Текст книги "Запах Вереска (СИ)"

Автор книги: Kapkan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 54 страниц)

– Надо бы съездить и осмотреть церковь, – неожиданно произнес Кайрен и задумчиво уставился на свой бокал вина.

– Рабочие уже там, – кивнул Алан и, так же, не отрывая глаз от своего салата, продолжил, – все уже осмотрено, смета составлена, завтра начнем.

– Ты же уволил прораба, – прищурившись, произнес Кайрен.

– А ты откуда знаешь? – удивленно поднял взгляд Алан.

– Ты его крыл матом и гонял по стройплощадке так громко, что слышала, наверное, вся Шотландия, – ехидно ответил альфа, – визгу было.

– Я не визжал! – возмущенно ответил блондин.

– Еще как визжал, – нагло закивал мужчина.

– Кто бы говорил, – оскалился блондин, – может мне напомнить кое-чье феерическое завывание два дня назад?

– Я не выл, – высокомерно отрезал Кайрен, – я ревел.

– Ну да, – усмехнулся Салливан, – ревел он. После твоих голосовых упражнений нам последние витражи повыбило. Это же семнадцатый век, блядь! Где я сейчас достану такую работу?! Их же не восстановить!

– Не бухти, – отмахнулся Кайрен, – у меня в Лангедоке таких витражей целый подвал. Правда, где-то двенадцатого века.

– Откуда? – заблестел глазами Алан.

– Подарок от Дуччо*, – буднично кинул альфа.

После его слов Алан подавился и долго откашливался, пытаясь при этом что-то возмущенно произнести. Покрасневший, со слезами на глазах и горящим праведным возмущением на лице. Кайрен аж загляделся. Только когда дизайнер, наконец, откашлялся, из него так и повеяло таким коктейлем чувств, что половина присутствующих от неожиданности дернулась. А американец продолжал смотреть на самого старшего Валгири таким взглядом, словно тот его рождественский подарок, который ооочень хочется выпотрошить и заглянуть внутрь.

– Я хочу видеть это, – с горящим взглядом произнес Алан и так, что безобидные слова почему-то навели на совершенно пошлые мысли.

Под этим наглым взглядом волк внутри игриво повел ухом и ударился массивной головой о грудную клетку. Словно заставляя его действовать. В данную минуту Кайрен и его зверь были весьма заинтересованы и заинтригованы реакцией человека. А тот смотрел совсем, как волк, почуявший свою добычу. Глаза его лихорадочно блестели, а эмоции так и норовили выйти из-под жесткого контроля. Только вот альфа не был бы самим собой, если бы жестоко не обломал.

– А я хочу знать, как ты вскрыл мою немецкую дверь?! – оскалился он, и желтые глаза сузились.

После этого Алан сразу как-то притих и пробурчал себе под нос что-то совершенно нечленораздельное. Ему с его таким смиренным видом осталось только пальчиком заковырять в скатерти. Альфа многозначительно приподнял брови и, оперевшись локтями о стол, весьма заинтересованно принялся разглядывать блондина. Салливан смущался недолго, ровно до того момента, когда до него дошло, что он готов покраснеть, как школьник, пойманный директором в ту минуту, когда разложил любимую учительницу биологии на ее же столе. После этого он принял самый независимый вид и, откинувшись в кресле, ухмыльнулся самой своей распутной ухмылкой.

– Ничего не знаю. Тебя продули, она была китайской, – невозмутимо ответил Алан.

– И винтовку посеял, – разглядывая собственные ногти, добил Валгири, – твои слова.

– Я был контужен, мужик, – сделав морду кирпичом, ответил блондин.

– Салливан, – опасно протянул мужчина, – не заговаривай мне зубы.

– Кстати о зубах, – невинно похлопав ресницами дизайнер, – как насчет того нашего ликвидированного друга? И не надейся, что я забыл!

– Моя дверь! – напомнил Кайрен и встал из-за стола.

– О, Боже мой, – закатил глаза Алан и, тоже встав с места, хвостом последовал за ворчащим альфой.

После их ухода молчание, царившее за столом все это время, первым нарушил изрядно удивленный Уолтер.

– Мне кажется, или они нас даже не заметили? – хрипло спросил он.

– Я не понял, он что, вскрыл наш склад с оружием? – ошарашенно отозвался Эдвард.

– Не удивляюсь, – буднично произнес Джулиан и с наслаждением облизал ложку с кремом, – всем нам было шестнадцать и все мы удирали тайком из дома, а потом получали домашний арест.

– Алан был таким непоседливым? – с интересом спросила Диана.

– Будто сейчас он хоть на каплю изменился, – хихикнула Эрика.

А в это время в другом конце коридора раздавались возмущенные вопли Алана и язвительные комментарии Кайрена. Которые стали глуше, когда за ними закрылась дверь кабинета. Только даже там эти двое продолжали цеплять друг друга, не обращая внимание на тихонько стоящего в сторонке Гора. Признаться, это было впервые, когда он видел своего альфу таким и чувствовал азарт его зверя. Это неожиданно заражало и его волка. Заставляя того в нетерпении переминаться на лапах.

– Ну, честное слово, Валгири, – недовольно произнес Алан и бесцеремонно засел в кресле альфы за компьютером, да еще и довольно поерзал на месте, – куплю я тебе твою винтовку.

– А не охренел ты, Салливан?! – гаркнул Кайрен, и стекла в окнах зазвенели, – ты, вообще, что здесь делаешь?!

– Слежу за сохранностью шкуры любимого друга, – потерев ухо и поморщившись, раздраженно уставился в ответ блондин, – и нечего так орать. Если хоть одно стеклышко треснет, одним волком на свете станет меньше!

– Да неужели, – оскалился Кайрен и навис над американцем, – и что ты мне сделаешь, малявка белобрысая?

– Шкурку тебе уж точно подпорчу, извращенческий старикашка, – вздернув подбородок, нагло ответил Салливан.

– Кто тут старикашка?!

– А, значит то, что извращенческий, ты не отрицаешь?

– Ах ты...

– Господа! – не выдержав, вмешался Гор, за что получил два одинаково убийственных взгляда.

– Да! – рявкнули в один голос мужчины.

– Я прошу прощения, – как-то странно булькнув, произнес оборотень и протянул толстую папку с бумагами и дисками, – здесь весь отчет.

– Пленник? – полностью переключившись на дело, сухо спросил Кай и, забрав папку, вернулся к столу.

– Приказ выполнен, – склонил голову темноволосый мужчина.

– Ведь, кроме этого, есть еще что-то? – подняв глаза на своего начальника безопасности, спросил альфа, – говори.

Гор скосил глаза в сторону двери и, когда та открылась, впустив Маркуса, Гор, наконец, заговорил:

– Мы вели слежку за Амикусом Дверлом с той минуты, как он покинул наши территории. Его под усиленным конвоем доставили в Ватикан. Операцию подготовила и реализовала тайная охрана понтифика. Далее в резиденции Папы нашими шпионами замечена группа неизвестных лиц. Лаборатория Амикуса была полностью перенесена в Ватикан. Есть все основания предполагать, что церковь активно спонсирует некоторые исследования Дверла в проекте под названием “ДН-1245”. Дальше нам не удалось продвинуться. Нашим шпионам пришлось отступить из-за новой группировки, занимающейся охраной профессора Дверла. Мы не можем понять, кто они. Ни в одной из баз данных нет информации о них. Они выглядят, как люди, и ведут себя соответственно, но у них напрочь отсутствует запах, они не оставляют следов. Это профессионалы с высоким уровнем. Мы...

Что там дальше говорил Гор, Кайрен уже не слышал. Он, не мигая уставился на один из снимков так, словно тот была ядовитой змей. В голове не осталось ни одной мысли, кроме одной – разорвать на куски. Папка упала на пол, а в руке осталась лишь картонка, с которой смотрело издевательски знакомое лицо. Оборотень даже не почувствовал, как воздух вокруг загустел и завибрировал от скопившейся огромной силы. Понявший в одно мгновение все Маркус только успел закричать имя брата и метнуться вперед. Но его в ту же секунду отшвырнуло вместе с Гором к стене.

– Валгири! – закричал Алан, с широко распахнутыми глазами следя за глубокими трещинами, ползущими по стенам и полу.

Окна за секунду покрылись изморозью, и поднялся такой ветер, что всю мебель просто смело. Замок затрясло настолько сильно, что вопли слуг и домочадцев дошли даже до Волчьего Двора. Люстра раскололась и с противным скрежетом рухнула на пол. Ее хрустальные осколки закружили в воздухе и разлетелись во все стороны. Они чудом лишь не задели влетевших в кабинет испуганных Уолтера и Эдварда. Парни только успели сделать шаг в комнату, как их подняло в воздух и, закрутив, прибило к потолку.

Огромная уничтожающая темная сила давила грудную клетку, она ядом разливалась в воздухе и заставляла задыхаться. Дикая, животная ненависть захлестнула с новой силой. Она алой пеленой застилала глаза и туманом окутала разум, вытаскивая на свет воспоминания, каленым железом въевшиеся под кожу. Туда, где так надрывно выл его зверь. Так же сильно и безумно, как в то проклятое утро. На мгновение Кайрен даже задохнулся от того крика, который снова пронзил разум. Такой же больной, безнадежный и режущий заживо, преследующий его ночами. Как и безразличные, холодные лица тех, кто стоял в стороне и наблюдал за тем, как превращаются в пепел тонкие, нежные, белые перья на истерзанных крыльях. Он никогда не забудет лица тех, кто был там. Он достанет каждого из них и заставит жрать собственные кишки. И начнет он с этой выблюдочной твари, которая должна была сдохнуть еще тысячу лет назад.

«Ладно, ОК! Теперь я впечатлился!» – широко распахнув глаза, нервно думал Алан и, отскочив от воспламенившегося стола вместе со стулом, попятился назад.

Но резко развернувшись, он наткнулся на рычащего, словно зверь, альфу. Тот не слышал голосов своих племянников и не обращал внимание на скулящих Маркуса и Гора. Он даже не видел их, уставившись в снимок, стиснутый в когтистых руках. Сейчас альфа балансировал где-то между человеческой и звериной сутью. Настолько взбешенный, что, казалось, еще минута, и загривок вздыбиться. Черты лица, изуродовавшись, заострились, как у животного, и огромные клыки уже вылезли наружу. Желтые глаза, блестящие, словно расплавленное золото, медленно наливались кроваво-алым. Затуманенные и полные такой ненависти, что Алану казалось, будто он всей своей кожей чувствует ее волны. Огромное полубезумное животное, которое в данную минуту могло сорваться из-за любого неосторожного звука или движения.

А замок вокруг продолжал ходить ходуном. Стонать и на глазах покрываться гнилью. Она мерзким запахом ударила в нос, заставив закашляться. Ползя по стенам и, как живой паразит, моментально покрывая все на своем пути. Заставляя отступать назад и лихорадочно искать выход из ловушки, в которую загнал припадочный оборотень. Алан изумленно выругался и, еле держась на ногах на шатающемся и кое-где обвалившемся полу, направился к эпицентру всей этой катастрофы. По дороге еле успев увернуться от объятий полетевшего в него кресла и чуть не приложившись виском к книжным полкам, он, наконец, оказался прямо перед взбешенным мужчиной. Он еле удержался от того, чтобы испуганно не шарахнуться в сторону, и, сам не ожидая от себя такой наглости (наглость, по-видимому, тоже от себя такого не ожидала), схватил искаженное и изуродованное лицо Кайрена в свои ладони. Силой заставив оторваться от снимка и рявкнув, перекричав оглушительный грохот царящий вокруг:

– Посмотри на меня!

В ответ альфа только злей оскалился, и Алана чуть не сбила с ног новая волна силы. Но блондин устоял и, сжав подбородок мужчины, с большим усилием поднял к себе. Смахнув с его рук снимок, он сузил глаза и властно процедил:

– Посмотри на меня!

Затуманенные желто-красные глаза вперились в серо-голубые, а через секунду на плечах появился такой когтистый захват крепких рук, что оставил на рукавах синей кофты дырки когтей и капельки крови. Блондин поморщился от боли и, рассеянно подумав о том, что ему гарантированы радужные татушки эксклюзивно от истеричного волка, тихо произнес:

– Кайрен, будь хорошим волчарой и давай успокойся. Дыши глубже, считай разноцветных пони или думай о белых кроликах. Знаешь, они такие пушистые, мягкие, нервные и ушастые. А хочешь, можно о котиках подумать. Тоже очень расслабляет. Маленькие, рыженькие, антистрессовые меховые комочки. Пищат, как сигнализация отцовского джипа, и ссут куда попало. Откровенно говоря, иногда доводят до разбирательств с организацией по правам животных. Хочешь, я тебе притащу целое ведро этой радости? Будешь покусан, облизан и замяукан до потери сознания. Только прекрати херачить замок. С такими темпами тебя ни один бюджет не выдержит.

Что там городил Алан, сам он даже не знал, но, как ни странно, это помогло. Постепенно хватка на его предплечьях ослабла, а в золотистых глазах напротив появилась осмысленность. Алый туман спал окончательно, а вместе с этим начал успокаиваться замок. Черноволосый мужчина прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Зверь внутри продолжал глухо порыкивать, но с каждой еле уловимой лаской теплых рук его голос становился тише. Словно тонкие пальцы незаметно гладили не шершавую кожу, а зарывались в теплый мех. Кайрен даже не заметил, как потянулся за мимолетной лаской. Напряженные и гудящие от желания обернуться мышцы расслабились, и он таки смог уловить тихо шепчущий откровенную ахинею голос.

Алан притих так же, как и все, кто был в эту минуту в комнате. Валгири открыл глаза и, вперившись напряженным, совершенно волчьим взглядом в бледное лицо Салливана, медленно отстранился от его рук. В то время, как сам так и не убрал собственные руки с чужих предплечий.

– Я терпеть не могу кошек, – хрипло произнес Кайрен, – кроликов я предпочитаю под винным соусом, желательно с кровью. А мой бюджет может позволить мне расхерачить Букингемский Дворец и построить на его месте французский бордель.

– Кай! – возмущенный голос слышавшей все это Дианы был проигнорирован.

– Если ты думаешь, что я возьмусь за это дело, то тебя ждет облом, – невозмутимо ответил Алан.

– Кто сказал, что я вообще возьму тебя, – оскалился альфа.

– Будто я предложу себя, – тем же тоном ответил Алан.

Кайрен только хмыкнул и повернул голову в сторону брата и Гора. Кивнув брату и получив в ответ смесь удивления с облегчением, он обратился к Гору:

– Отзови наших шпионов, – мрачно произнес альфа, – они только все испортят.

– Мы ничего не будем предпринимать? – удивленно спросил Гор и потер ноющий затылок.

– Еще как будем, – криво усмехнулся златоглазый мужчина, – но только по-другому будем действовать, иначе с этими тварями нельзя.

– Ты знаешь, кто были те люди? – раздался неожиданный голос с потолка.

После чего на пол свалились два тела, и последовало двойное ругательство. Кайрен даже бровью не повел. Парни встали на ноги и, отряхнувшись, выжидательно уставились на своего дядю. А тот перевел взгляд на брата и мрачно произнес:

– Мечники вернулись.

Маркус побледнел и прислонился спиной к стене.

– Мы объявляем войну? – сверкая алыми глазами, жестко спросила появившаяся на пороге Диана, и клыки ее удлинились.

– Нет, – пророкотал Кайрен, – мы объявляем охоту.

– Мы с вами, – переведя напряженный взгляд с родителей на дядю, вмешался Эдвард.

– Нет, – отрезал Кайрен, – вас все это не касается.

– Но дядя! – возмущенно воскликнул Уолтер.

– Ваше дело – стая и защита ваших пар, – рыкнул Кайрен и сверкнул золотом глаз, – а ты, Уолтер, лучше займись собственной парой. Сколько ты еще собираешься хвостом вертеть?!

Побледневший от гнева Уолтер отвел взгляд. Он понимал, что дядя прав и что с Джи-Джи надо что-то решать, но признаться в этом он не собирался. Бессильно заскрипев зубами, он опустил голову под осаждающее рычание дяди.

– Он любит тебя, Уоли, – тихо и успокаивающе произнес Алан и ухмыльнулся, когда молодой волк с надеждой посмотрел на него, – Джулзи может и попсихует в начале, но он примет тебя любым. Давненько я у него не видел такой дебильной лыбы, когда он смотрит на тебя.

– Алан... – робко позвал Уоли.

– Мотай уже, Ромео, – фыркнул дизайнер и кивнул обоим братьям на дверь.

После их ухода покинул кабинет Гор, а за ним и Маркус с Дианой, бросив напоследок нечитаемые взгляды на Кайрена и Алана.

– Видимо, мне не судьба закончить этот замок в этом году, – хмыкнул блондин и перевел взгляд с ушедших на молчаливого оборотня.

– Отчего же? – произнес Кайрен и только сейчас понял, что все еще держит дизайнера.

Убрав руки и отведя взгляд от внимательных серо-голубых глаз, альфа направился к двери.

– Я сказал, что ты закончишь к зиме, и никто больше тебе не помешает. Значит, так оно и будет, – добавил он.

– Да неужели, – возмущенно произнес Алан и наклонился, чтобы собрать разлетевшиеся на полу бумаги, – сожженная церковь, рухнувшие из-за идиота прораба два коттеджа, твой кабинет, и это я еще не видел остальные комнаты после твоего бурного проявления безудержных чувств.

– Больше ничего экстремального не предвидится, – хмыкнул альфа, – и ты все успеешь, если перестанешь совать свой длинный нос туда, куда не стоит. Джулиан и так будет в безопасности.

– Мой нос находится там, где ему удобно и интересно. И сую я его туда, куда хочу, – сухо произнес Алан и выпрямился.

Стоило ему это сделать, как он сразу же оказался на прицеле хищных желтых глаз. Увязнув, как в болоте из жидкого золота. Он напряженно замер, как никогда прежде, остро ощущая себя оцениваемой добычей, за которой пристально следит дикий зверь. Которым Кайрен, по сути, и являлся. Огромным зубастым зверем... С шершавой от многочисленных шрамов горячей кожей. Мутным со сна взглядом и трогательным следом от подушки на щеке. Алан все помнил. И теплое дыхание на своих губах, и мягкость полуседых волос под пальцами. Один взгляд на которые, и перед глазами мелькал гладкий блестящий волчий мех. Он даже сейчас чувствовал крепкие руки, обвившиеся вокруг талии и так по-собственнически прижимающих к твердой рельефной груди. Последняя мысль оказалась хуже моральной пощечины по его стопроцентной гетеросексуальности. Да такой сильной, что разом замолчали все тараканы в голове. Алан дернулся, как от удара, и быстро моргнул. Золотой взгляд дрогнул в ответ и снова исчез.

Валгири резко развернулся и с чересчур прямой спиной вышел из кабинета. Печатая шаг и дыша сквозь сжатые зубы. Если бы в эту минуту он обернулся, то увидел бы оседающего на пол Алана с совершенно ошеломленным и заалевшим лицом. Вместо этого он старался быстрей уйти оттуда и не вспоминать жаркую волну человеческих эмоций. Сжав кулаки и пытаясь успокоить ярость на собственного зверя, который бился в груди и с упрямством осла пытался вернуть его назад. Словно он видел то, чего человеческая его сторона упорно не хотела замечать. Но в данную минуту Кайрен был настолько зол, что просто заткнул и отшвырнул рычащее чудовище. Человек его не интересовал.

Комментарий к Сын стаи Дуччо* – Дуччо ди Буонинсенья. Итальянский художник, представитель сиенской школы. Автор розы Сиенского собора.

====== Ты совсем позабыл... ======

Уверен, с нами всё будет в порядке,

Просто открой другую дверь.

Я хочу такой дом, какой был у них.

Мы боремся до слёз,

Они на**али на наше состояние души,

Не делай передышки, ведь я измучен.

Добро пожаловать в шторм,

До самого рождения мы младенцы,

Но уже с первого вдоха становимся взрослыми.

Наша невиновность инсценирована,

Присяжным просто заплатили.

Я бы запер его, но он не стоит кражи.

Когда наркотики начинают петь эту песню,

У малышей пачкается лучшее платье,

Надеюсь, ты уделишь минутку,

Надеюсь, ты захочешь взять меня

В эту долгую поездку

В эту длинную ночь.

Мне сказали, с нами всё будет в порядке,

Вместе мы вырастем.

Так поцелуй меня до отхода последнего поезда.

Затем останься со мной,

Мы будем падать, пока не станем свободными...

No – “The Long Haul”

Кризис миновал, сверхдержавы свернули свои ядерные программы, Армагеддон передумал падать на головы смертных, и даже воды морские притихли, боясь как-то не так зашуметь под ветрами. Словом, мир застыл, ибо великий ум будущей миссис Валгири, обуреваемый страстями еще более страстных тараканов, корпел над очень важным, можно даже сказать глобальным, вопросом. Решение которого включало в себя смертельный риск и несколько запасных планов. Осталось только найти благородных смертников, которые добровольно (или не очень) согласились бы помочь в реализации данной задачи.

А сама жертва рыжего фюрера сидела себе в своем кабинете и полностью ушла в свои дела. Совершенно не подозревая, что в данную минуту несколькими этажами ниже, в теплой и пропахшей специями кухне, забаррикадировались и вели тайный военный совет самые отчаянные герои Шотландии (многие подозревали, что если дело выгорит, медаль за отвагу в данном щекотливом деле они получат посмертно). До момента “Х” осталось ровно двадцать четыре часа...

Отчеты за отчетами, карты, схемы зданий, списки персонала, города, страны, миллионы маршрутов, собственная слежка за выздоровевшим и приступившим к новым исследованиям Амикусом. Секретная работа ватиканских спецслужб, возвращение Мечников. Все это свалилось на голову и окончательно оккупировало мозг. Сутки напролет слежка за ЦРУ. Валентин, который залег на дно и опять воззвал к Мечникам. Только Владыка не знал, что орден ведет очень тесную дружбу с главой католической церкви. А вот Кайрена эта дружба очень интересовала, и, кажется, он уже знал, к чему все идет. Догадывался и Волчий Совет и, потому, плюнув на все, активно готовился. Попутно еще активнее подлизываясь к нему. Только плевал он на этих псов. Сейчас его занимала одна единственная личность – Ридэус Вонаби. Смотрящий сейчас на него с глянцевой поверхности снимка.

Высокий стройный мужчина с короткими волосами черного цвета и глазами, скрытыми за стильными прямоугольными темными очками. С высокими скулами и тонкими губами, сжатыми в полоску. Вполне привлекательный мужчина, который должен был вскоре обзавестись вскрытой глоткой. Он знал об этом вампире все. Начиная с его первых дней служения ордену и заканчивая моментом, когда тот, наконец, воплотил свою мечту и стал его главой несколько сотен лет назад. Жаль только, что до прежнего магистра Кайрен так и не успел дотянуть когти. Но Ридэуса и его выродков он отпускать не собирался. И значит, нужно было действовать максимально осторожно, чтобы после стольких лет поисков орден не успел уйти от него.

Губы искривила злая усмешка, и когти прошлись по крышке стола, оставив после себя грубые царапины и заставив утихшую внутри силу снова поднять голову. Зверь внутри безумно оскалился и затопил все внутри холодом. Он белой изморозью сорвался с кончиков пальцев и, моментально покрыв весь стол, сорвался к полу и стенам. Ледяным ветерком прошел по комнате и устремился к дребезжащим от силы стеклам. Только вместо них он налетел на то, чего по всем законам не должно было быть здесь.

Громкий, окрашенный теплом смех. Он раздался прямо под окнами и, словно невидимая стена, выросла на его пути. Альфа знал этот голос слишком хорошо. Каждую его интонацию. Он слышал его каждый день, но каждый раз этот голос заставлял его зверя вздрогнуть и, навострив уши, жадно вслушиваться в него.

Альфа даже не заметил того, как встал с места и начал бесшумно подкрадываться к высокому окну. Словно человек мог услышать его. Глупо и совершенно по-детски, но казалось, что одно неверное движение и добыча уйдет из-под его носа. Опять скроет за крепким замком все эмоции и спрячет свое сердце. Но блондин ничего не знал и продолжал, смеясь, рассказывать очередную шутку молоденьким служанкам. Помогая собственным рабочим разгружать из фургона ящики с красками.

Опять в своем измазанном в замазке и меле комбинезоне, с подвернутыми до локтей рукавами и красной банданой на голове. Со смешинками в блестящих глазах и кривой хулиганской улыбкой на губах. И совершенно не обращающий внимания на водителя фургона, сверкающего взглядом на его задницу! О, таких облизывающих дизайнера взглядом мужчин и женщин было много. Начиная с его собственного клана и заканчивая чужаками. Вчера был уже двадцать четвертый раз, когда он отказал волку из соседнего молодого клана в ухаживании за Аланом. В гребанный двадцать четвертый раз! Мальчишка даже не был из его клана, об этом знали, и все равно никто не посмел подойти к человеку, не получив его позволения (никто не хотел лишиться позвоночника). А он отказал в очередной раз... С трудом сдержав себя, чтобы не переломать все кости ничего не понимающего мальчишки. Алан ничего не знал, и ему вообще не стоило об этом даже задумываться. Потому что конкретно этот человек не имел права покидать Блодхарт. Когда Кайрен понял это, то перед глазами почему-то насмешливо блеснул край Бездны. Только бы понять, насколько глубока она будет на этот раз.

– Мелкий провокатор, – проворчал альфа и, резко махнув когтистой рукой, с наслаждением вслушался в совершенно не по-мужски громкий визг.

Пока остальные рабочие, раскрыв рты, смотрели на орущего и бегущего вокруг машины мужика с горящей спиной, Алан обвел осторожным взглядом все вокруг и неслышно произнес:

– Не получишь моего фирменного кофе.

Ему не нужно было видеть альфу, чтобы догадаться о наглом оскале и вздернутой брови...

А тем временем, в главном штабе замка активно шла разработка плана действий и доработки деталей. Одна такая деталь занозой засела в выдающихся умах человечества. А именно, кто будет отвлекать Кайрена Валгири, пока остальные будут вести подготовку к его дню рождения. Миссия была невыполнимее, чем у Тома Круза, и срочно требовался отчаянный герой. Но пока на должность бутона нации не находилось ни одного кандидата.

– Гор, милый, ну может быть, ты его на день-другой увезешь в Лондон по делам? – с надеждой в глазах попросила Диана поперхнувшегося соком оборотня.

– Мадам, я слишком молод, чтобы мне отрывали руки и ноги, – откашлявшись, нервно произнес мужчина, – Он догадается.

– А... – обернувшись к мужу, вампирша так и умолкла.

– Он сразу почует ложь, – отрезал тот и потянулся к вазочке с клубничным вареньем, и его даже не остановили гневно сверкающие глазищи повара.

– Но у нас ничего не получится, если он не уйдет из дома хоть на несколько часов! – заныла расстроенная Эрика, – ну, мальчики, ну, миленькие! Сделайте хоть что-нибудь!

– Эри, ну мы никогда не праздновали его день рождения, – поцеловав плечо невесты, произнес Эдвард и усадил ее к себе на колени, – он даже не помнит об этом дне. Зачем вообще что-то делать?

– Да, дяде не нравится все такое в этом духе, – обведя воздух рукой, кивнул Уоли.

– Он не праздновал, потому что его здесь вообще не было к этому времени! – возмущенно ответила девушка, – а сейчас он тут, и это праздник! Нельзя забывать праздники!

– Ладно, хорошо, – потер переносицу Маркус, – и что ты предлагаешь? Кто, по-твоему, сможет ему весь день зубы заговаривать и не проколоться при этом?

Молчавший до этого Джулиан обвел всех взглядом и, недолго думая, произнес единственное имя, которое на его взгляд могло решить любую проблему и договориться хоть с Богом, хоть с Дьяволом.

– Алан.

Многошерстная толпа замолчала и призадумалась. Кандидатура однозначно подходящая и незаменимая. Особенно, если учесть последние события. Вспоминая их, зависал не один мозг.

Флешбэк

Зачем в тот день Кайрен искал своих племянников, не помнил уже никто. Просто, когда эти двое поганцев в очередной раз не отозвались на зов, альфа, зло рыча и обещая свернуть обоим шеи, отправился на их поиски. Замок откликнулся сразу же и направил в сторону кухни. Уже после очередного коридора он услышал зажигательную музыку и громкий смех. Недобро прищурившись, альфа ускорил шаги.

А в это время в выше упомянутом помещении молодежь вместе со слугами и фальшиво подпевающим поваром занимались готовкой черничных пирогов, что закономерно, превратилось в беспощадный батл. Яйца свистели над головой, дымовая завеса из муки закрыла обзор. Уоли и Эдди перевернули стол, вооружились уже готовыми пирогами и вместе с Эрикой отстреливались от слаженно действующих Джулиана с Аланом. Пока над полем брани разносился совершенно нецензурный мат повара, Гор тщательно запоминал особо понравившиеся обороты, прикрывал отца и, позабыв статус, запустил в парочку визжащих служанок по кремовой бомбочке. Садовник комментировал бой и вел счет, попутно уворачиваясь от снарядов, но последний из-за собственной экспрессии пропустил и чудом не свалился с кухонной тумбочки. Еще трое слуг делали активные ставки, и, судя по всему, выигрывала триада во главе с воинственным поваром. Пока не открылась дверь, явив на свет ошарашенное лицо главы семейства. Именно степень его офигивания и оказалась причиной того, что он вовремя не успел уйти от летящего в него пирога.

В звенящей тишине, воцарившейся после громкого чпока, с которым лицо главы семьи встретилось с лицом пирога, тихое ойканье и изумленный выдох «Твою мать» были слишком громкими.

Флюиды бешенства, исходящие от мужчины были, настолько осязаемы, что парни всерьез задумались сделать подкоп и смотаться до того, как дядя доберется до них. Слуг размазало тонким слоем зефира по стенам. Гор утянул отца за шкаф, а повар, прижав к груди сковородку, приготовился защищаться до конца.

– Кто кинул это? – стерев ладонью с лица крем и черничный сок, слишком спокойно спросил Кайрен.

Ответом была священная тишина и подозрительно бесстрастный взгляд «совершенно левого чувака, вышедшего подышать свежим воздухом», Алана. Он даже бровью не повел, увидев озверевший взгляд желтых глаз.

– Я спрашиваю, кто кинул этот пирог? – дверь за альфой с противным скрипом захлопнулась.

Отрезав призрачный путь к свободе и напомнив о триллере, который сейчас здесь развернется.

– А мы тут... это... – чуть ли не шаркнув ножкой, выдал невинно смотрящий Алан с пятнами сока на лице и в измазанной одежде, – пирогами балуемся.

– Пирогами, значит? – нехорошо так оскалился альфа и медленно двинулся к нему, – балуемся, да?

– Валгири, – медленно отойдя назад и ища поддержу у кухонного стола, вставшего между ним и злым мужчиной, успокаивающе произнес Салливан, – ну, сам посуди. Это же ты виноват. Кто же заходит в комнату, предварительно не постучавшись? И вообще, это признак этикета. А мы и не ждали тебя, вот. Валгири, ты только не нервничай так. У тебя возраст, давление, сердце, в конце концов. А ты и так уже не молод. Хочешь, я тебе валерьяночки накапаю? Натси тебе ромашковый чай приготовит.

– Рррррромашковый чай, прохвост ты несчастный?! – рыкнул мужчина.

– Почему это сразу прохвост?! – возмущенно произнес Алан и вскрикнул, когда альфа перемахнул через стол и сгреб его за шкирку.

А в следующую минуту ему за шиворот вылили целый графин ледяного фруктового морса. Алан заорал, как резаный, и попытался вырваться, но хватка ослабла только после того, как весь графин опустел. Мокрый, злой и испачканный дизайнер со всей страстью врезал альфе под дых и гневно отскочил назад. Шипя и сверкая глазами, как взбешенный кот. А вот желтоглазый оборотень довольно скалился и подбрасывал в руке пустую посуду.