Текст книги "Сдать экстерном, или Мой репетитор (СИ)"
Автор книги: Julia Shtal
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 42 страниц)
Парень был готов удушить своего учителя на месте за такие вопросы. Но в ответ лишь недовольно прошипел:
– А не видно? – Мукуро усмехнулся, слегка отстранившись.
– Да нет, как раз-таки очень хорошо видно, – его рука вновь тихонько помассировала возбуждённую плоть, чем заставила Франа испытать на себе доселе неизведанные им ощущения. Будто разряды, волны чего-то приятного разливались по телу, заставляя разгораться какие-то совершенно неприличные желания. Но почему-то мужчина быстро убрал оттуда руку, будто вдруг одумавшись. Но зеленоволосого это совсем не устраивало; он тихонько застонал от недовольства. Рокудо понял, что ошибся, поэтому вновь припал к уху своего ученика, страстно прикусив его и прошептав:
– Не сейчас, мой милый, пока ещё рано… Кстати, мы уже давно стоим на нашем этаже, – добавил чуть громче он, отстраняясь и взглянув на двери лифта. Только сейчас Фран заметил это, до того будучи полностью переключённым на своего возлюбленного. Репетитор быстро нажал на кнопку пятого этажа вновь и теперь отстранился на совсем, выйдя из кабинки лифта. Кёнэ, ещё сохранившему своё положение, с большой неохотой пришлось отделиться от стенки, к которой, он, казалось, прирос, и идти за своим учителем. Как же тело неприятно ныло и требовало продолжения! Чувство некоторой неудовлетворённости полностью поглотило его. В голове неприятно пульсировало, а ноги не хотели слушаться, будто бы именно сейчас прикинувшись ватными. Парень пытался успокоить свой бешеный ритм сердца и частое дыхание, которое выдавало его. Мукуро, глядя на своего ученика, едва заметно улыбался чему-то, пока доставал ключ от квартиры. Постепенно возбуждение стало спадать, но лишь самую малость – тело Франа требовало продолжения. Кёнэ чувствовал, что зря, ой как зря Рокудо начал ласкать его самое эрогенное место!.. Теперь, кроме как каких-то странных пошлых мыслей, в голову ничего не приходило, а мужчина в это время до невозможности тянул время, то ошибаясь ключом, то долго поворачивая его в скважине. Даже один взгляд, брошенный мимолётом его учителем, как ни странно, возбудил зеленоволосого вновь, заставив испытать на себе массу сильных эмоций.
Такой пылкий жар ниже живота, конечно, поутих, но чувство тяжкого груза так и не пропало, усилившись в разы. Наконец дверь тихонько скрипнула, и Фран смог увидеть перед собой тёмное помещение. Они вошли туда, и Мукуро, нащупав включатель, нажал на него, и свет мягко осветил небольшую прихожую. Кёнэ рассматривание нового дома немного отвлекло от его непростого состояния, потому как парню, всю жизнь прожившему в огромной шикарной квартире, обыкновенная, всего сорок квадратных метров, казалась немного непривычной. Да и убранство было куда скромнее его собственного: в небольшой прихожке был всего лишь один шкафчик, в полный рост зеркало, приделанное на одну створку того же самого шкафа, и тумбочка, устланная мягкой подстилкой. Где-то в середине створки гардероба был прикреплен календарик с разного рода отметками и обведёнными в кружочки днями. Фран, уже полностью забыв про то, что произошло в лифте, предался созерцанию дома своего возлюбленного – каждая вещь вызывала у него удивление и чуть ли не восторг, хотя и была на деле самой обыкновенной. Рокудо же, было видно, не то чтобы смутился, просто с опаской поглядывал на любимого, боясь увидеть недовольство или неприязнь того к его скромному жилищу. На самом деле, мужчине было неловко всё это время перед Кёнэ за то, что он жил у него в доме, при этом ничего не выплачивая и тому подобное. Когда-то на это парень, мило улыбнувшись, просто проговорил: “Зачем деньги? Твоя любовь есть самая лучшая плата”. После этого у синеволосого вопросов больше не было, да и не должно было быть – такие искрение слова могут не убедить лишь самого сомневающегося в мире человека. А Мукуро был далеко не таким… Но всё-таки он ничего не скрывал и не пытался – решил, что следует показать своему возлюбленному место, в котором он живёт, несмотря на то, что жил он намного скромнее парнишки. Но этого Фран, в общем-то, не замечал – наоборот, ему нравилось быть в квартире пускай небогатой, зато такой уютной и такой необычной для его понимания. Кстати, то был самый первый раз, когда зеленоволосый бывал у кого-то в гостях, поэтому сейчас испытывал некое чувство радости от того, что наконец это произошло. Ведь лучше уж поздно, чем никогда, верно?
Кёнэ стянул свою куртку и шапку с шарфиком, при этом спросив у хозяина:
– Куда я могу повесить? – Мужчина снова одарил его таким прожигающим, но до чёртиков приятным взглядом, что тот вновь почувствовал, как стало жарко.
– Вот сюда, мой милый, вот сюда, – сладко и тихо это проговаривая, Мукуро подходил к нему, заставляя того постепенно отходить назад. Как на зло, сзади оказался шкаф, через стенку которого, увы, пройти было невозможно. Поэтому парень вжался в скрипнувшую створку и успел лишь судорожно выдохнуть перед тем, как губы Рокудо, обдав его приятным горячим дыханием, осторожно, но в то же время и до жути развязно и пошло коснулись его. Медленно, не проникая в его ротик, Мукуро касался влажных горячих губ своего ученика, иногда невесомо их покусывая; его руки медленно обняли тело парня, аккуратно прижав к себе. Вновь прикоснувшись и так не успокоившейся с того раза плотью к телу своего репетитора, Фран ощутимо вздрогнул, чувствуя на своей коже приятные мурашки и начиная снова поддаваться возбуждению. Он только каким-то одним кусочком здравого сознания смог понять, что уронил свою верхнюю одежду на пол, а его руки уже непроизвольно прижимают мужчину к себе. Неожиданно Рокудо перестал ласкать губы любимого и, теперь хитро поглядывая на него, произнёс:
– Ты же чего-то хочешь, м? – его дыхание коснулось уха парня, а губы осторожной дорожкой поцелуев прошлись по шее. Кёнэ с этого момента каждое движение нравилось до одури и безумства и приносило недюжинное удовольствие, помогая тем самым разгораться некоторым похотливым желаниям. Услышав в ответ лишь сдавленный хрип, отчасти похожий на стон, Мукуро не удовлетворился и решил проучить своего ученика: он опустил свои руки слегка ниже, на пояс, и, приподняв кофту, стал нежно поглаживать кожу. Только вот не всё было так просто – синеволосый дразняще оттягивал ремень брюк и резинку трусов своего любимого, касаясь чувствительной кожи ниже пояса, но пока что не члена. Теперь Рокудо остался доволен проделанной работой, так как услышал негромкое “М-м” и ответ на вопрос “Хочу!”.
– Иди пока в душ. Потом жди меня и… – мужчина специально замолчал, делая паузу и не раскрывая того, что будет дальше. Кёнэ не узнавал себя вообще: взъерошенный, возбуждённый, покрасневший от смущения и часто-часто дышащий. Таким он не был никогда.
– А зачем в душ? – надрывисто спросил Фран, пытаясь заглушить свои громкие вздохи и биение сердца. Синеволосый усмехнулся, покачав головой.
– Правила гигиены ещё никто не отменял, – А парень и хотел бы их отменить – он был готов на всё и сейчас. Но, как видно, у его учителя совсем другой план… Наверняка самый правильный. Но всё же как неохотно было отходить от придерживающих с двух сторон Мукуро и шкафа!.. А возбуждение, нахлынувшее с двойной силой? Фран не хотел даже думать об этом. Наверное, у этого состояния открылось так называемое второе дыхание, от которого вставляло не хуже, чем от первого. У Кёнэ сейчас было только одно желание: поскорее получить порцию наслаждения и удовольствия, в котором его репетитор уж точно был мастером, и расслабиться, желательно в объятиях любимого. Конечно, зеленоволосый представлял себе, что может произойти в скором времени, но уж никак не представлял этого самого в их с Рокудо исполнении. Да и мало ли чего следовало ожидать от мужчины!.. Фран хотел ожидать всего, кроме одного – этого его премерзкого прекращения ласк и последующих слов о его несовершеннолетии. Сейчас за это парень действительно бы придушил его.
Кёнэ, слегка пошатываясь от вскружившего голову возбуждения, сделал пару шагов и тут вспомнил, что куртка его и шапка валяются на полу. Но Мукуро опередил его, быстро подняв их и проговорив:
– Не стоит, мой милый. Я сделаю всё сам, – он осторожно повесил их в шкаф и вновь повернулся к ученику. – Давай проведу до ванной. Покажу, где полотенце взять.
Фран судорожно пытался понять, о каком полотенце сейчас говорит его возлюбленный, ведь весь его разум сейчас, будто собрав последние пожитки, ушёл далеко и, судя по всему, надолго. Рокудо положил руку ему на плечо, чем заставил вздрогнуть, – сейчас каждое прикосновение своего репетитора лишь обжигало парня. Ему надоело то, что синеволосый прикасается к нему настолько возбуждающе, а потом резко обрывает на самом интересном. Он хотел, чтобы тот довёл его до такого состояния, что!.. Кёнэ пока и сам не знал, что. Но, наверное, что-то хорошее и приятное. Они прошли через сравнительно большую с остальными комнатами гостиную, и оттуда, практически так же, как и в планировке квартиры зеленоволосого, можно было увидеть три двери, выходящие в кухню, ванную с туалетом и комнату. Мукуро указал на дверь, которая была по правую руку от них, и Фран поплёлся туда. В конце мужчина добавил:
– Полотенце бери любое из тех, которые будут лежать в шкафчике на второй полке. Они чистые, не переживай, – А Кёнэ, вообще-то даже не хотелось идти в холодный душ, понимая, что от нынешнего состояния не останется ничего. Хотя это, наверное, даже чуть к лучшему. Он обернулся и с какой-то просьбой глянул на своего учителя; тот понял без всяких слов, потому как подошёл к нему и, погладив по щеке, едва слышно произнёс: – Обещаю, сегодня я сделаю тебе приятно так, как никогда не было. Ты будешь извиваться в предвкушении, я тебе это гарантирую… – страстно добавил он, как-то по-особенному взглянув на любимого. Лукавая, но добрая улыбка, в ответ на которую… точно такая же улыбка. Фран верил ему. Просто сейчас настал в их отношениях новый этап, и раз Мукуро так сказал, значит так и должно быть. Когда любовь лишь духовная это не есть правильно. Самое важное – баланс. Баланс между чувствами и желаниями тела. А иначе… как говорится, и животные умеют совокупляться, лишь у людей есть возможность делать это с любовью.
Тем временем парень зашёл в ванную комнату и начал снимать с себя одежду. Ванная, как оказалось, была также невелика и не особо разнообразна в своём убранстве. Белая, кажется, идеально чистая ванна, рядом с ней не менее белоснежная раковина, на которой стояли мыльницы, зубная щётка и паста. Возле входа стоял тот самый шкафчик, о котором говорил Рокудо, – бежевого цвета. Фиолетовая плитка около ванны весьма радовала глаз своим ярким цветом. Занавески были под стать ей. Мягкий коврик под ногами добавлял уюта в эту атмосферу. Фран стянул с себя сначала кофту, чувствуя, как тело неприятно ломит от недостатка ласк. Потом дело осталось за брюками – носки стряхнуть с себя он успел. Кёнэ от смущения прикрыл рот, заметив нехилый такой бугорок на месте ширинки. Даже расстёгивать было как-то не по себе – такого стояка у него никогда ещё не было. Вот что значит умелые мужские руки! Но снять брюки ему всё-таки пришлось, собственно, как и удивиться в том, что его член стал выглядеть куда более возбужденным, нежели чем он был под плотной тканью. Теперь на парне остались лишь тёмно-вишнёвые боксеры с продольной чёрной полоской по бокам. Скрепя сердце Фран стал снимать и их. Когда те сползли аж на самые щиколотки, он изумлённо выдохнул – до таких размеров и такого состояния его половой орган ещё никогда не доходил. “В горизонтальном положении… Даже чуть выше! О боги!” – с изумлением думал Кёнэ, глядя на свой пускай и не такой большой, всего шестнадцать сантиметров, зато такой твёрдый член. Он, ощущая, как очень неприличные желания не ослабевают ,а лишь наоборот, усиливают свои позиции, решил всё же залезть в ванну и включить душ, желательно попрохладнее, чтобы отвлечь себя.
Но, как ни странно, даже холодный душ не помог полностью – может, сверху-то тело и остыло, но вот где-то внутри… всё продолжало гореть не потухающим огнём. Да, половой орган Франа стал заметно ниже, чем был, но всё равно парню от этого было не легче. В таких случаях выход был лишь один. Поэтому зеленоволосый старался свести время, проводимое под душем, к минимуму. Наконец он, выключив воду, с нетерпением вышел из ванны. Найдя полотенце, Фран стал протираться им и обернул потом вокруг бёдер. От прохладной воды ему заметно полегчало – голова больше не пульсировала, разум прояснился, а румянец пропал. Но чувствовал Кёнэ, что стоит только Рокудо прикоснуться к нему, как всё возвратится на круги своя. Он, открыв дверь, вышел в гостиную и, заметив свет в кухне, пошёл туда. Оттуда вкусно пахло, как, впрочем, и всегда – мужчина приготовил что-то определённо необычное. А кухня, между прочим, была также самой обыкновенной и немного меньшей по размеру, чем у зеленоволосого.
– Мукуро-сенсей, я всё, – проговорил Фран, усаживаясь на ближайший стул. Мукуро, небрежно бросив взгляд в его сторону, ответил:
– Набери, пожалуйста, ванну водой. Да погорячее. Мне такая вода больше нравится. – И парень, недовольно цокнув, пошёл выполнять указание. Сделав всё так, как сказал ему учитель, он вернулся. Рокудо, видимо закончив готовку, отодвинул сковородку в сторону и развернулся к своему ученику, испытующе на него взглянув. Неяркое освещение делало его лицо куда более загадочным, чем то являлось на самом деле.
– Готов ли ты? – будто бы издеваясь и негромко усмехнувшись, спросил синеволосый, склонив голову вбок.
– А разве по мне не видно? Конечно готов! Такие вопросы задаёшь! – недовольно пробурчал Кёнэ, скрестив руки на груди. До него вновь долетел смешок, и совершенно неожиданно Мукуро оказался рядом с ним.
– А ты, как всегда, дерзкий. Ох, знал бы, насколько желанным ты становишься в эти моменты, – он медленно провёл тыльной стороной ладони по щеке любимого. Тот вгляделся в его глаза – они выражали прямоту и нежность, без которой никогда не обходился его взгляд. Мужчина продолжил: – Надеюсь, ты ни в коем случае не подумаешь, что я совращаю тебя. Твоё желание мне гораздо важнее собственного. Если ты действительно хочешь получить немного взрослого удовольствия, то я доставлю тебе его в полной мере и в самом лучшем качестве. Только вот… хочешь ли?..
– Хочу! Учитель, не стоит таких слов, – перебил его парень. – Я вам доверяю. А то, что сегодня произошло в лифте, наверняка было поводом для этого. Если ты считаешь, что время настало, я покорно соглашусь. Всё-таки, ты старше меня и лучше понимаешь, чем и когда стоит заниматься. Но я никогда не буду против, поверь, – Фран подмигнул. Но Мукуро, было видно, всё равно сомневался насчёт чего-то, немного нахмурив брови.
– Не считаешь ли ты, что это произойдёт слишком скоро? – он внимательно взглянул на парня. Тот лишь пожал плечами.
– Вовсе нет. И не вижу поводов так считать. Ведь если мы любим и любимы взаимно, то почему не можем доставить друг другу немного удовольствия? – зеленоволосый улыбнулся и, приподнявшись на носочках, приобнял своего репетитора за шею, тихонько при этом прошептав: – То, чего мы хотим, вовсе не противоестественно, так?
В ответ Мукуро по-доброму усмехнулся, прижав к себе парня.
– Ты взрослеешь на глазах… Я горжусь тобой, правда, – нежно прошептал он ему на ушко. Франу показалось это таким… чувственным и трогательным, что он бы и прослезился, да вот не успел…
– А теперь посмотрим, в каких местах ты успел повзрослеть также! – уже громче произнёс Рокудо и, собственнически перекинув возлюбленного через плечо, понёс его в ванную комнату, при этом проговорив: – Господи! Сколько весишь? Мне кажется, что я тебя недокармливаю. Надо исправлять.
Парень лишь для приличия пытался сопротивляться, но не видел особого основания делать это серьёзно – правда, лишь поначалу это казалось неожиданным, а потом было даже как-то приятно ощущать себя в такой неординарной позе, то есть пятой точкой кверху, на плече репетитора. Когда они вошли, то ванна оказалась как раз заполнена водой ровно настолько, насколько это нужно было. Мужчина опустил Франа на место и начал стягивать с себя кофту. Кёнэ приостановил его:
– Мукуро-сенсей, можно я тоже поучаствую в процессе? – Рокудо, хитро глянув на ученика, лишь кивнул головой. Он откинул кофту на полку шкафчика, а парень, немного присев для удобности, принялся расстёгивать ремень, а потом ширинку. Иногда задевая пальцами плоть под тканью, он ощущал, какая та была твёрдой. Кажется, не хуже, чем и у него тогда. Одним резким движением Фран спустил брюки с синеволосого; тот откинул их подальше. Дело оставалось за малым – за нижним бельём. Если честно, Кёнэ стал чувствовать некое не то чтобы волнение, а дикий интерес по поводу размера своего возлюбленного – за всё это время он ни разу не видел Мукуро обнажённым полностью. Так что теперь, чуть ли не затаив дыхание, он стал стягивать чёрные с синей полоской боксеры вниз; когда сделал это до конца, то даже охнул от удивления. Зеленоволосый был прав, назвав своего учителя идеальным, потому как тот оказался идеален во всех местах… “Да тут побольше моего будет…” – с ноткой зависти подумал Фран, выпрямляясь в полный рост и со смущением обнаружив, что Рокудо видел все изменения в его лице. Но стало стыдно лишь немного – собственно, чего тут смущаться? Мужчине ли не знать, как выглядит другой мужчина…
– Удивлён? – погладив его по щеке, насмешливо спросил Мукуро. Кёнэ лишь фыркнул:
– Да-да, твоя взяла. Только перестань тыкать своим превосходством в меня. Кажется, я не один в таком состоянии, – шёпотом добавил он, глядя прямо в глаза любимому и проговорив это уже более по-доброму. Рокудо лишь усмехнулся, резко схватив за подбородок своего ученика. Мгновенно он скинул с бёдер того полотенце, и оно улетело на пол.
– Ты, как я посмотрю, не отстаёшь от меня… – тихо произнёс мужчина, дразняще проведя пальцами по бёдрам и оказавшись в опасной близости к и так не успокоившемуся члену Франа. Мукуро прижал возлюбленного к себе и каким-то даже пошлым голосом прошептал ему на ушко: – Садись в ванну. Будем расслабляться. А то посмотри, какое твёрдое безобразие у тебя снизу.
Кёнэ глянул туда: и правда, вновь стояк. Всего-то от какого-то прикосновения и пары слов. Или ещё с прошлого раза осталось? Во всяком случае, его разум вновь собирал вещички – ему здесь не место. Теперь здесь властвуют чувства и ощущения. Ведь сердце снова участило свой ритм, дыхание даже слегка перехватило, а воздух в ванной, и так казавшийся тёплым, сейчас стал обжигающе горячим. Фран хотел повиноваться своему репетитору и быть лишь его – пускай тот поступает с его телом, как считает нужным. Пускай доведёт до такого блаженного состояния, что!.. Парень лишь судорожно выдохнул, приостановив свои мечты и решив послушать любимого – сесть наконец-таки в эту ванну. Было нелегко оторваться от такого же разгорячённого и сильного тела мужчины, но он сделал это и, слегка пошатываясь, залез в горячую воду. Она лишь приятно обожгла кожу, но не больше, однако желание, будто бы и само тело, разгорелось с двойной силой. Вот и Мукуро пошёл следом за ним; как только его первая половина тела погрузилась в воду, он сразу же прильнул к влажным полураскрытым губам своего юного любовника, в этот раз особенно страстно и ласково массируя его губы своими. Рокудо уже не сдерживал себя: его поцелуй был из разряда самых возбуждающих, ведь… можно ли оставаться спокойным, когда твой язык так развязно ласкает другой, твоего возлюбленного, и в этом будто бы страстном танце тебя относит всё дальше и дальше; а руки медленно и дразняще ласкают твоё тело, оглаживая его выступающие контуры и проходя в миллиметрах от эрогенных зон. Так можно ли быть в таком случае совершенно спокойным?.. Вот и Фран понял, что нет. Ему тогда казалось, что его подменили – ещё никогда ему не приходилось с таким неприличным желанием внедряться в рот своего учителя, уже почти что профессионально отвечая на поцелуй. Горячая вода и холодная эмалированная поверхность интересно друг с другом контрастировали, создавая необычные ощущения для Кёнэ. Мукуро, прижав его обе руки к стенке ванны, коленом раздвинул ноги своего возлюбленного, продолжая сводить с ума нетерпеливого подростка своим горячим поцелуем. Парень уже и не знал, куда деваться от этого злополучного состояния – кажется, твёрже член уже и быть не мог…
Но нет предела совершенству! Поэтому синеволосый и дальше совершенствовал свои умения доставлять удовольствие, доводя Франа до ещё большего возбуждения. Он оторвался от губ Кёнэ и продолжил свой путь далее, к его шее, лицу, ключице… Теперь зеленоволосому казалось, что каждая клеточка его тела эрогенна, ведь от каждого лёгкого поцелуя или заставляющего вздрагивать покусывания он, стиснув зубы, пытался сдержать свой хриплый стон, прямо говорящий лишь об одном. Фран чувствовал, как предметы вокруг относились на второй план, как важным стал для него только один человек; к голове прилила кровь и иногда пульсировала; горячая вода разогревала всё, что можно и не можно, заставляя парня порой так пошло выгибаться, что тот сам удивлялся своей неожиданно проявившейся гибкости. Рука Мукуро же тихонько поползла к самому бедру и, на секунду остановившись, продолжила свой путь, пока не коснулась члена Кёнэ, заставив того откинуть голову назад и, зажмурив глаза, сильно смутиться. Пальцы легонько погладили возбуждённый орган, проведя по всей его длине, и вновь перешли на живот, отчего парень недовольно простонал.
– Мукуро… сенсей… пожалуйста! – собрав последние силы, прошептал зеленоволосый, с мольбой глядя на учителя. Тот как-то нежно улыбнулся и, нагнувшись к нему, осторожно потрепал по волосам.
– Господи, ты так невинно выглядишь! Ты даже не представляешь, как соблазняешь меня… Это невыносимо! – мужчина отпрянул в другой конец ванны, сел, выпрямив ноги вперёд, и похлопал по своим коленям, приглашая возлюбленного сесть. Фран понял без слов и, булькая водой, дополз до репетитора. Развернувшись, он аккуратно присел, чувствуя член Рокудо где-то рядом с собою.
– Можешь откинуться назад. Ты должен чувствовать себя расслаблено настолько, насколько это возможно, – тихо прошептал ему на ушко синеволосый и позволил парню прилечь на его торс. Прижимаясь к телу своего возлюбленного, Кёнэ ощущал, как ему становится необыкновенно приятно это. Где-то совсем близко было лицо Мукуро, который не обделял в это время Франа поцелуями и осторожными поглаживаниями. Никогда бы Кёнэ не подумал, что сможет вот так запросто лежать, полностью оголённый, на своём не менее одетом репетиторе. Да ещё и знать, что вскоре тот подарит ему такие незабываемые впечатления, от которых… Ух! пока парень не знал, что будет от них, поэтому понадеялся на своего Рокудо. Он поудобнее откинул голову на плечо мужчины, а тот, видя, что его любимый готов, сжал его крепче в объятиях и тихонько проговорил:
– Я даже не буду спрашивать, готов ли ты… Твоё тело мне говорит об это как нельзя лучше, – Мукуро кивнул в сторону напряжённого члена; Фран лишь немного покраснел. Рука его учителя медленно поползла к возбуждённому органу и, наконец дотронувшись до него, чем заставила парня ощутимо вздрогнуть, аккуратно обхватила ствол пальцами и стала осторожно двигаться. От первых массирующих плоть движений у Кёнэ были весьма непривычные, хотя безумно приятные ощущения – даже какие-то разряды стали проходить по всему его телу; такое было ему в новинку ощущать на себе. Постепенно, вместе с ускоряющимися движениями вверх-вниз, стала возрастать и твёрдость члена, собственно, как стали обостряться и чувства парня. Фран начинал ощущать, как рука его репетитора одними лишь нехитрыми движениями доводила его до, кажется, исступлённого состояния оргазма. Она двигалась, вверх и вниз, скользя по чувствительной коже, стягивая её и выпрямляя вновь. Движения становились всё быстрее, собственно, как и дыхание Франа вместе с его сердцебиением. Он откидывал голову назад насколько мог и вновь возвращал в исходное положение, не зная, куда деться от нахлынувших ощущений. Его щёки залил румянец, а бёдра, уже давно получившие сигнал от нетерпеливого тела, начали двигаться противоположно такту руки, пытаясь ещё быстрее и плотнее продвинуть член между пальцами и назад. Кёнэ, пребывая в какой-то фантасмагории, услышал будто бы и не свой полустон-полувскрик и ухватился руками за бортики ванны, словно боясь провалиться в бездну. Хотя он уже давно провалился в неё… Жар приятно сковал тело, чувства обострились во сто крат сильнее, а воздуха в и так разгорячённой атмосфере было недостаточно. Фран, уже будучи на грани оргазма, который вот-вот должен был нахлынуть на него, пытался судорожно ловить воздух ртом, раскрывая свои горячие влажные губы, и подстроиться под бешеный темп учителя, чтобы доставить себе больше наслаждения. А оно было поистине чем-то новым для парня…
Такие страстные, действительно взрослые ласки его податливое тело принимало с особой охотой. Кроме как понимания того, что разрядка не за горами, Франу больше доставляло удовольствие то, что делал это именно его возлюбленный. То есть не просто с бухты барахты кто-то ласкает его, а именно любимый человек, проверенный временем. Поэтому-то это и казалось Кёнэ приятным во много раз больше, заставляя отдаваться ощущениям полностью, без остатка. От новой волны возбуждения, прокатившейся по его телу, которое говорило о скором конце удовольствия, парень выгнулся и прикрыл раскрасневшееся лицо руками, сделав это так резко, что, кажется, пролил при этом воды на пол за бортик. Мукуро же это не устроило, и он свободной рукой оттащил ладони зеленоволосого от лица.
– Не закрывай… никогда… Я хочу видеть тебя, – надрывисто шептал мужчина, покрывая поцелуями и лицо, и плечи, и ключицу своего маленького любовника. Он усилил движения рукой, теперь в два раза быстрее проводя по стволу; вот тут-то Фран потерял голову бесповоротно и окончательно. Горячая вода, атмосфера любви и страсти, шёпот Рокудо на ухо и уже подходящая к завершению мастурбация сделали с парнем своё дело, заставив его извиваться, беспрерывно постанывать и, срываясь на крик, произносить имя своего учителя. Вода волнами расходилась по ванне, порой выплёскиваясь на пол – от яростных движений обоих другого и не следовало ожидать. Кёнэ ощущал, что ещё чуть-чуть и… Он последний раз толкнулся бёдрами, а Мукуро, в конце лишь усилив движения и сменив их на частые-частые, наконец, слегка надавив на его член, довёл своего ученика до самого настоящего оргазма – выгнувшись, Фран издал хриплый стон, а потом, судорожно выдохнув, без всяких сил плюхнулся в воду на торс любимого. Его грудь часто вздымалась, а рот был приоткрыт и сейчас жадно глотал воздух. Мгновенное расслабление накрыло его тело лёгкой вуалью, а в воде медленно разбавлялась белёсая струйка. Кёнэ провёл ладонью по лбу, убрав зелёные мокрые пряди и протерев вспотевший лоб. Только сейчас взгляд смог сфокусироваться на предметах, окружавших его. Только сейчас он заметил, что и вода была не такой уж горячей – она давно поостыла, а то было лишь иллюзией, возникшей при такой сильной страсти.
– Быстро ты… – наконец выговорил мужчина, сам вальяжно облокотившись о бортик. – Всего лишь пяти минут хватило, чтобы довести тебя до такого оргазма.
Он нежно взглянул на своего ученика и осторожно убрал пряди волос за ухо, поцеловав в щёку.
– Ты невероятный… такой чувственный. Я поражаюсь изменениям, которые с тобой произошли. Раньше ты был ко всему равнодушным, а сейчас… тебя не узнать, – Рокудо прижал к себе расслабленное тело ещё сильнее. Фран в ответ буркнул что-то нечленораздельное. Мужчина усмехнулся. Парень же прикрыл глаза и тоже улыбнулся. “Это было незабываемо!” – пронеслась мысль в уставшем сознании зеленоволосого. Некоторое время они лежали почти что неподвижно, наслаждаясь моментом расслабления. Кёнэ чувствовал себя… чуточку счастливее, что ли. Ни капельки смущения или неудобства он не испытывал, наоборот, был рад, что теперь его возлюбленный знает все особенности его поведения в таких случаях. Все эрогенные места, кроме многим известного, конечно… Такие, как, например, уши или задняя часть шеи…
Фран чувствовал себя просто превосходно – действительно, его учитель, кажется, мог делать всё и в самом лучшем качестве, как сказал он сам. Кёнэ получил долгожданное расслабление и многое открыл для себя. Это принёсшее наслаждение событие наконец-таки познакомило его с тем самым, что Мукуро назвал миром взрослых удовольствий. И это весьма понравилось парню, но, тем не менее, не стало для него чем-то важным и значимым в жизни.
Зеленоволосый медленно перевернулся лицом к своему учителю и бросил быстрый взгляд вниз, на его член – тот уже не казался возбуждённым. Это немного удивило его.
– Мукуро-сенсей, но как ты?.. – не дал договорить ему палец, приставленный к губам. Рокудо загадочно улыбался.
– Смог-смог, не переживай. А уж как – пока даже не думай, – проговорил мужчина, огладив овал лица своего возлюбленного. Тому лишь оставалось кивнуть и согласиться. Фран наклонился к самому лицу репетитора и, почувствовав, как с волос его капают прохладные капли на кожу Мукуро, уже далеко не страстным – скорее, спокойным поцелуем коснулся его губ. Мужчина прижал к себе тело и аккуратно погладил по голове. Вскоре Кёнэ оторвался от губ учителя, недовольно фыркнув:
– Брр! Вода-то какой холодной стала! Давай вылезем отсюда? Какая-то неправильная у тебя ванна. – Синеволосый усмехнулся, но согласился – действительно, на удивление, вода быстро остыла, теперь вовсе не принося удовольствие. Парень первым вылез из ванны и стал протираться полотенцем; Рокудо последовал его примеру. Встав на пол, Фран ощутил, что ноги его стали будто бы ватными – держали его с трудом. Мукуро, схватив свободное полотенце, стал заботливо протирать немного мокрые волосы своего ученика. Кёнэ благодарно глянул на него.
– Тебя устроит халат? – неожиданно спросил репетитор.
– Почему бы и нет? – улыбаясь, ответил парень. – Только он мне не будет велик?
– Кто знает, – пожал плечами Рокудо. – Но в таком случае, если тебя это не устроит, ты останешься вообще голым.
– М-м, с чего б ты начал говорить об этом? – сделав хитрую мину, спросил Фран. Мукуро усмехнулся и, порывшись в шкафчике, подал ему аккуратно свёрнутый чёрного цвета тёплый халатик. Кёнэ принял вещь и сразу надел на себя: в основном, она была ему нормально, только рукава были длиннее нужного, но и это было не так страшно. Синеволосый же отыскал для себя серые домашние штаны. Спустив воду, мужчина повернул дверную ручку в сторону и вышел в гостиную. За ним последовал и его ученик.
