Текст книги "Судьба изменчива, как ветер (СИ)"
Автор книги: Лана Танг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 33 страниц)
– Я скучаю по нему, папа. Счастливый Ленар, у него такой замечательный отец! А я своего и не видел ни разу…
– Ни разу… – эхом повторил Тефан, глядя в маленькие замороженные оконца крестьянского дома, – прости меня, сынок. Это моя вина…
Он тяжело вздохнул, впервые усомнившись в правильности давнего решения. Возможно, ради Аликса ему стоило остаться тогда с королем в столице? Сейчас бы сын имел высокий титул и огромные привилегии, а самое главное, отцовскую заботу и любовь.
Но тогда он вырос бы другим человеком, и не был бы его Аликсом...
***
Над бескрайними просторами Наймана мели снега…
Мчался на запад, к наступающим армиям, королевский кортеж, и горестным взором смотрел Альберт на свою разорённую войной страну. Он не был великим полководцем и не участвовал в сражениях, но сила его духа, его несокрушимое мужество сделали его великим королем на все века. Королем, победившим Виссариона…
В грозный час испытаний он не утратил веры в свой народ. Он стал для него символом Отечества, и тысячи солдат, ополченцев и партизан бесстрашно шли на врага с его именем на устах.
И даже его милый незабвенный Тефан не остался в стороне от общего дела. Бог знает, какие испытания довелось ему пережить за время оккупации? И почему он не уехал в тыл, как многие дворяне?
Альберт содрогнулся, вспомнив его разорённый войной дом. Какой милый мальчик вышел к нему навстречу! Одет по-крестьянски, но совсем не похож на простолюдина. Умное лицо и грамотная речь… Кто он такой? Будь время, непременно расспросил бы о его семье. Но повелитель над собой не властен и личные желания не имеют ничего общего с делом, которому он служит...
В ближайшее время вернуться сюда вряд ли удастся. Война еще не кончена, впереди новые сражения. Он должен непременно войти с победой в карейскую столицу!
***
Над Найманом мели снега…
Прятались по лесам разрозненные кучки голодных карейцев, ради куска хлеба готовые убить всякого, кто казался им подходящей добычей…
…Седой старик в рваном полушубке деловито осматривался в поисках валежника. Рядом, на просеке, ждала запряжённая в сани тощая лошадёнка.
– Вот хорошая сухая деревина, её и возьму, на несколько дней печь топить хватит, – бормотал дед, нагружая в сани добычу. – Не хмурься, кобылка, сейчас домой поедем… Ого, а тут что такое? Да никак военный человек с бумагами? Подстрелили, злодеи, жалко беднягу, надо будет похоронить с миром. А в сумке-то у него чего? Может донесения важные?
В молодости старик был взят в рекруты, а потому знал грамоту. Наугад вынул из сумки свёрнутый вдвое лист, начал читать…
«Тефи, мой милый! Не знаю, какие найти мне слова, чтобы вымолить твое прощение, поэтому напишу просто, без лишних мудростей. Я люблю тебя, единственный мой, и всегда любил, даже когда сам этого не понимал. Мне бы открыться тебе, но словно злой дух овладевал мной всякий раз, когда я был близок к этому, и вместо хороших и нужных слов я подозревал тебя в ужасных пороках. А ты никогда не был ни в чем виноват – ни в постигших моего отца несчастьях, ни в смерти шпиона Вилана. Да, он был послан к нам неприятелем, я узнал об этом совсем недавно… Прости меня, любимый мой, и позволь вернуться к тебе сразу же, как кончится война. Знаю, что ты не сможешь мне ответить, но главное, чтобы ты прочитал эти строчки, и, смею надеяться, ждал меня!
Навсегда твой Илай Эйден».
– Как красиво изложено! – мечтательно вздохнул старик, пряча листок за пазуху. – Возьму с собой да сыну почитаю. Вдовцом остался, нет теперь ему ни ласки, ни утешения, так пускай хоть на чужую любовь порадуется!
Взвалил на сани тело мёртвого курьера, тронул вожжи, и тихонько потрусил по просеке в деревню.
Глава 29
Зима тянулась бесконечно. Серые однообразные дни были так похожи друг на друга, что порой казалось – время остановилось и не движется больше, замерев на какой-то никому неизвестной мистической точке.
Крестьяне, оставшиеся на зиму на Выселках, выполняли лишь самые необходимые работы, связанные с собственным бытом и уходом за скотом, а в остальное время либо спали, либо сидели в подсобном помещении одной из ферм и негромко разговаривали, вспоминая былые партизанские будни. Гадали, где теперь армия, да победили ли уже Карей?
Тефан коротал дни, ухаживая за больными и ранеными, которых по-прежнему насчитывалось несколько десятков человек, а в остальное время рисовал или обучал Ольгера ведению хозяйства, знакомя его с конторскими книгами. Кузен хмурил брови, беззвучно шевелил губами, осваивая счётную премудрость, вздыхал, но от учёбы не уклонялся.
– Ты молодец, братец, – хвалил Тефан. – Снег сойдёт, по полям поедем. Из тебя получится хороший управляющий, я вижу.
– Вы и вправду так полагаете, Ваше Сиятельство? Или желаете ободрить моё невежество? – неуверенно спрашивал ученик.
– Правда, кузен. Но почему зовешь меня, как посторонний? Мы не чужие, не забыл?
– Да... Тефан. Просто не привык ещё…
– Ничего, у нас впереди много времени. Привыкнешь. Дом отстроим, женим тебя. Всё будет хорошо.
– Мне тридцать пять уже, какой же из меня жених? – смутился Ольгер. – А вы вот почему не замужем? Простите уж за нескромный вопрос.
– Так уж вышло. Не сложилось, – вздохнул Тефи, отворачивая лицо.
Почта до них не доходила, и ждать каких-то эфемерных писем было глупо, но всё равно он ждал, надеясь на чудо. Но от Илая не было никаких известий…
***
К весне скудные запасы продовольствия почти иссякли, и старый Соу прилагал всё своё поварское искусство, чтобы сносно накормить господ, а особенно ослабевшего за зиму князя Марлина. Тефан неизменно отсылал свою порцию в лазарет или детям, довольствуясь общей с крестьянами трапезой.
– Зря вы, хозяин, так, – ворчал Соу. – Гляньте-ка на себя – совсем истощали, кожа да кости. Хоть чай свой городской попейте, недавно целую пачку в кладовке нашел. Правда, без сахару, не обессудьте уж…
От чая Тефи не отказывался, иной раз устраивая церемонию в комнате князя Саркиса. Старший Эйден смешно причмокивал, держа маленькую чашечку двумя пальцами, сетовал на бездорожье и непогоду, мешавшие ему с отъездом в столицу.
– Вы так желаете уехать, князь? Вам плохо здесь?
– Нет, что вы, Тефан, вы окружили и меня, и Ленара такой заботой! Но очень хочется вернуться в большой мир, узнать о судьбе Наймана и военной кампании. Не забывайте, что у меня ещё и сын на войне!
– Да-да, конечно, я хорошо понимаю вас и не смею задерживать…
Эйдены уехали сразу же, как спало половодье, оборвав своим отъездом последнюю ниточку, призрачно связывавшую Тефана с Илаем. Провожали их с изрядной долей грусти, и даже Аликс с Нанси ходили в утро отъезда приятеля с унылыми лицами.
Тефан вел себя сдержанно, он проводил деда и внука до околицы, а потом зашел на погост, где оставался ещё лежать прах Мая.
– Ну вот и всё, любезный друг, – печально прошептал он, опускаясь на невысокий холмик, заросший первой весенней травой, – скоро и за тобой князь пришлет своих поверенных, и ты покинешь меня… Прости, что не сдержал я данное тебе обещание, но видно с Илаем нам не бывать ...Так значит небесам угодно, и не нам сетовать на судьбу…
Ответом был шелест ветерка и звонкая песня первых весенних птиц…
***
В середине весны переехали с Выселок в наскоро отремонтированный большой дом. Мебель вынули из подвалов и расставили на прежние места, но всё равно собственная гостиная казалась Тефану чужой. А была ещё и разгромленная карейцами мастерская, и комната для гостей, где убили Вилана, и то окно в будуаре, возле которого когда-то ранило пулей Теа…
Демоны прошлого преследовали Тефана на каждом шагу, и он старался поменьше бывать в поместье. Они с Ольгером объезжали поля и пастбища, следили за ходом посевных работ, осматривали родившихся за весну жеребят. Малыши выглядели крепкими и здоровыми, и это было весьма обнадеживающим явлением, но поредевший за войну табун требовал пополнения, и граф решил поехать в Матару в надежде прикупить там лошадей, а также узнать что-нибудь о судьбе родственников.
Город произвел на провинциалов тягостное впечатление, несмотря на то, что кругом велось оживлённое строительство. Дом князя Ядвига сгорел дотла, и никаких известий ни о нем, ни о его супруге никто сообщить не смог.
Рынки еще не работали, но Тефан оставил заказ на случай возобновления торговли, и они поехали домой, с опаской пробираясь по загруженным строительными лесами улицам. На одном из уцелевших домов висела большая синяя вывеска, а на крыльце стояло несколько омег.
– Тефан, это почта, – всмотревшись в вывеску, разобрал кузен.
– Почта? Остановись, я ненадолго забегу.
У него мелькнула безумная мысль о письме от Илая. Проворно соскочив с повозки, граф зашел в маленькое душное помещение. Сидевший за конторкой пожилой омега почтительно привстал при виде посетителя, приветливо улыбнулся и ожидал, чего же он скажет.
– Письмо с войны? – искренне удивился он неожиданному вопросу. – Нет, писем мы давно не получали. Газеты есть, но уж простите, месячной давности. Курьеры опаздывают, да и дороги ещё плохи…
– Газеты я возьму! – обрадовался Тефан, – мы с самой осени ничего не знаем о судьбе кампании, так что для всей нашей деревни это будут самые что ни на есть свежие новости!
***
Вернувшись в Лилиас-Миду, они застали в усадьбе необычный переполох. Бегали по двору слуги, а внук старого повара Люм, заглядывал во все помещения первого этажа, словно кого-то искал.
– Люм, что такое, что ты потерял? Чуть с ног меня не сбил, – остановил подростка донельзя удивленный Тефан. – Скажи мне, что за суматоха?
– Мы Теа ищем, – с трудом переводя сбившееся дыхание, ответил Люм, – к нам гости важные приехали, сидят в гостиной с Его Светлостью. Так вот они его к себе и требуют. И Нанси тоже.
– Важные гости? – растерянно переспросил Тефан. – Да кто ж они такие? И для чего им Теа с Нанси?
– Не знаю я, но только Его Светлость очень взволновался, когда их увидал... О, наконец-то, вон же Теа! Дядюшка, ну где ж вы были, вас давным-давно хозяин ищет! Он наверху сидит в гостиной, к нам господа пожаловали издалека. Бегите же скорей наверх!
– Зачем я нужен господам? – удивился Теа. – В доме кроме меня полно прислуги, любой может им чай подать! Да погоди ты, ненормальный, дай дух перевести! О, граф, уже вернулись из Матары? Не знаете, кто к нам приехал так внезапно?
– Не знаю, Теа. Люм, ты здесь еще? Беги на речку, Нанси там рыбачит вместе с Аликсом. Мы ехали и видели сейчас их с удочками у моста.
– А Нанси господам зачем? – забеспокоился Теа. – Ваше Сиятельство, не уходите! Пойдемте вместе к господам приезжим, мне что-то страшно сделалось!
– Да я с дороги, Теа, пропылился весь, переодеться бы да руки вымыть...
– Пожалуйста, пойдемте вместе. На вас нет ни пылинки, а на руки я вам сейчас полью!
– Ладно, пойдем, мне тоже интересно, кто к нам приехал, что за гости! Первые за послевоенное время.
***
В гостиной, кроме Марлина, сидели двое альф: худощавый господин средних лет с совершенно седой головой и миловидный светловолосый юноша, по возрасту и сходству черт явно приходившийся ему сыном. У дивана рядом с юношей стоял деревянный костыль, который он, даже сидя, не выпускал из рук, время от времени поглаживая гладкое дерево большим пальцем.
– Дядя? – вопросительно произнес Тефи, привлекая к себе внимание. – Господа?
– Тефан! – радостно воскликнул старый князь. – Позвольте вам представить – мой племянник, граф Тефан Уллиян. Тефи, а это мой старинный друг, граф Маэльс Кьян и сын его Антоний.
Альфы поднялись с мест, причем младшему пришлось приложить к этому некоторое усилие, и любезно поклонились.
– Сын получил в войну увечье, поэтому испытывает трудности в передвижениях, – счел нужным пояснить Маэльс. – Просим извинить.
– Ну что вы, – улыбнулся Тефан, – разве же за это нужно извиняться? Садитесь, господа, прошу вас. Кстати, вот Теа, – подтолкнул он вперед горничного, – я слышал, вы посылали за ним?
Теа оглянулся на Тефана и неловко поклонился господам. В гостиной на секунду повисло молчание.
– Ты супруг кузнеца Руди? – задал неожиданный вопрос приезжий.
– Вдовец, господин… – горестно поправил Теа. – Руди погиб в войну...
– Да, я об этом слышал. Князь Марлин мне сказал. А ваш сынок, где он?
В дверь снова постучали и явился Нанси. Был он растрёпанный, в простых холщовых штанах и такой же рубахе.
– Звали меня, хозяин? – прерывистым от быстрого бега голосом спросил он, с некоторым недоумением оглядываясь на отца.
– Звал, Нанси, – отозвался князь, – присядьте оба, вон на стулья. Сейчас мы вам расскажем…
С приезжим господином сделалась перемена. Он побледнел и нервно задышал, вскочил с дивана и подбежал к мальчику.
– Похож… Ну надо ж, как похож! На старшего, на Фила! – вскричал он с волнением в голосе, взял Нанси за плечи и повернул к свету. – Моя порода, видит бог, моя! Простили небеса мой грех, вернули мне хотя бы внука! – Он порывисто обнял подростка и прижал к себе, зарывшись лицом в его пахнущие сеном волосы. Нанси замер, потом попытался вырваться из неожиданных объятий, но господин не отпустил, хотя несколько и ослабил хватку. – Внучек, внучек, – дрожащим голосом повторял он. – Как же я рад! Теперь всё будет хорошо!..
Теа с Тефаном в полном изумлении взирали на эту странную сцену.
– Дядя? – вопросительно обернулся Тефан к князю Марлину. – Что это значит?
– Граф Маэльс – родной отец нашего Руди, – сдержанно объяснил дядя, – а значит, Нанси приходится ему внуком.
– Отец Руди? – испуганно пискнул так и не присевший на стул Теа. – Но как это возможно? Руди ведь сын сапожника Анта... Я ничего не понимаю, Ваша Светлость…
– Это давняя история, Теа. Честно говоря, я почти забыл её и не думал, что когда-нибудь она снова всплывёт на свет, да вот ошибся…
– Присядь, присядь сюда, мой милый, – твердил тем временем приезжий господин, не выпуская из руки ладошку Нанси, – ты ничего не знаешь обо мне! Так я тебе сейчас все расскажу…
…В юности граф Маэльс не был примерным сыном. Вопреки воле отца, желавшего видеть в нём наследника поместья, он пошёл служить в армию, годами не появлялся в родовом гнезде, а когда отец объявил сыну, что намерен женить его, взбунтовался против навязанного ему жениха. Назло отцу он спутался с горничным Полом, и эти отношения, начинавшиеся как банальная интрижка, вдруг вылились в безумную роковую страсть, когда граф понял, уже не может жить без своего нежного милого Полюшки. Он всерьёз намеревался тайно жениться на нем и жить своей, независимой от отца жизнью, когда неожиданное препятствие помешало осуществлению его планов. Отец омега тяжело заболел, и преданный своему господину Пол не решился оставить его в таком положении. Время было упущено, а когда выяснилось, что Пол носит ребёнка от Маэльса, отец альфа страшно разгневался и решил избавиться от беременного омеги. Глухой ночью Пола подняли с постели и повели в повозку, чтобы увезти в отдаленное владение где-то на западе королевства, куда никто из семьи не показывал носа, но в это время Маэльс, словно почувствовав беду, проснулся и вышел из своей комнаты.
В страшном волнении, решив, что любимого хотят или убить, или продать, он нагнал повозку и отбил его у отцовских наемников, а потом придумал спрятать Пола от гнева родителя в поместье у своего давнего знакомого князя Марлина.
– Я приеду за ним, Марли, сразу же, как улягутся страсти, – твёрдо пообещал он при расставании. – Жди меня, не позднее, чем через месяц, а может быть, и раньше…
…Марлин написал Маэльсу не одно письмо, но ответа не получил. Через пять месяцев он выдал беременного на последнем месяце Пола за деревенского сапожника Анта. Парень был безумно влюблён в красивого омегу и выгодно отличался от остальных крестьян спокойным серьёзным нравом, так что князь искренне надеялся, что отдает вверенного его попечению юношу в хорошие руки. На сговоре жених клятвенно обещался сделать Пола счастливым и никогда не попрекать чужим ребёнком.
Однако отношение молодого мужа полностью переменилось сразу же после рождения Руди…
– Но почему же вы только теперь вспомнили о Руди, Ваше Сиятельство? – смаргивая с ресниц слёзы, спросил внимательно слушавший Теа. – Столько лет прошло…
– Три сына было у меня, милый, – вздохнул граф Маэльс, – двое погибли в сражениях, а о судьбе Антония мы долгое время ничего не знали, и именно тогда, в дни тягостного бесконечного ожидания я и поклялся небесам исправить давнее зло, совершенное мной по молодости лет и малодушию души. Дал я обет отыскать своего брошенного ребёнка и признать сыном. Жаль, опоздал, Руди погиб, но небеса послали в утешенье внука, – он ласково потрепал Нанси по голове, заглянул в глаза. – Ты ведь поедешь с дедом, внучек?
– Не знаю, господин, – растерянно отозвался подросток, уворачиваясь от ласкающей его руки, – здесь у меня отец и Аликс, все друзья…
– Я понимаю тебя, милый, – улыбнулся приезжий, – и не настаиваю на немедленном отъезде. Но помни, ты мне не чужой, и в моем доме ты займешь совсем другое положение, перед тобой откроются большие перспективы.
– А что же станется со мной? – прошептал бледный как полотно Теа. – Вы намерены разлучить меня с сыном?
– Нет, я не повторю давних ошибок, и не причиню никому зла. Ты поедешь с нами, Теа, и будешь жить как всеми уважаемый отец моего внука! Не стойте же так скованно, давайте посидим, поговорим и всё обсудим!
– Ну, вот и хорошо! – расслабленно вздохнул князь Марлин, глядя на присевших к столу Теа и Нанси. – Можно теперь и чаю выпить. Тефан, скажи пожалуйста, чтоб подавали!
Вскоре внесли самовар, расставили на столе чашки и нехитрое угощение.
Воцарившуюся в гостиной идиллию нарушило новое нежданное происшествие. Молодой альфа бросил рассеянный взгляд на суетившуюся с чаем прислугу и вдруг заволновался, сделался напряжён и бледен. Забыв про костыль, он попытался встать, но больная нога не слушалась, и юноша рухнул обратно на диван.
– Наст? – прерывистым от волнения голосом произнёс он. – Это ты? О, небеса, это и правда ты?
Раздался вскрик, потом резкий звон бьющегося стекла. Глухо стукнулся об пол выпавший из руки юноши костыль…
– Наст, милый мой, – не веря глазам, прошептал молодой альфа. – Я знал, я верил, что ты жив, я знал, что все равно найду тебя!
– Антоний? – Наст был бледен, но глаза сверкали счастьем. – Как же я рад, ты жив... – Он бросился вперед и рухнул перед ним на колени.
– Это ты спас меня, любимый мой, и мы отныне будем вместе! Наст, ты прости, что так внезапно, но я все давно решил, осталось только получить твое согласие. Скажи скорей – ты не откажешь мне, ты выйдешь за меня? – Антоний заглянул в лицо омеге и порывисто обнял, прижав к груди. – Мой милый, я так рад, что ты нашелся! Мы всю округу обыскали, но я все же не терял надежды отыскать тебя, сокровище мое! Отец, вы обещали, что не станете препятствовать...
– Да-да, я помню и не отказываюсь от своих слов, – граф встал и церемонно поклонился Марлину. – Любезный друг мой, надеюсь, вы не против свадьбы этих молодых людей?
– Конечно, я не против, – глядя на соединившиеся в нежном объятии влюбленных, улыбнулся Марлин. – Нынче счастливый день в нашем поместье!
Глава 30
Через неделю гости уезжали.
Уезжали, и увозили с собой Наста, ставшего счастливым женихом своего возлюбленного, увозили Нанси, нежданно-негаданно обретшего родовитого деда, увозили Теа, не пожелавшего так быстро расставаться с сыном.
– Я обязательно вернусь, – со слезами на глазах уверял он Тефана. – Я только погляжу, как он устроится у деда, и вернусь.
– Но почему же, Теа? – непонимающе отвечал Тефи. – Зачем тебе возвращаться? Ты должен быть там, рядом с сыном. Ты нужен ему!
– Нет, Ваше Сиятельство, – печально покачал головой бывший горничный. – Граф Маэльс даст Нанси и титул, и свою фамилию, а мне там места нет. Отец из простонародья будет для моего мальчика только помехой, я не хочу этого! Пусть он живет у деда в господах, а я уж с вами, как и прежде.
– Но ты ведь больше не прислуга, Теа!
– Я знаю, Тефан. Буду жизнь по-своему устраивать. Если вернется Карлос, буду рад, а нет, так значит, недостоин я пред небесами счастья. А к Нанси буду в гости наведываться… Да вы не рады, что ли, если я вернусь?
– Ну, что ты, Теа, очень рад, – ласково улыбнулся граф, обнимая друга, – мы же выросли с тобою вместе. Конечно, возвращайся поскорее, буду ждать!
***
У мальчишек перед разлукой были свои разговоры.
– Вот вы и вышли в графы, господин Нанси Кьян! – Аликс шутливо хлопнул приятеля по плечу. – А вы арифметику не изволили учить! Засадит вас теперь дед за парту…
– Погоди, Аль, – не дослушал Нанси, которого явно волновало что-то другое. – Мы ведь теперь надолго расстаемся, так? Значит, нам нужно теперь же сговориться насчет будущего.
– О чём это ты, приятель?
– А вот о чём. Ты ведь на военную службу поступишь, как подрастешь? Как князь Илай? Я тоже в офицеры хочу, раз теперь можно. Вот я и подумал, надо нам с тобой вместе служить, и в школе, где на офицеров учат, и потом…
– Ну, это легче простого! Увидимся и письма можно будет посылать друг другу, не на Луну ведь уезжаешь, да и долго ещё до офицерской школы. А пока учись давай, не ленись, от наук не отлынивай! – мальчишки обнялись, и Нанси не выдержав, всхлипнул.
– Жаль мне уезжать из Сиреневого Луга, Аль… Тоскливо на сердце…
– Привыкнешь,– сдержанно отозвался Аликс, старательно пряча грусть, – пойдем, вон дед твой вышел из парадного, с ним дядька Теа, и Антоний с Настом. Пора в дорогу вам.
Последние слёзы, объятия, слова напутствия… Сели кучера на козлы, взмахнули вожжами, взметнулась пыль из-под колес, заклубилась в воздухе – и растаяла…
***
Все лето Тефан загружал себя работой и заботами о доме свыше всякой меры. Пришло известие с аукциона, и он поехал вместе с Ольгером в Матару, где удалось купить довольно много неплохих кобыл. Кузен вполне освоился в новой должности, а знания, полученные в солдатской школе, плюс те практические советы, которые он получил от Тефи, сделали из него грамотного рачителя хозяйства, на которого можно было смело положиться.
Марлин собирался подать прошение в губернскую канцелярию, чтобы признать официально Ольгера своим сыном, но альфа резко воспротивился, сказав, что вовсе не желает становиться князем.
– С меня довольно и того, что я имею, дорогой отец, – ласково гладя Марлина по руке, сказал он. – Тефан прекрасный человек, мы с ним отлично ладим, поэтому я не хотел бы ущемлять его в правах на Лилиас-Миду даже формально. Я буду во всем помогать ему, и если даже он когда-то выйдет замуж, пусть знает, что в поместье его дом, куда он может возвратиться в любое время. Пожалуйста, отец, не подавайте никаких прошений. Я и без этих канцелярских закорючек ваш сын, а вы мой отец, которого мне возвратили небеса в эту ужасную войну. Мне ни к чему считаться князем, я вырос сиротой и не хочу учиться всяческим манерам, это стеснит меня и сделает неловким.
– Ну ладно, я согласен, – неохотно сдался князь. – Скажи-ка мне, не приглядел еще омегу по душе?
– Пожалуй, приглядел, – смущенно отозвался Ольгер, – и сам не ожидал, признаться честно. Это сын управляющего из соседнего поместья, вы знаете его, отец.
– Конечно, знаю, – улыбнулся Марлин. – Граф Стейн весной вернулся из столицы, он мой старинный друг. Если настроен ты серьезно к этому омеге, тогда скажи мне, не смущайся. Поедем вместе к Стейну и уладим все со свадьбой.
– К концу сезона, после сбора урожая...
По осени сыграли свадьбу, и молодые стали жить в левом крыле большого дома, которое до этих пор практически пустовало. Новый член семьи пришелся ко двору, став главным над прислугой в доме. Собрали хороший урожай, жизнь постепенно входила в привычное довоенное русло. Вернулся Теа, через месяц объявился Карлос, которого списали из солдат после тяжелого ранения.
– Мы были вместе с князем до того сражения, когда меня настигла вражеская пуля, – сказал он Тефану. – Он много говорил о вас и даже написал письмо, пока еще мы были на своей земле. Не знаю, получили вы его или нет? Он и потом писать пытался, но с чужбины отсылают только срочные депеши да и курьеры редко отправляются в Найман. Как вы, возможно, слышали, король Альберт приехал в армию и возглавляет наступление вместе с фельдмаршалами. Илай сказал, что видел одного знакомого генерала, и тот сказал, что государь стал грамотнее и мудрей в военном деле, прислушивается к тому, что говорят ему опытные полководцы и не лезет на рожон, как было прежде.
– Князь мне писал? – обрадовался Тефан. – Скажи мне, Карлос, долго еще будет длиться эта война? Сражений много происходит?
– Карейцы сопротивляются отчаянно, – признал Карлос. – Те армии, что отступали из Наймана, были довольно измотаны и с ними мы легко бы совладали, однако Виссарион поставил под ружье все свои свежие резервы, так что побить его с ходу не удалось, и военные действия приняли затяжной характер. Я думаю, что до зимы еще придется воевать. Я вас расстроил, граф? Не сомневайтесь в Илае, он думает о вас. Простите, я не смею говорить вам о его любви, об этом он расскажет сам! Вы не волнуйтесь, ждите, он вернется, непременно!
– Спасибо, Карлос, но Илай ведь на войне, а там опасно, как же мне не волноваться? Я очень рад, что ты вернулся, поправляйся, Теа о тебе позаботится! Слышал о Руди и о Нанси! Печально, что наш Руди не узнал о том, чей он на самом деле сын, но Нанси получил отличный шанс стать тем, кем пожелает!
***
Князь Илай Эйден объявился в Лилиас-Миду неожиданно…
Впрочем, нет, не неожиданно, а просто не так и не в то время, которое видел в мечтах Тефан. Он представлял, что князь приедет в яркий летний полдень, когда будет жарко светить солнце, жужжать пчелы, цвести розы и петь голосистые лесные птицы. Он выбежит к нему навстречу в легком светлом костюме, немного растерянный, безумно счастливый, с забранными по-домашнему в хвост волосами. А он…
А он приехал сумеречным зимним утром, когда Люм только накрывал стол к завтраку. Тефи как раз спускался вниз в столовую, когда распахнулась наружная дверь, и вместе с клубами белого морозного воздуха впустила в прихожую высокую фигуру военного. Поспешно выбежал навстречу гостю Исидор, оживлённо загомонили горничные. На шум из столовой выглянул Аликс, радостно взвизгнул и повис у князя на шее.
Тефан застыл на середине лестницы, как вкопанный, слушая, как часто и тревожно бьется в груди сердце. Он молча смотрел на Илая, не в силах поверить, что он приехал все-таки к нему, что он дождался, наконец, счастливой встречи…
Хотя нет, рано бросаться к альфе с нежными поцелуями… Сначала надо выяснить цель его приезда. Может быть, он просто заехал с визитом вежливости?
– Я так спешил… ехал всю ночь! Тефан, я очень счастлив видеть вас... – не выпуская из рук Аликса, гость произнес такие важные и нужные слова. – Простите, что побеспокоил вас так рано...
– Я рад вам, князь, – срывающимся голосом едва смог произнести Тефи. – Я очень рад... Илай… О, небеса, ну где ты был так долго?
– Мы победили, Тефан, мы вошли в карейскую столицу! Это был незабываемый день! – не сводя с него горевших любовью глаз, Илай сказал совсем не то, что собирался. – Его Величество Альберт ехал впереди всех на белом коне, и покоренные карейцы бросали к его ногам огромные букеты цветов, а он был так прекрасен, что затмевал собою…
– Где ты так долго пропадал, Илай? – медленно сходя с лестницы, взволнованно повторил Тефан, – тогда была зима, и вот опять...
– Тефи, прости, – страстно целуя ему руку, сдавленным от волнения голосом прошептал Илай, – за это ожидание, за прошлые обиды, которые нанес тебе, любовь моя… Я знаю, этих слов безумно мало, но обещаю искупить свою вину перед тобой всей будущей совместной жизнью! Я только что с войны, и у меня нет обручального кольца с собой, но любящее сердце я принес к твоим ногам!
Тефан взглянул ему в глаза, шагнул вперед и прислонился головой к груди, тогда Илай обнял его, склонился к пахнущим полынью и липой каштановым волосом и замер в немом восторге. В комнате повисло молчание. Аликс довольно улыбнулся, подмигнул лакею, и все тихонько вышли из гостиной, оставив их наедине…
***
День полетел словно в цветном калейдоскопе – расспросы, разговоры, и Карлос с Теа, и кузен с супругом, все собрались в уютном будуаре князя Марлина... потом для гостя истопили баню... Тефан как будто был в счастливом бесконечном сне, он слушал, что-то говорил, но вдруг на полуслове замолкал и растекался раскаленной лавой, поймав сияющий восторгом взгляд Илая на себе. Даже на расстоянии он чувствовал его волнующий знакомый запах, который будоражил нервы и сводил с ума, его присутствие лишало сил и приводило в состояние приятной и чарующей нирваны...
– Как долго вы пробудете у нас, любезный князь? – вел светскую беседу Марлин, поглядывая на племянника. – Все ваши партизаны будут рады видеть командира. Они горят желанием узнать о нашей окончательной победе над врагом!
– Я непременно встречусь с ними, Ваша Светлость, – отозвался Илай, не сводя глаз со своего любимого. – Поместье не узнать, вы столько сделали за этот год! Наш Аликс возмужал, стал настоящим альфой. Я очень рад, что вы здоровы, Ваша Светлость. И Ольгер с мужем такая отличная пара. Ну и конечно, Карлос с Теа заслужили счастья!
– А вы, князь? Ваши планы каковы? – с лукавой улыбкой выспрашивал Марлин.
– Я тоже собираюсь быть счастливым! – оглянувшись на Аликса, улыбнулся князь. – Мой милый юный герой, ты разрешишь мне сделать предложение руки и сердца твоему отважному красивому папе? Не возражаешь стать моим приемным сыном?
– Не возражаю, командир! – Аль сделал строгое серьезное лицо, потом весь просиял и, сбавив тон, выжидательно взглянул на отца. – Ну, папа, что же ты молчишь? Князь сделал предложение тебе, ты должен дать ему немедленно ответ! Скорее, папа, говори же: «Да!»
– Да! – с улыбкой глядя в полные ожидания глаза обоих альф, ответил Тефан. – Да, я согласен стать вашим супругом, князь Илай!
– Отлично, пап, ты молодец! – отбросив протокол, вскричал счастливый Аль. – Давайте ваши руки, уважаемые и любимые мои отцы! – соединив ладони Тефи и Илая, мальчишка взвизгнул от избытка чувств и радостно повис на шее у обоих.
***
Тефан не спал, он даже не ложился спать, всем сердцем чувствуя, что князь придет к нему сегодня ночью. Мутились мысли и кружилась голова, Тефи казалось, что весь дом пропах насквозь, тем чувственным особым ароматом альфы, который сводит с ума, лишает разума, бросая в омут эротических желаний. Омега так давно не знал любви, что волновался от одной лишь только мысли, что рядом есть желанный и любимый человек, который как и он, сейчас не спит и жаждет оказаться рядом, и это ожидание безумной ночи смущало, заводило лучше всяких страстных ласк. Тело подрагивало, ныло, низ живота тянуло вяжущей, какой-то томной болью. Омега ощущал, что напряжен, и это напряжение не мог убрать, как ни пытался чем-то отвлекаться. Случайно проведя ладонью по своей груди, он вздрогнул, ощутив под пальцами чувствительные острые соски, и тут же весь взорвался жарким возбуждением, плеснувшим изнутри неудержимым нервным ураганом.
