Текст книги "Подкидыш (СИ)"
Автор книги: Little_Finch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 70 страниц)
Локи от чего-то прижимается к Тору сильнее.
– Я весь твой… Ниже подбородка и выше пупка, – он фыркает, когда Тор недовольно чуть щипает его за бок.
– Ты так жесток, – Тор тихо цокает, уже выцеловывая бледную шею.
Прикрывает глаза.
– Я знаю, – Локи хихикает, а затем незаметно в миг выпутывается из чужих объятий. Тор недовольно дёргается, что-то бормочет. – Только уголь заменю и вернусь…
Опустившись на колени перед кальяном, он аккуратно убирает уголёк и достает новый. Руки подрагивают.
Вся эта ситуация прямо сейчас, будто бы выбивает почву у него из-под ног. Будто и правда, хождение по краю…
Но как-то иначе. До этого всегда было не так. До этого он всегда заводил/выводил других на их личный край, сейчас же… Его вывел Тор.
Но не на край, а куда-то вообще в другое место.
Совершенно новое для него место.
И Локи чувствует, как Тор всё глубже и глубже проникает ему под кожу, становится частью его самого. И он пугается.
А что если потом, когда всё закончится, он не сможет выскрести из себя чужие остатки?.. Что если они так и будут всю оставшуюся жизнь гнить внутри него, делая существование невыносимым?..
Мальчишка фыркает, отмахиваясь от гнетущих мыслей и пытаясь поджечь уголёк. Но руки отчего-то каждый раз дёргаются и ничего не получается. Он недовольно скрипит зубами, поджимает губы.
Тор неожиданно приобнимает сзади и, прижавшись к его спине, помогает. Его теплые ладони удерживают прохладные ладони замеревшего Локи, и тому, наконец, удается поджечь уголёк.
– Что… Что ты делаешь?.. – мальчишка не двигается и еле дышит от такой близости. Нервно сглатывает.
– Помогаю тебе… – Тор чуть усмехается, зарываясь носом в чёрные, как смоль, волосы на чужом затылке, и вдыхает. – Ты вкусно пахнешь…
Его будто закорачивает.
Локи каменеет, его глаза загнанно расширяются, а дыхание разрывается. Он дёргается, почти что отпихивает парня и, отшатнувшись, отползает к стене, где сидел изначально.
– Эй?.. Что… Что не так?.. Всё в порядке?.. – Тор напрягается, протягивает руки.
Локи пытается хотя бы дышать.
Его расслабленное сумбурное сознание не способно делать блоки теперь. И воспоминания, болезненные, тоскливые и печальные, уже ничего не сдерживает.
Он жмурится, затыкает себя, прижимая ладонь к губам и подбирается. Притискивает колени к груди, пытаясь уменьшится.
” Хей, хей, малыш… Ты слышишь меня?.. – её нежные, ласковые ладони в его волосах. Мягкие губы целуют его висок. – Пора в кроватку, пойдём я тебя отведу… Пойдём…”
Он слепо моргает, трёт глаза ручками и зевает. Кое-как выпутывается из пледа, поднимается на ноги.
Камин – единственный источник света в комнате, но и он чересчур ярок для заспанных детских глаз. Он щурится, отворачивается.
Её ладонь берёт его руку, помогает дойти до комнаты, помогает забраться на постель. Её пальцы касаются его волос, пока он устраивается удобнее, кутаясь в кокон из тёплого одеяла.
На улице бушует вьюга. Он слышит её завывания, стенания и просьбы впустить внутрь. Сначала в дом, потом в своё тело.
Но он не слушает её. Не верит ей.
Мама всегда говорила, что нельзя доверять никому, а в особенности стихии. Нельзя бороться с ней, но и покориться тоже нельзя.
Всё, что можно – пытаться выжить. Затаиться и ждать, пока природа успокоиться и снова будет благоволить.
– Не холодно?.. Я могу принести ещё одеяло, – она садится на краешек его постели, гладит по спине, по голове.
Локи смотрит на неё, но не видит в темноте комнаты. Лишь чувствует её любовь, через прикосновения. Качнув головой, тихо-тихо шепчет:
– Нет, всё хорошо. Я люблю тебя, – боясь быть услышанным вьюгой, он скручивается в комок, подтягивая ноги выше. Зажмуривается.
Ему не страшно сейчас, пока мама рядом, и будет не страшно после, когда она уйдет. Внутри него покоится её любовь к нему, и с ней ему все по плечу. С ней ему никогда не холодно и не больно.
Она оберегает его, где бы мама не находилась.
– Я тоже люблю тебя, крошка, – он слышит, как она усмехается, и уголки его губ сонно дёргаются тоже.
Он замирает в ожидании, почти задерживает дыхание, а потом…
Она наклоняется и целует его в макушку. Зарывается носом ему в волосы и глубоко вдыхает.
Так же, как и всегда.
Локи зажмуривается. В такие моменты ему кажется, что он – её воздух.
В такие моменты ему кажется, что, если бы его не было, её бы не было тоже.
Просто потому, что ей нечем было бы дышать…
~~~
– Ну-ка… Вот так, – она целует его в лоб и кладёт на стол перед ним какую-то книгу. Снизу уже раздаются звуки вернувшегося отца. – Посидишь тут, хорошо?.. А я скоро вернусь…
– Но… Но я не могу, я… – он взволнованно хмурится.
В его глазах появляется тревога. С первого этажа раздается хохот и смех. Похоже, с отцом пришли какие-то люди.
– Нет-нет, не волнуйся, – она берёт его лицо в ладони, улыбается ему светло-светло. Шепчет: – Помнишь, что я говорила тебе о вьюге?..
– Да, но я не понимаю, что… – он хватается за её запястья, его сердце начинает биться быстрее.
Небольшая настольная лампочка пару раз мигает, заставляя его вздрагивать. На несколько секунд она выключается вовсе, и чердак погружается во тьму.
– Со вьюгой нельзя бороться, Локи. И внутрь её пускать тоже нельзя, – даже в потёмках её глаза, напротив очень и очень яркие.
Он завороженно смотрит, забывая обо всём. Всё в миг теряет значение.
Кроме её голоса. И её любви, живущей внутри него.
– Чтобы переждать вьюгу, ты должен спрятаться и затаиться. Ты должен быть терпелив…
– Но сейчас осень, мама… Сейчас не может быть вьюги, сейчас… – его сердце дрожит, и пальцы дрожат тоже.
Внутри появляется плохое предчувствие, но мальчик изгоняет его. Доверие к матери намного сильнее и незыблемее.
– Я знаю, знаю, мой хороший. Но представь, что мы не здесь, хорошо?.. – лампочка загорается вновь, и её глаза влажно поблёскивают. Она почти не моргает. – Мы далеко-далеко в горах, и за этой дверью вьюга. Ты не должен открывать её, что бы не произошло, хорошо?.. Локи?
– Да, но… – он хмурится, поджимает губы. Снизу раздается окрик отца, и он зовёт его. Мама не двигается с места. – Когда же я смогу выйти отсюда?..
– Я приду за тобой, хорошо? – она улыбается ярко-ярко, но моргает, и по ее щекам скатываются слёзы. Локи всхлипывает и аккуратно утирает их ладошками. Но не спрашивает. Итак всё понимает. – Я приду, и расскажешь мне, что написано в этой книге, ладно?.. А то у меня никак нет времени, чтобы прочитать её, но она очень интересная, я знаю. Ты же расскажешь мне, правда?..
– Конечно… Я… Я прочитаю её и расскажу… – он всхлипывает, но держится.
Не хочет огорчать маму своими слезами.
– Я люблю тебя, мой маленький. Всегда буду любить, – она целует его в лоб снова, а затем так привычно зарывается носом в волосы.
Локи привычно жмурится, пытается улыбнуться.
– И я тебя, мама…
Она уходит и, закрыв дверь, запирает её на ключ с той стороны. Через секунду этот же самый ключ проскальзывает под дверью в комнату.
Локи трёт глаза кулачками и поднимается, чтобы подойти и поднять его. Уже склонившись на железкой, слышит, как внизу что-то разбивается.
Зажмурившись, мальчик подхватывает ключ и бежит назад к стульчику. Как можно быстрее распахивает книгу и пытается вникнуть в слова, чтобы абстрагироваться. Зажав уши ладошками, он медленно читает страничку за страничкой.
Он заставляет себя не слушать крики, стоны и горловой смех, что доносятся с первого этажа. Он не слышит их. Лишь читает.
Читает и читает.
Пока мама, наконец, не приходит за ним вновь.»
– Локи!.. Локи, Локи, Локи! – он появляется из неоткуда. Хватает за плечи, заставляя распахнуть глаза и вынырнуть из омута памяти. – Смотри на меня, – его тон приказной и жёсткий, не принимающий отрицаний.
И слепо моргнув, Локи смотрит, смотрит, но не видит. Почти не дышит.
Тор чертыхается. Стискивает челюсти. Подхватив трубку и затянувшись, резко прижимается к тонким губам, насильно раздвигает их своими и выдыхает пар. Локи от неожиданности тут же вдыхает и закашливается. Что-то он глотает, что-то выходит носом.
– Ты похож на маленького дракончика… – Одинсон близко-близко, неуверенно и потерянно полуулыбается, говорит какую-то ерунду, что первой приходит в голову. Взволнованно хмурится.
Локи откашливается, зажмуривается и тянется к трубке. Когда открывает глаза, в них нет уже ни одного намека на то, что только что произошло. Он запирается.
Они скуривают почти весь уголь в полной тишине, пока Тор, наконец, не решает, что дал мальчишке достаточно времени…
Пока, наконец, не решает, что имеет право знать, что произошло.
– Что… Что случилось?.. – парень смотрит, как Локи, получив трубку, несколько раз затягивается. Глубоко и долго. Как, вдруг вздрогнув, закашливается. Как всё ещё не может/не хочет посмотреть ему в глаза. – Локи…
– Я не понимаю…
– Не делай этого, – Тор нервно сглатывает. В его глазах просьба, смешанная с надеждой. Очень и очень упрямая просьба. – Я не желаю тебе зла. Не закрывайся от меня. Ты не можешь…
– Как я могу, если ты делаешь это. Каждый чёртов раз я как-то… Только-только начинаю как-то с тобой… А ты будто нарочно, – он не повышает голоса, но и глаз всё ещё не поднимает тоже. Чувствует, что если курил бы сейчас сигареты, то окурок точно потушил бы о собственную ладонь. Лишь почувствовать что-то, кроме образовавшейся пустоты и вакуума, что пришли, когда боль схлынула также резко, как и нахлынула. – Будто нарочно больно делаешь.
Тор прикрывает глаза и трёт веки пальцами. Фыркнув, довольно резко дёргается назад, к чужой постели, и без слов утягивает Локи за собой. Откинувшись на неё, сажает его к себе на колени. Кладёт руки на бёдра, удерживая его на месте.
Тор будто перематывает заевшую пленку.
Возвращает их туда, где они были до того, как Локи ушёл менять уголь, до того, как он сам решил ему помочь и до того, как… Случилось то, что случилось.
– Я не хотел, – он пытается поймать чужой взгляд, и на миг ему это даже удаётся, но… Лишь на миг.
– Я знаю, – Локи продолжает курить, говорит таким тоном, будто ведёт беседу о погоде с английской королевой. Спокойно, сдержано и снисходительно.
– А я нет. Не знаю, чего нельзя делать и что можно… – его взгляд сурово скользит по лицу Локи, но тот непробиваем. Постепенно он снова расслабляется в сильных руках, но защитные стены не спадают. – Расскажи мне… Я правда хочу знать, хочу услышать…
– Это не важно, – в его голове всё ещё ядовитый, разъедающий осадок.
Он почти не воспринимает то, что говорит Тор.
Лишь думает о том, как давно не вспоминал о матери. Как давно не думал о ней, как давно не вспоминал своё детство…
Он думает, думает об этом, но мысли медленно вновь ускользают. Ему не хочется вспоминать и хочется вспомнить одновременно. Он так боится забыть её, что… Готов мириться с болью, что приносят те кадры, те маленькие картинки из прошлого, те острые осколки его счастья…
Но счастья ли?
Можно ли назвать счастьем жизнь, когда… Так много всего. Очень. Много. Всего.
И всё – в смысле, боль.
В смысле, человек, что должен был стать одним из самых дорогих в твоей жизни, стал твоим ужаснейшим кошмаром и врагом…
В смысле, твоя мать, которая была единственным светом в твоём собственном мраке, была убита этим самым человеком…
Была убита человеком, что должен был научить тебя кататься на велосипеде и общаться с девчонками, что должен был стать твоим идеалом, но… Что-то просто пошло не так.
Такое случается.
– Хей… – Тор следит за отголосками эмоций, что мелькают на непроницаемом лице, и понимает, что своей твёрдостью и напором ничего не добьётся. Его ладони расслабляются и подтягивают чужой таз ближе. – Это важно. Для меня важно, – сев ровнее, он медленно забирается руками под тонкую ткань чужой футболки и кончиками пальцев касается тонкой талии.
Оглаживает поясницу, с мягким нажимом ведёт вдоль позвонков.
Локи вздрагивает. Сглотнув, будто возвращается назад, в реальный мир, но не двигается. И не отталкивает.
Просто ждёт. И чувствует.
Тор ведёт кончиком носа по его шее, еле заметно касается губами кожи. Его руки гладят мальчишеское тело под футболкой, горячие ладони касаются прохладной кожи, заставляя довериться, расслабиться.
И Локи поддается. Слабо, совсем чуть-чуть приподняв уголки губ, поднимает руки и кладёт их на сильные плечи. Прикрывает глаза, отпуская всё в самый последний раз…
Ладно. Пусть будет, как будет.
Правда, дорога назад исчезнет. И пути отступления тоже.
Но если Тор так хочет знать, пусть узнает, а потом… Потом будет потом.
Сейчас же…
Как говорится, удача сопутствует дерзким. И Локи дерзкий.
Дерзкий, но такой маленький, почти крошечный по сравнению с проблемами, что одна за другой падают на его голову. И он слабый, чувствительный и глупый.
И всё ещё дерзкий.
Поэтому зажмурившись, он сам пробивает свою защиту. Он дерзко и без спроса перекладывает часть непосильной ноши на чужие плечи.
Может, в этот раз ему повезёт… Ведь Тор же сильный. Ведь… Сильный же?..
Он же не испугается и сможет защитить его, да?.. Ведь… Сможет же?..
– Тор… – Локи обнимает его сам.
Обнимает первым, хватаясь и ища поддержки. Парень слышит, как с оглушительным грохотом рушатся непроницаемые, годами возводимые стены/баррикады/крепости. Как камень трещит и разламывается.
Как Локи судорожно задерживает дыхание.
– Это действительно важно. Для меня, – он в последний раз проводит ладонями по чужой спине, от лопаток до самой поясницы, и вытаскивает их из-под футболки. Опустив поверх неё, обнимает мальчишку в ответ.
Они сидят так несколько минут. Локи старается дышать, старается собраться с мыслями. Даже несмотря на расслабленность организма, теперь эмоции будто переполняют его. Соединяясь с пустотой, соседствуя с ней, они создают что-то, что вообще не может существовать.
Контроль развевается по ветру. Изнутри разрывается сердце/душа/надежда.
И мальчишка вдруг пугается.
Внутри него так много эмоций…
– Нужно убрать… – наконец, дёрнувшись, он мягко выпутывается из объятий и, поднявшись, возвращается к кальяну.
Убирает уголь на небольшое блюдце, отставляет сам кальян подальше.
Уходить куда-то, забираться на постель отчего-то не хочется, но Локи совсем не знает, как сказать об этом Тору. А тот в свою очередь, будто обладая телепатией, уже спускает на ковёр две подушки. Кладёт их рядом, за спиной мальчишки.
– Только не уходи от разговора, – парень укладывается на спину, кладёт голову на подушку и тихо стонет, потягиваясь, чувствуя, как немного затёкшая спина выпрямляется.
– Я не ухожу, я убираю уголь, чтобы здесь всё не сгорело… – он наигранно нелепо фыркает, но с места не сдвигается.
Делает какие-то странные движения руками над медленно остывающим кальяном.
– Я прекрасно вижу, что ты уже всё убрал, Локи. Давай, это не так уж и страшно… – Тор вздыхает и, сев, подтаскивает его назад, перехватив поперек талии.
Тот чуть пищит, вздрагивает.
– Тебе легко говорить… – Локи фыркает, медленно ложится на спину и складывает руки на груди. Ставит одну ногу в упор. Якобы недовольно, но на самом деле лишь бы подольше растянуть время, бормочет: – Ты вот никогда передо мной душу не выворачиваешь.
– Хочешь послушать о моём скучном обыкновенном детстве и нормальных ро… – он чуть закатывает глаза, но спотыкается в самом конце фразы. Замирает с приоткрытым ртом.
– Ну давай же. Договаривай, Тор. Это не так уж и страшно, – мальчишка поворачивает голову набок и смотрит на немного покрасневшего от стыда «брата».
Хмыкает. От неловкости Тора, от странности всей этой ситуации у него на душе почему-то становится легче.
Хоть эмоции и переполняют, но пустота никуда не исчезает. Точнее не исчезала. Сейчас же, смотря, как парень рядом пытается «выпутаться» из дурацкой фразы, что сказал, Локи чувствует тепло и вакуум уменьшается.
Дышать становится легче.
Рядом с Тором. Уже несколько месяцев кряду. Дышать становится легче.
– Извини. Я не это имел в виду, – Тор проводит рукой по лицу, понимая, что ему хочется дать себе подзатыльник, а ещё лучше ударить побольнее.
– Я знаю.
– Просто… Я могу рассказать тебе, но… В следующий раз?.. – он мило поджимает губы и просительно смотрит на серьёзного Локи.
Тот в ответ лишь легонько качает головой.
– Ты пытаешь манипулировать мной с помощью якобы милой мордочки?..
– Совсем нет, – Тор отрицательно мотает головой, сдерживая улыбку.
Рядом фыркает Локи.
– Ты такой придурок, боже… – зажмурившись, он зевает, ощущая медленно накатывающую сонливость.
Прекрасно зная о таком побочном эффекте, Локи понимает, что нужно начинать говорить, что дальше тянуть уже нельзя, ведь потом, скорее всего уже завтра, Тор потребует рассказать и… Мальчишка вряд ли сможет сделать это на «ясную» голову. Уж лучше сейчас, а завтра оправдываться, чем…
Уж лучше сейчас.
– Так… С чего мне… – он прочищает горло, откашливается. Головы не поворачивает. – С чего мне начать?..
– Я думаю… С начала… – Тор смотрит, как на красивом бледном лице появляется серьёзность. Вздыхает.
– Хорошо, только… Ничего не говори, ладно?.. Совсем-совсем ничего. Просто… молчи, – в последний раз посмотрев на «брата», он получает утвердительный кивок и стискивает зубы. Первая фраза даётся не так легко, как может показаться. – Мой отец… меня никогда… не любил.
+++
Хоть Локи и предупредил, что может отключиться в любой момент, они разговаривают ещё около полутора часов. Правда, в основном, как и предполагалось, говорит лишь сам мальчишка.
Он рассказывает о том, что происходило в его жизни с самого того момента, когда он родился. Пытаясь «сглаживать» некоторые углы, тем не менее он говорит честно.
Не выдумывает, но и не скрывает чего-то реально важного.
На Тора, правда, даже не смотрит. В то время, как сам Тор только и делает, что раз за разом поглядывает на Локи.
Несколько раз, в самые «острые» моменты истории, он незаметно пытается взять мальчишку за руку, но тот постоянно отдёргивает ладонь, сжимая её в кулак. Когда он говорит о том, что его мать пропала, а отец обвинил в этом его самого, парень не выдерживает.
Берёт чужую ладошку в свою и не выпускает. Локи дёргается.
– Не нужно держать меня за руку, колючка, я не ребёнок и не слабак, – он смотрит в потолок, а Тор смотрит на него и буквально выкипает и разрывается от боли, сострадания, нежности и сочувствия. От желания хоть как-нибудь сделать чужую боль, проскальзывающую в каждом слове, чуть меньше… – Мне не нужна твоя жалость и…
– Это не жалость. И мне плевать, что тебе там нужно, а что нет, – он стискивает челюсти, пытается дышать, пытается удержать ненужные, действительно жалостливые: «мне так жаль» и «я соболезную» внутри. Потому что понимает – это не выразит и сотую долю того, что он чувствует сейчас, а Локи лишь оскорбится. И Тор говорит: – Это нужно мне. Можешь считать меня ребёнком и слабаком, но… Я просто не могу тупо перешагнуть через всю ту боль, которую испытываю за тебя. Уж извини.
Он фыркает и прикрывает глаза. Щёки буквально горят, а в голове кавардак. Ему кажется это диким, быть настолько откровенным, хоть и в немного жёсткой манере.
Локи некоторое время молчит, а затем приподнимается и, поднырнув под сильную руку, медленно и смущённо опускает голову Тору на грудь. Прямо над сердцем. Чуть сжав его ладонь в своей, он, будто как ни в чём не бывало, продолжает.
А Тор еле дышит. Проходит несколько мгновений, пока он выходит из ступора и, расслабившись, продолжает слушать.
Тон, высота голоса мальчишки не меняются с самого начала и до конца. С совершенно одинаковой интонацией он говорит о зверствах отца и о любви к матери.
Говорит так, будто бы пытается спрятать за сухостью и спокойствием страх порицания.
Тор порицать не собирается. Ни сейчас, ни когда-либо.
И когда речь, наконец, доходит до первого детского дома, Локи замолкает. Не говорит, что это конец, не спрашивает его точки зрения…
Просто затихает, а когда спустя почти полчаса Тор выныривает из своих мыслей, он понимает, что мальчишка заснул.
Всё ещё лёжа головой у него на груди и вытянувшись вдоль его тела.
Будто бы доверяет ему… Правда, действительно и по-настоящему.
И Тор чувствует, как внутри теплеет от такого не специального, но, похоже, подсознательного действия. Аккуратно вытянув руку из бледной ладошки, он гладит Локи по голове, по спине. Вздохнув, напоследок целует в макушку.
+++
Тихо вздохнув, он переворачивается на другой бок и тянет за собой одеяло. Зевает.
Медленно-медленно сон сходит. Спустя несколько минут Локи уже сладко потягивается, тихо мурчит, тут же улыбаясь звукам, которые издает.
Открыв глаза, он поворачивается набок, пытаясь нашарить на тумбочке мобильник. Искомого на поверхности не оказывается, и мальчишка хмурится. Приподнимается на локте, потирая веки.
Тут же каменеет. Его глаза в ужасе и шоке распахиваются.
– Твою мать, – он резко откидывается назад на постель и трёт лицо ладонями.
Это состояние в последние пару месяцев начинает его злить и крайне раздражать – просыпаться утром и вспоминать что-то из предыдущего дня.
Что-то, что он сделал по глупости, оставив разборки на себя завтрашнего.
Это – как раздвоение личности, но не оно. Просто… Подростковый идиотизм?..
Локи вздыхает. Локи садится, откидывает покрывало и спускает ноги на пол. Локи только сейчас замечает, что до сих пор в джинсах, а кровать застелена, и значит…
Тор не тронул?..
Эта мысль удивляет и находит довольно положительный отклик внутри него. Поднявшись, он в два шага подходит к окну. Поднимает мобильник, лежащий на полу, около стены.
Как и ожидалось, он проспал весь вчерашний вечер и всю ночь. Однако теперь он полон сил, и в голове больше не жужжит рой навязчивых идей, теперь он знает, как решить некоторые проблемы, и знает, как игнорировать все оставшиеся.
Остаётся только определить к какому из этих двух видов проблем относится Тор Одинсон.
Кинув телефон на постель, мальчишка переодевается в домашнюю одежду и вытаскивает спрятанный, похоже, Тором кальян. Идёт в туалет и тщательно вымывает его, выкидывает табак, а затем, приведя одолженную у Тони вещь в первоначальный вид, прячет её в шкаф.
Подобрав телефон, кладёт его в карман и, на секунду замерев перед дверью для того, чтобы собраться с силами, выходит. Спокойно и сдержанно спускается на первый этаж.
Тор опять копошится на кухне. Немного взлохмаченный, он что-то мешает в сковороде, даже не замечает, как Локи замирает в проходе.
Мальчишка хмурится, становится внимательным и собранным. Невольно начинает нервничать.
– Уже проснулся?.. Яичницу будешь? – парень поворачивает голову, когда Локи останавливается рядом и, достав чашку, наливает себе воды.
Пьёт, прежде чем ответить.
– Да, я думаю было бы… Неплохо… – он кивает, кивает, и никак не может поднять глаза, чтобы заглянуть в лицо «брату».
Ставит стакан на поверхность чересчур жёстко.
– Хорошо, – Тор кивает, делает под их завтраком маленький огонь и накрывает его крышкой.
Отходит, чтобы поставить чайник.
Локи стоит пару секунд на месте, а затем не выдерживает. Непонимание, ожидание наихудшего из всех возможных вариантов развития событий буквально выгрызают в нём дыру.
– Нам нужно поговорить, – его кулаки непроизвольно сжимаются, и мальчишка спешит спрятать их в карманы штанов.
Делает пару шагов назад.
– Да, конечно. О чём?.. – Тор кивает, бросает на него спокойный взгляд, ставя чайник на плиту.
– В смысле?.. Ты… – Локи чуть ли не скрипит зубами, смотря на чужое полное равнодушие и расслабленность. – Ты помнишь, что было вчера?
На секунду Тор замирает, чуть напрягается. Мальчишка хмыкает, наконец, видя отклик, но, когда парень оборачивается, он снова расслаблен.
– Помню. И ты, как я понимаю, помнишь тоже, – внимательно скользя взглядом по его лицу, Тор делает шаг вперёд, но Локи пятится. Его лицевые мышцы будто свело судорогой, отчего они буквально окаменели. – И что хочешь мне сказать, мм?.. Надеюсь, тебе хватит мозгов додуматься, что «соскочить» уже не получится.
– Эт… Это за какой это период ты превратился из неуравновешенного придурка в собранного… придурка?.. – Локи фыркает, отводит глаза. Его сжатые кулаки дергаются в карманах, но расслабиться им он не позволяет. Тор лишь качает головой, усмехаясь. Ответить не успевает. – Ладно, не суть… Суть в том, что ты не должен надумывать себе многое, потому что это ничего не значит, я был, можно сказать, под кайфом и…
– Неужели ты струсил? – спокойно отвернувшись, он проверяет завтрак, шкворчащий под крышкой, и выключает газ.
Пока что не поворачивается.
– Ч… Что ты сказал?! – мальчишка яростно повышает голос, дёргается, делая шаг, но в следующую секунду Тор разворачивается.
У Локи ком застревает в горле.
На чужом лице крайняя степень раздражения. Та самая степень, что может с легкостью перетечь в агрессию и… последствия.
На миг они оба останавливаются, а затем Тор дёргается к Локи.
– Прекрати это, – он рывком притискивает «брата» к столешнице, властно опустив руки на бёдра, удерживает на месте. Тот рефлекторно упирается ладошками ему в грудь, давит, пытаясь отстранить. Тор смотрит только в глаза. – Что не так?..
– Волны твоей злости разносятся на сотни километров вокруг, и ты меня спрашиваешь: «что не так»? – он дёргается, но сдвинуться с места не выходит. Душа медленно перетекает в пятки от испуга, но Локи отказывается признаваться, что он такой глупый, такой трусливый и такой неудачливый… Он упёрто пытается оттолкнуть «брата». – Пусти меня, ты…
– Замолкни, – Тор несильно хватает его подбородок, заставляя полностью обратить на себя внимание. Пару секунд прожигает его глаза напряжённым взглядом. Спрашивает: – Что случилось после вчерашнего? Засунь себе в жопу все свои маски, свою гордость и свой характер, и поговори со мной нормально. Вчера ты был не настолько «не в себе», чтобы делать то, что ты делал, и я совершенно не понимаю, чего ты от меня хочешь сейчас. Будь добр, объясниться…
– Я… – Локи прочищает горло. Испуг вдруг пропадает, но остаётся неловкость и смущение. Смятение. – Не держи так крепко… Больно.
Тор вздыхает и отпускает его подбородок, вторую руку снова устраивает на бедре. Его взгляд смягчается.
– Знаешь, как я вижу это всё?.. – он дожидается слабого кивка, продолжает: – Ты думаешь, что после того как узнал о тебе так много, я начну относиться к тебе иначе. Думаешь, что я буду считать тебя грязным, жалким, слабым или ещё каким-либо. Ещё, я почти на сотню процентов уверен, ты думаешь, я захочу воспользоваться тобой… – в выражении лица Локи что-то меняется. Он слепо моргает, приоткрывает рот, но так ничего и не сказав, лишь нервно сглатывает. Смотрит Тору в глаза. – Я не буду называть это дурацкое слово, но ты знаешь о чём я говорю. Ведь так?
Поняв, что от него ждут ответа, мальчишка закусывает губу и, кивнув, все-таки отводит взгляд. Ему действительно кажется, что Тор считает его доступным теперь. Считает его ни на что неспособным неудачником и отбросом общества.
Он снова смотрит парню напротив в глаза.
Его затягивает, мысль о том, что такой проницательный и собранный Тор выглядит действительно завораживающе и… красиво.
– И я думаю, нужно пояснить кое-что, раз уж ты так любишь накручивать себя, – он чувствует, как чужие тонкие пальцы комкают его футболку, но в глазах у Локи всё ещё «тот самый» огонёк, будто говорящий, что его хозяин будет бороться до самого конца. Будет бороться, даже если будет проигрывать в сухую. И это восхищает его. Этот стержень внутри мальчишки восхищает так сильно, что торово сердце сбивается с ритма. – Я не считаю тебя жалким или грязным. И уж, не дай бог, слабым!.. Просто потому, что это не так. И я не собираюсь использовать тебя, Локи… Ты мне и сам этого не позволишь, но… Ты понял, что я имею в виду. И я… – он вдруг покрывается краской и отводит глаза. Мальчишка удивлённо распахивает свои шире. Вместе со следующей фразой Тор бессильно утыкается лбом ему в плечо. – Я так сильно хочу поцеловать тебя прямо сейчас…
Локи замирает, а спустя секунду тихо смеётся, обнимая парня за шею и прижимаясь к нему всем телом. Получая крепкие объятия в ответ.
– Так… Можно я?..
– Я… Не думаю, что это…
– Просто поцелуй, Локи…
– Я… не готов.
Он зажмуривается, всё ещё обнимая. Тор не отвечает.
Локи ждёт, ждёт и медленно начинает нервничать. Тихо окликает «брата».
– Тор?..
– Я понимаю, через что ты прошёл, и я понимаю твой страх, но… – его губы касаются местечка за ухом, спускаются чуть ниже. Мальчишка удерживает внутри судорожный выдох, ощущая разливающуюся по телу негу. Тор продолжает: – Но я больше не отступлюсь, Локи. И больше не позволю тебе избегать меня из вредности.
– Я не избегал тебя из вредности…
– Ой, да ладно, прекрати меня обманывать. Ты тот ещё плут… – он фыркает и прижимается к бьющемуся на бледной шее пульсу.
Локи вздрагивает, легонько шлёпает его макушке.
– Тор, без засосов!.. – чувствуя, как задница упирается в край столешницы, а чужие юркие пальцы уже забираются под футболку, мальчишка не ощущает такого дискомфорта и ужаса, как он думал.
Прикосновения Тора не так пугающи и опасны, как прикосновения тех, кто… Был до него.
– Целовать, не целуй. Засосы не оставляй, – он недовольно широко лижет самую малость покрасневшую кожу и, наконец, поднимает голову. С усмешкой смотрит на Локи. – Я, так уж и быть, не трону тебя, но…
– Так уж быть? Ты же не серьезно? – Локи поджимает губы, будто неодобрительно.
Тор фыркает.
– Но тебе нужно кое-что дать мне взамен.
Они пару секунд смотрят друг другу в глаза. Мальчишка непонимающе и подозрительно щурится.
– Я должен дать тебе что-нибудь за то, что ты не будешь насильно пихать свой язык мне в рот? Я повторюсь, но… Ты же не серьезно?! – он нервно, почти предвкушающе сглатывает, смотря в хитрые, чуть потемневшие глаза напротив.
– Долг платежом красен, мм… Так, что ты готов мне предложить?.. Я могу помочь тебе с выбором, если тебе так сложно. Например, я не буду тебя целовать, а ты… – Тор выдерживает паузу. Локи напрягается. – Пойдёшь со мной на «Монстро-пати» сегодня вечером.
– Ч… Что? – мальчишка растерянно хмурится. Выпускает смешок. – Ты дурак, что ли?
– Нет. У тебя есть время до вечера, чтобы обдумать моё предложение. И отвертеться не получится, наряд у тебя есть, я знаю, – он усмехается вновь и, подняв руку, шерудит чужие чёрные волосы. Наконец, отходит, возвращается к плите. – А теперь завтрак. Уже почти час дня, если ты не заметил, а ты ещё даже не ел. Не говоря о том, что только недавно проснулся…
– Но ты же и сам только проснулся!.. – Локи закатывает глаза такой дурацкой логике, но отвернувшись, по пути к столу, прячет улыбку.
У него внутри расцветает целый сад…
+++
========== Глава 15.2 ==========
+++
За завтраком они болтают.
Тор рассказывает о предстоящих соревнованиях, на которые они уезжают уже завтра. Локи спрашивает про учебу, про ребят из команды и в итоге, действительно заинтересовавшись, смущённо спрашивает: в чём суть игры в американский футбол.
