Текст книги "Под тенью темной луны (СИ)"
Автор книги: Amberit
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 52 страниц)
На вечер у нас было назначено собрание курса. Тема была серьезная – неумолимо приближался Солнцеворот, а с ним и выпестованная полуторавековой историей традиция – концерт силами учеников. И если от младших курсов никто не ждал ничего сверхъестественного, то последний обязан был представить на суд почтеннейшей публики в лице Магистров, обслуживающего персонала и незадействованных адептов мини-спектакль. В прошлом году мы, к примеру, насладились повествованием о гомункулусе, созданном незадачливыми адептами, и посему получившемся без рук, ног и первичных половых признаков. Собственно, это была одна голова. Сей гомункулус удрал от создателей, прошел квест, встречаясь по пути с разнообразной нечистью: лешим, кикиморой, оборотнем и нацыгой, и закончил свой путь в Ясневом Граде у дриад.
Представление имело огромный успех, и нам следовало как минимум не упасть лицом в грязь и придумать что-нибудь этакое. А мы еще мракобеса за хвост не тягали, и надо было как минимум накидать общую концепцию, чтобы потом ее тщательно разработать.
На собрание мы с Кесси опоздали. Кыс закапризничал и отказался есть мелко порезанную куриную печеночку. Потратив пятнадцать минут, чтобы уговорить вредную зверюгу немножечко покушать, я утащила сопротивляющуюся подругу, твердо заявив – еще ни один кот не умер от голода перед полной миской еды.
Зайдя в привычное место сборищ – комнату Лиса – мы узрели чудную картину. Все сокурсники расположились в привычных местах, держа в руках разнообразные емкости, наполненные коричневатой жидкостью. Тей сосредоточенно нюхал содержимое своего стакана, которое, очевидно, было вылито из запыленной бутылки, предоставленной гостеприимным Лисом. Его запасы постоянно пополнялись любящими родственниками.
– Присоединяйтесь! Вам налить? – заметил нас Лис. Тей приветственно отсалютовал стаканом и отхлебнул. Лицо у него при этом стало такое, словно он откусил от незрелого яблочка, причем отравленного злой ведьмой. Мы вежливо отказались, с сомнением глядя на подозрительную жидкость.
– Нет, спасибо. Мы как-нибудь обойдемся без дегустации самогона.
– Это не самогон, а настойка на корнях аира и цветках бересклета. Фамильный рецепт, передается из поколения в поколение. Благотворно влияет на сосуды и кровоснабжение головного мозга, – оскорбился Лис, и одновременно с ним Тей поспешил оправдаться:
– Мы понемногу. Для того чтобы фантазию разбудить, так сказать.
– Вот чего-чего, а фантазии у нас и в трезвом состоянии сколько угодно, – проинформировала Кесси. Я кивком подтвердила согласие с ней и устроилась на любимом подоконнике.
– Ну, какие мысли у вас появились?
Стен, уже, очевидно, продегустировавший знаменитую настойку и разбудивший фантазию, охотно сообщил:
– У нас возникло предложение поставить спектакль, основанный на реальных событиях. К примеру, как юная дева сражается с чудищем, грозящем пожрать весь город.
– Это ты на кого намекаешь? – нехорошо нахмурилась я. Стен подтвердил мои подозрения.
– Элька, да вся Школа говорит, как ты уложила этого урела.
– И как же? – поинтересовалась я.
– Одной звездой и тремя непечатными словами, – хохотнул Лис.
– И именно от последних она сдохла, – добавил развеселившийся Стен.
– Забудь об этой мысли, – холодно произнесла я. – Я не согласна. Еще чего – случайную встречу с гхырищем представлять в виде подвига, вошедшего в легенду. Давайте еще что-нибудь придумаем.
Стену, видимо, очень хотелось кого-нибудь эффектно прикончить на сцене.
– Тогда битву прекрасной юной девы с драконом, очень аллегорично получится, – предложил он.
– А что у нас, мужчин не хватает? – встряла Кесси. – Почему сражаться с чудовищем обязательно должна юная дева?
– Ну как же? – Стен даже не задумался. – У Эльки уже есть опыт. Ей не надо вживаться в образ и стараться придать лицу одухотворенное героическое выражение.
Я рассеянно подумала, что ни о каком героическом выражении лица в тот момент не шло и речи. Если уж придерживаться исторической справедливости, то героиня должна выглядеть полной жлыксой. А как еще можно назвать мага, полезшего на неведомое гхырище с полуистраченным запасом энергии и без солидной поддержки за спиной? Стен тем временем продолжал:
– Только представь – Элька, в облегающих доспехах, пускает ледяную звезду, и та разрывает чудище в клочья. Все рукоплещут.
Стен возвел очи горе, представив будущий успех. Я постучала пальцем по голове. Потом, подумав, покрутила им у виска.
– С ума сошел? Кто тебе разрешит реальное чудище на сцену приводить? А фантом просто лопнет. Нереалистично, нечего и задумываться.
Про то, что я под страхом исключения из Школы не надену на себя латы, весящие с полпуда, я не стала и заикаться. Этот довод все парни запросто отмели бы как незначащий.
– Думаешь? – засомневался Терен, усиленно поддерживаемый Стенном. – Точно просто лопнет?
– Должен, – пожала я плечами.
– А мы сейчас проверим!
Парни внезапно загорелись идеей проверить экспериментально, что случится с фантомом, если в него бросить… нет, не звезду. Все-таки это было слишком опасное заклинание, даже не слишком трезвые адепты это понимали, не говоря уже обо мне и Кесси, не притронувшихся к настойке. Вместо этого решили воспользоваться «острым дождем» – горсткой тонких ледяных иголок. Тоже эффектно, но значительно безопаснее.
Стол, стоящий по центру комнаты, отволокли в сторону, и на освободившемся пустом пространстве Терен и Стен приступили к созданию монстра – фантома. Все остальные с живым интересом наблюдали за процессом, давая советы по ходу дела.
Наконец, фантом был готов. Он стоял посреди комнаты, бил себя по бокам шипастым хвостом и разевал пасть – ревел. Звуковые эффекты решили не добавлять, дабы не перепугать соседей.
– Прелесть, какая гадость, – прокомментировала я.
Стен размял пальцы и выпустил по фантому заклинание.
Эффектного взрыва, как я и предсказывала, не получилось. «Острый дождь» просто прошел через фантома насквозь, не причинив вреда, и с веселым звоном осыпался на пол, где немедленно растаял.
– Так, – задумчиво сказал Стен. – Дождик не сработал. У кого еще есть предложения?
Предложения, воплощенные в форму заклинаний, были. Но желаемого взрыва фантома не получалось.
Он или испарялся с громким хлопком, заполняя помещение клубами дыма, что не никого устраивало, или попросту не реагировал на заклинания.
Пригорюнившиеся парни разлили остатки настойки, чтобы ускорить мыслительный процесс. Кесси, похоже, жаждала удрать к Кысу и мало интересовалась происходящим. Я внутренне радовалась – мне совершенно не нравилась идея прилюдно убивать дракона, будучи одетой в облегающие доспехи.
– Придумал! – Лис спрыгнул со стола, на котором он неподвижно (что само по себе было подвигом) восседал последние пять минут. – Надо его оживить!
– Кого? – ошалело воззрились мы на него.
– Фантома, – решительно заявил он и, не теряя времени на разговоры, сплел заклинание.
Призрачный дракон на долю секунды потемнел и вернулся в прежнее состояние. Заклинание прошло сквозь него и ударилось о шкаф, стоящий в углу, где и рассыпалось в фейерверке искр.
– Ну, и кого ты собрался оживлять? Никогда не жившего фантома? – рассмеялся Терен.
– Похоже, вот кого. – Кесси ткнула пальцем в шкаф, под которым что-то явственно закопошилось. Это самое что-то шуршало, щелкало и цокало чем-то по полу. Возможно, когтями.
– Лис, это что у тебя под шкафом живет? – полюбопытствовал Лежек. Лис и сам был заинтересован дальше некуда. Он присел на корточки и, не обращая внимания на попытавшегося боднуть его головой фантома, заглянул под шкаф.
– Ничего не видно, – через несколько секунд разочарованно заявил он и поскреб ногтями по полу, приговаривая «Цып-цып-цып»…
– Ты думаешь, там курица? – изумился Стен.
– А гхыр его знает, – ответил Лис, не переставая стучать по полу и не сводя горящего любопытством взгляда от подшкафного пространства. Там заскреблось и зашуршало еще сильнее, но вылезать существо не желало.
– Надо же, какой стеснительный, – заметил Тей. Я соскочила с подоконника и присела рядом с Лисом. Фантом возмутился и широко раскрыл пасть, запрокинув голову. По всей видимости, это должно было означать громкий рев.
– Уберите его, пожалуйста, – попросила я, начиная выплетать заклинание призыва. Кто-то из ребят сзади щелкнул пальцами, произнес необходимые слова, и фантом с громким хлопком исчез. Одновременно с этим я вытянула руку вперед и призвала к себе непонятную сущность. Шебуршание под шкафом прекратилось, зато цоканье усилилось и к нам выползла… мумия.
Труп крысы, похоже, валялся под шкафом у Лиса уже давно, поскольку успел высохнуть, мумифицироваться и облезть. Сейчас к нам двигался фактически скелет, частично обтянутый пергаментной кожей.
– Лис, как же ты не знал, что у тебя такое водится? – тихо произнесла я. – Ведь запах должен был быть? Разве не так?
– Ну, может, и воняло что-то, – призадумался Лис, прикидывая, когда это могло быть. – Только я подумал – это от портянок.
Я хихикнула. Парни в голос заржали. Кесси единственная не присоединилась к общему веселью.
– Какая гадость! – с чувством высказала она. – Нет, с меня на сегодня хватит! Сами развлекайтесь с ожившими группами. – И Кесси, старательно обходя комнату по периметру на максимальном отдалении от мумии, направилась к двери и, добравшись, с облегчением выдохнула и выскочила за нее.
Мумия, цокая коготками по доскам пола, приблизилась ко мне, как к призвавшему магу, и села на пол, не сводя с меня красных огоньков глаз в пустых глазницах.
– Серый пасюк, – определил Терен.
– А не черный? – усомнился Марек.
– Да нет, серый. Вон, смотри, сбоку клочок шкуры остался.
– Ну, может, и серый, – согласился Марек.
Мы с мумией пристально смотрели друг на друга. Надо было, конечно, упокоить несчастное животное и испепелить останки или любым другим способом уничтожить его, но что-то во мне настойчиво не давало это сделать.
– А почему Кесси так странно себя повела? – спросил Лис, растерянно глядя на дверь. В его понимании, видимо, в появлении мумии крысы из-под шкафа не было ничего особенного и, тем более, неприятного. Я пожала плечами.
– Она не любит мышей, крыс, лягушек и прочих тварей, как любая нормальная женщина.
– А ты нет? – усмехнулся Терен.
– А я маг-практик, – рассеянно ответила я, стараясь ухватить за кончик не дававшую мне покоя мысль. Вот оно!
Я уставилась прямо в красные глазки крысы и, прочитав заклинание подчинения, вложила в нее программу действий. Мумия, выслушав мой приказ, развернулась и деловито вышмыгнула из комнаты. Парни, раскрыв глаза, наблюдали за происходящим.
– Куда ты ее послала, Элька? – не выдержал Тей.
– К Флоренне, – не стала скрывать я, вставая и отряхивая коленки. – Я приказала пробраться на кафедру и утром, когда уважаемая Магистр придет, забраться на ее плечо по ноге.
Сокурсники, которые были в курсе сплетен, распускаемых про меня, одобрили это. Кто молча, а кто и вслух.
– А там же дверь закрыта, наверное? – забеспокоился Терен. Тей его успокоил.
– Это же крыса. Она и сквозь закрытую дверь просочится. Только, Элька, знаешь что… – Он потер лоб, вспоминая. – Кто-то мне говорил из Пифий, что Магистр Флоренна каждый вечер в своем рабочем кабинете варит гламарию. Ну, для усиления собственной привлекательности.
– А почему на кафедре?
– А там все необходимое же есть, таскать не надо. И вытяжка лучше работает, чем в комнатах Магистров. Так что, думаю…
Договорить он не успел. По пустым и не очень коридорам Школы пронесся пронзительный вопль. Его продолжительность, тембр и высота потрясали воображение.
– Кажется, я знаю, как теперь будут звать Магистра Флоренну за глаза. – Тей еле сдерживал смех. – Баньши!
Глава 14.
– И что мне с тобой делать? – ехидно поинтересовался Ален, усиленно строя из себя строгого учителя. Правда, это плохо у него получалось – с трудом сдерживаемый смех вот-вот грозил прорвать плотину и вырваться наружу.
Я, в свою очередь, изо всех сил изображая искреннее раскаяние (впрочем, с таким же успехом, как и Ален), бросив на него осторожный взгляд из-под ресниц, предложила:
– Ничего?
Вышеописанная ситуация явилась прямым следствием нашей – ну, моей – проказы над Флоренной. На ее, без всякого сомнения, примечательный вопль сбежалась добрая половина Школы, включая и нас. Мы скромно, не привлекая к себе излишнего внимания, толпились в задних рядах, с затаенным восторгом, слегка подпорченным необходимостью закрывать уши во избежание повреждения барабанных перепонок, слушали неповторимые переливы.
– Я даже не предполагал, что человек может орать так долго и так громко, – восхищенно прокомментировал Тей.
Преподаватели начали подходить позже. В этом не было ничего удивительного – уроки давно закончились, дело близилось к ночи, и на кафедрах, как правило, никого не оставалось. Только если Магистру позарез нужно было что-нибудь закончить. Ну вот как Флоренне.
Присоединяющиеся к компании возбужденно переговаривающихся адептов учителя растерянно смотрели на дверь, из-за которой доносился колоратурно-сопрановый вопль, заглядывали внутрь и… ничего не предпринимали. Нас страшно раздирало любопытство – мы тоже хотели знать, что случилось с Флоренной. Ну, кроме того, что с ней вежливо поздоровалась мумия крысы. Но соваться в первые ряды с предложением помощи было глупо – и так, собственно, ясно, кто мог развлечься таким образом: оживлять трупы в Школе мог только Ален (хотя за Магистра Рейфа я бы не поручилась, вполне вероятно, что он тоже обладал подобными знаниями) и не в меру талантливые адепты девятого курса.
Прибывший Магистр Рейф, заглянув за дверь и поспешно ее прикрыв, негромко поинтересовался:
– За Магистром Аленом послали?
– Давно, – откликнулся кто-то рядом с ним.
– Хорошо, – пробурчал директор и обратил суровый взор на разновозрастную толпу адептов.
– Советую разойтись. Ничего интересного здесь происходить уже не будет.
Мы были другого мнения, но, тем не менее, решили воспользоваться сим предложением и тихо-мирно ускользнуть. Однако были остановлены приказом Магистра Рейфа:
– К девятому курсу это не относится.
Преподаватели сочли за лучшее разойтись сами, адепты неохотно расползлись по своим комнатам, то и дело оглядываясь и возбужденно переговариваясь, еще после двух весьма настойчивых советов директора, произносимых все более и более резко. На месте действия остались почти весь девятый курс факультета Магов-практиков Школы, за исключением Кесси, Магистр Рейф и пришедший Ален.
– Магистр, взгляните. Кажется, это по вашей специальности, – кивнул директор на дверь кабинета кафедры Травников.
Ален спокойно кивнул и широко распахнул ее. Мы, не в силах справиться с собой, с жадным любопытством заглянули в нее.
В общем, там было на что посмотреть. Магистр Флоренна стояла за лабораторным столом, на котором все еще горел небольшой огонек в жаровне, и самозабвенно вопила. На ее плече мирно восседала мумия крысы, приветственно скалившая зубы и изредка почесывающая коготками за остатками уха. Невыносимо воняло удушливым сладковатым ароматом.
– Точно гламария,– определила я, тихо поделившись знаниями с сокурсниками. – На наперстянке и бересклете. Действенно, но долго и сложно.
Директор бросил на нас сердитый взгляд, но ничего не сказал. Флоренна же, завидев входящего Алена, бросилась навстречу нему, раскинув руки и ради разнообразия сменив вопль на невнятные слова:
– Магистр… снимите… гадость… уберите… адепты…
Ален ловко придержал налетавшую на него даму, не давая повиснуть у себя на шее, снял с ее плеча не сделавшую никому ничего плохого крыску, отошел в сторону и произнес несколько тихих слов. Мумия вспыхнула прозрачным голубоватым пламенем и рассыпалась в пыль.
– Мир праху ее, – грустно прошептал за моим плечом Тей. Мне тоже было жаль. Крыска, что и говорить, получилась на редкость симпатичной. С нашей точки зрения, разумеется.
Флоренне так не казалось. Она прекратила орать, и в Школе воцарилась привычная и желанная тишина.
– Все, Магистр Флоренна, – сообщил Ален, повернувшись к ней.– Я бы рекомендовал вам сейчас вернуться домой и выпить чего-нибудь успокоительного. Больше это вас не побеспокоит.
– Но, Магистр Ален, – проворковала она, мило хлопая ресницами и бросая на него призывный взгляд. – Не могли бы вы проводить меня? Я боюсь, дома меня может ждать нечто подобное. Кто знает, что может прийти в голову… – она злобно посмотрела на нас, – нежити.
Или я ошибаюсь, или меня сейчас обозвали упырем или чем-то подобным прямо на глазах Алена и директора. И мало того, она еще и явственно пристает к моему… учителю. Волна возмущения поднялась во мне так быстро, что я, не осознавая, начала сплетать заклинание…
«Элька!» – раздался в моей голове мысленный приказ. Я опомнилась, опустила руку и расслабилась. Действительно, что это со мной? И кто, интересно, меня остановил? Вариантов, собственно, было не так много – или Ален, или директор, но я склонялась к первому варианту. Директор не стал бы орать мысленно, тем более что у меня стоит блок, а просто дал бы по рукам посохом.
Я взглянула на Алена. На его лице не выражалось ни единой эмоции, зато в глазах горел хорошо знакомый сердитый огонек. Точно он. Только как? Значит, он все-таки может пробивать блоки? И я возмущенно уставилась на Алена, мысленно обещая себе – и ему – что в ближайшее же время пристану к нему не хуже банного листа и узнаю все. Магистр едва заметно пожал плечами.
– Магистр Ален! – возопила между тем Флоренна, видя, что на ее призывы адресат не реагирует. – Вы проводите меня? Я не переношу нежить.
– Ей стоит только заорать, и вся нежить разбежится, – прокомментировал Лежек.
– Магистр Флоренна, успокойтесь, – невозмутимо произнес Ален. – Боюсь, я не смогу вас проводить. Сейчас, полагаю, мне следует поговорить со своими адептами. Не так ли, Магистр Рейф? – Ален вопрошающе взглянул на директора. Тот кивнул.
– Несомненно. Я и сам хотел попросить вас об этом, но вы, Магистр, предложили первым. Флоренна, идите к себе, выпейте настойки валерианы, а мы разберемся с этим прискорбным случаем. Не сомневаюсь, что имела место быть трагическая случайность. Адепты проявляют похвальное рвение, отрабатывая изученные заклинания, вот только делать это следует под руководством профессионала. – Он окинул нас суровым взглядом и, коротко кивнув Флоренне, удалился.
– Не волнуйтесь, Магистр Флоренна, – уверил ее Ален. – Вы можете быть уверены – в преподавательском корпусе нет нежити. Я ушел оттуда не более десяти минут назад, и там было совершенно чисто. Адепты, прошу вас пройти в аудиторию. – Он показал на дверь в конце коридора.
Мы повиновались. Причем значительно более бодро, чем шли бы до речи директора. Его слова убедили нас в том, что справедливого возмездия можно не ждать. Так, поругают в худшем случае – и все.
Ален появился через пару минут после нас, тщательно закрыл за собой дверь, зачаровав ее от подслушивания, и сел на собственный стол.
– Я надеюсь, вы понимаете, что слова Магистра Рейфа были предназначены для Магистра Флоренны, а не вас? – без предисловия начал он. Мы понимали, но надеялись, что все равно избежим наказания. Иначе, зачем было так распинаться и придумывать легенду?
– Отлично, – заключил Ален, обведя нас взглядом и найдя должное понимание. – Тогда все могут быть свободны, кроме Лиса и Эльки.
Мы были потрясены. Все. Нет, ну, то, что оставили меня – понятно. Я бы и сама задержалась, есть у меня парочка вопросов к господину Магистру… Но как он определил Лиса? Это последний адепт, на которого можно было подумать. Скорее я отдала бы предпочтение Лежеку или Терену. Остальные парни пребывали в таком же недоумении и не сдвинулись с места, сверля взглядами Алена. Насладившись нашим замешательством, он пояснил:
– Вы же старший курс, должны помнить, что по остаточной магии можно определить, кто накладывал заклинание. Магистр Флоренна, ясное дело, не могла этого сделать – она не знакома с вашими стилями. Директор – не думаю, что он опознал точно, все-таки это чуждые ему потоки. Но я-то… надеюсь, в моей компетенции вы не сомневаетесь?
Дождавшись согласного кивка, Ален жестом отпустил ребят. С Лисом у него разговор был короткий.
– Молодец.
– Что?– опешил Лис.
– Молодец, говорю. Правильно и аккуратно сформулированное заклинание. Только в следующий раз советую развоплощать сразу, не дожидаясь, пока твоими созданиями воспользуются другие. Можешь идти.
Обрадованный и донельзя гордый Лис выскочил за дверь. Ален проверил заклинание от подслушивания и подошел ко мне.
– И что мне с тобой делать? – ехидно поинтересовался он, усиленно строя из себя строгого учителя. Правда, это плохо у него получалось – с трудом сдерживаемый смех вот-вот грозил прорвать плотину и вырваться наружу.
Я, в свою очередь, изо всех сил изображая искреннее раскаяние (впрочем, с таким же успехом, как и Ален), бросив на него осторожный взгляд из-под ресниц, предложила:
– Ничего?
Ален словно бы не слышал меня.
– Лучше всего было бы тебя отшлепать, потому что ведешь ты себя, как маленькая девочка. С чего ты так на Флоренну ополчилась, можешь пояснить?
– А чего она? – праведно возопила я, но тут же опомнилась. Подобное поведение могло только укрепить Алена в его мнении обо мне.
– Вот именно, – подтвердил Магистр, от которого не укрылись мои внутренние терзания. – И в руках ты не умеешь себя держать. Чем ты хотела запустить в нее? Страхом, я правильно понял? Тебе было мало того, что и так испугала бедную женщину до полусмерти, напустив на нее ожившую мумию крыски?
Я пристыженно опустила голову. Ален прав. Я веду себя, как девчонка, а не как почти-дипломированный маг. И действительно, что мне от нее надо? Безвредная, в сущности, дама. Красивая даже, и без всякой гламарии. Ну, цепляется она ко мне, так недолго осталось, через месяц сессия, а потом практика, и все, больше мы с ней не увидимся. Надеюсь. Правда, она не только ко мне, но еще и к Алену цепляется… При одном воспоминании о слащавом воркующем голоске, упрашивающем Алена проводить ее до комнаты, во мне вновь вскипела ярость и вернулось прежнее желание как минимум напугать ее. Как максимум… лучше не думать об этом.
– Элька… – Ален привлек меня к себе и теперь уже мягко шептал на ухо. – Тебе просто необходимо научиться держать себя в руках. Твоя эмоциональность может однажды погубить тебя. Как я жалею, что согласился обучать тебя некромантии…
Я замерла на месте, потом осторожно высвободилась из таких уютных объятий.
– Что ты хочешь этим сказать? – Я нехорошо прищурилась. – Что мне нельзя доверять темную магию, поскольку я могу ею кого-нибудь случайно покалечить?
Ален несколько секунд ошалело глядел на меня, потом тряхнул головой и усмехнулся.
– Если бы. Тогда бы я просто вставил несколько ограничителей. Нет, все еще хуже. Иди сюда. – Он вновь привлек меня к себе и легонько взъерошил мои волосы.– Ты даже не представляешь, какими уникальными магами вы станете, karriellie. Вы будете уметь обращаться с обеими сторонами силы – и темной, и светлой. Ты уже сейчас это делаешь – сливаешь вместе разные потоки, и скоро к этому придут все остальные. За исключением Лиса, скорее всего. Ему не хватит широты кругозора. Он может делать только то, что вызубрил, не двигаясь дальше.
– И что в этом плохого? – удивилась я.
– То, что вы будете чужими для всех. Светлые маги будут бояться вас. Темные – если вы с такими встретитесь по одну сторону фронта – презирать. Я не хотел для тебя такой судьбы, karriellie.
– Ты знаешь об этом по личному опыту. – Я не спрашивала, а утверждала.
– Да.
Я обдумывала сказанное. В чем-то, возможно, Ален и прав. Мы действительно будем уметь работать с обеими сторонами магии. Только вот обучение темной магии явно поверхностное, чему мы там научимся за полгода? Так что не все так страшно, как Ален рассказывает. И кстати…
– Что-то я не заметила особого презрения к тебе. Особенно со стороны некоторых отдельно взятых Магистров.
– Я был бы счастлив, если бы эти «отдельно взятые Магистры» оставили меня в покое, – пробурчал Ален. – И ты тоже.
– Что «я тоже»? Оставила тебя в покое? – обиделась я.
– Да что за день такой сегодня! – Ален нечленораздельно выругался. – Или я разучился нормально разговаривать, или ты – нормально понимать! Оставь в покое Флоренну, а не меня. Я же еле успел тебя остановить.
– Да-да-да, – согласилась я. – Вот теперь подробнее, пожалуйста. Сегодня действительно интересный день, сколько всяких загадок раскрывается. Ты, оказывается, можешь пробивать мысленные блоки. И при этом, отвечая на мои вопросы, посылал… ну, хорошо хоть, не на гхыр, а к Магистру Рейфу. – Я вторично вырвалась из объятий Алена и отступила на шаг, пристально разглядывая его.
– Элька, – виновато начал Ален. – Как я понимаю, тебя интересовало, может ли пробить блок среднестатистический маг. Ну, ты, к примеру.
– Я буду уникальным магом, ты сам недавно сказал, – тут же возразила я. – А спрашивала я про тебя.
– Хорошо, уникальным, не буду спорить. Но ты не задала вопрос впрямую. А я на самом деле не знаю, может ли обычный маг пробить блок.
– А серый может?
– Какой? – удивился Ален.
– Серый. Не темный, не светлый, а их смесь.
– Не знаю, – пожал плечами Магистр.
– Но ты можешь.
– Я могу. Но это связано не с используемой магией, а с происхождением. От меня закрыться невозможно.
– Вообще? – не поверила я. – Никому?
– Вообще и никому, – вздохнув, подтвердил Ален.
– Даже Магистру Рейфу?
– Даже ему.
– Ни гхыра себе… – задумалась я. Хорошо это или плохо – всегда знать мысли всех окружающих? Наверное, при всех отрицательных сторонах этого Дара, я бы не отказалась…
– Еще и эмоции, – добавил Ален.
– Эмоции тоже? Что же у тебя за происхождение такое? – поразилась я.
– Со стороны матери. Есть у нее в роду этот Дар.
– Понятно… – протянула я, стараясь совладать с собственными эмоциями и не выплескивать их на Алена. Как же он справляется с этим? Особенно в Школе, где бегает сотня юных дарований, не стремящаяся сохранить все в себе?
– Я умею закрываться. И вообще очень редко злоупотребляю этим. Только в редких случаях.
– Слушай, давай договоримся, – предложила я. – Ты отвечаешь только на те вопросы, которые я задаю вслух. И ты вроде как должен закрываться, а не читать мои мысли?
– С тобой это почему-то не проходит, – признался Ален. – Ни одна защита не срабатывает. Я автоматически прочитываю тебя. Элька, ты не сердишься на меня?
Я подумала. Потом проверила собственные эмоции. И посмотрела на Алена. Он успокоенно улыбался.
– Мне можно не отвечать, да? – проворчала я и по собственной инициативе прижалась к нему. – Я все равно уже давно поняла, что ты пробиваешь блоки, только вот про эмоции не догадывалась. Ты столько раз себя выдал!
– Элька…
– А за это ты… – Я хотела договорить: «расскажешь, что означает «карриэлле», но
ласковые руки, забравшиеся в мои волосы, и мягкие теплые губы, коснувшиеся моего виска, лишили меня дара речи и вообще способности соображать. Легкие щекочущие ощущения, распространившиеся по телу, ввели меня в странное состояние, своеобразный ступор, когда не хочется ни думать, ни шевелиться, просто стоять, отдаваясь невинным ласкам…
– Я расскажу тебе, – пообещал над ухом голос Алена. – Только не сегодня.
– А почему? – Я тут же вернулась в нормальное состояние.
– А потому что сейчас нам надо обсудить, что с тобой делать.
– А можно ничего не делать? – с надеждой воззрилась я на Алена. Тот сурово покачал головой.
– Нельзя. За свои поступки надо отвечать.
– Только прикоснись ко мне, – угрожающе начала я.
– А вроде ты только что не возражала? – удивился Ален. И тут же добавил, не дожидаясь, пока я выскажусь по этому поводу. – В Школе запрещены силовые методы воздействия. Так что твоим наказанием будет разборка шкафа.
– Какого шкафа? – недовольно поинтересовалась я.
– Вот этого. – Ален показал на громоздкий дубовый шкаф в углу комнаты. По внешнему виду казалось, что его не открывали лет сто, а уж что там скрывалось внутри – одному мракобесу известно.
– Так это может гхырову уйму времени занять! – возмутилась я.
– Предпочитаешь чистку картошки до конца года? Магистр Рейф обязательно поинтересуется, чем кончился этот «прискорбный случай».
Картошку чистить не хотелось еще больше, чем разгребать шкаф.
– Мне можно не говорить, что я думаю по этому поводу, да? – уточнила я.
– Можно не говорить, – великодушно согласился Ален. – Завтра после лекций, адепт Элиара, жду вас здесь.
В шкафу не оказалось ни чучела нетопыря в натуральную величину, ни таинственного магического артефакта, на что я втайне надеялась. Он весь был забит книгами, фолиантами, гримуарами, свитками, разрозненными листками и прочим окололитературным мусором. Открыв с помощью Алена тяжеленные дверцы с искусной резьбой на них (судя по ней, шкафу было минимум лет четыреста), я с трудом поймала вывалившиеся из него бумажки и куски пергамента. Магистр, с некоторым сочувствием посмотрев на меня, быстро удалился под явно надуманным предлогом. И я осталась разгребать завалы.
Через полчаса я пришла к выводу – мои предположения были ошибочны. В этот шкаф никто не заглядывал со времени переезда Школы в Вийск, то есть лет эдак сто пятьдесят. Мне попадались контрольные по неестествознанию для первого курса, написанные неровным детским почерком с огромным количеством ошибок. Я долго расшифровывала, что означают слова «кемора» и «мафго», и, в конце концов, пришла к выводу, что это «кикимора» и «мавка». Там были учебники по травоведению, зельеварению, истории магии (с разрисованными портретами архимагов) и, что неудивительно, неестествознанию. Я нашла даже невесть как сюда попавший ветхий от старости и плохого качества бумаги «Арренский вестник» ста шестидесятилетней давности. Я с интересом изучила, с трудом разбирая выцветшие от старости руны, известие о несостоявшемся конце света. Очевидно, пророки во все времена больше всего любили предсказывать апокалипсисы, и с той же частотой эти пророчества не сбывались. Что не могло не радовать, на самом деле. Зато предсказанию о нашествии саранчи на юг Аррении придали мало значения, а оно как раз оказалось верным. Как следствие этого, выросли цены на зерновые и лен. Еще на листке нашлись заметки о появлении дракона в Синих Липягах (он съел пару коров и улетел, но обещал вернуться) и бале в честь королевы Ники с подробным описанием платья венценосной особы. Я прикинула, что мое собственное, которое обещал сшить Саватий, должно быть не хуже, и, воодушевившись, с удвоенной энергией продолжила разбирать шкаф, без сожаления отложив газету в кучу, предназначенную на выброс.