Текст книги "Кармелита. Наследники: игры на вылет (СИ)"
Автор книги: Чудинка
Жанры:
Прочие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 49 (всего у книги 49 страниц)
– Что ты здесь забыл?! – голос Регины вывел Глеба из задумчивости. Он вздрогнул всем телом.
Регина замешкалась в проходе, чувствовалось, что она явно не рассчитывала на чье-то присутствие.
– Хороший вопрос! – усмехнулся парень. – Я и тебе бы его задал!
– Нечего мне задавать! Не в школе! – окрысилась женщина.
– Ты зачем пришла?
– Не поверишь – за тобой! – нахмурилась Регина.
– Что?
– Что слышал! – она подошла к парню и взяла его под локоть. – Собирайся! Ты едешь к нам! Обратно! Без Глупостей!
– С какой радости?! – Глеб вырвался.
– Думаешь, я ничего не знаю! Доигрались!
– Потише можешь? Не на базаре ведь!
– Придурки!
– Ты про что? – Глеб в очередной раз посмотрел на отца. Глаза Хабарова по-прежнему были плотно закрыты, а под ними красовались страшные почти черные мешки.
– Про дружка твоего! Вляпался в убийство! Представляю, что там сейчас с Диной творится!
Глеб усмехнулся: разве могла Регина хоть что-то знать о материнской любви?
– Что, пришла ради приличия мне нотации почитать?
– А тебе уже поздно нотации читать, дорогой мой. И так умный.
– Дошло? – Глеб самодовольно пождал губы. Он смотрел на мать как на постороннего человека. Ещё несколько дней назад он бы и подумать не мог об этом.
– Конечно, дошло, – Хабарова уже закипала и быстро соображала, что же делать. Нужно было отвадить этого червяка от Хабарова. Иначе весь план лечит в тартары.
– Может тогда до тебя ещё кое-что дойдет…
– И что же?
– Посмотри на себя со стороны. На кого ты похожа?
Глеб обернулся на мать. Она фыркнула и отошла к окну, дернув жалюзи. Город за окном казался одной сплошной черной массой. Безликие люди со своими проблемами спешили по домам после трудового дня. Регина успела подумать о том, что когда-то и они с Сергеем были идеальной парой. Наверное. Он сам так считал и почти убедил её.
Регина ответила сыну:
– В двадцать лет я тоже не признавала авторитетов, – будто смягчилась она. – Но знаешь, Глебушка, хоть ты и мой, а в тебе нет ничего, чтоб можно было поставить нас рядом…
– И слава богу! – сказал парень, облегченно вздыхая.
– Твоя ухмыляющаяся морда меня бесит, – выдала женщина, быстро подойдя и нагнувшись к сыну. – Давай-ка без глупостей! Немедленно оторвал задницу и за мной!
– Своим любовником вшивым командуй! – Глеб вскочил.
– Молоко на губах не обсохло, а он хамить вздумал! – бывшая жена Хабарова не отрицала того, что была не самой лучшей матерью, но манера Глеба оскорблять сожителя в последнее время перешла всё границы, по её мнению. – Тварь!
– От твари слышу.
– У тебя есть минута, – процедила Регина.
– Скатертью дорожка, – Глеб уселся обратно на стул. – Исчезни, пока папе снова хуже не стало.
– Да куда уж тут хуже-то?
– Ещё слово скажешь, и я за себя не отвечаю! – Глеб взбесился. Он давно так не злился. Не злился так, что вены вдувались, а зубы скрежетали друг о друга.
– Ты совсем идиот? Ты не понимаешь, что происходит?!
– Если ты много понимаешь, то объясни своему чаду бестолковому!
– Объясню, – сжалилась Регина. – Если ты впрямь хочешь сохранить бизнес отца, то подумай о себе. О безопасности, чугунная ты голова!
– Моей жизни ничто не угрожает, – широко отрывая глаза, проговорил Глеб.
– Откуда ты знаешь?! Может, твой Жданов поехал башкой…
– Хватит! С Даней всё в норме! И он никого не убивал!
– Охотно верю, – усмехнулась Регина. – Ты думаешь, что он не захочет кусок урвать? Да когда он приходил тачку спрашивать, то у него всё на лбу было написано! Как же хорошо, что я машину не дала… бог отвел!
– Тебя и Дьявол отвел бы… – прогнусавил Хабаров, как можно тише. – С такими не связываются.
– Что ты сказал?!
– Всё! С меня хватит! – Глеб надел куртку, висящую на спинке стула. – Я ухожу. Но и к тебе я не вернусь. Ни за что. Запомни.
– Посмотрим ещё, – Регина осталась в палате.
– Только тронь его! – на всякий случай напомнил Глеб, угрожающе поиграв желваками, на что женщина только рассмеялась.
КОВАЛЬСК.
– Ты просто псих! – сказал Николай, входя в трюм баржи, где расположился Банго.
Усталость и слабость одолели страшно. Парень изрядно пожалел, что решил обратиться именно к нему. Черт же его дернул. Теперь Джура сдох. А значит, одним надежным человеком стало меньше. Каким бы идиотом Николай его не считал, но понять, чего хотел цыган на самом деле было проще простого. Денег. Может. Стоило Джуру нанять? Вопрос в том, насколько бы его хватило. И потом – всё равно пришлось бы убирать. Так что, всё сложилось неплохо. Но Банго будет огромной проблемой, если не закинуть правильные удочки. Виноватым себя Николай не ощущал. Но что-то неприятное всё равно не давало покоя.
– Ты просто маньячина с идеей фикс!
– Сколько комплиментов за вечер! – рассмеялся цыган.
– Ты со всеми бывшими компаньонами так обходишься?
– С теми, кто мне надоел в первую очередь.
– А другие методы в твоём арсенале имеются?
– У меня методов, как ключей в ключнице.
Цыган улыбнулся, а Милехин поразился такому сравнению.
– Это обнадеживает…
– Тело где?
– Как и просил – в кустах у дороги!
– Отлично.
– Тебе нужно искать другое убежище.
Банго слегка польстило то, что Николай задумался о его сохранности. Видать и правда рассчитывает припахать к своему дельцу. Зря.
– Зачем это? – удивился зек. – Я здесь осел…
– Ты и прятаться не собираешься?!
– Мне нет нужды.
– Да ну?
– Ну да, – опять улыбнулся Кривой.
– Труп же скоро найдут!
– Ты догадался стереть отпечатки? И вообще, зачем ты тащил его голыми руками?
– Что? – Милехин дернулся на стуле и едва не упал.
– Труп же скоро найдут, – улыбаясь выдал Крючковский. – Обвинят тебя. Алиби сочинил? У тебя спросят, где он, когда вернешься в табор!
– Спятил?!
– Его ведь с тобой видели. С тобой он общался в последние часы…
– Заткнись! – заорал Николай и вскочил.
– Сядь, – негромко, но пугающе произнес Банго.
Милехину ничего другого не осталось.
– Я его не касался, а вот ты…
– Ты хочешь намекнуть, что меня обвинят в этом?!! Да пошел ты! Не докажешь! Я всем скажу, что его грохнул ты!!!
– Посмотри на себя! Тебя же как будто поездом переехало!
– Чего ты хочешь?!
– Это ты чего-то хочешь, – усмехнулся зек. – А я лишь пытаюсь тебе объяснить, что моя кандидатура не подойдет в качестве мстителя.
– Что?
– Я здесь с особенной миссией. Мне важно просто выполнить её. Не вдаваясь в лишние проблемы.
– С чего ты взял, что у меня проблемы?!
Цыган посмотрел на парня оценивающим взглядом, который затем сменился на жалостливый. Но фальшивый.
– Всё просто – если бы их не было и тебя бы здесь не было.
– Логика – чума! – Николай встал со стула.
– У меня будет одна просьба… выполнишь её, и я, быть может, помогу тебе.
– Шантаж?
– А ты как хотел!
– Не выйдет! – Николай сжал кулаки.
– Почему?
– Я сейчас же приведу сюда отца!
– Ух ты! Серьезно? – будто обрадовался Банго.
– А вдруг я всё на камеру снял?
– Ты не настолько умный, – покачал головой Банго.
– А ты чистой воды дурак, – усмехнулся Милехин. – Я могу тебя сдать с потрохами хоть сейчас, но последний раз спрашиваю: поможешь или нет?
– Тебе, как и Джуре помочь? – Крючковский опять потянулся к оружию. – Он часто обращался ко мне…
– Положи ствол! – заорал Николай. – Не двигайся!!!
– Испугался, сопляк! – торжествовал Кривой.
– Стой!!!
– Да я даже задержать дыхание могу, если тебе от этого легче станет…
– Эй ты, шаурма на палочке, – Николай старался выглядеть убедительно. – Можешь пугать кого угодно, но мне ты ничего не сделаешь!
– Какие вы здесь все наивные!
– Ты себя Ганнибалом возомнил? Это у тебя от Лексы комплекс неполноценности развился?! Что вылупился – лучше отведи свои полные идиотизма глазки куда подальше!
– Напросишь, сосунок!
– Повторяю, твоя самоуверенность проканает везде, но здесь и не сейчас! За мной такие люди стоят!
– Какие ещё люди? – рассмеялся Кривой, откровенно удивляясь смелости пацана.
– Тебе знать не обязательно, говноед!
– Познакомишь нас? – издевался Банго, поняв, о ком речь.
– Не в этой жизни, братишка. – Николай, наконец, нашел нужное место и подумал, что победа на его стороне.
– А сам-то доживешь? – Банго привстал со шконки в углу и подошел к парню. – Мне тебя грохнуть – как плюнуть. Делай выводы…
Милехин не успел ответить. Снаружи что-то загромыхало и послышались голоса. Банго побледнев, взялся за пистолет и кинулся к Николаю, желая его схватить – парень сумел увернуться. В следующее мгновение в трюм, словно буря, ворвался Миро. Николай замер, хлопая глазами: что делают в подобных ситуациях? Он что, мать его, предсказатель?! Откуда здесь взялся отец?!!
– Вот и свиделись, падаль!
– Пусть сегодня я сдохну, но вы отсюда не выйдите! – Банго без предупреждения сделал несколько выстрелов.
– Прочь! – Милехин резко толкнул сына в угол, принимая удар на себя. Пули вошли в стену и застряли там, оставив огромные дыры после себя. Миро, лихо увернувшись, повалил цыгана на пол и принялся душить. Николай просто молча наблюдал, как и несколько часов назад, когда убивали Джуру. Это завораживало и в этом крылась самая большая проблема – трудно остановиться. Насилие, увиденное однажды, может затянуть в свои сети и после человек никогда не сможет противостоять искушению увидеть зрелище снова.
– Вали его! – цыгане, ворвавшиеся внутрь, помогли Миро.
Банго опять валялся связанным и побитым.
– Сука! От нас не уйдешь!
– Ха-ха! – его смех всё больше напоминал загробный.
– Миро, может убить его нахер всё-таки? – поинтересовался Степан.
– Нет!
– Почему?!
– По кочану!
– Колян, ты как вообще? – Череповский настороженно следил, чтоб Банго не смог развязаться.
– Да ваш Колян…
– Заткни его! – моментально ударив ногой Крючковского и не дав ему договорить, Миро посмотрел на сына.
СГУ.
Утром Гончаров без труда нашел нужную аудиторию, в которой читали лекции третьему курсу филфака. Вот только сразу дергать студентов не стал, решив понаблюдать за ситуацией вцелом. Шумная, но довольно сплочённая группа только-только закончила писать очередной тест и сейчас обсуждала задания, забыв, что в аудитории находится посторонний.
Лапин Аскольд Прокофьевич – самый опытный и авторитетный член преподавательского состава на факультете, а по совместительству ещё и декан, подошел по всем параметрам Гончарову просто идеально. Следователь начал «атаку» именно с него.
– Добрый день, я Григорий Романович Гончаров, – майор показал удостоверение, усаживаясь на ближайший стул. – И хотел бы побеседовать по поводу убийства Виолетты Камоловой.
Лапина мгновенно как подменили:
– Я декан филологического, если вы не заметили! Камолова – студентка экономического! Вам не ко мне!
– Постойте! – пришлось догонять убегающего профессора.
Кто бы мог подумать, что он в свои пятьдесят с лишним так бегает?
– Я задам только пару вопросов... пожалуйста, это важно для следствия.
– Зачем вы сюда притащились?! Недавно ваш коллега был! Всю душу из меня уже вытрясли! Я оберегаю своих студентов от этой темы изо всех сил! Ни к чему им это!
– Это потому, что в деле замешан один из ваших филфаковцев?
– И поэтому тоже!
– Напрасно, они все равно узнают... из прессы или от родителей, друзей, других студентов. Кстати, ваши учащиеся меня тоже интересуют! – Гончаров вчитался в список фамилий. – Я бы хотел видеть Бобровского и Крылову. Есть такие?
– Есть, только сейчас у них важная контрольная, – отрезал ученый, сверкнув глазами. – Можете спросить меня...
– Прогресс! Минуту назад вы пытались сделать ноги! – улыбнулся следователь, отводя Лапина в сторонку. – Если честно, то я не верю в виновность Жданова. Вот хочу спросить вас о нём.
Аскольд Прокофьевич тяжело вздохнул. Говорить о Жданове было непросто, во-первых, потому что их отношения за последнее время сошли «на нет».
– Что вы хотите услышать? Да, Жданов – это моя головная боль в стенах этого здания, я не знаток психологии, но одно могу сказать точно: он импульсивен, практически всегда стремится к лидерству, иногда слишком безалаберен, отсюда все проблемы с дисциплиной, а, значит, и с окружающими.
– То есть, он – конфликтный? – Гончаров был рад, что уломал-таки старика на откровения.
– Я бы так не сказал. Вообще-то он парень нормальный. Умный. Что же касается девушек, то здесь я вообще ничего не понимаю, потому что ничего не знаю, кроме того, о чем знают все!
– И о чем же? – майор не сразу понял суть предложения, произнесенного профессором.
– У него их как грязи! – усмехнулся Лапин. – Причем, все они дольше пары ночей не задерживались.
– Это он вам сказал? Или его девушки?
– Об этом говорит его кличка – Казанова.
– Оригинально, – фыркнул майор. – Вы ему эту кличку дали?
– Это уже вас не касается, – профессор глянул на часы. – Мне пора.
– Аскольд Прокофьевич! – к мужчинам подбежал молоденький фотограф, заменивший на посту Лимова. – Вот, это со спектакля! Вам лично в руки. Брать будете?
Гончаров опередил декана, схватив фотографии, начал вглядываться в лица загримированных и одетых в костюмы участников действа.
– Ромео и Джульетту ставили?
– Вы знаток и поклонник Шекспира? – Лапин был поражен тому, что следователь сходу понял, что именно запечатлено. – Любите театр?
– Нет, просто раньше часто перечитывал Гамлета, – задумчиво ответил Гончаров, не отрывая цепкого взгляда от фото. – Жданов играл Ромео, верно?
– Да, – кивнул декан.
– А Камоловой я тут в упор не вижу.
– Она была за кулисами. Исполняла эпизодическую роль…
– А это Парис? Тоже ваш студент?
– Не совсем… с факультета физической культуры, а что?
– Лицо знакомое, – напропалую врал Гончаров. Он хотел, чтоб декан сам всё озвучил.
– Сын мэра, – цокнув языком, произнес Аскольд. – Местная знаменитость.
– Бероев, значит. Скажите, а в каких отношениях с ним ваш Жданов?
– В натянутых, – нахмурившись, ответил Лапин. – Не только с ним…
– Да, я уже знаю. Так, когда можно поговорить с Бобровским и Крыловой? – Гончаров не торопился отдавать снимки. – Кстати, а вот эта милая барышня, играющая Джульетту, кто она?
– Первокурсница, кажется, Милехина Кира.
– Можно с ней увидеться? – записал Гончаров совсем не много. Он уже видел протокол допроса Лапина.
– Зачем? – ещё больше напрягся профессор. – Вы что, хотите мне весь факультет перебаламутить?!
– Вовсе нет, просто хочу услышать разные точки зрения.
Сколько людей – столько и мнений. Правда, мнение зависит ещё и от характера. Гончаров понимал, что говорить с Бобровским будет крайне сложно. Судя по всему, у парнишки неразделенная любовь. Это всегда проблематично. Борьба юношей за внимание девушек – один из самых сложных разделов в психологии общения. Макар показался следователю совсем уж хилым и зашуганным. И это глава профкома?! Вспоминая свои студенческие годы, Гончаров смело мог сказать, что он всегда был в центре внимания, хоть особенной красотой и накачанностью не отличался. Другое дело, что он сам не лез под первую попавшуюся юбку. Да и вообще относился к противоположному полу слегка настороженно.
Зная современные нравы, Григорий нисколько не сомневался, в том, что Камолова вполне могла соблазнить и красавца-бабника Жданова, и такого доходягу, как Макар. Правда, насколько серьезными были её намерения в отношении второго… вопрос! А покалечить ещё не до конца сформировавшуюся психику влюбленного парня очень легко.
Подумав, Гончаров пришел к выводу, что говорить рыжему об убийстве Камоловой пока не стоит. Мало ли, чего ему потом в башку взбредет?! Пойдет с моста прыгать или вены вскрывать. Это лишняя головная боль, которая никому не нужна.
Отпустив так ничего и не понявшего Макара, Гончаров принялся за Крылову. И почти сразу пожалел об этом.
Она завалила его вопросами так, что он едва успевал открывать рот, пытаясь изложить суть своего визита. Оказывается, что цыганка давно в курсе. Откуда? Может, она тоже замешана?
– Что вы можете сказать о характере взаимоотношений Жданова и Камоловой?
– А что тут сказать? – Зора усмехнулась. – Все было как обычно.
– В каком смысле?
– В прямом! Переспали и разбежались!
– Минутку! – Гончаров полез в папку и открыл протокол допроса Даниила. – Он сказал, что они были знакомы год!
– Да, верно, но сути это не меняет – они просто трахались, а вот кто её грохнул – неизвестно, но если вы и впрямь думаете на Казанову, то зря…
– Почему же зря?
– Я не думаю, что он на такое способен.
– Учтем ваше мнение, – слегка усмехнулся Гончаров. – Что вы можете сказать о его отношении к погибшей? Что-то существенное?
– Ничего.
– Почему ничего?
– А он себе другую куклу завел. Старая ему надоела.
Гончаров уставился на студентку. Эта девчонка определенно знала гораздо больше, чем говорила. Да и вообще она показалась ему подозрительной.
– Да?
– У Казановы это обычная практика.
– Хорошо, допустим, для него это практика, а для Камоловой?
– А что Камолова? – Зора поправила волосы. – Она бегала за ним, долго бегала, потом он все же сжалился и позволил ей оставаться рядом…
– Можете пояснить?
– Могу, но не стану. Сами узнаете.
– Узнаю, непременно. Скажите, у жертвы была связь с кем-то кроме Жданова? Вы можете назвать кого-то, кто состоял с ней в отношениях?
– Пожалуй, нет.
– А если подумать? – с нажимом переспросил майор.
– Понятия не имею, на кого тут думать. Можно на кого угодно! Черт знает, сколько у этой шалавы перебывало!
– Например?
– Например, Бероев, – не задумываясь, ляпнула Крылова.
– Очень интересно, – проговорил майор. – Почему не Бобровский? Насколько мне известно, парень серьезно в неё влюблен! Разве нет?
– А что я у вас единственный свидетель?! Или мне нужно было свечку там им держать?! – Зора разозлилась на себя. И кто просил её высовывать язык?! Гончаров задавал наводящие вопросы абсолютно бесцеремонно. Так и спалиться недолго.
– Вы же только что сказали, что она была с Бероевым. Значит, знаете ещё что-то. Я прав?
– Я только предположила! – пошла на попятную цыганка.
– Гражданка Крылова, напоминаю, что за дачу ложных показаний…
– Вот только не надо меня пугать! – Зора откинулась на спинку стула. – Я сказала то, о чем все знают!
– А что Жданов? Как он отреагировал на её связь с Бероевым?
– Ему плевать, с тех пор как…
– Как что? – Гончарова сразу насторожило то, что цыганка запнулась посередине фразы. – Продолжайте.
– С тех пор, как он закрутил с Милехиной.
– С кем? – Гончаров порылся в фотографиях и выудил одну. – Это она?
– Ну да, – смущенно произнесла Зора, понимая, что никто её за язык не тянул.
– Милехина знала о том, что у Жданова была девушка до её появления?
– Конечно.
– Как она относилась к убитой?
– Мне это неизвестно, – Зора покачала головой.
– А Жданов что-то говорил вам о новых отношениях?
– Зачем что-то говорить? – усмехнулась цыганка. – Всё же понятно. Их видели вместе. Многие.
– Он, что, гарем собирает?
– У нас весь курс знает, кто есть Казанова на самом деле. Да, он блядун редкий…
– Крылова! – не выдержал Гончаров. – За мат в общественных местах нынче приличный штраф дается! А ваша скудная стипендия вряд ли оправдает себя в таком случае! Я понятно изложил?
– Да.
– Тогда продолжим! – Гончаров старался записывать каждое слово допрашиваемой. – Вы можете рассказать, что произошло между Бероевым и Ждановым в день убийства? У них был конфликт?
Зора сощурилась. Ей не хотелось раскрывать все карты перед следаком. Слишком много знать тоже вредно.
– Этот конфликт начался задолго до убийства.
– Что послужило причиной?
– А почему я должна вам рассказывать?! – цыганка сложила руки на груди. Эта закрытая поза означала нежелание общаться. – Спрашивайте у них!
– А могу я узнать, что послужило причиной вашего конфликта с подозреваемым? – Григорий Романович заранее выведал, что у Крыловой были непростые отношения с блондином ещё с первого курса. Ему сказали, что она его недолюбливала. – Вы-то сами со Ждановым что поделить не могли?
– Я не буду отвечать на этот вопрос! – Зора отвернулась.
– Скажите, гражданка Крылова, у вас была интимная связь с подозреваемым?
– Что?! – девушка вскочила.
– Успокойтесь, – обыденным тоном произнес следователь. – Я имею право задавать любые вопросы, имеющие ценность при ведении расследования. Ясно?
– Да…
– Тогда отвечайте.
Зора шумно выпустила из легких воздух. Она держалась напряженно, смотрела Гончарову прямо в глаза, не моргая.
– Отставить зрительную атаку, – следак улыбнулся. – На меня это не действует. Были ли у вас близкие отношения со Ждановым?
– Нет! – громко выпалила Крылова. – Не было, и быть не может! Запомните раз и навсегда, что цыганке и гаджё…
– Прекрасно, – оборвал её на полуслове майор. – Но, может быть, именно это и стало яблоком раздора?
– Что?!
– Может, вы в него влюблены?
– Вы за кого меня принимаете?! – Зора сжала кулаки.
– За очередного подозреваемого…
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
