Текст книги "Найти дом (СИ)"

Автор книги: Реимарра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 38 страниц)

Но все-таки через полторы недели ничегонеделанье надоело Киано, он уставал на Гранях и спал днем, мечтая наконец-то покинуть свои покои. Ребра почти зажили, он начал ходить по комнате, едва прихрамывая – смотрел долго в окно, видел бескрайнее снежное поле и лес. Думал о том, как же хорошо покататься в снегу, почистить черную пушистую шубу, размять лапы бегом за оленем, а лучше – собрать стаю. Он так давно не оборачивался, но не забыл, как это приятно. Даже биться в волчьем облике ему нравилось больше – зачем меч, копье, лук, если есть когти и зубы, и сила литых мышц под обманчиво мягкой шубкой? Он помнил тот яростный огонь, что заливает разум – когда враг повержен. Этот сладостный миг победы. А потом хорошо погреться дома, у огня – ловя блаженное тепло всем телом, расправляя иногда затекшие лапы, и чья-то ласковая рука осторожно проводит по густому меху.

Имлар приходил сегодня. Киано был краток и вежлив – он не держит зла на близкого родича и не собирается предавать его доверие, отказавшись от короны. Имлар ушел сияющим, но от его извинений сводило скулы. Имлар раскаялся искренне, но почему-то считал, что не найдет таких слов, чтобы внук поверил ему. Потом приходил Ильменас, с ним вообще было все просто. Парень останется здесь, и точка. Потом они обсудили с Имларом и Фиорином совет Гранин. По всем признакам следовало готовиться к войне.

– Они теперь так просто не оставят нас. Я уверен, Инъямин уехал с мыслью, что я юный наивный дурачок, и с надеждами на скорую победу. Я даже полагаю, что нам придется опасаться шпионов Инъямина, его хозяин наверняка захочет знать положение дел у нас, и они активизируются на границах. Поэтому я бы поступил примерно таким манером – нам нужно найти верных и иметь свою сеть в их городах, найти слабое место и нанести превентивный удар. Туда, куда они меньше всего ждут. Я бы даже подумал об их рудниках – там трудится много наших, те, кто попали в плен; это важные объекты. Но это надо бы сделать так, чтобы по тревоге они не завалили шахты!

– Странный план, никогда о таком не думал. Хотя это возможный вариант, – ответил донельзя изумленный Имлар. О таких вещах он даже никогда и не задумывался – всегда шел в открытые сражения, побеждая и проигрывая. Но Киано словно бы прочитал его мысли.

– Как я понимаю, у нас сейчас не столько сил, чтобы принять открытое сражение. Много занято на охране границ и противодействиях их вылазкам. Значит, пока нужно вести себя так же. Такая война должна вымотать и их. А пока нам нужно закупать оружие и ковать его самим, но так, чтобы мало кто об этом знал. Готовить войска и искать союзников, чтобы вынести хотя бы Инъямина – если это получится, будет крупная победа.

– Ты все верно говоришь, княжич Кианоайре, не зря читал книги. Но у тебя нет опыта крупных битв, ты привык вести войну на Гранях, а это нечто иное, – вмешался Фиорин, который в принципе был доволен речами подопечного. – Про рудники – это ты хорошо придумал. Но это тонкая операция, мы рискуем многими жизнями пленных. Хотя, как это цинично ни звучит – сам я на их месте с радостью умер бы при штурме своими, чем в рабстве гнить. Я в принципе согласен, ты сам хочешь повести отряд?

– Да. Но нужны сведения, сколько и кто охраняет рудники, какие удалены от дорог и границ, и куда направляют пленных. Я уверен, у нас будут такие сведения, правда, Фиорин?

– Даже не сомневайся, принц.

-Еще, я думаю, имеет смысл присмотреться ко всем, кто трется в столице без дела – все эти купцы потенциальные шпионы. Я напишу письмо государю Вазаду, ты позволишь мне это, государь Имлар? Мы с ним обсуждали военные вопросы. Фиорин, у тебя есть тот, кто может его доставить?

Имлар был доволен. Теперь не было нужды ему участвовать в этой войне. Молодой, сильный князь – вот, что нужно для победы, и он был уверен в своем внуке.

Из дневника Киано

Перечитав множество книг в дедовой библиотеке, я наконец-то понял, что мне напоминает эта многовековая война. Представим себе два соседских дома, соприкасающихся изгородями. Около каждой стороны изгороди обычно привязан на цепи пес. Так вот: мы и темные – как эти псы по сторонам забора. Мы дергаемся на цепях, рвем глотки, захлебываясь бессмысленным лаем, мечтая вцепиться противнику в горло. Иногда хозяева нас спускают с цепи, но в нужный момент растаскивают по своим будкам. И так поколениями, старого пса меняют на молодого со звонким голосом и крепкими зубами. А я сменил волю на цепь и забор, и призрачную надежду загрызть противника. Придется выполнять волю хозяев, желательно так, чтобы потом не сказали, что я был паршивым псом.

Подготовку к операции начали в Аркенаре. Имлар уехал почти сразу же, как только Киано смог сесть на лошадь после перелома, с радостью оставив военные заботы внуку.

Через седмицу пришли сведения о рудниках, на которых содержались пленные эльфы. Из всех вариантов Киано выбрал с советниками угольные копи – где было наибольшее количество рабов и наименьшее – охраны: орочья и смертных и нелюдей – созданий воли зла. Шахты находились в довольно выгодном положении от эльфийских земель – можно было пройти с максимальной незаметностью.

– Это хороший ход, Киано, – убедил его Борг окончательно, – смотри, рабов там много, но это самые забитые, практически смертники, на алмазные и серебряные рудники отправляют кого покрепче, а значит, этих охраняют хуже. Если мы уничтожим копи, освободив пленников и перебив охрану – это нанесет им не сильный урон, но послужит хорошим предупреждением. Нужно быть готовыми к тому, что на остальных усилят безопасность, но их ресурсы тоже не бесконечны. Если они кого-то перекинут на рудники, значит, где-то будет проплешина, куда мы их и укусим. Если мы одержим победу – тебе это будет сильно на руку. Ты вернешь исстрадавшихся ушастых домой, к родным, и докажешь, что у тебя есть кое-что посильнее твоего очаровательного личика. Нам нужно взять этот рудник!

– Сколько нам потребуется воинов?

– Я думаю, сотни даже будет многовато. Семидесяти хватит, но волки должны быть все – это гарантирует нам незаметность, а на руднике мы обернемся и перегрызем всех тварей. Кто пойдет из эльфов – решать тебе. Фиорин – это естественно, хотя он ценнее тут – мимо него мышь не проскользнет. И Хагни – дар властителей должен охранять тебя, а не дрыхнуть на твоей кровати и не обжираться на кухне, не таскать тебя за уши по снегу. Видел я вас тут в поле недавно – чисто щенки.

Киано улыбнулся. Хагни рос не по дням, а по часам. Предполагалось, что он должен быть ростом Киано по пояс, но пес грозил опровергнуть эти домыслы, уже сейчас он был по середину бедра владельца, а ведь был еще щенком. Шустрый прожорливый пес пока не проявлял своих чудесных свойств, кроме невыносимого упрямства и наглости, хотя был предан Киано безоглядно и обожал его, особенно если хозяин находился в волчьем облике.

– Я отвлекся, прости, когда мы выступаем? – Киа вынырнул из приятных мыслей о снеге и возне на нем с Хагни. – Я бы предложил часть отряда отправить в приграничный поселок сразу, а нам поехать якобы на объезд приграничных крепостей, чтобы не привлекать ненужного внимания. Может, я излишне мнителен, но мне кажется, что Инъямин обязательно зашлет крыс.

– Ты прав. Как только ты соберешь нужных тебе эльфов, а лучше тех, кто раньше был в плену, пусть они сразу едут отрядом. Они лучше знают устройство рудников. Я думаю, Фио и тут незаменим – он знает всех и вся, и его выбору мы доверимся. Пусть там ждут нас.

– Наверняка понадобятся целители! Если нам, конечно, все удастся.

– Это ты хорошо подметил. Скорее всего – удастся, хотя не будем загадывать заранее.

Как только Фиорин доложил, что часть отряда отправлена в крепость Ясеневую, что получила свое название из-за лесов, окружавших ее, стали собираться в Аркенаре. Решено было, что до крепости волки поедут в простом обличье, чтобы захватить побольше лошадей, которые понадобятся потом. Собрался и сам Киано, он был абсолютно спокоен – потому что верил, что удача улыбнется им.

– Государь, какое мне брать оружие? Я владею мечом, но еще лучше луком, – обратился к нему Ильменас.

Киано обернулся, отвлекшись от созерцания клинков в оружейной.

– А я что, сказал, что ты едешь со мной? Вроде бы я не называл твоего имени?

– Как это, князь? – опешил Ильменас. – Это что же получается, я остаюсь тут?

– Получается, остаешься. Я думаю, тебе рано еще в такие походы ходить. Это слишком опасно. Как я потом буду глядеть в глаза твоим родным?

– Мне доводилось защищать родичей от орков!

– Это не придорожные разбойники. Я смотрю, у тебя в привычку вошло торговаться со мной!

– Простите меня, государь, – всем тоном Ильменас выражал крайнее расстройство.

– Возьми ты его, князь, – Фиорин подошел незаметно, – я был намного младше его, когда мне пришлось сражаться. Ильме, выйди!

– Фиорин, а если его убьют, я что скажу его отцу? Что я потащил его несовершеннолетнего сына на орочьи рудники?

– У него нет больше отца. Адолантэ прислал Имлару официальное письмо об отречении. Теперь Ильме сам за себя, а точнее – за него отвечаем я и ты.

– То есть…– Киано был шокирован. – Как это «письмо об отречении»?

– Обыкновенно. У нас есть такой закон, они могут разорвать родство, и отторгаемый получает другую фамилию.

– А Ильме видел?

– Видел. Только рассмеялся для виду.

– Это все из-за меня? У меня есть право восстановить родство?

– Нет, ты хоть десять бумаг напиши, они друг друга больше любить не станут. Не в письме дело. Ильме нужно становиться мужчиной, – ему нужны битвы и походы. А ты хочешь оставить его с женщинами. Ты не нянька ему, а государь, а он должен вырасти не изнеженным дворцовым прихостнем, а мужчиной.

– Ладно, убедил.

– Собирайся! – кинул Киано Ильменасу.

Выехали скоро, получив известия о том, что отряд прибыл в Ясеневую. Была еще зима, хотя и совсем на исходе, но мело сильно. Отряд ехал против ветра, закутавшись в плащи и меха, а волки жалели, что днем вынуждены сохранять простой облик. Хотя Киано накануне и просил стихии быть помилостивей к его маленькому войску, но те не стали менять обычный порядок погоды, хотя стало заметно теплей. «Маленький князь не замерзнет, обещаем» – смеялись духи, закидывая Киано снегом. Там же, на Гранях, его вызвал отец. Киано не намеревался говорить волчьим родичам о своем походе, справедливо полагая, что раз уж вызвался быть государем, то отчитываться должен сам себе.

– Я давно не видел тебя на Гранях, мальчик мой. Или ты так далеко заходишь, что даже Маэон тебя не видит?

– Нет, отец, я сейчас действительно редко бываю тут. А если и бываю, то недолго. В Аркенаре покоя не дают. – Киано был смущен. Действительно, отец справедливо упрекает его.

– Конечно, будущий государь собрался в свой первый поход в тварном мире. Забот невповорот. Да не сжимайся ты так! Я не ругаю тебя, но мне важно знать, где ты и что с тобой. Я не могу выпустить младшего княжича нашего дома из-под присмотра клана.

– Откуда ты знаешь про поход? Даже у нас ничего не знают! Борг, что ли, сказал?

– Зачем мне Борг, – не ты ли случаем просил снежку поменьше для своих эльфов? – улыбнулся Тэрран.

– Ах, вот оно что! – Конечно же, болтливые стихии уже всем разболтали, что видели его.

– Ну, так что с походом? Как тебе это?– спросил Киано.

– Ты верно все продумал, и удача улыбнется тебе, но будь внимателен и осторожен. Эти рудники могут быть опасны: кроме орков и прочих, там может быть и ловушка. Слушай советы Борга и помни, что тебя ждут дома. А когда вернешься – отправляйся к нам, отпразднуем рождение нового родича. Мы ждем его через месяц!

– Я обязательно приеду.

До Ясеневой было около семи дней конного перехода. Ночевали они в поле, не ставя шатров, на снегу. Киано искренне сочувствовал эльфам, лишенным возможности комфортно спать в сугробе. Но предприимчивые воины, однако, сами вышли из положения – греясь об волков, которым зима была нипочем. Ильменас вообще хорошо устроился: с одного бока его грел Хагни, с другой стороны – сам государь, который оборачивался, как только спешивался. Они захватили с собой достаточно одежды, надеясь на победу и освобождение пленных. Так они добрались до Ясеневой.

Киано осмотрел собранный Фиорином отряд, который прибыл в крепость ранее, – опытные воины, не раз бывавшие на темных землях, кое-кого он из них знал ранее, а кого-то видел впервые.

Собравшиеся смотрели на своего юного предводителя с ожиданием, и Киано понял, что надо что-то сказать, маленькую речь своему маленькому войску:

– Я не буду говорить долго, я хочу поблагодарить вас за то, что вы пошли со мной в этот поход, не зная, чем он завершится. Я лишь могу надеяться на удачу, которая будет со мной и с вами. Я в первый раз иду в подобный поход в тварном мире, обычно приходилось сражаться либо на Гранях, либо в пределах Волчьих земель. Но я отлично представляю себе цель нашего предприятия – урон темным силам не главная цель, нам гораздо важнее освобождение наших соотечественников, томящихся в рудниках. Зачем нам нужно, чтобы темные укрепляли свои силы за наш счет? Если мы вернем пленников – скорее всего это послужит началом новой войны. Но мы вполне готовы к ней. Однако пока эффективней вести такую же войну, как и они – нападать, когда не ждут. Клин вышибают клином. Никто не должен предугадать наши действия и знать, когда и где наши стрелы выстрелят в цель. Но они должны попасть! Попасть так, чтобы враг знал, что мы не беспомощны и что мы будем бороться, пока не получим то, что было украдено, и не отомстим за кровь павших. Вы можете мне возразить – сказать, что месть не эльфийское достоинство. Но во мне половина волчьей крови, и раз на меня будет возложена корона – придется с этим смириться. Я буду опираться на тех, кто верен мне, и никого не буду принуждать идти вразрез со своей душой. Но раз вы пошли в этот поход, то я не сомневаюсь в вас и еще раз благодарю за поддержку и веру, которая и будет являться залогом нашей победы!

Ответом ему был ритм стука мечей по щитам – поддерживающий и ободряющий. Киано облегченно вздохнул.

– Где он столько пафоса понабрался? – шепнул Фиорин Боргу.

– Ваших книг переел, но ведь хорошо сказал, а ведь когда-то и двух слов связать не мог! А тут гляди-ка, как по писанному чешет.

– Киа, ты слова долго учил? – не удержался от шпильки Тахар. – Я почти расплакался. А эльфы так вообще у твоих ног.

– Я боюсь, Тахар, очень боюсь! – не поддержал шуток Киано

– Чего ты боишься? Орков?

– Нет, того, что кто-то погибнет. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы все прошло гладко и незаметно, я не волнуюсь за наших, только за эльфов. Они слабее.

– Ага, как же! Тот же Фиорин в любую щель пролезет! Киано, это война! Разве мы не теряли братьев? Не думай об этом, мы победим. Ты привык быть сам за себя на Гранях, привыкнешь и отвечать за свое войско.

Ответом был вздох.

В ночь перед отъездом отряда они собрались втроем – Фиорин, Борг и Киано. Комендант крепости предоставил государю свои покои, где они и расположились с картой.

– Я предлагаю двинуться сюда, на день вдоль границы, от разведчиков нас защитит лес и чары, потом мы перейдем ее в трудном месте, где нет сторожевых или они редки. Рудник в полутора дня хода от границы, мы оставляем лошадей у перехода и тех, кто будет их стеречь. Уходим пешими. Если по истечении трех дней оставшиеся не получат от нас сигнала – пусть поднимают тревогу. Обратно выйдем моей силой – чтобы не тащить пленных, наверняка они обессилены, и избежать погони. Это потребует моих сил почти на пределе – значит, пусть те, кто нас встречают, будут готовы еще и к моему бесчувствию. Пусть найдут мяса – как угодно, но мне нужна будет кровь. На восстановление мне потребуется дня три, мы уже будем в Ясеневой. Нападать будем так: вообще-то по ситуации, но план таков – те, кто может, принимают истинный облик, в том числе и я, следовательно, на эльфов ляжет вывод пленных и часть схватки – там, где будут небольшие трудности. Пусть они отводят освобожденных в назначенное место, а когда мы закончим – отойдем туда же. И всё. У кого какие возражения?

– Да никаких, ты отлично все расписал. Но, Киа, ты уверен, что выдержишь такое? Это тебе не через Грани ходить! По моим подсчетам нас будет около трехсот. Даже Маэон бы трижды подумал, чем на такое решаться! Тебя потом собирать придется! – Борг был обеспокоен.

– Значит, соберете, главное – голову потом приставьте куда надо! Борг, у нас нет иного выхода, ты не можешь мне помочь, потому что тебе будет не до этого, нам нужно убрать охрану. Силы остальных слабее, и они могут понадобиться освобожденным, а рисковать с ними мы не можем.

– Значит, завтра выступаем! – подытожил Фиорин.

Выступили на рассвете, надеясь достичь к ночи границы темных земель. Волки обернулись, и отряд выглядел странно – около полусотни эльфов в окружении тридцатки черных волков и огромного белоснежного пса. Они шли тихо, так тихо, как могут ходить только эльфы и оборотни, даже снег не хрустел под лапами и кожаными сапогами. Ильменас был непривычно серьезен – только здесь он осознал, почему князь уговаривал его остаться. Но бросить князя? Иногда он ловил на себе взгляды родича Фиорина – одобрительные и поддерживающие.

Они решили отдохнуть перед закатом, чтобы ночью пересечь границу волчьх владений и дать Киано возможность обернуть отряд чарами. Киано решил не использовать высшую магию, которая требовала затраты сил, а просто решил просить через жертву.

На закате они остановились на лесной поляне, где условлено было встретиться после битвы. Киано распорядился оставить троих – Ильменаса, одного из волков и эльфа-целителя.

Взошла луна, и настало время для колдовства.

Воины стали кругом, эльфы и волки. Киано распустил косы, снял с себя одежду, обнажившись до пояса. На нем не было украшений, лишь вороные волосы укутали его плащом до колен. Глаза его были закрыты шелковой повязкой, так требовал ритуал, и он ориентировался только на запахи. В левой руке он держал маленькую глиняную чашу, в другой – нож. Он встал в центре круга и запел, без слов – вибрируя на одной ноте, то повышая голос, то опуская его. Песня завораживала, и все неотрывно смотрели на своего князя. В середине, на самой высокой ноте, Киано полоснул ножом по своей груди, подставив под порез чашу. Опустив голос почти до самой бархатной глубины, он ударил себя по локтю левой руки – собирая следующую порцию алой жидкости. И на самой протяжной ноте он завершил жертву – прорезав кожу на правой, чаша почти наполнилась. Бросив нож в снег, себе под ноги, он стал молча обходить круг по солнцу, брызгая кровью из чаши перед каждым из своих воинов. Потом вернулся в центр, встал на колени, ровно напротив ножа, вылил кровь на лезвие, поднял чашу и разломил ее пополам, бросая в снег. Хриплый вой волчьих глоток разрезал тишину долины, призывая к себе милость предков. Каждый из эльфов застыл как струна, ощущая всем своим естеством присутствие древней силы и мощь своего князя.

На него накинули сразу несколько меховых накидок, согревая. Киано так и стоял в центре круга на коленях, не поднимая головы, и лунный свет играл на прядях, рассыпанных на белом снегу. Борг снял с его глаз повязку, и из глаз князя побежали слезы. Его жертва была принята. Волк поднял Киано на руки, закутал потеплее и кинул:

– Через час выходим. Приготовиться!

Киано отдыхал, положив голову на колени наставнику – ему нужно было совсем немного времени на восстановление сил. Хотя бы несколько минут покоя. Порезы моментально зажили, и теперь нужно было лишь просто расслабиться. Борг рассеянно крутил меж пальцами черные пряди, думая о чем-то своем. Вдруг Киано обернулся волком и встряхнулся.

«Выступаем!»

Они пересекли границу. Она была никак не обозначена, но почему-то чужая земля сразу давал себя знать – густой лес эльфийских земель кончился, и теперь они были в чахлой рощице, с кривыми и поваленными деревьями. Чары Киано действовали, и отряд был невидим и неслышен, недосягаем для патрулей, в которых врядли нашлись бы маги. Киа осторожно касался земли лапами – против капкана его сила не помогла бы. Иногда брезгливо отряхивал их, даже земля и полуистлевшая листва были ему неприятны. Ощущение – словно идешь по сгнившему мясу. Как же надо испоганить землю, чтобы она отзывалась так? Обычно он бежал – плотно касаясь подушечками лап земли, наслаждаясь ковром – снежным ли, или сотканным из трав, теперь же – едва дотрагиваясь. Остальные волки ощущали тоже самое. Киано посчитал и решил, что если они будут двигаться без остановки – то к полнолунию нападут на рудник, а волчья луна даст ему дополнительных сил. Остальные согласились с ним.

В полдень они встретили сторожевой отряд, около тридцати созданий – не людей и не орков, которые ехали на низкорослых лошадях, в полном доспехе, лениво переговариваясь и поплевывая на землю. Они беспрестанно что-то жевали, и эльфов передернуло от отвращения. Хагни ощерился, но молчал, шерсть его вздыбилась, и теперь он мало чем напоминал привычного добродушного большого щенка. Хагни сел так, чтобы заслонить собой Киано, который в волчьем облике был меньше своего охранника. Майпелайе озадаченно смотрел на обоих, он вообще мало бывал в походах, а уж под чарами впервые. Борг же с Фиорином давали наставления воинам.

Отряд остался позади, и они продолжили путь. К вечеру, уже неподалеку от рудника, они встретили еще один, поменьше первого, но состоящий полностью из людей. Все, их путь почти окончен. Они выбрали расщелину между скалами, довольно ровную площадку, где и условились встретиться после битвы. Чары спали с них, и отряд оказался видимым.

Когда взошла луна, они вплотную подобрались к руднику. Рудник представлял собой несколько больших бараков, где содержались рабы и жили надсмотрщики и охрана, дом получше – жилье рудничного надзирателя – и сами шахты; вдалеке виднелись горы добытого угля, тележки и прочие инструменты. Территория была тускло освещена факелами, изредка виднелись караульные орки и люди.

«Расслабились, небось!» – послал Киано мысль Боргу. – «Все! Разделяемся и идем! Эльфы пусть берут бараки и режут там охрану, а мы блокируем конюшни и вот тот дом, там все их вооружение! Удача у нас!»

«Давай, держись, князь!»

Киано с пятеркой волков обошел один из бараков справа и практически носом уткнулся в орочий отряд, застывший от изумления. Едва кто-то из орков раскрыл рот, как Тахар бросился на него, разрывая горло, и только тогда враги выхватили оружие. Но было уже поздно, волки реагировали молниеносно, и через минуту схватка закончилась. Киано уловил шум битвы у себя за спиной и увидел, что часть эльфийского отряда сражается с людьми, а вторая срубает замки на бараках. Рудник уже стоял на ушах. Но с половиной охраны они справились сразу же. Сторожевых собак – уродливых серо-бурых псов – Хагни взял на себя. Своре было не под силу одолеть пса с Граней.

Киано рвал своих врагов, практически не следя за боем – слишком сладка была ярость битвы, слишком горяча кровь поверженных и слабо их горло. Он брал силу – сколько мог. Сейчас он сам был оружием, смертоносным мечом, который требует единой жертвы – крови врагов. Он не помнил ничего, кроме того, что сейчас нужно убивать!

Оружейную им удалось поджечь, поэтому охрана оказалась застигнутой врасплох. Еще через полчаса все было кончено, лишь Борг кружил около огромного орка с секирой. Темная тварь хотела попасть в увертливого хищника, но и напасть Борг не мог, ждал, пока ошибется его противник – и тот ошибся. Орк замахнулся еще раз – и волк прыгнул, придавив врага своей немалой тяжестью к земле.

Киано опомнился только тогда, когда понял, что лапы вязнут в чужом разорванном окровавленном теле и что бой уже закончен.

Он обернулся в обычный вид. Передернул плечами от вида трупов.

Киа подошел к баракам и уже у входа задохнулся от вони немытых тел, крови и грязи. Его воины присоединились к эльфам и помогали выводить рабов – неимоверно худых, грязных и изможденных, даже неясно было – люди это или перворожденные. От достоинства старшей расы в них почти ничего не осталось – сгорбленные, со спутанными волосами, поседевшими от грязи. Сколько нужно было времени, чтобы так сломать их, гордых воинов светлой расы?

Из ступора Киано вывел Фиорин, резко хлопнувший его по плечу:

– Все отлично, князь! Мы почти всех вывели, а первые вообще в ущелье. Пошли, нам тут больше делать нечего.

– Сожгите все! – сквозь зубы выдавил Киано.

Как только они последними добрались до ущелья, Киано оглядел всех, кто вернулся из рудника. Из их воинов не погиб никто, лишь только у эльфов несколько ран. Ничего, исцелятся.

Освобожденные из рудника уже опомнились и поняли, что случилось. Они изумленно оглядывали своих спасителей, узнавая сородичей. Вот Фиорин что-то сердито выговаривает высокому изможденному эльфу с невероятно синими глазами, не потускневшими даже за годы лишений, хотя он мог и совсем недавно попасть в плен. Все мужчины, женщин нет, и то хорошо.

– Сколько их? – спросил Киано у Борга.

– Вроде около двух сотен. У тебя сил-то хватит? Может, лучше я рискну? – волк сомневался, сможет ли Киано переместить почти три сотни, ведь подобные хождения по Граням требуют очень много сил.

– Хватит! Лучше успокойте их, и нам надо как можно быстрее покинуть эти места – если мы нарвемся на отряд, это будет плохо! – Киано скорее хотелось оказаться в своей земле. Потому что даже если они отобьют погоню, то все равно велик риск потерять кого-то из безоружных.

Наконец удалось навести относительный порядок, и Киано отдал приказ: «Замолчать! Всем!». Он сосредоточился только на себе, отрекшись от телесной оболочки и проходя на Грани. Сейчас для него не было границ, и не было такой сущности, как Киано, был лишь его дух, для которого не существовало преград. Все его силы были брошены на то, чтобы раздвинуть границы и удерживать их – пока пройдут все. Он словно сам стал стенами миров – ощущая всех проходящих, их чувства и эмоции, впитывая их. Вот Борг – от него идет тепло и надежность, вот Фиорин – надежда и поддержка, Тахар – удивление, Майпелайе – восхищение, а те, кто с ним недавно – боятся. Его и этой силы. Наконец осталась пустота, серый тусклый свет и затухающие огоньки чужих феа в дали. Значит, прошли все, и можно снова обрести себя.

– Что с ним? Он ранен? – Ильменас склонился над своим князем, появившимся невесть откуда с толпой, разношерстной и очумелой. Киано был без сознания, даже губы побелели.

– Тихо, не подымай паники! – одернул его Борг. – Быстро, есть мясо, свежее? Тащи!

Борг пощупал пульс – слабый, но четкий. Значит, все хорошо – он не ушел, лишь только обессилел, что неудивительно. И почему в клане считалось, что у него слабые способности к магии? Хоть младший княжич полукровка – а он силен, далеко не каждый из их рода был способен на такое. Зря Маэон так мало его учил, хотя это, может, и к лучшему. Кто знает, какие планы у князя Тэррана? Теперь его надо просто накормить – и пусть отдыхает, он сделал все, что мог, и даже больше.

Киа слабо застонал – виски ломило так, что хоть плачь. Его лица осторожно коснулись чьи-то чуткие пальцы – конечно же, Борг, кто еще будет о нем так заботиться, как о ребенке?

– Ты молодец, пей. – Он аккуратно поднес к бледным губам чашку с кровью. Ильменасу, перед тем как уйти на орочьи земли, был дан приказ – иметь все время под рукой свежую дичь.

Киано выпил все до капли, облизнул губы и уснул.

Борг подозвал Ильме и Хагни.

– Стерегите! А я пока пойду порядок наведу, иначе до Ясеневой никогда не доберемся.

Фиорин разговаривал с высоким, худым как жердь эльфом, который выделялся среди прочих бывших невольников своей осанкой и упрямым взглядом ярко-синих глаз. Эльф говорил быстро и сердито, Фиорин же как будто оправдывался. Оборотень решил разобраться, в чем дело, и подошел ближе.

– Князь Имлар стал брать на службу оборотней, или клан Тэррана настолько обеднел? Я ничего не понимаю, советник, – донесся ироничный хриплый голос бывшего пленника.

– Еще бы тебе понимать, я когда тебе говорил, что ты гиблое дело затеял, Нарнил, так нет – ты же, как всегда, умнее всех, – выговаривал ему Фиорин. – Что касается волков – ты в своей норе пропустил много событий! Князь Имлар скоро будет не князь, он передает власть своему внуку Киано, это благодаря ему ты вообще тут стоишь!

– Что-то я не понимаю тебя снова! Имлар что, выдал принцессу Эльвдис за волка?! Он совсем рехнулся?

– Это длинная история, я тебе потом расскажу. Нарнил, ты чем-то недоволен? Или тебе понравилось копать уголь? То есть княжичу не стоило тащиться через всю страну? Еще, правда не поздно вернуть все на место, я могу передать ему, что, мол, эльфы назад желают.

– Нет, я благодарен ему и обязан жизнью, мы вообще не надеялись, что кто-то будет выручать нас, за Имларом никогда не водилось стремления к благодарности. Но присутствие волков меня, признаться, ошарашило, неужто Тэрран прибрал к рукам и нашу страну? Или у эльфов не осталось своих воинов?

Борг не выдержал, подошел ближе.

– Мозгов у них не осталось, пришлось у нас занимать! А ты, лорд Нарнил, лучше бы своих соорганизовал, чем быстрее мы окажемся в Ясеневой, тем лучше! Если кто-то не может идти, пусть едет на лошади, у нас тридцать свободных. А там и будешь спрашивать, какое право имеют волки вынимать тебя из дерьма!

Борг отошел.

– Попал ты, Нарнил, вот с кем-кем, а лучше бы ты поссорился с князем, чем с ним!

– Еще успею! – усмехнулся Нарнил.

Борг не стал больше встревать в разговоры. Все-таки наглецы эти эльфы, их вытащили практически с того света, а они еще и препираются! Видите ли, князь Тэрран их не устраивает! Да где это видано, чтобы родич в плен попал, а клан его не выручил?! А у ушастых в порядке вещей, этот Нарнил наверняка шишкой у Имлара был, нрав слишкой вздорный, и что, помогло это ему? Сколько лет он в том руднике гнил? Хлебнет Киано горя с этими эльфами! Если они уж с богами не сжились, то с другими и подавно общего языка не найдут. Впервые Боргу пришла в голову мысль, что, наверно, именно Тиннэху следовало бы быть главой эльфов, потому что характер у него жесткий, он бы сумел построить ушастых в порядок, а мягкому нравом Киано как раз бы подошел Волчий лес – надежностью и незыблемостью традиций рода. Но судьба распорядилась иначе. Эти разбежавшиеся из блаженного края игрушки дадут шороху полуоборотню. «Тьфу на них!» – решил Борг, и пошел собирать воинство, пора было двигаться в Ясеневую.

С освобожденными поделились одеждой, усадили на свободных лошадей и двинулись в путь. Борг отдал спящего Киано на руки Фиорину и обернулся. Когда есть свои надежные лапы, лошадь ни к чему.