Текст книги "Найти дом (СИ)"

Автор книги: Реимарра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 38 страниц)

Он мне только через полгода имя свое сказал, какой урод его так назвал? Да как он может быть нежеланным? Что до того было и как к купцу попал так и не рассказал, вообще он говорил так, что хорошо, если пару слов в месяц скажет. Будто запрещали ему раньше говорить. Дичился он очень, скрывал что сид, уши волосами прикрывал. Плащ носил и лицо свое старался закрыть.

Вот что случилось. Жили мы как-то в городке одном на западе, я вышибалой в трактире был, ну и комнатку мы занимали. Там никто ничего не говорил, отношения между мужиками грехом не считаются. Спрашивали только, как парня такого красивого отхватил, отбить пытались. Но никому не давал даже подойти к нему, боялся он людей-то. Досталось видать сильно. И не знаю, какой бес попутал меня, полгода назад. Толи вина дерьмового перепил, толь дурные мозги полезли, а только пришли в номер, ну и говорю ему: «так мол и так, Киано, ты парень взрослый, мечом махать хорошо умеешь, чего же ты все время то боишся? Как ты свою жизнь проживешь? Я же умру, как ты будешь? Попробуй хоть день без меня прожить!». Ну накричал на него, наговорил невесть чего, хлопнул дверью и вышел, пить дальше. Прихожу – нет его, мечи оставил, плаща нет. Ну думаю, пошляется как раз денек и вернется, а мысли то той, что обидеть его могут или похитить и не возникло. Словно как помутнение было. Я еще 2 дня пил, а потом опомнился, дурак. Метался по городу, спрашивал, искал. Сказали что караван пару дней назад на юг ушел, с рабами, мальчишка там был, как раз лет 17-ти, черноволосый, зеленоглазый, тонкий. А эльф или нет, про то не знали.

Ну я за караваном метнулся, а не везде же могу ходить, повесить могут, наемники они так живут. Настиг через месяц только. На торг пришел, не Киа, другой парень, не сильно похож даже. А где дальше искать не знаю, чуть с ума не сошел, понял, что не могу я без него, чуть землю зубами не грыз. Северянин если сида бросил в беде, прогнал беспомощного – это ведь позор на весь мой род. Метнулся снова к Северо-Западу, там нет, следов даже нет, а тут еще лихорадка прихватила, отвалялся долго, зима уже. Все совсем плохо, хоть мне в петлю лезь, а с парнем любая беда могла случиться – похотливых козлов полно везде, а защитить он себя не сможет, страх его мешает. Потом кто то обмолвился, мол в Гранин эльфа нашли, лечат. А что случилось и что за эльф не знает. Вот и приехал сюда. Нет мне прощения перед ним. В глаза смотреть ему больно.

– Он все равно не видит уже почти ничего. Стал терять зрение – Тъерви откликнулся – хочешь знать что с ним случилось?

– Нарин нашел его, на объезде, поздней осенью, избитого и изнасилованного, как будто его звери рвали. Семеро их было. Привезли, начали выхаживать, он уже начал ходить нормально, с Нарином на мечах тренироваться, мне помогать, а тут принесло Тиллаэля, южного посланника, тот как увидел Киано, затрясся весь от злобы. Короче выяснили мы, что мать его эльфийская княжна, умерла родами, а отец князь оборотней клана Черного Волка – Тэрран. После Тиллаэля это все и началось, слепнуть начал и бессилен почти, истаивает как свечка. Сейчас жду Нарина, удерживаю Киа тут, но надолго ли, не знаю.

– Ты осуждаешь меня? Как думаешь, позволит он мне остаться с ним?

– Не в моем праве осуждать тебя, а он простил тебя давно, думаю, почти каждую ночь звал, плакал во сне. Он и сам виновато что-то говорил. Только во сне и говорил. А так оставайся, может ты удержишь его тут, ждал он тебя. Оставайся. – повторил Тъерви.

И Сигмар остался, остался как воин крепости Гранин. Сидел с Киано ночами и Тъерви видел, что все таки эльфу хоть и немного, но становится лучше. Присутствие Сигмара действовало на него благотворно – стал спокойнее спать, не метался во сне, обессилев в яви. И еще одна удивительная для Тъерви вещь – Киа абсолютно не боялся рук Сигмара, который касался волос, лица, целовал руки. Эльф относился к ним спокойно. «Странные у них отношения были, думал Тъерви, похожи на любовников, но не любовники, не ученик с наставником, этот Сигмар почти молится на Киа, а тот только его и не боится». И чувствовал какую-то смутную ревнивую обиду на эльфа, за пугливую неприступность.

Нарин уже достиг Волчьего леса – сумрачного, соснового и густого. Уже опушки этого леса внушали человеку опасность, а темные глубины между деревьями обещали путнику много приключений. Нарин невольно сглотнул и направил коня по узкой тропе, но конь явно не хотел идти в колдовской лес, тряс ушами и фыркал. Густые кусты, узкая тропа и даже не слышно птиц, почти безмолвный лес. Нарин уже часа 2 ехал по этой тропе, сам не зная, куда едет, не зная, где находится замок князя, но уверенный, что волки его встретят.

Уже сгущалась тьма. Нарин решил устроить привал, разжег костер, и услышал истошное ржание своего коня, обернулся и увидел огоньки, окружавшие его со всех сторон – огни волчьх глаз. Нарин ощутил холодок, пробежавший по спине, сердце куда то упало. Он был не трус, но предпочитал противника равного себе, человека, а не представителей древних колдовских рас. Но Нарин все-таки собрался с силами, и шагнул навстречу волкам, выходившим из тени ночного леса. Они окружали его молча, настороженно и враждебно глядя на человека.

Нарин поднял ладони кверху, показывая, что не собирается нападать или защищаться:

– Простите меня, древние, что я вторгся в ваш лес, я не хочу зла и не имею его на душе, у меня дело к князю клана Черных Волков – Тэррану. Дело очень важное.

Волки расступились, и вышел оборотень в человеческом обличье – высокий черноволосый мужчина с такими же яркими изумрудными глазами как у Киа, с резкими чертами лица и узким ртом, в черно-серебряном одеянии.

– Какое дело может быть у смертного к князю Волков? Неужели оно настолько важно, что ты не побоялся потревожить покой наших земель? – саркастически спросил оборотень.

-Дело мое касается только князя и речь идет об его крови и родиче, и только он сможет понять, что я хочу ему сказать. Я прошу вас проводить меня к нему. И не думаю, что мое известие будет неприятно ему.

– Интересно какие это у князя родичи среди людей? Я поражаюсь твоей наглости, смертный, ну раз ты так просишь, может мы и доставим нашему князю развлечение. Садись на свою падаль, следуй за нами.

«Гонору-то, на сотню эльфов хватит, но хорошо, что сразу не разорвали», подумал Нарин. Следуя за легко бежавшей стаей, Нарин рассматривал волков, их было около дюжины, с черным мехом, отливавшим словно бы серебряным лунным светом, крупных мощных зверей, не совсем похожих на тех волков, что водились в людских лесах.

Ехали долго, но Нарин и не заметил, как в глубине леса оказался замок, довольно большой, из серого мрачного камня, с невысокой, относительно людских, крепостной стеной. Башни с решетками, серебряно-черное знамя, ворота с мощной цепью. «Логово», мелькнуло у Нарина.

Внутри замка оказалось гораздо уютнее, чем казалось с наружи, много дерева, факелы на стенах, гобелены с вышивкой, шкуры. Нарин и не заметил, как стая, приведшая его, обернулась людьми – воинами различного возраста, от совсем юных мальчишек до довольно пожилых мужчин. Все были с узнаваемыми чертами клана – темные волосы, чуть чуть резкие, по сравнению с Киано, лица, ярко-зеленые или черные глаза, цвета одежды клана – черно-серебряные.

– Займитесь гостем, – кинул оборотень женщинам, сбежавшимся встречать своих мужчин. Многие из них разительно отличались от кланового типа лица – были и рыжие, и светловолосые, разные. Но все равно у их детей были черты Черных волков. Сами женщины обращаться в оборотней не могли – только мужчины рода.

– Тебя проводят, смерный, как там твое имя, как только князь сможет тебя принять

– Мое имя Нарин, страж крепости Гранин.

Нарину принесли мяса и вина, спросили, в каком отдыхе он нуждается, и не нужно ли ему чего. Но Нарин хотел только поговорить с князем, и сердце тревожно сжималось при мысли о том, что в крепости его ждут, ждут с надеждой и стараются удержать в живых того, ради которого все затеяно. Нарин не знал, почему его волнует судьба древнего, просто даже сам вид Киано вызывал в нем желание оберегать его, защитить от мира, в котором его ждало столько опасностей. Наверно это чувство возникло еще тогда, когда он увидел древнего там, окровавленного и распростертого на стылой земле, где черные волосы стелились в кровавой луже по осенней грязи.

Все эти мысли внезапно прервал давешний оборотень:

– Идем, князь Тэрран ждет тебя.

Нарин поднялся, внутри у него все замерло, он даже забыл все те слова, которые собирался сказать князю волков. Сейчас он увидит перворожденного, древнего и могущественного настолько, что человеческим владыкам даже не снилась и сотая часть власти, которой обладал Тэрран. Князь спокойно мог пересекать границы миров, давать советы человеческим богам и повелевать волками всего мира. И при этом иметь незаконнорожденного сына. Нарин внезапно себя почувствовал столь ничтожным и засомневался вдруг, а нужен ли Киано Тэррану, будет ли он помнить ту случайную эльфийку?

Нарина провели в кабинет, практически впихнули и захлопнули дверь, оставив его наедине с князем. Нарин моргнул и увидел самого князя – высокого величественного мужчину, трудно было определить возраст древнего, но Нарин бы дал ему лет 30 на вид, с длинными черными волосами и глазами Киано, настолько ярко-изумрудными, что они просто приковывали к себе взгляд. Черты лица такие же, как у Киа, только взрослее, строже, лишенные той трогательной нежности и беззащитности, что была у сына, лицо строгое, царственное и невыносимо прекрасное, нечеловеческой красоты. Нарин, вспомнив, перед кем находится, решил поклониться.

– Итак какое у тебя дело ко мне, смертный Нарин? С каких пор смертные интересуются кровью волчьего клана? – спросил князь ровным голосом, без признаков приветливости или гнева. Нарин окончательно растерялся, разом позабыв все слова и вообще разучившись говорить, но собрался.

– Великий князь, весной мы нашли раненого мальчика, около крепости Гранин, на Пограничье. Наши ученые мужи, посмотрев на него, сказали что он наполовину эльф, наполовину оборотень, и они были очень удивлены.

Князь слушал внимательно, на лице не было никаких эмоций, лишь почти незаметно приподнялись брови.

– Парень был сильно изранен, кончики ушей были отрезаны, долго не приходил в сознание, да и потом плох был, а недавно в крепость приехал эльф, Тиллаэль, ну мы думали, что может он помочь раненому ну и показали парня ему. А Тиллаэль поднял крик, потом рассказал нам историю про эльфийскую княжну, что заблудилась в Волчьем лесу.

– Интересно, если то, что ты говоришь, правда, значит, остроухие сволочи солгали мне, что еще эльф говорил?

– ничего хорошего, мы опасаемся наемных убийц от эльфов, по моему он сам был удивлен, когда увидел Киано, они не хотят его жизни и я не уверен, что об этом еще не знает эльфийский князь, рода его матери.

– Забудь про нее, расскажи мне про мальчика. – князь поглядел прямо в глаза Нарину.

– Ему около 17 лет или вроде того, не очень высокий, черные волосы, изумрудные глаза, узкое лицо, глаза подняты к вискам, тело тонкое и гибкое, очень узкое, парень похож на восточную статуэтку. Хотя боец отменный, меня уделал сразу. Сразу видно, что древней крови – красив не по-людски.

– Значит, Киано, так они его назвали… Почему вы нашли его раненым? Что с ним случилось?

И тут Нарину стало еще хуже – рассказывать князю волков, что его сын был жертвой похоти деревенских ублюдков, рассказывать про страх в глазах Киано, про то, какие слова говорил ему Тиллаэль? Но придется.

– Садись, предложил Нарину князь, указывая на резное кресло.

– Мы нашли его при объезде границы, уже в конце осени, смотрим, стоял кто то ночью и костер даже не пригасили, подъехали ближе, смотрим человек вроде как лежит, раздетый, весь в крови, избит, изнасилован – сглотнул Нарин, однако на лице князя ничего не изменилось, лишь в глазах промелькнула черная тень, – но жив, забрали в крепость, отдали Тъерви лекарю, лечил чтобы. Но тело то кое-как зажило, а вот боится всех, от всех шарахается и молчит. Словно заледенел весь, а после Тиллаэля вообще беда началась – просто не встает и почти ослеп, Тъерви от него не отходит. Он не знает, где искать помощи, а сам спасти не может.

– Почему судьба древнего вас так заинтересовала? Какой вам интерес, от раненого волка, умрет он, или выживет? Людям должно быть все равно, а тем более, если они знают, что он оборотень, почему не воткнули ему кол в грудь, вы ведь любите подобные забавы?

– Небольшим подвигом будет убить беспомощного мальчишку. Не знаю, какой интерес, мы просто взяли его под защиту, но вылечить не сможем, не в наших силах лечить феа, а эльфы помогать не будут. Поэтому я приехал сюда.

– Ты наверно удивляешся, смертный, почему я не выражаю сомнений, мой ли это сын? Смысла нет, ваш Тиллаэль сказал правду, была такая история. Но эльфы мне сказали, что мать умерла, родив мертвого младенца. Я поверил им. Значит они солгали, но зачем? То, что ты рассказал, похоже на правду. Да и мысли твои не лгут. Я помогу, но это мой сын и после он уедет со мной. Будет в моей семье младшим. Я не разбрасываюсь своей кровью.

– Нам ехать месяц, надо успеть.

– Ты смеешься, смертный? У нас не столько много времени, если верно то, что ты рассказал о его болезни. Мы будем там через полчаса. Я отдам распоряжения, и мы пойдем через межмирье, приготовься, ты должен четко представить себе свою крепость.

Тэрран появился раньше чем обещал, и не один, с ним был тоже оборотень, но на вид более старше и мягче. «на лекаря похож» – решил Нарин и не ошибся.

– Это Мейлин, он пойдет с нами, он умеет сплетать разорванные феа и надеется обойтись без помощи эльфов. Ты готов? Хорошо представил себе? Тогда закрой глаза и думай только о крепости, мысленно будь в ней.

Нарин почти зажмурился, представив себе ясно покои лазарета и дернулся, через мозг как будто прошла стальная раскаленная игра, но глаз не открыл.

Тъерви и Сигмар сидели около постели Киано, просто наблюдали за спящим, тихо разговаривали, сон был крепким. Все таки приезд Сигмара многое изменил в состоянии эльфа, пока Сигмар был тут, Тъерви перестал опасаться за его жизнь. Знал почти точно – теперь не умрет, может останется слепым, слабым, пока не приедет Нарин, но не умрет. В свободное от своих обязанностей время, а Сигмара взяли в патрули, он не отходил от Киано, практически насильно водил его по комнате, подводил к окну, спокойно, не боясь, что Киа испугается его прикосновений. Да Киа и сам льнул к северянину, не отнимал рук, а когда они стояли у окна, Тъерви видел, что Сигмар крепко обхватывает стоящего впереди эльфа, и спина юноши крепко прижата к груди воина. Ночами Тъерви видел, что Сигмар что-то шепчет Киано, ласкает его волосы, касаясь их почти с благоговением.

В этот раз Сигмар просто что то рассказывал, про свои бесчисленные похождения, просто чтобы скоротать время, он только начал рассказывать, про то, как один северный князь уезжая с родных берегов, оставил на память неблагодарным родичам лошадиный череп в проклятие, как воздух в комнате дрогнул и из пустоты появилось трое. Сигмар успел отшатнутся от задевшего его Нарина. С Нарином было еще двое мужчин – оборотней.

Ошарашенный внезапным появлением Тъерви сначала замер, потом начал бестолково суетится по комнате, не зная что сказать и как поздороваться с нежданными гостями.

Тэрран молча, не обращая внимания на Сигмара и Тъерви, подошел к кровати, откинул одеяло и слегка коснулся пальцами груди спящего Киано. Пробежался пальцами, почти не касаясь кожи и за пальцами поспешили маленькие голубоватые огоньки, между подушечками пальцев и кожей груди. По губам князя легко скользнула почти незаметная грустная улыбка.

– Позвольте, мой лорд, я посмотрю, что с мальчиком, – Мейлин почти отодвинул Тэррана от ложа и коснулся ладьнью виска юноши. Держал долго, закрыв глаза.

Тэрран наконец огляделся, заметил Сигмара, смотревшего на него почти с ревностью и Тъерви, растерянного хозяина.

– Доброе время вам! Я Тэрран, князь клана Черных волков – представился оборотень – ваш воин рассказал мне что в крепости находится мой младший сын. Я благодарен вам за заботу о нем. Я думаю, мой лекарь сможет сделать, то, что возможно для восстановления его феа, если разрешите, мы задержимся тут на несколько дней.

– да, да, конечно! – Тъерви был растерян, не знал что предложить таким высоким гостям, но похоже кроме Киано их ничего не волновало.

– Мой лорд, все гораздо хуже чем я представлял себе, феа начало рваться практически с младенчества, сейчас нити очень слабы и без помощи его второй сущности не обойтись, без эльфов никак. Мы должны сплетать их вместе, иначе он умрет, или будет искалечен непоправимо. Нельзя разорвать душу надвое. Мне нужен помощник с их стороны. Тот, кто сможет сплести свою часть его феа.

– Насколько я знаю, эльфы Запада и Юга нам не помощники и я им, после всего того, что случилось, не доверю жизнь своего сына. А заставить их нельзя. Они могут такого наплести там.

– Без них нам никак, мой лорд –печально развел руками Мейлин – мы рискуем его жизнью, он и так очень слаб.

– Я смогу найти эльфа, который поможет ему, эльфов Севера. Они не такие надменные, как ваши. – вмешался Сигмар, про которого все казалось забыли.

-Он прав. Северным эльфам неинтересна жизнь Юга и Запада и наплевать на ссоры между их кланами и другими древними. Стоит поискать среди них целителя.

Тэрран повернулся к Сигмару, внимательно посмотрел ему прямо в глаза, отчего Сигмара почти передернуло:

– Ты сможешь это сделать, северянин, найти того, кого надо, и уговорить его? Я щедро заплачу ему за работу и тебе.

– Мне не нужна плата за жизнь Киа! Ты можешь сделать так как с Нарином, ну переместить меня на север, я знаю кого просить!

– Это для меня не вопрос, пошли, северянин!

Они исчезли, остались только Мейлин, Нарин и Тъерви около так и спящего Киано.

Мейлин внимательно изучал черты лица Киано, Нарин и Тъерви просто молчали, потом между лекарями завязался разговор на профессиональные темы и Нарину стало неинтересно. Он покинул горницу, устав с дороги.

Не было Тэррана и Сигмара около получаса, за это время Тъерви успел издергаться ожиданием, невозмутимый Мейлин рассматривал Киано.

– Почему ваш князь даже не усомнился, что это его сын? Мало ли черноволосых и зеленоглазых эльфов?

– Нам не надо рассказов и безделушек, чтобы распознать кровь родича, ты видел сполохи огоньков? Это подтверждает, что мальчик – сын лорда, младший сын. У него есть старший – Тиннэх. Князь заберет мальчика, после того как его исцелят – негоже волку жить среди людей. Среди родичей он оправится быстрее. Он должен жить дома.

– Согласен, но знает ли он – где его дом?

– Будет знать, в нашем замке он будет в безопасности, эльфам и смертным туда хода нет.

Снова колыхнулся воздух и снова появились трое – Тэрран, Сигмар и русоволосый эльф. Эльф разительно отличался от своих западных сородичей – нет, был так же нечеловечески красив, но красота эта была не надменной ледяной красотой Тиллаэля. Невысокий стройный эльф был красив мягко – длинные вьющиеся русые волосы, теплые большие зелено-карие глаза и кожа цвета топленого молока. Одет он был тоже не в излюбленные его западными сородичами драгоценности и шелк, а в шнурованную льняную рубаху и мягкие кожаные штаны, из украшений – серебряный браслет на запястье и тоненькая цепочка на шее с амулетом, скрытым под рубашкой. Всем своим видом северный эльф олицетворял спокойствие и благожелательность.

– Вот, – выдохнул Сигмар – это северный фейри, Гэлленар, его род милостиво хранит наш. Он согласился нам помочь – Гэлленар целитель своего клана.

– Как я понял, проблема очень серьезна, правильно? – отозвался мягким певучим голосом эльф. – мне сказали, что сильно повреждено феа.

– Правильно, – подтвердил Тъерви, – мало того, он еще и полуслеп от боли и страха. Ему очень нужна твоя помощь, целитель Гэлленар.

Тэрран тяжело молчал. Слишком много людей около постели его сына, и он не вправе распоряжаться здесь. Когда целители закончат, он заберет Киано к себе, к родичам, туда где никто никогда ни сможет его обидеть или причинить зло. Но как быть с этими людьми, смертными? Они спасали жизнь его сыну, берегли его и защищали, как могли. Платы за свою доброту они не брали, а обязанным Тэрран быть не умел и не хотел. И он чувствовал, что Киано кое-для кого в этой комнате не просто искалеченный красивый эльф, а нечто большее. Как быть с ним, не причинит ли боли его сыну разлука с этим смертным? «Когда он научится обращаться, они увидятся!» – Тэрран знал уже, какой подарок он преподнесет смертному. Сам же Киано ему понравился сразу – черты его рода, эльфийская хрупкость.

-Ну и когда вы начнете? – бесцеремонно спросил Нарин, сам того не подозревая, что озвучивает мысли князя волков.

– Когда все покинут эту комнату и изволят пройти куда – нибудь, чтобы мы остались с Гэлленаром вдвоем. Пока мы не закончим, запомните, никто сюда войти не должен, несмотря даже на то, что мы тут проведем долгое время. Поняли? – ответил Мейлин.

-Я прошу всех пройти в гостевой покой – решил помочь ему Тъерви. И целители остались наедине с больным.

– Ты точно знаешь, как это делать? – Спросил Мейлин Гэлленара – что то ты больно молод, смотрю, небось и трехсот лет нет?

– Мне двести тридцать – едва заметно покраснел эльф – но я умею сплетать разорванное феа и держать его, это не первый мой опыт, хотя таких больных у меня еще не было.

– Ты понял, как это делать – ты перекрещиваешь свою нить с моей, не путая их, понятно? – нам нужна гармония, а не путаница эльфийско-волчьей сути.

– Я понял, мастер, мы справимся.

– Тогда проверь двери и приступаем. Держи его внимательно и не давай ускользать сознанию.

Все собрались в гостевых покоях крепости, расторопные женщины принесли ужин, но ни к чему никто не притронулся. Лишь выпили по стакану вина, но беседа так и не клеилась. Нарин устроился спать в кресле, Тъерви просто смотрел на огонь в камине, Сигмар нервно сжимал поясную пряжку, странно посматривая на Тэррана. Сигмару как раз и было нелегко – может было тяжелее всех. Ничего он так не желал, как исцеления Киано, и ничего так не боялся как неизбежной разлуки с ним. С одной стороны он был рад, что его драгоценный эльф найдет свою семью и родичей, но с другой стороны мир оборотней был недоступен Сигмару. Он знал, что суровый князь волков сумеет защитить Киано и от людей и от эльфов и научит его самого защищаться. Но Киано станет волком – загадочным потусторонним хищником, чьи силы превышают и силы людей и обычных волков. «Может это и правильно, что мальчик уйдет к своим, я рискую его снова не уберечь от беды» – подумалось Сигмару, прежде чем и он задремал.

Неизвестно сколько прошло времени, сколько были заняты целители, люди спали, а оборотень Тэрран думал. Думал о том, как ему строить отношения с младшим сыном, как отнесется к нему старший. Иногда и оборотней волнуют вполне человеческие проблемы.

Наконец раздался скрип двери, вошли Мейлин и Гэлленар, лица обоих были серы и измученны от усталости, глаза Гэлленара запали. Они опустились в кресла, молча налили себе вина и выпили.

– Все, мы сделали что могли, мы сплели феа почти заново, там оставались только обрывки, но душу ему мы исцелить не сможем, это дело времени и заботы. Гэлленар, я восхищен – не думал, что эльфы на такое способны, ты равен по способностям великим древним целителям. У тебя большое будущее, мальчик.

Геллэнар покраснел до кончиков ушей.

– Сейчас Киано не трогайте. Он спит, будет спать несколько дней, восстанавливаться. Но лучше если он проснется у нас в Замке, слышишь, Лорд?

– Я слышу, Мейлин, я готов его забрать хоть сейчас, но не могу уйти просто так.

– Я не знаю, как сказать, впервые не знаю, – начал Тэрран – но сложно найти слова, чтобы выразить благодарность, за то, что вы сберегли жизнь моего сына. Я виноват перед ним, что не знал о нем, не увидел в вашем мире существо своей крови. И виноват перед вами – что бросил его и повесил на вас заботу о его жизни. Я знаю, что вы не возьмете платы золотом или камнями за его жизнь, но я могу дать вам то, что важнее и ценнее камней – защиту древних. Ваш путь теперь будет спокоен – ни один лесной волк или иная тварь не посмеет напасть на вас, а в случае, когда в бою вы будете бессильны – позовите, просто подумайте о нашей стае и мы придем. Придем на зов. Дам еще долгую молодость, чтобы вы не ушли рано. Вы еще увидите Киано – он будет в стае.

– Да, князь, такой подарок ценней золота и камней, мы принимаем его и благодарны. Позволь нам только попрощаться с твоим сыном, пусть он спит – но он услышит.

– Хорошо. Мейлин и Гэлленар пока отдохнут, потом я провожу Гэлленара до дома тем же путем.

– Нет, спасибо, я как раз хотел проехаться по землям с Сигмаром, он решил вернуться домой, его изгнание кончилось, так что мы доберемся так, князь – ответил Гэлленар.

Сигмар долго говорил что-то спящему Киано, но это пусть останется для нас загадкой. Тъерви просто повесил юноше на шею мешочек с травами, дающими покой.

Тэрран легко поднял Киано на руки, прижал покрепче к себе.

– я еще раз благодарю вас, и думаю, что мы увидимся еще. Прощайте. Мейлин, и Тэрран с Киано на руках растворились в сером сумраке.

Оставшиеся просто молча стояли. Нарушил тягостное молчание Нарин:

– Что стоим, кого ждем? Ему там будет лучше чем тут…родичи они завсегда помогут. Пошли спать…

Часть 2

– Скажи, чтобы приготовили самые светлые покои, которые у нас есть – кинул Тэрран распорядителю своего замка – и быстро!

Он опустил свою спящую ношу в кресло, накрыл своим плащом и устало опустился в другое кресло. Все-таки древние тоже могут уставать – сказалось напряжение и быстрые переходы, расход магии.

Посмотрел на сына – спокойное расслабленное лицо крепко спящего. Тэрран был безумно рад, что нашел его и негодовал на эльфов, которые посмели обмануть его. Но гневил его даже не обман, а та цена, которую заплатил за это его сын – приносящее несчастья имя, рабство, скитания, насилие и побои, изломанная душа. Эльфы отомстили за его мать, но почему отвечать должен был ребенок, тот, кто не может себя защитить и оправдаться? Слишком жестокая месть, и остроухие за это заплатят сами.

Но зато у него теперь есть сын, второй, младший, совсем юный даже по меркам людей. Разве семнадцать лет это срок для древнего? Совсем детский возраст. Но того, что произошло с ним за первые годы жизни ему не забыть никогда, никакой магией не изгладить и не стереть этого в душе. Его еще долго придется лечить – осторожностью, лаской и теплом. Мальчик должен привыкнуть к тому, что теперь Волчий замок станет его домом, а волчья стая, к которой он принадлежит по крови, будет его родичами. За свою стаю Тэрран даже не переживал – каждый из волков будет защищать и оберегать младшего сына князя до последней капли крови, никто не подумает его обидеть или напомнить ему о прошлом. Никто не оскорбит его ненужной жалостью, будет лишь тепло и покой. Его будут учить – учить всему, что должен знать сын князя бессмертных – магии, владению своим сознанием, обращениям и работе с духами стихий и миров, научат и боевым искусствам, научат просто жить.

Тэрран уже успел увидеть в рваных нитях феа сына, все то, что с ним было до того, как он попал в Гранин. То, чего так и не узнали ни Сигмар, ни Нарин с Тъерви. Все, с самого раннего детства.

Когда родился мальчик, эльфы долго решали что с ним делать, потом просто подкинули его людям на приграничных с эльфийскими землях. Оставили сверток с руной – «Нежеланный» около дома крестьянина. Ребенка растили вместе с детьми рабов, вымещая на нем всю ненависть смертных к древним. Мальчик почти не разговаривал, выполнял тяжелую работу, а когда ему исполнилось 12 лет, крестьянин одел ему на шею льняную веревку и продал мальчишку, красоты которого не могли испортить даже издевательства, здоровенному южному купцу, у которого при взгляде на Киано сразу умаслились глаза.

Следующие два года стали адом – купец таскал мальчика постоянно с собой, в качестве наложника, колотил просто так, для забавы, посмотреть как на бессмертном эльфе заживают раны от плети. Потом появился Сигмар, просто отобравший полумертвого мальчишку у купца. Годы, которые провел Киано с Сигмаром, вызвали у Тэррана противоречивые эмоции. С одной стороны, могучий северянин защищал и заботился о мальчике, учил его и обращался ласково, но с другой стороны Тэррану были непонятны их отношения. Киано сам льнул к своему спасителю, и Сигмар смотрел на Киано ни как на своего ученика или подопечного, но как на существо, дороже которого не было на свете, как на самого дорогого и любимого человека. На суровом лице северянина читалось искреннее восхищение красотой, нежностью Киано, так смотрят на человека, к которому испытывают очень интимные чувства. Но как бы то ни было, Сигмар был теперь далеко и Тэрран был ему несказанно благодарен, за спасение жизни сына. Всему роду Сигмара была обещана защита древнего клана. Если конечно Сигмар когда нибудь забудет Киано, если продолжит свой род на родной земле.

– Это он, отец? – отвлек Тэррана от мыслей голос старшего сына. Князь обернулся на Тиннэха. Старший сын был похож на своего отца, но во всей его внешности читалось, что это воин, боец. Высокий стройный суровый юноша со смуглой кожей и темнозелеными глазами, длинные черные волосы заплетены в 2 косы и перевиты куньими шкурками. Характер Тиннэх тоже имел отличный от отца – в нем не было отцовской уверенности, спокойной мощи и княжеского величия, Тиннэх был не зол душой, честен, но вспыльчив и неукротим в ярости. Превыше всего для него стояла воинская доблесть и честь, магия, в которой был силен его отец, была ему мало интересна, по сравнению с хорошей схваткой что в человеческом, что в волчьем облике.

-Да, это он, сейчас приготовят покои для него, ему спать еще несколько дней. Мейлин хорошо поработал.

– Совсем ребенок и вид очень уж нежный, эльф – неуверенно проговорил Тиннэх.

– Твой сын намного его старше, насколько ты помнишь, все это случилось около 18 лет назад. Так что это совсем не возраст. Сначала отдохнем, а потом поговорим, ты, я и Мейлин.

Киано перенесли в покои, приготовленные для него – две просторные комнаты с большими окнами, большая кровать, застланная шелковым одеялом и шкурами, уложили и оставили наконец в покое.

-Вы все знаете, что произошло тут 18 лет назад, как будто это было вчера. Но никто не мог предположить таких последствий, точнее о них не подумали, ибо мы не люди, где подобное случается сплошь и рядом, – начал Тэрран – поэтому нужды такой не было. Но я ошибся и за мою ошибку дорого заплатили. Эльфы изволили обмануть меня, с ними я разберусь позже, ибо как я понимаю, восторга оттого, что его внук остался жить, князь эльфов не испытывает. Но это все ерунда, по сравнению с самим мальчиком. Тиннэх – я намерен признать его своим младшим сыном со всеми правами и обязанностями, ты можешь относиться к этому как хочешь, но не чинить зла ему. Погоди, попозже скажешь. Его надо лечить – он сильно пострадал от жестокости смертных, с ним надо быть осторожным. Мы вылечили его феа, но не залечили душу. Его нельзя ранить грубыми словами и окриками, он должен знать, что находится среди своих родичей, и никто не причинит ему зла. Понимаешь меня, Тиннэх? Я хочу, даже прошу – без неприязни к нему. Как бы то не было – он не виноват, и заплатил собой за мою глупость. Но я рад, что у меня есть второй сын, и даже рад, что в нем эльфийская кровь – это может дать нашему роду новые возможности. Я закончил, слушаю тебя, Тиннэх.