Текст книги "Сдать экстерном, или Мой репетитор (СИ)"

Автор книги: Julia Shtal

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 42 страниц)

– Мм… чем здесь таким вкусным пахнет, учитель? – спросил как можно веселее зеленоволосый, входя в кухню. Мукуро бросил на него быстрый взгляд и вновь принялся за готовку.

– Ну так, мясом, специями. Сейчас увидишь, что получится. Сам, если честно, не уверен в своём умении готовить. Ты-то сам как себя чувствуешь?

– Ну, вроде лучше, Мукуро-сенсей, – хотя в этом Кёнэ уверен не был.

– Так, сейчас проверим… – Рокудо закрыл сковородку крышкой, а сам подошёл к своему ученику. – Вот чёрт, руки горячие. Как бы сделать-то…

Ни секунды не раздумывая, синеволосый притянул за руку Франа к себе поближе и осторожно коснулся губами его лба. Такое действие немало смутило парня, хотя он и понимал, что так делают часто, чтобы измерить температуру без помощи градусника. Но губы учителя казались ему сухими, холодными, почему-то их прикосновение было очень приятным для Кёнэ. Фран пытался сохранить невозмутимый вид, но это не так хорошо удавалось. Наконец-таки репетитор отстранился и произнёс:

– Хм… чего-то ни капельки не лучше. Ладно, в первый день особых улучшений ожидать и не следовало. Надо весь курс пролечиться.

Кёнэ просто кивнул, внимательно смотря на Мукуро.

– Но… учитель, как же наши занятия?

– Это ничего, подождёт… – Рокудо вновь повернулся к плите, сняв крышку и выпуская пар из-под сковородки. На ней что-то шипело и брызгало, Фран не успел рассмотреть, что именно. Синеволосый взял лопатку и начал переворачивать содержимое сковородки, дабы оно не подгорало.

– И кстати, Фран… – начал Мукуро, на секунду оторвавшись от своего дела, – Я буду ухаживать за тобой. И это не обсуждается.

Ну и как тут поспорить? Зеленоволосый сразу понял, что это бесполезное занятие. Но он боялся лишь того, что доставит своему учителю много проблем. И так тот с ним возится много, несмотря даже на скверный характер Кёнэ. Однако парень был просто ему благодарен. За всё. Быть может, он был не так красноречив и всё то, что хотел поведать своему репетитору, Фран мог лишь выразить в одном слове «Спасибо», но он надеялся… на то, что Рокудо сможет понять всю его бесконечную благодарность к нему. Может, по взгляду, может, ещё как-то. Но сможет. А иначе это не тот Мукуро, которого он знает. Кёнэ улыбнулся и сел за стол. Кажется, эта улыбка так и не сошла с его лица вплоть до начала ужина.

Синеволосый, раскладывая еду по тарелкам, мельком взглянул на него.

– У кого-то сегодня настроение, смотрю, отличное, – Фран сразу же попытался сделать более серьёзное лицо.

– Да вообще нет! День ужасный, погода ужасная, да и то, что я простыл – ужасно! – проговорил парень, сложив руки на груди.

– Ну-ну, – Рокудо поставил перед ним тарелку с поджаренным мясом, вкусно пахнущим разными специями.

– Выглядит аппетитно! – Кёнэ взял вилку и нож и, отрезав небольшой кусочек, попробовал. – Хм… очень даже вкусно! Вы прекрасно готовите.

– Не стоит, Фран… – Мукуро принялся за свою порцию. – В готовке я не очень, на самом-то деле.

– Вы просто недооценивайте себя, учитель! Уж мне-то, со стороны, виднее, как думаете? – Кёнэ вопрошающе посмотрел на него. Тот, слегка удивившись, ответил:

– Хорошо-хорошо, сдаюсь, твоя взяла.

А в общем, ужин прошёл весьма милым образом. Так казалось зеленоволосому. Так просто и непринуждённо разговаривать за едой очень нравилось Франу. Эта обстановка была спокойной, располагающей на хорошее настроение. Даже тот факт, что у него сейчас температура около тридцати восьми, не очень расстраивал парня. Ведь рядом есть человек, который заботится о нём… Это было необыкновенно приятно.

– Знаете, Мукуро-сенсей… – начал Кёнэ, отведя взгляд, – Это… ну… я хотел бы вам сказать, что… безумно благодарен вам за то, что вы для меня делаете и…

Договорить ему не дал Рокудо, приложив свой палец к его губам.

– Не надо, Фран… Я же сказал, что мне это вовсе не составит труда. При том же, я ничего ещё толком-то и не сделал…

– Но!.. – Кёнэ осторожно убрал руку своего учителя, – Что я могу дать вам взамен?

– Ни-че-го, – по слогам произнёс Мукуро, убирая руку и улыбаясь, посмотрел на своего ученика. Ответить на это что-либо Фран не смог.

Потом Рокудо отправил его в кровать, а сам положил грязную посуду в посудомойку. Сделав это, он отправился вслед за своим учеником. Оказавшись в его комнате, репетитор сел на стул рядом с кроватью. Фран тем временем лежал и, накрывшись одеялом, наблюдал за ним.

– Мне кажется, тебе не стоит укрываться таким тёплым одеялом. Давай накрою чем-нибудь полегче? – обеспокоенно спросил синеволосый. Кёнэ покорно кивнул. С него стянули его тёплое укрытие и накинули сверху лёгкую простыню, которая тепла не давала нисколько. Сразу же начало знобить хуже прежнего. Рокудо, заметив это, присел на краешек его кровати и слегка приобнял зеленоволосого одной рукой.

– Потерпи, мой ученик!.. Так будет тебе полегче, я обещаю… – тихо произнёс он. На это Фран улыбнулся.

– Я тут подумал, а из вас получился бы неплохой отец! Вы очень заботливый…

Мукуро заметно смутился.

– Ну, отец-не отец, но за «заботливый» спасибо…

Парень в ответ тихонько засмеялся. Они поговорили ещё о чём-то не столь важном, потом Рокудо сделал ему горячий чай. Время уже близилось к позднему вечеру – было полдевятого. Репетитору настала пора уходить. Это был самый пренеприятнейший момент для Франа. При чём всегда. Он не любил, когда его учитель уходил. Вовсе не хотелось отпускать человека, который тебе стал очень дорог. Или Кёнэ стал слишком требовательным и капризным?

– Мукуро-сенсей… уходите… – тихо то ли спросил, то ли утвердительно сказал зеленоволосый. Мукуро же казался немного опечаленным.

– Что поделать, мой ученик… Надеюсь, ночь ты продержишься. Завтра постараюсь прийти, как можно раньше.

Внезапно Франу в голову пришла одна хорошая, но очень смелая идея. Конечно, в другой бы раз он ещё подумал, стоит ли такое говорить репетитору, но сейчас отчего-то сказал сам себе «Да, стоит!».

– Учитель, давайте вы останетесь у меня на некоторое время? Ну, пока я болею, в смысле. Вроде, как и вы меня будете лечить, но, с другой стороны, вам от меня хоть какая-то польза будет, то есть, жить рядом будете. Хотя не знаю точно, польза ли… Блин… не знаю! – Кёнэ вконец запутался. Оно и понятно – голова соображала туго, да и спать хотелось очень сильно, какое там раздумывание о пользе?! Однако, судя по лицу Рокудо, которое в одну секунду преобразилось, можно было понять одно: с идеей Фран не прогадал.

– Это очень даже хорошая мысль, мой ученик. Но не доставит ли тебе это неудобств?..

– Вообще нисколько! – заверил его зеленоволосый. Его сердце радостно забилось. Ему самому ещё с трудом верилось в то, что происходит. Неужели и правда его репетитор останется с ним жить? Ну, хотя бы на некоторое время. Однако со стороны это, верно, выглядело очень странно – когда мужчина живёт вместе с другим парнем, который ему родственником не приходится. Но Кёнэ над этим ни капли не задумывался. Да и к чему это? Учитель просто заботится о нём и на несколько дней останется с ним. Вроде, ничего странного. Хотя…

Вот так и началась та весёлая неделька, в которую Фран, кроме того, что болел, ещё и узнавал о Мукуро много нового…

========== Глава 8. Всегда ли болеть “плохо”? часть 1. ==========

Иногда забота о других и есть настоящий дар.

Сверхъестественное ©.

День 1.

Утром Франа разбудил противный стук капель об окно. На такое у зеленоволосого была очень нецензурная реакция. Дотянувшись до телефона, он, кое-как разлепив глаза, увидел, что время было полвосьмого. «Отлично»! Кёнэ вновь повалился в кровать, прикрыв глаза. Он даже не сразу вспомнил, что дома теперь не один. Мукуро спал в гостиной на диване. Верно, его репетитор не вставал так рано, как он сам. Думая таким образом, Кёнэ решил попытаться заснуть, возможность чего была мала. Фран чувствовал себя не очень хорошо, даже можно сказать отвратительно, но тем не менее поспать и отдохнуть не мог ни в какую. Поворочавшись некоторое время с боку на бок и, видимо, устав, парень наконец-таки стал закрывать глаза.

Но, пока он ворочался, времени прошло много. Так что на часах – десять, а на кухне – уже что-то творилось. Франу же было всё равно, если честно. Он не сразу расслышал шаги, что сначала звучали рядом с дверью, а потом уже и рядом с ним. Прохладная рука осторожно опустилась на лоб Кёнэ. Тот нехотя открыл глаза. Ну вот, только поспать собрался! Но отчего-то зеленоволосый нисколько не злился на Рокудо. Просто не мог…

– Доброе утро… – Фран только понял, что голос у него звучит очень простужено. Ещё и этого не хватало!

– Доброе-доброе, Фран, – Мукуро убрал свою руку со лба ученика. – Как себя чувствуешь?

– Просто ужасно, – Кёнэ присел на кровати. Да, голова словно раскалывалась; также, как и вчера, жутко знобило, да и в горле стало першить. К тому же болезненная слабость сковало тело парня. И для чего вчера врача вызывали?

– Да… оно видно… – произнёс синеволосый, присаживаясь почти рядом с ним.

– Что, так плохо выгляжу? – усмехнулся Фран. Рокудо немного серьёзно на него посмотрел.

– Нет, вовсе нет. Даже сейчас тебе удаётся быть милым. Но просто видно, что ты болеешь. Вон, щёки раскрасневшиеся от температуры, и глаза выглядят усталыми. Это нормально, – репетитор улыбнулся, легонько потрепав своего ученика по волосам. – Кстати, мне сегодня нужно будет на некоторое время уйти к себе…

– Зачем? – поинтересовался Фран.

– Ну, вчера просто, когда за вещами заходил, не всё успел взять. Сегодня ещё кое-что прихвачу. Но я быстро, правда…

– Да ничего! Но… как бы это сказать-то… – парень замялся и не смог найти нужного слова. А он всего лишь хотел спросить…

Мукуро прервал его:

– Опять хочешь спросить меня о том, не доставляет ли мне это неудобств?

– Ну-у… да, – сдался Кёнэ. Всё-таки, это было для него непривычно – чтобы кто-то заботился о нём. Мукуро лишь улыбнулся и отчего-то тихо произнёс:

– А я снова отвечу, что нет…

Парень отвёл взгляд в сторону. Такое внимание его, действительно, смущало.

– Сейчас позавтракаем, потом выпьешь лекарства. И – в постель, – распорядился Мукуро, встав и направляясь к выходу. Фран в ответ кивнул. Да, его учитель мог сказать так, что оспорить никак нельзя было.

Вскоре Фран, кое-как встав с кровати, умылся и оделся. Конечно, Рокудо его чуть ли не каждую минуту заставлял возвратиться в постель, но Кёнэ не хотел. Разве чистота не залог здоровья? Потом они вместе позавтракали в комнате зеленоволосого. На этот раз Мукуро заставил своего ученика не ходить на кухню, а есть прямо у себя. Такой заботливый, слегка строгий учитель нравился Франу, заставляя его каждый раз улыбаться. И вот синеволосый заметил этот признак хорошего настроения на лице парня, поэтому и спросил:

– Эй, ты чего лыбишься?

– Да я тут подумал… Вы очень походите сейчас поведением на отца, либо на очень заботливого брата. Я даже не ожидал от вас такого…

Рокудо же казался немного смущённым.

– Ну да, ты ведь всегда думаешь обо мне всякие гадости. И ты мне это, кстати, вчера говорил…

– Вовсе нет, Мукуро-сенсей! Я не то хотел сказать… – Фран замялся. Ну конечно, на сарказм у него всегда слов хватало, а на простую похвалу – словно всё из головы вылетело. Кёнэ сверлил взглядом ковёр на полу, будто пытаясь найти долгожданный ответ там. Но, ясное дело, пол, и ковры в частности, – ребята молчаливые и никогда в нужный момент ещё не давали подходящих слов. Его учитель, тем временем подобравшись к нему поближе, осторожно взял его за подбородок и спросил:

– А что ты хотел сказать?

Кёнэ запутался ещё больше. Он искренне на понимал, зачем синеволосый так делал. А именно – вот так вот аккуратно брал его за подбородок своими длинными холодными пальцами. Это прикосновение, если честно, сбивало Франа с толку, однако одновременно с тем и безумно нравилось… Зеленоволосый старался не поднимать свой взгляд на учителя. Просто не мог, да и в такой момент, когда он так близко… Хотя бывало и ближе.

В общем, ничего путного Фран тогда ответить не смог. В мыслях парень снова проклинал своего репетитора. Ему казалось, что он так будет делать всегда, то есть проклинать, несмотря на то, насколько они были близки. Просто Кёнэ понимал, что учитель такой. И будь Рокудо хоть немного другим, предположим, чуточку добрее или, наоборот, злее, Франу бы он нравился не так сильно, как сейчас. Пускай в настоящий момент именно из-за этого репетитора он не смог сказать ему пару важных слов, но думал, что обязательно сможет сделать это в другой раз.

Потом Мукуро дал ему все нужные лекарства, а сам сказал, что уйдёт к себе домой на некоторое время. Оставил ему на столе все нужные препараты для того, чтобы Кёнэ смог в обед выпить их, никуда не вставая. Фран пожелал удачи учителю и завалился на кровать. В коридоре послышался скрежет ключей, а значит, Рокудо ушёл. Не прошло и пяти минут, как зеленоволосый стал скучать. Ему было совершенно нечего делать, да и сил на то, верно, просто не хватило бы… Он понял одно, что болеть – это противно. Лежишь себе, как немощный на кровати, ничего не делая. А жизнь-то тем временем проходит…

Парень очень сожалел о том, что пропустит несколько занятий в художественной школе. Сейчас он с охотой нарисовал бы что-нибудь!.. Но прекрасно осознавал, что сил ему хватит лишь на то, чтобы краски открыть да кисточку в воду макнуть… Фран дотянулся до своего нетбука и, открыв крышку, нажал на кнопку включения. Вскоре он зашёл в почту и быстро написал матери о том, что заболел. Как ни странно, через несколько минут ему пришло целое послание от Хлои, в котором та спрашивала его о многом и что-то там ещё советовала. Кёнэ не стал углубляться в суть письма и, ответив ей в двух словах, отложил нетбук куда подальше. Ему пришла отличная идея скоротать время за чтением книги. Но, прочитав буквально несколько строк, он понял, что ему это стало почему-то очень неинтересно, хотя раньше Фран мог часами сидеть и читать её. Он отбросил книжку в дальний угол, при чём в прямом смысле.

То ли настроение зависело от погоды, то ли от самочувствия – этого Кёнэ понять не мог. Но, в общем, всё равно – результат один и тот же: оно было паршивым. Да и дождь, казалось, не переставая лил уже несколько часов. Раньше в Италии такого не наблюдалось. Хотя кто его знает?.. А Фран всё лежал и лежал. Но уже вскоре он не смог оставаться на прежнем месте и встал с кровати. Решил, от нечего делать, прибраться в комнате. Пока занимался этим, то позабыл полностью о своих лекарствах.

После, закончив с запихиванием вещей в шкаф и стиранием с полок вековой пыли, зеленоволосый вышел на балкон. Да, он прекрасно знал, что, выйдя, окажется под проливным дождём и сможет заболеть ещё сильнее. Но да кому это нужно? Заболеет ещё сильнее, потом умрёт… Не всё ли равно? Но над балконом был небольшой навес, что спасало его от прямого дождя. Сейчас же, на радость Франа, ветер дул в его сторону, поэтому ледяные капли частично попадали на пол, но не задевая кресел. Он подошёл вплотную к перилам. Его лицо сразу ощутило мелкий, противный дождик. Стало свежее, но то было лишь иллюзией того… на самом деле ему станет ещё хуже после такого. Но было настолько всё равно!..

Так Фран стоял, потеряв уже счёт во времени. Он с интересом разглядывал жизнь на улице. Странно, даже в такую погоду людей было не так уж и мало. Вид с его балкона открывался на небольшую улочку. Именно на неё парень всё время выходил из своего подъезда. Напротив – небольшой странный домик всего в пять этажей, как и дом, в котором проживал Кёнэ. Хорошо, что квартира Франа находилась на самом последнем этаже – пятом, – оттого он мог видеть подальше. На самом деле зеленоволосый жил не так далеко от туристической зоны, поэтому на улице нередко попадались какие-то старые дома. Посередине проходила дорога, разделённая лишь на две полосы. Машины здесь проезжали лишь иногда, больше же их было, конечно, ближе к центру города. На первом этаже впереди стоящего дома разместились продуктовые магазины, лавки с чем-то ещё, в общем, не таким важным. Все они были небольшими, но уютными. Это и нравилось в них Франу. Если взглянуть налево – то казалось, будто улочка уходит вниз; в правой стороне можно было увидеть часть центра города. В той же стороне находились художественная и образовательная школы, в которые ходил Кёнэ.

Какие-то люди, укутанные в плащи и прикрывшись зонтиками, то и дело проходили по мокрому асфальту, куда-то спеша. А Франу хотелось бы также – взять и уйти куда-нибудь, неважно, куда именно, просто подальше от этой рутины. Хотелось просто забыть про эту болезнь и уйти, как ни в чём ни бывало. Возможно, что-то изменить… А в общем, плевать.

Такое состояние было вполне нормальным для зеленоволосого. Да, возможно, он был немного пессимистом, но это его не в коей мере не волновало. Уж каким вырос! Кёнэ не знал, сколько времени прошло и очень удивился, когда ни с того ни с сего услышал шум, доносившийся из комнаты… Фран, обернувшись, осознал только одно: зря он вышел на балкон. Почти что уже рядом с ним стоял Мукуро, глаза которого полыхали таким гневом и злостью, что зеленоволосый непроизвольно вжал голову в плечи. «Сейчас будет что-то!..» – успел подумать Кёнэ перед тем, как Рокудо начал:

– Фран, ты с ума что ли сошёл? – схватил парня за руку и быстро повёл его до комнаты. Резко остановившись так, что даже Кёнэ не ожидал, синеволосый толкнул его на кровать. Как-то холодно, однако не грубо. Тут Мукуро взглянул на стол. Его лицо изменилось ещё больше, когда он увидел, что лекарства остались нетронутыми. Парень, быстро поняв всё по лицу репетитора, уже приготовился к многочасовой тираде, но вместо того… не услышал ровным счётом ничего, кроме как тяжёлого вздоха Рокудо. Фран осторожно посмотрел на своего учителя: лицо его выглядело обеспокоенным, а глаза… конечно, гнев в них не утих до конца, но что-то другое ещё отражалось в них. То ли грусть, то ли боль. Кёнэ не мог понять, но его очень удивила реакция Рокудо. Тот, вздохнув ещё раз, направился на выход и как-то холодно проговорил:

– Прими лекарства. Я приготовлю обед, – эти несколько коротких фраз прозвучали таким странным голосом. У Франа внутри аж всё похолодело. Он впервые видел Мукуро таким. И искренне не понимал, почему тот так себя вёл. Хотя, конечно, догадывался… Зеленоволосый парень сделал всё, как сказал ему его репетитор. Выпив горькое лекарство, он прилёг на кровать. Да, кажется, температура поднялась ещё больше. Стало ощутимо хуже. Только теперь Фран понял, какую глупость совершил. И по отношению к себе, и по отношению к Мукуро. Он, наверное, сильно обидел Рокудо своим поступком: синеволосый заботился о нём, а Кёнэ вышел на дождь и сделал только себе хуже.

Но тем не менее учитель не стал ничего ему говорить, просто ушёл. Франу было бы даже легче, если тот наорал бы на него, но ведь нет – Мукуро лишь ушёл, сказав ему просто выпить лекарства. А взгляд… Ему было больно? грустно? он о чём-то сожалел? Парень так и не понял, но знал, что что-то похожее на то промелькнуло в глазах у его репетитора. «Надо будет извиниться…» – подумал зеленоволосый, поудобнее устраиваясь на кровати. Вскоре, обуреваемый такими мыслями, он провалился в беспокойный сон.

Разбудил его голос Рокудо, возвестивший о том, что обед готов. Фран привстал. Мукуро указал ему на стол, а сам, развернувшись, направился к выходу из комнаты. Такое поведение вновь не сильно порадовало Кёнэ, поэтому он спросил:

– А вы?

– Уже поел, – просто и коротко ответил, даже не оборачиваясь, мужчина и пошёл дальше. Зеленоволосому ничего не оставалось, кроме как смириться и приняться за свою еду. Но ни на секунду его не отпускала мысль о том, что нужно извиниться. Но… как это сделать? Как сказать, да и вообще, что говорить? До того Фран не извинялся никогда. Просто не приходилось задумываться о чувствах других людей, но Рокудо… Да, он менял его. Очень сильно. Поэтому оставшуюся часть дня пришлось Кёнэ думать о том, как бы получше сказать своё извинение.

Ближе к вечеру парню стало настолько плохо, что он даже не представлял, что так плохо может быть вообще. Мукуро же после того в его комнате не появлялся. Это уже надоело зеленоволосому. Он хотел примирения. Срочно, сию минуту. Поэтому, загоревшись тем и уже не решая откладывать это, он, слегка пошатываясь, встал со своей кровати и отправился на поиски Рокудо. В глазах, казалось, плыл туман, и это мешало чётко видеть, но Фран не обращал на то внимания. Выйдя в гостиную, Кёнэ оглядел её. Синеволосого здесь не было. Заглянул на кухню – то же самое. Парень уже стал волноваться и подумал о том, что его репетитор просто-напросто ушёл от такого неблагодарного ученика, как он, но заметил тёмную фигуру, стоящую на балконе. Фран облегчённо вздохнул и направился туда.

Оказавшись на балконе, Кёнэ вдохнул свежий воздух – дождь уже прекратился, оставив после себя приятную прохладу. Учитель же стоял, опираясь руками на перила. Не было понятно, услышал он то, как пришёл Фран или нет, поэтому парень решил оповестить его издали о своём присутствии:

– Мукуро-сенсей…

Тот лишь повернул голову в сторону, давая понять, что слушает.

– Ну… это… п-простите меня за то, что я так сделал… Я… я действительно не подумал о последствиях. И о ваших чувствах… – тихо добавил Кёнэ, опустив голову. Да, получилось ужасно, как считал сам парень. Здесь не было и трети того, что он хотел сказать Рокудо. Какого было его удивление, когда до его подбородка вновь дотронулись пальцы и слегка приподняли голову, будто бы заставляя его поднять также и взгляд, который до того был опущен вниз. Фран решился и взглянул на своего учителя. Лицо того казалось более весёлым, а его глаза выражали… Кёнэ не знал, почему так, но чувствовал, что Мукуро простил его.

– Ладно. Забудем об этом, – синеволосый нежно провёл рукой по щеке своего ученика и тут же обеспокоенно добавил: – Ты что-то горячее стал… Иди пока в постель, надо будет тебе температуру измерить.

А Франу уже было всё равно, какая там у него температура. И так понятно, что высокая. Он едва сдерживал улыбку. Просто был рад, что Рокудо простил его. Наверное, его состояние сейчас поймут многие…

Оставшаяся часть дня прошла вполне хорошо. То есть, Фран был и рад, что помирился со своим репетитором, но, с другой стороны, его состояние было очень плохим – температура у Кёнэ доходила чуть ли не до тридцати восьми с половиной. Пришлось снова вызывать врача, тот выписал лекарство посильнее, чтобы сбить высокую температуру. Фран это всё не так хорошо помнил – из-за болезни разум затуманился очень сильно. Помнил лишь только склоняющееся над ним лицо Мукуро, обеспокоенно глядящего на него и иногда холодную мокрую тряпочку, что ложилась на его лоб. Сразу становилось ощутимо легче. Но только на время. Тряпочка быстро нагревалась, вновь не принося никакой пользы.

Но вообще, если не брать в расчёт болезнь, парень чувствовал себя почему-то немного счастливее. Уж не понимал, отчего так, да и не пытался особо вникать, но точно ощущал это. Хотя Фран прекрасно понимал, что болеть – плохо и вредно, но, с другой стороны, вполне приятно, когда есть такой человек, который будет заботиться о тебе…

День 2, 3.

Последующие два дня Фран помнил не так хорошо и отчётливо, как первый. То был самый пик его болезни, когда температуру удавалось сбить всего лишь на пару часов, вскоре она поднималась снова. Мукуро редко отходил от его кровати, постоянно ухаживая за своим учеником: то менял согретую тряпочку на более прохладную, чтобы положить её на лоб, то подносил нужные лекарства или что-нибудь перекусить. Ясное дело, больному человеку есть не хотелось, но Рокудо заставлял Кёнэ съесть хоть чуть-чуть. Парень же мало чего понимал, ведь чувствовал себя просто ужасно. Так и прошли целых два дня…

После того состояние зеленоволосого становилось лучше. А, соответственно, следующие дни должны были стать наиболее интересными…

========== Глава 9. Всегда ли болеть “плохо?” часть 2. ==========

Хорошо чувствуешь себя в своей шкуре, пока есть человек, который эту шкуру гладит, согревает её своим теплом.

«Ангел-хранитель» Франсуаза Саган ©.

День 4.

Ближе к вечеру Фран стал значительно лучше себя чувствовать. Два с половиной дня были позади, в которые он почти не вставал, и в которые за ним непрестанно ухаживал Мукуро. С помощью чего, собственно, Кёнэ и стало лучше. Конечно, температура была около тридцати девять с половиной, но это был пока что лучший результат за эти несколько дней. По крайней мере, зеленоволосый мог уже вставать с кровати, не заботясь о том, что голова может закружиться. Что он, в общем-то, и сделал, когда долгое время рядом не было его репетитора. Вообще, все эти дни, Рокудо, сидя рядом со своим заболевшим учеником, чтобы хоть как-то обрадовать его, рассказывал что-нибудь; всё это казалось Франу весьма интересным, хотя помнил он из того сравнительно немного. Теперь же Кёнэ направился искать своего учителя, дабы послушать ещё чего-нибудь, если тот, конечно, настроен рассказывать.

Парень даже не стал бродить по комнатам – просто знал, что если Мукуро ушёл, значит, на своё любимое место. То есть, на балкон. Фран, оказавшись в гостиной, через которую можно было попасть на тот самый балкон, увидел, что комната озарена лучиками солнца. Неужели наконец прошли дожди? Кёнэ был рад безумно, ведь все прошлые дни только и были, что один дождь да серые облака. Теперь же виден закат. Зеленоволосый быстро добрался до балкона. Конечно, тепла от солнца было не так много, поэтому парень мгновенно почувствовал прохладу. Шаги его услышал Рокудо и обернулся в его сторону.

– Фран, ты как? – Мукуро встал и оглядел его.

– Более или менее, – Кёнэ кивнул в ответ.

– Здесь прохладно, думаю, тебе не стоит задерживаться… – начал было синеволосый, но его прервал парень:

– Ну Мукуро-сенсей, я хочу посидеть здесь, мне надоело лежать в кровати, – жалобно произнёс Кёнэ, сам не ожидавший от себя такого просящего голоса.

Рокудо некоторое время смотрел на него, а потом, улыбнувшись, кивнул:

– Ну ладно-ладно! Только подожди секунду… – И ушёл куда-то. Фран же, радостный, сел в кресло, прижав колени к себе. Тут он почувствовал, что на его плечи опустилось что-то тёплое и мягкое. То был плед. Парень благодарно кивнул своему учителю. Тот сел в кресло рядом. Несколько минут они просто молчали, наблюдая за закатом. А тот был, действительно, красив и необычен сегодня. А может, просто от того, что они долго не видели солнца?

Едва тёплые лучики угасающего светила приятно касались кожи, пытаясь обманчиво одарить теплом. Дома впереди отбрасывали длинные тени, их крыши были залиты светом так, что казалось, будто они были сделаны из золота. Небо было тёмным уже сверху, в то время как на западе оно ещё переливалось всеми оттенками красного, оранжевого, жёлтого…

– Знаешь, а ведь ты нарисовал тогда действительно похоже, – проговорил вдруг Мукуро.

– Спасибо, – Фран едва заметно улыбнулся. – Как думаете, будут ещё в Италии солнечные деньки или уже нет?

– Как знать… Каждый год по-разному, если честно. Да и я здесь не часто бывал, так что не могу знать точно. Но ты-то здесь давно живёшь. Тебе должно быть виднее.

– Мм… наверное, вы всё-таки правы – каждый год по-разному, – повторил он за своим учителем и на секунду призадумался. Потом вдруг выдал: – Учитель, я давно хотел спросить, да забывал. Почему у вас имя на японском?

От этого вопроса Мукуро едва заметно вздрогнул. Зеленоволосый, ставший более чувствительным к своему репетитору, да и к людям вообще, сразу же добавил:

– Но если вам не хочется…

– Нет, я расскажу. Чего уж там? Ты же мне тогда доверился. Я думаю, что ты имеешь полное право это выслушать. Хотя там слушать-то особо и нечего, но… так уж и быть, расскажу.

Фран хотел что-то возразить, но решил просто промолчать. Он приготовился слушать, сев по-удобнее, и взглянул на синеволосого. Тот, вдохнув-выдохнув, начал:

– Да рассказывать, в общем-то, нечего, как я уже говорил ранее. Это история настолько банальна, что ты уж, верно, будешь знать наперёд, что я скажу. Так вот, моя мама была из очень бедной итальянской семьи. Её родители искали ей достойного жениха, но из богатой семьи, естественно. Моя мать же была красива. Во всяком случае, я её не помню, у меня осталась лишь фотография… Она же не хотела выходить замуж ни за кого другого, кроме моего будущего отца. Тот, по трагическим стечениям обстоятельств, не был из богатой семьи, а почти что из такой же, как и она. Но всё обернулось так, как того хотели родители мамы – она вышла замуж за богатого дядьку. Он был её старше чуть ли не в два раза, и, ясное дело, его полюбить она не смогла. В то время моя мама встречалась с будущим отцом тайно, ну, и одним из результатов таких встреч стал я. Об этом через некоторое время прознал тот самый богатый дядька и решил, сгоряча, избавиться от незаконнорождённого ребёнка, а мою мать наказать. Та всё это понимала, поэтому решила спрятать если не себя, то меня… Я, если честно, не могу знать точно, как она это сделала, но, видимо, заплатила много денег, и моё имя было изменено на Рокудо Мукуро, больше по звучанию походившее на японское. Соответственно, таким образом моя мама уберегла меня от преследователя. Потом же, вновь подкупив кого-то, она подстроила несчастный случай, в котором я, со своим старым именем, которого не знаю, конечно, погиб. Меня же мама отправила в детский дом. Что случилось с ней, я не знаю, ведь мне неизвестно даже её имени. Узнал я эту историю не так давно. Это всё было настолько в тайне… Вот, как-то так!

Мукуро взглянул на своего ученика. Фран всё то время, чуть ли не затаив дыхание, слушал его. По окончании рассказа у парня было много эмоций по этому поводу. Ну, конечно, для начала – было жаль Рокудо. Просто, искренне жаль. Но жалость любят не многие, поэтому после того приходило… уважение к репетитору, да. Именно это испытывал Кёнэ. Может, и прошло уже много лет, но синеволосый выдержал осознание того, что он один. Возможно, даже сирота.

Зеленоволосый не мог произнести и слова, просто вглядывался в лицо Мукуро. Ему отчего-то стало стыдно. Сам он точно не понимал, от чего… Хотя… Он подумал, что ведь сам практически воспитывался другими людьми, а не мамой. И вырос каким-то странным: эгоистом, грубым, с сарказмом. Никогда не понимал людей и не стремился с ними подружиться. Никогда не заботился и старался не принимать заботу от других. Но ведь Мукуро… Он совсем другой, хотя и обстоятельства у него похуже. Конечно, может и есть между ними кое-что общее, но если взглянуть с другой стороны… «Получается, я слабак, что не выдержал испытаний судьбы? Просто сделался чёрствым и холодным, тем самым облегчив себе задачу? Ужас…» – думал Фран, невидящим взором смотря перед собой.