Текст книги "Везде светит солнце. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Миштофт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 52 страниц)

  -Я стою на холме селийского леса и смотрю на Геран. Вон, на холме возвышается королевский дворец – какое красивое здание. По реке Сельвие проплывают корабли в порт столицы Селии, а там впередитри водопада, а потом горы закрывают от меня Капризный океан. Я рехнуть сейчас! Откуда я всё это знаю?

  -А ты знаешь зачем ты здесь?– спросила одна птица.

  -Заткнись, я не хочу разговаривать с птицами – у меня пока ещё все дома.

  -Вы только послушайте её!!! Фу, и зачем только Провидец выбрал её!!!

  -Кто меня выбрал?– крикнула девушка со злостью, потому что её терпению пришёл конец. Но прежде чем она успела побежать в сторону стайки, все птицы уже разлетелись по деревьям на ту высоту от земли, на которой чувствовали себя в безопасности. И птицы, и незнакомка увидели как из западных ворот Герана выехали десять всадников и помчались по дороге в сторону леса. Корки быстро преодолели малое расстояние, свернули с дороги и остановились прямо у холма, что дало единственный намёк девушке – всадники прибыли по её душу, кто-то из птиц предупредил их о её появлении.

  -Может сделать ноги?!– прошептала Сильвия – таким именем наградили её родители,– но в тот же момент поняла, что хотя этот мир ей необычным образом знаком в памяти, на самом деле он чужой для неё и скрыться будет слишком сложно.

  -Королевские рыцари,– зашептали птицы, когда отряд из десяти человек поднялся на холм. Они были одинаково одеты и не имели волос на голове, и Сильвии знала, что этих людей называли все харками из Мабрина. В знак признательности и уважения королева Полия поручила свою охрану именно силачам из города воинов. Давно забытое слово "рыцарь" возродилось по приказу королевы, потому что сотня самых лучших харков объединилась в рыцарский орден и поселилась на дворцовом холме. Для личной охраны королевской семьи подсуетились и иллары, впервые принимая участие в создании рыцарской одежды, пропитывая ткани растворами, которым предстояло оберегать харков от стрел и ножей, и, хотя это не делало рыцарей совсем неуязвимыми, такая предосторожность могла помочь им удержать атаку малой армии, не истекая кровью. Сильвия недоверчиво смотрела на могучих рыцарей и пыталась не показывать им своего страха. Взгляды харков всё равно были направлены не на её лицо, а на правую руку, на которой чуть выше запястья были отмечены три родинки, которые образовывали между собой равносторонний треугольник без проведённых сторон.

  -Тебя ждёт королева!!!– сказал торжественно один из рыцарей.

  Его отличала от остальных харков одна особенность – браслет на шее из белого метала. Только капитан рыцарей мог носить такой знак отличия, и им был этот харк – Кальто. Он не любил выслушивать людей, не переносил долгих собираний, поэтому потащил бы Сильвию силой, если бы она стала медлить или сопротивляться. Но девушка сама хотела поскорее узнать что от неё все хотят и как ей быть дальше – а кто мог ответить на эти вопросы?– только правитель здешних мест. Она безмолвно пошла вперёд вниз, с интересом наблюдая за корками, которые ждали своих хозяев у подножия холма. Усатые мордочки необычных коней с крылышками заставили улыбнуться девушку – уж очень они показались ей милыми. Всё ещё не веря до конца, что всё происходит в реальности, Сильвия разглядывала по дороге в Геран каждую мелочь и вдыхала побольше воздуха, чтобы убедиться, что она не умерла и не находится в раю, где, как таковой, воздух не нужен был бы по определению, как ей казалось. Птицы летели впереди всей процессии и рыцари не сомневались, что к их приходу уже половина города будет знать кого они привезли в столицу. Их подозрения оправдались, когда у западных ворот толпа горожан начала приветствовать Сильвию, словно победителя.

  -Теперь нам не страшно ожидать возвращения Гелия!!!– закричал кто-то из толпы.

  -Прибыла наша защитница!

  -Приветствуйте её, люди!

  -Она – последняя из того мира, так предсказал истинный Провидец.

  Смотреть на толпу, обезумевших от радости, людей без удивления Сильвия не могла. Будь на её месте кто-нибудь другой, ему было бы лестно слышать в свой адрес эти выкрики горожан, сулившие славу, уважение и узнаваемость. Но девушка всегда предпочитала находиться в тени, поэтому настороженно выслушивала толпу и медленно продвигалась вперёд следом за капитаном рыцарей. Теперь она видела, что её появления здесь ожидали давно и именно отметка из родинок говорила всем о том, что она избрана каким-то Провидцем для устрашения какого-то Гелия. И всё это свалилось на неё так внезапно, вырвав из обычной жизни ленивой молодой горожанки, не желавшей работать и учиться, а лишь хотевшей проводить время с подругами и иногда халтурить, чтобы раздобыть деньжат. Проезжая на корке мимо таверны "Стрела" Сильвия сразу подметила для себя, что эти молчаливые мужчины крепкого телосложения, провожавшие её изучающими взорами, ей понравились больше, чем все выкрики толпы вместе взятые. Почему-то она знала это местечко и то, что за ней наблюдают охотники и рыболовы здешних мест. Кто вложил в неё все эти знания? Для чего требовалась эта таинственность – почему благодетель не появился перед ней и не помог понять всё происходящее, а выбрал помощь исподтишка.

  -Эй, друзья, это вправду она?– спрашивал какой-то слепой охотник.

  -Да, Шалун, на её руке все видят знак. Слышишь, как по ту сторону кричат громче, чем на этой?– это потому что они стоят по правую руку и видят этот знак.

  -Надо предупредить Овия. А хотя он, наверное, и без меня уже знает. Эй, а она красивая?

  -Хм,– хмыкнуло много охотников.

  -Тогда я не много теряю,– сказал Шалун и, выставив вперёд тонкую палку, пошёл по направлению к Западным воротам.

  -Эй, Шалун, ты куда идёшь?– шепнула ему в ухо девушка и играючи легонько укусила за краешек мочки.– Ты придёшь ко мне сегодня? Отец и мать будут заняты разговором о девушке из другого мира, они не заметят что я улизнула из дома.

  -У водопадов?– проводя рукой по талии девушки, спросил тихо ловелас, которого не могло изменить даже такое неприятное состояние, как слепота.

  -Да, я буду мокрая от капель водопадов и вся твоя,– сказала девушка и упорхнула в переулок, радостно припрыгивая.

  А Шалун поднял лицо к небу и крикнул:

  -Зяби, а ну лети сюда!

  Через несколько секунд на его плечо села маленькая синяя птичка и виновато сказала:

  -Я полетал немного – не всё же сидеть на плече.

  -Овий посадил тебя на плечо, чтобы ты предупреждал меня об опасности, а не летал где не надо,– пожурил своего поводыря Шалун, но по его спокойному выражению лица было видно, что он не злиться на птицу.

  -Куда идём?– спросил Зяби.

  -Охотиться, мне надоело ждать Олиана – он опять, наверное, застрял в доме Бренлена и Алель. Всё утешает сочинителя, что пропал его друг Даид.

  -Говорят, что это подстроила королева.

  -Зяби, я сейчас завяжу твой клюв тряпкой, чтобы ты в следующий раз думал прежде, чем говорить. Хотя, я того же мнения.

   Тем временем Сильвия в сопровождении бравых королевских рыцарей приблизилась к дворцовому холму и, хотя внутренний голос советовал ей пустить корка вскачь прочь из города в эту последнюю минуту, она всё-таки не отступила и стала подниматься вверх, не представляя, что ей сулит встреча с королевой.

  2.

   Постукивая палочкой и слушая предостережения крылатого поводыря, Шалун вскоре вышел за пределы города и направился по дороге к лесу. Конечно, прохаживаться вслепую просто ради прогулки было бы не так удивительно для слепого человека, как то, зачем на самом деле он шёл в лес. Иллары не смогли вернуть зрение, выжженное сиянием лиизий, обоим братьям, но это не заставило их(братьев) опустить руки и сесть на лавочку, чтобы греться на солнышке вместо того, чтобы продолжать делать всё то, что приносило им удовольствие от жизни. Они не стали никому обузой, не просили милостыню, всего лишь научившись охотиться, быть с друзьями, радоваться и ухаживать за женщинами(этим по большому счёту занимался Шалун) – всё вслепую, в компании птиц-поводырей. Если раньше для Шалуна была важна внешность, то теперь он обращал своё внимание на запахи и голос незнакомок. Девушки сначала не замечали, что красноречивый юноша, смотрящий всё время куда-то вниз или в сторону, слепой, потому что были поглощены его словами. Но даже после того, когда они понимали какой недостаток скрывает охотник, им уже не хотелось уходить и не только влечение оставляло их рядом с Шалуном, но и любопытство, потому что у него мастерски получалось заинтересовать каждую из них, и восхищение, потому что они чувствовали достойную силу духа в нём. И такое положение вещей удовлетворяло Шалуна, потому что он не чувствовал себя слабаком, мог драться, мог охотиться, мог увлекаться женщинами, мог быть с друзьями и не ощущал себя белой вороной в их кругу.

  -Сейчас придём к Авиону и перед охотой расскажем ему эту новость, если птицы уже не донесли,– сказал Шалун птице, с которой уже привык разговаривать, даже когда она летала над головой.

   За спиной послышались быстрые шаги, и Шалун уже знал, что это к нему приближается брат. Голос поводыря Олиана – Гольки – слышался за километр:

  -Осторожно, камешек; не так быстро – там ямка; тихо – слева и справа камни, шагай осторожно...,– громко говорила птица, предупреждая охотника о тех опасностях, которые можно было и не озвучивать, потому что они не могли причинить вреда Олиану. Терпеливо хозяин нервной птицы-поводыря шёл по дороге и также, как и Шалун, знал, что уже приближается к брату, хотя предусмотрительная птица забыла его предупредить о человеке на его пути. В отличие от оптимистично настроенного брата, Олиан не смог побороть в себе смущение перед женщинами из-за своей слепоты. Но зато в остальном не отставал от младшего братишки и даже превосходил его в мастерстве, потому что в его распоряжении было больше времени для тренировок, чем у любвеобильного Шалуна.

  -Нашли Даида?– спросил Шалун брата как только они поравнялись.

  -Нет, не нашли. Бренлен не знает что делать. А королеве всё равно, что её самый лучший сочинитель исчез.

  -Сын Гелия с самого начала пользовался её милостью только потому, что Овий потребовал этого, ведь парень не виноват, что у него такой родитель. Сбежав от отца, Даид доказал, что не хочет иметь с ним никакого дела, но королева всё равно не могла относиться к нему с теплотой, как к Бренлену. Для неё сын Севы всегда был лучше Даида, так что не удивляйся, что она не бросает на его поиски своих рыцарей.

  -Осторожно, дорога уходит в лес,– вставил своё предупредительное слово Голька, замолчавший только потому, что Олиан пригрозил ему, но всё-таки не выдержал такого долгого перерыва.

  -Да знаем мы,– ответил птице Шалун, не переносивший это крылатое создание.

  -Куда идём сейчас?– спросил брата Олиан.

  -Я к Авиону хотел.

  -Пошли спросим совета у Овия.

  -Ладно, но тогда Авиону точно новость станет известна от птиц, поэтому после иллара сразу поохотимся, я обещал Суне купить ей платок, так что мне нужно немного деньжат.

  -И сколько их у тебя сейчас?– усмехнулся Олиан.

  -Ямка,– вмешался опять Голька.

  -Заткнись,– крикнул Шалун на птицу, а потом ответил брату:

  -Количество не важно – мне хватает.

  -Хорошо, что ты их различать научился по голосу, иначе погорел давно бы уже.

  Шалун рассмеялся, но не стал отвечать, потому что и сам часто думал как бы не перепутать своих женщин.

   Как бы не перепутать реальность с сном мечтала и Сильвия, въезжая на корке на королевскую территорию. Ворота закрылись за ней и теперь предстояло проехать по аллее на дворцовую площадь. Сердце в груди девушки билось со страшной силой, но она старалась не показывать своего волнения, успокаивая себя тем, что все считают её не врагом, а спасительницей. Остановившись перед фасадом королевского дворца, всадники спешились и направились внутрь здания, которое поражало гостью красотой. Прохладой внутри встретило Сильвию свободное пространство залов с високими потолками. Роскошь не её мира, а этого – отличалась, но прекрасное оформление от этого не становилось хуже; полировка каменных узорчатых полов могла отражать каждое движение и стены были расписаны не простыми художниками, а мастерами создавать живые картины из красок. Никогда Сильвия не отличалась любовью к искусству, но на этот раз она позабыла обо всём, рассматривая шаг за шагом как меняется пейзаж и герои на стенах, как всё движется и переливается.

  -Это...так красиво,– прошептала она.

  -Иллары рисовали,– ответил капитан Кальто.

  -Ущипните меня, пожалуйста,– попросила Сильвия капитана, чтобы окончательно убедиться, что она не спит.

  -Это как?– удивился харк.

  -Это вот так,– наглым образом продемонстрировала ему Сильвия, ущипнув за бок, да так сильно, что Кальто невольно поморщился, чтобы не ойкнуть.

  -И вы хотите, чтобы я вас ущипнул именно так?– поднимаясь уже по широкой лестнице в рабочий кабинет королевы, спросил капитан.

  -И сильнее, если можно.

  Без предупреждения Кальто исполнил просьбу с таким рвением, что она взвыла от боли, но зато теперь точно знала, что сном всё вокруг не может быть. Перед дверью, ведущей в кабинет, рыцари остановились и, постучавшись, внутрь вошли только Кальто с гостьей. За большим столом сидела женщина и на её лице отразилась такая же радость при виде Сильвии, как и у толпы на улицах Герана. За спиной королевы стоял неопрятного и смешного вида старик с короткой бородкой и лукавым взором. Старичок был маленького роста и вся одежда была сшита для него, наверное, на вырост, потому что и рукава и полы халата тянулись по полу шлейфом. Старичок являлся придворным илларом Первеем и своей пышной спутанной шевелюрой заканчивал совсем непрезентабельный вид, недостойный придворного. Ярким контрастом были он и королева, даже не потому, что относились к разным полам, а по опрятности. Красивое лицо Полии сразу понравилось Сильвие, но она не спешила доверять этим, быть может, коварным чертам. Взор Её Величества не говорил ни о плохом, ни о хорошем, потому что глава страны рассматривала гостью незаметно и, словно, равнодушно.

  -Она уже обладает силой?– спросила королева у капитана королевских рыцарей, будто сама Сильвия не находилась в той же самой комнате.

  -Нет, иначе она бы сказала.

  -Первей, ты что-нибудь чувствуешь?– обратилась Полия к иллару.

  -Нет, она, как и все пришельцы из другого мира, как рассказывал Овий, не доступна проникновению в её мысли, но и рама я не ощущаю – девушка пустая,– протараторил иллар, запинаясь, словно, не выучивший урок, школьник.

  -А можно поподробнее,– вмешалась в разговор Сильвия, наплевав на этикет и всякие придворные приличия, перебив саму королеву, которая уже собиралась что-то сказать. Возмущённая таким поведением, Полия недовольно сдвинула брови и произнесла с ноткой предостережения:

  -Молчи, пока тебя не спросят.

  Заносчивое движение головой и непокорный взор гостьи заметили все, даже капитан, стоявший за спиной Сильвии(он просто догадался). То, что она была приглашена во дворец не просто как пленник, а как человек, которому предстояло совершить что-то очень важное для всех жителей этой страны, было понятно девушке. Но почему королева не желает принять её тепло и по-дружески – это для неё оставалось секретом, который её раздражал. Тем более ей поскорее хотелось узнать когда она сможет вернуться домой, а все воспринимали её появление здесь, как счастье для неё самой, что было конечно ошибочно. И видя к себе такое отношение, она не собиралась склонять голову, потому что все свои 25 лет привыкла многое делать наперекор любой логике и всякому недоброму предчувствию, что зачастую оказывалось глупым поступком, но Сильвия никогда не жалела о содеянном, чтобы эти поступки не становились бесполезными и зазря совершёнными. Теперь ей тоже захотелось повернуться и уйти, но иллар Первей предупредил этот необдуманный её шаг, сказав:

  -Остановись, потому что теперь твоим долгом является служение королеве и народу Селии. Тяжело быть оторванной от родных мест, но тебе придётся смириться с тем, что ты никогда не сможешь вернуться в свой мир. А это значит, что королева Полия вправе решать твою судьбу. Твоя судьба принадлежит теперь ей.

  -Я – пленница?– спросила Сильвия дрожащим голосом, не в силах сдержать женскую слабость – слёзы. Но сразу прокляла себя за это, и заставила себя тут же успокоиться и уже не скрывать своего презрения ко всем присутствующим.

  -Нет, ты – наша надежда,– объяснил Первей, видя, что королева не в настроении объяснять всё гостье.

  -Тогда я не понимаю. Кто вам сказал, что я хочу быть вашей надеждой? Я хочу домой, ё моё!

  -Предсказание говорило, что появиться девушка с тремя точками на правой руке, образующими между собой треугольник. Эта девушка будет наделена силой древнего иллара, которая поможет ей победить нашего злейшего врага – колдуна Гелия. Эта девушка – ты.

  -Но у меня нет никакой вашей силы. Отдайте её кому-нибудь другому.

  -Провидец избрал тебя в свои преемницы – ты унаследуешь его силу, желаешь ты этого или нет,– сама манера у иллара говорить была очень смешной, поэтому это умиляло Сильвию, помогая успокоиться и невольно улыбаться.

  -И когда же эта сила снизойдет на меня?– спросила она, уже начав размышлять, как действовать дальше, потому что воевать с каким колдуном ей категорически не хотелось – они была упрямицей, но не дурой, и могла драться только тогда, когда ей хотелось, а не когда ей навязывали драку. То, что придётся сбежать из дворца, для неё уже виделось неоспоримым фактом, оставалось теперь только придумать, как это сделать.

  -Мы не знаем, мы уже послали гонцов за Овием.

  -А колдун где?– продолжала спрашивать Сильвия, совершенно не интересуясь на самом деле о том, где можно было найти её противника.

  -Мы не знаем.

  -А что вы знаете?– усмехнулась Сильвия. В этот момент в окно влетела птица луния и, сев на плечо к иллару, о чём-то доложила тихим шёпотом.

  Первей наклонился к уху королевы и что-то ей тоже шепнул. Явно события разворачивались не так, как было запланировано, и Сильвия уже приготовилась к новым новостям. Королева взглянула на неё властно, наверное, надеясь, что такой взор должен повергнуть гостью в полное раболепие, и сказала приказным тоном:

  -Мы надеялись, что Овий нам объяснит многое, о чём умалчивал до этого дня, но его дом исчез вместе с илларом. Поэтому нам остаётся только ждать и верить, что сила придёт к тебе, иначе колдуны снова захватят власть в свои руки. О тебе будет заботиться капитан Кальто и все королевские рыцари. Так ты будешь в безопасности, потому что Гелий может попытаться избавиться от опасного противника. Полное послушание – вот всё, что от тебя требуется. С этого дня ты 101-ый королевский рыцарь.

  -Я не хочу им быть,– сказала Сильвия.– Я не ваша собственность, я сейчас встану и уйду, и вы не посмеете меня остановить.

  Услышав такую наглую угрозу, королева встала, упёрлась руками в массивные доски стола, и с нескрываемой злостью произнесла:

  -Нет доказательств того, что ты совершишь то, что тебе предсказали, поэтому я сгною тебя в дворцовом подземелье, пока ты будешь ожидать когда же сила иллара найдёт тебя. Я прикажу сечь тебя каждый день плетьми, чтобы выбить наглость и упрямство, и о еде ты будешь мечтать чаще, чем о родном доме. Я – королева Полия, и никто в Селие не смеет мне перечить. Только попробуй ещё раз сказать что-то неугодное моему слуху и окажешься в холодной темнице. Я – твоя королева, а не девчонка с соседнего двора. А теперь пошла прочь в рыцарские казармы и выполняй все приказы капитана.

   Кальто схватил девушку за руку и вывел её из кабинета прежде, чем она успела что-то сказать королеве, намереваясь доказывать своё право на свободу до посинения.

  -Не зли королеву ещё больше,– говорил капитан, ведя свою новую подопечную вниз по лестнице. И Сильвия уже не произнесла ни слова.

  -Теперь, Ваше Величество, нам нужно заняться Флиуром,– после ухода гостьи и капитана, сказал Первей с умным видом, что ему совершенно не подходило.

  -Опять ирнцы бунтуют?– спросила Полия.– Ты им объяснил, что острова принадлежат нам – Селие – по праву, потому что селийцы были их прародителями, и это позволяет нам – мне(подчеркнула королева),– диктовать им наши законы и позволять переселенцам занимать земли на островах, как я того хочу, а не как разрешает их старый дурак Глен со своей женой.

  -Луния-гонец вернулась вчера с островов и докладывает, что Глен напоминает нам, что это его армия помогла нам победить дикарей. Он также обвиняет нас в том, что из-за нас погибли его оба сына, и намекает, что мы вынуждаем его браться за оружие, чтобы отстаивать его землю.

  -Тогда нам ничего не остаётся, как только силой доказать Глену, кто в этом мире имеет право диктовать условия и угрожать. Пошли туда эскадру кораблей и пусть наведут порядок так, чтобы я больше не слышала о недовольстве в Ирне.

  -Теперь о Валевие,– продолжал Первей, ставший при королеве Полие не только придворным илларом, но и советником, которым когда-то при её муже был гайа Гордо.

  -Что там?

  -Параки окончательно победили и поработили веев. Ходят слухи, что вся королевская семья погибла, кроме принцессы Верды и её дочери, а принц Арлен, королева Санса и король Гомр были казнены на вершине Абары.

  -Откуда взялись эти слепые твари, для которых сияние лиизий то же самое, как для нас солнечный свет?– задумавшись, говорила Полия.– Не удивлюсь, если это Гелий сделал первый шаг, словно думает, что нам всё равно что происходит в Валевии.

  -Но мы никак не можем помочь веям.

  -Да мы и не будем – эти крохотные зазнайки всегда считали себя выше селийцев уже только потому, что могли летать. Пусть их хоть всех сожрут параки, но это нам знак, что упрямице с тремя родинками на руке следовало бы поскорее завладеть силой Провидца. И, словно мне назло, Овий пропал. Почему?

  -На этот вопрос я могу ответить по разному, но скорее всего он поступил так, чтобы уберечь или Сильвию, или себя, или тайну.

  -Я думаю, что скорее всего третье – этот своенравный старик сразу показал недовольство мною, когда я запретила дочери думать об охотнике. Меня никто не хочет воспринимать всерьёз – всем нравиться мне перечить. Теперь, когда Илия и Селия породнились, я должна думать о глупом увлечении Анари – не будет этого. Мне мешает избавиться от охотника только сумасбродным характер принцессы, ведь она сразу поймёт, кто причастен к смерти её возлюбленного, и сотворит с собой что-нибудь непоправимое.

  -Но среди придворных ходят не очень довольные разговоры, потому что супруги живут раздельно, а уже всем известно о любовнице принца Алила.

  -За принцессой следят и днём и ночью? Нахватало ещё слухов о том, что она продолжает встречаться с охотником,– сказала королева, не сдерживая презрения к Саше, с которым никогда не виделась и не разговаривала, но была уверена, что этот человек не заслуживает быть рядом с её дочерью и прикасаться к наследнице трона.

  -Слуги Вашего Величества не выпускают принцессу из вида ни на мгновение. Её репутация безупречна. По ночам она спит в своей комнате и не покидает её.

  -Она не разговаривает со мной с тех пор, как я отказалась объявить её свадьбу фальшивой,– скривив губки от досады, произнесла королева.– Мне так не хватает общения с дочерью, Первей. Верни мне её радостный смех и желание быть со мной рядом.

  -Я уже говорил вам раньше, Ваше Величество, что нам может помочь только магия – я могу получить разрешение совета илларов на противозаконное действие во благо Селии и Илии – мы можем затуманить и чувства, и воспоминания об охотнике в голове Анари.

  -Только его она забудет?

  Первей задумался на секунду и, рукой поискав выход из рукава, почесал затылок, что-то вычисляя, и только потом ответил:

  -Если и будут потеряны какие-то воспоминания, то они станут мизерными по сравнению с тем, чего мы добьёмся. Но вот правильный ли это выход, я не решаюсь сказать.

  -Тряпка,– вдруг воскликнула королева,– ты только послушай себя! Правильный или неправильный – это мне решать. Я хочу вернуть себе дочь, поэтому ступай к совету и пусть только они попробуют тебе отказать.

  -Овий и Леон станут возражать – в их власти мне помешать, они смогут вернуть ей память в любой момент.

  -Тогда объяви совету моё слово:

  "Иллар Овий пропал, чтобы не помогать мне и совету в поиске силы Провидца, поэтому он опасен для Селии и Илии своей нерешительностью и бездействием. Его друг Леон не предупредил нас о действиях Овия, поэтому и он предал меня и всех жителей, у которых осталась одна надежда справиться с колдуном – Сильвия. Поэтому пусть они найдут этих двух илларов и заточат в пещере, иначе они станут пособниками предателей".

   Первей поклонился королеве и, не имея больше ни о чём докладывать, вышел из кабинета.

  3.

   Орден королевских рыцарей – харки никогда не помышляли, что в один прекрасный день они смогут служить королевской семье, как самые искусные воины в Селии и как самые достойные. Когда королева Полия решила заменить охрану во дворце лучшими воинами страны, она ни секунды не сомневалась, что делает правильный выбор в пользу хакров. Специально для создания ордена рыцарей Её Величество поехала в город Мабрин, чем поразила не только независимых жителей этого города, но и всю Селию, потому что запретный город не посещал ещё ни один правитель за многие века. Триумфально въехав в карете в город харков, королева Полия направилась в здание большой арены, чтобы лично наблюдать бои лучших из воинов. Её сопровождала большая свита, с опаской оглядывающаяся по сторонам, потому что никто не мог поручиться за миролюбивость харков. Но они зря боялись, ведь принимать в своём городе королеву было честью для мабринцев и началом нового пути. Возвращение королевы в Геран сопровождалось не только вереницей карет трусливой свиты, но и сотней самых лучших харков. Теперь все были уверены, что харки не станут воевать на стороне противника – только всегда на стороне королевы. Столица приветствовала рыцарей и быстро привыкла к их лысым макушкам и тёмно-серым посеребрённым одеждам. Только своим рыцарям королева доверяла самые важные поручения, а не птицам-посыльным, как бывало раньше; только харкам позволялось беспрепятственно покидать дворцовый холм; только личной охране Её королевского Величества разрешалось заходить в любой дом в стране и предъявлять требования королевы – харки стали хозяевами положения, вторыми после Полии по важности. Именно своим рыцарям королева поручила разыскать оставшихся в живых колдунов и избавиться от них. Забившихся в щели колдунов, харки, защищённые силой белой магии, отлавливали и отдавали на суд совета илларов, жалея, что их собственные мечи не могут умертвить это зло. Но не вся королевская сотня отправлялась в такие походы, а лишь малая часть, оставляя остальных охранять дворец и королевскую семью. Харки служили честно и дорожили своим рыцарским статусом, и, лишь когда серьёзное увечье, полученное в битве, мешало им продолжать службу, они уходили из ордена. Куда направлялись харки, никто не знал, только в Мабрин они не возвращались.

   Любой человек в Селии посчитал бы для себя честью оказаться в ордене королевских рыцарей и служить во благо королеве, но не Сильвия. Она шла рядом с капитаном и ей был ненавистен каждый из этих рыцарей и противна сама мысль, что королева заставляет её подчиняться. Никакого желания быть миссией и спасать этот народ у Сильвии тоже не наблюдалось, поэтому она думала только об одном – о побеге. Добровольно прийти в тюрьму, которым теперь для неё становился дворец и королевский холм в частности, было большой глупостью, и теперь девушка это понимала, но оправдывала себя тем, что не могла знать заранее, что королева примет властную позу и будет столь негостеприимна. Оставалось только пожалеть, что пророчество не сбылось до конца и Сильвия пока что не получила ту магическую силу, которая помогла бы ей сразу стать независимой и от королевы и от всего этого необычного мира. А пока это не случилось, приходилось терпеть повелительный тон капитана и любопытные взоры королевских слуг, останавливающихся каждый раз, когда она проходила мимо.

   За дворцом раскинулся большой парк с широкими аллеями и фонтанами, по которым любили прогуливаться гости королевы и она сама вместе с дочкой. Густые шапки деревьев затеняли от солнца скамейки и беседки, а на ветвях с важным видом сидела придворные птицы и пели, завораживающие слух, песни. Красочность листвы и идиллия покоя вокруг немного успокоили Сильвию, пока она шла по аллеям парка. Но когда в глубине парка показался большой простенький дом-казарма и сараи для корков, стены которых облепили вьющиеся растения, замаскировав далеко не гениальные строения,– девушка снова тяжело вздохнула и раздражение вытеснило в ней миролюбивое настроение.

  -Здесь мы живём,– объяснил Сильвие капитан.– Ты устроишься на чердаке, там просторно и никто не будет мешать, к тому же комнат в казарме только сто – сколько рыцарей. Потом ты примеришь нашу одежду и я поручу тебя одному из рыцарей, чтобы он тебе всё рассказал и научил, ведь ты стала одной из нас, хотя и не на совсем.

  -Слушай, капитан, я удивляюсь как вы все на меня насели!!! А вы не задумываетесь о том, что я только что потеряла свой мир из-за ваших распрей. Может оставите меня в покое, блин.

  -Ты хочешь чтобы мы тебя пожалели?– тоном, близким к равнодушному, спросил Кальто.

  -Да хоть что-нибудь человеческое сделайте. Или вы думаете, что когда я получу свою силу, если такое вообще произойдёт, я вас награжу? Да я вас этой же силой и пошлю куда подальше,– сказала Сильвия, чтобы хоть как-то дать понять, что она не будет покорно терпеть пренебрежительное отношение к себе, когда от неё ждут услуги, которая, быть может, будет стоить ей жизни. От мысли о смерти у девушки пробежал по спине неприятный холодок, и стало совсем не по себе.

  -Я не нянька тебе,– ответил капитан, как военный, не пошевелив бровью и не показав и тени какой-то эмоции.– Поплачь, если хочешь. Но королевское слово теперь для тебя – закон, и помни, что наша надежда связана только с тобой. Совет илларов заточит тебя в пещеру, если ты воспользуешься своей силой во зло, и это запомни.

   Больше ничего не сказав капитану, Сильвия быстрым шагом направилась ко входной двери дома и, резко распахнув её, вбежала вверх по широкой лестнице. Дом был двухэтажным, а на чердак со второго этажа вела винтовая лестница. Считая себя полноправной хозяйкой чердака, девушка поднялась по ступенькам и открыла скрипучую дверь её просторной пыльной комнаты, протяжённостью во всю длину казармы. Пока она бежала по лестнице, ей не встретился ни один из рыцарей, все были чем-то заняты, и можно было предположить, что этот дом служил им лишь местом для сна и кое-какого отдыха. Медленно идя вперёд по чердаку и разглядывая запылённые предметы, Сильвия чувствовала, что на глаза подступают слёзы от всего случившегося с ней за это утро.