Текст книги "Начало пути. Ступень 1. Обретение магии (СИ)"

Автор книги: Юрий Киселев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 82 (всего у книги 88 страниц)

   – Хорошо, я готов рассмотреть возобновление договора между империей и кланом Лерой о полной принадлежности клану колонизированных им планет.

   – Не клану, мой император. Синдикату Камэни-Лерой.

   – Пусть синдикату... Как скоро вы хотите увидеть проект договора?

   – Договор должен быть подписан всеми сторонами до момента выставления на аукцион второй партии оружия, то есть не позднее, чем через два куна. Проект договора, следовательно, должен быть готов как минимум через двадцать ло – его ведь нужно ещё согласовать, а на это тоже понадобится время.

   – Я услышал вас и обещаю подумать. О принятом мною решении вас известят.

   – Думайте, мой император...

   В тот же самый вечер в канцелярии кланов Камэни и Лерой пришли предложения от императора – он соглашался признать собственностью синдиката все колонизированные Лерой и Камэни планеты с прилегающим звёздным пространством в обмен на обещание синдиката объявить мораторий на продажу им дальнобойных орудий сроком на два сола и обещание в дальнейшем продавать эти орудия только империи. Переговорив между собой по видеофону, оба матриарха решили, что необходимо соглашаться – большего от императора добиться вряд ли удастся, а фактически предъявленный ему ультиматум и так осложнил отношения синдиката с правящей династией до предела. Необходимость вывода из внутреннего межпланетного космического пространства анклава всех имперских следящих систем и замена их на дорогостоящие следящие стелс-комплексы дальнего обнаружения вряд ли добавит синдикату популярности в имперских департаментах безопасности и контрразведки. Пока, правда, все стороны придерживались позиции законности, по крайней мере, создавали её видимость. Противостояние синдиката и правящей династии набирало обороты...

***

   Где-то в резиденции Камэни на Каме...

   – Господин Рэй, в свете ухудшения отношений между нашим синдикатом и руководством империи, может быть, имеет смысл ускорить перевод наших людей на Лурию?

   – Он и так идёт достаточно интенсивно, госпожа Иллэри.

   – Первоначально вы планировали закончить экспансию через семь сол. До озвученного вами срока осталось чуть больше сола, а на Лурию перемещено всего около трёх миллиардов людей. Сроки окончания нашего переселения увеличились более чем вдвое. Что вы на это скажете?

   – Я действительно ошибся в планировании сроков – операция оказалась столь масштабна, что, даже используя команду сильных аналитиков, мне не удалось предусмотреть ряд моментов, которые, собственно, и привели к затягиванию указанных сроков. Однако я не вижу ничего страшного в сложившейся ситуации – даже если наше переселение растянется не на семь, а на двенадцать-пятнадцать сол, в конце концов мы всё равно переберёмся на новое место жительства.

   – Пять сол, господин Рэй. Пять сол на Лере продолжаются ежедневные крупномасштабные военные учения в режиме максимальной секретности. Империя настороженно следит за нами и ждёт любой нашей оплошности, чтобы расправиться с неподконтрольным ей синдикатом. К тому же император был сильно разозлён, когда ему пришлось лично вмешиваться для того, чтобы империя нашла необходимые деньги и выкупила наши дальнобойные орудия. Я даже опасалась, что у некоторых его подчинённых в силовых министерствах не выдержат нервы и разразится очередная война кланов.

   – Но ведь не разразилась же!

   – Не разразилась, вы правильно заметили. Но вы не представляете, чего это стоило и мне, и госпоже Литэйле. Нам пришлось пообещать императору, что продаж синдикатом дальнобойных орудий в ближайшие два сола не будет. К тому же империя в ближайшее время начнёт выводить из анклава своих людей и орбитальные следящие комплексы, заменяя их стелс-системами дальнего обнаружения – император пошёл на то, чтобы согласиться на наш шантаж и предоставить нашему анклаву некоторую независимость, как было предусмотрено в первоначальном договоре. Скорее всего, на протяжении ближайших двух сол император будет выполнять своё обещание – мы со своей стороны пообещали установить на это время мораторий на продажу. Однако через два сола всё может измениться.

   – И что вы хотите сделать за эти два сола?

   – Я хочу, чтобы мы построили ещё один межгалактический портал в Лурию. Или модернизировали первый портал – его мощность, как вы знаете, более чем на порядок меньше мощности второго портала.

   – Чтобы изготовить новый портал, нашему синдикату потребуется сол. Причём ресурсы на строительство этого портала нам придётся отбирать у развивающейся Лурии – сейчас все они идут туда, промышленность нового анклава потребляет ресурсы с фантастической скоростью.

   – Ничего страшного, потерпят один сол. Зато потом поставки возрастут вдвое.

   – Через десять сол, после того, как основная часть синдиката переместится в новый анклав, нам и одного портала будет много...

   – Один из порталов законсервируем.

   – Но...

   – Господин Рэй, пять сол назад я бы не стала предлагать подобного – тогда наиболее приоритетным действительно было закрепиться на новом месте. Все свободные ресурсы синдиката отправлялись в колонию, забирать их на постройку ещё одного портала было действительно неразумно. Но сейчас, когда Лурия уже окрепла и не столь сильно зависит от метрополии, мы в состоянии высвободить часть своих ресурсов для строительства портала. Колония немного подождёт – в конце концов, вы же сами сказали, что они уже могут прожить самостоятельно, без нашей поддержки. К тому же через два портала мы запустим вдвое большие объёмы потоков.

   – Я так понимаю, что вы этот вопрос уже решили?

   – Да, я считаю, что ещё один портал строить надо. К тому же со мной согласны клановые аналитики – они уже просчитали все достоинства и недостатки этого решения и признали его эффективным.

   – Хорошо, не буду с вами спорить. Вы хотите пробить ещё одну ветку в тоннеле или замените новым порталом самый первый?

   – Пожалуй, замена будет более эффективной.

   – Тогда действуйте, не буду возражать.

   – Если вы согласны – зайдите в нашу канцелярию и поставьте свою визу на техническом задании. Наши согласования на документе уже стоят.

   – И зачем эта бюрократия? Что, вашей визы уже недостаточно?

   – Господин Рэй, мы решили, что у проекта должен быть единый координатор и один начальник. Когда переселение благополучно завершится – тогда у себя в Лурии сами решайте, в какой форме утверждать документы. Но пока проект не закрыт – прошу вас оставаться его руководителем, как и было изначально. Поэтому спуститесь, пожалуйста, в канцелярию и утвердите техническое задание на строительство портала...

   Поставив свою разрешающую визу на техническом задании, Андрей едва не удержался, чтобы распрощаться с добровольно возложенным на самого себя режимом абсолютной секретности в части собственных возможностей и не создать для синдиката второй межгалактический подпространственный портал, о необходимости которого Иллэри так долго его убеждала. Портал был действительно нужен, и Андрей не мог этого не признать, как не мог не признать для самого себя то обстоятельство, что целый год напряжённой работы всего синдиката с отвлечением громадного количества людских и материальных ресурсов для него лично практически ничего не будет стоить – максимум пару дней напряжённой работы по созданию исходной матрицы портала и его последующему копированию. Возможно, задача в его исполнении решалась ещё быстрее и проще – Андрей не стал это проверять, с сожалением оставив реализацию строительства портала синдикату. Причина была до банальности проста – пока никто не знал о его реальных возможностях, с подобными просьбами к нему никто и не обращался. Но стоит только один раз пойти на поводу чувств и сотворить для клана хоть что-нибудь, особенно если творение стоит годовых усилий целого клана, то в дальнейшем Андрей будет заниматься исключительно созданием сложных и дорогостоящих вещей, превратившись в живой завод по производству клановых товаров. Ведь портал, необходимость строительства которого Андрей в душе признавал, был не единственным, что требовалось клану здесь и сейчас – матриархи и так экономили на чём угодно, основные силы направляя на развитие колонии. Потребность в производстве товаров будет всегда. И даже если потребное клан мог произвести сам, всегда оставалось желание сделать то же самое подешевле. Желательно – вообще бесплатно. Поэтому максимум того, что мог сделать в этой ситуации Андрей – это позволить синдикату решать свои проблемы самостоятельно. Возможно, это судьба всех сильных мира сего – видеть, что можешь помочь, и ничего не делать, понимая, что помощь только навредит. Ведь всё полученное даром, без усилий, расхолаживает и вызывает желание и дальше получать всё даром. Получается, что чем больше ты умеешь – тем меньше ты можешь. Печально...

*** 6

   Свою каверну-полигон, которую давно уже можно было называть не каверной, а новым миром – настолько она прибавила в объёме, Андрей любовно обживал уже несколько лет. Скопированное с различных реальных пейзажей, пространство полигона уходило на сотни километров от располагающейся строго посередине пуповины, или точки выхода, в реальную вселенную. Впрочем, это появлялся в каверне Андрей в месте расположения пуповины, переместиться обратно в свой родной мир он мог из любого места полигона, как бы далеко от центра он не находился – скорее всего, сказывался «родительский эффект»... Как никак, для этого крошечного мира Андрей был создателем. С геометрией полигона Андрей заморачиваться не стал – территория выглядела как плоская каменистая равнина, плавно уходящая за горизонт и теряющаяся в серебристо-голубой дымке, скрывающей небольшие горы. Ни солнца, ни облаков там не было – мягкий свет излучала сама атмосфера каверны. Недалеко от пуповины в нескольких метрах от поверхности висела громадная усечённая пирамида, выглядевшая как равномерное нагромождение горизонтальных пластов, состоящих из множества предметов различной формы – склад готовых образцов, которым Андрей с каждым годом пользовался всё реже и реже – в результате постоянных тренировок разница во времени между копированием готового образца и синтезом нового становилась всё меньше, а в податливом пространстве кармана-полигона подобный синтез вообще происходил практически мгновенно. Здесь же, в полигоне, Андрей создал небольшой домик по образцу своего коттеджа в Лурии, оборудовав его так, чтобы, находясь внутри, можно было ощущать себя как дома. Населять каверну животными и растениями Андрей не стал – способность животного и растительного мира существовать в созданном им мире он уже проверил, а создавать полноценный, замкнутый биологический цикл не планировал – мир оставался стерильным, как и в первые мгновения от своего сотворения. От возможности самостоятельного заселения каверны различными микроорганизмами, неизбежно попадающими туда с каждым его посещением, Андрей избавился радикально – задал миру крайне неблагоприятные условия для выживания любых микроорганизмов, благо для этого его познаний в биологии было достаточно.

   Здесь, в каверне, он экспериментально проверил полученные им в империи знания по физике, химии, в том числе органической, и самые интересные моменты своей новой теории эволюции органической жизни, проводимыми тут же экспериментами иногда подтверждая, а иногда и опровергая знания Камэни по генному программированию. Полученный Андреем багаж знаний в отдельных областях науки уже не только сравнялся со знаниями виднейших учёных империи, но и нередко превышал имперские, что, впрочем, было неудивительно – у имперцев не было возможности, как у Андрея, проверить практикой ряд своих теоретических выкладок. Иногда Андрей задумывался – может быть, стоило передать имперским учёным часть полученных им знаний... Андрей не был жадным – если бы он был уверен, что подобный шаг с его стороны пойдёт империи на благо, он, не задумываясь, поделился бы с учёными полученными знаниями. Однако Андрей обоснованно сомневался, что этими знаниями сможет воспользоваться любой человек в империи, а не несколько приближённых императору кланов – важные открытия в империи редко становились общим достоянием, особенно, если сулили неплохую прибыль...

   Изучение в последние годы существующих в империи технологий производства биологических компьютеров, или искусственных интеллектов, позволило Андрею вырастить в пространстве полигона собственный суперкомпьютер, в который он постоянно сливал всю полученную им информацию, которую на досуге, как только у него появлялась свободная минутка, обобщал и систематизировал, выстраивая строгую и завершённую научную базу. Однако с каждым прожитым днём он видел, что, обрастая новыми данными, его теоретическая энциклопедия становится всё более сложной – уже сейчас содержащуюся в ней информацию смог бы понять и усвоить разве что выдающийся имперский профессор – теоретик, да и то не каждый. Для основной массы имперцев информация из его энциклопедии уже представляла китайскую грамоту – она была слишком сложна для понимания простого человека. Пройдёт совсем немного времени, и Андрей в своих исследованиях вырвется вперёд настолько, что даже самые талантливые учёные не поймут большей части содержащихся в бездонной памяти искина сведений. Передать имперским учёным доступ к его искину – всё равно что объяснить детям из детского сада хотя бы основы дифференциальных и интегральных исчислений. Кое-что некоторые даже частично поймут... После чего благополучно забудут – чтобы освоить высшую математику, сначала надо разобраться в обычной. Разобраться с информацией, содержащейся в искине Андрея, только с помощью имперских знаний было уже невозможно. А ведь его фундаментальные теоретические исследования только начались – Андрей едва приступил к разгадке основ мироздания, и вопросов у него было больше, чем ответов. Он мог усилием мысли создавать и преобразовывать материю, но что такое материя? Ответ, кажется, лежал на поверхности: материя – это один из видов существования энергии. Тогда что такое энергия? Откуда она берётся и куда исчезает? Когда-то давно на Земле Андрей был уверен, что энергия постоянна, ниоткуда не берётся и никуда не исчезает. Основополагающим законом для земных физиков был закон сохранения энергии. Но это значило, что во вселенной всегда было определённое количество энергии – было, есть, и будет... Что противоречило теории большого взрыва – ведь в начальный период зарождения вселенной было ничто, в котором не могло быть энергии. А, значит, энергия откуда-то взялась и, возможно, после гибели вселенной, которую предрекали некоторые учёные, должна куда-то деться. Следовательно, энергией вселенную кто-то должен напитать, так, как Андрей напитал энергией свой подпространственный карман-полигон. Результаты его эксперимента по созданию подпространственных карманов говорили о том, что для создания локальной области пространства с заданными характеристиками необходим всего лишь источник энергии – его наличие являлось единственным обязательным условием. В эксперименте подобным источником был сам Андрей. То есть для этих подпространственных карманов, по сути, небольших миров, Андрей являлся демиургом – он генерировал энергию для мира, и мир подчинялся придуманным им законам. Путём вливания дополнительных объёмов энергии Андрей мог произвольно изменять практически любую базовую характеристику сотворённого им мира, чем он сполна и воспользовался, увеличивая и перестраивая под свои нужды карман-полигон. Или вселенную-полигон? Возможно, его полигон был пока таким маленьким потому, что силы Андрея были пока невелики? Ведь что такое несколько сотен квадратных километров плоской равнины по сравнению с необъятностью известной ему вселенной? Однако Андрей помнил, каких трудов стоило ему создание своего первого кармана – обливаясь потом, сбивая дыхание от усердия, он создал подпространственный карман размерами с небольшой воздушный шар... Объёмы полигона были в миллиарды раз больше. Значит ли это, что его силы настолько возросли? И что явилось причиной возросших сил – постоянные тренировки или потенциальные возможности его тела? И откуда в нём самом взялось такое количество энергии? Какой орган эту энергию вырабатывает? Мозг? Мышцы? Или энергетический каркас его организма, тот, который на земле называют аурой? Вопросов было больше, чем ответов, и Андрей продолжал свои эксперименты, чтобы ответить для себя хотя бы на часть из этих вопросов. Каждый ответ порождал сразу несколько очередных вопросов, и Андрей последовательно решал их все... А если не все – то по крайней мере те, которые на нынешней ступени познания он был в состоянии решить. Результаты были так себе – Андрею катастрофически не хватало фундаментальных знаний. Впрочем, один побочный результат, впрочем, достаточно весомый, уже появился – площадь его полигона в конце концов, после ряда экспериментов, сравнялась с площадью неплохой планеты...

Глава 33

   Чуть больше года синдикату потребовалось, чтобы самый первый построенный в Лурию межгалактический портал, энергоёмкий и маломощный, был заменён на современный, спроектированный и построенный по самым передовым клановым технологиям. Учёные Лерой расстарались – потребляя ту же энергию, что и первоначальный, новый портал был почти в тридцать раз мощнее первого и более чем вдвое мощнее второго портала. С окончанием работ трафик объединённого канала из двух порталов увеличился в три раза, и в колонию, на протяжении всего года сидевшую на голодном ресурсном пайке, который у неё отбирала стройка, хлынул полноводный поток товаров, сырья и технологий. Людской поток колонистов также увеличился втрое, тем более что для них в Лурийской империи уже построили комфортабельное жильё и каждого прибывающего ждала работа – рабочих рук в колонии традиционно не хватало. К этому времени анклав насчитывал уже больше двух десятков колонизированных планет, и экспансия по галактике продолжалась – исследовались новые звёздные системы, к наиболее перспективным участкам разведанного космоса прокладывались транспортные магистрали, строительство всей инфраструктуры которых велось по самым современным имперским стандартам. Колония брала из империи только самое передовое, самое наилучшее из накопленного за десятки тысячелетий научного наследия. Андрей принимал в этой кипучей деятельности посильное участие, но масштабы колонизации давно уже перевалили тот рубеж, когда управление и координацию всем процессом мог вести один человек – на галактическую стройку работал целый коллектив аналитиков, экономистов, хозяйственников, Андрею оставалось только контролировать основные направления переселения. Но и эта работа съедала почти всё его время...

   В один из подобных рабочих вечеров, с головой закопавшись в документы синдиката, Андрей не сразу услышал тревожный писк коммуникатора – его зачем-то настойчиво вызывала Айлинэри. Ответив на вызов и выяснив, что женщина только что вышла из кабинета Литэйлы, где проходило очередное совещание, сейчас находится в приёмной его кабинета и желает пообщаться, Андрей дал распоряжение секретарше и, выйдя из-за рабочего стола, по-быстрому сервировал столик в углу, аккуратно расставив чайник с чаем, который он подогрел до необходимой температуры лёгким усилием мысли, две небольшие фарфоровые чашечки на блюдцах, несколько вазочек с кусочками засахаренных фруктов...

   Вошедшая женщина уверенно прошла через весь кабинет к сервированному столику и, заняв одно из кресел, аккуратно взяла чашку и, дождавшись, пока Андрей галантно нальёт в неё чай из дымящегося ароматным паром чайника, сделала небольшой глоток, после чего поставила чашку на стол и первой начала беседу:

   – Дэрий, я проходила мимо твоего кабинета, возвращаясь с заседания, и хотела бы с тобой пообщаться, раз уж выпала такая возможность. Ты не возражаешь?

   – Лина, о чём вопрос? Для тебя я всегда найду пару минут для приятной беседы. И какие же важные вопросы привели тебя в мой скромный уголок?

   – Твоему сыну, как я слышала, недавно исполнилось шесть сол, и он, по утверждению всех учителей и контролирующих его физическое состояние учёных, необычайно развит и одарён для своего возраста.

   – Так ты пришла ко мне поговорить о сыне?

   – И о нём в том числе...

   – Через четыре сола, Лина.

   – Я помню о нашей договорённости, но хотелось бы использовать в наших исследованиях именно твоего сына, Дэрий. У него, похоже, необычайно интересный наследственный код, передавшийся от тебя после того, как твой нынешний геном завершил мутацию. Но если это невозможно – я попросила бы тебя встретиться с некоторыми женщинами Камэни. Мы могли бы подобрать для тебя самых красивых – у нас есть женщины на любой вкус. Никаких обязательств с твоей стороны – всего лишь несколько ночей с выбранной тобой женщиной. Для клана Камэни это очень важно – у наших учёных появилась информация, что часть приобретённых твоим организмом полезных качеств может передаваться твоему потомству.

   – Вы опять возобновили программу генетических исследований моего генного кода? Учёные Камэни уже освоились с моими научными выкладками, а сейчас ты предлагаешь мне поработать в качестве производителя?

   – По поводу исследований – они и не прекращались, а только лишь сменили направление в свете разработанной тобой теории эволюции генома. А что касается второй части твоего вопроса – ты разве никогда не укладывал в постель понравившуюся тебе женщину?

   – Исключительно с целью получения потомства – никогда. Провести ночь с понравившейся тебе женщиной – это одно, а использовать процесс совокупления для получения соответствующего результата... Противно как-то...

   – Я не понимаю тебя, Дэрий. Если в обоих случаях процесс одинаков, то какая тебе разница, каков результат? О результате этого физиологического процесса мужчины в подавляющем большинстве случаев вообще не задумываются.

   – А женщины? Они что, безропотно согласятся использовать себя в качестве инкубаторов?

   – Не только согласятся – они уже делали это, и делали неоднократно, когда у клана появлялась потребность в проведении подобных экспериментов. Не буду голословной – после моего возвращения из космической экспедиции, когда все считали тебя погибшим, я использовала для генетических экспериментов твой семенной материал. Как он у меня оказался – думаю, тебе объяснять не надо, весь процесс происходил исключительно по обоюдному согласию. В эксперименте были задействованы триста женщин Камэни, лично отобранных матриархом. От них у тебя родилось двести восемьдесят шесть детей.

   – У меня есть ещё триста детей? И ты мне ничего о них не говорила... А что, все триста женщин согласились родить только потому, что так приказала им матриарх?

   – Совершенно верно. Причём все женщины согласились, и согласились добровольно – точно так же, как согласились твои семнадцать жён.

   – Мои жёны – это совсем другое... Там я сам предложил, да и первоначальная цифра была не семнадцать, а всего пять.

   – И кто же озвучил эту первоначальную цифру?

   – Силлана, моя первая жена...

   – Ох, Дэрий, да не будь ты таким наивным! Обычная имперская семья состоит из трёх человек – двух женщин и мужчины. Конечно же, каждая женщина хочет, чтобы её мужчина принадлежал исключительно ей – мы, женщины, ещё те индивидуалистки. Но семья из двух человек – редкость, даже семьи с тремя женами встречаются чаще. Силлана была бы счастлива остаться у тебя единственной женщиной, но, если ты помнишь, она на несколько сол улетала в командировку, и вероятность вернувшись, застать тебя с другой, была крайне высока – мужчина не может долго жить без женщины. Она просто решила обезопасить своё будущее, привязав тебя к себе второй женой.

   – Пятью жёнами!

   – Пятью жёнами тебя решила привязать к клану матриарх, воспользовавшись просьбой твоей первой жены – к тому времени ты стал представлять для клана большую ценность. Ничего личного – жёны для тебя нужны были как якорь, чтобы ты никуда не делся из клана. Однако ты оказался настолько глуп, чтобы озвучить такое нелепое условие, как рождение детей...

   – Но они же согласились!

   – На что только не согласишься ради статуса... Статус твоей второй жены давал женщинам определённое положение в клане – они сразу перепрыгивали через несколько ступеней социальной лестницы. А Литэйла сразу же увидела и сполна использовала все плюсы сложившейся ситуации – желания покинуть клан, имея два десятка жён и кучу детей от них, у тебя должно было резко поубавиться. Именно её заслуга в том, что ты обзавёлся семнадцатью наседками, исправно рожающими тебе детей на протяжении десятков сол. Если ты не забыл – в то время тебя искали и мы, а Камэни могли предложить тебе много больше, чем Лерой.

   – Я никогда не бросил бы клан ради материальных выгод, которые вы могли бы мне предложить...

   – Спорный вопрос... Миллионы людей на твоём месте воспользовались бы предложениями Камэни.

   – Не сомневаюсь, что в империи подобные действия – обычная практика. Но к Литэйле ты несправедлива – ведь предложение о детях озвучил я...

   – О, святая наивность... Девушки соглашались на твои условия, когда их было пятеро, а не семнадцать! Да и цифру "пять" они озвучили лишь потому, что её определила матриарх. Просто на последнем этапе отбора остались те, кто не только рожать – покончить с собой был согласен по приказу матриарха. Сбежали же от тебя только те, у кого был выбор, тем более что, насколько я в курсе – матриарх особо не настаивала, предоставив девушкам право самим решать, брать тебя в мужья или нет. Однако если бы матриарх приказала – её волю выполнили бы все. Ты же не думаешь, что быть вечно беременной для имперской женщины нормально? Женщина в империи начинает задумываться о ребёнке только после того, как крепко станет на ноги и займёт в клане определённое положение, в том числе и финансовое. Обычно на это уходит от ста до трёхсот сол. Родив, женщина в лучшем случае остаётся на той же ступени социальной лестницы, а чаще всего опускается вниз сразу на несколько ступеней – ведь ей приходится бросать работу и рожать, а потом выкармливать малыша. Кстати, за свои деньги. Заботу о повзрослевшем ребёнке берёт на себя уже клан, и женщина возвращается к своей работе и вновь начинает восхождение по карьерной лестнице. От ребёнка она, конечно же, не отказывается, принимая в его воспитании активное участие. Первый цикл ребёнок, как правило, учится, ищет своё место в клане. К сорока солам повзрослевший ребёнок уже определяется, чем он будет в дальнейшем заниматься – обычно в выборе будущей профессии принимает активное участие клан. У нас, например, должности под новых работников расписаны ещё до рождения – слишком маленькая в клане рождаемость. Деньги на первое омоложение ребёнку собирает, как правило, мать – она, кстати, должна набрать деньги не только на омоложение своего ребёнка, но и на своё собственное. Нередко для этого используются старые накопления... Полностью ребёнок становится на ноги, как правило, после ста – двухсот сол – к этому времени он уже не нуждается в поддержке матери и сам может создать семью. Пройдёт ещё двести – триста сол, и женщина может подумать о рождении ещё одного ребёнка. Однако многие женщины ограничиваются одним – ко времени, подходящему для рождения второго ребёнка, обычно у неё появляются внуки. Вот так и получается, что в империи женщина с продолжительностью жизни около эона рожает одного, максимум – двоих детей. Даже трое детей – необычайная редкость. Четверых на моей памяти не рожал никто. И ты серьёзно полагаешь, что иметь по десять детей для наших женщин – в порядке вещей? Возможно, на твоей родине это нормально, но в империи на подобный шаг женщина может пойти лишь по личной просьбе матриарха, которая равносильна приказу. Так что Литэйла просто привязала тебя детьми к клану. Она мудрая женщина и думала в первую очередь о выгоде клана, желания и чувства рядовых людей для неё значат слишком мало.

   – А что, от просьбы матриарха нельзя отказаться?

   – Дэрий, прожив столько времени в империи, ты так и остался чужаком. Ты не проникся имперским духом... В империи матриарх для кланового – бог. Последнее слово и последняя инстанция. Отказывать матриарху не принято. Даже имперские законы позволяют матриарху делать со своими людьми всё, что угодно – матриарх может даже казнить кланового, и она будет чиста перед имперскими законами. Убийство кланового внутри клана подлежит юрисдикции исключительно самого клана. Властью, которой обладает матриарх в клане, не обладает даже император.

   – Сначала, только попав в империю, я думал, что самая большая власть – как раз у императора...

   – Ты ошибался. Император, обладая видимой неограниченной властью, на самом деле марионетка кланов. Мы – истинные владыки империи. Просто, не желая повторения клановых войн, бушевавших в галактике на заре зарождения империи, мы поставили над собой императора, чтобы он пресекал незаконные действия кланов, не давал слишком возвыситься одним кланам за счёт других и не дал разразиться очередной клановой войне. Да, с одной стороны, император всесилен – он может отдать под суд не только любого кланового, и даже самого матриарха. Он может даже распустить клан... Но! Он может сделать это только в крайнем случае – если нарушен закон. Император – всего лишь глас закона в империи, а закон в империи – это слово совета кланов. Император всесилен лишь в рамках закона – стоит императору его нарушить, как совет кланов получит возможность рассмотреть вопрос о смене правящей династии. Император знает об этом и собирает на каждый клан компромат, чтобы при случае иметь возможность прижать какой-нибудь неугодный или слишком строптивый клан, да и реальной властью обладает лишь тысяча из миллионов кланов империи – именно эта тысяча имеет право вынести на совет кланов вопрос о смене правящей династией в случае нарушения императором закона. Когда в результате этого нарушения пострадал клан, естественно – на остальные нарушения совету кланов глубоко плевать. Это политика, Дэрий.

   – Ну, у кого реальная власть в империи – я уже давно догадался...

   – Значит, в уме тебе не откажешь – многие в империи до сих пор верят, что ими правит император. Имперская канцелярия утопает в потоке жалоб неклановых имперцев на неправомерные действия кланов и чиновников.

   – Которые эти самые чиновники, посмеявшись, выкидывают?

   – Зачем же выкидывать? Информация проверяется, и, если она соответствует действительности и не затрагивает напрямую интересов кланов, то дело передаётся в суд и виновные наказываются.