Текст книги "Баллада о Лорелее (СИ)"

Автор книги: Юрий Морозевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 63 страниц)

– Нет… то есть да, – в замешательстве пробормотал Джошуа.

Что бы такое спросить? Ничего в голову не лезет, кроме ее сногсшибательных форм. Форма, формы… Ага… кажется, придумал.

– Скажи, – сказал он, – почему именно эта форма?

Кэт удивленно подняла брови.

– Нет, не так, – он собрался с мыслями и, тщательно обдумав вопрос, сформулировал по-другому. – Метаморфы способны превращаться исключительно в демонов или существуют какие-то иные варианты?

– А-а, вот ты о чем… – Кэт, вероятно, ожидала чего-то другого. В голосе ее послышалось разочарование. – Что ж… Вариантов много. Вернее будет сказать, что их бесконечно много. Каждый метаморф способен принимать форму любого существа или предмета, с которым он когда-либо так или иначе соприкоснулся.

– Тогда логично будет предположить, что реальные демоны где-то действительно существуют. Это правда?

– Никаких реальных демонов на Лорелее нет, это я знаю абсолютно точно. Форма демона для нас является базовой, основной, так сказать… Это первая форма, которую в состоянии освоить новоявленный метаморф сразу после инициации. Скажу сразу – причина мне неизвестна. Мы с Роном долго размышляли на эту тему, но ничего так и не придумали, кроме нескольких, весьма умозрительных гипотез. Одна из них, наиболее правдоподобная, заключается в том, что сок упомянутого папоротника содержит в себе некую программу, согласно которой и происходит первое превращение. Нам неизвестен истинный облик существ, подаривших лорнам столь замечательное растение, и вполне логичным является предположение, что именно так они и выглядят. Но, повторяю, это всего лишь гадание на кофейной гуще, практически ни на чем не основанное…

Кэт немного помолчала, а затем произнесла:

– Удивительно, но форма демона оказалась практически идеальной для существования в условиях джунглей. Надеюсь, в этом ты убедился на собственном опыте… Если именно так и было задумано, то нужно признать – гости из космоса потрудились на славу. Добавлю лишь, что с течением времени и при соответствующей практике любой метаморф приобретает возможность произвольного изменения своей формы… Я удовлетворила твое любопытство?

– Пожалуй, – задумчиво произнес Джошуа. – В какой-то степени.

Он вдруг ощутил огромную усталость. Хотелось закрыть глаза и забыть обо всем, что с ним приключилось. Равно как и то, о чем ему рассказала Кэт. Перегруженный информацией мозг настойчиво требовал отдыха.

– Давай сделаем небольшой привал, прежде чем отправимся дальше, – сказал Джошуа.

Он не хотел себе в этом признаться, но предстоящее расставание с Кэт начинало заметно его угнетать. Хотелось хотя бы ненадолго отсрочить неизбежное.

– Этого не требуется, – ответила Кэт. – До лагеря отсюда метров двести по прямой.

– Вот как… – с неудовольствием заметил он. – Тогда, наверное, не стоит с этим тянуть… Ну что, вперед?

Однако, Кэт нахмурилась и мрачно сказала:

– Дальше я не пойду.

Та-ак… Значит, возвращаться к людям мы категорически не желаем. М-да… интересно, чем это мы ей так насолили?

– Можно узнать, почему? – осведомился Джошуа. – Разве тебе не хотелось бы вернуться к той, прежней жизни, когда ты была еще обычным человеком?

– Нет, – коротко ответила Кэт.

– Не хочешь или не можешь? – продолжал настаивать Джошуа.

– Не могу. И уже не хочу.

– А можно поподробней?.. Да не дергайся ты так! Я же в самом деле хочу разобраться!

Кэт долго смотрела на него изучающим взглядом, в котором нетрудно было заметить как явное недовольство его бестактными вопросами, так и какую-то затаенную детскую обиду, потом тихо вздохнула и произнесла:

– А как ты себе это представляешь? Я, живая и невредимая, объявляюсь в лагере после почти двухмесячного отсутствия. Все от радости пляшут и поют, и никто не задает ни одного вопроса. Так, по-твоему?

Джошуа промолчал. Нарисованная Кэт картина выглядела совершенно неправдоподобной, тут даже и говорить нечего.

– Вот видишь, – сказала она с горечью. – Не получается. А вопросы непременно возникнут, и как отвечать на них, я так и не придумала. Вот, скажем один, самый простой, из тех, что приходят на ум в первую очередь: а чем ты, подруга, все это время питалась?

Да, подумал Джошуа. Действительно, проблема. Пища лорнов для людей не годится, а другой в джунглях попросту нет.

– Ну, и чем же ты питалась? – спросил он.

Кэт как-то неопределенно хмыкнула и сказала:

– Метаморфы в качестве источника энергии для организма могут использовать что угодно: электромагнитные поля, радиацию, солнечный свет…

– Понятно… Да-а, вариант явно не для человека. Слушай, объясни, может я чего-то не понимаю… Ты упала со скалы, потом лорны тебя… хм… скажем так, выхаживали… Существует ли какая-то веская причина, по которой ты предпочла остаться в джунглях, а не вернуться в лагерь еще тогда, сразу после… хм… излечения?

– Существует, естественно. Поверь, я много думала об этом, мечтала вернуться… но в конце концов поняла, что это никак невозможно. Сам посуди… К тому времени я отсутствовала уже около трех суток, поэтому расспросов с пристрастием все равно было никак не избежать. И хорошо, если бы это была просто обычная беседа. А вдруг им пришло бы в голову использовать какие-нибудь спецсредства? Гипноз или химию, не приведи господь… или что-то вроде полиграфа. А если они попросту взяли и засунули бы меня в медицинский бокс? В качестве рутинной проверки здоровья пациентки, чудом избежавшей гибели в страшных и коварных джунглях. Как думаешь, что показали бы анализы?.. Молчишь… Понятное дело, не знаешь. Вот и я не знаю.

Джошуа с сомнением покачал головой.

– Думаешь, Стромберг способен на такое?

– Я не могу этого исключать. И потом, почему обязательно Стромберг? Кроме него есть и другие… А мой секрет из разряда тех, что нельзя доверять никому. Это я тоже поняла практически сразу.

– Даже мне?

– Ты – исключение. Которое, впрочем, только подтверждает правило. Удивительно, но тебе я почему-то доверяю. И потом, сам же знаешь, выбора у меня попросту не было. А вот другие… Представь себе ситуацию, при которой способ превращения людей в метаморфов стал достоянием человечества. К кому он попадет в первую очередь? Правильно, в руки военных и всякого рода спецслужб. Добавим сюда политиков, бизнесменов и бандитов всех мастей, хотя бы тех, что опекают нашего обожаемого Стромберга. Страшно себе представить. Солдат-метаморф, шпион-метаморф, бандит-метаморф… бессмертный, практически неуязвимый и неуловимый… Становится абсолютно невозможным сохранить в тайне ни один секрет, даже из разряда тайн государственной важности. Кризис всей мировой политики… экономики, да фактически любой сферы человеческой деятельности… Взломщик-метаморф с легкостью проникнет в любой, самый охраняемый сейф любого банка. Как тебе подобная картина?.. А войны? Только представь себе сражающиеся на поле брани армии метаморфов… Тебе не кажется, что ситуация сильно смахивает на катастрофу для нашей до тошноты уверенной в себе цивилизации? Не-ет… такие знания людям доверять никак нельзя.

Она помолчала и добавила:

– Есть еще одна причина. Лорны. Те самые беззащитные несчастные лорны, которым так не хватает именно моей помощи. Можешь относиться к этому как угодно, но я так и не смогла их бросить… Теперь понял, почему я не вернулась?

Джошуа задумчиво смотрел себе под ноги. В таком разрезе проблему метаморфов он еще не рассматривал. Очень похоже на то, что в ближайшее время ему придется отвечать на те же вопросы.

Кэт, похоже, догадалась, о чем именно он размышляет, потому что сказала:

– Стоит серьезно подумать над тем, что и кому говорить и как избежать ненужного любопытства. Особенно в том случае, если все-таки не передумаешь и решишь остаться. Ситуацию, прямо скажем, не назовешь тривиальной. Представь, ты возвращаешься из джунглей здоровый и невредимый, а через некоторое, весьма непродолжительное, кстати, время коллеги видят тебя со сломанными ребрами, перебитым позвоночником и парализованными ногами. Что ты им скажешь?.. Поверь, медицинского бокса тебе никак не избежать. Как и допроса с пристрастием.

Джошуа долго молчал, не решаясь взглянуть ей в глаза. Ответа у него не было.

– Почему же в таком случае ты меня отпускаешь? – мрачно спросил он.

– А каким образом я могу тебя удержать? – усмехнулась Кэт. – Привязать к себе лианами?

Пожалуй, я бы не отказался, невольно подумал Джошуа.

– Ты должен решить сам, – убежденно сказала она. – И я верю, что ты сделаешь правильный выбор.

Н-да… Смотря что считать правильным выбором. Отрицание своей человеческой природы – это правильный выбор? А земная цивилизация в целом? Она-то без меня, конечно, проживет. А я? Ведь придется не только полностью отказаться от ее так называемых благ, но и покинуть всех, кого когда-то знал и любил… Правда, таких уже почти не осталось, и тем не менее. Это тоже правильно?

– Мне нужно идти, – не слишком уверенно сказал он, тоскливо глядя куда-то в сторону. Посмотреть ей прямо в глаза он так и не решился. – Мы еще увидимся?

– Это зависит только от тебя, – ответила Кэт. – Если все-таки передумаешь, возвращайся сюда, на эту поляну… Ну, давай, иди, раз решил. Тебе туда.

Она показала рукой.

Джошуа повернулся и сделал несколько шагов в указанном направлении. На краю поляны он обернулся, чтобы поблагодарить Кэт за все, что она для него сделала, однако никого не увидел. Кэт бесследно исчезла.

Глава 7

Джошуа вошел в лагерь со стороны вертолетной площадки. Под навесом, где еще недавно парковался его блаженной памяти старенький вертолет, теперь красовался вполне современного вида антиграв с мигалками на крыше и надписью через весь борт: «Полиция».

Та-ак… Не иначе как по мою душу, с неудовольствием подумал Джошуа. Н-да… не радует, и это еще мягко говоря. Что же я им все-таки скажу? Правду рассказывать не хочется, да и не поверят они. А лжи не поверят тем более… Я бы и сам не поверил.

За спиной в зарослях вдруг раздался шорох, и негромкий голос отчетливо произнес:

– Стоять. Руки за голову.

Голос показался смутно знакомым. Никаких особо угрожающих интонаций Джошуа в нем не обнаружил, однако очень четко представлял себе, насколько обманчивым может быть первое впечатление. Поэтому счел за лучшее подчиниться. А там посмотрим.

– Молодец, соображаешь, – донеслось из кустов. – Теперь повернулся. Медленно.

Джошуа выполнил и этот приказ. Кусты раздались в стороны, и из зарослей показался гориллообразный Стив с автоматом наперевес. Ствол смотрел аккуратно в живот Джошуа.

– Ба! Летун! – обрадовался Стив. – Какая встреча! Эй, Адам! Смотри, кто к нам пожаловал!

Из зарослей показался лысый Адам. Тоже с автоматом в руках.

– Ну надо же! – с показным весельем произнес он. – На ловца, как говорится, и зверь… А мы тут думали, гадали, уж не драпанул ли ты куда глаза глядят. С перепугу, так сказать… А ты, значит, вот он. Живой и здоровый. Ну, это ненадолго, правда, Стив?

Тот лишь коротко хохотнул.

Кажется, у меня большие неприятности, подумал Джошуа. К великому огорчению эти ублюдки сегодня трезвые как стекло. Да и не подходят близко, видно, запомнили, чем закончилась наша предыдущая встреча.

– Вы так всех встречаете? – спросил он, указывая глазами на оружие.

– Зачем всех? – произнес Адам. – Не-ет, только тебя, летун. Как особо почетного гостя. Ради тебя тут весь лагерь на уши поставили, а повезло, как видишь, нам… Есть в этом какая-то высшая справедливость, не находишь?

– Отведите меня к Стромбергу, – сказал Джошуа, стараясь, чтобы голос звучал твердо и убедительно.

Особой надежды на то, что они выполнят его просьбу, конечно, не было.

– Зачем нам Стромберг? – притворно удивился Адам. – Мы и сами можем поговорить. Ведь нам есть, о чем поговорить, а, летун?

– Не о чем мне с вами разговаривать. Повторяю, позовите Стромберга.

– Ишь, какие мы нынче борзые. Обижаешь, летун, обижаешь. Правда, Стив? На твоем месте я был бы немного повежливее.

– Можем поменяться, – сказал Джошуа. – Хочешь?

– Глянь-ка, Стив, – обратился Адам к сообщнику. – Он еще и издевается. Нехорошо-о… ох, как нехорошо.

Он горестно покачал головой.

– Дай мне, – Стиву, кажется, надоела эта бессмысленная игра словами. – Слышь, Адам… Дай я с ним поговорю как следует. От души, так сказать…

– Подожди, – остановил его более рассудительный Адам. – Не суетись. И не подходи близко, а то чересчур резвый он у нас, даром что летун… Есть вариант получше. Давай просто пристрелим его и оттащим подальше в джунгли, чтобы никто не нашел. Сгинул, мол, где-то там, и сгинул. Мир праху его.

– Тоже верно, – согласился Стив. – Вот только удовольствия от этого никакого. А так я бы его…

– А, может, я сам пойду? – предложил Джошуа. – Чего ради меня куда-то тащить, когда я могу и своим ходом… Вам же легче.

В джунглях у него появлялся пусть маленький, но все-таки шанс.

– Ишь ты, – восхитился Адам. – Заботливый какой. И хитрый. Не-ет, мы уж тебя здесь как-нибудь… так надежнее. Без сюрпризов, и наверняка. Эх, времени у нас нет, а то Стив с тобой точно позабавился бы… Ну что ж, молись, летун.

Он перехватил автомат поудобнее.

Сейчас, подумал Джошуа, закрывая глаза. Сейчас я услышу короткую очередь, и все для меня кончится. Может быть, это и к лучшему. По крайней мере, не придется никому ничего объяснять.

– Стоять! – внезапно раздался окрик у него за спиной. – Полиция!

– А, черт! Как некстати. Испортил все удовольствие, кретин… – сквозь зубы процедил Адам. – Повезло тебе сегодня, летун, крепко повезло. Ну ничего, встретимся еще. Дорожки здесь узкие.

Стив от досады лишь сплюнул.

– Опустить оружие!

Адам и Стив переглянулись, но команду выполнили. Видимо, связываться с полицией в их планы не входило.

Полицейский подошел ближе и встал неподалеку от Джошуа, держа в одной руке лазерный пистолет, а в другой служебное удостоверение.

– Сержант Роббинс, – отрекомендовался он. – Что здесь происходит?

Ох, и дурак же ты, Роббинс, подумал Джошуа. С пистолетиком против двух громил с автоматами, это же уметь надо. Да если бы они захотели, то положили бы тебя прямо здесь, и никакое удостоверение им не помешало бы и никакие лазеры. Зеленый ты еще, пороху, как говорится, не нюхал. И тем не менее, я тебе благодарен.

– Вот, задержали, – сказал Адам, всем видом демонстрируя полную готовность служить торжеству закона и справедливости. – Вышел из леса.

– Понятно. Разрешение на оружие имеется?

– А как же, – Адам осклабился во все тридцать два зуба и достал из кармана пластиковую карточку. – Пожалуйста.

Роббинс внимательно изучил документ, сверяя фотографию на нем с оригиналом, молча вернул карточку Адаму и повернулся к Стиву. Тот уже держал документы наготове.

– Что ж, все в порядке, – Роббинс отдал карточку Стиву, сунул пистолет в кобуру и, наконец, обратился к Джошуа. – Ваше имя?

– Джошуа Харрис.

– Тот самый Харрис? – удивился сержант. – Пилот?

Джошуа кивнул.

– Да, пилот.

– Вот это да! Просто с ума сойти. Мы вас уже третьи сутки разыскиваем… а тут сам объявился… Что ж, придется пройти со мной. Боюсь, у нас к вам очень много вопросов.

– Конечно, сержант, – ответил Джошуа, со злорадством глядя на кислые физиономии Стива и Адама. – С превеликим удовольствием. Куда прикажете?

Роббинс поглядел на него с некоторой долей удивления, смешанного с недоверием, но все же сказал:

– В административный корпус. Прямо по этой дорожке.

– Я знаю, – Джошуа сделал несколько шагов, однако внезапно остановился и обернулся. Пирсон и Горман смотрели ему в спину.

Интересно все-таки, кто из них кто, неожиданно подумал Джошуа. Как-то не представилось случая выяснить.

Он не смог отказать себе в маленькой радости, поэтому широко улыбнулся и с наигранной сердечностью произнес:

– Пока, парни. Еще увидимся.

– Не сомневайся, – ответил Адам и тоже улыбнулся. – Обязательно.

Стив угрюмо промолчал.

* * *

– Итак, вы утверждаете, что вертолет упал здесь? – инспектор Фергюсон ткнул пальцем в расстеленную на столе карту. Сержант Роббинс заглянул через его плечо и равнодушно отвернулся.

– Да, именно так, – Джошуа бросил мимолетный взгляд на карту и тяжело вздохнул. Он уже в третий раз за последние полчаса отвечал на этот вопрос. – Я же говорил. Попали в сильнейшую грозу… двигатель заглох от удара молнии, и мы рухнули в джунгли. Прямо вот сюда…

– Та-ак… Интересно… очень интересно. И случилось это, по вашим словам, пятьдесят один час назад. С минутами.

Фергюсон откинулся на спинку кресла и принялся разглядывать Джошуа словно какое-то редкое насекомое.

Что-то ты уже обнаружил, подумал Джошуа. Что-то такое, чему у тебя нет пока никакого разумного объяснения. Ну, давай, не темни, врежь мне со всей решительностью…

– Не получается, – наконец, произнес Фергюсон. В его взгляде Джошуа вдруг почудилось чувство явного морального превосходства. – Никак не получается. Судите сами, Харрис. От указанной точки до лагеря чуть больше двухсот километров по прямой. Как вам удалось преодолеть такое расстояние за столь короткий промежуток времени? Во-от… Это у нас будет раз. И не нужно, кстати, забывать, что здесь у нас все-таки джунгли. Скалистые обрывы и широкие реки… Это два. Что скажете? На мой взгляд, подобные подвиги выше сил человеческих.

Джошуа быстро прикинул в уме скорость передвижения.

Да-а, подумал он, тут ты меня подловил. Даже по ровной дороге такое не осилить, а что уж говорить про джунгли… Что бы такое тебе соврать, чтобы ты, наконец, от меня отстал? Как назло, ничего умного почему-то в голову не приходит.

– Э-э… видите ли… – начал он, совершенно не представляя себе, как закончить фразу.

В этот момент входная дверь распахнулась настежь, и на пороге появился Стромберг собственной персоной.

– Харрис! – воскликнул он. – Живой!.. Мне только что сказали. Я даже не поверил… А что с Миллсом? Где он?

– Погиб, – угрюмо произнес Джошуа. – Утонул в болоте.

Стромберг аккуратно прикрыл дверь, подошел к столу и встал рядом с Роббинсом.

– Погиб, значит, – задумчиво произнес он, помолчал и вдруг потребовал: – Рассказывай. Все, с самого начала.

– Так я уже… – начал Джошуа, бросив страдальческий взгляд на инспектора, – и неоднократно…

– Ничего, – вмешался Фергюсон. – Рассказывайте. А мы с удовольствием послушаем еще раз.

Сержант Роббинс украдкой вздохнул. Выслушивать заново историю злополучного полета ему явно не хотелось.

Как я тебя понимаю, подумал Джошуа. Как шарманка, по кругу… Э-эх!

Он набрал в грудь побольше воздуху и совсем уж собрался заново затянуть свою песню, как его снова прервал Стромберг.

– Стоп! – сказал он и развернулся к Фергюсону. – Вы его хотя бы покормили?

Тот отрицательно покачал головой.

– Так я и думал, – с неудовольствием произнес Стромберг. – Устраивать допрос голодного человека – как раз в стиле нашей доблестной полиции. Одну минуту, Харрис. Сейчас я распоряжусь…

– Не стоит беспокойства, – устало сказал Джошуа. – Я не голоден.

В помещении повисла мертвая тишина. И только тут Джошуа понял, какую глупость сморозил. Стромберг, Фергюсон и даже сержант Роббинс молча смотрели на него округлившимися глазами.

Черт! Это надо же так глупо проколоться! А ведь Кэт предупреждала… Ясное дело: трое суток в джунглях, и не голоден! Тут поневоле задумаешься… Странно, но ведь я и в самом деле не голоден…

– Э-э… Предлагаю вопрос с обедом немного отложить, – вымученно произнес он. – Давайте сначала закончим наши дела…

Прозвучало не слишком убедительно, он и сам это чувствовал. Однако, вопросов никто так и не задал, и тогда Джошуа торопливо начал рассказ. Пока они не опомнились.

Стромберг слушал очень внимательно, в отличие от того же сержанта Роббинса, который со скуки чуть ли не зевал, а затем спросил:

– Так что вы искали там, Харрис? Зачем вообще полетели в такую даль? Из вашего рассказа я так и не понял…

Джошуа только пожал плечами, что, по всей видимости, должно было означать: ничего не знаю, ни о чем не ведаю, о цели полета знал один лишь Миллс. По-видимому, Стромберг расценил его жест именно так, потому что, не дождавшись ответа, тут же спросил:

– Но вы хоть что-нибудь там нашли?

– Нет, – Джошуа покачал головой. – До цели мы так и не добрались.

Стромберг сдвинул брови к переносице и замолчал, задумчиво постукивая по столу костяшками пальцев. Тогда инициативу вновь перехватил инспектор Фергюсон.

– Вернемся к моменту падения вертолета, – сказал он. – Вот вы утверждаете, что при ударе вас выбросило наружу прямо сквозь остекление кабины. Тогда как вы объясните тот факт, что на вас, судя по всему, нет ни царапинки? Это раз… А после столь удачно пережитой вами катастрофы, если опять же верить вашему рассказу, был очень непростой путь через джунгли. Который вы также успешно преодолели, представ перед нами, прямо скажем, в самом благополучном виде. Это два… Говорите, я слушаю.

– Действительно, странно, – сказал Стромберг, перестал стучать и тоже уставился на Джошуа пристальным выжидательным взглядом.

Да-а, обложили со всех сторон. Права, тысячу раз права была Кэт, когда предупреждала… э-эх… Не рассказывать же им, в самом деле, про нее и про демонов с метаморфами… А уж про папоротник и тем более. Хорошо еще, до химии пока не дошло или, скажем, до полиграфа. Однако, чувствую, ненадолго… А, черт!

– Не знаю, – угрюмо сказал он. – Я не знаю, как это объяснить. И вообще, я уже все вам рассказал. Можете слетать туда и проверить, если хотите…

Джошуа прекрасно знал, что найти в море джунглей одно из бесчисленного множества болот ну никак невозможно. Во всяком случае, он бы точно не взялся.

– Надо будет – проверим, – равнодушно сказал Фергюсон. Судя по всему, он тоже знал, что задача невыполнима. – А пока отметим, что на указанный вопрос вы отвечать отказались.

– Я уже все рассказал, – устало повторил Джошуа. – Чего вам еще надо?

Фергюсон снова откинулся на спинку кресла и уставился на него. Маленькие немигающие серые глазки, абсолютно без всякого выражения.

– Чего мне надо? – медленно произнес он. – Правды, Харрис. Всего лишь правды. А ее-то я как раз и не услышал… Хотите, расскажу, что произошло на самом деле?

– Валяйте, – сказал Джошуа. – А мы послушаем.

Ему вдруг стало даже интересно, как именно эта история преломилась в голове полицейского инспектора.

Что ж, по крайней мере выясним, какого подвоха следует ожидать со стороны наших доблестных правоохранительных органов. В моей ситуации это может оказаться нелишним. Давай, давай, рассказывай, жду с нетерпением.

– Хорошо, – сказал Фергюсон. – Для начала пара умозаключений, которые я сделал на основании вашего рассказа. Во-первых, катастрофа вертолета, если она, конечно, вообще имела место, произошла вовсе не в указанной вами точке, а где-то в другой, куда более близкой к лагерю. Потому что оттуда вы никак не успели бы сюда добраться за имеющееся в вашем распоряжении время. Косвенное подтверждение тому – ваш весьма благополучный внешний вид, который, кстати, вызывает совершенно обоснованные сомнения в самом факте длительного пути через джунгли. Впрочем, как и в факте падения вертолета, а также ваших кульбитов через лобовое стекло. Не было этого, Харрис. Ничего этого не было, и вам это прекрасно известно.

Если Фергюсон ждал какой-то реакции со стороны Джошуа, то он ошибся. На лице полицейского инспектора мелькнула тень разочарования.

– Ладно, – сказал он. – Пойдем дальше. Только что мы услышали, как вы отказались от еды, заверив нас, что абсолютно не голодны. И это за неполных трое суток, истекших с момента вашего исчезновения. Спрашивается, как такое возможно? Прокололись вы с этим обедом, Харрис. Совершенно непростительным образом прокололись.

Это я и без тебя знаю, с досадой подумал Джошуа. Он уже начал догадываться, к чему клонит Фергюсон, и это ему явно не нравилось.

– А не голодны вы, Харрис, потому, – продолжал инспектор, – что в вертолете у вас, очевидно, были какие-то припасы, которыми вы вовсю и попользовались. Что опять же подтверждает версию о том, что никакой катастрофы попросту не было. Не было, Харрис, вот ведь оно как… А теперь о том, что было… Ничего не хотите мне сказать? Нет?.. Что ж, ваше право. Итак…

Версия Фергюсона была настолько же проста, насколько и очевидна. Да и что другое, спрашивается, могло прийти в голову рядовому полицейскому инспектору? Несомненно, профессия накладывает отпечаток на образ мыслей и даже, наверное, на внешность, думал Джошуа, разглядывая Фергюсона и слушая его негромкий голос. Молодец, ничего не скажешь. Выстроил свою версию достаточно быстро и, надо сказать, весьма убедительно. Будь я на его месте, вероятно, решил бы точно так же. А что? Весьма логично при полном отсутствии каких-либо нестыковок. И в этом ее несомненное преимущество перед реальностью…

– Два дня назад, – говорил Фергюсон, – к вам в коттедж зашел Элисон Миллс. Этот факт подтверждают многочисленные свидетели. Вероятно, для того, чтобы уговорить вас совершить полет в какое-то одному ему известное место. Что именно он рассчитывал там найти, я не знаю. Пока. Может быть, какой-то артефакт. А может, книги или предмет искусства. В любом случае, нечто весьма и весьма ценное. Неизвестно, что именно посулил вам Миллс, но вы в конце концов согласились. Так было, Харрис? Итак, вы прибыли в указанное место, благополучно совершили посадку и принялись за поиски. А когда нашли, началось самое для нас интересное. Скорее всего, узрев находку воочию, вы потребовали от Миллса большей доли, чем было оговорено ранее. Тот отказал, и тогда между вами завязалась ссора. Возможно, даже драка. В результате которой вы убили своего напарника и завладели находкой. Я прав, Харрис?.. Конечно, прав, зачем отрицать очевидное. Разве что какие-то детали… Ну, а дальше все просто. Вы решили представить произошедшее как несчастный случай, катастрофу. А находку припрятали где-то в джунглях. И ведь надо же, как ловко все просчитали! Вертолет якобы упал в болото и утонул, так что, как говорится, и концы в воду. Никаких следов. Выдумали правдоподобную, как вам показалось, историю и явились сюда в расчете, что вам поверят. Н-да… одного лишь не учли – деталей. А в них-то, как правило, и кроется истина… Ну, как вам мой рассказ, Харрис? Понравился?

– Бред, – ответил Джошуа. – Никогда не слышал ничего более нелепого.

– Скажите, Харрис, – угрюмо произнес Стромберг. – Неужели вы действительно убили беднягу Элисона?

– Конечно же нет. Больше слушайте этого маньяка. Никого я не убивал. Все это бред воспаленного полицейского воображения, не имеющий ничего общего с действительностью.

– Я понимаю так, что признаваться добровольно вы отказываетесь, – констатировал Фергюсон.

– Мне признаваться не в чем, – сказал Джошуа. – Не собираюсь даже комментировать эти ваши измышления. И вообще, я устал, мне нужен отдых.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Фергюсон. – Давайте отложим. Советую крепко подумать над своим положением. Скажем прямо, я вам не завидую. И кстати, явку с повинной пока никто не отменял…

– Да идите вы…

Фергюсон хмыкнул и встал с кресла.

– Скажите, Алан, – обратился он к Стромбергу, – у вас есть какое-нибудь изолированное помещение с крепкой запирающейся дверью?

– Найдется, – хмуро ответил Стромберг. – Есть склад…

– Подойдет. Сержант Роббинс! Берите этого, и смотрите у меня!

– Есть! – рявкнул Роббинс, выкатив глаза на начальство в приступе служебного рвения. – Ваши руки, Харрис.

Защелкнув наручники, он подтолкнул Джошуа к двери.

– Шагай! И чтобы без глупостей!

На пороге Джошуа остановился и посмотрел Фергюсону прямо в глаза.

– Вы ошибаетесь, инспектор, – сказал он. – Если бы вы знали, как ошибаетесь.

На губах полицейского играла самодовольная усмешка.

– Не думаю, Харрис. Не думаю.

* * *

Сержант Роббинс неторопливо осмотрел помещение склада, после чего освободил новоявленного арестанта от наручников и вышел, тщательно заперев массивную железную дверь. Джошуа мрачно выслушал клацанье дверного замка, а затем принялся нервно мерять шагами тесную каморку, растирая затекшие запястья. Два шага в одну сторону и три в другую – вот и все, что ему осталось. Свобода, мать ее… Хоть бы стул какой поставили, а то даже присесть негде. Он сплюнул от досады. На себя, на не в меру ретивого инспектора… даже на Роббинса. На весь этот чертов мир, в котором ему, похоже, не оставили места.

Ну надо же, как ловко Фергюсон все придумал! Даже придраться не к чему. Логика и здравый смысл здесь целиком и полностью на его стороне. Признаю. Глупо отрицать очевидное… А если плюнуть на все и рассказать правду?.. Хм… Нет, не поверит, в такое ни один нормальный человек не поверит. Расскажи мне кто-нибудь про общение с демонами и оборотнями здесь, на такой прекрасной и ласковой до недавнего времени Лорелее, я бы точно решил, что человек определенно не в себе и крайне нуждается в неотложной медицинской помощи… Так что даже не надейся, признают психом и наверняка изолируют от общества. Во избежание, так сказать… Или займутся лечением, что едва ли не хуже… Или и то и другое одновременно.

И потом… что я скажу Кэт? Если, конечно, мы когда-нибудь увидимся. Она-то доверяет мне… а что же я? Н-да… Отчего-то не хочется выглядеть в ее глазах предателем.

Джошуа вспомнил их совместное путешествие через джунгли, невероятный полет над окутанной паром рекой и у него сладко защемило сердце.

Ну уж нет! Будь что будет, но никакой правды они от меня не получат! Вот вам!

Он послал в сторону двери неприличный жест.

Эй ты, дерьмовый инспектор! Мечтаешь привлечь меня за убийство? Ну так давай, привлекай, я тебе только спасибо скажу! Хочешь явку с повинной? Будет тебе явка, не сомневайся. Ни за что тебе, твердолобому, не понять, что обвинение дает мне шанс. Шанс на то, чтобы уйти от твоих опасных вопросов, избежав при этом «сыворотки правды», полиграфа и совершенно ненужного мне медицинского освидетельствования… Шанс на то, чтобы вернуться к людям, хотя бы и после отбытия положенного наказания, и при этом не стать предателем. И может быть тогда я с чистой совестью смогу посмотреть в глаза Кэт…

От этой мысли он немного успокоился, перестал метаться из угла в угол и пристроился на одном из ящиков, освободив место от какого-то хлама.

Черт! Накидали тут всякого… не повернуться.

Итак, остается разобраться с еще одной, очень важной, но так и не решенной до сих пор проблемой. Что делать, когда начнут возвращаться мои переломы? Как себя вести? Какие объяснения следует предъявить дотошному инспектору, чтобы он поверил в то, что ничего необычного не происходит? А врачи? Пожалуй, их обмануть будет гораздо сложнее… Н-да, это вопрос. Наверное, самый трудный из всех…

Упасть со скалы?.. Так нет здесь поблизости никаких скал. Тогда что? Забраться на дерево и на глазах у изумленной публики рухнуть вниз?.. Чушь какая-то… Во-первых, совершенно неизвестно, в какой момент начнется процесс превращения здорового человека обратно в калеку и как именно он будет протекать – одним резким рывком или растянуто по времени… А во-вторых, наша доблестная полиция в лице инспектора Фергюсона ни за что не захочетпредоставить мне свободу маневра для осуществления любого из моих фантастических планов. Вот так-то… Думай, летун, думай…