Текст книги "Вернуться (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 53 страниц)

– Не спит, – пробурчал Квазимодо. – Видать, на ужин съел что-то не то.

Жо во все глаза смотрел на часового. Настоящий воин: тусклый шлем-барбют, кольчужная, на кожаной основе, рубашка. Меч на поясе, обшитые бляхами штаны. Видно, не весь мир здесь пустой-безлюдный.

– Что это вояка здесь с таким огромным вужем торчит? – недовольно пробормотала Катрин.

– Они здесь абордажный вуж для форсу держат, – объяснил Квазимодо. – "Желткам" должное уважение внушают. Кроме того, если такую жердь без надзору оставить – никто не стащит. Кому такая тяжесть нужна? Значит, часовому можно отлучаться по личным надобностям.

Жо с уважением посмотрел на огромный острый наконечник, торчащий на уровне второго этажа, и спросил:

– Какой у нас план?

– Известно какой – на живца берем, – раздраженно пробурчала Катрин и принялась расстегивать пояс с оружием. – Пойдешь со мной. Ква ростом для кавалера не вышел.

Жо не без сомнения передал свое копье вору. Катрин, присев на камни, разувалась. Связав башмаки шнурками, грозно взглянула на одноглазого.

– Не забуду, – заверил Квазимодо.

Мужские потрепанные башмаки, добытые вором в Каннуте, предводительница очень ценила. Большущего труда стоило их разносить, а добыть иную обувь в ближайшем будущем Катрин не надеялась. Сбрасывая широкие штаны, взглянула на Жо:

– Смелее, кадет. Не на пулемет идешь.

Жо, стараясь не обращать внимания на длинные загорелые ноги наставницы, кивнул.

Когда они, обнявшись, вышли на площадь, Катрин прошептала:

– Покачивайся в меру. И облапь меня покрепче. Что ты меня как труп облеванный ведешь?

Талия у наставницы была тонкая и гибкая. Рука Катрин, обнимающая шею мальчика, жгла, как печка. Жо было жутко неудобно. Лучше бы Ква пошел, неважно, что он на полторы головы ниже полуголой красавицы.

Катрин замурлыкала что-то непонятное на славянском:

– Нас утро встречает прохладой...

От комендатуры на покачивающуюся парочку смотрел часовой. Рассвет разгонял остатки темноты. С близкой гавани ветер нес прохладу, забавлялся, смешивая соленый воздух с дымком – "желтки", еще сохранившие слабый интерес к жизни, разводили огонь в очагах, собираясь печь лепешки и готовить завтрак.

– Не спи, кадет, – зашипела Катрин.

– Эй, – громко и хрипловато сказал Жо часовому, – видал, какие бабы у героев Глора водятся? Король-то у себя? Сколько король Иддиг за такую смачную телку серебра отсыплет? Со скидкой сторгуем.

– Слушай, она правда беловолосая? – с интересом спросил страж. – Вот это кобылка. Вы откуда взялись? Кораблей уже месяц не было. А героев Глора в нашей таверне аж с весны не видели.

Жо почувствовал, как Катрин выпятила грудь: упругие возвышенности едва не выпрыгнули из развязанного ворота рубашки. Часовой засмотрелся:

– Откуда такая? Ух, я бы ей...

Резкое движение наставницы едва не опрокинуло мальчика. Вырвавшись из объятий, Катрин мгновенно оказалась рядом со стражем. Тот попытался отшатнуться, но красавица мигом переставшая быть соблазнительной, безжалостно врезала коленом в пах и одновременно зажала рот.

Часовой захрипел, оседая на землю. Жо успел подхватить начавший падать вуж. Часовой все хрипел, ерзая спиной по пыльным камням. Катрин надавила ему коленом на грудь, прошипела, грозя ножом:

– Заткнись, баран, прирежу!

Глаза воина под низким срезом барбюта выкатились, и солдат захрипел еще отчаяннее, пытаясь нащупать рукоять своего меча. Катрин коротко ткнула ножом ему под подбородок. Хрип перешел в иную тональность. Женщина убрала руку со рта стража, вытерла ладонь о рубашку:

– Жо, не будь идиотом. Поставь эту дуру на место.

Мальчик машинально прислонил к стене тяжелый вуж. Катрин выпрямилась – в руках пояс часового с мечом и кинжалом. Невысокой тенью рядом возник вор, протянул госпоже башмаки.

– Быстро вы. Уверенно.

Катрин сравнила свой башмак с сапогом стража, вздохнула:

– И что у меня за размер? Только туфельки бабские подходят.

Шлем с головы покойника свалился. Редкая бороденка торчала вверх, левый глаз прикрыт, правый мутнел, недоверчиво следя за голубеющим небом.

– Терпеть не могу босиком бегать, – сказала Катрин, завязывая шнурок башмака. – А парень был бы жив, если бы соображал чуть быстрее.

– Ясное дело, – нетерпеливо пробормотал вор. – Идем, что ли?

– Что ты топчешься? – злобно поинтересовалась Катрин. – Отмычку забыл?

Квазимодо немедленно присел у двери, завозился с куском проволоки. Жо заставил себя выдохнуть полностью, схватил мертвеца за ворот кольчуги и отволок в сторону. Посадил к стене рядом с длинным оружием, нахлобучил на голову шлем. Ничего, – тело не такое уж и тяжелое. Только противно к теплой коже прикасаться. И кровь, натекшая на камни, тошнотворно пахнет.

Катрин пристально смотрела из-под взъерошенной челки.

Жо с трудом улыбнулся:

– Мама не поверит, что я тебя со скидкой пытался продать.

Катрин улыбнулась одними губами:

– Ну, если только для короля.

Отмычка тихо заскрежетала, окованная железными полосами дверь открылась.

– Прошу в королевские апартаменты, – вор настороженно прислушался. – Идемте, пока ночные горшки не загремели.

На лестнице было темно. Откуда-то сверху падал свет масляного светильника, но после улицы Жо почти ничего не видел. Вор уже скользнул куда-то вниз. Ноги мальчика с трудом нащупывали ступеньки. Катрин ухватила за рукав, направила. Коридор раздваивался.

– Справа оружейка, слева камера, – прошептал Квазимодо.

– Сначала люди, – приказала Катрин.

Вор снова принялся возиться своей примитивной отмычкой. Жо с копьем охранял тыл. Пахло сыростью и крысиным пометом. Сверху не доносилось ни звука. Странно думать, что там спит пусть и не очень могущественный, но самый настоящий король.

Квазимодо едва слышно выругался.

– Жо, тащи светильник, – приказала наставница.

Светильник – это значит, наверх. Жо прислонил копье (еще не хватало наконечником стены скрести) и двинулся по лестнице. Мимо входной двери – сквозь щель приятно дохнуло свежим утренним воздухом. Ступени лестницы деревянные – здесь осторожнее. Стертые подметки башмаков тщательно нащупывали ступени. Шаг за шагом – плавно, но не медля. В середине лестницы ступенька издала едва слышный скрип – мальчик болезненно сморщился. Есть наверху стража? Ох, опозоришься. Кэт не так учила. Ноги не напрягай. Нож в правой руке – клинок спрятан за телом, блеск может выдать. Нам лишнего сияния да фанфар не нужно.

В коридоре второго этажа огонек светильника болезненным мотыльком трепетал на стене. Снять одной рукой было сложно – мальчик сунул нож в ножны. Косясь, на фигуру, свернувшуюся на куче тряпья под стеной – девушка-"желтушка" спала беспокойно, посапывая перебитым и криво сросшимся носом, – Жо снял веревку с чашкой светильника. Скользнул вниз по лестнице. Все тихо, все спокойно, в такое утро обитателям дома торопиться некуда.

Внизу натолкнулся на фигуру в смутно-светлом.

– Я чуть не шмякнулась через твое дурацкое копье, – с привычной ворчливостью прошептала Катрин. – Ква с замком уже справился. Да, ты светильник давай, давай, пригодится. На местных уркаганов не мешало бы взглянуть до официального объявления амнистии.

Квазимодо сидел под дверью с обнаженным мечом в руках.

– Хм, вы готовы? Очень я не люблю камеры да подземелья всякие. Почти так же не люблю, как наша леди босиком щеголять не любит. Открываем? Кэт, тебя не затруднит подсветить?

Катрин подняла плошку светильника выше. Вор поковырялся отмычкой и толкнул дверь. В нос Жо ударила вонь испражнений и сырого тесного пространства. Мальчик с трудом разглядел фигуры, сидящие на гнилом тростнике.

– Не помешаем? – осведомился вор. – Мы тут человечка ищем знакомого.

– Чего в такую рань? – гнусаво поинтересовался человек, сидящий ближе к двери.

– Не выспались? – удивился Квазимодо. – Ну, извините.

– Ничего страшного, – вежливо сказал плотный мужчина, щурясь на свет светильника. – Кого разыскивать изволите?

– Нам моряк нужен. Опытный и без серьезных планов на ближайшее будущее. И чтобы слово держать умел.

– Так это я и есть, – радостно удивился разговорчивый мужчина. – У меня на ближайшее будущее в планах только петля на шею. С этим я готов повременить. Так что рассмотрю любые иные предложения. Только кормежку пообещайте.

– За этим дело не станет, – заверил вор. – Отожрешься, как я.

Мужчина тихо засмеялся:

– Ну, тогда я ваш с потрохами, – он окинул оценивающим взглядом Жо, стоящего у двери, и снова принялся разглядывать молчащую высокую фигуру со светильником в руке. Огонь слепил узников, и рассмотреть держащего светильник гостя не получалось.

– А ты, весельчак, море вообще видел? – поинтересовался Квазимодо. – Паруса знаешь? Весла? Или весь Великий Поход в трюме блевал?

– Я три раза Океан пересек. На когге и дважды на дракаре. На драккаре и кормчим стоять приходилось. Курс держу. Ветер чувствую. На Зюковых островах бывал. На севере вдоль побережья часто хаживал, – посерьезнев, сообщил заключенный.

– Проверим, – пообещал вор. – Мы люди честные. Свободу получишь, серебра на пиво. Поход у нас дальний, серьезный. Но вранья да похвальбы мы не любим.

– Будешь хитрить, своими яйцами подавишься, – кратко посулила Катрин.

– Баба, что ли? – гнусавый узник. Его щуплый сосед заерзали. – Я под бабой сроду не ходил.

– Попробуешь, если здесь гнить не хочешь, – предложил вор. – В море ходил или сухопутная крыса?

– Я крыса?! – возмутился гнусавый. – Да у меня руки к веслам приросли. Я, господа хорошие, вот этими руками, – он взмахнул тощими конечностями, и вдруг ловко зачерпнув прелого тростника швырнул в лицо Квазимодо. Рыбкой юркнул мимо, кинулся к дверям. Неожиданно ловко увернулся от шагнувшей наперерез Катрин. Уже проскочил к дверям, когда Жо подножкой заплел ему ноги. Беглец крепко врезался в стену, но не упал, мячиком отскочил и попытался выхватить у Катрин меч. В следующий момент мужчина всхрапнул и отлетел, – Жо успел накинуть древко копья ему на горло и отбросить от наставницы. Тело узника яростно забилось – тощий и худой, он был яростен, как загнанный зверь. Чувствуя, как ногти пленника впиваются в руку, Жо резко дернул древко копья наискось. Коротко хрустнули шейные позвонки – гнусавый сполз на пол.

– А шустрый был, – одобрительно сказал Квазимодо, выплевывая изо рта крошки сгнившего тростника. – Такие нам и нужны. Но желательно, чтобы и с мозгами.

– Я не отказываюсь, – сказал после короткого молчания крепкий мужчина. – Я с детства на море. Чего мне бояться?

– Я тоже пойду, куда господа пожелают, – торопливо заверил щуплый типчик. – Я работать исправно умею.

– А ты что молчишь? – спросил Квазимодо смутную фигуру, сидящую под сырой стеной. – Еще не проснулся?

– Вы лю-ююдей берете. Я не-ее человек, – голос четвертого заключенного звучал неестественно тягуче.

– Селк, что ли? – очень правдоподобно удивился одноглазый хитрец. – Так тебе сами боги велели в море отправляться. Или понравилось без солнца и луны отдыхать? Пойдешь с нами? Мы без предрассудков, мирных дарков уважаем.

– Буду благодарен, если предложение не шутка, – тщательно выговорил дарк. Слова ему явно давались с трудом.

– Не шутка, – кратко сказала Катрин. – Ква, займись оружейкой. И сваливаем.

* * *

До берега Жо добрался с большим трудом. Сердце колотилось в горле, колени неудержимо подгибались. Бег по просыпающимся улицам измотал всех. Сверх всякой меры нагруженные оружием налетчики выбрались из Скара, когда на улицах уже появился народ. Плелись разносчики с корзинами, меланхоличные пастухи выгоняли за город стада худосочных коров и поджарых, как гончие собаки, коз. На потных, задыхающихся людей, навьюченных оружием и прочими непонятными предметами, горожане поглядывали удивленно, но без особого испуга. Загадочные поступки воинственных северян «желтки» даже и не пытались понять.

Жо, нагруженному собственным оружием, двумя мощными арбалетами, мешочками с "болтами" и кожаной сумкой с чем-то дьявольски тяжелым, казалось, что он уже годами вдыхает отвратительную городскую пыль, полную густых ароматов нутта и навоза. Ноги заплетались. Тощий тип, освобожденный из подвала и навьюченный длинными связками толстых стрел, все время падал. Его с руганью поднимали, гнали вперед. Жо тоже пинал и поднимал несчастного, с ужасом гадая, когда же свалится сам. К счастью, тощим занялась лично Катрин, а у нее и мертвец поскакал бы ланью. Жо бежал, проклинал жадного Квазимодо, выволокшего из королевского арсенала едва ли не половину оружия. Сам невысокий вор сгибался под тяжестью массивных частей непонятного устройства. Громоздкие детали были тщательно упакованы в промасленный пергамент. Штука называлась "эвфитон", и Ква был абсолютно уверен, что этот тяжеленный кошмар жизненно необходим в морском походе. Поскольку Кэт не возражала, приходилось признать, что таинственное орудие действительно могло оказаться небесполезным. Тренога механизма, похожая на деревянную пародию на станок станкового пулемета, досталась веселому пленнику. При свете дня моряк оказался не таким уж крепышом, но станок тащил упорно. Правда, уже не улыбался. Селк, повыше ростом, с текучими мягкими движениями, нес связку копий, уйму мешочков с "болтами" и еще одну упаковку длинных стрел для "игрушки" одноглазого. По правде говоря, только отвлекаясь на удивительного дарка, Жо и смог добежать до условленного места встречи.

Лежать было чудесно. Песок еще оставался прохладен, над головой шуршали пальмы. Прибой вел свою вечную песню. Набраться бы сил, доползти до воды, умыть пылающее лицо.

– Жо, на пост.

Мальчик мысленно застонал, поднялся на четвереньки. И как только Ма влюбилась в эту садистку? Жо оперся о копье, поднял себя на ноги, поплелся к деревьям. На него с любопытством смотрели моряк и селк. Жо попытался бодро улыбнуться – хо, уж мы-то не слабее других.

Жо стоял у дерева, следил за опушкой, изредка поглядывая на место случайного привала. В стороне города стояла тишина, только дурные петухи иногда голосили. Под пальмой Катрин шепталась с одноглазым. Да, положение не из лучших. Вини-Пух вместе с ослами и погонщиками куда-то пропал. Похоже, Ква придется идти на разведку.

Вини-Пух появился сам. Злой и сердитый, как голодный медведь. Оказалось, он просто не мог подвести повозки к берегу. Погонщикам почему-то пришло в голову, что он вознамерился утопить их в море. С "желтками" Винни мог бы справиться, но к людям из непонятной солидарности примкнули и животные. Сломить сопротивление отупевших пожирателей нутта и четвероногих упрямцев без шума бывший охранник не мог. Пришлось связать всех и оставить в роще у дороги.

Катрин принялась командовать, и вскоре оружие было погружено на повозки. Обоз уже без капризов вышел на песчаную полосу пляжа. Следовало убраться подальше от города.

Шагая за последней повозкой, Жо размышлял над загадкой происхождения дарков. Селк, наконец, рассмотренный в подробностях, оказался удивительным существом. Фигурой дарк почти не отличался от человека, разве что казалось, что суставов на его руках и ногах насчитывается несколько больше. Текучие движения, при всей своей внешней неторопливости, вовсе не были медленными. Серая кожа, тонкие перепонки между пальцами – будто дарк натянул разношенные перчатки на свои четырехпалые ладони. В сущности, ничего особенного, пока не взглянешь в лицо селку. Тут не вздрогнуть было трудновато. Чрезмерно вытянутая нижняя челюсть, скошенный лоб, нос, похожий на собачий – все это странным образом сочеталось с огромными глазами в обрамлении карикатурно коротких и густых ресниц. Крошечные острые уши. На лице разводы и пятна складывались в неясный узор. Селк определенно был крайне уродлив по человеческим меркам. И, без всякого сомнения, по-своему абсолютно нормален и даже изящен. Просто не человек. Иной. Не мартышка-токолош, не сказочный ужасный вампир или забавный гном. Катрин тысячу раз объясняла, но умом такого, оказывается, не понять. Иная раса. Ха, очень просто – иная. Только даже глядя в огромные глаза дарка, в такое не поверишь.

Катрин отстала от повозок, пошла рядом.

– Как ты?

– Разгрузившись, чувствую себя совсем неплохо. Так бы и шагал. Может, двинем на север пешком? Орехи слева, устрицы справа. Ослы впереди.

– Без намеков, кадет. Идея интересная, но трудновыполнимая. Кокосы плодоносить начнут только через месяц. Моллюсков полно, но часть из них ядовита. Квазимодо почему-то ракушки вообще терпеть не может. Это, конечно, мелочи. Главное, я хочу добраться в Глор до наступления собственного пенсионного возраста. Тем более, нам, скорее всего, придется двинуться и дальше.

– Понимаю. Я так – просто шучу. Операцию мы ведь провернули качественно?

– Посмотрим, результаты подсчитаем тогда и оценим, – скучно сказала наставница. – На душе не очень тяжело?

Жо пожал плечами:

– Война – свинство. Ты сама сто раз говорила. Восторгов не испытываю. С другой стороны.... У всех мертвых был шанс остаться немертвыми.

– Значит, не раскаиваешься?

– Психоаналитик мне не требуется. Спать буду спокойно. Девчонку жалко.

Катрин, не поняв, покосилась с некоторой тревогой.

Жо объяснил насчет светильника и девчонки, спящей на тряпье.

– Как думаешь, ее сильно накажут?

– Милосерднее, чем мы наказали часового, – Катрин качнула рукоять меча у бедра. – Жизнь проста – или ты, или тебя. Надеюсь, наступят времена, когда ты сможешь проявлять гуманизм безнаказанно. А пока не зевай на посту.

* * *

– Это корабль? – еще протяжнее, чем обычно спросил селк.

– В общем – да, – подтвердил Квазимодо. – Можешь поверить, при ближайшем рассмотрении эта штука похожа на корабль куда больше, чем на плот или унесенный отливом курятник.

"Квадро" покачивался на волнах, опутанный маскировочными сетями, сливающимися с зеленоватым простором моря. На носу и корме угадывались две человеческие фигуры, разглядывающие повозки на берегу.

Выпущенный из подвала весельчак, объявивший, что его зовут Касан, присвистнул:

– Дивный корабль. Сети вы из воды выловили, что ли? Приглядишься – как будто море дыбом встало. Магия, да? Ну и корабль. Хорош на волне? Мачта удивительная. Какой же он парус несет?

– Мачта металлическая, целиковая, – Квазимодо многозначительно поднял палец. – И подобных чудес на нашем корабле не счесть. И работы на нем тоже хватает.

– Понятное дело, – Касан заулыбался. – Лично я работы не боюсь. Лишь бы ветер в снастях пел, стены не давили, да на ужин миска баланды нашлась. Я свободу отработаю.

– Если госпожа-аааа по-ооозволит, я разделю ваш путь, – селк посмотрел на Катрин. – Я плавал на гребных драккарах и снеккарах, ходил на дальний Юг под парусами, но подобного корабля еще не видел. Я бы не пожалел серебра за возможность попасть на его борт. Но сейчас у меня есть только руки.

– Вполне достаточно. Ква весьма высокого мнения о морских дарках, и, надеюсь, ты шкипера не разочаруешь. Кстати, ты упоминал о дальнем Юге. Как насчет дальнего северо-запада? Что там за побережье? Бывал?

Селк покачал гладкой головой:

– Не приходилось, благородная госпожа. Я сам с восточных островов. На запад, дальше Скара, боги не уводили.

– Зато я бывал на северо-западе, – радостно признался Касан. – Вдоль побережья мы тогда шли. Хорошие места. Ни змеев, ни дикарей. Только ветра непредсказуемые, да между островов полным-полно рифов. Я постараюсь показать опасные места, моя леди.

– Очень мило с твоей стороны, – Катрин вежливо улыбнулась. – Но я не твоя леди, моряк. Возможно, никогда ею не стану. Нам нужны опытные мореходы, а не слуги и льстецы-сказочники. Предлагаю жалование и питание. О деталях позже договоримся. Сейчас грузим жратву, оружие, и вперед. Никто не гарантировал, что из Скара не вышла погоня. Если пожелаете покинуть нас через денек – возражать не стану. А сейчас лучше нам уйти от берега.

От "желтков"-возчиков толку не было. В воду они заходить боялись. "Квадро" подошел к берегу насколько возможно, но провизию пришлось переносить по пояс в волнах. Ква и Катрин по очереди оставались на берегу, контролировали обстановку с арбалетом в руках. Молодая женщина возвращалась за новым мешком, когда ее озабоченно окликнул одноглазый:

– Моя леди, мука-то с жучком.

Катрин подошла:

– Что у тебя? Не долгоносика же ты испугался.

– Нормальная мука, – пробормотал вор. – Кэт, наш худосочный дружок свалить собрался. Не хочет в море.

– С чего ты взял? – поинтересовалась Катрин, краем глаза следя за тощим новобранцем, пошатывающимся под грузом мешка с окороками.

– Что я, не вижу? Он же стырщик из самых грошовых. Честных воров позорит, пачкун. Таким только по фермам дрова воровать. Щелкнуть его, когда деру даст?

Катрин выжала подол рубахи:

– Ну его к черту, еще "болт" на такого чичка тратить. Пусть доработает, потом пинка ему отвесь. Хватит у нас на борту и одного чучела.

Квазимодо кивнул:

– Пусть проваливает. Даже если заложит, король Иддиг нам вслед только плюнуть сможет. А от такого крысеныша толку на борту и правда не будет. Зато остальные пригодятся.

– Посмотрим. Дарк – существо непонятное, за ним присмотр нужен. Весельчак этот, тоже...

Вор явно удивился:

– Кэт, он же парень нормальный. Явно в море бывал. На морде написано. Да и на северо-запад ходил. Думаю, не врет.

Катрин сплюнула на песок:

– Так точно. Наверное, не врет. Ква, нам знающий человек позарез был нужен. Я уж думала, если попадется, я ему досуг как последняя путана буду скрашивать, лишь бы вел быстрее в Глор. И бац – вот он, красавец общительный, знаток северо-западных вод. Так не бывает, Ква. "Не верю", как говаривал один известный предводитель лицедеев. С чего бы это фортуне перед нами свои нежные ляжки с такой готовностью раздвигать? Сомнительно. У тебя и у самого опыта хватает. Понимаешь меня?

– Понимаю, – вор задумчиво погладил щеку. – Но, Кэт, бывает, что в жизни и действительно повезет. Встретил же я рыжую? Этот Касан вроде бы парень простой, без прогорклости. Я заправилово, даже хитрое, обычно чую.

– Посмотрим. Ты и сам присматривай, присматривай... – Катрин пошла к повозкам, где "желтки" тщетно пытались поднять на спину высокому селку очередной мешок с фасолью.