Текст книги "Везде светит солнце. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Миштофт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 52 страниц)

  -Опять ты, гайа?

  "Бурак дома?"-спросил гайа(больше уточнять не буду)мысленно.

  -Где же ему быть ещё?! Мой муженёк сейчас отдыхает, проходи.

   Гордо прошёл в дом и сразу столкнулся с брюхом гральчи Картикту. Эти существа не были разговорчивы, но всё же на этот раз гайа услышал вопрос:

  -Когда этот день будет?

  "Скоро, Картикту, медлить нельзя."

   В гостиной гнома было уютно, как будто хозяином был не городской разбойник, а простой горожанин. Скорее всего эта домашняя тёплая обстановка была заслугой Малии, но и самому Бураку нравилось так жить. Он сидел в удобном кресле и потягивал из кружки горячий хорис, когда долгожданный гость зашёл в комнату, а следом за ним верный телохранитель гнома. Малия оставила мужское собрание наедине, даже не зайдя в гостиную, потому что за долгие годы жизни вместе с Бураком поняла одно – в его дела можно совать свой маленький носик только с разрешения.

  -Хорошо, что пришёл, Гордо,– радушно встречал гостя Бурак.– Я совсем заждался . Так ты значит принял наконец решение?

  Присаживаясь на диван, Гордо ответил, не сбрасывая надменной маски придворного:

  "Да, король нуждается в нас. Ты получишь все, что я обещал, если поможешь мне. Короля нужно спрятать от колдуна, иначе его лишат жизни, Гелий торопиться стать королем, он уже совсем близок к своей цели."

  -Что ж, моя банда пойдём за мной куда угодно, если я прикажу, но только попробуй нам не заплатить...

  "Я знаю вход в один из тайников королевских сокровищ, вам хватит на десять жизней."

  -Тогда мы готовы хоть завтра спрятать Его Величество,– без особого уважения в голосе произнёс Бурак и переглянулся с Картикту особым взором.

   От Гордо этот обмен взглядами не остался незамеченным, но он не подал виду, что подозревает Бурака в намерении предать его. Гайа понимал, что разбойники хотят иметь выгоду от этой задумки и, уверенные, что колдунов уже никто не сможет прогнать или уничтожить, что наступила тёмная эра – они постараются нашептать на ушко Гелию о предательстве Гордо. Бурак конечно был уверен, что за информацию получит от Гелия больше, чем предлагал верный слуга короля. А это значило, что нужно было обязательно убедить главаря банды в обратном – в том, что только от Гордо он получит вознаграждение, а Гелий не даст ему ни одной монеты. Но намекнуть об этом нужно было так ненавязчиво, так мастерски и хитро, чтобы Бурак не заподозрил Гордо в игре с его мыслями.

  "Да, я никогда не брошу короля хотя бы потому, что он всегда был щедрее Гелия,"– сказал Гордо и чуть ли не прослезился.

  -А что, Гелий мало тебе платит?– поинтересовался сразу Бурак.

  "Его щедрость можно было бы отнести и выбросить в мусорное ведро! С тех пор, как он хозяйничает во дворце и распоряжается королевскими ценностями ,я не получаю жалованья – только еду, да и та стала какой-то безвкусной, потому что колдунам неприсуще наслаждение чем-либо, в том числе и вкусом пищи."

  Бурак заёрзал в кресле и спросил, ставя кружку с хорисом на столик:

  -Жадный значит Гелий?– и сразу продолжил, не дожидаясь ответа, который и так был ясен:

  -Вот никогда не подумал бы. Все знают, что ни илларам, ни колдунам деньги не нужны, а оно вот как получается.

   Может быть у Гордо не получилось намекнуть хитро, но всё-таки он добился того, что Бурак уже не был так сильно уверен в вознаграждении от Гелия. Городской разбойник рассердился на колдунов за их жадность и теперь сидел ,насупившись ,не произнося ни слова. Ведь он представлял, что получит много денег всего лишь за донос, а тут оказывалось, что для достижения "звонкой щедрости монет" ему надо принять участие в опасном предприятии, которое не сулило ничего хорошего, если колдунам удастся их поймать. Главарю банды нужно было подумать, а гральчи Картикту недобрым взором поглядывал на гостя...

   Помочь друзьям пытался и Авион. Он уже который день плутал по лесу верхом на Ветре, потеряв правильный след Шалуна и Олиана, удаляясь всё дальше на запад вдоль левого берега Сельвии. Плавно природа Селии видоизменялась: одни виды деревьев уступали место другим, цветы из мелких превращались в более крупные, ароматы, разносимые ветром, уже не напоминали Авиону о маленьком домике в лесу, где он совсем недавно жил вместе с названным братом и охотился. Палитра красок становилась скуднее, словно вдали от окрестностей Герана краскам уже мало кто придавал значение, но не теряла своей неповторимой прелести и Авион обязательно оценил бы это, если бы не был занят поиском друзей. Каждую птицу, которая встречалась на его пути, он спрашивал о двух братьях, но ни одна не могла ответить охотнику что-нибудь путное. Но вот однажды корк вывел Авиона на полянку и охотник увидел ,как стая белых птиц набросилась на маленькую беззащитную птичку и заклевала её до смерти так быстро, что невольный наблюдатель не успел даже выкрикнуть что-нибудь. Заметив присутствие человека, пернатые убийцы разлетелись в разные стороны, крича:

  -Смерть пособнице колдуна!

   Авион спешился и подошёл к умерщвлённому посланнику колдуна. На его брюшке он сразу заметил сумочку и поспешил открыть ее. В руки Авиона попало письмо-кристал, которое мог прочесть только иллар или колдун. Это была очень важная находка и её как можно скорее нужно было показать Овию. Но сначала Авион решил заехать в городок Кальт, который находился неподалеку, и навестить Севу и его семью. Подъезжая к городу, Авион засмотрелся на лодки рыбаков, которые вылавливали из воды больших рыб, но совсем маленьких по сравнению с теми, которых привыкли ловить Авион и Саша недалеко от своего дома. Сети рыбаков трещали от тяжести улова, сильные руки втаскивали ещё живую рыбу в лодки, кто-то покрикивал, кто-то кряхтел, но эта занятость любимым делом заставила Авиона позавидовать им и в который раз пожалеть о тех временах, когда не нужно было скрываться от колдунов, когда Саша был жив и им было о чём поговорить ,когда в мире царил покой. В городе Авион спешился и повёл за собой корка, замечая, что на него – чужака,– заглядываются подозрительно не только мужчины, но и женщины, и даже дети. Когда Авион проходил мимо какого-нибудь кабачка, у дверей которого толпился народ, что-то обсуждая или смеясь,– голоса сразу замолкали и наступала мёртвая тишина, так что можно было услышать скрип глазного яблока о кость, потому что уж очень напряжённо все следили за прохожим .Слово "адрес" как таковое в Селии не использовалось и дома здесь не нумеровались, но зато нужный дом можно было найти довольно просто, спросив кого-нибудь:

  -Где живёт старик Льен?,– но у всех прохожих не находилось ответа для Авиона – все разводили руками, словно слышали это имя впервые. В ответ Авион усмехался им в лицо и продолжал блуждать по узким улочкам, предчувствуя, что родственник Севы сам найдёт его, потому что ему обязательно должны были бы уже доложить о прибытии в город незнакомца, который расспрашивал о почтенном рыбаке, уважаемом всеми горожанами. Охотник даже предположил, что вместе с Льеном поглазеть на приезжего пойдёт и Сева и сразу узнает своего друга, так что волноваться по поводу холодности приёма горожан Авиону пока что не хотелось. Вскоре он вышел на городскую площадь и попал в окружение. Все выходы с площади были отрезаны рыбаками враждебного вида ,которые приняли Авиона за посыльного Гелия, поэтому вооружились кто чем успел в спешке и не трудно было догадаться, что так просто они чужака не отпустят. Авион положил руку на рукоятку своего охотничьего ножа и приготовился защищаться, понимая при этом, что убить кого-нибудь из этих простых и смелых людей не сможет, ведь на их месте он поступил бы с предполагаемым посланником колдуна точно так же.

  -Позовите Севу, он меня знает,– крикнул Авион.

   Рыбаки зашушукались между собой и Авион увидел, как один из них шепнул мальчишке что-то на ухо, и тот побежал куда-то так быстро, как только мог. Потянулось ожидание, но Авион был абсолютно уверен, что сейчас всё благополучно разрешиться. Мальчишка вернулся и шепнул ответ рыбаку, который был ,наверное ,его отцом. Лицо мужчины побагровело от гнева и он выкрикнул, поднимая вверх кол, который держал в руке:

  -Он врёт!

   Крики негодования оглушили Авиона и все ринулись на него. Единственное, что успел подумать охотник:

  "Я перепутал город..."-и уже оказался в руках рыбаков, которые подняли его и понесли куда-то, крича и улюлюкая. Авион пытался их вразумить, что он не шпион, пытался вырваться, но безуспешно. Он уже начал проклинать Севу, когда его вновь поставили на землю перед дверью небольшого дома. Дверь открылась и из дома вышел добряк Сева, улыбкой встречающий всех, в том числе и своего дорогого гостя. Теперь не крики, а смех оглушил Авиона, а громче всех смеялся тот рыбак, который не захотел сразу рассказать положительный ответ Севы.

  -Опять подшутили?– с усмешкой спросил Сева.– Это их излюбленное занятие на чужаками.

  -За это можно и схлопотать,– пригрозил Авион и косо посмотрел на главного шутника, но потом сразу улыбнулся, давая понять, что оценил шутку – она пробрала его до костей.

   Обсуждая розыгрыш, рыбаки разошлись, а Сева пригласил гостя зайти в дом и предложил сразу рассказать новости из Герана. В гостиной Авиона радостно встречала Ивия и Бренлен, а так же хозяин дома Льен с супругой, и завсегдатай этого дома – сочинитель Даид. Заметив разительную перемену в Бренлене, который теперь хоть и выдавал себя печальным взором, выглядел всё же счастливым, Авион спросил о причине такого преображения у Севы, но так, чтобы сочинитель ничего не услышал.

  – Вместе с Даидом они сочиняют для городских концертов и это вернуло к жизни моего сына.

  -А у меня письмецо для наших илларов, я завтра возвращаюсь в убежище, потому что искать Шалуна и Олиана уже бессмысленно – они, наверное, не хотят, чтобы я их нашёл.

  – А что с ними такое?– спросил Сева.

  И тогда Авиону пришлось рассказать. Ему не могло придти в голову, что оба брата потеряли зрение в Валевии и плутали теперь по лесу на ощупь, на слух. Шалун сделал из прутьев подстилку для раненного брата и тащил его вперёд, надеясь успеть добраться до какого-нибудь посёлка, где Олиану залечили бы раны, нанесённые собственным младшим братом. Иногда слабость отступала и он приходил в себя, тогда Шалун старался говорить с ним и часто повторялся от волнения, потому что не переставал винить себя и бояться за брата.

  -Только бы Овий и Леон смогли вернуть нам зрение,– говорил Шалун уже в сотый раз.

  -Сомневаюсь, что это произойдёт, потому что я ещё не слышал ни одного случая, когда бы иллару удалось помочь ослепшему от сияния лиизий,– отвечал Олиан.

  -Тогда я утоплюсь, чем жить так.

  -Подожди топиться, нам ещё надо дойти до илларов, да и вообще надо поменьше болтать, потому что мы не можем видеть подслушивает нас кто-нибудь или нет.

  -Это правильная мысль, но запоздалая,– раздался вдруг хриплый голос впереди и Шалун остановился, освобождая от ножен свой охотничий нож.

  -Кто ты?– спросил Шалун, проводя клинком по воздуху крест на крест, чтобы быть готовым к нападению.

  -Вы, коль знаете Овия и Леона, однажды встречались со мной, я даже помню голоса, хотя ваши лица и скрывали платки. Помните Данилея, помните, как вы перерезали всю мою банду? У нас с вами старые счёты,– сказал разбойник.

  -И у нас с тобой тоже,– со злостью процедили сквозь зубы братья дуэтом, и Олиан попытался подняться, чтобы помочь брату сражаться с разбойником, но не смог.

  -Ты убил Анари...,– с ненавистью произнёс Олиан.

  -А это нельзя оставить безнаказанным...,– добавил Шалун.

   Данилей рассмеялся и, хотя у обоих охотников и был острый слух, сумел осторожно обойти их, и ударить так сильно по голове каждого, что Шалун и Олиан потеряли сознание. Очнулись они уже в висячем положении – Данилей подвесил их за руки на суку,– и ясно слышали поблизости журчание реки.

  -Влипли,– шепнул брату Шалун.– Теперь остаётся только попрощаться и плюнуть наугад – вдруг попаду в его толстую рожу.

  -Я сделаю тоже самое... Всё-таки жаль, что мы не можем умереть, сражаясь с ним, а будем зарезаны, как звери,– сказал Олиан.– Но странно, что больше не чувствую боли, он залечил мои раны – наверное без колдовских зелий Гелия не обошлось.

   Послышались шаги и братья сразу замолчали, а когда кто-то приблизился к ним, разом плюнули, набрав в плевок побольше слюны. Но какого же было их удивление, когда в ответ раздался женский возглас:

  -Ой!

  Тщетно вглядываясь в темноту перед глазами, Шалун и Олиан почувствовали, как по спине заползали мурашки, потому что голос был похож...Они даже боялись представить, что такое совпадение возможно – голос принадлежал Анари.

  -Что это за штучки? Кто там стоит?– воскликнул Шалун.

  -Это на самом деле ты?– спросил Олиан.– Ваше Высочество?

  -Да, и со мной рядом стоит Алил,– ответила Анари.– Данилей оставил нас в живых, надеясь выиграть, если что-то пойдёт не так, как они запланировали с Гелием.

  -Мы бы рады вас отвязать, но он запретил нам это делать, уходя на охоту,– сказал Алил, и его мягкий голос в первые же секунды стал раздражать Шалуна, потому что ему не нравился такой тип мужчин – женоподобный.

  -Но хотя он и запретил, мы освободим вас и посадим в лодку – течение доставит вас к Герану.

  -Почему это "вас"? А вы что остаётесь?– удивился Шалун.

  -Мы привязаны верёвкой к широкому стволу дерева. Она длинная, и нам можно ходить до берега реки, но перерезать её не удаётся, даже в огне она не горит, и отвязать не получается – это заколдованная верёвка, так что бежать придется только вам, -объяснила Анари, надеясь, что своих новых пленников Данилей привязал к суку обычной верёвкой, но оказалось, что это не так – путы не поддавались ножу.

  -Хитрый, он знал, что мы ослушаемся его,– сказал принц.

  -Ничего, мы бы всё равно никуда не уплыли без вас,– успокоил их Олиан.

  -Если бы Сашка вернулся, мы бы не смогли посмотреть ему в глаза,– добавил Шалун, а потом, хихикнув, добавил:– Хотя нам уже и так не придётся смотреть ни на кого.

  -Но почему? Что с вами произошло? Белыми зрачки могут стать только увидев сияние лиизий вблизи,– сказала Анари и с грустью добавила:– Он всё-таки не вернулся?

   Братья-охотники чувствовали себя неловко, понимая, что рядом с Анари стоит её муж, но догадывались, что Алил не против этого разговора, потому что их свадьба была фальшивкой. Пришлось рассказать всё с того момента, как Анари убежала в Геран вслед за Сашей и этот рассказ конечно не порадовал принцессу.

  -Он жив, я чувствую,– прошептала Анари.

  -Да, наш Сашка и не такое способен... А ты не знаешь почему Данилей сжалился и вылечил меня?– спросил Олиан.

  -Он везде видит для себя выгоду, и если не убил сразу, то надеется что-то получить за вас,– объяснил Алил.

  -Паршивый толстяк, и почему мы в тот раз не убили его?!– возмущался Шалун и пытался освободиться от верёвки, но она слишком крепко стягивала его запястья.

  -А птицы...где птицы? Мы могли бы послать вместе с ними весточку Овию,– предложил Олиан.– Рядом с Валевией их конечно не было, но я слышу журчание реки, а это значит, что птицы должны жить около неё, или хотя бы пролетать мимо.

  -Сколько мы здесь находимся, я не видела ни одной птицы – Данилей не смог бы так спокойно уходить, зная, что в любой момент нам могут помочь птицы,– грустно ответила Анари.

  -Нет, в следующий раз, когда мне скажут сжалься, я делаю как надо,– сказал Шалун.– И уж конечно разбойникам пощады от меня уже никогда не дождаться.

  5.

   Знакомые запахи щекотали нос и тепло кровати так приятно согревало, что Саша не хотел просыпаться окончательно, чтобы не видеть сырую явь грязной ямы. В этом сне ему было так легко и боль не стучала по всему телу с каждым биением сердца, словно все раны зажили и силы вернулись к нему. Такого приятного ощущения в забытье Саша не испытывал давно и повернулся на другой бок, но именно в этот момент ясно почувствовал, что не лежит на холодной земле и сверху его покрывает пушистое одеяло. Резко приняв сидячее положение, Саша осмотрелся и сразу узнал свою комнату в убежище Овия.

  -Я брежу что ли?– спросил он сам себя, но всё-таки ответ напрашивался совсем другой – убежище иллара снова его приютило.

  В этот момент в комнату вошёл улыбающийся Ровел, держащий в руках чашку с горячим хорисом.

  -Наконец-то ты очнулся,– сказал стрижник.– Несколько дней иллары лечили тебя, боясь отходить хоть на миг, потому что они еле успели – когда нас вытащили из ямы флиуртийцы, ты почти не дышал. А потом в небе появились три иллара...Пей хорис.

  Саша так соскучился по изменчивому вкусу этого горячего напитка, что почти залпом выпил целую чашку и попросил Ровела рассказывать поподробнее что было дальше.

  -Потом самый старый иллар рассыпал над флиуртийцами жёлтый сияющий порошок и они мгновенно присмирели, и исчезли – все дикари испарились, словно их и не было. Я дрожал от страха, как никогда в жизни, потому что принял илларов за колдунов, хотя их одежда и не была чёрного цвета. Когда они спустились на землю и подошли к нам, честно признаюсь, я стал просить пощады. Ничего не говоря, они склонились над тобой и за мгновение все мы оказались над удивительной белой долиной, где остался иллар с посохом, а мы вчетвером очутились здесь и началась борьба за твою жизнь. Ты мне рассказывал о Овие, поэтому я больше не боялся за себя, а переживал, что они не сумеют тебе помочь.

   Саша снова лёг и улыбнулся так, как мог только тот человек, который прикоснулся к холоду смерти и всё же избежал окончательного её объятия. Теперь его мысли обнимали стройный стан Анари и губы шептали "люблю". Воображение рисовало ему, как он похищает принцессу из дворца и они скачут на Пуле в чащу леса, чтобы насладиться жизнью вдвоём, сколько бы она не продолжалась.

  -Что слышно о Анари? Какие новости вообще в Геране? Где все остальные мои друзья: Авион, Шалун, Олиан, Сева, Бренлен?

  -Я не спрашивал. Здесь только мы и иллары, больше никого.

  -А где иллары?

  -Они в кабинете, ещё не знают, что ты очнулся.

   Саша встал с постели и быстро оделся в чистую одежду. Чувствовать себя вновь здоровым было так приятно и радостно, и мечтать о той встречи, о которой и не надеялся уже, было приятнее вдвойне. Поэтому чуть ли не в припрыжку он направился к кабинету Овия и, распахнув дверь, весело воскликнул:

  -Ну что, старички, кого первого расцеловать?!

  -Саша,– направляясь к нему и улыбаясь, произнёс Овий,– ты посмотри только как быстро ты встал на ноги, мы ожидали, что твой сон продлиться не меньше семи дней. Познакомься, это мой давний друг Леон.

  -Приятно...А теперь рассказывайте почему такая пустота, где все, и что слышно о Анари. Гелия ещё не кокнули? Какие планы?

   Иллары переглянулись, и это уже насторожило Сашу. Хороших новостей он уже не ждал, но очень хотел, чтобы плохих вестей было поменьше. Овию предстояло много всего рассказать молодому охотнику и самую горькую новость он оставил напоследок, сомневаясь, стоит ли её вообще говорить сейчас, когда Саша только-только оправился от ран. Чтобы не мешать друзьям своим присутствием, тем более зная как сильно принцесса и охотник любили друг друга и как глупо расстались, Леон вышел из кабинета, чтобы поближе познакомиться с Ровелом и быть может подстричься. А Овий уселся в кресло, попросил Сашу сесть напротив и начал пересказывать медленно и подробно, как и хотел его молодой друг. Когда рассказ дошёл до того места, где появились имена Рита и Вероника, Саша почувствовал как от волнения у него пересохло во рту и по спине пробежал холодок.

  -Они прибыли в этот мир, чтобы вернуть меня обратно. Вероника всё узнала,– сжимая голову руками от нахлынувших смешанных чувств, произнёс Саша.– Скажи только, что с Вероникой всё в порядке и она не натворила никакой глупости, узнав обо мне и Анари. Блин, ей ведь теперь тоже не вернуться обратно и всё зря...Если бы я только знал...

  -Ты бы не смог приказать сердцу не любить Анари...

  -Где Вероника?

  -Леон помог ей проникнуть во дворец под видом горничной Анари...

  -Вы рехнулись!!! Этот придурок может сделать с ней всё что угодно!

  Овий виновато опустил глаза и тихо произнёс:

  -Вероника погибла – Гелий казнил её и никто не знает, что он с ней сделал.

   Сжав до боли кулаки, Саша попросил иллара продолжать, потому что надежда на лёгкие неприятные новости испарилась. Овий продолжал, нанося молодому другу удар за ударом. Когда Саша узнал о том, что Рита насолила и в этом мире, лишив радости двух братьев, которым и так приходилось скрываться от колдунов, Овий почувствовал, что охотник вот-вот вскочит и в бешенстве натворит что-нибудь непоправимое, но так же видел, что Саша из последних сил сдерживает себя, чтобы узнать самое главное – новости о Анари.

  -Говори всё,– чуть ли не приказным тоном сказал Саша.

  Погладив длинные усы, Овий смотрел в упор на Сашу, готовый в любой момент усыпить друга, чтобы спасти его от самого себя. Сначала Саша узнал о свадьбе Анари и Алила, а потом Овий протянул молодому охотнику старую столичную газету, где крупными буквами было напечатано следующее:

  "ВЧЕРА НА НАС ОБРУШИЛОСЬ НОВОЕ ГОРЕ:ДОЧЬ КОРОЛЯ МИЦИЯ И КОРОЛЕВЫ ПОЛИИ – АНАРИ,– ВМЕСТЕ СО СВОИМ МУЖЕМ ПРИНЦЕМ АЛИЛОМ ПОГИБЛА ОТ РУК РАЗБОЙНИКОВ ВО ГЛАВЕ С ДАНИЛЕЕМ,О ЧЁМ ОН ПРИКАЗАЛ ДОНЕСТИ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ НА СЛОВАХ ВОИНОМ, КОТОРОГО ОСТАВИЛ В ЖИВЫХ. СЕЛИЯ И ИЛИЯ СКОРБЯТ, ОТ ТАКОЙ ПОТЕРИ НАМ УЖЕ НЕ ОПРАВИТЬСЯ...."и дальше на всю страницу журналист что-то написал, но Саша уже не стал читать. Глаза, полные слёз, мешали его чтению, руки опустились и выронили газету. Прикосновение иллара согрело Сашу изнутри, но не могло заглушить боль в сердце. И Веронику, и Анари Саша потерял в один день, в один миг и до конца не мог осознать, что это безвозвратно, что всё это на яви и как раз тогда, когда мечты вновь окрасили его воображение. Сон, посланный илларом, убаюкал его и, как пушинку, Овий отнёс Сашу в его комнату. Зайдя после этого в гостиную, он сказал Леону и Ровелу:

  -Он будет спать, я не могу позволить ему искать для себя погибели от горя. Пусть сон лечит его, пусть его сердце отдыхает, я разбужу его в день решающей битвы, когда он сможет отомстить Гелию не только за Анари, но и за всех замученных колдуном людей.

   Бедняга Ровел смотрел на иллара заплаканными глазами и выдавил из себя слова, от которых в душе содрогался, но научился подавлять и не показывать страха:

  -А что я могу? Как мне помочь вам?

  -Сиди и не рыпайся, дружище,– ответил за Овия Леон.

   Прошло несколько дней и Ровелу стало ужасно скучно в убежище илларов, потому что они оставляли его одного и куда-то исчезали. Ему не хотелось скучать по допросам в дворцов подземелье или по холоду в яме флиуртийцев, но он не мог придумать как справиться со скукой. В комнате Саши, куда он за день заходил по десять раз, чтобы перекинуться парой слов хотя бы со спящим Сашей, Ровел взял лелту и пробовал на ней играть. Это занятие оказалось очень интересным и, занимаясь музыцированием, стрижник не замечал как летело время, поэтому быстро втянулся, хотя у него вообще не было музыкального слуха и каждая, сыгранная им, мелодия ужасно фальшивила. Когда подходил к концу восьмой день с момента освобождения пленников от флиуртийцев, Ровел всё также бренчал на лелте в гостиной, ожидая илларов к ужину и никак не предчувствовал, что его окликнет кто-то другой.

  -Ровел, ты ли это?!– воскликнул Авион, спускаясь по лестнице.– Я почти загнал своего корка, пока добрался до убежища, и никак не надеялся на такую встречу. Где Сашка? Ну и заставили же вы поволноваться нас! Да и иллары наши совсем голову повесили из-за многочисленных неудач.

   Помня последнюю встречу с Авионом, когда он вместе с Сашей и Севой запугали его чуть ли не до смерти, Ровел немного попятился назад, но весёлый охотник всё-таки крепко сжал его в объятия и от нехватки воздуха стрижник невольно закряхтел и стал вырываться.

  -Где Сашка?

  -Он спит, потому что иллар Овий боялся за его жизнь – Саша узнал о Анари...

  -Проклятье на голову Данилея и Гелия,– закричал Авион, но потом шёпотом добавил:

  -Но зато скоро мы с ними расправимся. Я схожу посмотрю на своего младшенького братишку.

   Авион сел рядом с кроватью друга и с нежной родственной улыбкой посмотрел на спящего – на человека, который стал ему родным и близким за столь короткий срок. Пусть он не показывал свои переживания всем, после казни Саши его душа и сердце словно осиротели и теперь охотник чувствовал прилив жизни внутри себя, снова оживала надежда и крепла уверенность, что горестные времена канут в вечное забвение. Перед глазами Авиона вновь появился образ Мириан – образ девушки с длинными чёрными волосами,– с которым он, как обычно, заговорил:

  -Мой названный братец тоже лишился своей возлюбленной, Мириан. Несправедливость преследует тех, кто любит по-настоящему.

  -Но на этот раз юноша не виновен в её гибели.

  -Да, Саша не виноват, не то что я...Я один виноват, любимая.

  -Ты и ещё кое-кто.

  -Но я больше, чем он. Я не поверил тебе, любимая,– прошептал Авион и образ растаял.

   В комнату вошёл Ровел, чтобы сказать Авиону о возвращении илларов, которые ждали его в кабинете. Леон и Овий с нетерпением смотрели на охотника, который копался в походной сумке, ища что-то. Наконец Авион показал им свою находку, и довольно усмехнулся. Тайная переписка колдуна была как раз кстати. Прочитать письмо для илларов не должно было составить большого труда, потому что колдовская защита всегда отличалась хрупкостью, но на этот раз кристалл не поддавался, и всем сразу стало ясно, что в их руки попало письмо самого Гелия. Потрудившись над прозрачным кристаллом всю ночь, иллары наконец-то раскрыли его и в воздухе появились строчки послания, написанные колдовской азбукой.

  -Сколько защиты для письма,– возмущался Леон,– что даже дурак догадался бы о его важности.

  -Ещё немного и нам станет известно что-то очень важное,– сказал Овий и приступил к расшифровке, потому что был знаком с этой азбукой, а Авион не выдержал и вышел в гостиную, чтобы заснуть на диванчике впервые за несколько дней. Сон показался ему мгновением, потому что ему показалось, что уже через секунду его начал трясти Ровел, говоря:

  -Иллары почему-то кричат, что-то случилось в кабинете, мне страшно туда заходить.

  -Ровел, ну почему воины пришли именно к тебе? Почему Гелий именно с помощью тебя решил заманить нас в ловушку?– недовольным тоном пробурчал Авион, поднимаясь и направляясь к двери кабинета, откуда в самом деле доносились крики илларов. Открыв дверь, охотник поразился, увидев обоих илларов кричащих друг на друга с какой-то неудержимой яростью.

  -Ты, старый дурак,– кричал Овий.

  -А ты вообще разум потерял,– отвечал ему Леон.

  -Да ты никогда до этого не додумался бы.

  -А тебе вообще только Иин и помогал.

  -Иллары, что с вами такое?– воскликнул Авион.

  -У Гелия есть сын, для которого и было всё придумано. Гелий – потомок Фека, казнённого народом давным-давно, он потомок того сына, которого унесла с собой жена жестокого короля. И теперь Даид, сын колдуна, займёт своё законное место на троне, как только Миций напишет отказ от короны в его пользу – в пользу своего приемника и названного наследника, ведь прямые наследники, да и все второстепенные, Гелием уничтожены,– сказал Овий.

  -Вот если бы ещё найти этого Даида, то Гелий был бы в наших руках и нам удалось бы выведать у него где он прячет королеву Полию,– добавил Леон.

   Совпадение было невероятным, но именно вблизи рыбацкого города Авион нашёл почтовую, забитую на смерть, птицу. Иллары узнали о завсегдатае дома родственника Севы и теперь главное была для них не медлить. Но прежде чем отправляться в Кальт, Авион хотел прочитать письмо от начала и до конца, и Овий протянул ему лист бумаги, на который переписал послание колдуна своему сыну.

  "Сын, этот день уже совсем близок. Король лишился разума после смерти дочери и скоро я дам ему бумагу на подпись. Поэтому, как только птица доставит тебе письмо, отправляйся в Геран и остановись в любом постоялом доме, я найду тебя сам. Тебе, потомку Великого Фека, наконец-то вернётся то, что от нас отняли и заставили скитаться веками по лесам. Даид, наша конечная цель почти свершилась и никто не посмеет оспорить решение короля. я жду тебя, твой любящий отец.

   Г."

  -Единственное, чего мы не знаем: отправил бы Даид ответ отцу вместе с птицей или нет, поэтому ждать нельзя, Гелий уже мог забеспокоиться,– сказал Овий.– Мы отправляемся в Кальт.

  -Я с вами,– выходя вперёд, сказал Ровел, но его оставили приглядывать за спящим другом.

   Только этого не предусмотрел Гелий, сидя в своей башне – он ожидал возвращения птицы и не предполагал, что ответа сына не дождётся. В его руках был документ с королевской подписью, который он перечитывал в сотый раз и радовался, что его сын вот-вот станет королём Селии. Немного поодаль в другом кресле сидела Грагара и раздумывала, рассказать или нет колдуну о том, о чём ей донесли прахи. Наёмникам удалось проникнуть в карманы илларов и проследовать не только на Флиур, но и вернуться в Сонную долину, где и успели незаметно вылететь и пуститься с важным докладом в Геран. Узнав от них о многочисленной армии, которую иллары приручили с помощью какого-то порошка, Грагара задумалась: на правильной ли стороне она оставалась всё это время. Конечно она ненавидела илларов, которые не защитили её народ, но и к колдунам она не испытывала тёплых чувств. А зная по легендам на какую силу способны флиуртийцы, рагана забеспокоилась, ведь такая армия должна была победить колдунов – победа была уже в руках трёх илларов.

  "А я ведь так и знала, что Овию кто-то помогает. Без этого Иина иллары не справились бы с Гелием. Но может быть ещё не всё потеряно? Надо решать, ведь в руках Гелия отказ Миция от трона. Сможет ли колдун переманить флиуртийцев на свою сторону, ведь у него нет такого порошка и такой силы, как у Иина? Хм, как противно чувствовать себя побеждённой. Нет, илларам не одолеть меня даже многотысячной армией дикарей, я придумаю что-нибудь."

   Пока Гелий любовался королевской подписью, а Грагара ломала себе голову, как спастись, гайа Гордо вёл беспомощного короля Миция подземным ходом под дворцом. На землю спустилась ночь, и, когда они вышли в парк цветущих деревьев из потайного хода, кончавшегося у подножия холма, пробираться по тёмным улицам столицы было легче, чем днём. Миций шёл медленно, тупо глядя себе под ноги, из его открытого рта текла слюна по бороде, которая была спутана и вся в остатках еды, а одежда была изорвана им самим, так что он походил на бродягу и никак не на короля, бежавшего из дворца. В одной из тёмных подворотен их встретил гральчи Картикту и сказал: