Текст книги "Вернуться (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 53 страниц)

–Это он, падла! – зашипела Найни. – Он меня утащил. Он меня первым и трахнул. Прямо на камнях, урод! У-у, сука, да я его собственными руками кастрирую. Приволок меня своим вонючкам. Они меня…

–Цыц! Потом хвастать будешь. Уходите, пока вся пещерная орда не проснулась. Мышь, в себя приди, говорю!

Найни слегка опомнилась:

–Я виновата, Госпожа. Они все равно к кораблям утром собрались. Оружие наше понравилось. И я, по-понравилась. Там еще пещеры есть. Воинов там три по тридцать, и еще две руки. В смысле – около ста двадцати бойцов. Здесь воины в большой пещере живут. Старшие, – наверху. На рассвете грабить выступают.

Катрин бросила взгляд на лису.

–Я – что? – прохрипела Теа. – Говорю же, – не успела распознать.

–Не в том дело. Уводи быстрей. В лагере не мешало бы предупредить о нападении. Местные бандарлоги шустро бегают.

–Кто бегает? – поинтересовался Мин.

–Я говорю, – проваливайте побыстрее! Нам здесь до утра сидеть тоже неинтересно.

Найни торопливо обувалась. Остальные тоже готовились. Катрин пнула узел, добытый Мышкой:

–Эле, этого любителя чужих девочек потрахать можно связать так, чтобы ногами двигал? Вьючьте на него барахло, в лагере хорошенько допросим.

Вязала бывшая телохранительница просто виртуозно. Таинственный горшок упаковали в один из заплечных мешков.

Катрин осторожно тронули за рукав:

–Моя леди, – прошептал полукровка, – я приказ не обсуждаю. Только получаеться все дарки уходят, а вы остаетесь прикрывать? А вас кто прикроет? Я в самый раз буду. Я быстрый. И прямую дорогу покажу.

–Прямую я и сама покажу, – пробурчала Катрин. – Ладно, с нами останешься. Только…

На скале раздался пронзительный вопль. Вопили у той пещере, откуда выбралась Мышка. Женский голос выкрикивал что-то неразборчивое, но явно тревожное. Эле поднялась над кустами, – скрипнул, натягиваясь, лук. Вопль оборвался, через мгновение послышался мягкий стук катящегося со скалы тела.

Теа фыркнула, на этот раз одобрительно.

–Меня, хва-хватились, – пролепетала Мышка.

–Дождались?! – прорычала Катрин. – А ну, пошли вон отсюда! Цуцик, за Мышь отвечаешь, кобелиная твоя морда!

Теа уже сгинула в кустах, остальные, подстегнутые яростью предводительницы, метнулись следом. Эле, наложила на тетиву следующую стрелу.

–Тебе отдельно предложить? – поинтересовалась Катрин.

–Лук здесь нужен. Бегаю я быстро. Мин подтвердит.

–Ну вас в жопу с такой дисциплиной, – откровенно сказала Катрин. – Ква?

–Надо бы, куснуть, пока не очухались, – быстро сказал одноглазый шкипер.

–"Куснуть"… Вот собачье воинство. Атакуем большую пещеру. Эле, и ты, мелкий, – держите фланги. Костя, – тыл прикрой. Живее!

У большой пещеры уже торчали две фигуры с факелами. Огонь бился на ветру, бросал длинные тени на скальную стену. Воины-бандарлоги всматривались в темноту. Повернулись на шум легких шагов. Свистнула стрела. Била Эле грамотно – воин безмолвно повалился со стрелой в груди. Второй, тоже почему-то дернулся к стене и осел на землю. Катрин мельком заметила окровавленную голову. Влетела под нависающий свод, – полог впереди отдернулся, возникла широкая длиннорукая фигура с луком и факелом в руках. Наконечник копья Катрин с едва слышным хрустом вошел здоровяку в левую стороны груди. Человек охнул, попытался ухватиться за древко. Пришлось отпихнуть его ногой дабы освободить оружие. Мимо скользнул Ква, за шкурами полога шепотом выругался, зацепившись за сук рогатки. Катрин сдернула шкуры, обнажив узкий зев пещеры. Ква уже дрался с двумя местными. Вернее, один уже корчился на камнях, другой уползал внутрь. Копье одноглазого шкипера достало его в поясницу. Из глубины пещеры слышались гулкие вопли, оттуда крепко шибало теплом человеческого логова. «Что ж я вас бессовестно выстужаю? Сейчас исправим», – Катрин подхватила факел, швырнула внутрь. Квазимодо кинул второй, – далеко «зажигательные снаряды» не улетели, стукнувшись о низкий свод, упали шагах в пяти от входа, но крики внутри стали громче. «Апартаменты здесь попросторнее верхних будут», – решила Катрин. К пламени приблизились фигуры с оружием.

–Место! – гаркнула сзади Эле.

И Катрин и одноглазый шкипер, попадав на колени, прижались к стене. Стреляла Эле быстро. Над головой Катрин одна за другой свистели стрелы, – фигуры в глубине пещеры падали, или с криками отшатывались. После мгновения паузы, в оранжевых отблесках возникла неровная стена из круглых деревянных щитов. Стук! – у кромки среднего задрожала стрела.

–Не трать! – заорала Катрин.

Твою мать, – в правый бок что-то ощутимо кольнуло. Из складок куртки торчала стрела с пестрым оперением. Как не пробила плотную куртку – просто неведомо. "И когда я кольчугу буду носить?! Ну, душманское отродье…"

Катрин броском перекатилась по камням вперед, перепрыгнула мертвеца. По стене скрежатнуло что-то опасное, но воительница уже была у щитов. Укол в неосторожно выставленное колено, уход от удара копьем, (забавно – наконечники у них действительно кремневые). Катрин ответила толчком тупого конца древка куда-то за щит. "Ну, равновесие потеряешь? А куда ты денешься"... Катрин оказалась за спинами вонючих туземцев, парировала древком копья удар палицы. В другой руке воительницы тускло заблистал кукри. Вот это дело, – оба бандерлога мигом осели. Катрин полоснула по горлу того, что уже сидел с разбитым коленом. Возникший рядом Квазимодо метнул вглубь пещеры подобранное копье.

–У них палки с камнями, – сообщила Катрин.

–Не скажи, это с железкой было, – возразил бывший вор, и судорожно отшатнулся – у его лица в стену стукнула очередная стрела. – Да откуда же он бьет, аванк косорукий?!

–Не стой столбом!

Впереди заорали-заревели на разные голоса. Затопало множество ног. Проснулись бандарлоги.

В первого Катрин метнула копье, – щеголяешь голым торсом, – получи. Потом всё завертелось. Бандерлоги шли густо – Катрин рубила и резала. В тесноте численное превосходство противника пока не сказывалось. Скрипели кости, лопалась кожа, хрипели мужчины. Ноги оступались, скользили в крови и путались в выпущенных кишках. Истосковавшийся по крови кукри пил вдоволь. Барте тоже не скучал.

Потом Катрин обнаружила, что отступает под прикрытием щита, который держит Квазимодо. Бандерлоги совсем одурели, – лезли слепо и бесстрашно. Катрин обрубила еще одно копье, и барте мгновенно достал врага – шип раздробил висок.

–Кэт, нас здесь убьют, – прохрипел Ква, отражая удар шишковатой палицы. – Пора.

–Отрываемся, – Катрин нырнула под вражеский щит. Кукри обдуманно, снизу-вверх, взрезал пах здоровенному, одетому в длинную меховую, лоснящуюся от старости безрукавку, детине. Бедолага оглушительно взревел, упав на тела, засучил ногами.

Катрин выскочила из пещеры. Следом с проклятием вылетел Ква, – щит, которым он прикрывал спину, украсила очередная стрела.

Оценив обстановку, Катрин с некоторым удивлением увидела десяток "свежих" тропов под скалой. У кустов Костяк отбивался от двоих настойчивых бандарлогов. Третий отползал от сражавшихся, зажимая проколотую ногу. Катрин уловила движение в кустах, – на миг вынырнула приземистая фигурка Мина – обманчиво небрежно махнула лапой – голова одного из бандарлогов практически взорвалась, разбросав кровавые брызги и осколки черепа. Ни фига себе!

Зазевавшегося дикаря Катрин срубила на бегу. Костяк стер с лица брызги:

–Осторожно, сверху стреляют.

Втроем нырнули под прикрытие кустов. Из пещер неслись крики. Там что-то смрадно горело.

–Где Эле?

–По склону человек десять проскочили. Она у них на "хвосте".

–Зря. Нельзя объять необъятное. Пора ноги уносить.

–Вон она бежит, – радостно сообщил материализовавшийся в зарослях полукровка.

Напоследок Эле уложила рискнувшего высунувшегося из большой пещеры бандарлога – нечего неуместную храбрость демонстрировать. Дальше началось стремительное отступление. Ломились напрямую, не слишком заботясь о тишине. Места бандарложьи, – аборигены здесь каждый камень знают. Ззначит, следы отступления все равно не удастся скрыть. Крики остались далеко за спиной, но Катрин не обольщалась – опомнятся. И оторваться вряд ли удастся. Шныряют здешние бандарлоги шустро. Остается надеяться, что не все местные воины столь выдающиеся спортсмены.

Двигался народ удовлетворительно. Катрин больше опасалась за Костяка – все-таки городской вор скорее к спринтам привык, чем к марафонам. Ничего, парень держался, даже порезанную руку смог перетянуть тряпкой самостоятельно. Чувствуется долгое общение с хорошим врачом-профессионалом. Скорее уж Эле притомится. Все-таки возраст. Но и у нее резервы еще есть. Ква морщится, – пару раз его задели во время свалки. У Катрин и у самой покалывало бок. Повезло, что стрела слабенькая оказалась. Ну, это мелочи. Больше мешала чужая, запекшаяся на лице кровь. И перчатки всё еще липли к оружию. Да, – и куртка испорченна безвозвратно.

–Привал. Губы не раскатывать. Попить воды, ноги проверить. Мин, – бди.

Вот у кого моторчик в заднице. Десяток таких полударков, и можно столицу штурмовать. Артиллерист малокалиберный. Хм, скорее уж снайпер. Шарики, значит, свинцовые? Кошмар. Это же с какой силой их метать нужно, чтобы головы как цветочные горшки взрывались? Лапа – тьфу, как у третьеклассника, а прямо как дум-думами лупит.

Ква, отдуваясь, протянул флягу:

–Кэт, я тебе говорил, что ты истинный демон, когда кровь попробуешь? Страшно подумать, чем ты занималась, пока мы с Теа туда-сюда мирно плавали. Что-то мне даже жутковато стало. Недаром дикари про какую-то ужасную Йее выли.

–Я не слышала. Пустое. Про Йеи[9]9
  Йеи – в мифах идейцев-навахо божества, чей вид одновременно и ужасен и прекрасен. К числу йеи относятся и боги-воины, и духи животных.


[Закрыть]я знаю. Я на них не слишком похожа. Я, Ква, пока шлялась, на разных войнах побывала. Набралась кое-чего. А вот где таких навыков наш малой набрался?

–Ты про то, как он башки разносит? Да, пока не увидишь, не поверишь.

–Это природное. От предков, – сообщил полукровка из зарослей.

–Тебя, мой друг, не учили, что подслушивать нехорошо? – поинтересовалась Катрин.

–Учили. Аша сто раз говорила. Извиняюсь. Я не виноват, что у меня слух хороший. Я вас вообще прерывать не хотел, но за нами идут. Пока копий десять, не больше.

–Подъем! – Катрин не без усилия подняла себя на ноги.

Засаду устроили недалеко от ручья. Засели полукругом, рассредоточившись за камнями. Катрин и парни ближе к опушке, снайперы у спуска к воде. Преследователи двигались даже плотнее, чем рассчитывала Катрин. Осторожно вышли на опушку, – в предрассветном сумраке были хорошо различимы силуэты девять легковооруженных воинов. Щиты только у двоих, зато у всех луки и колчаны, обтянутые шкурами. Да вдобавок короткие копья. Пристально оглядели спуск к ручью, переговаривались знаками. Хрен знает что за племя, но следопыты отменные.

Катрин, распластавшись на холодном граните, наблюдала сквозь щель между камнями. Осторожные бандарлоги двинулись вперед. Когда третий поравнялся с камнями, Катрин громко спросила:

–Ну и какого хера таскаемся?

Бандарлоги так лихо натянули луки, что Катрин на всякий случай уткнулась носом в гранит – кто их знает, может, они и змею в норе в глаз бьют?

Стрела свистнула с другой стороны – один из воинов захрипел. Пара выпущенных от неожиданности стрел стукнула по камню прикрывающему Катрин. Потом заорали с другой стороны, – одноглазый и Костяк напали на замыкающих воинов. Катрин выждала еще секунду и вскочила. Зрелище выглядело правильным. Один из воинов решал – упасть ему сейчас или чуть позже – булькал розовой пеной, держась за пронзенную стрелой грудь. Второй валялся, раскинув руки – голова его сохранила форму, но лицо превратилось в кровавый блин. Ближе к лесу бандарлоги поспешно перестраивались фронтом к парням. Но и там первый неудачник из аборигенов уже скреб рукой старую траву. На глазах Катрин, спина еще одного украсилась красно-белым оперением стрелы. Лисьи стрелы Эле тратила с толком.

Катрин метнула топор в лучника, уже натянувшего лук. Покатилась по траве, уклоняясь от стрелы другого. Дистанция сократилась до приемлемой. Воины-бандерлоги явно не ожидали столь наглого нападения. Э, видать, вас ничему не научишь. Ножи всерьез Катрин давно не метала, но ничего – клинок вошел в грудь замешкавшегося толстячка. На пути возник крепкий воин со щитом и массивным, при случае явно способным заменить и дубину, копьем. О, гоплит! Насчет правильного боя мужик явно и не подозревал – выставил копье, попятился. Но клинок кукри уже успел скользнуть вдоль узловатого древка, срезая пальцы. "Гоплит" взвыл, попытался ударить коварную противницу тяжелым, сбитым из толстых плах, щитом. Катрин мимоходом прорезала ему ребра – куртка из плохо выделанной кожи защитить от хищного клинка кукри не могла. Следующий… Этот держал лук с наложенной стрелой, но выстрелить не пытался, – просто с ужасом смотрел на скользящую между поверженными телами ведьму. Капюшон с головы Катрин давно слетел, лицо стало бурым от запекшейся полуразмазаной крови, светлые волосы частично слиплись в сосульки, зато пронзительно-зеленые глаза только ярче сверкали.

Воин бросил лук и драпанул.

"Невежа. Подумаешь, умыться не успела. Но бегают они стремительно, куда лучше, чем двигаются в драке".

Убивать бегуна Катрин не стала. Подхватила свой топор, валяющийся рядом с бездыханным телом, и немного помогла парням. Крепкий бандарлог повалился с разрубленным затылком.

На земле лежало семеро. Двое охотников, следовательно, смылось. Ничего, пусть соплеменникам изложат, что дело сложное, надо бы его хорошенько обмозговать, а не заполошно по лесам носится.

Рука Костяка, (на этот раз правая), украсилась длинной рваной царапиной.

–Ты бы руки берег, – посоветовала Катрин. – Мы же не философы, чтобы одной головой работать.

–Сплоховал, – признал парень. – Никак не привыкну к длинным палкам. Раньше все по ушам получал, теперь вот….

–Главное, глаза целы, – заметил многоопытный Квазимодо, доставая аптечку.

Подошли стрелки-метатели.

–Стрелы у них поганые, – с сожалением сказала Эли, снимая с одного из стонущих бандарлогов меховой колчан.

–Хрен с ними, – пробурчала Катрин, собирая собственное оружие. Воин пораженный ножом, пытался отползти, глухо кашляя кровью. Пришлось придавить его ногой. Вытирая лезвие об одежду раненого, Катрин поинтересовалась у полукровки.

–Ну, что там?

–Еще далеко, – доложил сидящий за кустами и прислушивающийся Мин. Поглядел через плечо на труп с изуродованным лицом.

–Нет, мой друг, здесь без патологоанатома не обойдешься. Пропал твой снаряд, – сказала Катрин, поднимая с земли бандарложий лук.

–Не достать, да? Жалко, с собой у меня мало шариков осталось, – огорчился мелкий дарк.

Из-за ручья, откуда-то восточнее, донесся короткий вой, и сразу же еще один.

Квазимодо, бинтующий руку товарищу, подскочил:

–Теа! Зовет!

Кажется, Катрин никогда не видела одноглазого друга таким испуганным.

–Значит, их достали. Идем!

Через ручей перелетели в облаке брызг. Сейчас было не до сухих ног. Судя по вою, до лиски оставалось километра два-три. Всерьез на них насели или смогут продержаться? Проклятые камни! Мокрые подошвы на каменных «лбах» норовили оскользнуться. Мин реактивным мячиком скакал чуть впереди.

–Артиллерия, не отрывайся. Короткий путь нужен.

–Тут рядом, – полукровка не запыхался, но его голос от волнения стал еще более гундосым. – Нужно быстрее!

Быстрее не получалось. Эле и Костяк отставали, Квазимодо нажимал из последних сил, только их у парня оставалось немного. Да и сама Катрин была почти на пределе. Проклятый барте опять лупил по заднице.

–Рядом! Драку слышу! – взвыл Мин.

–Тогда пошли! Ква, подтягивайтесь, но с умом.

Одноглазый что-то захрипел, но Катрин уже рванулась вперед. Ау, – годы тренировки, ну-ка, ноги докажите, что не зря кроссовки снашивала. Мин опять несся впереди. Ему было легче, – заросли терна он, казалось, не оббегал, а пронизывал насквозь над самой землей. Эли и парни совсем отстали, – даже не слышно их.

–Вот они! – заныл Мин.

Катрин и сама слышала крики впереди…

Когда отряд, ведомый Теа, настигли, лиска сделала все что могла, – успела разумно выбрать место для обороны. Среди каменистой впадины возвышалось несколько крупных обломков темно-серого гранита, на них и засел окруженный отряд. Бандарлогов было человек шестнадцать и они вплотную обступили импровизированный форт. Расщелину, – наиболее удобный подход, – довольно ловко защищал глорец Дольв. Его товарищ, раненый чуть ли не первым же броском копья, сидел наверху. На самом большом камне царствовала Теа. В человеческом обличии, абсолютно голая, она металась по неровной поверхности, взмахивая копьем. В зубах лиска сжимала нож, отчего угрожающее рычание выходило приглушенным. Мышка, взвизгивая, кидалась камнями сверху. Бандарлоги вразнобой вопили, приказывая чужакам сдаваться. Очевидно, в расчете на живых пленников, аборигены в основном грозили луками, стреляя лишь изредка. Теа, даже потеряв силы после трансформации, от стрел пока уворачивалась, удачно прикрываясь пленником. Веревка, закрепленная в щели между камнями, не давала пленному дикарю скатиться с камня.

Глорца, между тем, притиснули к камню. С парнем бандерлоги не церемонились, дважды раненый, он едва держался под градом ударов тяжелых палиц. С трудом отбил дротик, попытался отступить вверх на камень, но враги насели еще яростнее. Парню помог устоять метко запущенный Мышкой и угадивший в лоб одному из бандитов, камень. К сожалению, снарядов у девушки оставалось мало. Дольв пропустил мощный удар по локтю, выронил копье. Пытался вытащить тесак, но над ним уже взмахнули палицей. Спас товарища второй моряк, метнувший с камня свое копье. Бандарлог с палицей ухватился за пронзенный живот. Его соратники собрались добить упрямого чужака, но тут с камня слетела взбешенная Теа. Несмотря на слабость рыжей девушки, её звериная ярость заставила врагов отступить. Казалось, к лиске на несколько мгновений вернулась ее обычная ловкость. Неожиданно она перекинула свое копье окровавленному Дольву, и с одним ножом нырнула в толпу бандарлогов. Никто не успел опомниться, как рыжая девка повисла на спине высокого бородача, размахивающего громадной палицей с каменными шипами. Взмах ножа – из-под бороды брызнула кровь. Теа почти успела отскочить, но всё-таки она была не в лучшей форме, – один из местных ударил древком копья в бок, заставил пошатнуться. Другой сбил на землю, навалился. На ноги лиски упал еще один туземец. Теа, рыча отбивалась. Ее попытался ударить в живот воин в высоком меховом колпаке, но его отшвырнуло копье Дольва. Тут же на самого моряка налетели бандарлоги, и в тесноте колоть было уже невозможно. Дольв задыхался под тяжестью тел.

Тут в дело вступил последний резерв обреченного отряда. Из-под камня метнулся дымчатый шар. Молча атаковал бандерлогов с тыла. Пасть Цуцика выдрала из икры воина огромный кусок мышцы – штаны из домотканой ткани подобному зверству ничуть не помешали. Воин истошно заорал. Пес уже повис на запястье другого. Человек попытался ударить пушистого волка, перекинув топор в свободную руку. Цуцик мигом откатился к другому врагу, нацелился хватануть лучника за пах – бандарлог отскочил, поспешно выдергивая из колчана стрелу. Пес уже запрыгнул на кучу тел, под которой выла Теа. Белые клыки сомкнулись на шейных позвонках верхнего врага. Человек взвыл куда громче полузадавленной девушки. Груда тел рассыпалась, вынырнула Теа, успевшая распороть живот одному из противников. Ударила кулаком в лицо юношу, оказавшегося рядом. Цуцик устрашающе взвыл, и троице удалось отступить на камень. Цуцик запрыгнул последним, воинственно гавкнул в лицо бандерлогам. Дольв присел рядом с раненым товарищем, – правая рука и у самого моряка безвольно повисла, сломанная в локте. Теа, от груди до бедер залитая кровью встала рядом с Мышкой:

–Что замерли, утбурды блохастые? Гондон вам драный на голову…

–Стреляйте по ногам, пока она заклинание не прочла, – заорал пожилой бандерлог, с тщательно начищенной серебряной цепью на шее. – Только бережнее… – он схватился за лоб. Фляга с водой, которую отчаянно метнула Мышка, едва ли нанесла серьезное повреждение, но оскорбила сильно.

–Вперед! Не позорьтесь, перед девками, крысьи дети!

…Обстановку в ложбине Катрин оценила с одного взгляда.

–Мин, прикрой!

Полукровка догадливо отвернул в сторону, схватился за свой заветный мешочек. Катрин, рискуя переломать ноги, безумным прыжком слетела со склона, метнулась напрямую к камням. Сейчас порезвимся по-взрослому.

…-Вперед! Не позорьтесь перед девками, крысьи дети! – завопил старикан-бандерлог.

Под острием барте хрустнул череп крайнего воина. Остальные еще только оборачивались, а Катрин уже убивала, идя сквозь неровный строй. Мелькал топор и кукри, и угадать движение воительницы было невозможно. Ее шаг-прыжок, ломкий, неправильный, то ли пьяный, то ли безумный, заставлял воинов пятиться, забывая об обороне. Люди так не двигаются.

Демон!

Катрин прошла к камням, оставляя за собой лежащие, и еще оседающие на землю тела. Не все бандерлоги были мертвы, – но эти шестеро уже не могли сражаться. Расчетливая боевая сталь воительницы дробила-разрубала суставы и позвонки.

Цуцик восторженно взвыл и сиганул на плечи ближайшему противнику. Воин шарахнулся, стряхивая лязгающего клыками пушистого дьявола.

–Это она! – завопил старикан. – Белый ночной оборотень! Копья…

Старикан, знаток ночных демонов рухнул на колени – на этот раз Мин в голову не попал, но свинцовый шарик смял бандарлогу-ветерану несколько ребер.

Уцелевшие аборигены кинулись прочь. На спину самому медлительному метнулась не склонная к милосердию Теа. Удиравший товарищ бандарлога обернулся, что-то крикнул, вскидывая лук. Его опередила просвистевшая стрела с бело-красным оперением. На склоне стояла Эле, уже вновь натягивающая лук. Костяк и Квазимодо бежали к камням, – вместо боевого клича, из их измученных легких вырывался лишь клокочущий хрип.

Остатки бандарлогов, вздумавшие было продолжить схватку, догадливо развернулись и драпанули. Последним удирал лучник, держась за простреленное плечо.

Катрин, коротко взмахнув топором, помогла измученной лиске справиться. Теа, отпихнула конвульсивно дернувшийся труп бандарлога, которого не слишком успешно душила, села и выплюнула кровавый кусок – солидную часть откушенного у врага уха.

–Полумордый, что б ты сдох! Где тебя носило? Дай мне лук! И вообще, что-нибудь мне дайте!

–Сейчас-сейчас, – Квазимодо, пошатываясь, стал развязывать мешок с одеждой лиски. – Ты цела, детка?

Теа длинно и исчерпывающе выругалась.

Где-то у ручья раздался протяжный вибрирующий звук.

–Это что? – прохрипел согнувшийся и держащийся за собственные колени, Костяк.

–Боевой рог, – пояснил Мин, деловито оглядывая место схватки. – Идет главный полк врага. Возможно, нам стоит подумать об отступлении.

–А-ааа, – застонала Мышка.

–Так. Найни, – заткнись. Собираемся. Уходим. Выйдем к берегу реки, – нам придут на помощь, – Катрин подняла треснувшую флягу, пополоскала рот. – Теа и Ква со мной, – в арьергарде. Мин – ведет остальных. Маршрут самый прямой, но с учетом возможностей раненых, – предводительница бросила испорченную флягу под бок старикану-бандарлогу. Тот явно притворялся дохлым, но значения это не имело.

Теа, торопливо натягивающая рубашку на окровавленное тело, поинтересовалась у Эле:

–Стрелы остались?

–С десяток будет, – успокоила бывшая телохранительница. – Я экономила.

–Ты не думай, – оправдывающимся тоном сказала лиска. – Я видела. Хорошо стреляешь. Только мне без лука никак нельзя.

–Я понимаю, – Эле сняла колчан из тисненой кожи. – Возможно, леди мне трофейный лук уступит. У нашей леди и без лука весьма хорошо получается.

Катрин сообразила что забыла бросить бандерлогов лук, – так и болтался за спиной вместе с мохнатым колчаном.

От сомнительных деревяшек Катрин с облегчением избавилась. Раненые сползали со скалы. Костяк спихивал пленника. Молодой бандерлог смотрел злобно, но дергаться не пытался. Горб мешка по-прежнему отягощал его спину.

Найни, сидя на камне, снимала сапоги.

–Что за стриптиз?

–Не подходят, – объяснила подпоясывающаяся кинжалами Теа. – Лапы у меня большие. Мыша кожу стерла.

Пятки у Найни действительно были черно-розовые от крови.

–Неженка городская, – пробормотала Катрин. – Вот скачи теперь как хочешь.

Мышка смотрела виновато.

Черт, бинтовать времени нет.

Костяк и Эле волокли раненого. Глорец молча обнимал их за шеи. Дольв шел сам и даже нес в здоровой руке два копья. Мышка трусила следом, приподнимая полы слишком длинного плаща и кусая от боли губы. Ее сбитые ноги окончательно приняли сине-красный оттенок. Полукровка унесся чуть вперед, выбирал путь, мохнатая «папаха» мелькала между камнями.

Катрин, с Теа и одноглазым шагали сзади. Последним, то и дело оглядываясь, и настораживая уши, трусил Цуцик.

–Отдыхаем, – пробормотал Квазимодо. – Неторопливые прогулки по утрам, – что может быть лучше? Мо-цон, да, Катрин?

–Моцион. Гуляние для здоровья, – поправила предводительница.

–Не долго нам моцонить, – пробурчала Теа. – Догоняют.

–Всё равно лучше, чем носиться как оленям. Я думал у меня сердце через глотку выскочит, – жизнерадостно прохрипел супруг.

–Меньше нужно джин жрать, тогда будешь к жене успевать.

–Я, в общем-то, успел.

–Брехун. Ладно, я сама вам джин поставлю. За то, что лук не потеряли, – Теа оглянулась. – Катрин, пора нам место выбирать.

–Не успеем?

–С этими хромыми-косыми-битыми? Разве что из камней успеем выбраться. До лагеря точно не дотащимся. Местные по камням слева-сзади крадутся. Могут и стрелять, да выдать себя боятся. Хорьки толстолапые.

–Понятно. Поступим так – хромая команда уходит. Мы с Теа остаемся. Ты, Ква, выволакивай Мышку. Она совсем обезножила. Ускорьтесь.

–Кэт, я так никак не могу, – решительно сказал одноглазый.

–Можешь. С Теа ничего не случится. Правильного боя не будет. Лиса прикроет, я попытаюсь в разговоры вступить. Скорее всего ничего не выйдет, тогда смоемся. Быстро побежим. Такому криволапому пингвину как ты, не угнаться. Не хочешь же ты нас задерживать? Если инвалидная команда с нами останется – так себе ситуация сложится. Слабость здешние бандарлоги сразу учуют.

–Кэт, а если…

–Умолкни. С Теа ничего не случится, – обещаю. Волоки Мышку.

Квазимодо оскалился, взглянул на жену. Теа шлепнула его луком по испачканной заднице:

–Выполняй, Полумордый. Со мной ничего не случится.

Квазимодо издал невразумительный звук и побежал вперед. Сходу подхватил Мышку, вскинул на плечо, что-то сказал Эле. Инвалидная команда сразу прибавила шагу. Впереди из кустов мохнатым сусликом возник Мин, оценил обстановку.

–Теа, я тебя очень уважаю как лису и человека, но теперь давай сделаем, чтобы не получилось, что я нашему одноглазому наврала. Я, кстати, этого вора тоже люблю и уважаю, – сказала Катрин, оглядываясь.

–Еще чего – уважать его. Ничего со мной не случится. Но уходить не буду, – не предлагай. Я не щенок молочный, – боя бояться.

–Исчезнешь у тех кустов. Увидишь, что нужно помочь, – десяток стрел имеешь. Потом уходи. Кинжалами ты много не навоюешь. Не отвлекай меня. Я орду постараюсь к устью ручья увести. Потом попробуйте туда "Квадро" подвести. Только осторожно.

–Их почти сотня. Даже ты не справишься.

–Ну, я попробую без горячки. Рыжая, не спорь, пожалуйста. Я сейчас старшая. Ругаться не хочу.

–Ты всегда старшая. Ладно, я слушаюсь. Но если тебя убьют, мне Ква пинка под хвост даст. Я тебя тогда в Верхнем мире найду, и объясню что так нечестно, – лиска нырнула вперед, прямо в колючие заросли.

Когда Катрин подошла к этому месту, в кустах явно никого не было. Лисы они и скакать, и ползать умею. Ну, хорошо.

Катрин остановилась. Инвалидная команда уже скрылась за гранитными «лбами». До прибрежной пустоши осталось не так уж далеко.

Блекло светило солнце. Перекликались в кустах птицы. Весна. Дареная или не дареная, скоро узнаем.

–Слышь, хвостатый, – шел бы ты тоже? Ты конечно зверь храбрый, но могут запросто затоптать.

Зверь лучезарно заулыбался, щуря голубые глаза. Что ты мне сейчас сделаешь, хозяйка? Время воевать , а не собачек воспитывать.

–Наглая ты все-таки морда, – вздохнула Катрин. – Ладно, попытаемся местным зубы заговорить. Как у тебя с дипломатическими способностями?

Цуцик сел, элегантно обернулся пушистым хвостом и заулыбался еще шире. Умильную морду слегка портили бурые разводы в углах пасти. Да, Цуцик тоже толком умыться не успел. Катрин пожалела что оставила флягу. Пришлось послюнявить палец и на ощупь произвести на лице подобие боевой окраски. Судя по тому как липла к пальцу корка запекшейся крови, какой-то эффект несомненно был.

Бандарлоги ползли умело, но вспорхнувшие птицы их все-таки выдали. Еще одна группа туземцев, хоть и пригибаясь, но почти открыто двинулась по каменному горбу, обходя слева.

Катрин помахала рукой:

–Эй, уважаемые инородцы! Что вы шныряете? Можно до кровавой битвы с кем-то словом перемолвиться? Аксакалы, конунги, старейшины, воры в законе, и прочие авторитеты, имеются? Главный ваш, спрашиваю, где?

Воины на склоне присели, замерли, словно воды в рот набрав. Зато в двадцати метрах от Катрин, зашуршали кусты, и поднялась голова в меховой шапке.

"Однако! – подумала Катрин, – умеют, обезьяны. Я без дарковских глаз и носов и сама инвалидка".

Приподняв безоружную руку, громко сказала:

–В преддверии основной битвы следует сказать врагу несколько любезных слов. Так у нас, по-крайней мере, принято.

Рядом с меховой головой высунулись еще две:

–Неуклюжая хитрость, ведьма. Ты хочешь, чтобы твои раненые добрались до лагеря.

–Что здесь странного? Раненые на поле боя – помеха истинным воинам. Собственно, я не возражаю, если и ваши раненые доберутся до ваших нор в целости и сохранности. Им, правда, все равно околевать, но, по крайней мере, дома отойдут к богам.

–Нагло говоришь, ведьма. Война начата, и головы всех пришельцев сядут на колья у наших пещер. Ваши женщины будут рожать детей от нас. Но ведьм и оборотней в живых мы не оставим.

–И на том спасибо, – Катрин насмешливо кивнула. – Ваши норы произвели на меня скверное впечатление. Рожать там удовольствие маленькое.

–Зачем попусту болтать языком, ночная ведьма? Твои люди ушли далеко, но мы их быстро нагоним. И ваши барки вас не спасут.

–Да вы, по-моему, нас уже догоняли. Можно и еще разок попробовать. Я только хочу спросить, как ваш народ называется? Война, как вы справедливо изволили заметить, начата, а наши бойцы предпочитают знать имена тех, кого отправляет на небеса. Ведь через пару дней лишь звери, глодающие кости, будут с благодарностью вспоминать ваши имена.

–Ты хвастлива, ведьма. Наш народ, – лелги, живет здесь уже сотню лет.

–Ну и хорош вам. Пожили. Нечего было на нас прыгать. К вечеру подойдут остальные наши барки, и до утра не один из вас не доживет. Вы из кустов встанете или нет? Не пристало людям вести переговоры на четвереньках. Имейте мужество глянуть в глаза тому, кто принес вам весть о гибели.