Текст книги "Ава (СИ)"
Автор книги: Pretty Rippey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 53 страниц)
– «…Образ кого-то третьего, пусть давно позабытого, вторгшийся вдруг в его отношения с Розмэри», – задыхаясь от истомы, как можно более вдохновенно и выразительно прочитала она, – «только это и было нужно, чтобы рушились остатки его душевного равновесия, чтобы хлынули без помехи боль, тоска… отчаяние… и страсть…»
На выдохе произнеся последнее слово, Ава сильно запрокинула голову и протяжно застонала, потому что именно этот момент Роберт выбрал, чтобы полностью погрузить в нее свои пальцы.
– Можешь больше не продолжать, – прижимая девушку к себе, шепнул ей на ухо он, и она тут же безвольно выронила книгу на пол, за край полотенец. Она уже больше ничего не чувствовала, кроме бесконечной сладости, которую приносили даримые Ридом ласки, и отдалась его воле без остатка.
Тихо постанывая и вздыхая от удовольствия, она выгнулась в спине и позволила опустить себя вниз. Роберт ласкал ее уже не легкими прикосновениями, а сильными и настойчивыми движениями, пока она в приступе страсти сжимала его руку бедрами. Ее ноги измазались кровью, но никого уже не волновала чистота, и только наслаждение имело абсолютное значение.
Не прерываясь ни на секунду, Рид прильнул губами к Аве и поцеловал ее грудь. Его рот накрыл ее потемневший сосок, и от прикосновений его горячего языка девушка застонала громче, прогнулась в спине сильнее и на выдохе прошептала его имя. Ее захватило настоящее блаженство и она потерялась в нем, пропала, растворилась, исчезла… Пока не вспыхнула в ее опустошенном сознании ярчайшая вспышка, ослепляющая и оглушающая, и вмиг пропала, оставив после себя прекрасные секунды бескрайнего удовольствия.
Тяжело дыша, Ава не сразу пришла в себя и осознала, что только что произошло. Перед глазами медленно, как будто из тумана, возникал потолок и часть стены, и кожа вновь ощутила прикосновения махрового полотенца и липкую смесь крови и смазки. Переведя дыхание, Ава с трудом приподнялась и огляделась. Все-таки же обнимая и поддерживая ее, Роберт помог девушке сесть. Его ладонь была прижата к низу ее живота, и все его пальцы, его ладонь, ее бедра и лобок были измазаны в крови. Со скептической гримасой на лице оценив представшее безобразие, Ава перевела взгляд на довольного, как кот, Рида.
– Ты ведь в курсе, что ты извращенец? – с напускной суровостью поинтересовалась она.
– Не больше твоего, дорогая, – легко парировал тот.
– Туше, – хмыкнула Ава и, не сдержавшись, весело рассмеялась вместе с Робертом.
– Почему тебе так нравится кровь? – спросила Ава, играя с льющейся сверху водой и наблюдая, как та стекает вниз по руке. Они стояли в большой душевой кабине и приводили себя в порядок после игр в гостиной. Горячая вода приятно согревала, и, зная, как на улице холодно и еще долго не сойдет снег, в ее потоке хотелось нежиться вечно.
– Потому что нравится, – легко ответил Роберт, смывая с волос шампунь. – Нравится ее цвет, ее тягучесть. То, как она проступает из ран и стекает по коже. Даже вкус мне ее кажется приятным… Хотя далеко не настолько, чтобы удариться в вампиризм или переквалифицироваться из нормального здравомыслящего садиста в банального маньяка.
Ава весело прыснула и снова высоко подняла руку над головой, позволяя воде стекать в ладонь и сбегать вниз по руке. Старые воспоминания, глубоко запрятанные в самые дальние уголки памяти, дали о себе знать, и воображение само собой нарисовало на по-зимнему белоснежной коже былые ранки и порезы. Прошло много лет, они успели затянуться, многие, кроме самых глубоких и болезненных, не оставили и тени шрамов, но Хейз помнила их все. В чем-то была права ее старый психотерапевт. Боль никогда не уходит до конца, даже если ее выпустить вместе с кровью. Но порой иначе с ней справиться невозможно. По крайней мере Ава так и не смогла научиться другим способам, как ни старалась и ни пыталась.
Но, с другой стороны, она была больше не одинока в своих страстях и демонах. Пускай всего лишь на время.
– Но к чему ты спрашиваешь? – спросил Роберт, приглаживая мокрые волосы пальцами, и заинтересованно посмотрел на Аву.
– Потому что ты же знаешь, что менструальная кровь совсем не та, что течет по венам? – скептически уточнила девушка и с акцентом заломила бровь.
– Если не ударяться в биологию, то исключая специфический запах не вижу принципиальной разницы, – отмахнулся Рид. – Чисто на взгляд такая же кровь, как и вся остальная. К тому же я мужчина, а нам в целом совершенно чуждо и непонятно то, что для вас женщин является ежемесячной обыденностью. Не зря же в древние времена с месячными было связанно столько предрассудков и суеверий. Так что кровь – она и есть кровь.
– Но тебя месячные, такое ощущение, завораживают? – ехидно заметила Ава и, оттолкнувшись от кафельной стены, прильнула к Риду.
– Скорее вызывают сильное любопытство, – поддержал ее игривый тон Роберт и мягко обнял за талию, прижимая к себе. – Особенно то, как в такие дни меняется ваша реакция на ласки и прикосновения.
– А как твоя бывшая жена относилась к твоему любопытству? – поинтересовалась Ава, затронув тему, к которой давно уже питала осторожный интерес. Ведь у нее самой было не так уж и много опыта обычных отношений, а Роберт пережил пускай короткий, но все-таки брак до того, как серьезно занялся Темой.
– Никак, – честно ответил мужчина, слегка пожав плечами. – Во-первых, в такие дни она всегда чувствовала себя очень плохо, а, во-вторых, считала секс во время месячных слишком грязным и муторным. Так что я не настаивал.
– А девственницы у тебя когда-либо были? – спросила Ава. – Раз уж речь зашла о сочетании секса и крови.
– Нет, не было. Но… – плотоядно улыбнулся ей Рид и неуловимым движением развернул девушку к себе спиной. Ава даже охнуть не успела, как оказалась прижата к влажной кафельной стене, и предвкушающее заулыбалась. Вода лилась на них, пар клубами поднимался вверх и душистый букет ароматов мыла и шампуня так приятно щекотал нос… Но самым главным было то, как властно скользили по чистой и разгоряченной коже Авы руки Роберта. Как по-хозяйски он гладил ее и вжимал в стену своим телом, пока она покорно и с радостью изгибалась ему навстречу. Как приятно было чувствовать его близость и желание.
– Но меня никогда особо и не привлекала невинность, – жарко шепнул Рид ей на ухо и слегка куснул за мочку. В ответ Ава с тихим сладким вздохом блаженно прикрыла глаза и соблазнительно прогнулась в спине, недвусмысленно прижавшись попой к паху Роберта, и в итоге по вполне понятным причинам их разговор пришлось на время отложить.
– Скажи, а когда ты понял, что тебя привлекает Тема? – продолжила Ава, когда они с Робертом выбрались из душа и закончили вытираться. Ванная комната на втором этаже лофта была очень большой и, помимо основного санузла и просторной кабины для душа, вмешала так же внушающих размеров раковину и зеркало. Вполне достаточных, чтобы рядом без проблем могли поместиться два человека и совершенно не мешать друг другу во время наведения ежевечернего туалета.
– Многие мои старые знакомые, например, осознали достаточно рано, еще в детстве, – запахивая белый банный халат, уточнила свой вопрос Ава. – А как было у тебя?
– Наверное, когда еще был подростком, пришло первое осознание, что что-то со мной не так, – пояснил Рид, зачесывая подсушенные полотенцем волосы назад небольшим гребешком с короткими зубчиками. – Странно было понимать, что насилие привлекает меня чуть больше и в несколько иной форме, чем других сверстников, даже самых отпетых хулиганов… Да и мой интерес был очень узконаправленный, распространялся только на определенных людей. Животных я никогда не трогал и не мучил. Разве только крылышки мухам отрывал, но по-моему редко кто в детстве чем-то подобным не баловался.
– Но практиковать, я так понимаю, начал сравнительно поздно, – напомнила Ава, принимаясь за влажные спутанные волосы своей личной большой круглой расческой, которую всегда носила с собой, так как те, которые были у Рида в доме, совсем не справлялись с ее непослушной и густой копной. – Почему так получилось? Развод подстегнул?
– На самом деле Темой интересоваться я начал задолго до того, как встретил Кэтрин, – пояснил Роберт и, отложив гребешок в сторону, вытер полотенцем остатки воды с плеч. – Но первые попытки приобщиться к БДСМ прошли неудачно, и, пускай обошлось без серьезных жертв, я на долгое время завязал со своими экспериментами. Мне казалось, что я перешел определенную грань, и одно время чувствовал себя настоящим чудовищем, жутким монстром. Поэтому, когда в моей жизни появилась Кэтрин, я даже подумать не смел о том, чтобы хотя бы руки ей связать в постели, и долгое время был искренне уверен, что больше никогда не ударюсь в садомазохизм.
– Но в итоге все-таки сорвался, – с улыбкой заметила Ава, отвлекшись на секунды от битвы с особо упрямым и непокорным локоном.
– Скорее перестал себе врать о том, кто я есть на самом деле, – ответил Рид и повесил мокрое полотенце на сушилку. – Я сдерживался, будучи вместе с Кэтрин, которая всегда предпочитала только самые нежные ласки и никогда не стремилась экспериментировать в сексе, но от своих фантазий избавиться все равно не мог и в конечном итоге перестал даже пытаться.
– Поэтому у вас с ней все пошло наперекосяк? – закончив воевать со своими волосами и уперев локти в край раковины, поинтересовалась Ава.
– Нет, – коротко произнес Роберт и ненадолго вышел из ванной. Вернулся он через минуту уже в темных пижамных штанах и прислонился боком к другому краю раковины.
– На самом деле расстались мы совсем по иным причинам, разрешить которые так и не смогли, – объяснил он. – Она только один раз поймала меня на том, как я искал фотографии связанных девушек в интернете, но возмутило ее в первую очередь именно то, что я просто смотрел на других обнаженных женщин, а на детали она не обратила особого внимания. Но тот раз был всего лишь каплей в море. Мы и так уже были на грани разрыва, так что не велика беда.
Рид прервал свой рассказ и с задумчивым видом немого помолчал. Только тогда Ава твердо убедилась в том, что старые раны все еще давали о себе знать, и развалившийся брак – совсем не та тема, которая давалась Роберту легко. Но она прекрасно могла его понять.
– Как бы то ни было, именно после развода я решил послать все к черту и пустился во все тяжкие, – приободрившись, продолжил Рид. – Благо на сей раз обстоятельства были на моей стороне, и мне повезло найти тех, кто меня всему научил.
– Действительно повезло, – одобряюще отметила Ава и, выпрямившись, положила расческу с краю от раковины, где уже были припрятаны до завтрашнего утра маленькая открытая упаковка из-под тампонов и зубная щетка в походном футляре. Понаблюдав за тем, как его гостья скромно устраивает себе временный уголок, Роберт неопределенно хмыкнул и открыл один из ящиков под раковиной. Тот был абсолютно пуст и чист, словно его расчистили заранее, специально для Хейз.
– Вот. Можешь использовать для своих личных вещей, – предложил Рид. – А щетку поставить рядом с моей.
– Ты уверен? – подозрительно сдвинув брови, уточнила Ава.
– Да, почему нет? – пожал плечами Роберт. – Ты и так приходишь ко мне каждую неделю, а с ночевкой остаешься не в первый и, думается, не в последний раз. Так будет проще, чем если ты постоянно будешь таскать с собой гору личных вещей, рискуя забыть что-то важное.
– Я ведь зубной щеткой и парой тампонов точно не ограничусь, – с лукавой улыбочкой предостерегла его Хейз.
– О, поверь, я вовсе не из тех холостяков, которые любую мелочь, забытую в ванной их любовницами, считают полномасштабным захватом территории, – закатил глаза Рид и миролюбиво улыбнулся. – Можешь у меня потом в том числе и что-нибудь из одежды оставить. Зато я со спокойной душой смогу наконец-то на тебе блузку с колготками и трусами порвать.
– Ах вот в чем твой хитрый план! – громко прыснула Ава и шутливо ткнула мужчину кулачком в плечо.
– А ты думала! – весело ответил Рид, избегая ее тычка. – Но, серьезно, можешь оставлять свои вещи у меня. Я не против.
– Ладно, уговорил, – снисходительно улыбнулась девушка и переложила свои скромные пожитки в предложенный ящик. Идея немного обжиться в лофте Роберта, с одной стороны, действительно была вполне разумная, с другой же обещала в будущем неприятные хлопоты, когда придет пора расставаться. Но до разрыва было еще далеко и у них с Ридом все только начиналось, так что можно было пока не думать о последствиях. Да и вряд ли она успеет основательно обустроиться, а собрать и вынести пару мелочей из ванной не такая уж сложная задача, чтобы о ней серьезно задумываться. Так что Ава была полностью спокойна.
– Кстати, все хотела спросить, – вспомнила она, когда они с Ридом вышли из ванной. – Почему именно «Ночь нежна»?
– Мне нравится слог Фицджеральда, – пояснил Роберт. – Далеко не у каждого автора настолько поэтичный и тонкий стиль, как у него. Так что даже несмотря на то, что я знаю сюжеты всех его книг вдоль и поперек, мне он никогда не надоедает. Хотя, все-таки признаюсь, вначале я подумал о совсем другом авторе…
– Каком же? – с неподдельным любопытством спросила Ава.
– Книга лежит рядом с кроватью, – загадочно ответил Роберт. Закусив губу, дабы спрятать игривую улыбку, Хейз быстро засеменила в спальню. Искать пришлось не долго – книга на прикроватной тумбочке сразу же бросилась в глаза. Но только взяв ее в руки, Ава прочитала то, что было написано на обложке. Озорная улыбка медленно сползла с ее лица, и щеки слегка тронул румянец. Почувствовав, как Роберт подошел к ней и встал рядом, она с трудом оторвала глаза от книги и посмотрела на мужчину.
– Захер-Мазох. «Венера в мехах», – глядя ему в глаза, повторила она прочитанное.
– Да, знаю. Слишком очевидно, – скептически произнес Роберт и с нескрываемой нежностью посмотрел на Аву. – Но ничего не могу с собой поделать. Стоило мне только познакомится с тобой, как на меня не переставая находят ассоциации. Будто ты и вправду моя собственная Афродита.
На последней фразе он протянул руку и заботливо убрал выбившуюся рыжую прядь девушки за ушко. Ава в ответ зарумянилась еще больше и вновь посмотрела на книгу в своих руках.
– Моя любимая книга, – призналась она, с ностальгией проведя пальцами по обложке, и с глубоким вздохом перевела дыхание. – Да, знаю, что по логике как сабмиссиву мне должна была запасть «История О», но она оказалась мне совершенно чуждой. Кроме пары интересных и почти сказочных идей и образов, мне совсем не понравился ни сюжет, ни персонажи и особенно оттолкнула завязка. То, как Северин сам осознавал свои желания задолго до встречи с Вандой, мне намного ближе и понятнее. А уж сама Ванда… Она действительно божественна.
Вновь подняв глаза на Роберта, Ава чуть нахмурила брови и машинально прижала книгу к груди.
– Почему ты меня с ней постоянно сравниваешь? Я ведь нижняя и никогда не хотела быть госпожой, – с искренним непониманием спросила она.
– Потому что ты действительно напоминаешь мне ее, – серьезно ответил Роберт. – Ты решительная и сильная. Знаешь, чего хочешь, и добиваешься своих желаний. И вряд ли подчинишься тому, кому не захочешь, а если попытаются заставить, то будешь сопротивляться до конца.
– Но Ванда ничего не боялась и ни о чем не сожалела, – напомнила Ава и грустно и немного цинично усмехнулась над собой. – О себе я такого сказать не могу.
– Потому что ты – это ты, и жизнь у вас с Вандой совсем разная, – отметил Рид и прижал ладонь к ее щеке. – Ты боишься и жалеешь, потому что по опыту хорошо знаешь, что такое порицание и непонимание других. И я бы не хотел, чтобы мои близкие узнали всю правду обо мне, но они вряд ли когда-либо догадаются. Так что я спокоен. Возможно и ты бы была, сложись в твоей жизни все так же.
Положив поверх ладони Роберта свою, Ава прикрыла глаза и тихонько вздохнула. Возможно он был прав. А возможно и нет. Вряд ли они когда-либо узнают, ведь то, что уже случилось, не переиграть и не исправить. Так что стоит ли тратить на такие размышления время?
– Почитаешь мне? – попросила Ава, отпустив руку Роберта, и протянула ему книгу.
– Ты правда хочешь? – уточнил Рид, чуть приподняв брови.
– Да, – уверенно ответила девушка и состроила хитрую мину. – Я и так влюблена в твой голос, а тут еще и любимая книга…
– Уговорила, – прыснул Роберт, взяв ее ладонь, и отвел к кровати.
Они легли на неразобранную постель, прямо поверх темно-синего покрывала. Не снимая халата, Ава юркнула Риду под бок и уютно устроилась, положив голову ему на плечо и обняв за талию. Роберт ласково улыбнулся ей, почесал за ушком, как маленького котенка, и, обняв девушку одной рукой, раскрыл книгу на первой странице.
За окном было темно, тихо падал снег и во всем доме горела только прикроватная лампа, но впервые за всю зиму было по-настоящему тепло и хорошо. С легкой улыбкой на губах Ава прикрыла глаза и вся обратилась в слух, когда Рид начал читать своим глубоким и низким голосом.
– «У меня была очаровательная гостья. Перед большим камином в стиле «Ренессанс», прямо против меня, сидела Венера. Но это не была какая-нибудь дама полусвета, ведущая под этим именем войну с враждебным полом – вроде какой-нибудь мадмуазель Клеопатры, – а настоящая, подлинная богиня любви. Она сидела в кресле, а перед ней пылал в камине яркий огонь, и красный отблеск пламени освещал ее бледное лицо с белыми глазами, а время от времени и ноги, когда она протягивала их к огню, стараясь согреть. Голова ее поражала дивной красотой, несмотря на мертвые каменные глаза; но только голову ее я и видел. Величавая богиня закутала все свое мраморное тело в широкие меха и, вся дрожа, сидела свернувшись в комочек, как кошка. Между нами шел разговор…»
Наши дни.
Ава всегда немного нервничала, когда приходила на праздник к родителям Мэтта и его многочисленной родне. Они были очень добрыми и открытыми людьми, но Хейз всякий раз терялась, оказываясь в эпицентре их огромной и шумной семьи. Она не привыкла находиться в подобных компаниях, ведь сама не могла похвастаться обилием родственников и их сплоченностью. Особенно сплоченностью.
Но все-таки со старшими Харрисами было весело, и, пускай она чувствуя себя всего лишь гостьей, а не настоящей частью семьи, Аве нравилось проводить с ними праздники. Она знала и понимала, что они были неидеальны – у них, как и у всех были свои проблемы и недопонимание. Но все-таки они были лучше и дружнее многих из тех семей, которые Хейз доводилось встречать. Начиная с ее собственной. Так что, преодолевая некоторую неловкость, она приходила к ним на праздники и хотя бы на один вечер притрагивалась к той, немного шумной, нелепой и смешливой сказке, которая в ее жизни так и не случилась.
Бережно держа в руках большой пластиковый контейнер, до самых краев набитый печеньем, Ава выбралась из такси на тихую улицу пригорода и быстрым шагом нравилась в сторону одного из высоких двухэтажных домов, из окон которого лился яркий свет и смех. Она поднялась на большое крыльцо с качелями и только собиралась позвонить в дверь, как та в ту же минуту распахнулась и на Хейз обрушился шум и гам многолюдной вечеринки.
– Ава, дорогая! – громко провозгласила низенькая и полноватая женщина с широкой улыбкой на мягком добром лице и сильным русским акцентом. – Я как раз думала тебе уже позвонить, но Мэтт успел заметить тебя в окне! Проходи, проходи!
– Здравствуйте, Полина, – улыбаясь в ответ, поздоровалась Ава и переступила порог. – А я вот печенье к столу испекла…
– О боже, не надо было так утруждаться, – запротестовала Полина, принимая из рук гостьи контейнер с гостинцами. – У нас и так стол ломится от еды. Мы с девочками весь день готовили, а Алекс запек индейку размером с динозавра.
– Да нет, мне было совсем не сложно, – поспешно успокоила маму Мэтта Ава. – Тем более у меня в кое-то веки появился повод поэкспериментировать на кухне. Здесь в основном имбирное печенье, немного с корицей по рецепту моей подруги Марты и еще чуть-чуть обычного песочного с сахаром.
– Звучит заманчиво, – одобрительно кивнула Полина и приоткрыла пластиковую крышку. – А пахнет-то как вкусно… Линда, родная! Найди какое-нибудь большое блюдо или миску, пожалуйста! Ава принесла много печенья!
– А вот и ты! – видимо заслышав родное имя, как черт из табакерки в прихожей появилась Эмма и крепко обняла Аву. Она вся была взъерошенная и взлохмаченная, а каштаново-малиновые волосы слегка испачкались в чем-то белом, похожем на муку.
– Тебя продали в кухонное рабство? – хмыкнул Хейз, обнимая сестру в ответ.
– Ты бы так не смеялась, если бы сама очутилась на кухне с кучей женщин, каждая из которых привыкла командовать на своей, – криво усмехнулась Эмма. – А уж, когда папа Мэтта начал готовить индейку такое началось… Слава богу эта битва без правил только раз в году. Но мне надо бежать, а то у меня местный выводок племянников повадился изюм тырить, а его и так мало. Да еще и мукой кидаются, козявки такие.
– Ладно, беги, – отпустила ее Ава и, когда Эмма вместе с Полиной отошли и тут же пропали где-то в недрах толпы веселящихся родственников, принялась снимать верхнюю одежду.
– О, привет! – вынырнув откуда-то сбоку, подошел к ней Мэтт. – Нормально добралась?
– Как видишь, – улыбнулась ему Ава, стаскивая с плеч пальто. – А у вас тут людно…
– Почти все уже пришли, только тебя не хватало, – пояснил Харрис. – Ваша с Эммой мама тоже, кстати, уже здесь.
– Понятно, – немного нервно ответила Ава и быстро поискала глазами куда можно пристроить снятую одежду.
– Давай мне, – предложил Мэтт и забрал у нее сложенное пальто с шарфом. – Отнесу в гардероб, а ты пока иди развлекайся. Бар в гостиной – сразу заметишь, как зайдешь.
– Спасибо, – поблагодарила его Хейз и быстро спохватилась. – А! Вот еще, держи!
Она быстро сняла свою широкополую фетровую шляпу и надела на подставленную голову Мэтта, после чего отпустила его с своими вещами, а сама направилась в гостиную.
В отсутствие Эммы, Мэтта и Полины, рядом с которой она чувствовала себя словно с родной тетей, Ава не знала куда себя деть. Кроме нескольких других родственников, вроде отца Мэтта Алекса и кузины Линды, остальных Харрисов она знала весьма поверхностно, а дети росли так быстро, что Ава не успевала их толком запоминать. Поэтому, оказавшись в полной народу гостиной, где старшие громко разговаривали друг с другом на дикой смеси из английского и русского, а младшие носились среди них как оголтелые, Хейз предпочитала держаться ближайшего угла и вступать в разговоры, только если с ней первой пытались завязать беседу. И все-таки они все, собранные под крышей большого и уютного дома, ярко наряженного к Дню благодарения бумажными гирляндами в виде индеек и пестрыми бантами, смотрелись как ожившая на один вечер старая винтажная открытка, которую хотелось рассматривать и рассматривать. Так что, добравшись да выставленных на небольшом столике бутылок и чистых стаканов, Ава щедро плеснула себе бурбона и окунулась в праздничную атмосферу. Поздоровалась с одними родственниками и друзьями Харрисов, затем с другими, пробираясь к какому-нибудь укромному местечку, где можно спокойно посидеть, дожидаясь ужина и появления Эммы и Мэтта, но к огромному сожалению наткнулась на человека, встречи к которым так сильно боялась.
– …Как я считаю для центра города не такая уж и большая цена. К тому же я давно уже знаю своего риэлтора – плохого она не посоветует точно, – покачивая бокалом с бурбоном, рассказывала Алексу Вивьен, когда ее взгляд зацепил наконец-то появившуюся на празднике младшую дочь. – О, а вот и Ава! Подойди к нам!
Сделав глубокий вздох и еще раз припомнив давешний разговор с Ребеккой, Хейз натянула на лицо вежливую улыбку и подошла поздороваться.
– Здравствуйте, Алекс. Привет, мам, – стараясь выглядеть дружелюбной, произнесла она. – Хороший вечер.
– Дождись, когда всех позовут к столу. Индейка в этом году будет просто объедение, – многообещающе произнес Алекс и смущенно покривился. – По крайней мере мне наконец-то удалось ее не спалить до состояния углей…
– Уже слюнки потекли, – искренне заверила его Ава и, собрав все свои силы в кулак, повернулась к маме. – Как дела, мам?
– Присмотрела себе неплохую квартирку, поближе к дому Эммы, – излучая вселенское спокойствие и равновесие, ответила та. – Приходи как-нибудь посмотреть. Думаю, ты оценишь вид из окна.
– Договорились, – преодолевая внутреннее напряжение, кивнула Хейз. Даром, что она нашла в своем гардеробе строгое платье с длинными рукавами и придала ему более-менее праздничный вид броскими аксессуарами, но спрятанные под толстой тканью порезы, оставленные после последней сессии, постоянно напоминали о себе. И знание того, почему они изуродовали руку Авы, только подливало масло в огонь.
– Вот вы где! – подошла к беседующим Полина в компании Линды, чье обычно светлое и миловидное личико сегодня хранило непривычно мрачное и измученное выражение. В руках женщины держали большие плоские тарелки с выпечкой. Линда несла простое и кругленькое печение Авы, а Полина чье-то другое, в виде огромных толстопузых индюшек, густо покрытое глазурью и драже.
– Вот, попробуйте! – сияя от праздничного веселья, предложила Полина угощение. – Это, фигурное, наша соседка Глэдис испекла, а вот это – печенье Авы. Все очень вкусные.
– У тебя все в порядке, Линда? – участливо спросила Хейз. Кузина Мэтта с печальным вздохом высоко закатила глаза.
– У меня-то да, чего не скажешь о Мартине, – гадливо скривившись, ответила она. – У него видите ли творческий кризис и ему надо побыть одному, потому что я ему якобы мешаю и отвлекаю от его нового глупого романа про очередных космических бандитов и принцесс. Короче, мы расстались.
Злобно дернув верхней губой, Линда взяла себя в руки и натянула на лицо озлобленное подобие улыбки.
– Но я в порядке, – заверила она всех и предлагающе приподняла блюдо. – Печеньку?
– Нет, спасибо, не хочу перебивать аппетит, – немного обескураженно ответила Ава, и Линда с честью выполненного долга ушла раздавать угощение другим гостям.
– Бедная девочка, – смотря ей вслед, грустно покачала головой Полина. – Вечно ей не везет с мужчинами. Опять осталась одна.
– У одиночества есть свои огромные плюсы, которые редко кто ценит, – высказала свое мнение Вивьен. – К тому же родителям так даже спокойнее. Далеко не всем же везет так, как Эмме и Мэтту. И то, когда они ругаются, для меня это как ножом по сердцу.
– О, и не говорите, – поддержала ее Полина. – Мне иногда кажется, что я сильнее переживаю, чем они сами. Может мне так только кажется, но каждая их ссора, о которой я узнаю, становится как маленькая катастрофа. Слава богу, хоть случается не часто.
– О чем и речь, – подчеркнула Вивьен и пригубила бренди. – Поэтому одинокий ребенок, занятый только собой, своей работой и интересами, – это такая гора с плеч.
Ава слушала их разговор с непередаваемым выражением глубочайшего скептицизма на лице. Ей бы хотелось думать иначе, но мысль о том, что мама имеет в виду именно ее, прожигала весь мозг насквозь. Поэтому, когда Алекс и Полина ушли общаться с другими гостями и оставили мать и дочь вдвоем, она не сдержалась и спросила прямо:
– Ты сейчас про меня говорила, так?
Вивьен с равнодушным видом отпила из бокала и посмотрела на Аву нечитаемым взглядом зеленых глаз.
– И что с того? – чуть приподняв идеальную бровь, спросила она. – Если я действительно чувствую себя намного спокойнее, когда ты одна, полностью поглощенная любимой работой и карьерой, почему я должна это скрывать?
– Ты мне не доверяешь, – раздраженно процедила Ава и глотнула бренди.
– Скорее твоему выбору мужчин, – с легкостью парировала Вивьен и в ответ получила злой взгляд от дочери.
– Я надеюсь ты сейчас не начнешь мне сватать кого-нибудь из своих проверенных знакомых, – покривилась та.
– Сейчас нет, – ответила ее мама и убрала соринку с плеча Авы. – Но захочешь сходить на свидание – только скажи. Достойные варианты для тебя у меня всегда есть. И к слову, какая интересная цепочка. Кто-то подарил?
– Нет, сама купила, – сухо ответила Хейз, вся сжавшись внутри. Ей не нравился взгляд матери. То, как она пристально разглядывает ее новое украшение, словно бы что-то подозревая…
– Не слишком ли туго? Прямо в обхват шеи, – задумчиво спросила Вивьен и, подцепив указательным пальцем серебряное кольцо, чуть потянула на себя. Внутри у Авы все в миг похолодело, но она изо всех сил старалась не подать виду и скрыть от чужих глаз вспыхнувший первобытный страх. Целый калейдоскоп из воспоминаний пронесся у нее в голове, но ярче всех горели тот ужас и стыд, который она испытала во время последней сессии, когда сидела на столе связанная и остановившимся взглядом смотрела на неумолкающий телефон.
Очень сдержанно Ава отняла цепочку и отвела руку матери в сторону.
– Не делай так, – холодно попросила она. – Порвешь еще.
– Да уж вряд ли, учитывая какие здесь звенья, – хмыкнула Вивьен без тени веселья, не отрывая взгляда от злосчастной цепочки. Напряжение росло со сверхъестественной скоростью, к счастью, Аве на помощь по обыкновению пришла сестра. Уставшая и замотанная, но веселая, довольная и с бокалом янтарного хереса Эмма подошла к родственницам и окинула их наигранно подозрительным взглядом.
– Только не говорите мне, что вы опять ругаетесь, – попросила она. – А то позвоню папе и все ему расскажу.
– Вряд ли он тут же соберет чемоданы и прилетит из Бостона в Чикаго нас разнимать, – презрительно фыркнула Вивьен.
– А ты и рада, – ляпнула Ава, не подумав, и тут же спешно прикусила язык.
– Да, – без тени смущения кивнула Вивьен и под неловкое молчание дочерей залпом осушила свой бокал до дна. Эмма и Ава с тоской переглянулись и, храня почти траурное молчание, пригубили свои напитки.
Праздничный стол ломился от яств. Огромные миски салатов, горы картофельного пюре и сладкой запеченной картошки, клюквенный соус, разнообразные закуски и свежий хлеб. Но самым главным блюдом, конечно же, была фаршированная индейка с хрустящей корочкой и нежным мясом таких гигантских размеров, что ее легко хватило на всех гостей. Именно подобными пиршествами Аве и нравился День благодарения, хотя принять этот праздник как «свой» она так и не смогла и от года к году продолжала считать просто поводом вкусно поесть и отлично покутить. Но сегодня вкус всех угощений был отравлен воцарившимся в семействе Хейзов напряжением.
Все время, проведенное за столом, Ава упорно напоминала себе про данное Ребекке обещание и про свою цель наладить со всеми отношения и разрешить старые конфликты. Но если с Блэком получалось неожиданно легко, то с Вивьен продолжало оставаться невероятно сложно. Наверное, потому что мать с дочерью так привыкли ругаться, что уже с трудом вспоминали о нормальном общении. Но Ава продолжала мысленно твердить себе, что если она будет держать себя в руках и следить за словами, то все получится. Она должна была постараться ради себя и Эммы. И может быть тогда, после долгой и кропотливой работы над их с мамой отношениями, та остынет и перестанет с недоверием относиться к младшей дочери, что всем пойдет только на пользу.
