Текст книги "En Orifanna evall a straede (СИ)"

Автор книги: I_NO

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 41 страниц)

Так, стоп. Нет у меня сейчас этого самого времени на то, чтобы растекаться мыслью по дереву. Оно – слишком ценный ресурс. Всё равно, чем больше я дергаюсь, тем больше погружаюсь в зыбучие пески своих же переживаний. Надо сосредоточиться на цели. Геральт, Белый Волк, почти Убийца Королей. Осталось меньше часа до того, как к нам с не очень дружеским визитом явится Дикая Охота. И все эти веселые ребята, убивающие методично и легко, будут думать, что я – Цири, меня надо срочно схватить и обезвредить. Чувствую, ночь будет длинная. Они, я уверена на сто процентов, начнут гонять по обширной местности болот. Мало того, что надо будет изворачиваться из цепких эльфийских ручонок, так ещё и умудриться не попасть на ужин к утопцам, болотникам, туманникам. Водные бабы, опять же, тут точно водятся. А, кстати, в качестве бонуса, есть три ведьмы, и только ведьмакова бабуля знает, будут ли они на стороне понаехавших остроухих или сохранят строгий нейтралитет.

– Трисс? – позвала я, надеясь проконсультироваться по этому поводу. Мне никто не откликнулся. Я рассеяно глянула на Люсю, марширующую рядом со мной, и опешила: – Где магичка? ТРИ-И-ИСС!

– И незачем так орать! – раздалось из подозрительно шевелящихся кустов, метрах в пяти от нас. – Я и в первый раз прекрасно слышала!

– Понос у нее, – пояснила Люся сочувственно. – Или что-то такое. Каждые десять минут ходит в туалет. Видимо, нервы…

– Ты в порядке, Трисс? – поинтересовалась я у кустов, но подходить не решилась. Мало ли, вдруг ветер в мою сторону подует, запахи разные принесет, а мне потом с подругой надо как-то сосуществовать. К тому же, если это не в первый раз за сегодняшний вечер, то Веленское лесное хозяйство очень задолжала магичке за удобрение территории. Чародейка гордо встала во весь рост и с очень довольной миной отправилась к нам, вихляя бёдрами. Обогнав изумленную меня и соболезнующую Люсю на пару метров, Трисс призывно махнула рукой, желая, как можно быстрее продолжить дорогу и не обращать внимания на мелкие нюансы. Отпустило её, что ли? Я пожала плечами и последовала за подругой, сделав вид, что ничего не было. Болезнь кишечника – штука деликатная и шутить над ней не стоит. Тем более, это смешно, только пока беда не накроет тебя. Потом, почему-то, не до смеха. Ну, и это создает неплохую перспективу утопить Дикую Охоту в дерьме, если мы провалимся.

Через двадцать минут энергичной ходьбы, мы достигли края широкой проплешины, где земля была более-менее твердой и почти нормальной, в сравнении с окружающим болотом. Хибара ведьм ютилась на дальнем крае, огромная, но ветхая, покосившаяся, всем состоянием умоляющая записать её в программу реновации. Люся, своим специфическим говором, как будто покусанная кметами, утверждала, что где-то рядом и вовсе есть огромная межпространственная дыра, в которой иногда можно разглядеть, как на мониторе, отголоски планеты Aen Elle. Тонкая грань, разделяющая миры, истлевшая, порвалась, и иногда полянка покрывалась инеем, тогда как по округе гуляла невыносимая жара. Если Всадники Бурь и появятся, то где-то в окрестностях – и уже отсюда разъедутся в поисках капризной Цинтрийской принцессы.

У домика, единственным спасением для которого может стать капитальный ремонт, копошилась нестарая, но видавшая в этой жизни всякое дерьмо, женщина. В позе, осанке и бормотании, производимым театральным шёпотом, читались нотки безумия, которое и заставило густые волосы приобрести седины, а глаза, которые моги бы принадлежать женщине средних лет, было одурманены и, будто бы, не помнили ничего. Это было единственной чертой, выдающий истинный возраст женщины. Само лицо покрылось сетью морщин и трещин, не старческих, а, скорее, появившихся из-за личных переживаний, трагедий и живой, активной мимики. Руки, явно когда-то изнеженные и видавшие мало работы, истончились, ноги подкосились, а по спине бодро прогрессировал сколиоз. Сразу видно, что жизнь эту даму с разбега в лоб не целовала, но и ведьмам-людоедкам тоже, говорят, служить начинают не от хорошей жизни.

– Девчонки! Времени мало, поэтому объясняю вкратце и матом, – я собрала вокруг свой маленький отряд по спасению ведьмаков, устраивая прямо в густо поросшем малиннике, еще не загаженных Трисс, мини-совещание. – Смотрите: я отвлекаю Диких ебананов на себя. Буду носиться по окрестностям, как ахалтекинский скакун, изредка возвращаясь к полянке и контролируя процесс возвращения Геральта на путь истинный. Вы с Люсей, как-нибудь с помощью магии, выцепите Геральта и валите. Когда получится – возвращайтесь в деревню и не ждите меня. Идёт?

– А ты? – с беспокойством спросила магичка.

– А что я? Когда кому-то из нас надоест носиться по болоту, всё кончится. Или мужики развернутся и ускачут на перекур, или я попадусь им на глаза. Дух сказала, Всадники всё равно поймут, что их обманули, когда увидят моё лицо. Но это всё – мои проблемы, – я услышала, как Трисс тяжело и протестующе вздохнула. – Ваше задание -вытащить ведьмака. Хотите – лассо забрасывайте, хотите – на голую девку приманивайте, но чтоб к утру Геральт был дома и спал, как младенчик, на кровати. Ладно?

– Нет, не ладно! Почему я не могу пойти с тобой? Я могу сделать щит и… и…– от возмущения чародейка начала задыхаться и выдала, обиженно, почти пискляво: – И вообще, какой-то дурацкий план!!!

– Ты нужна здесь, потому что одна хрупкая Люся не дотащит крепкого и отожравшегося на Aen Elle’ских харчах ведьмака до Штейгеров, – как будто я не знаю, что план дурацкий, да?! И Локи, как назло, не звонил ни разу, хотя я ему раз пять пыталась дозвониться! Как будто он не знал, что последние пять лет я преимущественно тупела и оставлять меня одну больше чем на сутки – немножко моветон и чревато травмами.

– Блин, где этот Йорвет, когда он так нужен?! – воскликнула в сердцах чародейка громко и тут же прикрыла рот ладошкой, выпучив глаза. На её голос обернулась старушка и принялась взглядом полу-свихнувшихся глаз сканировать место нашего захоронения, ища источник крика. Мы прильнули к земле, затихая и стараясь не дышать, чтобы не выдать своего присутствия. Служанка ведьм, не спуская глаз с нашего укрытия, бочком пробралась ко входу в дом и исчезла за дверью, заперев наглухо все замки.

– Я задаю себе тот же вопрос, – продолжила я прерванный диалог и отвернулась, понимая, что кусаю губы. А Йорвет, и правда, нужен. Ой, как нужен. Постоянно. Каждую секунду. Всю жизнь. Я взяла себя в руки и чуть не вытекла сквозь пальцы: – Да ладно тебе! Один раз ведь живем! Можно и побегать для разнообразия иногда.

Обычно, после того, как кто-то из моих знакомых говорит легендарную, но избитую фразу: «ОДИН РАЗ ВЕДЬ ЖИВЕМ», вокруг начинает твориться такая бесовщина, что шансы дожить хотя бы до утра резко сокращаются. Но этого мы, разумеется, Трисс не расскажем, чародейка и без того уже почти в предынфарктном состоянии.

– О, ворожба делается, – Люся взяла двумя пальчиками прядь моих волос и показала его кончик остальным. С самых краев и до макушки волосы плавной волной покрывались серебряным цветом, истончались и стремительно теряли в объеме. Руки и ноги будто бы усыхали, становясь тоньше, устремляя тело не просто в критичную худобу, а в диагноз «Анорексия». Я становилась изящнее, легче, подтянутей. Конечности вытягивались, начиная расти, а сиськи, наоборот, начали уменьшаться и втягиваться, заставляя лиф болтаться на двух прыщах. Эй, их-то оставьте!

– Интересно, сколько примерно времени понадобиться, чтобы обнаружить меня, собраться, прыгнуть по коням и отправиться в этот мир? – рассеяно спрашивала я в пустоту. Никто мне не отвечал, отворачивая лица в любую сторону, лишь бы не смотреть на вашу покорную слугу. Трисс тихо причитала себе под нос и пыталась уговорить сама себя, что всё пойдет на лад и ночь переживут все четверо фигурантов дела. Люся мрачно поддакивала и томно мычала что-то про погоду, которой необходимо было срочно испортиться – закон подлости до сих пор был единственным из всех в кодексе мироздания, который исполнялся рядом со мной со стабильной регулярностью. Издалека набежали тучи, скрывая луну и звезды, погружая ночь на Ничейных Землях в почти полную тьму.

И только желудок булькал, решив, что пора бы перекусить.

Всадники появились в зоне обозрения с первым ударом молнии. Все красавцы удалые, великаны молодые и… Как дальше там у Пушкина? Не угадал великий русский поэт только с численностью отряда – наших противников было всего пятеро, но дядька Черномор присутствовал, возглавляя своих подопечных на огромной, мясистой лошади. Появившись в нашем мире, точнее ворвавшись в него с разбега, на лихих вороных кобылах, эльфы промчались мимо нас, притихших в кустах, к дому Хозяек Леса и замерли, окидывая взгляд на владения своих прислужниц. Один из них, стоявший во главе этого разнообразия доспехов на Хеллоуин, снял свой страшный шлем, напоминающий череп. В сверкнувшей вспышке молнии я увидела, как его длинные, густые, черные волосы, выбравшись из железного плена, рассыпались прямыми линиями по плечам и груди. Красив, как и все чистокровные эльфы, притягателен, скуласт, с крючковатым носом – хищная птица, которая случайно превратилась в гуманоида. Или очень бледный грузин.

Окей, гугл, как отличить шикарного принца на коне от всадника Апокалипсиса? Мужчина рассеяно оглядывался и что-то скомандовал ближайшему всаднику. Остальные также сняли свои шлемы, и принялись озираться, не отходя далеко друг от друга, переговариваясь и бросая взгляды в окружающую их тьму. Геральта найти оказалось не сложно. Волосы ведьмака, поседевшие в процессе мутации, белесые, ярким пятном вспыхнули в сиянии молнии. И не изменяет своему излюбленному тотемному животному, охраняющему всю школу Волка.

– Пс-с-с, Трисс! Наш тот, у которого на груди волк выгравирован, – прошептала я, указывая на ведьмака пальцем. И зря. Очевидно, что у приехавших гостей был хорошо натренирован слух, позволяющий им отличить человеческую речь, от грома молнии, звонких капель дождя или приглушенного шума листьев. Всадники дружно, как по комнаде, повернули голову в нашу сторону и впились взглядами в малинник, точно выделяя вашу покорную слугу среди подруг. Так, кажется, прятаться уже бессмысленно и пора валить. Уважаемая нервная система, крепись.

Я гуськом отправилась продираться сквозь малинник, слыша, как подруги мгновенно нырнули в соседние кусты и предпочли временно не подавать признаков своего присутствия. Видимо, Aen Elle не считали меня хорошим конспиратором, поэтому цокот копыт, приближающийся к вашей покорной слуге, был нетороплив, и, видимо, должен был создавать эффект неумолимости всадников. Последний раз, оглянувшись на подругу, я бросила на прощанье в темноту: – Не подведи! – и тут же метнулась напролом, вставая на ноги, через кустарник, логично подозревая, что на открытой местности проходимость коней значительно лучше, чем если есть мелкие ветки, цепляющиеся за копыта.

– На Севере… Шепчущего Холма… Беги туда… Когда спасем… – голос чародейки обрывал свистящий в ушах ветер и жалобы желудка на свою голодную долю. Переспрашивать её точно было бессмысленно, потому что я снова ничего не услышу, а потратить кислород, который необходим любому марафонцу в излишнем крике будет глупо. Надвинув на лицо осеннюю шапку, стараясь по максимуму скрыть светлый лик Цириллы от глаз недоброжелателей и не сразу обломать собравшихся ради неё мужчин, я рванула в лес со скоростью, близкой к рекордной даже для Усейна Болта и, надеясь еще улизнуть, продиралась сквозь растительность, дико матерясь, но не останавливаясь ни на секунду.

Кустарник быстро кончился, а нырять обратно и устраивать по малиннику еще один круг я не стала, понимая, что тема пройденная и мужики к этому делу, скорее всего, уже адаптировались. Мне не оставалось ничего другого, кроме как мчать по ночному лесу, не разбирая дороги под ногами. Иногда я почти таранила насквозь деревья, спотыкалась об камни и упиралась в неожиданно вырастающую скалу, поскольку гроза продолжала буйствовать на небосклоне и видимость ограничивалась вспышками молнии. Эльфы не отставали, уже практически тыкая в спину мечами и казалось, что я уже над ухом слышала дыхание мчащихся лошадей. Я слышала топот копыт за собой, но не хотела и боялась оглядываться. Пару раз мне казалось, что чья-то рука уже почти схватила меня за ворот, и я сразу же резко меняла траекторию движения, в надежде, что преследователей занесет на повороте и Токийский дрифт сыграет злую шутку.

Может, попробовать залезть на дерево? И притихнуть, типа, я просто белочка-переросток, подумаешь, мутировала слегка? А что, у скоя’таэлей маскировка только так и работает. Правда, до охреневших древолазов у меня уши кругловаты, но в экстремальной ситуации рискнуть стоит. Тем более, что не исключаю, что во время какого-нибудь из тех двух с половиной раз, когда я-таки умудрялась затащить Йорвета в койку, он мог меня пару раз и укусить в пылу страсти. А способность прятаться в кроне растительности может передаваться со слюной, например. Решать, в любом случае, что-то уже надо и очень срочно. И так от ужаса даже не второе дыхание открылось, а какое-то пятое. О, я знаю, если запустить за учениками всадников Дикой Охоты, то подозреваю, что в моей школе смогут поставить олимпийский рекорд даже первоклашки.

Из-за мыслей я отвлеклась, а мужики продолжали методично гнаться за мной и строить хитрые планы по моему отлову. Неожиданно, прямо из кромешной темноты в минуту небесного покоя, выскочил, не пойми откуда взявшийся конь с не менее внезапным всадником. Эти хитроухие сволочи пытались зажать меня в тиски! От неприятного сюрприза я увернулась, упав на землю, и почти проползла над вставшим на дыбы конем, не ожидавшим такого резкого тормоза от рулевого. Только за счет этого я и спаслась, резво вскочив на ноги, и бросившись в темноту с разворота. Если меня однажды попросят повторить этот фокус на бис, то, признаюсь, друзья, хер я так смогу. Говорят, человек увеличивает силу и мощь, когда находится в опасной для жизни ситуации – кто-то и грузовики поднимал, я-то чем хуже?

– Сюда! – синяя маленькая ручка ухватила меня за ткань рубашки и бесцеремонно затянула в какую-то нору. Топот копыт быстрым маршем прошелся над головой, сбрасывая на волосы землю с потолка убежища, и сотрясая своим ходом все пространство вокруг меня. Я распласталась по полу, завалившись на спину, и тяжело дышала, жадно заглатывая прелый воздух, давясь пылью и землей. – Ты как? Устала? – заботливо осведомился добрый, но давно мертвый, ребенок.

– Привет, Ивасик, – тихо кашляя, кивнула я, продолжая валяться и восстанавливать дыхание.

– Это моя пещера! Красивая, правда? – похвастался прибожек. – Чувствуй себя, как дома! – мальчуган приложил ухо к земляному полу, прислушиваясь. – Остановились. Поняли, что ты исчезла. Хотят развернуться и найти след, – гордо прокомментировал мальчик.

– А Геральта с ними нет? У него белые волосы и…

– Думаешь, я слышу, у кого какие волосы? – со смехом спросил Ивасик.

 – А, ну да, – согласилась я и чихнула, понимая, что согласна сожрать одного из всадников без майонеза от голода. – Голос у него низкий, бархатный, такой…– прибожек приложил палец к губам и снова прислушался. Казалось, что оттопыренные серые уши немного зашевелились, улавливая источники звука. Через минуту топот вновь прошелся по крыше жилища Ивасика, создав вибрацию, и умчался куда-то на север.

– Геральт с ними, – прибожек улыбнулся. – Я слышу, как Король Дикой Охоты к нему обратился. Ох, и влипла же ты, Анюточка!

– У них есть король? Ого! А я думала, что у них демократия, – я задумалась, слушая голодные китовые песни живота. – Кстати, а как так вышло, что меня они чуть не за километр слышат, а когда мы тут – как отрезало.

– Это секрет! – улыбнулся синий. – Но, кстати, если они проедут тут снова, то, скорее всего, найдут тебя по запаху.

– Тогда не буду злоупотреблять твоим гостеприимством. Пойду, пожалуй, – понимающе кивнула я, удивляясь такстичности маленького мальчика, так изящно указавшего, что надо срочно сваливать из его хаты. Помог, и хватит. Я, пыхтя, стала выбираться из норы, пряча глаза от сырой земли, так и норовивший залепить все доступные отверстия. Как я там поместилась? Цири – девушка компактная, и складывается пополам? А куда, кстати, тогда девается остальная масса родного моего тела? Нет, чтоб в сиськи, а?

Выбравшись, я тут же начала проситься обратно и вообще решила поселиться в уютной пещере прибожка до конца своих дней. Всадники, перехитрив меня, стояли плотным кольцом вокруг норы, заранее отрезая пути к побегу. Я сняла шапку и ухмыльнулась, карикатурно поклонившись присутствующим. Теперь они увидели меня воочию, а значит, по инструктажу Хель, должны меня опознать, как какую-то левую, незнакомую бабу, заставившую их бегать по мокрому болоту под дождем просто ради развлечения. Мужик, тот, что в шлеме-черепе, хмыкнул и стянул перед дамой свою готическую «шляпу», показывая накрашенное лицо. Интересно, какой косметикой он пользуется? Глаза так аккуратно подвел, скулы подкрасил, контуринг – и тот сделал по всем правилам! Такому метросексуалу надо на обложку гламурного журнала, да на показы модных домов, а он по лесам на коне прыгает и к девушкам пристает.

Дождь почти закончился, гроза ушла в сторону края мира, и небо немного прояснилось. Стало светлее, луна давала пусть и тусклый, но стабильный свет. Опознать друга оказалось не трудно, что уже говорило мне о том, что Трисс и Люся выловить ведьмака в цепкие женские объятия не смогли. Заботливые Aen Elle даже дырочку просверлили в шлеме, специальную, для волос, чтоб алебастровый хвост служил опознавательным знаком всем, кто видел Белого Волка, а девки всё равно не смогли его сцапать! Ну, ничего без меня не могут! Ладно, будем импровизировать.

Все, кроме предводителя всадников, остались в шлемах, и не показывали лиц. Но, судя по тому, как меня продырявили взглядом из-под забрал, обманула я эльфов на славу. Посмертную, скорее всего.

– Так и будем тут стоять? Ни здравствуйте, ни до свидания, – язык, как всегда, работал впереди мозга. – Джентльмены, называется! Не угостите даму сигареткой? – в ответ череп-мэн запустил в меня тяжелый, полный презрения, взгляд. По-хорошему, надо было срочно падать замертво, но мне, традиционно, не умиралось, хотя и очень хотелось. Лучше приветствовать Хеллу от разрыва сердца, чем потом носить по миру мёртвых голову подмышкой. Чувак, которого я знала по своему посещению Тир на Лиа, и признала только по посоху с шаром, негромко что-то проговорил. Король Дикой Охоты в ответ кивнул ему и собрался уже развернуть коня, окончательно ставя точку в своем немом указе. Я понимала, что этот дурацкий кивок стал подписью под смертным приговором, который должно произвести немедленно. Маг слез с коня, и стащил с головы шлем с нимбом, расправляя разметавшиеся и спутанные волосы. Ну, точно, это тот, самый симпатичный из всех Красных Всадников на мой взгляд, парень с опупенными голубыми глазами, проникающими прямо в душу. Он меланхолично достал посох из специального держателя на крупе коня и спокойным, размеренным шагом направился в мою сторону.

– Если ты не будешь дергаться, смерть будет быстрой, – проговорил он на нормальном Общем Языке.

– Геральт! Учти! Мою смерть именно тебе не просит Родина! И человечество осудит!

– Ты много болтаешь, – улыбнулся голубоглазый. – Мне нравится. Может, я тебя себе оставлю? Люблю хомячков.

– А кормить будешь? – вернула я улыбку, превращая её в оскал. – Умирать голодной даже глупее, чем уставшей. Извини, но лицо у тебя такое, будто ты ярый сторонник ЛГБТ. Меня не интересует. Я люблю партнеров больше похожих на мужчин, – эльф остановился в паре метров, улыбаясь обворожительно и опасно. Геральт странно закряхтел, будто бы пытаясь подавить смешок. – Видишь ли, я считаю, что мужик должен быть брутальным. И чтоб рожа кирпичом. И шрам на глазу, – ведьмак удивленно хмыкнул, – а может, одного глаза вообще нету, – Белый Волк ошеломленно стянул шлем, вглядываясь в мою внешность, будто бы ища знакомые черты. – А с тобой что? Драться из-за крема для лица и других мужиков?

– Ты просто милашка. Можно, я оставлю её себе? – обратился он к Королю на Общем языке, так, что бы я гарантированно его понимала. Его Высочество что-то пробурчал в ответ.

– Я тебе нормальным языком объясняю: не нравятся мне пидорасы. Даже латентные. Я начинаю чувствовать подозрительную конкуренцию.

Между нами с голубоглазым эльфом воткнулась стрела. Обычная, простая деревянная стрела, без золотых наконечников, с зеленым скоя’таэльским оперением на конце. Всадники, явно не ожидавшие подкрепления, разом повернули головы. Даже мой собеседник, казалось, изумленно округлил глаза, уставившись на новых героев картины: На пригорке, по левую от меня руку, расположилось около сотни не очень добрых, но, видимо, наших эльфов. Такой элементарный вывод можно было сделать по искаженному злостью лицу Йорвета, достающего из-за спины новый снаряд, который, можно было не сомневаться, уже не будет предупредительным. Я даже не сомневалась, что мысленно скоя’таэль ругает не голубоглазого собрата, прибывшего с важной миссией из далекой-далекой галактики, не ведьмака, из-за которого и был весь сыр-бор, а именно меня. Просто потому что других кандидатур на должность «ловившего пиздюлей» у Йорвета никогда не было. Мой любимый мужчина, как укол – помогает, конечно, но исключительно через боль задницы. За лидером скоя’таэлей маячило беспокойное лицо Трисс, которая уже готовила заклинание барьера и темноволосый, изуродованный донельзя, эльф с тремя косыми зелеными полосами, пересекающими лицо от виска до подбородка. Люся, которая непонятно зачем тоже выперлась на поле боя, стояла сразу за ними, и изо всех сил махала мне руками, подавая самые очевидные знаки валить в любую, доступную для отступления, сторону.

Пока я размышляла на тему: «залезть, что ли, к Ивасику и запоросячить запасенный бдительной мной доширака», версус начался. Скоя’таэли, почувствовавшие не менее подозрительную конкуренцию со стороны понаехавших ушастиков, бросились в самую настоящую, неистовую атаку, защищая потерянные, но когда-то свои территории. Красные Всадники такого прием не ожидали. Нет, естественно хлеба и соли они не ждали, но и толпу потомков собственных собратьев, вооруженных до зубов и готовых хотя бы попытаться сделать пару-тройку дыр в доспехах-скелетах. Белки бросились осыпать Охоту остроконечным градом стрел, пытаясь попасть в сочленения доспехов или прорези глаз. Народ Ольх, после мгновения шока, принялся отбивать нахлынувшую атаку магией, бросаясь разными боевыми заклятиями, которые Трисс кое-как сдерживала бабочками, но всё равно нет-нет, а какой-нибудь скоя’таэль падал замертво.

Счет был, мягко скажем, не в нашу пользу. Осознав, что валят местных, как куриц на подворье, Всадники решили, что пора перейти из дистанционной битвы в более тесные отношения, и двинули коней в сторону врагов. Отряды начали сближаться. Скоя’таэли, не забывая прикрывать друг друга, вытаскивали орудия ближнего боя, и с лицами серьезными, суровыми, и полными негодования, пошли мочить зарвавшихся братьев по ушам, колошматя Народ Ольх со всем своим энтузиазмом, видимо, вымещая зло за то, что те когда-то не прихватили их с собой в мир победившего эльфячества.

На волне поднявшегося хайпа, все, и наши эльфы, и прибывшие из глубин космоса, забыли о причине, по которой собрались – обо мне. Такая заминка была очень на руку, если бы я мечтала свалить подальше от действа, но я, не успевая сообразить, бросилась выполнять миссию по спасению Геральта из цепких лап чистокровных эльфов. Двинув на встречу только что собравшемуся в суровый бой ведьмаку, который мчал на своем гнедом, я ловко зацепилась за штанину друга, уверенная, что он сразу рухнет. Видимо, я где-то не рассчитала свою массу или накопленного за года жира было просто не достаточно для работы якоря, поэтому Геральт, будто бы не заметив прицепа, продолжил движение, протаскивая меня ногами по земле. Я молилась о том, чтобы не поломать ноги, которым и без того досталось вырасти на мне, и пыталась залезть по штанине наверх, чтобы намекнуть Геральту глаза в глаза, что мы с ним лишние на этом празднике жизни – пусть эльфы между собой развлекаются. Не выдержав праведных аргументов, один из ремней лошади всё же лопнул, сбрасывая Белого Волка на меня, и уже вместе, сплетаясь в единый клубок, мы кубарем проехались по земле. Пару раз я зацепила спиной острые камни, запуталась в ведьмаке и обилии его ремней, едва не блеванула на камзол друга, но все же остановилась под властью злой гравитации.

Дождавшись, пока земля и небо прекратят спорить, кто снизу, я поискала глазами ведьмака, готовая вцепиться в него и ударным криком привести в оглушение хотя бы на время. Геральт пытался выбраться ногами из стремян, но сапоги застряли, а торопливость мужчины в этом деле только больше путала кожаные ленты и не давали ему полную свободу движения. Решив не терять время, я ухватила друга в свои крепкие, полные женского обожания, объятия со спины, сжимая со всей дури и заставляя закашляться от нехватки воздуха. Белый Волк закряхтел, пытаясь вырваться и убежать, поднимаясь кое-как на ноги вместе со мной, и закружился на месте, скидывая с себя столь незавидную ношу. Крест судьбы, по имени Аника, сдаваться не желал, цепкие руки только еще теснее сжимали грудь и шею друга, и наш забавный тандем больше походил на попытку вашей покорной слуги уехать верхом на ведьмаке подальше от этого ужаса.

Мы вновь рухнули, но в этот раз контролируемо ведьмаком. Хитрый Геральт специально завалился на спину, в надежде, что от сильного удара и под тяжестью веса друга я разомкну руки и выпущу его на свободу. Мертвая хватка, которая у меня выходила сама собой из-за стресса и боязни снова проебать Геральта, все же ослабла, но сдавать позиции раньше времени я просто отказывалась. Понимая, что от хрупкой девушки не ожидают продолжения банкета, я кинулась в драку, подминая офигевшего ведьмака под себя. Усевшись сверху, я, не думая, с размаху врезала любимому другу по лицу, и пока тот прибывал в шоке от сложившейся ситуации, схватила первое, что попалось под руку, и с размаху съездила этим другу в лоб. Глаза Белого Волка счастливо закатились, и он отправился срочным экспрессом в царство Морфея.

– Ах ты, мелкая… – раздался надо мной сердитый голос, проглатывающий половину звуков от звеневшей злобы. Кажется, я уже где-то сегодня слышала эту фразу, но сообразить не успела. Краткий миг полёта показал, что человека, при умелом обращении, таки реально поднять за ворот куртки и закинуть на коня. Пытаясь скрыться в ночной тиши, голубоглазый гений, развернул свой транспорт и последовал за Королем, положив многострадальное тело вашей покорной слуги поперек хребта несчастного животного. Я попыталась искренне свалиться, но маг придерживал меня, вцепившись в волосы одной рукой и больно притягивая обратно, даже если меня скидывало вниз от тряски. От голода, который играл во мне большими страданиями и муками, я укусила эльфа за аппетитное бедро, и попыталась слинять в неизвестность, за что тут же бесцеремонно получила кулаком по губам. Ну, хоть крови попью – и то, калории.

Отправляться в мир народа Ольх мне совсем было не по пути, а судя по тому, что уже распознавала маршрут и видела знакомые, после сегодняшней перебежки, места, именно туда парни и возвращались. Всадники скакали к дому ведьм, но в неожиданно поредевшем составе – их оставалось всего трое. Я понимаю: минус Геральт – ладно, допустим, они решили отдать его обратно, но где еще одно чудовищное рыло? Неужели наши эльфы расстарались и смогли завалить одного из этих хваленных Aen Elle?

– Хер тебе, а не спасение от Белого Хлада! – обижено пробормотала я, ни с того ни с сего получив еще один удар по лицу и чувствуя, что теперь мне разбили нос. – Весь Асгард на тебя натравлю! – пообещала я мстительно и со злости я пнула коня. Нога, очевидно, пришлась по нежному лошадиному боку, вызвав у животного прилив праведного негодования. Транспорт взбрыкнул, заржал от обиды и попытался встать на задние лапы, скидывая неблагодарных ездоков на жесткую землю. Не ожидавший такого подвоха эльф с трудом удержался в седле, ухватившись за гриву и поводья. А вот я в очередной раз повалилась полетела знакомиться с физикой твердых тел, с чувством, с расстановкой, рухнув в мутную болотную воду.

Пока я продирала глаза от тины, выстилавшей дно приютившей меня лужи, предводитель остроухих нелегалов решил, что пользы от меня не больше, чем от дорожной пыли и что-то скомандовал голубоглазому магу, заставляя того командным тоном бросить вылавливать меня из водоёма и отправиться домой. Прошипев мне что-то на прощание, эльф скрылся из виду и бросил меня одну в окружении квакающих пресмыкающихся, чтобы я в полной мере могла прочувствовать, насколько же я устала от такой жизни. Тело, решив, что на сегодня с него напряжения достаточно, принялось ныть каждой, даже самой маленькой и неприметной мышцей, новообразовавшиеся синяки ныли, вторя хору лейкоцитов, стремившихся залатать разбитые нос и губы. Мир действительно плыл перед глазами, следуя за Дикой Охотой в глубины космоса, а жрать хотелось так невыносимо, что я была согласна сожрать фаршированного курицей мамонта под соусом песто, с гарниром из тонны картошки-фри. И диетическую колу не забудьте, пожалуйста.

Понимая, что сил во мне осталось только дышать, да и тех как-то маловато, я попыталась снова рухнуть в воду и утонуть, чтобы не чувствовать себя боксерской грушей, от души отбитой офисным работником-садистом, мечтающим высказать начальству всё, что думает. Прохладная жидкость мгновенно освежила кожу, приводя в чувство и заставляя вспомнить о том, что конечная цель моего бездарного существования – абстрактные дети и внуки, которых я пока уже не завела. Прикладывая поистине титанические усилия, я уселась посреди болота, и тяжело дыша, принялась вытирать кровь с лица нестерильной, полной опасных бацилл, водой.

Пытаясь разглядеть собственное отражение, я не без самодовольства заметила, что вместе с личиной Цири с меня сползала и магия Локи, приводя лицо в родной до безобразия вид. В темноте из водного зеркала на меня рассеяно и крайне замученно смотрело знакомое лицо с бледно-голубыми глазами, глубоко посаженными, но большими и уставшими, зрачки которых расширились от расфокусировки – отрицательное зрение тоже вернулось, а очков под рукою не оказалось. Большеватый, хоть и прямой нос, оказался изгваздан в болотной грязи, смешанной с кровью, сочащейся из ноздрей и тонковатых, бледных губ. Правда, волосы, вопреки генетике, пока еще оставались серебряными, но местами уже проявлялись родные по цвету, темно-коричневые, пятна.