Текст книги "Вернуться (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 53 страниц)

–Примерно вот тут. Жаль самого Гвоздичного канала не различишь. Здесь моя сестричка обитает. Син – ее зовут, – одноглазый привычно погладил щеку и попросил: – Вы только этот дом моим не называйте. Это её дом. А я – так, – северный родственник. Хотя сестричка у меня – ничего девушка. По слухам, выкрутилась, торгует с умом, даром что соплячка-соплячкой. Могу гордиться...

* * *

«Квадро» укрылся в узкой бухте. Вокруг высились рыжие пустынные обрывы, тянулся каменистый пляж. Сердито шумел прибой. Экипаж поднял маскосеть и катамаран стал неприметной частью унылого пейзажа.

–Осматриваемся, отдыхаем, думаем, планируем, – сказала Катрин. – В город пойдем завтра. Нечего туда на ночь глядя переться. Не хватало еще со стражей разбираться или с бандюгами резаться.

Экипаж, даже те его члены, что не были полностью осведомлены о цели длинного похода, согласились без особого воодушевления. Всем не терпелось узнать как там – внутри стен казавшегося совершенно недостижимым Глора.

Катрин заставила Жо выполнить обязанности парикмахера. Юноша старательно подравнял золотистые пряди. Наставница сидела, молчаливая и напряженная. Жо закончил с затылком и неуверенно сказал:

–Кэт, знаешь, мне кажется...

–Кажется, что я трясусь? Совершенно верно. У меня даже ноги подгибаются, – Катрин глубоко вздохнула. – Даже не представляю, что будет если...

–Кэт, в любом случае, конец света завтра не наступит.

–Наступит, – наставница снова тяжко вздохнула, и рявкнула: – А ну, брысь!

Сунувшаяся, было, в кают-компанию, Рататоск исчезла и сказала из-за двери:

–Я только подмести хотела. И попросить...

–Сгинь! Потом поговорим. Сейчас за ухо вышвырну.

Рата возражать не решилась, исчезла.

Жо занялся челкой наставницы и пробурчал:

–Кэт, ты не нервничай. И на девчонку не кричи. Она тоже волнуется. Экие все нервные, – у меня самого сейчас руки затрясутся и я тебе ухо напрочь отхвачу.

–Ну, да, – ухо за ухо, зуб за зуб.

–Я не в том смысле.

–И в том тоже. Рата – девица с обаянием, пусть и замурзанным. Я ее обижать не собираюсь, но сегодня пусть под руку не попадается.

–Я понял. Кэт, извини, но я хотел спросить...

–Ты пойдешь. Ты, Ква, и я. Иначе, кто-то из нас троих, оставшись на борту, определенно спятит.

Катрин ушла в свою каюту. Жо поднялся наверх. Рата и стоящий на вахте Вини-Пух разглядывали берега.

–Ква сказал, что здесь контрабандисты раньше прятались. Он здесь даже когда-то сцепился с ними.

–Я знаю. Мне леди сказала, она здесь тоже бывала.

Жо посмотрел на девочку. Рататоск подперла кулаком подбородком и с удвоенным вниманием разглядывала голый обрыв.

–Ратка жертву морским богам принесла, – сообщил Вини-Пух. – Косицу обрезала и на дно отправила. Говорит, у них после долгого похода все так делают. Чудно. Ладно, раз вы у штурвала, я пройдусь, нос проверю.

Вини-Пух потопал по влажной от моросящего дождя палубе. Пустой, с убранными парусами, катамаран выглядел каким-то брошенным.

–Рата, ты зачем про богов выдумала? Думаешь, Вини поверил? Зачем было волосы резать?

–Мне нравится, как леди выглядит, – пробурчала девочка. – Можно мне хоть напоследок красивой быть попробовать? Не волнуйтесь, милорд, – меня и обстриженную купят.

–Дурная ты, Рата. Смотри – теперь у тебя волос мало и уши, которые тебе надерут, нечем будет прикрыть. Да, надрать уши – это будет правильно. А продавать тебя никто не будет. Уж могла бы ты и поверить. Не первый день вместе плаваем. Хватит всхлипывать. Пойдем, я тебя сзади подравняю.

Рата сидела тихая, такая же непривычная, как и никуда не торопящийся "Квадро". Разговаривать не хотелось. Волосы Белки пахли холодным морем и чуть-чуть жареными сардинами.

* * *

Зеро повел лодку обратно к судну. Квазимодо спешно выливал из башмаков воду:

–Эх, совсем я позабыл уют родной земли.

–Да уж, – просто чудо, что за страна, – согласился Жо, натягивая башмаки на наспех вытертые ноги.

Вода прибоя была, мягко говоря, освежающей.

–Самый разгар зимы, чего вы хотите, – нетерпеливо сказала Катрин. В своих хороших сапогах она промочить ноги не успела.

Карабкаясь по склону, Жо обернулся. "Квадро" казался неотличим от нескольких утесов торчащих в бухте. Друзей, стоящих на рубке, разглядеть оказалось невозможно. Зато отлично был виден кружащий над бухтой Витамин.

–Солнце проглядывает, – сказала Катрин, стоя над обрывом, и придерживая косынку на голове. – Ква, помнишь, в прошлый раз здесь было почему-то душновато.

–Мы тогда здорово попрыгали, – согласился вор. – Может, и сейчас пробежимся? Я колено проверю. Городские ворота давно уже открылись. К обеду уже на месте будем. Всё узнаем.

–Нет уж, давайте без глупостей. Мы и так не пойми кто. Если галопом двинемся, решат, что точно злоумышленники. Ты, Ква, помнится любил по рынкам пробежаться.

–Эх, молодость-молодость, – вздохнул бывший вор. – Вон она, – тропа.

–Помню, – пробурчала Катрин.

Спустились в лощину, быстрым шагом преодолели еще один подъем. Сзади, за левым плечом угадывался мутный шар вставшего из-за моря солнца. Но здесь, на высотах над обрывами, дул резкий пронизывающий ветер. Под ногами хрустела коричневая трава. Вскоре трое путников выбрались на дорогу.

–Повозка, – сказала Катрин.

Навстречу ползла повозка, запряженная парой мулов. Возница явно насторожился, завидев троицу быстро шагавших незнакомцев.

–Опять мулы, – пробормотал Квазимодо.

–Не трусь, – их всего двое.

–Так и я сегодня слабо вооружен, – с достоинством заметил одноглазый шкипер.

–Улыбайся, – копытные за своего примут.

Возница с изумлением смотрел на высокую молодую женщину в полинявших брюках, заправленных в сапоги странного фасона. Длинный кинжал Катрин благоразумно скрывала под потрепанным плащом.

Квазимодо, кинув цепкий взгляд на поклажу на повозке, обрадовано поинтересовался:

–О, уважаемый, а ты не скажешь, почем нынче картофель отдаете? У меня двоюродный брат на ферме у Краснохолмской дороги живет. Есть смысл к нему лошадей гонять? В городе к картошке-то и не подступишься.

–За десять мешков полную "корону" прошу, – настороженно сказал возница. – Это на Сумном рынке. На Конном, говорят, "корону" за девять мешков можно выручить.

–Ну, Конный всегда дороже был, – разочарованно протянул Квазимодо. – Не, – лучше к брату съезжу.

–Эй, моряк, хочешь, я тебе воз пригоню? Одиннадцать мешков за "корону" возьмешь?

–Подумаю. Послезавтра на Сумном будешь?

–А как же! – обрадовано заверил фермер. – Приходи пораньше, а то расторгуюсь.

–Пожалуй, зайду. До двора-то довезешь? – одноглазый рысцой пустился догонять ушедших вперед спутников.

–Доставим в лучшем виде, – заорал вслед фермер. – Приходи.

–Учись, – сказала Жо наставница. – Теперь колхозник два дня будет ждать, об удачной сделке мечтать, а не думать, откуда на прибрежной дороге трое подозрительных бродяг взялись.

–Картофель нам бы тоже пригодился, – заметил, отдуваясь, Квазимодо. – Только на "Квадро" мешки разве что ночью перегрузить можно.

–Картофель? Нужен нам картофель? – мрачно переспросила предводительница.

Дальше пошли молча. Жо думал, о том, что будет, если кроме дешевого картофеля, в Глоре больше ничего не удастся отыскать.

–Еще кто-то тащится, – сказала Катрин. – Прямо демонстрация какая-то, после нашего-то пустынного моря.

–Рыбак, – заметил Жо.

Невысокий человечек двигался не по дороге, – шагал в отдалении, вдоль обрыва над морем. Чуть заметно прихрамывал. За плечами человечка висел мешок, из которого торчало короткое удилище. Заметив людей на дороге, рыбак остановился и принялся разглядывать путешественников.

–Блин, какие все бдительные, – проворчала Катрин. – Пошли. Или мы и у него черноперку торговать будем?

Разведчики зашагали по дороге, только Ква остался торчать столбом. Жо обернулся, – на лице шкипера отразилось величайшее изумление.

–Знакомый, что ли? – удивилась Катрин.

Рыбак у обрыва поднес пальцы ко рту и над морем разнесся разбойничий переливчатый свист.

–Ай, сейчас сдохну! – взвизгнул Квазимодо и рванул к незнакомцу.

–Друг детства, наверно, – озадаченно предположил Жо, наблюдая как шкипер, путаясь в жесткой траве, несется к рыбаку.

–Пошли к ним, – сказала Катрин. – Боюсь, если так и дальше пойдет, до города мы и засветло не доберемся.

Незнакомец, невысокий, белобрысый, и Квазимодо, радостно лупили друг друга по плечам и счастливо хохотали. Светловолосый парень оказался примерно одного возраста с одноглазым шкипером, худощавое лицо глорца выглядело простоватым, но чем-то приковывало внимание.

–Ква, я вас через день сюда сторожить хожу! Леди Блоод уверяла, что вы непременно на эту стоянку придете. Ха, так и вышло!

–Офигительно! Как же ты в Глор попал?

–Я с леди Блоод прибыл, – значительно объяснил белобрысый. – Леди это место хорошо помнила. Перебрались точнехонько. Меня послали как знающего город, море, и вообще, как морского специалиста. Больше некого было посылать. Это она? – рыбак моргнул в сторону Катрин.

–Она, – Квазимодо улыбался во весь свой новый чудесный рот.

–Выглядишь как дурак какой-то, – одобрительно заметил белобрысый. – Зубищ побольше, чем у меня.

Ква пихнул друга под ребра и кивнул в сторону предводительницы. Рыбак смущенно улыбнулся и решился прямо глянуть на высокую молодую женщину.

Жо, наконец, сообразил, что в лице светловолосого парня привлекает внимание. Собственно, не в лице, а во рту, – зубов чересчур многовато. Почти как у Сиге. Зато когда белобрысый не смеется, – совершенно обычный, непримечательный, паренек.

Многозубый рыбак посмотрел-посмотрел на Катрин, и вдруг упал на одно колено:

–Счастлив лицезреть благородную леди, властительницу "Двух лап", Медвежьей долины, бродов, Черничной скалы, и всех прилегающих земель...

Текст был явно заучен, но белобрысый оратор порядком напрягался, дабы не споткнутся в мудреных официальных оборотах в столь торжественный момент.

–Можно попроще, – сказала Катрин, и с заметным трудом воздержалась, чтобы не сплюнуть. – Полагаю, тебя зовут Ныр? Мы наслышаны. Будь любезен, Ныр, – поднимись и доложи, что тут происходит.

–Всё тут хорошо происходит, – белобрысый парень с облегчением поднялся. – Мы вас давно ждем. Ваш зверь, дети и Мышь, – все в порядке. Леди Флоранс, само собой, тоже прекрасно себя чувствует.

Катрин сглотнула и коротко сказала:

–Веди...

Глава 13

Глор оказался городом большим, не лишенным определенного столичного очарования. Хотя от каналов воняло, да и мостовые, вдоль которых тянулись вымощенные камнем желоба для стока дождевой воды и нечистот, тоже попахивали. На улицах было довольно многолюдно, причем зажиточные горожане щеголяли в весьма шикарных одеждах. Только сосредоточиться на достопримечательностях столицы северного побережья было трудновато. Жо догадывался, что и Катрин сейчас мало на что обращает внимание.

Ква со своим другом оживленно болтая, шли впереди. Ничего удивительного, – Квазимодо своего белобрысого друга уже сто лет знает, доверяет как самому себе. Но как другим путешественникам поверить, что вот встретился на дороге невзрачный парнишка, и небрежно, этак мимоходом дал понять, – ну, что вы суетились-то, всё нормально, вас давно ждут, и вообще, чего было такую горячку пороть?

Ныр, (он же Ныряльщик, Лягушка, Фуа Задрипанный – Жо подозревал, что у парня найдется с десяток и иных кличек) рассказывал о своем Прыжке с леди Блоод. Сие событие произвело неизгладимое впечатление на ныряльщика, что было и вполне понятно. Куда удивительнее был тот факт, что леди Блоод оказалась вполне осведомленной о походе катамарана и приключениях его команды. Блоод дотягивалась до Катрин, а соответственно и до "Квадро", практически каждую ночь. Вот только связь эта была в основном односторонней. Менее уверенно, зато взаимно, Блоод общалась с Теа. Сама лиска 'нащупывала' "Квадро" с большим трудом, но благодаря регулярным вестям из "Двух лап", была в курсе продвижения путешественников. Оказывается, здесь, в Глоре, не так уж и волновались. Черт, так думать было несправедливо – Жо отчетливо это понимал. Но, если сравнивать с собственными тревогами и полной слепотой, – блин, все-таки обидно. Ведь Кэт действительно прямо таки с ума сходила. И в "Двух лапах", и здесь, в Глоре, прилагали все усилия, чтобы помочь и успокоить друзей, но "достучаться" до ослепшей и оглохшей Катрин не удавалось. Блоод знала, что все в порядке, но самой ей рисковать Прыжком на "Квадро", который всё время двигался и был абсолютно незнаком суккубу, было бы очевидным безумием. Скорее всего, прекрасная кровососка оказалась бы в морской воде или на далеком незнакомом берегу. Кроме того, Блоод не без основания предполагала, что серьезной помощи на корабле она все равно оказать не в состоянии. Ланон-ши – существа сугубо сухопутные и к морям-океанам относящиеся с законным подозрением. Главное, что "Квадро" пусть и слепо, но двигался в совершенно правильном направлении. К сожалению, Блоод чувствовала лишь общий курс корабля, и по понятным причинам не могла сказать, на каком расстоянии от северного побережья находятся путешественники.

–И вот я здесь уже два месяца. Вас сторожу, рыбу ловлю, по дому помогаю, – сказал Ныр и обернулся к Катрин: – Вы, миледи, не беспокойтесь, – всё ведь в полном порядке. Да, мы с леди Блоод ваш кривой меч принесли. Леди Блоод говорит, вы без того темного клинка как без рук.

Катрин кивнула. Выражение лицо у неё было совершенно отсутствующее...

Миновали площадь у рынка. Расходились, громко переговариваясь, припозднившиеся покупатели. Женщины, приподняв подолы, перебирались через грязные лужи. На путешественников поглядывали, главным образом, конечно, на высокую Катрин. Самого Квазимодо, с двумя глазами, в наброшенном на голову капюшоне, должно быть, не узнали бы и родственники. Сам штурман вертел головой, оценивая изменения на улицах родного города.

Потянулись малолюдные переулки, огороженные заборами из ракушечника. Ветер раскачивал голые ветви тополей и фруктовых деревьев. Зима в этом году выдалась достаточно суровой для теплолюбивого Глора.

Шагая по криво вымощенным улочкам, Жо начал догадываться чего боится наставница. Слишком долго они отсутствовали. Слишком долго вокруг было море. Сейчас и несколько десятков торговцев и покупателей на рынке показались жуткой толпой. Море изменило путешественников. А если не только они изменились? Если и те, кто сразу после Перехода очутился здесь, в этом странном большом городе, тоже стали иными? Хотя чушь какая-то, – ну, как может измениться мама?

–Почти пришли, моя леди, – сказал Ква.

Путники шагали по узкой изгибающейся улочке. Рассеянно светило неяркое солнце, пахло дымком, навозом и почему-то, дынями.

Катрин по-прежнему молчала. Молча стянула с головы косынку, надела слегка помятую нарядную шапочку, машинально поправила пряди челки.

Впереди улочка уперлась в тупик – дальше шелестели заросли тростника, заслоняющие воду канала. Путешественники свернули к старым, но еще крепким, солидно окованным железными полосами, воротам.

За забором неуверенно гавкнула собака, и тут же залилась восторженным с подвизгом лаем.

Жо почувствовал, как губы расползаются в неудержимой улыбке, – так это же Цуцик разоряется.

Маленький ныряльщик тоже заулыбался:

–Как раз к обеду. Все сейчас дома, – Ныр взялся за кольцо на воротах, заколотил им в крепкие доски:

–Отмыкайте, я гостей привел!

Почти сразу лязгнул засов, и отворилась калитка. За ней стояла совершенно незнакомая Жо женщина, слегка располневшая, но с красивым румяным лицом.

Ныр небрежно кивнул пухлой красавице, шире распахнул калитку и важно пригласил:

–Проходите, господа приезжие.

Румяная тетка попятилась, обеспокоено разглядывая пришельцев. Потом ее взгляд остановился на Квазимодо, и накрашенные глаза женщины испуганно расширились. Шкипер едва заметно кивнул красавице, и прошел мимо.

Катрин все еще поправляла волосы. Ныр смотрел на долгожданную леди "Двух лап" с явным недоумением. Жо пришлось тактично подтолкнуть наставницу. Но тут на них налетело что-то радостно скулящее, светло-серое, в восторге запрыгало, крепко тыча лапами в животы.

–Цуцик, да ты вовсе озверел, – пробормотала Катрин, наконец, переступая порог калитки.

Пес скакал вокруг, взвизгивая уже тише, но пихаясь так, что трудно было устоять на ногах.

Двор оказался тесен, – с одной стороны его ограничивала стена дома и ступеньки крыльца, с другой стороны подпирал заборчик, отгораживающий сад. В первый момент Жо показалось, что во дворе полным-полно людей. На скамье перед домом сидел насупленный мальчишка лет пяти с деревянным, похожим на тренировочный, мечом в руках. Судя по румяной рожице, малыш приходился родственником пышной красавице. Посреди двора, вытащенный на солнышко, лежал широкий тюфяк, на котором сидело двое младенцев, озадаченно оглядывающих гостей и бурно веселящегося пса.

Катрин сделала несколько неуверенных шагов к тюфяку. Дики, конечно, узнала маму первой. Пискнув, шустро поползла навстречу. Ричард бросился догонять, нападал лбом сестрице прямо в попку, повалил на тюфяк. Дети дружно завопили и дальше поползли вместе. Катрин присела, протянула руки...

Жо увидел улыбающуюся Мышку. Вот кто совершенно не изменился. Подружка сидела с миской орехов на коленях, – как обычно чистенькая, аккуратненькая, в туго повязанной косынке.

Еще во дворе стояла незнакомая девушка лет семнадцати, хлопала глазами, всматриваясь в Квазимодо. Должно быть, – сестрица. Та, что Соплячкой была. Сейчас соплячкой симпатичную девушку уже никак не назовешь.

Из сада, кажется, прямо через ограду, вылетело что-то смутно-неразличимое. Промелькнуло через двор, едва не сшибив Ныра и румяную тетку. Одноглазый шкипер оказался крепко припечатан к забору. Впрочем, Ква не возражал, – он и Теа так крепко вцепились в друг друга, будто обоим грозил немедленный Переход.

Фу, стыдно же быть такими счастливыми. Жо ухмыльнулся и отвернулся. Нет, рыжая-хвостатая сейчас точно из Ква всё душу выдавит.

Из дома вышла мама. Жо с удовольствием отметил, что она тоже очень мало изменилась. Разве что платья стала носить чуть длиннее, и фартук на ней был очень забавный. Но все та же привлекательная и элегантная мадам Морель. Пожалуй, сейчас даже заметней стала её мягкая, безупречно правильно подчеркнутая красота.

Ответно улыбнувшись быстрому маминому взгляду, Жо смотрел, как она идет к Катрин. Все смотрели. Даже нехорошо, – как будто спектакль какой-то. Хотя вся жизнь – театр. Мама хорошая актриса, – разве тут станешь винить увлеченных зрителей?

Катрин все сидела на корточках, обнимая близнецов. Дики одной рукой пыталась отвертеть мамино ухо, манящее серебром и камушками, другой дергала за ошейник радостного Цуцика. Ричарда больше заинтересовала красивая шапочка на голове мамочки. А Катрин, не отрываясь, смотрела на подходящую Флоранс.

Странно выглядела наставница. Наравне со счастьем, на ее загорелом лице читалась почти столь же безграничное отчаяние. Глупо, – даже в безнадежной резне на корабельной палубе светловолосая сержант и леди выглядела куда спокойнее. Хотя, чего удивляться, – драк в жизни Екатерины Георгиевны были сотни, а любовь одна-единственная.

Флоранс присела рядом с подругой, поправила съехавшую на брови Катрин шапочку, и подхватила на руки недовольно загундосившего Ричарда. Сын снова потянулся к черно-белой интересной вещице, Флоранс мягко отвела его ручонку, и осторожно погладила подругу по загорелой щеке:

–С возвращением, моя леди.

Кажется, Катрин готова была всхлипнуть. Но леди и сержант без сомнений не может себе позволить хлюпать носом на глазах у посторонних, – даже если большая часть присутствующих вовсе и не посторонние.

Жо отвел взгляд. К нему шла Мышка:

–Милорд, могу я вас обнять?

–Ты мне эти феодальные штучки брось, – возмутился Жо. – Зазналась, микробиологичка городская?

Мышка засмеялась и повисла на шее парня. Жо ее закружил, девушка взвизгнула. Теперь двор смотрел на них, и это было хорошо. Мамам будет легче.

–Ну, так где обед?! – поинтересовался Жо, подбрасывая легкую Мышку. – Ныр нам обещал настоящее пиршество. Желательно, без рыбы, но с пивом.

–Пиво будет, – заверил Квазимодо. Они с лиской так и стояли, тесно обнявшись и явно не собираясь расцепляться в ближайшее будущее. – Пиво живо прикупим. Сестрица, пойдешь с нами?

Девушка растерянно кивнула. Бедняжка явно не могла поверить в возвращение давно потерянного глаза на физиономию брата, и вообще на разительные перемены в его обличии.

–А я? – обиделся Ныр.

–Ты само собой, – заверил Квазимодо. – Пошли, денежки есть.

Компания вывалилась за калитку.

–Милорд путешественник, вы не хотите с нами поздороваться?

Перед Жо стояла мама, близнецы на ее руках пристально разглядывали долговязого старшего брата.

–Прости, Ма, – Жо осторожно обнял всех троих. – Я жутко скучал. Просто сгораю от нетерпения всё тебе рассказать. Но я еще немножко посгораю, – ты не беспокойся. Главное, у вас все хорошо.

–Спасибо. Это ты меня извини. Совершенно ничего не соображаю. Я тебя очень люблю, Джозеф.

–Ну, я очень надеюсь на это, – юноша надул губы.

–Что за забавная манера у тебя появилась? – засмеялась мама.

Жо видел, как на ее ресницах блестят слезы.

–Ма, давай-ка мне этих безобразников, и займитесь делами. Скоро Ква вернется с пивом. А кушать нам давно хочется.

–Спасибо, сын, – Флоранс передала старшему сыну надутого Ричарда. Мышка забрала Дики.

Катрин все еще сидела на корточках посреди двора. Флоранс присела рядом, осторожно обняла подругу за плечи...

Мышка увлекла Жо к стене, где стояла длинная лавка. На юношу с превеликим интересом уставился румяный мальчишка.

–Это Бом, – представила мальчугана Мышка. – Наш главный защитник. Мечом владеет как Ричард Львиное сердце. Его Ныр и Теа уже давно битвам учат. Ну, милорд Жо, рассказывай...

–Сударыня Найни, ежели вы меня еще раз протитулуете, пеняйте на себя. Мне уже эти чины, вот где сидят, – Жо ткнул себя в кадык.

Подошел Цуцик, начал дразниться, тыча носом в пятку Дики. Девчонка тут же вознамерилась стукнуть пса по лбу.

–Так как там море? – поинтересовалась Мышка, пытаясь утихомирить обоих.

Румяный Бом нетерпеливо вопросил:

–Траконы пыли?

–Драконов, парень, мы не встречали, зато видели огромных акул.

Ричард изловчился и ухватил Цуцика за ухо. Близнецы явно собирались атаковать пса соединенными силами.

Жо засмеялся. Он как-то сразу почувствовал себя дома.

Из-за прикрытого ставнями окна послышался странный звук. Ну вот. Оказывается, Катрин приноровилась регулярно плакать.

Мышка и Жо переглянулись. Юноша пожал плечами:

–Иногда и ей нужно. Так вот, – море, значит. Отправились мы в плаванье через Океан от самого Южного берега, от чудесного и чудного города Скара…

* * *

Пиво слегка кружило голову. Жо сидел между мамой и Мышкой. В доме было тесновато, поэтому стол накрыли на улице. Обгладывая свиные ребрышки и поглощая вкуснейший гарнир из картофеля и нежных тушеных овощей, юноша думал, что в Глоре все-таки очень мягкая зима. Главное – от ветра с моря укрыться.

–Мам, да ладно, я и сам взять могу.

–Кушай, Найни как предчувствовала – постаралась, – Флоранс подложила сыну еще одну большущую ложку гарнира. – Ты стал выше меня, а выглядишь сущей жердью. Ешь – ожирение тебе явно не грозит.

Жо кивнул, – ладно, сделаем близким приятно, тем более живот еще не лопается. Мышка подсовывала очередной кусок свежей лепешки. Юноша посмотрел на подружку укоризненно. Мышка прошептала:

–Ты с травкой и луком кушай. Хорошо усвоится. Ты, Жо, прямо здоровенным солдатом стал. Завтра я тебя подбрею. Пушок на щеках – очень мило, но не стильно. Или ты решил бороду отпускать?

–О, боги! – вздохнул Жо. – Может, мне теперь о кругосветном плавании подумать?

–Ты сначала вернись окончательно, – улыбаясь, прошептала Мышка. – Вспомни, как ложку правильно держать. Штаны новые купи. Море вместе с вами пришло, – вы даже пахнете исключительно солью и рыбой вяленой.

Жо и Мышка одновременно посмотрели на Катрин. Предводительница сидела непривычно отстраненная. Если присмотреться, можно было заметить, как припухли веки. Но ела молодая леди с прежним аппетитом. Значит, скоро в себя придет.

Жо подумал, что еще вчера, в это же самое время, они обедали в крошечной кают-компании "Квадро". Первое и единственное блюдо трапезы составляла вареная рыба. Впрочем, в мисках все равно ничего не оставалось. Сейчас катамаран стоит в холодной ветреной бухте. Обед, наверное, сегодня готовили сообща. Рате останется помыть посуду. Свои четыреста отжиманий, – следствие самовольной стрижки, – девчонка, должно быть уже выполнила. Если со счета не сбилась – сносно Белка умеет только до полусотни считать. Небось, для уверенности сотню лишних отжиманий прихватила.

–Моя леди, мы на корабль ночевать пойдем, если вы не против, – сказал Квазимодо. Перед ним и Теа высилась целая груда обглоданных ребрышек, и отяжелевший шкипер с удобством опирался на худощавое плечо возлюбленной лиски.

–Вы можете номер в гостинице снять, – сказала Катрин. – Далековато до бухты.

–Ничего, мы пройдемся, брюхо растрясем. Ребятам харчей прихватим, – вор ухмыльнулся, кивая на два набитых мешка, стоящих на лавке у ворот. – Теа и Ныру не терпится на "Квадро" взглянуть. Они у нас моряки прирожденные, завидуют, что не удалось в столь славном походе поучаствовать.

Лиска благодушно фыркнула, демонстрируя свое отношение к продолжительным морским круизам.

–Валяйте, – сказала Катрин. – Только до темноты до бухты доберитесь. Не хватало еще напороться на какую-нибудь нечисть под самым городом. Не расслабляйтесь, здесь тоже не слишком спокойно. Впрочем, Теа лучше меня всё знает. Да, – на борту не очень-то упивайтесь.

–Мы по кружечке отметим и всё, – заверил одноглазый и принялся не без труда выбираться из-за стола.

Ныр, всю трапезу просидевший рядом с сестрицей Ква, тоже принялся собираться.

–Моя леди, я, пожалуй, тоже на корабль пойду. Подышу свежим воздухом, – неожиданно для себя сказал Жо.

Мама посмотрела с изумлением. Катрин мягко посоветовала:

–Ты, кадет, с нами немножко посиди. Поговорить есть о чем. На "Квадро" без тебя один день вполне обойдутся. Не переживай.

Одноглазый с женой и другом ушел, и во дворе сразу стало пустовато. Пухлая красавица, (как выяснилось – мачеха Ква) принялась убирать со стола. Объевшийся Цуцик лениво гонял по плиткам двора кости. Найни принесла кисель, сладкий, ароматно пахнущий какими-то травами. Жо с блаженством цедил эту сладость, от сытости и тепла неудержимо тянуло в сон. В полудреме юноша добрел до купальни, наскоро окатился непривычно теплой водой, натянул чистую тесноватую рубашку. Мышка отвела в дом:

–Ложись, солдат, – девушка взбила подушку. – Только не храпи громко, – маленькие в соседней комнате спят. И раздеться не забудь – у нас здесь тепло.

–Вот жизнь – раздевают, разувают, в детской спать укладывают, – пробормотал Жо, стягивая башмаки. – Найни, а как здесь вообще? В смысле, как живется?

–Хорошо, – сказала Мышка. – Мне нравится. Маме твоей, по-моему, тоже. Мы неплохо управлялись. Только за вас очень беспокоились. Ну, и первые дни, конечно, просто вспоминать жутко. Хорошо, что Теа с Блоод быстро связалась. Теа вообще замечательная лиса. Решительная, толковая, – она нам особенно и испугаться-то не дала.

–Здорово. А мы, честно говоря, жутко перепугались. Даже вспоминать не хочется. Значит, хороший город Глор?

–Здесь есть чем заняться. Мы, между прочим, денег подзаработали, – с гордостью сказала Мышка, пытаясь аккуратнее сложить драные штаны юного моряка. – Твоя мама очень талантливая женщина. Ну, и мы помогали. И Син к нам очень внимательно отнеслась. Она Квазимодо просто обожает. Он тебе не рассказывал, какая у него сестричка славная? В общем, – здесь жить можно. Но мы, конечно, к путешествию на север готовимся. Теа уже давно лошадей присматривает.

–Хорошо, – Жо судорожно зевнул. – Найни, а здесь сосиски или сардельки продаются? Только не из баранины?

–Да сколько угодно, – удивилась Мышка, – тебе на завтра приготовить?

–Нет, я на корабль возьму, – пробормотал Жо и блаженно вытянулся на чистой простыне.

Подушка казалась неудобно мягкой, но заснул юноша мгновенно.

* * *

-Тебе нужно отдохнуть, просто отдохнуть, – прошептала Флоранс.

–Нет, обними меня, – Катрин крепче уткнулась лицом в колени подруги.

Комната была тесна, большую ее часть занимала большая старая и скрипучая кровать. Горела единственная свеча, теплые тени играли на разложенном на столике оружии, на гранях дорогого стеклянного кувшина с пивом. Пить Катрин не хотела, она вообще ничего не хотела, – только плакать, обхватывая тонкую талию подруги.

Флоранс гладила светлые волосы. Платье на животе снова начало промокать от слез.

–Кэт, поспи немножко. Тебе нужно расслабиться. Ты сама на себя не похожа.

–Не хочу расслабляться, – всхлипнула Катрин. – Я боюсь. Если опять что-то пойдет не так, если мы потеряемся... Я... я не переживу.

–Ну, почему все должно идти не так? Мы же вместе. Я приготовилась ждать тебя еще как минимум полгода. Вы просто молнией долетели. Такое немыслимое расстояние...

–Из-за меня. Фло, – всё из-за меня! Я так боялась ошибиться, и всё равно...

–Да перестань ты хлюпать! – старшая подруга запустила пальцы в бледно-золотую густоту волос возлюбленной. – Чем ты виновата? Если мы ошиблись, то чуть-чуть. Блоод когда к нам приходила, объясняла. Я, конечно, не всё поняла, но звучало убедительно и теоретически вполне обоснованно. Блоод советовалась с Фир Болгом. Ты помнишь в "Двух лапах" такого колдуна? Блоод дала ему посмотреть через себя, и он сказал, что вмешалась внешняя сила. Фир Болг там много наговорил, – думаю, ни Блоод, ни, тем более, я, и половины не поняли. Сама с ним детально обсудишь.

–Фир Болг? – Катрин шмыгнула носом. – Раньше они с Блоод терпеть друг друга не могли.

–Все меняется, Кэт. Суккубы начинают дружить с колдунами, а ты превращаешься в плаксу. Стыдно, мой сержант.

–Мне стыдно за то, что я вас не уберегла.

–Ну конечно, – мы здесь весьма страдали, погибали и нищенствовали. Прекрати. Вам пришлось куда хуже. Думаю, Блоод нам далеко не всё передавала. По-моему, ты руку где-то травмировала. И что это за ювелирная выставка в ухе?

–Не нравится? – Катрин зажала ладонью ухо с серьгами.

–Как ни странно, – тебе идет. Легкий налет вульгарности полностью в духе здешней экстравагантной моды. Сама подбирала камешки?

–Оттенок камней – сама. Но вообще-то, идея испоганить органы слуха была добровольно-принудительной. Инициатора пришлось отправить к рыбам. Фло, я временами вела довольно разнузданный образ жизни. Гнусненький.

–Я тоже целомудрием не могу похвастать, – Флоранс вздохнула. – Несколько раз я распутничала как одичавшая кошка.

–Блоод?

–Она у нас была всего лишь сутки. Между прочим, – я устояла. Хотя, личное знакомство с твоей ночной подругой было одним из самых сильных впечатлений моей жизни. Ох, она поистине дьявольское искушение. Хорошо, что рядом Мышка была, – они все-таки подруги. Впрочем, Блоод весьма честная дама. Заверила, что я тоже ее подруга, облизнулась, так что меня чуть мгновенный оргазм не прохватил, и намекнула, что мы непременно должны дождаться тебя. Подозреваю – она меня нашла достаточно аппетитной.