Текст книги "История Нового Каллена — Недосягаемая (СИ)"

Автор книги: Lisya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 38 страниц)

– Может, мы съездим в Сиэтл и проверим, кто из нас двоих лучше катается на коньках? – воодушевленно предложил Мэнголд, и мы соединили ингредиенты салата воедино.

– Мне нравится эта идея, – откликнулась я с легкой улыбкой. – Я бы не стала тягаться с тобой в езде на велосипеде, но на льду тебе меня не одолеть, – пообещала я, и Эшли стала проситься вместе с нами, на что заслушала целую серию требований от старшего брата. Не слушать «девчачьи бредни» без наушников, выгуливать Тесс по утрам до конца недели и мыть посуду тоже до конца недели. Они выглядели очаровательно.

– Конечно ты можешь поехать с нами, – оборвала я бессвязный поток Алексовых условий, и Эшли моментально оживилась, легко ударяя брата в бок.

– Дети, ведите себя прилично, – отозвалась миссис Мэнголд. – Спасибо вам за помощь. Отправляйтесь в зал и уделите внимание гостье. Можете показать наши семейные фотоальбомы.

Алекс все продолжал шептать Эшли свои требования, но она стоически не реагировала – удивительная терпимость. Она ведь знала, что через пару мгновений ему буднично надоест и он вернется к обсуждению своих грандиозных планов со мной. Я снисходительно улыбалась, наслаждаясь его живостью и одновременно чувствуя накатывающую усталость. Несмотря на щекотливые темы для обсуждения, здесь было именно так, как я себе и представляла: спокойно и по-домашнему.

– Какой альбом тебе показать? – с легким предвкушением спросил Алекс, и я отрицательно покачала головой.

– Вообще-то не очень хочу смотреть ваши альбомы, – тихо отозвалась я. – Эшли, а ты играешь? – Я кивнула на рояль, что расположился рядом с окнами, среди зелени и танцующих штор.

– Не так, чтобы очень хорошо… Мама играет, – тепло произнесла девушка, и я кивнула.

– А тебя почему не отдали в музыкальную школу? Очень дисциплинирует, – улыбнулась я Алексу, и он самозабвенно развалился на подушках, протягивая руку ко мне в надежде усадить рядом.

– Прости, красотка, мое призвание – бегать, а не шестерить пальцами по разноцветным деревяшкам, – деловито произнес Мэнголд, и я ткнула его в бок, чтобы не зазнавался. – Но я могу сыграть собачий вальс, если попросишь, – он заиграл бровями, и я не сумела сдержать смех. Эшли тоже нашла братца забавным.

– Я попробую? – кивнула я на рояль, и Эшли согласно кивнула. На пюпитре оказался сборник опусов Шопена, и я устроилась на банкетке, пытаясь найти что-нибудь более-менее знакомое.

– А ты играешь? – осторожно поинтересовалась Эшли, и я неопределенно пожала плечами.

– Так, училась когда-то давно.

Frédéric Chopin – Nocturnes No. 2 in E-Flat Major, Op. 9 No. 2

Я медленно заиграла один из наиболее известных ноктюрнов Шопена, краем глаза наблюдая, как челюсть Мэнголда неотвратимо ползет вниз, а Эшли восторженно замирает и прислушивается. Большинство работ Шопена отличались нежностью и легкостью, они успокаивали и уж точно не требовали той порции восторженных, громогласных комплиментов, которыми одарил меня Мэнголд-младший.

– Ты удивительно хорошо играешь, Лиззи, – пораженно произнесла Кристин, и я благодарно кивнула. – Ты, наверное, только Шопена играешь?

Я поджала губы, заставляя себя проявить сдержанность к этой женщине. У её язвительности есть корни, но пока я нахожусь на её территории, выяснять, откуда они растут – не лучшая идея. Наверное, она все еще не простила мне аварию, где мог пострадать её первенец.

Я едва сдержала довольную улыбку, когда осознала, что лучшим ответом будет доказательство моего мастерства и разносторонности. Я заиграла похоронный марш, чем вызвала неприкрытый восторг Алекса. Он остановился позади меня, посмеиваясь, и наблюдая как мои пальцы скользят по его, так называемым, «разноцветным деревяшкам». Громогласная мелодия плавно перетекла в свадебный марш Мендельсона, а за ним я сыграла Smells Like Teen Spirit Нирваны.

– Должно быть родители очень плотно занимаются твоим музыкальным образованием, – холодно изрекла Кристин и распахнула высокий шкаф, в котором ровными рядами стояли многочисленные нотные сборники.

Так-так, тест-драйв, миссис Мэнголд? Моя мать была крайне щепетильна в вопросах музыки и ни на одном из конкурсов я не играла одно и то же произведение дважды. Лишь десятки, сотни, тысячи раз за роялем дома. Так что, если хоть в чем-то еще я и была сильна, то это музыка.

– Как насчет Ференца Листа? – Миссис Мэнголд открыла сборник и обошла рояль, чтобы показать мне имеющиеся композиции. Я бы нисколько не удивилась, если бы она захотела, чтобы я воспроизвела один из опусов Венгерских рапсодий, но настолько сложных композицией здесь не было, и её взгляд упал на Грезы Любви. Что ж, почему бы и нет. Эсме тоже любит Листа, странное совпадение.

Я приняла у нее ноты и размяла пальцы, чувствуя себя будто под прицелом. В следующий раз я не стану соглашаться на авантюры с участием его матери.

Franz Liszt – Liebesträume, S. 541: Nocturne No. 3 in A-Flat Major

Я бы могла облажаться из-за давления, что на меня оказывали, но за долгие годы едва ли не ежемесячных концертов настолько привыкла выполнять работу качественно, что и сейчас, исполняя композицию фактически экспромтом, собралась и сделала все, что было в моих силах. В память о маме.

– Ты не думала заняться этим профессионально? – тихо спросила миссис Мэнголд после финальный аккордов.

– Боюсь, что нет. После стольких лет бесконечных репетиций я хочу играть исключительно для себя, – вздохнула я, и Алекс беззастенчиво уселся рядом со мной, хмуро вглядываясь в ноты.

Кристин поглядела на нас еще минуту и удалилась без слов. Я разминала буквально вибрирующие пальцы, пока Алекс принялся неуверенно наигрывать тот самый Собачий Вальс.

– И как ты понимаешь эту ядерную смесь эльфийского и высокого валирийского? – задумчиво протянул он, и я стала ему подыгрывать. На его лице отразилось самое настоящее изумление, он как будто не мог поверить, что инструмент способен издавать подобные звуки.

– Я слишком долго этому обучалась, – вздохнула я и устало облокотилась о его плечо. Он сжал мою ладонь, медленно массируя пальцы. Вот это было по-настоящему восхитительно.

Вскоре мы помогли миссис Мэнголд накрыть на стол, и в течение получаса началась наша праздничная трапеза. Родители пили вино, а нам достался чудесный домашний сидр, который приятно прогревал горло и не был слишком сладким. Глава семьи торжественно разрезал индейку, а Алекс заделался моим личным официантом, никогда не забывая позаботиться в первую очередь обо мне, а уж потом класть себе в разы больше. В доме царила атмосфера уюта: в камине потрескивали дрова, за столом горели свечи и разговоры велись на совершенно разные, отвлеченные темы. Вот уж не знаю, сколько дней Алекса не кормили (хотя как минимум вчера он обедал, а потом еще и перекусывал в кафе), но его желудок был похож на бездонную бочку. Десерт он поглощал с тем же энтузиазмом, что и основные блюда вместе с закусками, пока я неуверенно ковырялась в тыквенном пироге Эсме. Я не любила это угощение с самого детства, хотя декоративные украшения в виде листьев оказались очень вкусными.

Когда родители за столом принялись общаться между собой, Эшли утонула в телефоне, а Алекс, наконец, наелся, мы решили отправиться смотреть какой-нибудь фильм. Еда меня разморила, хотелось отдохнуть от такого изобилия. И хотя его мать не считала подобное времяпрепровождение уместным, мы удалились в покои Мэнголда. Надо же поглядеть, в какой обстановке живет этот набор контрастов и противоречий.

Его комната оказалась достаточно просторной, светлой и убранной. Я ждала несчетное количество постеров с рок-группами и известными бейсбольными командами, но все было настолько минималистично, что я ненароком удивилась.

– Где-то с год назад мне сделали ремонт, пришлось очистить стены и отнести большую часть вещей на чердак, – пояснил парень, пока я разглядывала корешки толстых фантастических книг, яркие обложки комиксов и спортивные энциклопедии. Целый стенд занимали разнообразные диски, а на самом видном месте над рабочим столом разместились ряды блестящих кубков и медалей. Кровать стояла спинкой к окну и смотрела прямиком на большой экран. Возле него на мягком ковре лежали два кресла-мешка и черный ящик Пандоры – PlayStation. Стены были мышино-серого цвета, как и его новая машина, а на столе светился привычный моноблок.

– Здесь уютно, – с улыбкой произнесла я и стянула со спинки стула теплый бомбер с буквой «М».

– Ты замерзла? – обеспокоенно спросил Алекс и помог застегнуть молнию. Я улыбнулась в ответ.

– Разве что немного. Что будем смотреть? – спросила я и развалилась в мягком кресле. Алекс устроился рядом, ловко управляясь с джойстиком и активизируя приставку.

– У меня есть и Бэтмен, и Тор, и даже Игра Престолов, – гордо откликнулся парень, и я рассмеялась. – Помнится, ты хотела любоваться на Локи. Или на Брюса Уэйна? – он вскинул бровь.

– Выбери сам, – лениво пробормотала я, и парень согласно кивнул, выбирая один из дисков и отправляя его в приставку. Все-таки Тор.

Алекс вернулся на соседний мешок и придвинул его ближе к моему, чтобы снова сжать мою ладонь. Я улыбнулась и переплела наши пальцы, устраиваясь у него на плече и совершенно не замечая, на какой из сцен с очаровательным Томом я банально отрубилась.

– Хей, Ли? – раздался тихий голос, и я вопросительно замычала, пытаясь устроиться поудобнее и в итоге раскрывая уставшие глаза. Мэнголд заинтересованно смотрел на меня сверху вниз, лукаво улыбаясь. О боже, я что, дрыхла у него на груди все это время?.. – Мне кажется, у тебя жар… – расстроенно произнес парень, и я глубоко вздохнула, хмурясь.

– Может быть… – прошептала я. – Карлайл оставил лекарства, но они дома…

– Я могу спросить у мамы, у нее, наверняка, есть жаропонижающие, – он положил ладонь мне на лоб, и я на секунду закрыла глаза, не в силах противиться подобной интимности.

– Не нужно, все равно уже скоро… О, уже стемнело? – изумленно протянула я, рассматривая темноту за окном. – Наверное, мне пора домой…

– Я не отпущу тебя одну в таком состоянии, – категорично объявил парень, молчаливо перебирая возможные варианты доставки меня домой. – Я сейчас поговорю с отцом, а ты пока отдохни еще немного. Принесу тебе сидр, – Алекс стал подниматься, и я согласно съежилась в своем кресле-мешке.

Он поглядел на меня с высоты своего роста, прежде чем выйти из комнаты, и я устало перевела дыхание. Голова пульсировала, щеки горели, и меня все сильнее клонило в сон. Но даже несмотря на болезнь, несмотря на заскоки его матери, этот день показался мне по-настоящему волшебным. Как будто с глаз содрали пелену, и я смогла увидеть, что помимо безупречного бессмертного мира все еще существует привычная человеческая реальность, и она готова принять меня в свои объятия.

Алекс вернулся спустя несколько минут, держа в руках большую зеленую кружку в форме кулака Халка, от которой поднимался пар. Я с благодарной улыбкой приняла у него из рук пряный сидр, согреваясь изнутри.

– Мы с отцом отвезем тебя домой. Я поведу твою машину, а он поедет следом на моей, – рассказал Алекс, усаживаясь рядом со мной на ковер. Он рассматривал меня с нескрываемой тревогой, будто хотел еще как-то помочь, но совершенно не знал, как.

Я согласно кивнула и вынула ключи от Порше из сумочки.

– Главное – не выжимай газ до упора, иначе мы можем разбиться, – предупредила я, и он понимающе улыбнулся. – Хочу сказать тебе огромное спасибо за сегодняшний день, – немного разбито начала я, поджимая губы. – Уже и не помню, когда в последний раз мне было так хорошо, – вздохнула я. – Мне очень не хватало этой семейной идиллии, ты даже не представляешь насколько, – тихо закончила я, и Алекс осторожно забрал у меня из рук кружку.

– Ты только не расстраивайся, – мягко попросил он и и положил ладонь поверх моей. – Я буду только рад, если ты приедешь к нам в гости снова.

Уголки губ дрогнули и, повинуясь минутному порыву, я обняла его за шею, закусывая губу до ощутимой боли. Никаких слез, Лиззи. Потерпи до дома.

– Я не знаю, что будет завтра, Алекс. Не знаю, что может случиться со мной через час. Я лишь пешка в руках тех, кто помыкает моей жизнью, – прошептала я с болью. – Не могу обещать даже того, что доучусь здесь до конца года, но этот день… Я никогда его не забуду. Спасибо, – прошептала я и оставила поцелуй у него на щеке. – А теперь мне пора домой, – вздохнула я и отстранилась.

Он смотрел на меня со странным пониманием и тревогой, будто мог прочувствовать весь тот котел эмоций внутри меня. Но осознать эти масштабы не могла даже я.

Мы спустились вниз, и Алекс помог мне надеть пальто. Миссис Мэнголд выглядела расслабленной и даже… счастливой? По крайней мере мне так показалось, ведь она отключила опцию надменности, пожелала доброй ночи и скорейшего выздоровления. Эшли в этот момент гуляла на заднем дворе с Тесс, и мои прощания я передала с ее мамой, прежде чем удалилась вслед за мужской половиной семьи Мэнголд прогревать автомобили.

Мистер Мэнголд уже выехал из гаража и освещал нам подъездную дорожку; дул промозглый ветер, я мысленно поблагодарила Эмметта за шапку. Мотор Порше прогревался до тех пор, пока Алекс не завершил завороженное изучение приборной панели, не пристегнулся и не спросил, а куда, собственно, ехать. Все, что я могла сказать – по сто первому шоссе на север, а дальше я постараюсь сориентироваться по пути.

– Начни замедляться, поворот не будет обозначен, но он справа, – тихо произнесла я, когда мы проехали мост через реку. Алекс тут же отпустил газ и машина послушно начала снижать скорость; поворот мы не пропустили.

– Попробуй найти к вам дорогу, называется, – шутливо отозвался Алекс, пока я старалась не клевать носом. Еще несколько минут, и мы окажемся возле дома. – Ничего себе!.. – воодушевленно присвистнул Алекс, и я встрепенулась.

Он заглушил мотор и погладил гладкий кожаный руль, прежде чем покинуть теплый салон и помочь мне выбраться наружу. Я неуютно поежилась, оказываясь на свежем воздухе, и увидела как распахнулась входная дверь. С секунду Эмметт постоял на крыльце, прежде чем его темные брови сошлись на переносице, и он легкой трусцой бросился прямо к нам.

Алекс уверенно держал меня за руку, когда Эмметт подлетел к нам и с круглыми от ужаса глазами стал осматривать меня со всех сторон, крутить голову, словно искал травмы. Вампир бережно поправил на моей голове шапку и перевел свирепый взгляд на растерянного Алекса.

– Тебе, Мэнголд, что, жить надоело?! – глухо прорычал Эмметт, и я почувствовала, как внутри начала бурлить кровь. Разъяренный вампир – худшее, что можно представить.

– Эмметт, все в порядке! – взмолилась я, рефлекторно хватаясь за его мраморную ладонь. Мне не удалось сдвинуть её ни на дюйм. – Я просто простудилась, и Алекс здесь не при чем.

Вампир медленно перевел на меня потемневший взгляд и стиснул челюсти. Я облегченно выдохнула и бросила тревожный взгляд на Алекса, который замер в полнейшем шоке. И что за радиоактивный комар укусил Эма-балабола?

– Познакомься с одним из моих братьев. Это Эмметт, – тихо произнесла я, и Алекс кивнул, как китайский болванчик.

– Привет, Эмметт, – глухо произнес парень, не без опаски встречаясь взглядом со взмыленным вампиром. – Видимо, произошло небольшое недопонимание. У Лиз к вечеру поднялась температура, и я побоялся отпускать её одну домой в таком состоянии, поэтому мы с отцом здесь, – произнес Алекс едва ли не на одном дыхании и Эмметт понимающе кивнул. Неужели он настолько расстроился из-за того, что я ему не написала?..

– Ты же сам видел, Карлайл оставил кучу непонятных коробок с одному ему известным содержимым. Я бы с удовольствием дала тебе порвать все эти микробы и вирусы на Британский флаг, но, боюсь, это окажется не так просто, как махач в ММА [3]. Так что не нужно надирать зад Алексу по старой обиде. – Я попыталась пошутить, чтобы вызвать на лице Эмметта привычную дружелюбную улыбку. Но вампир переводил взгляд то на меня, то на Мэнголда и словно силился понять, кто из нас пытается навешать лапши ему на уши.

_____

[3] ММА – Mixed Martial Arts или Смешанные боевые искусства.

_____

Он отступил на шаг назад и обратил взгляд на наиболее авторитетного свидетеля нынешних событий. Мою ладонь он теперь не отпускал, как будто боялся, что иначе я могу сбежать.

– Добрый вечер, Эмметт, – раздался глубокий голос Джона, и я поежилась от растекающегося по телу холода. – Если и Лиззи щеголяет в такую погоду в одной футболке, то не удивительно, что её сразила простуда. Обязательно сообщи об этом своему отцу, иначе могут появиться осложнения, – тоном знатока объявил мистер Мэнголд, и Эмметт напустил на каменное лицо намек на улыбку.

– Спасибо, что привезли её, Джон, – кивнул Эм и обхватил мои плечи. Какой же ты ледяной…

– Мне холодно, Эмметт, – устало пожаловалась я, и Алекс с тревогой воззрился сначала на меня, а потом и на моего защитника.

– Обязательно выпей горячего чая, Лиззи. Доброй вам ночи, – кивнул Джон, и я улыбнулась ему на прощание.

– Пока, Алекс, – тихо вздохнула я, и он настороженно покосился на Эмметта, не решаясь приблизиться.

– Напиши мне завтра утром, хорошо? – попросил он, и я согласно кивнула. Алекс махнул на прощание и поспешил к машине, где его уже ждал отец. Мы стояли возле крыльца до тех пор, пока они не скрылись за первым поворотом.

– А теперь объясни мне одну гребаную деталь, Лиззи! – гневно зарычал Эмметт, бесцеремонно затаскивая меня в дом. Я в оцепенении уставилась на его лицо, искаженное злостью. – Куда ты, блин, засунула свой чертов телефон?! До тебя дозвониться сложнее, чем до НАСА!

Я виновато потупила взгляд, не решаясь признать, что всему виной Марвел и его неуместные комментарии с утра. Мне больше нравилось, когда Эмметт относился ко всему происходящему непосредственно и с долей юмора. Неужели он ведет себя так только ради поддержания имиджа в кругу семьи, а теперь, когда его оставили за главного, прочувствовал, что значит нести ответственность? И с какой целью он звонит в НАСА?..

– Карлайл ведь скажет, что это я не уследил за тобой, а горишь ты похлеще камина! И что теперь делать-то? – он схватился за волосы, нарезая круги в коридоре.

Я медленно сбросила обувь и верхнюю одежду, изучая количество пропущенных вызовов. Один от Тани, три от Эмметта, один от Карлайла и два от Эсме. Порешают не только тебя, Эмметт.

– И вообще, сама звони Карлайлу и рассказывай, почему не отвечала, и где заработала температуру, – обиженно протянул вампир, и я безропотно пожала плечами. Позвоню, как только мне станет лучше. Например, завтра утром. – И куда ты намылилась? Даже Джон сказал, чтобы ты выпила чай, – Эмметт схватил меня за талию и забросил к себе на плечо с той же аккуратностью, что сумку со спортивным инвентарем.

– И что за заботливая мать-наседка проснулась внутри тебя? – закатила я глаза, включая чайник. Вампир ничего не ответил, занимаясь тщательным изучением различных упаковок Vicks.

– Хм, вот на этой коробке написано ночь, температура, грипп, – он покрутил в руках инструкцию и пробежался по мне оценивающим взглядом, хмуря брови. – Выпей две после чая и можешь идти спать.

– Так точно, доктор Стрэндж, – промычала я, заваривая ромашковый чай. Вампир лукаво мне улыбнулся и облокотился о стойку, набирая кому-то сообщение.

Только после согревающего чая и выпитого лекарства Эмметт отпустил меня в вольное плавание в просторах собственной комнаты, где я переоделась в теплую пижаму, смыла остатки макияжа и попыталась заснуть.

В голове еще долго перекликались любимые музыкальные композиции: от оркестровых изысков Верди до восхитительных сочинений Ханса Циммера, и я с трепетом предавалась воспоминаниям о первых победах, гордости родителей и будоражащем будущем, которое я ждала с таким нетерпением. Письмо счастья из престижного университета, выпускной бал под руку с любимым человеком и первые робкие шаги во взрослую жизнь. Все это я могу получить и сейчас, но мне уже никогда не вернуть тот неподдельный восторг и ощущение, что весь мир у моих ног… Не вернуть и семью.

Ощущение целостности, семья – вот, что привлекает меня в Алексе. Ведь когда-то и у меня было все то же самое…

========== Глава Пятнадцать. La Culminazione ==========

– Эй, там, под подушкой! Ты жива? – Что-то чертовски увесистое попеременно тыкало меня в бок, прогоняя остатки приторного, мутного сна, что склеил мое сознание будто вязкая патока. Я силилась вспомнить, что мне снилось, окутанная танцующими отголосками неведомых действий, истертых лиц, тонкого запаха, но не могла разобрать ничего конкретного. Будто меня поглотил вакуум, и вокруг все нарастал пронзительный писк. Ох, как же раскалывается моя голова…

Эмметт и не думал прекращать импровизированную экзекуцию, от которой по всему телу медленно распространялась ломота. Кожа оказалась неприятно липкой, поспешно стянутый пучок ощутимо давил на макушку; виски, щеки, шея – все пылало будто в огне и любое движение отдавалось болью.

– Покажи мне ее, Эмметт, – неподалеку раздался ровный голос Карлайла, и одним уверенным движением мой теплый кокон из одеял обезвредили, а в глаза ударил резкий дневной свет. Я беспомощно заслонила лицо ладонью и крепко зажмурилась, второй рукой пытаясь дотянуться до одеяла, чтобы спрятаться обратно. Я не помню, чтобы Эмметт шутки ради отрубал центральное отопление; тогда почему здесь едва ли не холоднее, чем на вершине Мак-Кинли? От такой будоражащей ассоциации тело непроизвольно затряслось.

– Она выглядит довольно хреново, – оценивающе промычал Эм, и я схватилась за мягкую подушку, мечтая немного согреться хотя бы под ней и снова заснуть. Горло пересохло, я могла ощутить, как тонкими коготками в нем скребут кошки.

– Мы вылетаем домой первым же рейсом, – решительно объявил доктор, и я сумела разглядеть его идеальный профиль в смартфоне Эмметта, когда приоткрыла глаза на одну короткую секунду. – Лиззи, можешь сказать, что тебя беспокоит больше всего?

Я отрицательно замычала в ответ; не было сил говорить. Хотелось сделаться эмбрионом и отрешиться от происходящего до тех пор, пока не станет теплее, пока голова не перестанет пульсировать, а мир раскачиваться как на карусели.

– Укрой ее обратно, Эмметт, и послушай, что нужно сделать, – твердо произнес Карлайл, и вампир послушно водрузил на меня теплое одеяло.

Шутку Эмметта о том, что ему наконец-то будет позволено лечить людей, я дослушала не до конца, предпочитая провалиться в сон, затягивающий в себя словно водоворот. Ощущение кружения было настолько реальным, что я чувствовала, будто нахожусь в невесомости или лечу. Все тело одновременно пылало и мерзло, пальцы дрожали, и мне казалось, что после вампирского вторжения мне больше не удастся согреться.

«Бет, где же ты? Сыграем в прятки?» – Я дернулась всем телом и ошарашенно разлепила уставшие глаза, слыша, как в ушах шумит кровь, бухает пульс. Что это было?..

– Ну же, Лиззи, меня не было от силы пять минут, проснись на минутку, – взмолился Эмметт, и что-то с оглушительным грохотом опустилось на прикроватную тумбу. Вампир осторожно оттянул самый верх одеяла, высвобождая голову и тревожно вглядываясь мне в глаза. – Выглядишь, как главная героиня фильма ужасов, – с воодушевляющей улыбкой пробасил вампир и цокнул. Он осторожно меня приподнял и подхватил с подноса бутылочку с густо-зеленой суспензией.

– Горькая? – полушепотом спросила я и Эмметт придирчиво принюхался.

– Нет, не думаю. – Он придержал подбородок и влил лекарство мне в рот, подвигая алюминиевую бутылку с трубочкой. – Это чай. Я оставлю его здесь, если ты захочешь пить.

Я сделала несколько глотков и невесело усмехнулась. Похоже вампир успел ободрать все ёлки в округе и затолкать сюда. На вопрос, почему смеюсь, я ответить уже не смогла. В зыбкой дремоте снова танцевали призраки, их голоса взывали ко мне по имени, и все казалось таким реальным, что я чувствовала растекающееся счастье. Я была дома. Наконец-то дома.

***

Все тело болезненно ломило словно от долгих и упорных физических нагрузок – не важно, двигалась я или же лежала как амеба под настом пуховых одеял. Мышцы ныли, ноги и руки вплоть до самых пальцев неприятно пульсировали, голова казалось весом в целую тонну, и я уповала на спасительные минуты, часы гипнотического сна, из которого меня неминуемо выдергивал голос, рвущийся, должно быть, из самых дальних уголков моей души.

«Бет, ты можешь меня покормить? Мы так долго не виделись, я успел проголодаться», – голос звучал тревожно, даже отчаянно. Я беспокойно заворочалась, пытаясь увидеть маленького принца.

– Чем покормить? – хрипло спросила я и резко дернулась, будто в попытке схватиться за ускользающий луч, что просачивался сквозь пальцы, не давал мне догнать…

– Чем-чем, супом конечно. Мама сказала, что морить тебя голодом до ее приезда ни в коем случае нельзя. А я-то готовить не умею, Мастер Шефа только ради шуточек смотрел. – Я вздрогнула от неожиданности и отпрянула, когда почувствовала приближение и увидела над собой крупную фигуру Эмметта. – Чего это ты такая дерганная? Идем, поваляешься внизу, я тебе телек включу.

– Голос… этот голос, ты слышишь?.. – взмолилась я, хватаясь за край одеяла и дрожа всем телом. По щекам катились слезы, и я тревожно всматривалась в каждый уголок спальни, хотела заглянуть под кровать; может, он прячется?..

– Ты меня настораживаешь, мисс Маниакальность, – вампир нахмурился и вместе с одеялом уверенно подхватил меня на руки, каким-то чудом не касаясь моей кожи. – Это я с тобой говорил, пока ты дрыхла.

– Это был не ты… – обреченно произнесла я и закрыла глаза, устраивая пылающую щеку у него на груди. Даже сквозь футболку я чувствовала пронизывающий холод каменной кожи.

На широком диване в зале меня ожидал расстеленный спальный мешок, а из телека доносились голоса знакомых исполнителей, вампир выбрал для меня MTV. В камине привычно потрескивали крупные поленья, но я отказалась от идеи устроиться на деревянном полу и греться у огня, укладывая голову на одну из подушек с цветочной вышивкой и позволяя Эмметту самому позаботиться о закрытии спального мешка.

– Все, что я хочу сейчас видеть – небо, полное фонариков [1], – пел тихий голос и по залу разносились аккорды из-под клавиш белоснежного Фациоли. – Бет, ты научишь меня играть эту песню?..

Я застонала и сбросила с себя одеяло, ощущая, как голые ступни соприкасаются с холодным, гладким полом, и я бреду на голос, на звук, чтобы увидеть, наконец увидеть его…

_____

[1] Текст припева из песни Bad Meets Evil – Lighters (feat. Bruno Mars).

_____

– Чего это ты? – пробасил Эмметт и опустился на диван. Я разлепила глаза и поняла, что происходящее – лишь очередной сон, а я по-прежнему лежу на кожаной софе, только одеяло наполовину валяется на полу. Вампир это исправил и с тяжелым вздохом подтолкнул к моим губам трубочку с чаем.

– Песня… Кто играет на рояле?..

– Эм-м, кажется этого фраера зовут Бруно Марс, – Эм оглянулся на телевизор и пожал плечами. – Отец сказал измерить температуру. – Вампир включил электронный градусник и положил мне в рот, с интересом разглядывая растущие цифры.

Я и не заметила большую керамическую тарелку, от которой поднимался пар, пока Эмметт не принялся другой рукой помешивать содержимое. Отсюда было видно лишь боковую часть рояля и я не могла убедиться, что банкетка пуста. Невыносимо. Ложка снова ударяется о керамическую стенку, я вздрагиваю. На фоне и правда поет Бруно Марс, неужели это его пальцы скользят по клавишам?..

Эмметт сделал звук телевизора тише и оборвал вибрацию телефона, прислоняя девайс к подушке и направляя камеру на меня. Дурацкий градусник все еще торчал у меня изо рта. По ту сторону экрана расположился доктор Каллен, и я отвела взгляд, испытывая смесь стыда и отвращения к самой себе; теперь я уж точно считалась жалкой и беспомощной. Раздался тяжелый вздох, когда Эмметт показал результат градусника доктору.

– Мы будем дома в районе восьми-девяти. Покорми ее и после этого дай лекарство, в следующий раз ближе к вечеру. Лиззи, ты можешь описать симптомы? – обратился доктор, и я беспомощно отвернулась.

– Ломит все тело… голова неподъемная, я все время слышу… – Я осеклась и закрыла слезящиеся глаза, ненавидя отвратительную слабость во всем теле.

– Тебе станет легче, как только нам удастся сбить температуру. Потерпи еще немного и отдыхай. Скоро мы все будем дома. – Я безмолвно кивнула, и Эмметт подхватил телефон, поднимаясь с дивана и разговаривая о чем-то с Эсме в районе кухни. В полудреме я наблюдала за тем, как пар взвивается ввысь над тарелкой. Неужели Эмметт сам сварил суп?..

– Они сказали пить больше жидкости. – Я вздрогнула от голоса Эмметта и насчитала четыре пол-литровых бутылки с водой, которые он деловито выставил на журнальный столик. – Пора пробовать суп. Думаю, он уже остыл, хотя я могу макнуть туда твой градусник и проверим, – вампир улыбнулся и ждал, видимо, моей реакции, но я лишь устало зевнула и поежилась.

Эмметт грустно вздохнул в ответ и аккуратно меня усадил, сосредоточенно зачерпывая первую ложку и осторожно поднося к моему рту. Куриный. И всюду макароны с буквами. Мне показалось, что Эм пытается выловить слова, прежде чем влить в меня очередную порцию.

– Больше не хочу, – пробормотала я, и Эмметт кивнул, дотягиваясь до блюдца с четырьмя овальными капсулами.

– Теперь я знаю, где Карлайл хранит свои медицинские побрякушки, – загадочно отозвался вампир и со скрежетом открутил крышку. Еще чуть-чуть, и бутылка бы лопнула в его руках. Я послушно проглотила таблетки и сделала несколько глотков, устало потирая глаза. – Будешь спать здесь или мне отнести тебя в спальню?

– Все равно, – прошептала я, сползла под одеяло и притянула колени к груди, через несколько секунд забываясь спасительным сном.

Говорила я Карлайлу, что в этой дурацкой школе все чихают и кашляют, о здоровом питании можно только мечтать, а от скучных уроков хочется спать. Хорошо было в Денали… Абсолютная изоляция и вампиры, которые не переносят вирусы. Даже и не вспомнить, когда в последний раз я болела так сильно, что могла часами лежать в лекарственном сне и чувствовать себя как на другой планете. С другими людьми. Давно погибшими людьми.

***

– Тебя кто стрелять учил, бабуля?! Протри свои зенки, очкарик, и не смей облажаться снова! – Я вздрогнула от громоподобного голоса Эмметта и стала ворочаться, чтобы выбраться из-под мокрого одеяла. Кофту так вообще можно было выжимать. Я обнаружила себя в спальне, а орущего вампира на длинном диване; он увлеченно рубился в шутер, вооружившись мощным ноутбуком и огромными наушниками. – Закрой свою пасть, щенок, и смотри по сторонам!