Текст книги "Подкидыш (СИ)"
Автор книги: Little_Finch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 70 страниц)
– Спасли?.. В смысле «спасли вместе с тобой»? – парень судорожно сжимает в руке свой стакан, пристально смотрит на мальчишку.
– Ты ему не сказал? – Брюс переводит взгляд с Локи на Пьетро и назад, взволнованно наклоняет голову набок.
– Я старался не упоминать некоторые… плохие моменты, – он закусывает губу, цокает, вздыхает. – Понимаешь, дело в том, что… Директор того детдома оказался… Большинство денег, что государство передавало для детей, он забирал себе. В этом также участвовали и многие преподаватели. И…
– Дети находились в не самых лучших условиях?.. – парень откидывается на спинку диванчика, переплетает руки на груди, играет желваками, сжимая челюсти.
– В каком-то смысле, да… – Локи вздыхает, отворачивается к мужчине, уходя от разозлённого взгляда Пьетро. – Так… Понимаете, основная проблема будет заключаться в том, что в документах не будет её имени. Её звали Ванда Максимофф, но никто этого не знал и, поэтому…
– А имя, которым её там назвали?.. – Брюс кивает, достаёт телефон, записывая некоторую информацию в заметки.
– Я… – «долбанутая», «пришибленная», «заторможенная» и «придурошная» – он помнит все её клички, что дали ей как дети, так и преподаватели, но вот имя… – Я не помню, простите.
– Ладно. Ещё что-нибудь важное?.. – мужчина смотрит на Локи, тот качает головой, жмёт плечами.
– Если что-нибудь вспомню, позвоню, но пока что ничего.
– Хорошо. Пьетро, мне понадобится какая-нибудь фотография твоей сестры. Желательно самая последняя, но чёткая. Сможешь найти? – Брюс смотрит на парня, тот вздыхает, кивает, чуть расслабляясь.
– Да, конечно. Я посмотрю сегодня.
– И продиктуй мне свой номер телефона, я думаю, что в ближайшее время нам нужно будет держать связь… – мужчина быстро записывает диктуемый телефонный номер, кивает. – И ещё кое-что. Я прошу тебя пока что не говорить родителям, потому что ты же понимаешь… Ситуация может обернуться очень… неожиданно.
Пьетро каменеет. Сглатывает, переводит напуганный взгляд на Локи. Тот участливо поджимает губы.
– Хо-хорошо.
– Отлично. Я начну искать информацию только с завтрашнего дня, сегодня съезжу, попрошу ордер для доступа к архиву, – он тяжело вздыхает, прячет телефон в карман пиджака, смотрит на Пьетро, что нервно держит стакан и медленно отпивает сок. – Мы найдем её, парень. Не волнуйся, – поворачивается к Локи. – Проводишь меня?..
– Да, конечно, – мальчишка поднимается, кидает другу: – Две минуты и я вернусь…
Пьетро кивает. Отворачивается к окну.
Брюс вместе с Локи выходят из кафешки, медленно пересекают парковку.
– Вы так легко согласились…
– Я твой куратор. Твои проблемы – мои проблемы тоже, – он снимает машину с сигнализации, когда они подходят к ней, поворачивается к мальчишке. – Ты же понимаешь, что, если мы её не найдем или… найдём, но не такой, какой она должна быть, то…
–Успокаивать мне придётся его. Да. Я знаю, – Локи кивает, поджимает губы.
– Я удивлён, что ты взялся за это дело. Не знаю, где ты достал информацию об этом парне и как вспомнил его, провёл параллели, но… Раньше за тобой не замечалось такого дружелюбия, – Брюс по-доброму усмехается, смотря на притихшего мальчишку. – Это прогресс. Надеюсь, ты будешь продолжать в том же духе…
– Я, кстати, хотел кое-что уточнить, по этому поводу, – он немного напрягается, но всё-таки продолжает: – Вы дали мне такую свободу действий. Это немного…
– Удивляет?.. Да, я знаю, – мужчина кивает, улыбается шире. – Понимаешь ли, тебе уже шестнадцать, Локи. И я считаю, что ты в состоянии, при предоставлении тебе средств к существованию, сам за собой следить. Ты ведь прекрасно понимаешь, что правильно, а что нет, поэтому…
Он неопределенно пожимает плечами. Открывает водительскую дверь.
– Так это можно считать за еженедельную встречу?.. – Локи ехидно поджимает губы, весело смотрит исподлобья.
– Даже не надейся, – Брюс отпускает смешок и садится в машину, медленно отъезжает с парковочного места.
+++
Они с Пьетро ещё почти час сидят в «Сове». Парень нервно выпытывает у него подробности, расспрашивает про то, как жилось его сестре те пару лет, что она была в детдоме.
Локи рассказывает, что на самом деле не совсем был в неё влюблён. Также рассказывает, что на самом деле даже не знает, отчего подружился с ней.
Просто… Увидел её, увидел как на неё показывают пальцем, мол, странная, ха-ха, увидел как её сторонятся…
И подумал, что её ведь даже никто не защищает. Подумал, что её некому защитить.
Он говорит, что просто захотел найти друзей. На самом деле он увидел в ней себя.
Ведь его от отца тоже было защитить… некому.
Пьетро кивает, слушая его. Немного успокаивается.
Расходятся по домам они друзьями. И Локи…
Он возвращается домой. Медленно-медленно, будто на плаху.
Зайдя в прихожую, садится на тумбу для обуви в коридоре и роняет рюкзак на пол. Вздрогнув, обнимает себя и зажмуривается.
Он не хочет. Не хочет быть здесь и сейчас. Не хочет…
Медленно нагнувшись, чтобы развязать шнурки на кедах, мальчишка в итоге сползает на пол. Подтягивает тощие острые коленки к груди и глухо задыхается. Слёз нет, только непонимание…
Его так много, хоть раскладывай по пакетиками и продавай, как мет или крэк.
Непонимание: отчего хотя бы раз, всё не может пойти так, как хотелось бы ему.
Непонимание: где же он так провинился, что должен сейчас так скулить от боли.
Ведь он остался. Остался ради того, чтобы вернуть Ванду, чтобы помочь Пьетро…
Но «благими намерениями выложена дорога в ад». Он выбьет эту надпись на своем могильном камне, в надежде, что хоть после смерти её не забудет…
И он остался ради того, чтобы помочь почти незнакомому человеку, но… Когда ему понадобится помощь, рядом никого не будет!
Потому что каждый может принять помощь, даже от грязного отвратительного сиротки, но никто, никто, не будет помогать этому же сиротке.
Он пытается морально подготовиться к тому, что, когда Ванда найдётся, – не без участия «если», конечно, – то его бросят. Откровенно, бессовестно киданут.
Возможно, скажут «спасибо», но всё же…
Когда всё кончится, он будет один. Факт. И, значит, нужно придумывать какой-то новый план… Нужно, нужно что-то делать…
Что-то придумать, чтобы…
Нет. Он устал. Морально вымотался за прошедшие шесть лет в своём колесе под названием «неудачник».
Локи медленно расшнуровывает кеды и снимает их. Всё ещё сидя на полу, убирает в шкафчик для обуви.
Краски окружающего мира медленно бледнеют.
До этого, до того, как только что понял, что действительно, реально и без шуток, не может уйти, он надеялся, что сможет хоть чего-то добиться в жизни. Он надеялся…
У него был хоть и не чёткий, но довольно простой план и… Он правда надеялся, что всё получится. Он так надеялся.
Сейчас же в груди чувство, будто его накрывают колпаком. Железным.
Таким, каким накрывают свечки. Таким, каким лишают огонёк воздуха, чтобы тот затух.
Он задыхается…
Если убрать неопределенность с сестрой-близняшкой, есть и ещё одна проблема. Совсем крохотная. Она засела у него в голове и медленно убивает хуже раковой опухоли.
И теперь вопрос лишь во времени. Как долго это продлится?..
Сколько еще Фригга будет доброй, пока не покажет свою тёмную сторону?
Сколько часов осталось до того, как вернётся Тор и просто вкатает его в пол, опять разозлившись?
И сколько… Ах, нет. Одину плевать. И слава богу. Одним палачом меньше…
Как долго ещё его бывшие друзья будут хранить «не тайну» того, что это он резанул Сиф волосы? Вряд ли слишком уж попридержат секретик…
Через сколько Пьетро поймёт, что Локи, мелкий пиздун и ублюдок, попробует добыть оставшуюся правду другим способом?
А Ванда… Если они найдут её, и она не вспомнит?.. Если увидит брата, обрадуется, а его не вспомнит?..
Он останется не у дел.
Это как игра под названием «доверься и падай», когда ты стоишь в кругу людей и, закрыв глаза, начинаешь отклоняться назад. В психологии этот метод применяется, чтобы взрастить больше доверия и забить сидром навязчивых идей, ака преследования…
Только тут вам не консультация у мозгоправа. Это спектакль, и его роль самая второстепенная.
Он в кругу людей, но, как назло, когда закроет глаза и начнёт падать, все повернутся спинами…
Он знает. Он проходил это. И весь зал всегда со смехом аплодировал.
Сейчас его маленькая трепетная душа снова влюбляется. В уют, нежность и добро, которые ему дарят. Она влюбляется и разбивается на части, отдаваясь по кусочкам каждому…
И он настолько уже привык к этому, что почти не чувствует боли и просто ждёт подвоха.
Вот тебе, Фригга. Твои руки – почти руки моей матери.
Вот тебе, Тор. Я не знаю почему, но уверен, что ты не хотел делать мне больно.
Вот тебе, Нат. Ты прекрасно маскируешь синяки.
Вот тебе, Клинт. Пожалуйста, увлекайся электроникой не так сильно, рядом есть те, кто нуждаются в тебе.
Вот тебе, Тони. Когда-нибудь твоё эго тебя раздавит, но пока рядом есть Пеппер, я спокоен.
Вот тебе, Пепс. Оставайся такой же солнечной, и мир будет стоять на месте.
Вот тебе, Сэм. И, господи боже, прекрати издавать звуки сокола, каникулы с дельтапланами ещё ничего не значат.
Вот тебе, Пьетро. И пойми уже, ты не виноват в том, что отпустил её руку, окей…
Вот тебе, Локи… Ах. Прости.
Душа. Кончилась.
Чуть шмыгнув носом, он трёт немного болящие глаза и поднимается. Подхватывает рюкзак и идёт наверх.
Когда дело касается хороших людей, ему в конце концов ничего не остаётся. Он раз за разом, как идиот, думает, что в этот раз его точно не обманут, и снова напарывается на подставу. Он становится таким пустым сосудом, только вот…
Никто не хочет вкладывать в него свою душу.
Фу, он бывший наркоман!
Но я не хотел, я…
Фу, он, что пользованный что ли?!
Но отец был сильнее меня, я не мог…
Фу, он какой-то страшный и чересчур худой, того и гляди сдохнет, бее!
Я просто забываю поесть, я…
Фу, боже, его волосы всегда так воняют, будто фабрика по производству краски?!
Моя мать, это её цвет волос, я просто…
Фу, блять, он такой отвратительный, что стоять рядом тошно!
Я просто… пойду, ладно…
Он бывший наркоман, изнасилованный почти сирота, который умеет убивать. Он не питает иллюзий, не стремится на пост «Короля горы», но и не жалеет себя.
Тор прав.
Да, неожиданно. Даже так бывает.
Тор прав, потому что он дерьмо. Компост. Отход. Мусор.
И дерьмо из дерьма не выбирается.
Это его удел. И он не жалуется.
Никогда не говорит, когда что-то болит так сильно, что хочет всадить нож в это место и собственноручно прокрутить рукоятку.
Никогда не говорит, когда у сердца невыносимо скребётся его полуживая избитая душа. Она плачет и стонет, желает ему смерти, лишь им обоим больше не нужно было страдать.
Никогда не объясняет разочарованным кураторам с такими взглядами «я не удивлен, но ты подвёл всех», почему сбежал на этот раз.
Ему шестнадцать. У него нет дома и нет возможности создать его. У него нет семьи, и он не хочет даже вспоминать об отце. У него чуть меньше десятка нехороших болезней и легкая наркозависимость.
У него нет вариантов, кроме как остаться. Он хочет помочь Ванде.
Зайдя в свою комнату, он медленно кладёт рюкзак у входа и тихо-тихо закрывает дверь на замок. Делает несколько шагов, глянув на часы, только сейчас замечает, что до приезда «брата» осталось совсем чуть-чуть…
Медленно, с пятки на носок, он шагает по мягкому ковру.
Шаг, второй, третий.
Мальчишка останавливается рядом с кроватью, хмурится, чуть пробуя матрас на мягкость, а затем присаживается. Кладёт руки на колени.
И прикрыв глаза, кусает губы, пока слёзы безостановочно стекают по щекам, подбородку и капают на джинсы. Его плечи почти не дрожат, а в груди болит не так уж и сильно.
Подняв правую руку, он комкает рубашку напротив диафрагмы и, взвыв, сгибается пополам.
Он врал, врёт и будет врать другим до конца своих дней. Он будет юлить, урезать, преувеличивать и выдумывать информацию, чтобы сделать так, как нужно.
Только вот с собой мальчишка всегда честен.
Он не ушёл сейчас и уже уйти не сможет. Он купит себе запасной рюкзак и спрячет его вместе с нужными вещами под кровать, на случай резкого побега, но он не пригодится.
Потому что как бы он не убеждал себя, как бы не контролировал, Локи знал, что привяжется. Если не к людям, так к месту. И в итоге это станет невыносимо…
Только больше он не сможет делать эти храбрые попытки скрыться и найти новую жизнь. Лимит в одну возможность исчерпан.
И теперь он будет слабым. Он будет потакать своим «ну, может завтра» и «но всё же в порядке» и так никуда и не денется.
Даже когда душевная боль станет невыносимой, он будет упёртым тупым мальчишкой. Почти что ребёнком…
Теперь он никуда не денется.
И, значит, ему нужно придумать стоящую отговорку для «брата». Такую, чтобы хватило на долго. Чтобы можно было оттягивать неизбежное, как можно дольше…
А Тор опять точно не поскупится на слова и жесты. Будет больно.
Кое-как приведя себя в порядок, мальчишка усмехнулся. Утерев глаза, подвязал волосы и переоделся в домашнюю одежду. Спустился на кухню, осматриваясь.
Есть не хотелось, поэтому он просто сделал себе чаю. Подхватив пару пряников, вернулся в комнату.
Замерев посреди ковра, он огляделся и решил, что совсем не готов и не собран сейчас, чтобы делать какие-либо уроки. Надев наушники, устроился на кровати и подтянул к себе тонкую тетрадь с его карандашными набросками.
Прошёл почти час, пока его рука перестала чуть дрожать, а другая, что изредка брала кружку чая, прекратила оставлять тёмные пятна на его футболке. Он почти что успокоился, убедил себя, что сможет договориться с Тором, когда тот вернётся…
Он решил, что готов к возвращению «брата».
Тот вернулся в самый неожиданный момент…
+++
Примечания:
*(Ванда – Wanda (англ.) / Волшебная палочка – Wand (англ.))
Комментарий к Глава 7
Учебный год на виселицу, экзамены приправим ядом, а школу в жертвенный костёр.
Всем удачи на начавшейся учёбе!
========== Глава 8 ==========
+++
Тор резко распахнул дверь чужой комнаты и замер. Еще даже не переступил порог.
Локи сидел на своей кровати и что-то рисовал в тетради. Мерно покачивал головой в такт песне, что играла в наушниках.
За долю секунды до того, как он поднял голову, парень успел почувствовать столько всего, что в какой-то момент у него в глазах немного потемнело.
Он ощутил радость от того, что нашел то, что искал.
Ощутил злость от того, что этот малявка опять его ослушался.
Ощутил наслаждение от того, что он не струсил и все-таки остался. От того, что Локи все еще был верен себе и своему внутреннему стержню..
Но этот эмоциональный миг прошел чересчур быстро. Тор не успел осознать все, что должен был.
Локи поднял голову, краем глаза заметив движение у двери. И замер. Кажется, даже дыхание задержал..
Через пару секунд медленно-медленно сорвал наушники, отложил тетрадь и отсел ближе к спинке кровати. Выставил перед собой ладонь, как бы удерживая «брата» от поспешных решений/действий/слов.
– Я-я могу все объяснить.. Честно. Просто выслушай меня, – его лицо побледнело, но подбородок все еще был немного вскинут вверх. Выставленная рука чуть тряслась.
Тор ухмыльнулся, сделал шаг вперед и медленно закрыл дверь. Оперся о нее спиной, складывая руки на груди.
– Я просто замотался, ладно.. Столько всего навалилось.. Это не так.. Не так просто и.. – он выдает себя, нервно сглатывая и прочищая горло. Ощутив неловкость, опускает руку, подтягивает колени ближе. – Мне нужно время. Изначально было четыре недели, а не три и..
– Нет, – парень резко отталкивается от двери и делает шаг вперед. Локи дергается, вдыхает, но не выдыхает. Сжимает в пальцах ткань домашних штанов. – Я передумал. Ты остаешься, – чуть наклонив голову вбок, он секунду ждет каких-либо возражений, затем продолжает. – Я не хочу, чтобы мама волновалась из-за такого придурка, как ты.
И, скривившись, хмыкает. Разворачивается. Быстро распахнув дверь, выходит. Хлопает довольно громко.
Локи только сейчас открывает рот, чтобы что-то сказать. Внутри него поднимается волна негодования..
Как этот тупоголовый вообще смеет ему указывать! Захочет – уйдет, не захочет – не уйдет. У него есть все права для того, чтобы находиться здесь и сейчас!
И мальчишка уже дергается, чтобы догнать Тора, возможно, ударить, а затем объяснить, что он ему не зверушка ручная, но.. Стоя на краю постели, он хмыкает, безвольно раскинув руки, и падает назад. Упругий матрас несколько раз подбрасывает его, но затем все прекращается.
Он лежит и слепо пялится в потолок над собой. Где-то рядом с головой валяется телефон, из наушников льется странная пронизывающая мелодия.
Внутри него затухает последний фонарик. Последняя свечка гаснет. Последний маленький светлячок, пару раз прощального мигнув, умирает.
Комната уменьшается до размеров спичечного коробка.
Он чувствует, как постепенно, медленно-медленно, тьма начинает тянуть к нему свои тягучие, когтистые лапы. Он знает, чем это все закончится..
Сейчас он будет помогать Пьетро с поисками Ванды, потом, когда ее отыщут и вернут сюда, он останется один.
Вряд ли Наташа и ребята захотят снова с ним общаться, а самому ему гордость подойти не позволит.
И, конечно, он все еще будет получать ласку от Фригги, но со временем ей надоест. Ему не обязательно догадываться, он просто знает это.
Тор.. Тор будет игнорировать его.. Или будет избивать..
Если в какой-то момент Локи не проснется утром, то удивлен не будет.
И теперь все его планы окончательно засосало черной дырой. Их всех сбила машина. Они утонули на подбитом круизном лайнере. Или были зарыты в саду, под цветами Фригги..
Он хотел съездить в Нью-Йорк. Там так много людей, что затеряться среди них было бы не проблемой. Он хотел гулять среди небоскребов, хотел забираться на них, гулять по крышам. Он без проблем нашел бы работу, хотя бы подработку, снял бы квартиру/комнату/коротал бы теплые ночи под звездным небом..
Он был бы один и ему было бы хорошо.. Потому что он знал бы, что один.
Сейчас же, медленно-медленно, его жизнь будет протухать, портиться и облупляться старой краской..
Он будет чувствовать себя среди людей/недрузей/знакомых и будет тянуться к ним, но будет один..
Он будет чувствовать надежду, что вот сейчас Наташа подойдет к нему и поможет переступить через себя. Ведь ему не так уж и много надо. Он сильный. Он всегда готов наступить на свое собственное горло.
Он будет чувствовать надежду, что вот сейчас Тор постучится в комнату и позовет пить чай вниз. Приготовит что-нибудь и предложит мир. И он без проблем по-доброму усмехнется, кивнет и пойдет налаживать контакт. Ведь Тор не такой уж и плохой, а Локи не совсем гордый ублюдок.
Он будет надеяться, и эта надежда будет заставлять его гнить изнутри. Потому что он знает, что так, как хочется, никогда не будет и..
Утерев мокрые дорожки, добежавшие до висков, он подтаскивает наушники ближе и затыкает уши. Песня стоит на повторе, тихо-тихо убаюкивает его гниющие внутренности.
Повернувшись на бок, Локи резким движением накидывает на себя одеяло и подтягивает колени, скручиваясь в позу эмбриона. Обняв себя руками, вымотанно уплывает в душный, эмоционально выжатый бледный сон.
+++
На следующий день во время обеда его снова вызывают к директору. Говард Старк извиняется перед ним за прошлый вызов, но старательно просит больше не кричать на переменах.
– Хорошо, мистер Старк. Я вас понял.. – он медленно кивает, уже начинает подниматься, чтобы выйти, все-таки дойти до столовой и купить себе воды.
– Подожди, это еще не всё, – мужчина движением руки заставляет его вернуться на место, а затем достаёт из ящика под столом какую-то папку. Локи невольно напрягается. Почему-то думает, что это его личное дело, которое должно быть у Брюса, и сейчас директор оповестит его о том, что его выгоняют. Мол, послужной список и плохое влияние на учеников.. – В начале прошлой недели ты подавал заявку для сдачи досрочных переходных экзаменов, так?..
– Да. Я хотел попробовать свои силы.. – от сердца тут же отлегло, он самую крошку расслабляется.
– Я так и подумал. И знаешь, что?.. Твои знания довольно обширны, сданные тобой тесты показывают это как нельзя хорошо, но.. – мужчина замирает, читая листки с баллами и краткой характеристикой его работ. Поднимает задумчивый, напряженный взгляд. – Зачем ты сдавал эти тесты?
– Я уже сказал, сэр, – Локи спокойно смотрит в ответ, а внутри у него все буквально сжимается. Похоже, в какой-то момент он, как обычно, забыл, что взрослые тоже не идиоты. По крайней мере, не все. – Для того, чтобы узнать, что знаю, а чего нет.. Мне кажется, это очень сильно поможет мне в дальнейшем обучении, тем более, что ваша школа, как мне известно, достаточно сильная и..
– Довольно, – Старк взмахивает рукой, останавливая его. Поправляет очки. – Даже при том, что я человек очень стрессоустойчивый и понимающий, единственное, что я не люблю, так это.. лгунов, Локи, – он захлопывает папку, откладывает ее. – Я не люблю изворотливых, лживых и вечно притворяющихся людей. И, что самое интересное, они меня тоже не любят. Не любят, потому что боятся, – они смотрят друг другу в глаза. Старк с прищуром, так, будто хочет забраться под кожу. Локи спокойно и понимающе. Он не показывает, насколько опасается. – Все твои баллы, все характеристики будут отправлены твоему куратору. Мистер Беннер уже оповещен о том, что ты сдавал тесты.
– Отлично, – мягко улыбается, кивает. – Я как раз тоже хотел рассказать ему об этом.
– Да. Отлично, – Говард усмехается, вздыхает. – Так.. Ты хочешь перевестись в двенадцатый? Полученные тобой оценки это позволяют, да и с начала года прошло не так много времени. Не придется нагонять слишком уж многое.
Мальчишка приоткрывает рот от изумления.
Это возможность. Жизнь только что предоставила ему такую невероятную возможность.
Он усмехается, закрывает рот.
– Нет, спасибо. Я только лишь хотел попробовать свои силы.. – он качает головой.
– Ну, тогда ладно, – мужчина кивает, поджав губы. – Не смею задерживать далее.
– До свидания.. – Локи прячет глаза, поднимается и идет к выходу. Пушистый ковёр под подошвами мягкий-мягкий. На пороге его останавливает чужой спокойный голос.
– Змеи тоже изворотливы, Локи. Но, к сожалению, их любят лишь змееусты..
Он нажимает на ручку и выходит. Даже если бы и закончил школу раньше, восемнадцатилетие раньше бы не наступило. Так в чем смысл?..
Звук закрывающейся двери отдается в его сердце, полулунный клапан вздрагивает.
Он мягко улыбается вскинувшейся испуганной секретарше и, пошатываясь, выходит в коридор, держится за левую часть груди.
Кажется, только что он снова что-то проебал..
+++
Вторник в целом проходит спокойно.
Он все сильнее погружается в себя депрессию.
Пьетро каждые несколько минут нервно спрашивает о Брюсе, от которого вестей как нет, так и не было.
Тор игнорирует его, а когда они на одном из уроков пересекаются в туалете, нарочно пихает плечом, выходя. Мальчишка отлетает в стену, а затем еще несколько минут пытается прийти в себя. Понимает, что это было его огромной ошибкой – дать слабину и остаться.
Фригга устраивает семейный ужин. В честь возвращения Одина из командировки и в честь игры Тора.
Вернувшись домой, он заставляет себя пообедать, а затем запирается в комнате. Скуривает всю купленную по пути пачку сигарет, пока ждет вечера.
И он правда хочет испытывать наслаждение от горечи во рту, от запаха и от того, как никотин оседает на языке/гортани/легких, но у него ничего не получается. Мир будто резко померк, стал черно-белым в одночасье.
Локи грустно смеётся, откладывая последний окурок, и пытается криво спародировать Чарли Чаплина. Когда понимает, что ничего не выходит, потому что он убожество, то просто опускается на пол, прямо под окном.
Хочется сказать себе: «Не майся дурью, придурок!..»
Сказать: «Это не конец света!»
Сказать: «Ну и что, что остался, под тобой целая библиотека, иди и забудься запахом запыленной печати.»
Сказать: «Ты же знаешь, что гробишь себя, так зачем ты..»
Хочется заткнуть себя и никогданикогда не позволять внутреннему голосу звучать больше.
Он не идиот/имбецил/придурок! Знает, что подростковый максимализм – это то, чем он занимается прямо сейчас и.. Он хочет этим заниматься, окей?
Потому что ему чертовски надоело оставаться/пытаться быть сильным. Чертовски надоело вытаскивать свою задницу оттуда, куда он ее не засовывал!
Он родился не под счастливой звездой. Небо было затянуто тучами. Потом его отец был придурком и вряд ли пока что исправился. Его мать же, в противовес, была ангелом, но.. Вот незадача-то. Где же она?!
Потом детдом, и это далеко не светлая полоса. Затем второй, и, возможно, эта, если уже не черная, то грязно-серая с пятнами мутной спермы.
И вот вдруг в десять, неожиданно, прозренье! Жирные, грязные стены в общей спальне меняются на светлую, чистую личную комнату. Кучи гормонально неустойчивых старших детей на добрых родителей. А вечно сердитые преподаватели на.. Ага. Верно. На куратора-педофила.
Прозренье оказывается очередной картинкой в книжке сказок.
Проходит год, еще один, другой. В итоге он насчитывает шесть.
Не детство. Скорее, коробка с дырками, в которых в солнечный день пытаешься увидеть звезды.
Но он не жалуется. Не все ведь дни были, как говорят раковые больные, плохими.
Пару суток в месяц судьба позволяла ему быть счастливым..
И вот он здесь. Все еще с чистыми запястьями, с языком, что не пробовал на вкус дуло пистолета, и шеей, что не знает, как чувствуется удавка. Не то, чтобы он хвастается, но..
Пустое. Так достало.
Жалость. Жалость. Жалость.
Разъедает хуже кислоты, ей-богу.
И вот сейчас он здесь. У него есть семья, брат и возможность завести друзей.
Как бы сказала его тетушка Дестени* по отцовской линии:
– Столько возможностей, а ты недоволен! Наслаждайся тем, что есть, придурок.
Шутка. У него нет тетушки. И тетушек. И дядюшек.
Он сидит на полу под окном и чувствует, как все, что он запланировал, утекает сквозь его пальцы. Семья утекла сквозь них еще в самом начале.
Поэтому он поднимается. Он несколько раз бьет себя по щекам, приводя в «норму». Он убирает окурки с подоконника в пластмассовую бутылку. Он прячет бутылку в ящик стола.
А затем он включает музыку громко-громко, так, чтобы, возможно, начать мешать брату и хоть малость позлить его, берет в руки недочитанную книгу и опускается на пол.
Ощущает, как жизненная планка опускается тоже.
+++
– Почему же вы проиграли? – Один прищуривается, смотря на младшего настоящего сына, и отпивает вина.
Они уже полчаса сидят на террасе, разговаривают о различных новостях и ужинают. Взрослые пьют вино, они с Тором сок. И это одновременно и смешно, и плачевно – то, как они все стараются делать вид, что нормальная семья..
Пару раз Фригга упоминает Бальдра и Тюра.
Локи возит мясо с гарниром и салатом по тарелке, заталкивая пол вилки в рот на каждые восемьдесят ударов своего сердца, и думает, что его тошнит. Только не может определиться: от еды, настроения или нового «отца».
И он, конечно, не осуждает Одина Одинсона, у него же все еще есть голова на плечах и привязанность к своей шкуре, но этот мужчина определенно трудоголик. Причем, похоже, трудоголик, который считает, что, принося в дом деньги, делает все, что в его силах..
Потому что, говоря честно, после того разговора, в гостиной у камина, они больше ни разу не заговорили. А пересеклись и кивнули друг другу от силы десяток раз, при том, что он здесь находится уже двадцать шесть дней..
– Я уже сказал, отец.. Мы закончили вничью, – Тор поджимает губы, преклоняясь перед родителем и утыкаясь виноватым взглядом в тарелку.
Локи не сдерживается. Фыркает.
Теперь ясно. Тошнит его все-таки от Одина. По крайней мере, много больше, чем от настроения и еды..
– Я сказал что-то смешное, Локи? – он переводит свой взгляд на мальчишку, и тот без испуга спокойно поднимает голову.
– Нет, сэр. Я просто вспомнил забавную историю, о которой мы сегодня разговаривали на уроке, – он мило натягивает улыбочку, а затем снова опускает взгляд в тарелку. Краем глаза видит напряженного Тора.
– И что же это была за история, Локи? Поведай ее нам, если тебе не сложно, – в голосе Одина вроде просьба, но все за столом понимают, что это приказ. Фригга пока что не вмешивается, но Локи знает, что как только разговор начнет заходить не туда, она все наладит.
– Ох, это даже не история. Это целый увлекательный роман одного из зарубежных писателей. Он называется «Отцы и дети».. – мальчишка держит спокойную маску, но где-то за ней умирает одновременно и от смеха, и от того, что задыхается из-за рвотного комка в горле.
– И о чем же этот роман? – Один берет в руку бокал и снова отпивает. Локи тихо хмыкает, видя, что «отец» не знает этого произведения, и держит усмешку за губами.
– Он рассказывает об отцах, что уделяли своим детям недостаточно внимания, но при этом требовали чересчур много. Очень занимательно, сэр. Советую.. – он как никто другой знает, что произведение не об этом. Оно о разных взглядах поколений «прошлого» и «будущего», но уж точно не о неудачных родителях. Только вот Один, скорее всего, не знает. А даже если и знает, сейчас уже этого не покажет, чтобы не выглядеть глупо.
Локи чувствует, как рвотный комок подкатывает к гортани. Он хочет наслаждаться своей проказой, но как-то не выходит..
– И что же такого смешного ты увидел в этом, Локи? – мужчина наклоняет голову набок, улыбается оскаливается уголком губ.
– Смешно то, как сильно расстраиваются такие вот непутевые родители, когда их дети выходят не такими, какими их хотели видеть. Так же смешно, как родители пытаются перекинуть на детей свои нерастраченные амбиции, а потом оставляют их разбираться с ними одних.. – он пожимает плечами, на секунду заглядывает в глаза «отцу» и понимает, что тот в гневе. Опускает взгляд в тарелку.
– Лолипоп, я слышала, ты сдал досрочные переводные экзамены?.. И как? Удачно? – Фригга, как и ожидалось, улаживает все моментально.
Локи что-то отвечает ей, пялясь в тарелку. Они недолго переговариваются, пока он не осознает, что если сейчас же не поднимется, то.. Будет не очень культурно.
– Прошу прощения, я бы хотел выйти из-за стола.. Я не очень хорошо себя чувствую, – он поднимает глаза на «мать», та светло улыбается, кивает.
– Конечно, дорогой. Можешь не убирать тарелку.
Локи благодарно кивает, аккуратно отодвигает стул и уходит с террасы. Как только заходит за угол, тут же срывается с места. На лестнице ноги чуть соскальзывают, но он все же удерживается и не падает.
Резким движением закрывая за собой дверь туалета, старается не хлопать. Упав на кафельный пол, больно бьется коленями и только успевает открыть крышку унитаза, как начинает избавляться от «лишнего».
