Текст книги "Вид на доверие (СИ)"

Автор книги: Daykiry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 51 страниц)

Для Эштона самый страшный месяц прошел. Теперь он был куда более расслаблен, чем до этого – опасность в виде Барри миновала и можно было больше о нем не думать. Вряд ли они когда-нибудь пересекутся.

На возвращение Виктора он тоже отреагировал с энтузиазмом, сразу начиная рыться в пакетах, удостоив взглядом даже разгипсованную руку.

– Что, теперь во все тяжкие, да, Вик? – он достал из пакета флаконы с пеной и открутил один из них, чтобы понюхать. – О, ты решил сегодня обойтись без прелюдией и сразу перейти к делу? – Эш помнил, что самый яркий секс у них был чаще всего именно после виски.

Кинув полотенце и мокрые плавки в кресло, парень продолжил рассматривать и вытаскивать на свет содержимое пакетов. Ничего интересного больше там не было – овощи, фрукты, что-то из еды и банка растворимого кофе.

Хил издал сдавленный смешок и кивнул.

– Да, Эш, теперь я могу чесать руку не только карандашами и линейками, – еще он наконец мог двигать кистью, что было, может, еще приятнее, чем возможность почесаться, вести машину или нормально принять душ. С глаза бинт сняли давно, и Виктор поправил черную кожаную повязку, на которую раскошелился уже сам. В зеркало без повязки он так и не смотрел.

– Так что самые тяжкие.

Хмыкнув, Виктор подхватил из кресла мокрые вещи, а другой рукой полез в карман сброшенной куртки.

– У меня еще кое-что, – сказал он, вытаскивая “маску”, какие обычно используют для сна, разве что она была плотнее, а резинка – крепче и регулировалась; спать в такой было бы уже не очень комфортно, зато с головы во время активных телодвижений сорваться такая не могла точно. Для того и делалась.

– Тебе, – отдал Вик маску любовнику для изучения, а сам завернул в ванную, развешивая плавки Эштона на сушке.

Эштон, уже привыкший, что Виктор действительно исполняет большую часть обязанностей и вечно подбирает за Эштоном раскиданные вещи, принялся рассматривать “подарок” со слегка выгнутыми бровями. Про свое желание он не забыл, но не рассчитывал, что Виктор примется за исполнение уже сразу, как только снимет гипс.

– Ты сразу решил перейти ко всем обещаниям? – крикнул он, продолжая крутить маску в руках. Потом приложил к лицу, проверяя ее плотность. Плотность была отличная, потому Эш немного потерял энтузиазма. За месяц он уже раз сто успел передумать. – Чем связывать меня будешь? – он уже стоял на пороге ванной, упершись плечом в косяк.

– Не сразу, а когда захочешь, – парировал Виктор, развешивая полотенце и моя руки. – Пусть под рукой будет, когда понадобится. Связывать не стану, – Хил выключил воду и уперся плечом в стену, копируя позу Эштона, а потом покачал головой. – Даже если будешь пьян. Может, потом; но вряд ли в первый раз.

– Думаешь, запаникую? – спросил Эштон, прикидывая насколько прав в таких предположениях Виктор. Может, и запаниковал бы. Это было совершенно не исключено, но признавать этого, как обычно, не хотелось. – А если я буду пьян в стельку, то связывать и не придется. Я буду и так как бревно, – хмыкнул он.

– Может просто быть не комфортно, что перечеркивает саму суть, – Виктор принялся снова крутить правой кистью, явно наслаждаясь свободой. – А ебать бревно я не хочу, потому в стельку напиться не дам. Говоря “будешь пьян”, я имел в виду другое.

– И что же ты имел в виду? – заинтересованно посмотрел на любовника Эштон, он поманил его за собой, выходя из ванной. – Кстати, у меня тоже есть тебе подарок. Мартин привез днем, – сказал он, открывая ящик стола и протягивая Виктору небольшую коробочку.

– Что тебе достаточно будет захмелеть, – Хил с интересом воззрился на коробочку, затем забрал ее и повертел.

– Что там? – “и почему от Мартина?”, но этот вопрос пока задавать Вик не стал.

– Открой. Заказывал специально к твоему выздоровлению, – Эштон старался выглядеть не слишком заинтересованным. Но он на самом деле несколько был обеспокоен реакцией

– Окей. Хм.

Хил недоуменно еще повертел коробочку, а затем открыл ее, чтобы узнать, наконец, содержимое.

В коробке лежали часы. Обычные, без всякой вычурности и вульгарности, с черным кожаным ремешком. Но по ним было видно, что часы стояли не так уж и дешево. Да и на циферблате вязью шло название известной фирмы.

– Вообще, – Эштон снова стянул что-то со стола и подошел к Виктору ближе, вытягивая руку с наручниками. – Я сначала думал к твоему выздоровлению подарить это, но Мартин настоял все же на часах.

– О. Спасибо.

Виктор не сдержал улыбки, рассматривая и часы, и наручники. Принимать подарки он как-то отвык.

Хил извлек часы из футляра и вместе с коробочкой отложил на стол и наручники, решив осмотреть их в порядке очереди.

– А сами часы кто выбирал? – Виктор расстегнул металл браслета своих потрепанных жизнью часов и застегнул на запястье новые, прикидывая вес и форму на удобство. Хил не тратился на часы очень сильно, выбирая фирменные модели ради качества, но при этом достаточно дешевые и простые, чтобы не жаль было потерять их или ударить. Подарок был выбран со вкусом и явно – со знанием дела. Виктор не взял бы их только из-за ценовой категории выше приемлемой, в остальном они были идеальны.

Хил переключился на изучение наручников, качество которых тоже было видно.

– Часы – я, в интернете по каталогу, – поспешил объяснить Эштон, глядя на Виктора и расплываясь в довольной улыбке. Все-таки по поводу реакции он несколько дергался – кто его знает, как любовник на подарки реагирует. – А наручники уже Мартин. Я заикнулся, а он ради прикола притащил. Кстати, часы противоударные, так что можешь спокойно носить. Правда, мочить лучше не стоит – идеальных функций по борьбе с внешними источниками Картье еще не придумал.

– У тебя очень хороший вкус, – не проформы ради, а вполне искренне прокомментировал Виктор, разглядывая наручники. Долго изучать не пришлось – качество было не элитным, а самым обычным и хорошим, что было весьма неплохим сочетанием и выбором. Такие не перекашивает и пользоваться комфортно. Особого опыта с наручниками у Вика не было, но оценить их он вполне мог.

– Можем как-нибудь использовать, – кивнул мужчина, возвращая наручники на стол, и повернулся к Эшу, чтобы подтянуть любовника к себе и поцеловать – мягко и благодарно. Пожалуй, на нечто иное сейчас Виктор был не способен.

– Я рад, что ты доволен, – честно признался Эштон, когда поцелуй закончится. – Я не был уверен, что тебе понравится.

Он немного отстранился, а потом и вовсе отошел.

– Ну что, сразу виски или все-таки поедим? – уточнил парень, доставая стаканы. – В холодильнике осталась мясная запеканка и салат вчерашние.

– Все-таки поедим, – отозвался Виктор, привычно усаживаясь на свое место. Вилку можно было держать правой рукой, нормально держать – повертев ее в пальцах, Хил победно фыркнул. Хорошее настроение обычно бурчащего и ядовитого Эштона делало атмосферу еще более приятной. Воистину, не хватало только секса.

Вик поднялся, чтобы не упустить возможность, и подошел к отвернувшемуся любовнику, притягивая к себе и зарываясь носом в волосы. Этот привычный, в общем, жест, всегда говоривший о необходимости и скуке, теперь был приправлен особой силой объятий – гипс был снят, и Хил с удовольствием пользовался освобожденной рукой. Не говоря об общем подъеме последних дней, начиная с выписки Барри, после которой как-то… полегчало. Как и после передоза, после ухода с горизонта новой опасности, желание держать Эштона в руках (во всех известных смыслах) заметно возросло. Но кажется, Эшу такое внимание больше льстило, чем досаждало.

– В микроволновку, – подсказал Виктор относительно запеканки и прихватил зубами хрящик уха.

Эштон, привыкший за прошедший месяц, сам разогревать еду и даже каким-никаким способом заботиться о Викторе, раскладывал запеканку по тарелкам. Он чуть дернул плечом на ласку Виктора – не движения отторжения, а реакция, так как руки были сейчас заняты, – и чуть откинул голову назад, но тут же вернулся к своему занятию и поставил тарелки в микроволновку.

Потом уже Эштон повернулся к Виктору и обвил его шею руками – за время совместного проживания его личное пространство сильно уменьшилось для любовника, и он стал его впускать даже с трезвой головой.

– Я смотрю, теперь две руки для тебя еще та радость. Правильно говорят, что все познается в сравнении, – усмехнулся парень, коротко, но достаточно мягко целуя Виктора в губы, и тут же отвлекся на салат, доставая его из чашки и тоже раскладывая по тарелкам.

В это время уже запищала микроволновка и, освободившись от объятий любовника, Эштон достал тарелки и расставил их по обеим сторонам стола.

– Приборы, – напомнил он Виктору.

Хил снова сдавленно выдохнул смешок и кивнул, открывая ящик и доставая вторую вилку и ножи.

– Да. Нехватка ее чувствуется острее, чем отсутствие глаза, честно говоря. Я почти стал левшой.

– Так теперь ты универсально можешь все делать двумя руками. Ищи плюсы, – хмыкнул Эштон, улыбнувшись. Он достал два стакана и разлил туда виски. И только после этого сел на свое место, приподняв в тосте свой стакан. – Ну что, за выздоровление?

– Единственный плюс для меня сейчас – зажившая правая рука, – отозвался Виктор, поднимая стакан. – Давай за выздоровление, – согласился он.

– То есть весь остальной месяц ты жил в жутком минусе? – уточнил Эштон, стукнувшись с ним стаканом и сделал глоток. Виски был крайне жестким – скорее всего, шотландским, потому парень чуть поморщился. Виски он уже давно не пил. Отставив стакан, он принялся за еду, продолжая тему. – А я думаю, что плюсов много. В первую очередь, ты чуть больше стал мне доверять. Ту же еду приготовить-разогреть, секс в позиции сверху. Это ведь плюсы, ты не думаешь так?

– Я говорил о плюсах на данный конкретный момент, – парировал Виктор, отпивая из своего стакана. – Ты вон под моим руководством готовить научился вполне сносно. Исключительно плюс.

– Для кого как. Я и без этого вполне бы неплохо обошелся, – фыркнул Эштон. Воспоминания о том, как он учился готовить были весьма относительно приятны, потому порезы ножом, ожоги от плиты и постоянный мат, стоящий на кухне никак не хотелось запоминать. Правда, помимо бутербродов он действительно научился готовить что-то более сытное и полезное.

– Но я бы без тебя не обошелся, – хмыкнул Виктор. – Я не могу питаться сухомяткой и в ресторанах, а одной рукой суп приготовить сложно.

Хил закопался вилкой в запеканке.

– Да и с плитой ты ругался так, что на ругань со мной сил уже не оставалось, – хмыкнул Хил, – разве не плюс?

– Зато сейчас у меня полно сил, – выразительно посмотрел на любовника Эштон, отреагировав на подкол. – В том числе и на ругань, так что не начинай.

Он снова отхлебнул виски.

– Но вообще есть, что вспомнить. Кстати, Мартин сказал, что возьмет меня в Руно на работу. Увы, не стриптиз показывать, как бы я сильно этого ни хотел, – парень хмыкнул. – Как тебе должность креативного директора и пиар-менеджера в одном флаконе?

– Солиднее, чем показывать стриптиз, – оценил Виктор, отпивая виски. Работа радовала. По крайней мере, должность была по профилю. Оставалось надеяться, что, находясь на рабочем месте, парень не будет очень уж злоупотреблять рядом находящимся залом.

– Справишься. А чем он аргументировал отказ в стриптизе? Ты ведь имел определенный успех.

– Вот именно, что определенный. Мартин сказал, что я не работаю с залом, его это не устраивает. Да и сказал, что я уже не в том возрасте, чтобы стриптиз показывать, – дернул плечами Эштон. Вообще, должность его более чем устраивала. Зарплата, конечно, обещала быть меньше прошлой, но зато раскручивать любимый Руно было гораздо ближе.

– Слишком стар для этого дерьма? – не удержавшись, хохотнул Виктор.

– Вроде того, – хмыкнул Эштон. – Дружба дружбой, но показывать на сцене Мартин будет то, чего хочет зритель. Так что все мои стриптизы отныне только твои. Можешь совсем расслабиться.

Виктор изобразил весьма похотливый взгляд, рассматривая Эштона, а потом с ухмылкой взялся за флакон, подливая спиртного и с удвоенным рвением поедая запеканку.

– Я расслабился, – кивнул он. – Правда, думаю, это не отменяет “разовых” выступлений, “человека из зала”, м?

– Не отменяет, – согласился Эштон. – Но люди из зала могут быть тоже разные. Твоя чечетка, кстати, покорила не только меня. Так что Мартин тебе еще предложит повторить.

– Заодно и ты на сцену выйдешь, – кивнул Виктор. – А если предложит, пусть предлагает.

Хил пожал плечами и опять приложился к стакану, отставив пустую тарелку.

– Не сказать, чтобы я очень проникся…

– Ты можешь отказаться, но Мартин человек настырный. Еще более упрямый, чем я, когда дело касается Руно, – предупредил Эштон, поднимаясь и составляя тарелки в раковину – тоже внезапно и недавно образовавшаяся привычка. – Но на сцене ты смотрелся шикарно.

– Я не очень проникся, но под настроение почему нет, – закончил фразу Виктор, хмыкнув. – Спасибо. Только если с предупреждением, – мужчина ухмыльнулся, вспоминая тот раз, – не хочу опять манжеты у тамады спрашивать.

– Хочешь подготовиться? – Эштон взял со стола бокал с виски и одним махом допил, чтобы долить еще и подойти плавной походкой к любовнику – словно подкрадывался. Уместившись на его колени, он обхватил шею Виктора руками и внимательно на него глянул.

– Признаться, даже я успел соскучиться по обеим твоим рукам.

Ладони Хила прошлись по бокам любовника, слегка задирая футболку, затем Виктор поднялся выше, будто изучая на ощупь тело Эштона. Тем он и занимался, нагоняя упущенное.

– Неужто надоело быть сверху? – полюбопытствовал мужчина, дойдя ладонями до плеч любовника, а затем сцепив пальцы замком за его шеей.

Эштон наклонил голову набок, усмехнулся и хмыкнул.

– Можно сказать и так. Но вообще меня тянет на разнообразие просто. Опробуем сегодня повязку или наручники? – он не мог не предложить, сам не зная, к чему больше склонялся, потому что и первое, и второе его одинаково напрягали своей неизвестностью.

– Лучше повязку, – выбрал Вик, снова спускаясь ладонями ниже и поглаживая бедра Эштона.

– Наручники будут следующим ходом. А лучше через один, потому что сначала ты меня придушишь. Для этого тоже придется связать тебе руки. Наклонись, – предложил Хил, вполне открыто намереваясь добраться до шеи любовника.

– Зачем мне связывать руки, когда я буду тебя душить? – тут уж совсем не понял Эштон. Он считал, что его руки должны быть совершенно свободны,чтобы он чувствовал себя комфортнее и увереннее.

– А ты меня пальцами собрался душить? – хмыкнул Виктор. – Ты ведь сам боялся, что придушишь слишком сильно. Или не додушишь. И ты в этом очень прав.

– И как мне в этом помогут связанные руки? – выгнул непонимающе брови Эштон. – Я не буду чувствовать нужной уверенности, когда буду связан, понимаешь?

– Уверенность тебе не понадобится, – отозвался Виктор. – Свяжем кисти, поясом от халата, на расстоянии. А расстояние такое, чтобы тебе было достаточно упереться руками по обеим сторонам от моего горла, чтобы придушить, но при этом без перебора. Тебе не нужно будет ничего контролировать, кроме того, чтобы убрать руки во время оргазма.

Хил, уставший ждать, сам и насильно склонил Эштона, чтобы коснуться губами шеи любовника.

– Заодно, длины тебе хватит, чтобы чувствовать себя достаточно свободно, – добавил он, целуя под ухом.

– Я все время думаю, как ты умудряешься продумать абсолютно все детали, – проговорил Эштон, который так не умел. Он всегда действовал наобум, полагаясь полностью на инстинкты. Но не был уверен, что инстинкты ему помогут в придушении любовника.

– Позволь только уточнить – ты хочешь, чтобы я придушил тебя именно поясом? Не руками? – спросил он, склоняясь к уху любовника и прикусывая хрящик, а потом забираясь языком за ухо и втягивая кожу уже на том месте.

– Естественно, – отозвался Виктор, не шевелясь, чтобы не мешать любовнику. Пальцами прошелся по телу парня, ощупывая ребра. – Не хочу, чтобы ты случайно вмял мне кадык в позвоночник.

– А поясом, думаешь, я не смогу этого сделать? – весьма скептично спросил Эштон. – Руки ты хоть быстро оторвать сможешь, а пояс нет, – он продолжил спускаться губами по шее, отвлекаясь только на разговоры.

– Не сможешь, вот увидишь, – ответил Виктор. Может, парень не совсем верно все понял, может, сознательно разводил треп – в любом случае, поощрять это Хил не хотел. Несмотря на развлечения любовника с шеей, Виктор потянулся к столу, забирая оба стакана и вручая один парню.

– В любом случае, сегодня у нас повязка. Держи.

– Да, по поводу повязки. Пообещай мне одну вещь – если я начну нервничать, ты не станешь ее снимать, – Эштон серьезно посмотрел на любовника. – И не позволишь сделать этого мне. Я на самом деле хочу попробовать. В истерики я впадать не буду, приступов паники тоже не будет, просто могу захотеть снять в процессе. Потому я предполагал, что буду связан.

Он говорил действительно серьезно, потому что знал себя и свою мнительность, а еще знал, что на самом деле будет нервничать.

– Именно потому связан и не будешь, – отозвался Виктор, вкладывая стакан в пальцы Эштона. – Лучше я не дам тебе воспользоваться возможностью снять маску, чем возможности не будет вообще. Пей.

Эштон глотнул виски, подавляя уже подступающую от одних разговоров нервозность. Одно дело – когда он просто предложил и это было абстрактно нарисовано в будущем, другое – когда это начнется в скором времени. Абсолютно несовместимые чувства сейчас разрывали его в две разные стороны.

– Ладно. Сойдемся пока на этом, – согласно кивнул он, снова допивая виски до дна и вновь потянулся за флаконом.

– Мы ведь не единожды трахались в темноте, – напомнил Виктор, допивая свой виски и подставляя стакан любовнику, чтобы тот его донаполнил. – Сейчас разница лишь в том что я буду видеть чуть больше тебя.

– Точнее, ты будешь видеть все, а я _вообще_ ничего, – сказал Эштон. Он налил виски обоим и дернул головой, отгоняя мысли. Знал, что если Виктор сейчас забеспокоится, то секс отойдет на второй план. Не стоило лишний раз заставлять любовника дергаться.

– Пей, – хмыкнул Вик, невозмутимо выливая почти весь свой виски в стакан любовника. План действий он уже наметил. Для начала, парня стоило чуть больше напоить.

– Допивай; потом перерыв, чтобы захмелел, – мужчина допил остатки из своего стакана и уложил руки на бока Эштона, поглаживая, как делал это всегда, – тебе нужно успокоиться и расслабиться.

– У меня четкое впечатление, что ты хочешь меня напоить, а потом все-таки иметь бревно в кровати, – в голосе Эша слышалась огромная доза сарказма. – Если хочешь, чтобы я был менее адекватен, то тебе было бы лучше подрулить мне наркоты. Не кокаина, а что-нибудь с расслабляющим эффектом. Позвонить тому, кто может? – это снова было шуткой, но несколько нервной. Эштон уже больше месяца ничего не принимал и его немного дергало от этого. Не то чтобы хотелось, но он бы не отказался.

– Прикуси-ка язык, – серьезно попросил Виктор. – Тебе не нужны наркотики. До бревна я тебя спаивать тоже не буду. Просто допей виски, расслабься. Пей.

Хил двинул руку парня, намекая, что стоит выпить.

– Я тебя ни к чему не принуждаю, ты сам этого хочешь. Помни об этом; помни, что я ничего тебе не сделаю, что постоянно буду рядом, и что до этого еще дохуя времени. И выпей этот ебанный виски, пока я не заварил тебе ромашковый чай.

Эштон отпил виски, потом еще раз и только после этого заговорил.

– Я знаю, что не принуждаешь, – честно говоря, ему было бы проще думать, что именно Виктор его просит об этом. – Из-за этого я и несколько дерганный. Не обращай внимания, – он вновь вылил в себя виски, наполнил следующий бокал и задал вопрос любовнику, меняя тему, чтобы отвлечься. – Как день прошел? – вообще, Эш никогда подобным не интересовался, но все бывает в первый раз.

– Вполне неплохо, – кивнул Виктор, забираясь руками под бедра парня, чтобы притянуть к себе вплотную, а следом обвил тело руками, обнимая. – Помнишь рогатый презерватив, который от Ника, я тебе показывал? Он все еще висит в том туалете. До сих пор не сняли.

– Вам нужно поставить камеру, чтобы снимать каждого, кто первый раз на него смотрит, – хмыкнул Эштон. – Помнишь, я показывал тебе ролик как-то с подставным призраком в лифте? Вот было бы что-то вроде того, только на лицах было бы отвращение вместо страха.

– Ну, не надо. Многие сначала хихикают, а потом странно косятся, пока не уходят. Отвращение – нечастая реакция, даже с учетом старшего возраста.

–Если бы, когда я справлял нужду, надо мной висел презерватив, да еще и смотрел на это, я бы явно чувствовал себя некомфортно, – поделился Эштон, наливая себе и Виктору новую порцию виски и заглатывая свою одним махом. Он явно пытался бороться с предстоящей нервозностью посредством алкоголя.

Хил выпил налитое и отобрал пустой стакан у Эштона.

– Хватит пока, – сказал он, забираясь ладонью под футболку парня. – Вставай.

– Нет, серьезно, – решил все же вернуться к своему прежнему амплуа парень. – У меня действительно такое впечатление сейчас, что тебе необходим секс. С двумя руками, – он хмыкнул и все-таки налил себе еще, отобрав стакан у Виктора. Быстро выпив еще одну порцию, он тогда встал с колен Виктора и, взяв того за запястье, потянул сам в спальню. Быть самому инициатором было намного проще.

Хил промолчал и добровольно пошел следом, притормозив парня уже у самой кровати.

– Не спеши, – сказал он, расстегивая часы и стягивая с себя рубашку. – Прикрой глаза. Пока без маски.

Эштон, стянув с себя футболку, замер на месте и закрыл глаза, посчитав это точкой отсчета. Конечно, пока он не был лишен чувства зрения, но Виктор был прав – с чего-то надо было начать. И лучше раньше того момента, когда он ляжет пластом на кровать.

Хил зарылся пальцами в волосы Эштона, потом спустился на шею, обошел кругом и скользнул рукой по груди. Мужчина знал, что в такой ситуации главный раздражитель – неизвестность. И первая неизвестность – местонахождение Виктора. Теперь Эш имел представление, где тот находится.

Ладонь скользнула ниже – на пах, Вик чуть сжал его, а потом расстегнул ремень, чтобы снять с парня джинсы.

– Как ощущения? – Хил прихватил любовника за талию и потянул, заставляя отступить – хотел вслепую провести его вокруг кровати, чтобы Эш немного освоился.

– Пока в истерику я не впал, как видишь, – Эштон шел за Виктором, стараясь не открывать глаз. Пока он и сам хотел освоиться, чтобы чувствовать себя увереннее. В своей тарелке. Потому что неизвестность того, что будет делать Виктор его все также напрягала.

Конечно, он понимал, что ничего плохого любовник не сделает. Что уж в сексе Виктору точно можно доверять, но пересилить себя было сложнее, чем он думал.

– Но и не расслабился, – отметил Виктор обыденную ершистость любовника.

– Так что ложись, на живот. Сделаю массаж для начала.

Виктор, придерживая парня, хлопнул по правой ноге, намекая, что нужно поднять колено, а кровать – в полушаге. Вообще, говорить о массаже не стоило, так как вся прелесть отсутствующего зрения в такой ситуации именно в этом незнании, но для начала лучше было предупреждать.

– Глаза все еще закрыты, – напомнил он.

– Давай лучше сразу повязку. Я их открою, если что-то пойдет не так, ну или мне покажется, что пойдет не так, – Эштон сделал шаг, наткнулся на кровать и на ощупь забрался на нее, ложась поперек – тоже на ощупь. Правда, потом сориентировался и перелег правильно.

– Нет, – Виктор покачал головой, пусть Эштон этого и не видел, и забрался на кровать следом, усаживаясь на бедра любовника.

– В массаже ничего не может пойти не так, сам подумай. А если тебе так покажется, то либо сдержись и не открывай глаз, либо скажи мне, что не так, и я прекращу. И все равно не открывай – сам. Маску потом наденем.

Подушечками Хил прошелся по спине, мягко считая позвонки.

– Договорились?

Выбора, кажется, у Эштона не было, поэтому он сказал:

– Договорились.

Он понимал, чего хочет Виктор. Глаза открыть проще, чем стянуть маску. Так выработается рефлекс не лезть к маске, когда дойдет до секса.

Глубоко вздохнув, парень попытался расслабиться, доверяясь любовнику. Тем более, действительно – что в массаже могло пойти не так?

Виктор решил начать от шеи, разминая большими пальцами позвонки, а потом перемещаясь на лопатки. Массаж он делал немного болезненный, но неприятные ощущения должны были быстро замениться тягучей негой. Тем более, на фоне выпитого виски.

Пару раз вздрогнув от болевых ощущений, Эштон успокоился, постепенно расслабляясь под движениями рук Виктора. Это не напоминало прошлый массаж, после опыта Эштона с лошадью, но так было даже лучше.

Хил продолжал массировать Эштона, добравшись уже до поясницы. После дня на лошади он разгонял молочную кислоту из мышц и грел их, сейчас – просто расслаблял тело.

– Хорошо? – полюбопытствовал Виктор и, склонившись над шеей, коснулся губами выступающего позвонка, продолжая массировать ладонями бока.

– От массажа плохо не бывает, – фыркнул парень в ответ, чуть напрягся от прикосновения, но тут же расслабился, поняв, что ничего сверхъестественного не произошло. – Ты, кстати, очень неплохо его делаешь. Где научился?

– Это был единственный супружеский долг, который мне было позволено отдавать, – хмыкнул Виктор, продолжая оставлять поцелуи вдоль позвоночника, чтобы немного отвлечь от разминки поясницы. – Ты делал минет, а я – массаж.

– Да уж, супружеский долг у нас был разный, – сказал парень, выворачивая шею удобнее. – Но теперь, уверен, ты можешь превратить даже массаж в секс. Точнее, получать удовольствие от массажа, как от секса, – поправил он.

– Никогда не пытался, – пожал плечами Виктор и отстранился, чтобы дотянуться до маски. – Готов?

– Готов, – сказал Эштон, еще раз глубоко вздохнув. – Только говори иногда, чтобы я понимал, где ты находишься не только по движениям.

– Могу шептать на ухо непристойности, – хмыкнул Виктор. Он вполне мог, только сомневался, что минут через пять их обоих не пробьет на хихикание.

– Рукой придержи, – попросил он, уложив маску на глаза парня и подтягивая резинку. – Не давит нигде?

– Нет уж, непристойности меня не заводят, – фыркнул Эштон , держа маску. Ткань плотно прилегала к лицу и он даже при всем желании ничего не мог рассмотреть. – Все нормально, – ответил он Виктору, медленно садясь и ощупывая еще раз маску. Было достаточно необычно. Как в детской игре, когда завязывают глаза и надо ударить по барашку.

– Очень зря, – смешливо выдохнул Вик любовнику в самое ухо, прикусывая мочку и прижимаясь со спины. Ладони теперь прошлись по груди парня, откидывая Эштона назад, пальцы пересчитывали ребра.

– Но мы и так справимся, – сказал Хил, забираясь одной рукой под белье Эштона и сжимая член.

– Ты любишь говорить непристойности? Не представляю тебя в подобной роли, – усмехнулся парень, откидывая и голову назад, чуть повернув ее, чтобы дотянуться вслепую до губ любовника. – Что ты никогда не пробовал в сексе? – спросил он, перед тем, как все-таки утянуть любовника в поцелуй.

Виктор ответил на поцелуй, продолжая ласкать член – ненавязчиво, чуть заигрывая, давая Эштону привыкнуть к маске, не особо отвлекаясь на ощущения.

– Не говорил непристойностей на ухо, – с усмешкой отозвался Хил, прервав поцелуй и перебравшись губами на шею любовника. – Не был связанным, не был снизу. Не оттягивал мошонку грузом, не пользовал игрушек, не занимался экстремальным сексом и почти никогда не фиксировал.

Мужчина поддел резинку белья Эштона и потянул под бедра, стягивая. Полностью у Виктора снять не было возможности, потому это он оставил любовнику.

– То, что первым пришло в голову, – прокомментировал он названное, возвращаясь к ласкам и продолжая целовать шею.

Эштон понял намек и стащил с себя белье полностью, отпихнув его ногами куда-то в сторону. Возбуждения особого не было, оно только начинало просыпаться и парень пока впитывал все ощущения. На данном этапе маска дискомфорта не приносила.

– А что из этого хотел бы попробовать? – задал он новый вопрос, снова поворачивая голову в исключительно инстинкте в сторону Виктора. – Не то чтобы я предлагаю, но кое-что из этого я могу обеспечить. Те же игрушки, раньше они меня повергали в восторг. Дома даже что-то осталось.

– Так это благодаря им тебя, в общем, и без смазки иметь можно? – добродушно ухмыльнулся Хил. – Ко мне они не относятся, потому я равнодушен. Но если ты их любишь, – добавил он, чуть прикусив кожу, – я бы посмотрел со стороны.

– Но я все равно предпочитаю смазку, с ней намного комфортнее и на утро вставать проще, – фыркнул Эштон, чуть смещаясь в сторону, чтобы положить ладонь на пах Виктора. – Может, пора снять джинсы? – чуть сжал пальцы он. – А по поводу игрушек – могу показать. Не уверен, что смогу повторить то, что вытворял раньше, но на что посмотреть будет точно.

– Может, пора, – согласился Виктор, отстраняясь и вытягиваясь на кровати, – тогда сними их, – предложил он, обозначая голосом свое положение и укладывая ладонь на бедро Эшу, чтобы тот мог проще сориентироваться.

– Что ты вытворял раньше? – поинтересовался Хил, наблюдая за любовником. Он предполагал, что парень не обделен фантазией и выглядеть подобное будет интересно, но в категорию “вытворять” игрушки вписывались слабо. Разве что личные рекорды по принимаемым размерам и количествам, но не это могло бы впечатлить Виктора.

Эштон осторожно переместился и заскользил ладонями по ногами Виктора, пока не нашел пояс его джинсов. Расстегнув ремень и сами джинсы, он потянул их вниз.

– Не с собой, хотя и с собой тоже, с другими. Вообще, это достаточно интересные ощущения. С тем же вибратором. Один мой любовник проходил с ним несколько часов, вот у кого был фейерверк ощущений. Особенно, когда я его включал, – Эштон спустил джинсы до колен и потянулся за бельем. – Вообще, довольно много всего можно сделать с помощью этих игрушек. Так не расскажешь, нужно почувствовать, – парень наклонился к паху Виктора, ткнувшись сначала носом в бедро, и обхватил его член сквозь ткань губами, тоже подразнивая.

Виктор зарылся пальцами в волосы любовника, чуть ерзая под ним.

– Покажешь тогда, – согласился он, свободнее откидываясь на простынь; после месяца почти бездействия в сексе, Вик вполне спокойно оставлял Эштону весь минет, без каких-либо посягательств, если тот не начинал устраивать “мучительные” сессии с оттягом, – возможно, я потом тоже попробую, если подберем что-то подходящее.

Эштон не ответил, занятый более важными делами. Без зрения минет оказался гораздо более занимательным, чем он мог предположить. Стянув чуть ниже белье, освобождая член любовника, Эштон коснулся плоти губами, сразу погружая в рот. Оттягивать сегодня он не планировал – не слишком выигрышное у него было положение для этого.