Текст книги "Подкидыш (СИ)"
Автор книги: Little_Finch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 64 (всего у книги 70 страниц)
Когда Локи подбегает к проулку, его «брат» уже как раз подскакивает к своему другу.
– Баки!.. Бакс, успокойся слышишь, отпусти его! Тебе не нужны проблемы, поверь мне! – Тор рывком отдирает разъяренного парня от Мэла, оттаскивает на безопасное расстояние.
– Ох, группа поддержки?.. Надо же… – тот ухмыляется, одергивает футболку и, презрительно осмотрев их обоих с головы до ног, переводит взгляд на Локи. Чуть сладостно прикрывает глаза. – А вот и наша маленькая мерзкая дырочка… Хочешь еще один урок послушания?..
Локи останавливается чуть позади все еще дергающегося Барнса и начинающего злиться Одинсона. Смотрит на Малекита в упор. Пару раз моргает.
Все внутри превращается в вязкое желе. Все чувства замирают, все эмоции замирают.
Он чуть дергает головой, возможно, в его глазах читается малюсенькое удивление… И Локи действительно удивлен. С Малекита ведь еще даже синяки от Тора не сошли, а он… Все, видимо, не просто плохо.
Все слишком плохо.
До этого момента в планах Локи не было очередной мести, жестокой расправы над Мэлом… Казалось, что он сам уже переполнен всей этой местью, не только к Малекиту, но и вообще. Также казалось, что пора уже разорвать этот порочный круг из их бесконечных, в данном случае с Малекитом, препираний.
И… Так ему казалось раньше.
Сейчас же Локи понял, что, если не поставит Малекита на его место, тот навредит сам же себе. И не то чтобы ему действительно было дело до чужих внутренних метаний, но… Малекит был определенным кладезем.
Кладезем, который Локи не хотелось не то чтобы терять… Ему просто хотелось забрать Малекита себе.
– Не лезь к нему! Тебе мало предупреждения?! Так хочется получить по зубам, а?! – Тор, все еще удерживая одной рукой друга, скалится и рычит. Хотя и заметно, что он сдерживается, тем не менее тоже начинает заводиться буквально с пол оборота. – Тебя выпрут к чертям из команды, если тебе не хватило. Ты, жалкий, мерзкий…
– Довольно. – он делает шаг. Его тон не терпит возражений, в нем сталь и железный привкус крови сплетаются, заставляя просто остановиться. И Локи кладет ладонь на сильное плечо Тора. Мягко похлопывает, приструняя его.
Малекит не может оставить этот жест без внимания, глумится:
– Ты прямо маленькая собачка, Одинсон, так хорошо слушаешься его, мм… – он смеется, Тор тут же дергается.
Локи его не пускает. Все еще удерживая руку у него на плече, заставляет остаться на месте. Спокойным, ледяным тоном говорит:
– Вчера нам не удалось достаточно обстоятельно обсудить все, но сейчас времени предостаточно. Твой язык очень и очень острый, как я успел заметить. Как же так сложилось, что тебе его до сих пор никто не вырвал, мм? – он поворачивается к Мэлу всем корпусом и смотрит с легким прищуром. Сделав шаг и выйдя вперед, медленно подцепив пуговицу на манжете, Локи расстегивает рукав рубашки и начинает закатывать его.
Мэл вновь лающе смеется, смотря на эту картину. Еще, видимо, не понял, что Лафейсонов лучше не дразнить.
– Дело в том, малыш, что очень многим намного больше нравится чувствовать его у себя во рту… Или может, мм, в более интересных местах. – он ухмыляется, покачивает бедрами. Локи останавливается, лишь закатывая глаза на эту пошлую недошутку, и кидает Тору с Баки:
– Покараульте снаружи, пожалуйста.
Ему не нужны проблемы или незнакомые/лишние свидетели. Ему лишь нужно кое-что объяснить этому неразумному существу, никак пока что не дотягивающему до гордого названия «человек».
Но Баки с ним, похоже, не согласен. Он выговаривает на грани ярости и гнева:
– Отойди с дороги, ребенок, это не твое дело и уж точно не твои проблемы. Ты всего лишь…
Договорить он не успевает. Локи разворачивается на сто восемьдесят, делает два широких резких шага и подхватив высокого парня за горло с силой вбивает в соседнюю стену. Эффект неожиданности срабатывает в его пользу. Привстав на носочки, Локи шипит:
– Уйми свое эго, придурок! Тебе не нужны эти проблемы, и ты это знаешь. Вместо того, чтобы, как трус, защищать своего мальчишку за его спиной, лучше иди, разберись лицом к лицу. Иначе с этим тоже придется разобраться мне. – он впихивает в его ладонь пачку сигарет и отходит. Вновь поворачиваясь к Малекиту, кидает Тору: – Позаботься о нем и прикрой меня. Я полагаюсь на тебя.
Тот кивает. Понимает, что лучше не вмешиваться. Локи большой мальчик и в состоянии разобраться сам.
Слыша, как он уходит, этот самый «большой мальчик» буквально кожей чувствует это огромное Торово доверие. По его коже бегут мурашки и губы бы даже растянулись в улыбке, но ситуация немного не та.
– Боже, ты так невероятно сексуально ими помыкаешь!.. Я прямо возбудился, ей богу! – Мэл гогочет, а мальчишка молча закатывает второй рукав. Медленными ленивыми шагами наступает на него. Не доходя пары-тройки метров, останавливается.
Локи говорит:
– Я действительно не хотел этого. Бесконечная месть – бесконечная нервотрепка, знаешь… Тем более, я уже наметил на тебя кое-какие планы и не хотел бы тебя слишком калечить. Но ты же буквально так и просишься, чтобы я начистил тебе морду. Мазохист, я так понимаю?
Позади Тор уводит Баки к выходу из подворотни. Он негромко убеждает его, что им нет нужды вмешиваться.
С шорохом они оба приваливаются к стене. Щелкает зажигалка.
Локи говорит:
– Я знал таких, как ты. Зависимых от побочных эффектов жизни. Кто-то не мог и дня прожить без эмоций, кто-то обожал страдать, кто-то любил душевную боль… Ни один из них не наладил свою жизнь, пока не избавился от этой зависимости.
– Боже мой, какой психоанализ, мальчик!.. Тебе впору идти психологом или мозгоправом… Ах, нет, ты же будущая шлюха, точно! Думаешь, сможешь побить меня, дорогуша?.. Смотри, не сломай свои милые ноготки. – Малекит ухмыляется, расставляет ноги шире и подтягивает рукава толстовки выше. Чуть ли не подзывает его пальцем, самодовольно ухмыляется.
Локи фыркает, щелчками разминает кулаки/костяшки/пальцы. Все еще стоит в нескольких шагах до. Смотрит…
А затем говорит:
– Ты у меня весь как на ладони, ты знаешь?.. Пытаешься делать вид, что ты такой плохой, что ты жестокий, что у тебя нет моральных принципов… На самом деле у тебя в груди дыра. Знаешь почему?.. Твои родители развелись три года назад после смерти твоего старшего брата. Но дело даже не в этом, это так, просто информация о твоем прошлом. По идее, она не должна определять тебя как человека и…
– Ты!.. Откуда ты?! – Малекит хмурится, отшатывается, сжимает кулаки и стискивает зубы. Медленно теряет все свое напускное хладнокровие и веселость. – Думаешь, нарыл на меня какой-то левой инфы и уже победил?.. Если хочешь драться, так дерись как мужик. Хватит трепать своим грязным языком!
Локи усмехается и качает головой. Делает небольшой шаг назад, чтобы успеть среагировать, когда парень кинется на него.
Локи говорит:
– Дело в том, что твоя мать тебя больше не любит. Все, о чем она думает, просыпаясь где-то там, куда сбежала от вас, – что ее любимый сын мертв. Она не думает о тебе, не думает что с тобой и как у тебя дела.
Локи говорит:
– Твой отец зашивается на работе, лишь бы не думать вообще ни о чем. В основном о своем мертвом ребенке, но и о тебе тоже. Все, что у него есть теперь – боль от потери сына, боль от потери жены. Ему нет дела до тебя. Боль уже давно вытеснила тебя из его сердца.
Локи говорит:
– Ты делаешь это все, чтобы привлечь их внимание, но у тебя не получается. Твоим родителям плевать на тебя. Твои родители все еще любят лишь твоего старшего мертвого брата. И каждый вечер засыпая, ты рыдаешь, разбиваешься на кусочки, потому что ты – намного больший сирота, чем даже я.
Локи говорит:
– И, я знаю, ты мог бы вести эту игру в плохиша с дефицитом родительского внимания до бесконечности, но ты не на того наткнулся. Мне нет дела до твоего обливающегося кровью сердца, нет дела до твоей больной души и до того, что твоя любимая Джейн ушла от тебя, ведь ты избивал ее, но. Мне есть дело до твоих мозгов и того потенциала, что таится внутри тебя. А еще мне порядком надоело то дерьмо, что ты вытворяешь, Мэл. И это – уже далеко не предупреждение.
Локи делает шаг, но парень стоит и не шевелится. Его губы медленно двигаются, шепчут что-то бессвязное. Он ошарашен и затронут до самой глубины души.
Но это все – не имеет смысла. Для Локи это не имеет никакого смысла.
Он дергается ближе, дает ему по лицу, а затем пару раз вбивает кулаки в торс, прикрывается от смазанного, ошарашенного удара. Малекит не может сосредоточиться, он делает шаг назад, но спотыкается.
Локи толкает его и валит на грязную землю подворотни. Пару раз бьет по ребрам, выбивая рваные полукрики-полувсхлипы.
– Ты… Ты… Мерзкий ублюдок… – его речь не четкая, видимо, удар, пришедшийся в челюсть, сделал свое дело. Локи приседает, рывком перекатывает его на живот, а затем садится на поясницу.
– Я терпел тебя очень и очень долго. Даже после того, как узнал, что ты – жалкая пешка моего отца, я терпел тебя. Но любому терпению есть предел.
Он спускается на чужой брыкающийся зад, а затем, ухватив одну его руку, выламывает ее, заводит за спину. Малекит взвывает, рычит, начинает дергаться сильнее.
– Тебе же будет лучше, если ты закусишь рукав. – он мягко шепчет на ухо, а затем с хрустом ломает ему указательный палец. Раздается рваный громкий крик. Локи зажимает его рот и хрипло посмеивается. – Если ты сейчас же не заткнешь себя, я сломаю на обеих руках. Ты понял меня?
Парень мгновенно осознает, что ситуация для него безвыходная, и судорожно кивает, мычит что-то неразборчиво. Убрав ладонь, мальчишка вытирает чужую слюну о чужую же толстовку, а затем дергает второй палец.
Мэл выгибается под ним и громко стонет в ткань на предплечье. Если бы не она, сорвался бы на крик.
Локи все же не бессердечный. Он обходится тремя пальцами, а затем поднимается.
Говорит напоследок:
– Хочешь спастись, помири их. Или иди дальше. Хватит жалеть себя, тряпка, в мире кучи людей, которым приходится еще хуже.
Шаг за шагом он оставляет побитого и скулящего Малекита за своей спиной. На выходе из подворотни Тор с Баки. Они молчат.
Барнс как раз затягивается только что прикуренной, похоже, уже второй сигаретой. Только-только его губы выпускают облачко дыма, как Локи легким движением вынимает ее из его рук и глубоко затягивается сам. Его перемазанные кровью пальцы, кажутся испачканными в грязи и чуть поблескивают в свете мутного, стоящего немного поодаль фонаря.
Ему хватает одной тяги, чтобы ополовинить сигарету. Отбросив ее на землю, он затаптывает оставшуюся половину.
Глубоко вдыхает, чуть запрокидывая голову.
– Можешь взять еще одну или же всю пачку, Барнс. Как хочешь. – он пытается разыскать на небе хоть несколько звезд, но находит лишь одну. Похоже, наползли облака… Из подворотни все еще доносятся сбитые рыдания. Локи говорит: – Тебе нужно отвести его в медпункт. Скажешь упал. Или пальцы дверь защемило. Мне в принципе все равно, так что…
– Я убью его еще на полпути, а ты!.. Какого черта ты вообще вмешался, а?! Ты!..
– Приткнись. – полшага, резкий разворот. Бакс стоит прищурившись, самую малость нервно сминает пачку сигарет в ладони. Он весь напряжен и все еще зол. Локи говорит: – Ты на эмоциях. Остудись и подумай, наконец. До твоего мальчишки ему и дела нет, вся суть в том, чтобы разозлить тебя, а после насолить Тору и мне. Больше этого не повторится, он урок усвоил, а ты…
– Не строй из себя «Крестного отца», у тебя еще молоко на губах не отсохло, болван!.. Думаешь, пришил собственного папашу – стал самым умным, а?! – парень дергается, делает шаг, но Локи не отступает. Ладонь Тора ложится поперек груди Барнса, останавливая его от ненужных вспышек гнева и срывов.
– Ты верно принимаешь меня за какого-то несуразного мальца, который пытается показать всем, какой он крутой и невероятно клевый… Я могу с уверенностью сказать тебе, что это не так. Пускаться в разглагольствования о себе не собираюсь. Скажу другое. – он подходит, поднимает его руку, держа за запястье, и достает из пачки одну сигарету. Вытащив из другой ладони зажигалку, прикуривает, затягивается. – Ты, на самом деле, мне должен. Возможно, ты об этом не знаешь. Конечно же, не знаешь… На зимних каникулах я встречался с твоим мальчиком. Он просил совета и помощи, потому что не мог разобраться в своих чувствах к тебе. – Локи делает паузу и следит за тем как меняется выражение на лице Баки. Коротко смотрит на Тора, кивает, успокаивая его нервный взгляд и как бы говоря отпустить уже парня. Затем продолжает: – Он очень и очень сильно любит тебя, но он в этом полный профан. Я имею в виду, действительно полный и беспросветный. Профан. Для него такие своеобразные отношения тоже самое, что для тебя ядерная физика или космическая биология.
– Что… Что ты хочешь сказать?.. – Баки качает головой и потирает лицо. Устало, чуть опустошенно вздыхает.
– Ты должен отвести Малекита в медпункт. Тронешь его хоть пальцем, я тебе все твои десять переломаю. Он уже получил по заслугам. – вновь сильно затянувшись, Локи скуривает часть фильтра, а затем шипит и роняет окурок. Затаптывая его, потряхивает обоженными пальцами. Все еще невозмутимо говорит: – Вернемся назад, я помогу тебе с твоим мальчиком. До этого момента, делай вид, будто бы все по-старому. Так будет проще.
Он кивает Тору и, поежившись, разворачивается. Слышит как парни прощаются, Баки вздыхает. И Локи решает все же добавить кое-что, но до того чтобы обернуться не опускается:
– Он боится, что не подойдет тебе в этом плане. Он боится потерять тебя, Джеймс Бьюкенен Барнс, не намного меньше, чем этого боишься ты сам.
Тор нагоняет его, и они идут дальше. Баки, конечно же, слышит его, но ничего не говорит.
Судя по темному небу уже где-то недалеко до полуночи. Чем дальше они уходят от основных спортивных и учебных корпусов, тем меньше фонарей и тем больше звезд. До их здания остается еще совсем чуть-чуть, когда Локи останавливается и запрокидывает голову, смотря высоко-высоко в небо.
Он слышит, как Тор останавливается рядом, чуть позади. Видимо, будет ловить его, если координация подведет, голова закружится и звезды все разом полетят в стороны.
Из его рта вырываются небольшие облачка пара, но парень не предлагает свою толстовку. Это радует.
Локи знает, что иметь с ним дело, – с ним настоящим, – далеко не просто. Всего должно быть в меру, а в особенности опеки.
При том, что опека и забота, по его мнению, разные вещи, они все же чем-то схожи.
Только вот чужая чрезмерная забота не привносит в него столько смуты и неприятных ощущений, как чрезмерная опека. Чрезмерная забота не предполагает лишение его свободы, не предполагает невидимую цепь и такой же невидимый электрошокер, в виде какого-либо рычага давления.
Шаг вправо, шаг влево, ну, а дальше и так понятно…
Локи говорит:
– Ты тихий…
Его правда это волнует. То, что произошло, – и вчера, и сегодня, и сейчас, – конкретно выбило у них обоих почву из-под ног. Если она, конечно, до этого была…
Правда в том, что он начинает медленно понимать реальность/истинность тех чувств, что испытывает Тор. И вместе с пониманием приходит осторожность.
Не испуг или страх. Он просто не хочет разрушить это хрупкое, только-только образовавшееся между ними/внутри него самого. Связь ли, новая привязанность ли…
Тор говорит:
– Почему ты не вернул сигарету Баки?.. Ты даже и половины не скурил…
Ох, эта тема… Мол, через фильтр, которого коснулись чужие губы, якобы можно обозначить не прямой поцелуй.
Такая дикость. И такой стереотип.
Еще одна пометка. Уж что-что, а стереотипы он ненавидит до дикости. Так же как и ярлыки.
А Тора это волнует. Глупый… Локи же кроме него никто и не нужен.
С мягкой усмешкой он возвращает голову в нормальное положение и, чуть пошатнувшись, делает первый шаг дальше по аллее. Отвечает:
– Мне нужно было чуть успокоиться, и именно поэтому я забрал у него сигарету. Не потому, что хотел засосаться с ним или еще что-то подобное. Расслабься, колючка, ты у меня теперь на вечность в приоритете, хах… – пальцы проскальзывают в задние карманы джинс, он чуть прикрывает глаза, неспешно идет наравне с «братом». Сейчас Тор тихий, но когда его все же накроет… Когда накроет их обоих… Локи лишь надеется, что сможет удержаться на ногах. Если хоть один из них удержится, считай удержались оба, так что… – А растоптал почему?.. Можешь считать это моим очередным заскоком, но никому не позволено докуривать за мной мои сигареты. Никому, кроме близких мне людей. Правда, все мои близкие люди не курят, так что…
Тор фыркает и пинает какой-то камешек. Вздыхает.
До самого их этажа они идут в молчании. Снятая комната встречает легкой прохладой и темнотой. Вентилятор выключен, одно из окон приоткрыто.
Локи спрашивает про душ, но Тор качает головой. Он в душевой вымылся.
Быстро похватав свои вещи, мальчишка нервно скрывается за дверью и закрывает ее на замок. В тонких пальцах проскальзывает тревога, а глаза не хотят замирать на его отражении в зеркале.
Тор все еще молчит. Неужели так ничего и не скажет?.. Даже про то, что Малекит сделал?.. Даже про то, что говорил?..
Ему хочется вернуть все как было. Ему хочется вернуть их двоих в прежнее, связанное состояние, где он, он настоящий, мог спокойно продолжать работу над собой и не волноваться за Тора.
Ему хочет, чтобы эта усердная работа, наконец, кончилась. Ему хочется вознаградить себя и Тора за труды. Ему хочется больше легкости, больше близости, больше воздуха…
Душ скрадывает полчаса его жизни. Он любовно и осторожно втирает в синяк на шее мазь. Вспоминает как вчера метался по ванной, звонил Ванде.
Как оказалось просто. Тор лишь вступился него, за них обоих, и все. Тор лишь в очередной раз доказал, что стоит не только доверия, но и… Чего-то большего?..
Локи не знает, он еще даже с самим собой не до конца разобрался, поэтому браться еще и за Одинсона… Немного рано, разве нет?..
Нет. В самый раз. Вовремя, блять.
Малекит сделал то, что сделал, и по Тору буквально видно, как его это подкосило. И дело не в чем-то, дело в молчании, дело в этом, граничащем с идиотизмом, послушании, дело в…
В Локи. Дело в нем самом. И если он хочет спасти не только Тора, если хочет спасти их обоих, ему нужно решиться…
Клин клином выбивается, так?..
Он поправляет свободные пижамные штаны на резинке, одергивает футболку. Вроде уже в одежде, но выходить, возвращаться назад в комнату страшно.
Тор тихий. Это неправильно.
Тор – это взрыв. Тор – это буря. Тор – это, хотя бы, легкое волнение при несильном ветре.
Когда происходит что-то, он реагирует. Он чувствует и не боится эти чувства проявлять.
В этом, возможно, разница. Он, Локи, не любит так делать. Каменное, спокойное выражение лица подходит ему намного больше, чем разные яркие реакции.
Вся основа в жажде безопасности. Если ты чему-то сильно импонируешь, улыбаешься ярко и долго, враг может заметить это. Затем, решив поквитаться, он заберет/сломает это.
То самое, что ты любишь.
Он медленно переступает с носка на пятку, не крадется, но все же двигается ужасно неспешно. Тихо опускает одежду куда-то на стул, тихо перехватывает немного влажные волосы резинкой.
Тор сидит на своей постели. Спиной к нему. Он немного сгорблен, лицо спрятано в ладонях.
Локи рад бы подойти, но все, на что его хватает – замереть у стены, прямо напротив, за спиной парня, и опереться на нее. Прижаться затылком.
Он шепчет:
– Скажи что-нибудь…
В стоявшей до этого тишине голос кажется оглушительным. Мальчишка вздрагивает сам же, сам же неслышно прочищает ком в горле.
Тор хрипло смеется, потирает лицо ладонями. Выдыхает так сипло, горько:
– Сказать что-нибудь… Что мне тебе сказать?.. – он качает головой, проходится пальцами сквозь волосы. Чуть помолчав, говорит: – Почему внутри такое ощущение, будто бы ты все еще принадлежишь мне?..
Смешно. Черт, до истерики. Они называют друга друга своими парнями, Локи уже давным-давно называет Тора «колючкой», они заботятся друг о друге, касаются друг друга и… Да-да. Они все еще не говорили об этом.
Не говорили о принадлежности по-настоящему. Да, в плане, Тор просто поставил его перед фактом, но… Они не обсуждали это.
Локи закусывает губу и вздыхает. Уже приоткрывает рот, чтобы ответить, но…
Ему требуется немалая смелость на это. Определенно. Реакцию Тора предугадать можно, но не с такой уж и успокаивающей точностью.
Он может подорваться и закричать, может расплакаться, может подлететь и поцеловать его, не взирая на протесты…
Локи не знает, почему до сих пор, не боится, но просто опасается его. Опасается на уровне близости.
И это глупо. В плане, ну, они же встречались четыре месяца. Если неофициально, конечно, но…
Тогда было иначе. Локи делал то, что должен был. А сейчас… Считай, что и не было всех тех месяцев. Он все еще неопытен. Он все еще маленький, тощий моральный/психологический девственник, когда-то давно изнасилованный отцом.
И он берет себя в руки. В этот раз не потому что так надо, а потому что так хочется помочь Тору, увидеть его легкую улыбку и счастье в ней.
И он берет себя в руки. Говорит, путаясь в словах:
– Просто… Дело в том, что… Так и есть.
Щеки чуть вспыхивают, но он успокаивает себя парой вдохов. Скрещивает пальцы, на руках, спрятанных за спиной.
Да, он не любит поддаваться эмоциям, но… С Тором все как-то иначе.
Локи заметил это еще в больнице, когда после передоза лежал под капельницами и все же помогал парню с обществознанием и историей. Тогда ему и дела не было до обколотых вен и постоянной слабости. Мальчишка еле сдерживался, чтобы не улыбнуться ненароком или не сболтнуть лишнего.
Тор просто… Он просто оказался там, когда Локи очнулся и потом… Потом он просто не ушел. Просто не оставил его одного в этом отчужденном, пропахшем смертью и болью месте.
И Локи тоже не может оставить его сейчас. Он думает… Думает, что готов отдать себя ему полностью, если прямо сейчас это поможет, если вернет тот шаткий баланс между ними.
– Так и есть… Так и есть… – он качает головой, трет зажмуренные веки. Локи видит как перекатываются мышцы под его кожей и сглатывает.
Говорит:
– То, что произошло с Малекитом… Я…
– Да мне дела нет до этого Малекита!
Он все же подрывается. Вплетается пальцами в пряди, жестко тянет, но не оборачивается. Шумно дышит, успокаиваясь. Успокаивая себя силой, успокаивая себя самостоятельно.
– Я… Я не хочу отпускать тебя… Но и насильно держать себе не позволю… Время… Время утекает как песок сквозь пальцы… – его голос такой несмелый и взволнованный. Он кричит о помощи без крика. Рыдает от боли без слез. – Я не знаю, как к тебе подобраться… Постоянно боюсь, что одно неверное движение, одно неверное слово и я просто потеряю тебя… Вновь потеряю и больше не найду… Буквально по щелчку пальцев, понимаешь?.. Я совершенно запутался, Локи…
Имя звучит мягко и нежно. Его бледная кожа покрывается мурашками, и мальчишка понимает, что теперь уже точно потерян. Потерян и сам почти готов расплакаться.
Тор продолжает:
– Я так просто готов поверить каждому твоему слову, что это иногда просто пугает. И я так спокойно поворачиваюсь к тебе спиной, и так спокойно отношусь ко всем твоим трениям с законом… – его руки опускаются, повисают безвольно и печально. Локи заставляет себя остаться на месте и сделать хотя бы один вдох. – Я… Я сам тебя перед собой оправдываю, ты понимаешь?! На каждое твое действие нахожу отговорку и… Я думал, правда убью Малекита сегодня днем. Просто возьму, сдавлю его горло чуть сильнее и все. Все закончится. От мысли о том, что он сделал тебе больно, я… Я просто… Я так сильно запутался во всем этом… – пальцы вновь тянут светлые пряди сильно, до боли. Локи кажется, что он ощущает ее, чужую боль, как свою. – И я так сильно хочу до тебя дотронуться, боги… Просто обнять тебя и не бояться, что ты, испугавшись, воткнешь мне нож под ребра… Просто дотронуться… Я не могу, ты понимаешь это!.. Я не могу, потому что боюсь… Я боюсь всего, что связано с тобой, и этот страх он не проходит… Он никак-никак не проходит и… Я так запутался…
Он качает головой, вздыхает и, наконец, оборачивается. Смотрит спокойно. Но будто молит о помощи. Молит о том, чтобы Локи спас его от этого шквала чувств, что бушует внутри, но все никак не может найти выхода.
Все никак не может найти взаимности. Настоящей, ощутимой взаимности.
Локи говорит:
– Иди ко мне.
Тор делает шаг не сразу. Будто уже и себе не доверяет.
Но сделав шаг не останавливается. Каменеет лишь перед ним. Смотрит неотрывно.
Локи говорит:
– Все в порядке. Тебе просто нужно расслабиться. Поцелуй меня.
Тор слушает, слушает, а в конце чуть не отшатывается. Его глаза распахиваются почти что в ужасе.
– Я не… Я не буду… Не буду так…
– Успокойся. Я хочу встречаться с тобой снова, ладно?.. Я хочу вновь стать твоим парнем по-настоящему, хорошо?..
Слабый кивок, мелькнувшее во взгляде осознание. Тор вздыхает. Локи опускает руки вдоль тела и ждет.
Ничего не происходит.
Тор говорит:
– Я боюсь до тебя… дотронуться… Боюсь, что ты… Ты просто… Просто сделаешь что-то или скажешь что-то, я же тут просто рассыплюсь, боже…
Он зажмуривается и глубоко вдыхает. Локи ждет, следит за его эмоциями, мелькающими на лице.
А затем поднимает руку. Удерживает ее ладонью к Тору где-то на уровне груди. Говорит:
– Подними свою руку и медленно коснись. Все будет в порядке.
Тор открывает глаза, нервно сглатывает. Краем глаза Локи видит как его рука, прежде чем подняться, сжимается в кулак несколько раз.
– Успокойся. Я ничего не сделаю. Ничего не скажу. Тебе нечего бояться.
Его тихий голос – попытка чуть-чуть разбавить напряженную тишину. Локи видит, что Тор на грани. Уже давно знает, что он на грани.
Такое довольно непростое испытание не всем под силу. Это не просто боль. Постоянное гнетущее чувство потери того, кто находится на расстоянии тепла. Постоянная тревожность, бессонница, апатия, горечь и печаль.
Локи знает, что Тор действительно нуждается в нем. В нем настоящем.
Также теперь Локи знает, что тоже нуждается в Торе. Не одной из своих масок, а именно сам. По факту.
Сильная ладонь с чуть более смуглой чем у него кожей поднимается и замирает напротив. Мальчишка следит, как Тор медленно приближается указательный палец к его, но за миг до касания замирает.
Парень неуверенно поднимает на него глаза.
Локи говорит:
– Тебе нужно перестать напрягаться. Колючка. – а затем преодолевает этот миг сам. Сначала его палец, потом и вся ладонь прикипают к чужой теплой коже.
Тор делает глубокий вдох. Локи мягко переплетает их пальцы.
– Я не могу… Не… Я…
Он шумно вдыхает и выдыхает. Его ноздри подрагивают, глаза увлажняются, пальцы дрожат.
Локи понимает, что почти сломал его. Что это именно он довел его до такого.
Пока сближался, пока отталкивал, пока держал на расстоянии, а затем просто вышвырнул… Все это время он пытался разобраться с самим собой и не думал о том, что нужно разобраться и с Тором тоже. Какой-то своей частью не думал, не верил, что чужая привязанность такая… Истинная.
Да, он хотел вернуться позже, хотел вернуться цельным и… Хорошо, что сейчас он здесь. Пришел бы позже – не успел бы.
Не успел бы спасти Тора.
Но сейчас он здесь, и тревожность в Торе затухает. В них обоих затухает. Все то, что нервно и пугливо копилось уже несколько месяцев с самого, черт побери, возвращения Лафея медленно растворяется.
– Тшш… Все в порядке, колючка… – он пытается успокоить парня, но тот вздрагивает, зажмуривается, сжимает свободную руку в кулак. Локи мягко касается его щеки, кончиками пальцев ведет по скуле, по носу, разглаживает брови. Он опускает их переплетенные руки вниз и прижимает к стене. Прижимается к стене всем телом.
– Это слишком… Слишком нереально, чтобы быть правдой… – Тор качает головой, отталкивая его прикосновения, дергает рукой, пытаясь вырваться. – Несколько недель… Месяц… Я думал, умру просто… Ты был совсем рядом, совсем-совсем близко, но…
Локи не пускает его. Держит уверенно, касается вновь. Шепчет:
– Я потерялся… Пытался найти себя, пытался определиться, что мне нравится, что нет… – он соскальзывает рукой на сильную шею и мягко давит, заставляя Тора сделать шаг, приблизится еще немного. Добавляет: – Если бы тебя не было рядом, я не знаю, что делал бы… Ты был таким жестким, настойчивым, постоянно напоминал о себе, не давая мне потерять свой конец этот тонкой ниточки, что тянется из твоего сердца…
– Я ничего не делал… Пожалуйста, не лги хотя бы сейчас, я ничего не…
– Тихо… Тихо-тихо-тихо… – он привстает на носочки и касается легким поцелуем его подбородка. Выцеловывает скулу, забирая дрожь и панику, незаметно мажет по губам, стирая тревогу. И Локи не чувствует внутри себя ужаса, как думал… Он не чувствует страха, такого дикого и животного. Это же всего лишь Тор. Его Тор. И Локи говорит: – Тебе не нужно было что-то делать… Ты должен был просто оставаться рядом, и ты остался… Остался рядом со мной, даже когда я уже, казалось, потерял себя, даже… Даже когда я, казалось, потерял тебя.
Он мягко утирает влагу с чужих щек, целует закрытые веки и прижимает лбом ко лбу Тора. Прикрывает глаза.
– Сейчас… Сейчас ты нашел себя?.. – Тор несмело опускает ладонь ему на бедро, а затем незаметным прикосновением скользит к талии. Нервно сглатывает.
Локи тихо смеется и отстраняется, прислоняясь спиной к стене. Качает головой, глядя в распахнувшиеся, прозрачно-голубые глаза.
– Мне потребуется еще неделя… Возможно, две… Я собираю себя по кусочкам, это, знаешь ли, не так просто… – он дергает уголком губ и взгляд Тора чуть меняется. Он будто бы видит что-то до ужаса знакомое и родное. Локи говорит: – Однако, в чем я точно уверен… Тебя внутри себя я уже нашел.
Он сжимает пальцы на груди чужой футболки и тянет парня на себя. Чуть запрокидывает голову, тянется к нему.
Тор не целует. Замирает в паре сантиметров, судорожно облизывает пересохшие губы. Шепчет:
– Могу я… Я хочу…
Локи уверенно сжимает его руку, чуть подается бедрами и бормочет в самые губы:
– Ты можешь все, что захочешь, колючка… Я весь и полностью твой.
Это случается так сладко. Тору кажется, что он все еще чувствует легкий привкус никотина на чужих губах, но сладости от этого меньше не становится. Локи рвет вдох и неслышно вскрикивает, будто бы произошло что-то неожиданное.
Они сталкиваются чувствами и кажется теряются там. Локи, все еще не готовый к слишком большой скорости, мягко пытается удержать их на поверхности.
– Подожди… Подожди, ладно… – Локи шепчет онемевшими зацелованными губами, пытаясь чуть притормозить Тора. Сам в то же время спешно выпутывается из футболки.
И Тор действительно слышит его, чувствует его, сбавляет темп. Его руки скользят по прохладной коже, пахнущей кофейным гелем для душа, а глаза сами собой прикрываются. Локи хватается за его плечи, вжимается спиной в стену, но все же льнет к нему.
