Текст книги "Начало пути. Ступень 1. Обретение магии (СИ)"

Автор книги: Юрий Киселев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 88 страниц)

   – Опять вы правы, госпожа.

   – Тогда у вас ко мне больше нет вопросов, мой император?

   – Вы гарантируете лояльность клана империи, госпожа матриарх Лерой?

   – Я гарантирую, что до тех пор, пока империя не нарушит в отношении клана Лерой ни имперских, ни человеческих законов, клан всегда будет лоялен империи. Такой гарантии вам достаточно, мой император?

   – Достаточно, госпожа...

***

   Айлинэри Камэни, матриарх одноименного клана, в задумчивости сидела за своим столом, машинально перебирая файлы научного отчёта по самому важному проекту в своей жизни. Сухими медицинскими терминами, перегруженными массой дополнительной медицинской и научной информации, учёные пытались замаскировать своё бессилие в дальнейшей работе с образцом номер один – вот уже несколько сол они не делали ничего, кроме наблюдения и сбора статистической информации, полностью положившись на волю случая. Объект находился в саркофаге уже почти семнадцать сол, и сколько ещё продлится этот эксперимент – никто загадывать не рисковал. Нет, работа велась – учёные анализировали происходящие с телом образца процессы и сопутствующие им изменения генома, выстраивая свои гипотезы, иногда противоречивые и взаимно исключающие одна другую, но каждая такая гипотеза требовала последующей проверки экспериментом, возможность проведения которого сильно зависела от результата предыдущего. А этот результат до сих пор был неясен – пациент весьма комфортно устроился в медицинском саркофаге и пробуждаться явно не собирался. Раздумья матриарха прервал вызов селектора – научный коллектив подготовил очередной доклад по проделанной работе. Подтвердив по селектору своё разрешение на приём, женщина оторвалась от просмотра файлов на мониторе и перевела взгляд на вошедшего в кабинет мужчину, сказав:

   – Проходите, тан Сил, садитесь, рассказывайте. У вас появились какие-то новости по проекту?

   – Госпожа, основная новость по проекту – это отсутствие всяких новостей. Состояние образца номер один стабильно. Снизившись несколько сол назад, энергопотребление объекта стабилизировалось и, за исключением незначительных пиковых отклонений, равномерно и относительно невелико. Возобновившееся потребление питательных веществ и микроэлементов из физраствора также весьма незначительно. Атрофии мышечного корсета не наблюдается. По оценкам учёных, в таком стабильном состоянии тело образца номер один может существовать неограниченно долго.

   – Уточните сроки. Неограниченно – слишком растяжимое понятие.

   – Госпожа, подозреваю, что если внешние факторы не изменятся, объект может не проснуться никогда. А существовать в саркофаге тело может тысячи, десятки тысяч сол. Возможно, ещё дольше.

   – У вас, наверное, есть какие-то предложения?

   – Госпожа, дальнейшее поддержание жизнедеятельности тела образца номер один лишено всякого смысла. Генетических изменений в нём больше не происходит – тело достигло конечной стадии эволюции. Геном объекта стал более узнаваем и сильно напоминает человеческий, если не считать множества дополнительных включений и пока непонятых учёными связей между до этого считавшимися независимыми его участками. А раз дальнейшие мутации у объекта отсутствуют, считаю необходимым начать разработку мер по принудительному выведению объекта из состояния сна.

   – Какие меры вы предлагаете?

   – Для начала – медикаментозные. Известен ряд препаратов, стимулирующих мозговую и мышечную активность и выводящих пациента из состояния сна. Испробуем все. Если не поможет – попытаемся вывести объект из состояния сна путём воздействия неблагоприятных внешних факторов – от понижения температуры до воздействия раздражающих запахов, звуков и раздражения кожных покровов разрядами электрического тока. Если не поможет и это – отключим подачу физраствора, заглушим выработку реактором энергии и откроем саркофаг. Без доступа пищи и энергии объект или проснётся, или нет. Но это, разумеется, крайний вариант – если не помогут первые два способа.

   – А если не поможет и третий?

   – Значит, не судьба, госпожа. Мы не можем поддерживать жизнедеятельность организма объекта вечно. Семнадцать сол прошло, ждать дальше бессмысленно.

   – Не будет ли это убийством?

   – Госпожа, если человеку не принесли еду домой – он встаёт и идёт за ней сам. Если же он продолжает сидеть дома и умирает с голоду – в своей смерти виноват только он. Сказать по правде, я вообще полагаю, что первые два способа не помогут, и предложил вам опробовать их только ради прелюдии к третьему варианту. Для очистки совести, так сказать. Чтобы никто не мог обвинить нас в том, что не предприняли всех возможных шагов...

   – Пусть будет так. Я даю свою санкцию на прекращение исследований и выведение исследуемого объекта из состояния сна. Надеюсь, он проснётся...

***

   Голубое безоблачное небо, лазурное море, мелкими шипящими волнами набегающее на прибрежный песок, затерявшиеся в этом песке ракушки, пальмы, склонившие свои листья к самой воде и дающие лёгкую тень от тёплого, совсем не обжигающего солнца, находящегося почти в зените... Слабый ветер колыхал листья пальм и освежал своими нежными объятиями. Стайки небольших разноцветных рыбок резвились в прибрежной полосе, сверкая бликами радужной чешуи. В небесах чернели точки высоко парящих птиц – они ловили восходящие потоки воздуха от прогревшейся земли и высматривали на земле что-то, нужное им одним. Всё вокруг дышало негой и покоем – мир блаженствовал в тишине. Возможно, так и должен был выглядеть рай – он не знал. Впрочем, он не знал и самого слова рай – просто когда-то, устав от жизни, он захотел тишины и покоя, и оказался в этом месте. Как он сюда добрался – он не помнил. Не помнил он многого – кто он, откуда, как его зовут и зачем он здесь. Когда-то он не был таким спокойным – он не помнил своей прошлой жизни, но знал, что так, как сейчас, было не всегда. Но сейчас он был именно здесь и именно сейчас – сидел на берегу и смотрел на море. Он всегда мечтал просто сидеть на берегу и просто смотреть вдаль, глядя, как на берег накатываются пришедшие из-за горизонта морские волны. Может быть, именно в этом и есть смысл жизни? В конце концов найти место, которое даст тебе покой?

   Он ни о чём не думал и ни о чём не хотел думать: когда-то он был обуреваем желаниями, ему всегда было что-то нужно – есть, спать, куда-то идти, что-то делать... Сейчас он был избавлен от всего этого – мир избавил его от примитивных животных потребностей. Кто такие животные – он тоже не помнил, хотя слово было знакомое и будоражило что-то в его душе, будило какие-то тревожные воспоминания. Они омрачали радость блаженного созерцания мира, и он попытался запрятать эти воспоминания на задворки своего сознания – его мысли каким-то образом отражались на состоянии этого мира, поэтому ничего не должно было нарушать его умиротворённого покоя. Ничего...

   Так проходили длинные прекрасные дни, сменяющиеся не менее прекрасными ночами, когда зашедшее солнце сменяло на потемневшем звёздном небосклоне несколько разноцветных ярких лун, и мир покрывали разноцветные ночные сумерки, не менее яркие, чем дни. Дни сливались в годы, годы – в века, а века – в вечность, но ничего не менялось в этом мире – лишь небо, море, пляж, пальмы и покой... Может, этот мир спал? Тогда это был самый прекрасный сон из тех, которые он видел...

***

   Где-то в резиденции клана Камэни:

   – Тан Сил, в каком состоянии сейчас образец номер один?

   – Госпожа матриарх, как я и предполагал, ни один из медикаментозных препаратов не оказал на объект никакого воздействия – тело объекта просто не стало потреблять эти препараты. Даже будучи принудительно введёнными в кровь, они в скором времени были просто выведены из организма.

   – То есть объект оказался иммунным к любому яду?

   – Для нас это тоже было очень интересным открытием, несмотря на то, что мы были, в принципе, готовы к подобному результату эксперимента. Ведь и раньше объект забирал из физраствора только те вещества и микроэлементы, которые были ему нужны, напрочь игнорируя все остальные. Поэтому, убедившись в бесперспективности первого метода, мы попытались вывести объект из состояния сна с помощью сильных раздражителей. Признаться, и на этот метод я тоже крайне мало рассчитывал, что и подтвердил ход дальнейших наших экспериментов. На сильные запахи объект не реагировал, как и на незначительные механические воздействия. Зато воздействие на болевые рецепторы нервных окончаний электрическим током привело к неожиданному результату – объект просто уничтожил аппаратуру. Эксперимент повторялся несколько раз, и каждый раз результат был одинаков – полное уничтожение аппаратуры. После неудач с первыми двумя вариантами мы перешли к третьему, отключив подачу в саркофаг физраствора и открыв крышку саркофага. Объект отреагировал на наши действия резким увеличением потребления энергии, причём рост продолжается даже сейчас. Госпожа, остался последний шанс – отключить объект от источника энергии. Я прошу у вас санкции на отключение термоядерного реактора и эвакуацию обслуживающего персонала лаборатории – последствия отключения объекта от энергии я спрогнозировать не могу.

   – Других вариантов нет?

   – Госпожа, мы с вами уже обговаривали этот вариант. Отключение реактора – единственный оставшийся вариант прекращения затянувшегося эксперимента.

   – Хорошо, тан Сил, отключайте. И держите меня в курсе событий.

***

   В мире спокойствия, гармонии и тишины происходили какие-то изменения, но он никак не мог понять – какие. Всё казалось неизменным – то же небо, то же море, тот же пляж, но, казалось, из мира что-то исчезает, утекает, как морская вода в прибрежный песок. Думать над этим не хотелось, мысли, такие же сонные и тяжёлые, как набегающие на берег волны, неторопливо ворочались в голове, пытаясь осмыслить происходящие изменения. Но и без этих мыслей он знал, не понимал, а просто знал – мир умирает, из него уходит душа. Что-то важное, без чего невозможно существование этого мира, из него исчезло, а без этого мир был обречён. Он знал, что сможет ненадолго продлить агонию мира, отдав ему самого себя, но это действие было бессмысленным – если мир умрёт, то уже неважно, когда – сейчас или чуть-чуть попозже. Может быть, подняться над миром и посмотреть, чего он лишился? Возможно, этот мир ещё можно спасти...

   Приняв такое решение, он очнулся от дрёмы, вынырнув из нирваны, взмахнул крыльями, мощным рывком послав своё тело в небо, и, зачерпнув из сути мира столько энергии, сколько смог взять, раскрыл дорогу в вечность...

***

   Айлинэри сидела в своём кабинете в резиденции клана, с головой погрузившись в бумаги, как вдруг раздался пронзительный писк селектора, сопровождаемый красным свечением – пришло срочное сообщение. Включив экран и соединившись с секретарём, женщина услышала взволнованный голос:

   – Госпожа матриарх, в горах, в районе размещения лаборатории с образцом номер один, зафиксирован мощный взрыв. Связь с научной аппаратурой потеряна. На место взрыва уже вылетела группа учёных на флаерах. При получении информации с места события вы будете проинформированы незамедлительно...

   Отключив селектор, Айлинэри откинулась в кресле, и, помассировав виски, тихо проговорила:

   – Вот и закончился наш эксперимент, Дэрий...

***

   Небо оказалось не таким уж и голубым – с лёгкой, едва заметной прозеленью, и затянуто какой-то пыльной взвесью. Он оказался стоящим на каменистой земле, окружённый полого вздымающимися к небесам горами. По склонам гор стекали мутные грязные ручейки воды, в самом низу собирающиеся в небольшую лужицу, подступившую уже к самым ногам. Ноги... Давно он не видел своих ног – не потому, что их не было, просто он не обращал на них внимания. Возможно, потому, что раньше ноги ему не были нужны – сколько себя помнил, он постоянно сидел...

   Но вот лужица, скопившаяся у его ног, начала подниматься, достигнув щиколоток. Пора было уходить из этого места. Раскинув крылья, он резко взмахнул ими... И ничего не произошло. Ладони хлопнули по икрам, отдавшись в ногах болезненным шлепком. Он посмотрел на них – ладони переходили в увитые узлами мышц предплечья, а те – в такие же мощные плечи. Он внимательно оглядел себя – первый раз за вечность. Тело, несомненно, было его – вот и знакомые шрамы на боку и предплечьях, полученные им в драке, когда он защищал Татьяну от банды отморозков. Татьяна – его жена! Где она, что с ней?

   Воспоминания накатились комом. Он – Андрей Иванович Хохлов, женат, работает, двое детей... Ах, да, нет у него уже ни жены, ни детей... Погибли. И вообще он уже не на Земле, а в Оканийской империи, и зовут его здесь Рур Лерой. Кстати, здесь у него два десятка жён и две сотни детей...

   Андрей вспомнил всё – вплоть до последнего момента, когда он, голый, опутанный шлейфами измерительной аппаратуры, ложился в саркофаг медицинского центра. Но почему он здесь, один? Андрей ещё раз оглядел всё вокруг – в оглушительной, до боли в голове звенящей тишине он стоял на дне какого-то кратера, и на него с чистого, ясного неба сыпалась мельчайшая пыль, уже припорошившая его тонкой серой пеленой. Вода грязными ручейками продолжала стекать со стен, достигнув уже уровня колен. Если он не планировал закончить жизнь самоубийством, решив здесь утонуть, то пора было выбираться отсюда...

   Путь наверх оказался не самым простым – склон кратера оказался крутым, покрытым осыпающимися под ногами острыми камнями, ощутимо впивающимися в голые ступни и режущими их до крови – как он ни берёгся, но несколько порезов уже было. Однако всё когда-нибудь заканчивается – закончился и этот долгий подъём наверх, и Андрей перевалил через гребень кратера. Бросив быстрый взгляд вниз, он увидел, что кратер являлся обычной воронкой от взрыва, правда, чтобы получить подобную воронку, взрыв должен был быть как минимум термоядерным... Какой катаклизм привёл к её образованию – он не знал, да и знать, честно говоря, не хотел – больше всего его сейчас интересовал вопрос собственного выживания. Он опять, как в год своего прилёта на Окану, оказался один, в горах, без средств к существованию. Вот только тогда на нём была одежда и хоть какое-то барахло с разбившегося флаера... Но ничего, самое главное – он жив, а остальное приложится. Оглядевшись по сторонам и прикинув, в какой стороне горы более пологие, Андрей засёк это направление по солнцу и не спеша отправился в путь. Но далеко уйти у него не получилось – на горизонте появилось несколько точек, которые быстро увеличивались и уже через несколько минут стали похожи на небольших летающих птиц. Ещё минута – и перед ним зависли четыре флаера, из которых высыпала масса народа – и гражданских, и военных, легко отличимых от остальных по однообразной серо-зелёной пятнистой униформе, выправке и хищной грации. Его окружили полукольцом, от группы гражданских отделился один человек, оказавшийся незнакомой красивой женщиной средних лет, быстро подошедшей, практически подбежавшей к нему, и, не скрывая своего волнения, сказавшей:

   – Господин Рур Лерой, с возвращением. Госпожа матриарх Камэни ждёт вас...

***

   Где-то в резиденции клана Камэни...

   – Здравствуй, Дэрий. А ты совсем не изменился.

   – Я тоже рад тебя видеть, Лина. Ты чему-то удивлена – я что, должен был измениться?

   – Семнадцать сол прошло, Дэрий, семнадцать сол...

   – Так долго?

   – Да, эксперимент неожиданно затянулся. Впрочем, я искренне рада, что сейчас ты жив и здоров. Как ты себя чувствуешь?

   – Непонятно... Вроде хорошо... Ничего не болит, ни на что не жалуюсь. Правда, такое ощущение, как будто чего-то не хватает... Как будто попал в другой мир...

   – Ничего, привыкнешь. Я уже связалась с матриархом Лерой, она рада твоему возвращению и ждёт тебя.

   – Кстати, а почему я оказался в одиночестве в пустынных горах? Ведь в капсулу я ложился в вашем городском медицинском центре.

   – Тому много причин, главная из которых – ты, лежащий в саркофаге, стал представлять большую опасность для окружающих. Когда восстановишься, войдёшь в курс клановых дел – я дам тебе на ознакомление все материалы по твоему эксперименту. Посмотришь, что ты творил все семнадцать сол – мои учёные на ушах стояли, не верили, что подобное под силу обычному человеку. Поэтому в пустынных горах специально под тебя построили отдельную лабораторию и снабдили её всем необходимым оборудованием. Даже автономный термоядерный источник энергии для тебя поставили – ближе к концу эксперимента ты решил питаться не простой человеческой пищей, а чистой энергией.

   Поразительно... Значит, та воронка, в которой я оказался...

   – Правильно. Это бывшая наша лаборатория, в которой ты лежал. Уничтожена тобой вместе с термоядерным реактором.

   – Надеюсь, никто не погиб?

   – Никто, не переживай. Мы учитывали подобное окончание эксперимента, поэтому заблаговременно удалили оттуда людей – пока ты продолжал спать, станция работала в автоматическом режиме, информация в реальном масштабе времени транслировалась в операторскую. Мы подозревали, что твоё возвращение из мира грёз будет достаточно шумным, но не ожидали, что настолько... Сообщение от операторов даже не понадобилось – последствия взрыва докатились даже до Камы, заставив подняться по тревоге весь дежурный персонал. Поэтому к тебе так быстро подоспела помощь.

   – Скажи, сильно всё изменилось за семнадцать лет?

   – Сол, Дэрий, сол. Кажется, ты забываешь Оканийский.

   – Ничего, привыкну опять. Так что за эти семнадцать сол изменилось в мире?

   – Многое изменилось, Дэрий. Есть плохое, есть хорошее. В целом всё не так уж и плохо – наши кланы вместе и мы развиваемся. Численность твоего клана скоро превысит полмиллиарда человек, и клан Лерой уже сейчас занимает видное место и в империи, и в клановой иерархии.

   – Полмиллиарда? Неплохо развернулась Литэйла... А что с моими близкими? Как моя семья, как дети?

   – Обо всём тебе расскажет Литэйла. Повторюсь – она тебя ждёт. Кстати, а вот и твой флаер – он доставит тебя к телепорту на вашу планету. Но прошу – как только освоишься – навести меня. У нас найдётся о чём поговорить...

   Спустя совсем немного времени в кабинете матриарха Лерой...

   – Госпожа матриарх, я вернулся. Для меня было новостью, что я выбыл из клановой жизни на целых семнадцать сол. Расскажите, как живёт синдикат и развивается анклав. Хотелось бы также узнать, как здоровье моих жён и детей.

   – Тан Рур, пока вас не было – поменялось очень многое. В первую очередь – анклава больше не существует. Император расторг договор и аннулировал нашу независимость. На каждой из планет нам принадлежит не более половины площади земель – всю остальную территорию занимает империя, наводнившая её следящими устройствами. Защитный пояс не функционирует, в нём отсутствует надобность, да и как защита он служить не может – в поставленные империей дальнобойные орудия встроены механизмы самоуничтожения, запускающиеся после тридцати пяти выстрелов. Поэтому орудийные платформы законсервированы, на станциях оставлен дежурный персонал, поддерживающий их работоспособность в спящем режиме. Численность персонала не превышает нескольких десятков человек, и это рабочие и техники. Ни одного военного. Впрочем, не всё так страшно – как вы, наверное, уже знаете, клан Лерой резко увеличил свою численность за счёт наёмников и сейчас насчитывает около полумиллиарда человек – как клановых, так и служащих по контракту с перспективой вступления в клан. Самых талантливых и преданных из числа наёмников мы уже приняли в клан, списки кандидатов на вступление подаются мне каждый кун, со временем планируем принимать кандидатов ежедневно. Также Лерой захватили, практически монополизировав, несколько секторов аграрного сектора галактики и производят огромные объемы высококачественной сельскохозяйственной продукции, получая за это очень хорошие деньги – мы не смогли закрепиться лишь на незначительной части планет, являющихся нашими конкурентами и также производящими дешёвую сельскохозяйственную продукцию. С учётом неизбежных транспортных расходов конкурировать с ними на местном рынке мы не можем. Лерой стали богаты. Богаты настолько, что в состоянии содержать стомиллионную профессиональную армию, отлично вооружённую и экипированную. Ещё четыреста миллионов – клановый резерв. Тоже неплохие бойцы, но в штатную численность клановой армии не входят, они как я уже упомянула, наш резерв... Также растёт популярность телохранителей Лерой – они считаются лучшими в империи. Вы должны гордиться кланом – я никогда не думала, что всего за несколько десятков сол можно из небольшого клана, стоящего в клановой иерархии где-то на сотой тысяче, выйти в первую сотню. Мы могли бы теоретически войти даже в десятку сильнейших, но делать это я опасаюсь по причине довольно натянутых отношений с императором...

   – Вы имеете ввиду императора лично, или в эту категорию также входят имперские спецслужбы? В каких вы отношениях с господами Тинитаро Хорукайяни и Нирэном Шихои?

   – С Шихои, как, впрочем, и со службой имперской безопасности, клан Лерой исключительно в деловых отношениях. Любви между нами не наблюдается, но нет и откровенной вражды. Господина Тинитаро нет в живых, как нет в живых и самого клана Хорукайяни.

   – Даже так? И куда же мог подеваться целый клан?

   – Я уничтожила его.

   – Вы... Сделали что?

   – Я уничтожила клан Хорукайяни, тан Рур. Двадцать три миллиона человек. Мужчины, женщины, старики, дети, уничтожены все. Остались жалкие полмиллиона, затаившиеся так, что мы не смогли до них дотянуться. Клана больше не существует.

   – Упс... Госпожа, я далеко не пацифист, мне приходилось убивать раньше, и, возможно, придётся убивать в будущем. При угрозе моей жизни я убивал даже невинных, хотя убийства не доставляют мне наслаждения и я никогда не убиваю, если вижу другое решение проблемы. Более того, при возникновении угрозы моей жизни или жизни моих близких, будучи поставлен в безвыходную ситуацию, я способен на убийство и женщин, и детей – спасибо создателю, избавившему меня от подобных ситуаций... Однако даже в самом страшном сценарии я не могу представить, что толкнуло вас на подобный шаг, не говоря уже о том, как на это отреагировал император...

   – Месть. Они убили вашего сына, тан Рур. Убили Аруми. Заманили к себе в резиденцию и расстреляли из армейских ружей. Император тоже был замешан в этом убийстве, поэтому он промолчал и не стал преследовать Лерой. А от совета кланов мы получили разрешение на месть. Как видите, ваш сын отомщён – клан убийц уничтожен полностью. Для меня в клане Хорукайяни не осталось ни женщин, ни детей – за смерть вашего сына должен был ответить весь клан, поэтому невиновных среди них не было. Они были признаны убийцами лишь за то, что носили фамилию Хорукайяни. Совет кланов, кстати, меня поддержал. Юридически все действия Лерой – законны.

   – Что ж, что сделано – то сделано, госпожа. Вы решительная женщина... Не мне обвинять вас в излишней жестокости – не знаю, как бы поступил я сам, получив это известие. Мне жаль сына, но Аруми был воином, а смерть воина в бою – почётна. Надо почтить его память и жить дальше. Как остальные мои дети? И кто сейчас руководит школой вместо Аруми?

   – Остальные ваши дети, хвала создателю, живы и здоровы. Школой руководит Ярината. Я сама назначила её на эту должность.

   – Не самый плохой выбор, несмотря на то, что Ярината – женщина. Вы не сказали, как поживают мои жёны...

   – Не волнуйтесь, они тоже все живы и здоровы.

   – Когда мне с ними можно встретиться? Им сообщили о том, что я вернулся?

   – Хм... Видите ли в чём дело, тан Рур, вас не было более семнадцати сол, и неизвестно, смогли бы когда-нибудь ваши жёны увидеть вас в живых. Семнадцать сол – очень большой срок.

   – Ну и что? Не понимаю, при чём тут это.

   – Ну как бы помягче вам сказать... В настоящее время ваши жёны – уже не ваши жёны. Они давно нашли себе других мужей и счастливо с ними живут.

   – Все?

   – Все, тан Рур.

   – И Силлана?

   – Она первой из ваших жён нашла себе другого мужа – как только ваш общий сын, Ошима, стал самостоятельным и, женившись, вышел из-под опеки матери. Остальные ваши жёны продержались подольше, но со временем и они нашли себе других мужчин. Сейчас все они счастливы и довольны своей жизнью. Я была бы очень вам признательна, если бы вы не разрушали эти новые семьи. В конце концов, я всегда смогу подобрать вам женщин не хуже ваших прежних жён.

   – Спасибо, госпожа, я сам разберусь в своей личной жизни. Скажите, как мне можно ознакомиться с текущим положением в клане? И кто я сейчас для клана?

   – Тан Рур, вы по прежнему – лидер и нашего клана, и всего синдиката. Если хотите – можно приказом закрепить ваше официальное положение как второго патриарха клана Лерой.

   – Не надо, госпожа. Считаю, что в клане должно быть единоначалие. Матриархом останетесь вы, а мне вполне достаточно должности вашего заместителя.

   – Но права вам я оставлю максимальные – включая право подписи и печати клана. Ваша подпись будет как и раньше приравнена к подписи матриарха.

   – Не возражаю. И последнее. Как вы считаете – имперские спецслужбы уже в курсе, что я вернулся?

   – Думаю, пока нет – мы хорошо почистили свои земли от имперских шпионов, и они в анклаве ограничиваются мониторингом нашей деятельности со спутников. Однако полной гарантии сохранению конфиденциальности этой информации дать не могу – всё тайное рано или поздно становится явным. Если мы хотим сохранить ваше возвращение в тайне, вам лучше сменить имя и внешность. Кстати, внешность у вас и так достаточно сильно поменялась – вы стали старше, а черты вашего лица – грубее.

   – На самом деле это моя настоящая внешность – так я выглядел до момента моего появления в империи. А имя я возьму своё собственное. Как вы знаете, Руром меня назвала Силлана, моё истинное имя – Андрей.

   – Ан-дэ-ри...

   – Не пытайтесь его выговорить – не получится. Гортань землян в ходе эволюции за десятки эонов претерпела незначительные изменения, и нам стали доступны другие диапазоны звуков. Вам тяжело будет произнести это имя полностью и правильно. Можно ограничиться последним слогом – Рэй.

   – Рэй... Хорошо, господин Рэй, я подготовлю приказ о назначении вас моим заместителем. Вам освободят бывший кабинет тана Рура, на терминал искина в этом кабинете выведут всю информацию о текущих делах клана, обеспечив вам полный доступ. Работайте...

***

   Досмотрев последний видеофайл, Андрей растерянно взглянул на сидящую перед ним и внимательно разглядывающую его женщину, после чего убитым голосом спросил:

   – Лина, а ты уверена, что это действительно я? Здесь не человек, а какой-то монстр...

   -Дэрий, не сомневайся – это ты. Более того – ещё когда мы летели с тобой на звездолёте на Окану и проводили совместные опыты, ты показывал те же самые результаты, просто визуально это выглядело не так эффектно. То, что ты тогда называл нирваной, просветлением, сатори, ки и ещё кучей различных непонятных терминов, на самом деле являлось попыткой твоего организма за счёт собственной энергетики управлять как собой, так и окружающим тебя пространством. Приборы ещё тогда фиксировали твои успешные попытки на этом тяжёлом поприще, правда, на тот момент ещё робкие и почти незаметные. Сейчас же ты видишь значительно более весомые достижения, – женщина указала рукой на лежащий перед ней золотой брусок, – и это стало возможным благодаря прошедшему в твоём организме процессу мутации. Теперь твоя энергетика значительно более сильная, и тебе стали доступны видимые глазом воздействия на материю и пространство-время.

   Андрей взял в руки золотой брусок из жёлтого металла размером с палец, повертел его в руках, рассматривая, после чего пробормотал:

   – Гривна... Золотая...

   – Что такое гривна?

   – Деньги. Древние. Обычно серебряные, но золото тоже использовалось.

   – Значит, в своих грёзах ты что-то покупал или с кем-то расплачивался. Не хочешь попробовать повторить то, что увидел на видеофайлах? Хотя бы такую же гривну.

   Некоторое время понаблюдав за безуспешными попытками Андрея сотворить хоть что-нибудь, женщина проговорила:

   – Тебе надо понять, что в принципе ты на подобное способен. Если ты смог что-то сделать бессознательно, то ресурсов твоего организма на это действие хватает – осталось только научиться совершать это действие осознанно. Это как научить ребёнка ходить – в принципе, ходить могут все, но вот пока ребёнок научится этому простому действию, пройдёт несколько кун и будет набито несчётное количество шишек.

   – То есть мне надо заново учиться ходить?

   – Почему заново? Ходить в реальности ты ещё не умеешь, все твои похождения были исключительно в твоих грёзах. Кстати, а что тебе снилось?

   – Сложно сказать... Многих своих снов я не помню... Куда-то бежал, летел, с кем-то сражался, что-то делал... Мои сны были не менее чёткими, чем явь – там я был по-настоящему живым. Я рождался, жил, умирал...

   – Даже умирал? И ты это помнишь? Как умирал? Сможешь описать?

   – По разному, Лина. Не все мои смерти были естественными – меня нередко убивали. И даже сжигали...

   Андрей, рассказывая, видимо, углубился в воспоминания, переживая их ещё раз – речь его стала медленной и тихой, глаза медленно закрылись, рука плавно поднялась и, вытянутая, замерла раскрытой ладонью вперёд на уровне закрытых глаз... По кисти пробежали багровые всполохи, и уже через мгновение рука полыхнула ярко-красным пламенем. Послышался треск лопающейся кожи, запахло палёным волосом и горелой плотью...

   – Дэрий!!!

   Андрей вздрогнул, его глаза открылись, уставились на объятую пламенем почерневшую руку, и пламя тут же исчезло. Рука на глазах начала покрываться молодой розовой кожицей, обгорелые пятна исчезали, и уже через несколько мгновений ничего не напоминало о бушевавшем вокруг пламени – рука была полностью здорова. Вот только в комнате продолжал висеть тяжёлый смрадный запах палёного волоса и обгоревшей плоти.

   – И что это было? Дэрий!

   – А... В одной из моих грёз меня сожгли на костре... Я оказался не по душе какому-то чинуше от церкви...

   – Было больно?

   – Да уж, приятного мало.

   – Странные у тебя сны, Дэрий.

   – Знаешь, я всё меньше склонен верить тому, что это были только сны – всё было настолько реально, что поневоле поверишь в переселение душ. Некоторые земные религии утверждают именно это.

   – Вопросы мистики и верований разных народов вселенной можно обсудить потом, на досуге. Подобные верования на заре становления Оканийской цивилизации были и у нас, правда, потом учёные объяснили этот феномен – во время сильного стресса человек может случайно подключаться к единому энергоинформационному полю вселенной, так называемому эгрегору, и напрямую получать оттуда информацию. Возможно, нечто подобное происходило и с тобой. Кстати, а последние воспоминания у тебя какие?