Текст книги "Антигерой (СИ)"

Автор книги: in-cognito

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 35 страниц)

– Тебе следует больше спать, – произнёс он. Затем забрал со стола тарелки на поднос и направился к лифту. – Готовься – мы скоро должны будем выехать к Бруме. Я уверен, мне удастся объяснить Джоффри, что я не избранный. Если тебе нужен инструмент по спасению мира – это Мартин. И он впрямь прекрасный маг. Достаточно натренирован чтобы вернуть тебя в твой мир. Ты можешь ему верить…

– Элион, ничего не выйдет, – вздохнула я. – Ты не уйдёшь от судьбы.

– От неё, возможно, нет. Но от тебя сумею, – процедил он и отправился в свою комнату.

– Ну-ка, стой, так не честно! – взорвалась я, устремляясь за ним. – Я не сделала ничего плохого и не заслужила того, как ты ко мне изначально относишься.

– Верно. Просто ты меня раздражаешь, на это нет причин, – не оборачиваясь, хладнокровно констатировал он и вышел.

“Да, какая мне разница?”

Я с облегчением думала о храме Повелителя Облаков. Там безопасно, прекрасная библиотека, а ещё Мартин, и это, вообще, круче всего.

Когда Элион близко, я почти не вижу его во сне или плохо запоминаю такие сны. Мне снилось хранилище – огромная, холодная пещера, укутанная сырым туманом, высокие фамильные надгробия – ровно три. Чувствовала кожей их шероховатый камень, различала серебристые эпитафии. Тонкая ткань мантии не могла согреть, но я отчего-то не шевелилась, сидела подле этих надгробий. Возможно, я что-то говорила. Возможно, это была не я.

***

В том, чтобы чувствовать жизнь того, кто тебе не нравится, есть что-то от существования узника, на котором регулярно проверяют работу электрического стула. Время от времени тебя бьёт током, и ты ничего не можешь с этим сделать. Я не думала, что наши с Элионом отношения когда-либо улучшатся и ждала их скорейшего завершения.

Знать его слишком близко – всё равно что совать руку в пламя.

Проснулась от чужого сердцебиения в своей груди – мало приятное ощущение. С тревогой прислушавшись, я поняла, что в происходящем есть доля сосредоточенности, динамика, но ничего опасного для жизни. Мышцы тела непроизвольно напряглись.

Я со стоном опустилась на кровать – почти не поспала. Страшно хотелось в эту секунду сообщить эльфу, как я его ненавижу. И надо было ему в такую рань устроить тренировку?

Я собралась к грядущей поездке в Бруму и спустилась в холл.

Вскоре туда же вошёл Элион в лёгких доспехах. Судя по взмокшему лбу, он тренировался. Эльф нарочно не задевал меня и краем взгляда, но уверена, был полон тайного злорадства от того, что разбудил. Я вспомнила вчерашнее заклятье и попыталась внушить ему желание извиниться. Из коридора в ответ донёсся холодный, злой смех, я услышала:

– Ни-ко-гда.

Ну, да, было глупо тягаться с мастером иллюзии.

Кстати, броня – это ад. В Киродииле даже есть специальная профессия – хранитель военного платья. Так и называется. Заключается она в том, что данный эрудированный индивид должен разбираться в доспехах, латах, уметь их комбинировать и застёгивать. Броня бывает тяжёлая, средняя и лёгкая. Но самая лёгкая (которая всегда кольчужная, кожаные за защиту не берутся и близко) весит около пятнадцати килограмм. Та, что на Элионе значится на все тридцать и считается лёгкой. В целом, я зря шокируюсь, ведь обмундирование современного пехотинца колеблется в районе сорока килограмм, однако, выглядит внушительно.

Самое страшное в доспехах – застёжки. Я никогда в них не разбиралась, и не знаю, отличаются ли киродиильские от тех, которые использовались в моём мире. Большинство из них – составные. Передняя часть кирасы, задняя (может делиться на четыре блока – спинный, нагрудник и два поясных), наплечники, наручи, перчатки оснащались металлическими заклёпками и цепочечными замками. Чаще всего, застегнуть их все на себе самостоятельно – почти нереально. Для тяжелой, рыцарской брони (по слухам, ее носят только участники арены и самые отмороженные орки) используются кузнечные щипцы, потому что иначе тугие заклёпки просто не повернуть. Итак, тридцать килограмм “лёгкой” брони, плюс драконий, двуручный фламберг (ещё семь килограмм, клинок достаёт с пола до середины предплечья альтмера), плюс мелкое оружие, вроде кинжалов, посох и, разумеется, рюкзак.

Самый дорогой доспех – не угадаете – зачарованная ткань. Потому что, во-первых, почти ничего не весит, а во-вторых, хороший маг способен наложить магию так, что шёлк станет крепче эбонита. Но “истинный воин” мантией пользоваться побрезгует – везде свои стереотипы…

Мы выехали в Бруму после обеда. Вообще, я шапки не ношу, но тут надела не только её, но и капюшон мантии сверху. У них нет шуб. Меховые жилеты, плащи, накидки – есть. А шуб нет. Думаю, я прилично озолочусь, если станут тут первооткрывателем некоторых вещей, вроде чайных пакетиков и непромокаемой подошвы обуви.

Ну и ещё я стала бы шикарным дизайнером нижнего белья, ибо с ним тут конкретная беда. Когда я увидела длинные штаны на завязках и что-то вроде кусков марли, то сначала очень растерялась. Но знакомых девушек у меня не было, пришлось самой разбираться в том, что это такое. В конечном счёте, я решила шить себе буду сама.

Я целиком укуталась в огромную накидку, капюшон препятствовал солнцу ослеплять меня, но не мешал ветру щипать щёки. Ледяной, самый свежий в мире воздух одновременно восхищал и буквально убивал холодом. Эльзасец, судя по широкой, клыкастой улыбке, был всем максимально доволен. Элион сидел впереди и молчал, поэтому я почти смогла представить, что он очень умное, умеющее управлять лошадью, бревно.

В Бруме мы ожидали проводника из Храма Повелителя Облаков, и я тратила время на то, как буду объясняться с Джоффри и остальными. Решила не утаивать ничего, что могло бы спасти Мартина. Кто знает, как повернётся история этого прекрасного мира, если династия драконорождённых императоров не прервётся? Я почти уверена, что изменю историю войны с эльфами.

Мысли об этом воодушевляли, и я думала, как разрушу планы Мифического Рассвета. Тогда я ещё не вполне понимала, игрушкой в чьих руках оказалась и мнила себя самой просвещенной.

В “Кружке Олава” было мерзко. Заведение с низким потолком, тепло, как в парилке, страшно воняет, душно, откуда-то почему-то валит сизый дымок. Элион велел мне ждать здесь, вручив в руки зелье телепортации на случай, если меня начнут домогаться, потому что одета я тут, к сожалению, лучше всех.

Через четверть часа мне было уже плохо от шума и головной боли. Здесь праздновали чей-то юбилей. Неожиданно какая-то девица в пышном, зелёном наряде вскочила на один из столов и так резво, да изящно завертелась в танце, что я засмотрелась. Меня интересовала физика процесса. Стол на трёх ножках, девица пьяна, пол, мягко говоря, неровный. Вопрос: когда случится неминуемая катастрофа?

В танцующей я узнала Вилью. Взгляд чисто инстинктивно скользнул в сторону, и я не удивилась, увидев уже знакомого данмера с полупустой бутылкой мёда в руке. Но он не казался пьяным. Хитрющие, голубые глаза, не мигая, смотрели мне в лицо. “Нет, держу пари, помощник от сестры Вильи выглядит совсем иначе”.

Я съёжилась, когда ко мне подсел.

– Меня зовут Марси, – сообщил он.

Я посмотрела на него с подозрением:

– Неправда.

Он рассмеялся, и от этого смеха что-то задрожало в солнечном сплетении.

– Обычно девушкам нравится это имя. Кто же ты такая?

– Меня зовут Шей, – не выдержала я. – Просто Шей, и всё. Мать эльфийка, отец – имперец. Он отличался высоким ростом. У меня дар предвидения, но я его не контролирую.

– А теперь врёшь ты, – довольно заметил он. – Послушай, тебе явно не нравится твой спутник, а ты мне очень интересна. Не знаю, чем этот альтмер тебя держит, но я могу дать больше.

– Не продаюсь.

– Потому что уже куплена? – посмотрев, как моё лицо исказилось яростью, он кивнул: – Нет, не куплена. Дерёшься за идею. За какую? – он снова проницательно прищурился: – Чем вы с ним связаны?

– Если будешь копать в этой истории, нарвёшься на крупные неприятности, – сообщила я.

– Милая, я и есть крупные неприятности, – мягко произнёс он.

– Да, ты что? – Элион, как силуэт всадника апокалипсиса над солнечной поляной, навис над общительным данмером. Я и раньше видела альтмера злым, но теперь, вжав голову в плечи, поняла, что надо выручать ситуацию или случится страшное.

– Он пошутил, – я вцепилась в руку Марси, глядя ему в глаза. – Я понравилась ему, но молодой человек уже понял свою ошибку и собирался идти. Честно говоря, он мне тоже понравился, не надо было на него пялиться… – меня несло, – так что не строй из мухи слона.

– Это верно, – он некрепко сжал мою руку и посмотрел в глаза. – Я крупно ошибся. Прошу меня извинить, кажется, я должен выручить свою подругу.

Он ретировался так же быстро, как появился. Элион его не напугал. Но что-то было в этом взгляде, когда он сказал “я ошибся”. Какое-то время я не могла заставить себя не смотреть ему вслед. Мне не хватило духу признать, что эльф чем-то меня зацепил, хотя обычно поверхностное обаяние на меня не действует.

“Нервы-нервы, – сказала себе я. – Вот ты уже ведёшься на банальную биохимию, поздравляю”.

Лицо Элиона было неподвижно. Когда он посмотрел мне в глаза, показалось, он вытряс из меня душу.

– Что такое слон?

– Это гигантская мышь с большими ушами и шлангом вместо носа. Я как-нибудь нарисую…

– Ты только что сказала подозрительному, сильному волшебнику, что ты из другого мира.

– А?

– Он достаточно умён, и просчитал твою ауру по манере разговора. И он, похоже, следил за нами всё это время. Я чувствовал, но не знал, кто, конкретно, наблюдает. Ну-ка, пошли, – он схватил меня за руку и вытащил из таверны.

– Он сильнее тебя?

– Да, – запросто кивнул Элион. – Но я талантливый иллюзионист, и прочитать меня ему не удалось, хотя он немедленно попытался.

Теперь я понимала, почему лицо альтмера исказилось в тот момент яростью.

– Что он тебе сказал? – спросил альтмер.

– Он знает, что мы чем-то связаны. Подслушал нас ещё в тюрьме и ему известна моя способность предсказывать события…

Элион остановился, и я поняла – сейчас мне лучше не видеть его лица. Но когда я рискнула поднять на него взгляд, он устало качал головой.

– Ладно, это поправимо. Кем бы он ни был, но в цитадель Клинков ему не попасть. Проводник ожидает нас за северными воротами. Не думаю, что этот тип до тебя доберётся.

– А до тебя?

– Ну, он может попробовать, – улыбнулся Элион. – Я практически этого жду.

– Эй! Пострадаю-то я!

– Сама виновата, – пожал плечами он.

– Мы же это обсуждали!

– Послушай, угомонись, я не дам ему себя одурачить, – отрезал он.

Но, что бы там ни думал о нём Элион, я не могла негативно относиться к этому данмеру, хотя признавала, что моё отношение неадекватно и страшно злилась на себя за это. Первая же симпатичная мордашка, и я уже теряюсь – отлично!

– Он навёл чары, а ты и не заметила, – пробормотал Элион. Я немедленно почувствовала себя глупо.

– А это идея, – неожиданно сказала я. – Мы можем навести друг на друга чары, чтобы стало не противно вместе находиться.

Мы шли по узкой улочке меж бревенчатыми избами, я поскальзывалась и была вынуждена опираться на стены, столбы или деревья.

– Неплохая мысль, – пробормотал он. – У меня уже от тебя мигрень.

– Я этого не заслужила!

– Да, наплевать. В карете я займусь чарами.

– Послушай, – сказала я, – не бывает, чтобы один относился к другому плохо просто так. В чём дело?

– А ты невеликого ума, верно? – флегматично заметил он. – У меня был камень Варла, был день определённого цикла, я положил на алтарь всё, что у меня было для связи с Хермой Морой, и вместо того, чтобы получить ответ, явилась ты. Взбалмошная, упёртая, слабая девица, которая считает своим долгом учить меня уму-разуму. Ведь ты и понятия не имеешь, на самом деле, о моих целях. Ты не знаешь, сколько я трудился, чтобы провести обряд. Тебя не должно быть здесь. Что в тебе такого, что Херма послал тебя? Информация? Да, сдался мне император, Мартин и все остальные. Но ты не даёшь тех ответов, что я хочу услышать. Я бы с удовольствием их из тебя вытряс, но ты быстренько нашла способ мной манипулировать. Теперь в твоей голове что-то встало на место?

Я остановилась и резко развернула к себе за плечо Элиона:

– Ладно, я скажу, как достать камень Варла. День цикла ты подгадаешь. Что ещё тебе нужно?

Он посмотрел на меня озадаченно.

– Ну? Сердце даэдра? Стержневой корень или прах вампира? – спросила я. – Потому что у меня и впрямь много информации в голове. И с каждым днём больше. Я страшно хочу обратно. Я не рвалась сюда. Но оправдываться не стану. Так что выкладывай, а я, как золотая рыбка, предоставлю инструкцию.

– А что ещё ты можешь знать? – спросил он оценивающе.

– Ну, например, мне известно, почему произошла Ночь Слёз. А ещё я знаю, где Лук Ауриэля. И я знаю, как дозваться Хермеуса Моры и получить у него Огма Инфиниум. Что – этого ты хотел?

– Но ты мне не расскажешь.

Я улыбнулась:

– Я расскажу про камень Варла. А чтобы заслужить остальное, парень, тебе придётся постараться отыскать в своей гипотетически существующей душе хотя бы каплю благородства.

– Ты не знаешь меня.

– Ну, разумеется…

– Я мог бы изначально очаровать тебя, – неожиданно со злостью сказал он.

Эта мысль мне в голову не приходила. Может, не сам, но Элион мог достать свиток, с помощью которого я легко поддалась бы чарам. Несколько секунд, поскальзываясь на предательски замерзшей луже, я пыталась с достоинством размышлять.

– И почему не очаровал? Не получилось даже со свитками? – спросила я, наконец.

– Ну, ведь ты самая умная, – ласково, но в то же время ядовито промурлыкал он. – Подумай.

Он развернулся и зашагал вперёд. Я пожала плечами:

– Буду считать, что у тебя просто ты не получилось, а сейчас ты выпендриваешься.

– Как пожелаешь, – холодно усмехнулся он, не оборачиваясь.

Мико, встревоженный нашей ссорой, тоненько гавкал, словно хотел сказать: “Уймитесь, дураки, вы для меня оба хорошие. Зачем ссориться?” Честное слово, иногда мне кажется, что во многом эти пушистые четвероногие гораздо умнее всяких там великих волшебников и провидцев из иных миров…

Нас встречал Баурус. Выглядел редгард похудевшим, но тон голоса звучал бодро. Он сообщил, что в его задачу входит проводить нас до Храма. Судя по вооружённой охране, это было конвоированием, о чём альтмер попробовал заикнуться, но я отвлекла его, незаметно пнув под коленку.

В карете мы ехали одни. Два всадника слева и справа провожали нас, окна были занавешены, так что Элион зажёг искусственную свечу. Казалось бы, простой трюк, но я страшно хотела ему научиться. Эти комочки света, как живые, бьющиеся. Словно сияние без светлячка. Создаёт совершенно нереальное ощущение. Альтмер рассказывал, что цвет как-то связан с предпочтениями владельца. Свеча Элиона была почти монохромно-белой с едва заметным фиолетовым оттенком.

Мико немедленно попытался проглотить свет, но огонёк подплыл под самый потолок и там замер.

Элион сел рядом со мной, снял перчатки:

– Ладно, сначала я сниму чары, а потом мы их наложим. Я объясню, как пользоваться свитками.

Он что-то пошептал, медленно двумя пальцами начертил на моём лбу какой-то знак, и я поняла, что нахожусь в трансе. А когда я понимаю, что меня вводят в такое состояние, начинается паника. Вроде того, чтобы проснуться во сне. Элион посмотрел мне в глаза, покачал головой:

– Не сопротивляйся.

– Я вдруг поняла, что совершенно тебе не верю!

– И я тебе, но у нас нет выбора.

Пришлось заставить тело расслабиться, хотя до конца так и не получилось. Мне показалось, чья-то ладонь проходит сквозь мою голову, обжигает и что-то забирает, оставляя тошнотворное похмелье. Теперь тот данмер уже не казался таким симпатичным. Снятие чар длилось примерно полчаса. Элион вытащил свитки, показавшиеся мне чистыми.

– Здесь начертано заклятие специальными чернилами. Чтобы ты верила, можешь для начала проверить любой из двух свитков на мне. Они одинаковые. Эффект от заклятия подарит человеку спокойное отношение к другому. Их используют лекари для буйных больных, чтобы те могли доверять врачам.

– И что нужно делать?

– Нужно лишь твоё намерение навести чары на меня, никаких магических усилий не требуется. С намерением разорви свиток, он высвободит заклятие.

– Но я делаю это в первый раз…

– Даже маленькие дети орков так могут. Эти артефакты созданы для людей, не смыслящих в магии, – отмахнулся Элион.

Вообще-то, я гениально неуклюжа, но решила не спорить. Твёрдо вознамерившись навести на эльфа чары, я разорвала свиток пополам, он совсем легонько уколол электрическим током, в воздухе что-то вспыхнуло и запахло вишнями. Элион закрыл глаза и замер. Не глядя на меня, он взял лист пергамента и хотел разорвать, но я его остановила.

– И как я пойму, что ты больше не засранец?

– Вообще-то, ты должна была это почувствовать, – пожал плечами он. – Если не хочешь, я не стану использовать свиток. Можешь и дальше меня ненавидеть. Это неприятно, но я справлюсь.

“Действует, что ли?”

– Ладно, разрывай. В любом случае, мне надоело каждый день опасаться, что во сне я тебя прирежу.

Элион ничего не ответил и, молча, разорвал свой свиток. Мне показалось, кто-то тяжело ударил меня в солнечное сплетение, но ощущение это было мимолётным и скоро прошло.

За окном, кажется, шёл ледяной дождь. Лицо Элиона показалось мне уставшим и апатичным, но оно не вызывало неприязни. Я вдруг поняла, что сочувствую ему, причём, это даже не стало открытием. Но эльф не смотрел на меня.

– Ты в порядке? – спросила я.

Он кивнул. И молчал почти весь путь, сделавшись неподвижным. Думаю, в нём чары изменили больше, чем во мне. Я по натуре человек незлобивый. Мне и не нужно было никаких чар, чтобы перестать ненавидеть. Достаточно лишь увидеть в человеке – человека и желание им оставаться.

Только избавившись от злобы я поняла, какая это физическая ноша. У меня всё время были страшно напряжены плечи и немного болела голова. Я почувствовала себя настолько легче, что захотелось спать.

– Ты не очаровал меня насильно, потому что это слишком подло, – тихо сказала я.

– Вот так вот всё банально, – бесцветно констатировал он.

– И в тот раз пытал меня, потому что думал, что я воплощенный даэдра или бес.

– Нет, я, в принципе, безжалостен и не люблю людей. Думаю, это нормально. Кто-то, например, не переносит пауков и пытается убить всякого, если увидит.

– Ты ведь не собирался реально отдавать меня в публичный дом. Просто очень упрямый. Хотел проверить, насколько я верна себе.

– Перестань, – проронил он.

– Ладно.

Элион сдвинул брови и молчал какое-то время.

– Сложно было поверить в то, что ты человек, а не ожившая издёвка даэдра, – сказал он. – Каждую секунду ждал подвоха, – наверное, он понял, что словно оправдывается и с досадой махнул рукой: – Не важно.

Странно, но он за всё время ни разу не посмотрел на меня.

Когда карета остановилась, за окнами страшно свистел ветер. Я увидела симметричное, невысокое строение в старо-японском стиле. Только Храм строился из тесаного, гладкого, чёрного камня. Территорию на вершине горы опоясывала внушительная стена, ров и несколько башен с лучниками и волшебниками.

Длинная и широкая лестница привела на большую площадку. По правую руку находился тренировочный полигон. По левую – конюшни, а впереди – сам Храм. Он был вытянутый вширь и высотой не больше пяти этажей, с круглыми окнами и каскадными крышами с загнутыми углами. Мне показалось, я в древней Японии. Правда, кое-что слишком сильно отличало происходящее от моего мира. Например, одеяния солдат и служек, обмундирование лошадей.

Нас, молча, вели ко входу в Храм, окружив со всех сторон. Я едва ковыляла, поскальзываясь на обледенелом камне – о песке на улицах тут не слышали.

Джоффри в чёрной, траурной мантии с наплечниками и двуручной катаной за плечами можно было увидеть издали. Высокий, худощавый старик легко приблизился к нам. Он взглянул мне в глаза и сказал:

– Вас ожидает его величество. Мартин поручился за вас, – он перевёл напряженный взор на Элиона, – но знайте, что каждый Клинок здесь следит за вашим шагом.

– Всегда мечтал о популярности.

– Где его величество? – крикнул в сторону Джоффри, перестав обращать внимания на ухмыляющегося Элиона.

– Мы пытались его остановить, но… – залепетала подбежавшая к нему служка.

– Яснее выражайся, – потребовал грандмастер.

– Он… он опять.

– О, Боги, – вздохнул Джоффри. Рассеянно посмотрев на нас, он махнул рукой, велев следовать за ним.

Мы пересекли огромную площадь и обогнули правое крыло Храма у полигона. Там, в закутке слышались глухие звуки ударов и треск. Оказалось, какой-то лихой парень колол дрова. Он был не один, к нему присоединился Мартин. И совсем не казался императором, но всё же являлся им. Это читалось в его лице, в блеске глаз. Никогда бы не подумала, что буду так описывать королевскую особу, но он и впрямь сразу мне понравился.

Посмотрев на Элиона, он наябедничал, опуская топор:

– Представляешь, мне запрещают колоть дрова.

– Они не могут тебе запретить. Ты сын императора.

– Оказывается, есть статья в какой-то дряной книжке…

– Свод правил высочайшего императорского этикета, – сдержанно поправил Джоффри.

– Да-да, страшная нудятина, – улыбнулся Мартин. – В общем, там есть пункт, запрещающий мне колоть дрова.

– Но ты ещё не коронован, – заметил Элион.

– Тем и спасаюсь. Однако, я не учтив, – Мартин отложил топор, подошёл ко мне и чинно склонил голову. – Добро пожаловать в Храм Повелителя Облаков, леди. Как ваше имя?

– Шей, – зардевшись, промямлила я.

Император лучезарно мне улыбнулся, и я поняла, что мой оскал тоже неприлично широкий.

– Значит, вы – та самая загадочная провидица, которая пыталась спасти императора, – сказал он. – Храбро с вашей стороны. Джоффри, умоляю вас, не смотрите на меня столь строго. Скоро коронация, и я лишь наслаждаюсь последними крохами своей свободы.

Старик закатил глаза:

– Следуйте за мной в зал собраний.

– Я правильно понял, что ты стащил перстень у графа Кватча? – тихо спросил Мартин на ходу Элиона.

Альтмер пожал плечами:

– Ты всё равно ничего не видел.

– Негодяй.

– Чернокнижник.

– Ничья, – признал император. – А откуда ты понял, что я занимался даэдрической магией? – и тут же посмотрел на меня. – Ага, вы и это знали.

– Увы, ваше величество, я знаю слишком много и, боюсь, придётся сильно постараться, чтобы сохранить вашу жизнь и династию Септимов, – признала я печально. – Очень прошу вас внимательно отнестись к тому, что я скажу.

– Не сомневайтесь в этом, – пообещал Мартин.

У него, как и у отца, была прекрасная интуиция. Но он отличался едва заметным сиянием глаз, силой, чем-то нечеловеческим. Есть люди, которые рождаются с тяжёлой печатью героя на челе, и он был из таких.

В тёмном зале собраний стоял длинный стол с неудобными, скрипучими стульями. Мартин по-свойски накинул плащ на спинку одного из них, проследил за тем, как Джоффри запер дверь. Все взгляды сосредоточились на мне. Даже плохо сделалось. Не верилось, что я и впрямь могу изменить рок этого человека и многих людей в Киродииле.

– Судьбой предначертано, – сказала я тихонько, прочистив горло и чувствуя себя первоклассницей, читающей стих, – что вы, ваше величество победите Дагона в битве за Тамриэль, обернувшись золотым драконом Акатоша. Но погибнете. Это произойдёт потому, что пока все заняты вычислением Мифического Рассвета и возвращением амулета Королей, за вами будут следить. Вы неминуемо погибнете, если покинете Храм.

– Пока что не вижу ничего плохого, – простодушно признался Мартин.

– Однако, это плохо. Ваше место в дальнейшем займёт канцлер Окато. Он замечательный советник, но никудышный глава государства, ведомый. Клинки будут вытеснены Пенитус Окулатус, начнётся война с Доминионом – протяжённая и разрушительная.

– Это невозможно. У нас крепкие договорные отношениями со всеми эльфами, – произнёс Джоффри.

– Ситуация круто изменится с падением династии драконорождённых, – ответила я. – Киродиил держится на могучих плечах императора, и так должно оставаться, чтобы Империя не пала.

– Но Мартин, в любом случае покинет Храм хотя бы для коронации и зажжения Драконьи Огни, – Джоффри смотрел на меня, не мигая, но я чувствовала себя всё более уверенно под этим взглядом.

– Выслушаете ли вы мои безумные идеи? – спросила я.

Мартин кивнул:

– Говори.

– Просто камень из амулета Королей – на самом деле, лишь одна из частиц крови Лорхана, упавшая в айлейдский колодец магии. Это сильный артефакт, в котором покоятся души всех, кто когда-либо правил Тамриэлем. Не секрет, что во время революции Алессии, в том числе, помогали айлейдские аристократы, недовольные нынешней властью и надеявшиеся свергнуть ее с помощью королевы рабов. Возможно, через них позже Алессия получила амулет. Обряд с Драконьми Огнями появился после смерти Алессии и был основан Реманом первым, то есть, где именно его проводить – не важно. Я намекаю на то, что амулет не так уж незаменим в коронации.

– Допустим, вся эта галиматья – правда. А дальше? – произнёс Джоффри.

– Создавать новый амулет Королей из крови Мартина, – ответила я, пожимая плечами. – И провести ритуал прямо здесь, в Храме. Никому не говорить об этом и делать вид, что все очень заняты поиском Амулета Королей. Кстати, я знаю, где он и как туда попасть. Манкар Каморан и не в курсе, что его могут так быстро раскрыть.

– А почему ты сразу не сказала о месте нахождения амулета? – прошептал разозлённый Джоффри.

– Потому что не факт, что его возвращение гарантирует Мартину жизнь, – я посмотрела на задумчивого императора. – Это, вообще, возможно – создать новый амулет?

– Идея была бы безумна, если бы не нынешняя ситуация. Мне нужно несколько сигильских камней и кровь бога. То есть, Тайбера Септима, допустим. Я примерно представляю, как всё провернуть, но будет сложно. Однако, это не невыполнимо, – заключил император.

– Несколько сигильских камней? – переспросил Элион.

– Да, врата Обливиона начнут открываться по всему Киродиилу, – сказала я негромко. – В ближайшее время. Никто ничего не теряет. В случае неуспеха у нас всё равно будет амулет королей, который поможет Мартину превратится в аватара Акатоша и победить Великое Зло. Но я бы на вашем мести этого не допускала…

Вот и всё. Теперь ничего не пойдёт по сценарию, игры закончились и началась реальность, я повернула стрелки событий. Меня тошнило от страха и взволнованности, колени подгибались, но чудом я стояла на ногах.

– В таком случае, Джоффри, давайте обсудим этот план. Элион, насколько я понял, ты единственный, на кого ядовитые пары Обливиона действуют намного слабее. Ты не умираешь от них.

Альтмер скрестил руки на груди:

– Это всё замечательно, но вы должны понимать, что я просто так в пекло не сунусь.

– Речь идёт о жизни Тамриэля, – презрительно произнёс Джоффри.

– И что? – холодно отбрил Элион. – Допустим, я достану бесценные сигильские камни, поседею раньше времени, возможно, погибну, меня сделают героем, только мне самому от этого ни жарко, ни холодно. Я был в Обливионе. Я знаю, о чём говорю. И я не люблю Тамриэль, как вы все. У меня, по сути, выбора нет, – и покосился на меня. – Что я получу взамен?

– Назови цену, – ровно предложил Мартин.

– Мне нужно право неприкосновенности. Белая грамота.

– Ее носит лишь сам император, – возмущённо произнёс Джоффри. – Безнаказанность? Да, кто знает, что ты натворишь потом?

– Не натворит, – медленно, с улыбкой пробормотал Мартин. – У него есть свой третейский судья. Личный. Ладно, будет белая грамота.

– Простите, ваше величество, это невозможно!

– Возможно, – властно ответил Мартин, неподвижно глядя на грандмастера Клинков. – Всё возможно, дорогой Джоффри. Но вы, – он посмотрел на меня, – должны понимать, что ответственность за этого человека лежит на ваших плечах. Каким вы станете судьёй?

– Если будет нужно, я отдам жизнь за свои убеждения, – вяло ответила я, увы, не красуясь и, фактически, расписываясь в мании к самоубийству.

– К тому же, у меня тоже будет белая грамота, и я имею право покарать того, кому даровал ее, – Мартин обезоруживающе улыбнулся альтмеру.

– Не придётся, – пожал плечами он. – Итак, теперь нужен письменный договор с королевской печатью. Я отправлюсь собирать эти ваши сигильские камни. И хорошо их спрячу. Увижу у себя белую грамоту, отдам.

Мартин рассмеялся:

– Он напоминает мне меня в юности. Джоффри, соберите срочное собрание с доверенными Клинками. Я проверю каждого, и мы более подробно составим план действий. Вы же, моя дорогая Шей, отныне станете моей советницей.

Чего мне, кстати, совершенно не хотелось, и это было написано на моём лице.

– Не унывайте, – грустно улыбнулся Мартин. – Мы с вами теперь оба не свободны. Но вы отличны от меня хотя бы тем, что когда закончится вся эта история, я освобожу вас от должности со всеми привилегиями.

Я вышла с Элионом ненадолго во двор, ещё не до конца осознавая, что это прощание. Эльф был мрачен, очевидно нервничал. Он прохаживался перед лестницей, где его ждал конь, снег скрипел под сапогами.

Впервые за всё время он посмотрел мне в глаза. Это было странно – не видеть в них ни презрения, ни неприязни. Я даже растерялась. Он, наверное, тоже потому что немедленно продолжил прохаживаться из стороны в сторону.

– Врата откроются около Брумы, нужно лишь ждать. Предупреди стражу. Я не помню имена шпионов, которые занимаются открытием, но точно знаю место. Бауруса в это время отправят за Амулетом Королей, но у меня очень плохое предчувствие…

– Теперь ты – самый важный человек после императора, – пробормотал он. – Это значит, что ты в опасности. Дело скорого времени, когда агенты Рассвета разведают, каким сокровищем обладает Септим. Тебя будут пытаться убить.

– Джоффри знает. Он приставит ко мне охрану.

– Которая не уберегла императора? – нахмурился Элион. – Нет, послушай, я никому не верю, – помедлив, он снял со своего пальца кольцо и вложил мне в руку. – Если будет угрожать серьёзная опасность, поверни камень, это телепортирует тебя в Шпиль. Расскажешь всё Томасу, и он спрячет тебя так, что никакой даэдрический принц не отыщет.

– Спасибо. Постарайся не умирать.

– Даже не знаю, остановка собственного сердца – это так заманчиво, – нервно съязвил эльф и вздохнул, слепо глядя за горизонт.

Конечно, ему страшно. И заранее больно. И совершенно никуда не хотелось идти. Он чувствовал, что попал в западню, и его грела лишь мысль, что он вырвется однажды.

– Береги себя, – бросил он мне напоследок, словно приказ.

“Я… постараюсь больше не причинять тебе боль”, – прозвучал у меня в голове его голос. Наверное, показалось. Мыслями мы переговариваться не умели.

Мико какое-то время мчался вслед эльфу. Альтмер остановился. Я не видела его лица из-за капюшона. Он склонился к псу и, тихонько что-то ему говоря, почесал за ухом. Пёс пару раз вильнул хвостом, дождался, пока эльф сядет на коня и подбежал ко мне.