Текст книги "Змееносец. Сожженный путь(СИ)"

Автор книги: Юрий Катлинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 57 страниц)

Роман посмотрел на пистолет, лежащий на полу в ванной, улыбнулся, и прошептал:– У меня есть пистолет. "Люда, хорошая моя, прелестная, волшебная девчонка! Слава Богу, с тобой все хорошо. Я чувствую тебя. Наверно сейчас сидишь в машине, едешь "на вызов", и совсем забыла, что случилось в парке. Хотя нет, мотнул головой Роман. Помнишь, думаешь, ощущаешь... Жалко не могу позвонить тебе, номера не знаю. И ты, наверно хочешь поговорить, но куда... Ничего, на мне как " на собаке", через неделю, буду как "новый". Роман открыл кран, доливая холодную воду в ванну. Подняв руку, он поморщился от боли. "Больно "зараза", словами не передать. Ценю ли я, человеческую жизнь? Не вопрос, усмехнулся Роман, глядя перед собой. Она ничего не стоит, в этой стране, в которой я родился, где потерял своих родителей, которая бросила меня. Раньше, в светлом, ярком прошлом, таком красочном , я летал в облаках, и лелеял мечту, стать героем, что бы жизнь свою, не раздумывая отдать, ради нее, моей страны... Гордость распирала, от мыслей, как посмотрят на меня люди, знакомые, прохожие, какой я героический, жизнь не боюсь отдать, за них, в том числе... А сейчас? Плевать на всех. Только потому, что нет здесь честных, нет справедливых, а есть лицемеры, и подлецы... Что все? спросил себя Роман. Нет, конечно, но хороших с каждым днем забирает смерть. А "безликие" приспосабливаются и продолжают "коптить" воздух, и от запаха этого, смрадного, тошно.

Афганистан. Лето 1989 года. Гиришк.

Солнце, этот огромный, жгучий шар, наполняет «адским теплом», прожигая кожу,"зарезанных "коз, разбросанную во дворе. Марево стоит, не шелохнувшись, в иссиня ярком небе, остановилась жизнь... Зафир стоит на краю огромного поля, в тени тополя, и смотрит, на разноцветный ковер цветов мака. Белые, розовые, они перемежаются с зелеными головками цветов, возвышаясь будто воины, на высоких, упругих стеблях. Рядом тихонько журчит вода в арыке, а по полю, с другой стороны, идет несколько мужчин, и ловкими движениями, делают надрезы на зеленых головках мака, острыми ножами. Зафир вздохнул, посмотрел на небо, потом на поле, и повернувшись пошел к ближайшему дому, за высокой глиняной стеной. Проходя через калитку, он обернулся, и еще раз взглянул на поле. « Если такое маленькое поле, приносит столько много денег, для нашей пользы, подумал Зафир, не мудрено, что другие, сеят еще больше. Независимость без денег, не построить, как и дом, без камня. Нам надо покупать оружие, что бы уничтожать коммунистов, и вернуть на родную землю, закон и обычаи предков. Что бы добится, надо приложить усилие, подумал Зафир.» Проходя по двору, он увидел выходящих из дома Эфенди, незнакомцев. Это были курды, он отличил их сразу. Один из них, был в военной форме, с большими золотыми часами на руке, второй, в гражданском костюме, небольшого роста, с аккуратной бородой. За ними вышел сам Эфенди. Они вежливо попрощались и сели в поджидавший их автомобиль.

Эфенди обернулся, увидел Зафира, и жестом руки, позвал его в дом. Зафир кивнул в ответ, и последовал за ним. В доме было прохладно, на ковре у окна сидел Эфенди, и перебирал в руке четки. Он задумчиво смотрел перед собой. Зафир сел с краю, посмотрел на него, и сказал:– Слушаю вас Эфенди.

Взгляд его черных глаз, выразительный, и глубокий, будто прочитал мысли Зафира. Он несколько секунд смотрел на него, а потом, тихо произнес:

– Нам надо много денег, на нашу борьбу.

– Что мне сделать? спросил Зафир.

– Курды покупают весь наш товар, и готовы платить вперед, задумчиво говорил Эфенди. Они предложили оружие, в обмен на товар. Как ты думаешь, это хорошо? посмотрел он на Зафира. – Думаю хорошо, негромко ответил Зафир. Нам не надо искать оружие, они сами его привезут. Выгодно.

– Я думаю, нет, задумчиво произнес Эфенди.

– Почему? удивленно спросил Зафир.

– Цена небольшая, положив перед собой четки, ответил Эфенди. Наш товар стоит дороже, а когда его привозят в Турцию, он стоит еще больше. А из Турции, его везут по всему миру, я знаю это.

– Тогда мы сами будем продавать наш товар, спокойно произнес Зафир.

– И будем покупать то, что нам нужно, промолвил задумчиво Эфенди.

– Тогда нам надо, везти товар? спросил Зафир.

– Нет, покачал головой Эфенди. Если мы поступим так, начнется война, за кусок хлеба, всегда будут убивать.

– Если мы пойдем на чужую землю, там другие законы, нас не встретят радостно, сказал Зафир. Мы можем поднять цену здесь, у себя дома.

– Нет, не можем. Тогда они будут покупать товар у других. И наш ручей высохнет. Надо собирать больше, задумчиво произнес Эфенди. Тогда половину, мы будем менять на оружие, а остальное, продавать с помощью курдов.

– Не думаю, что они согласятся, сказал Зафир.

– Мы будем платить им за то, что они перевезут наш товар, а продавать его, будешь ты, сказал Эфенди, посмотрев на Зафира.

– Они убьют меня, не раздумывая промолвил Зафир.

– Тогда, вздохнул Эфенди, ты умрешь как воин.

– Я не боюсь смерти, ответил Зафир.

– Знаю, кивнул Эфенди. Ты поедешь в другую страну, что бы продавать наш товар. У нас будет больше денег, но, курдов мы не обидим, ты будешь продавать другую часть.

– Куда я поеду? В какую страну? удивленно спросил Зафир. Если я попробую договориться с теми, кто покупает у курдов, меня убьют. Найти других, много времени утечет.

– Я думал, кивнул Эфенди. Ты поедешь в Урмию. Там живет Мураз,мелкий торговец,,из курдской общины города у него небольшая лавка, он приезжает раз в месяц, и покупает у нас товар, немного. Он продает его другим людям, из Турции. Ты будешь жить у него, и продавать наш товар. Я буду платить ему, хорошие деньги. Но продавать, ты будешь дороже, чем здесь. Ты согласен? пристально посмотрел Эфенди, на задумчивое лицо Зафира.

– Да, кивнул Зафир

– Он приезжает скоро, ты поедешь с ним, сказал Эфенди.

– Он не может купить больше, задумчиво спросил Зафир, посмотрев на Эфенди.

– У него нет столько денег, ответил Эфенди. А я дам ему товар, это будет хорошая плата, за то, что ты будешь торговать у него.

– Понимаю, кивнул Зафир

– Он скупой, и любит деньги, за них, он сделает многое. Мы попробуем, это надо, добавил Эфенди. Но, я могу передумать. Ты иди, сказал он устало.

– Да, кивнул Зафир, поднялся, и вышел.

Он вышел из дома, и направился к себе. " Какой доход получит Эфенди, продавая товар в Дахуке, думал Зафир по дороге. Больше наверно, а с другой стороны можно все потерять. Здесь на своей земле, нам даже солнце помогает, а там, неизвестно. Балучи я знаю, а английский мало, размышлял Зафир. Как говорить с покупателем? Когда он будет переводить, я ничего не пойму, это опасно, очень. Зачем Эфенди это надо? Только ради больших денег, или он что то задумал? Мне совсем не хочется ехать, туда, там незнакомые люди, и жизнь другая. Каждый занимается своим делом. Мы растим, ухаживаем, собираем, они продают, всем хорошо. Зачем нарушать, равновесие на земле? Цена? Это мера торговли, каждый продавец ищет выгоду, что бы заработать больше. Не всякий проглотит большой кусок, не надорвав живот. Как бы не застрял в горле, поморщился Зафир. Но, если надо для борьбы, за освобождение земли нашей, я готов, пусть будет так."

Иран.Урмия. Лето 1989 год.

Благодатная вечерняя прохлада опустилась на город. С окрестных гор, подул свежий ветер, наполняя улицы, жизнью. Мураз сидел за столом, во дворе своего дома, и пил чай. Пил неторопясь, а сделав глоток, долго смаковал вкус во рту. Дни жаркие, и такие одинаковые, тянулись медленно. Народ заходил к нему в лавку не часто, а покупал еще реже. Какому чудаку понадобятся старинные вещи? Все хотят жить только сегодня, прошлое не стоит ворошить, оно способно убить однажды, если не смотреть вперед... Невысокий, с короткими черными волосами, и большим носом, Мураз, с годами очень изменился, стал совсем не похож на себя, так говорили о нем соседи. После смерти жены и детей, стал замкнутым, открыл антикварную лавку, привел во двор облезлую собаку, и совсем перестал общаться с соседями. Люди сочувствовали ему, и не донимали расспросами, а он, продолжал жить, в этом маленьком городе, окруженном горами. Старший сын жил в Турции, часто навещая отца. Когда к нему приезжали автомобили из Турции, никто не удивлялся. Иногда он выходил на базар, со своими старинными кувшинами, но все больше, что бы показать, покупателей не было. Никто и подумать не мог, предположить, что Мураз, вот уже почти полгода, продает афганский опиум. А покупатели, сами приезжают к нему из Турции, на автомобилях, как правило, по вечерам. Сегодня, он тоже ждал гостей, поэтому приготовил дорогой чай. Пес лежал у ног хозяина, с закрытыми глазами, и тихо сопел, иногда, тяжело вздыхая. Мураз посмотрел на собаку, и тихо промолвил:– Жарко тебе, бедняга.

Пес открыл глаза, приподнял голову, посмотрел на Мураза, навострил ухо, и ничего не услышав, будто с сожалением, положил голову на лапы, и закрыл глаза. Мураз улыбнулся, разгладив морщины на своем лице.

– Сегодня гости приедут, ты наверно чувствуешь?

Собака не шелохнувшись , лежала у ног.

– Правильно, зачем тебе, шепотом говорил Мураз. Они приезжают ко мне, вот ты меня охраняй. Скажу тебе открыв большую тайну, – мы с тобой одни, на этом свете. Вазир мужчина, и живет со своей семьей, а мы с тобой, тяжело вздохнул Мураз, поднял голову, и посмотрел на небо. Солнце уже скрылось за горами, лаяли собаки, скрежетал у кого то старенький генератор, город ...

– Скоро приедут, промолвил Мураз. Пойду приготовлю товар. Он поднялся и прошел в дом. Автомобиль темного цвета, подъехал к воротам. Из него вышли двое мужчин, и постучали в калитку. Мураз не спеша подошел, пригляделся, а узнав, отворил ворота.

– Здравствуй Мураз, сказал один из них, повыше ростом, протягивая руку.

– Здравствуй Энвер, кивнул Мураз, пожав руку.

– Заезжай во двор, обернувшись, сказал Энвер, обращаясь к невысокому парню, лет двадцати. Кивнув, тот вернулся к машине.

– Вазир не приехал? спросил Мураз, вглядываясь в лицо Энвера.

– В следующий раз приедет, устало ответил Энвер. Он не смог, занят очень.

– Хорошо, кивнул Мураз, расстроенно. Проходи в дом.

– Спасибо, кивнул Энвер.

– Он здоров? спросил Мураз, входя в дом.

– Хвала Аллаху, он здоров, кивнул Энвер.

– Проходи, садись, указывая рукой, место на ковре, сказал Мураз. Я сейчас приду. Он вышел из комнаты, и быстро вернулся, держа в руках небольшой мешочек.

– Вот, здесь килограмм, протянул он мешочек Энверу.

– Хорошо кивнул Энвер, взяв мешочек. Он открыл его, посмотрел содержимое, и утвердительно кивнув, отставил в сторону. Не первый раз, улыбнулся Энвер. Я доверяю тебе Мураз. Вот деньги, достал он из кармана, толстую пачку купюр. Положив их напротив себя, он взял стаканчик с чаем, и сделал глоток. Мураз взял пачку денег, провел пальцами по купюрам, достал одну, пощупал, и молча кивнув, вышел из комнаты.

Вернувшись, он увидел удивленное лицо Энвера, разглядывающего на стене картину. Мураз посмотрел на холст, после, на Энвера, кашлянул и сказал

:– Это картина была написана современным автором.

– Это как? спросил Энвер.

– Написана человеком, живущим вместе с нами, в одном времени, устало ответил Мураз.

– М...м..м... интересно, задумчиво произнес Энвер, почесывая пальцами подбородок. Скажи Мураз, а где живет этот художник?

– Я не знаю, покачал головой Мураз, глядя на картину.

– Ты же сам сказал, что он живет вместе с нами, удивился Энвер, взглянув на Мураза.

– В одно время, промолвил Мураз. А где, мне неизвестно, добавил он, сев напротив Энвера.

– Подумаешь, махнул рукой Энвер. Мой племянник тоже так может.

– Это хорошо, кивнул Мураз. Пусть рисует, может станет великим художником.

– Мне все равно, хмыкнул Энвер. Его отец, решит где он будет зарабатывать на кусок хлеба. А я хочу, вздохнул Энвер, поговорить с тобой о другом.

– О чем? напрягся Мураз. Вазир?

– Нет, покачал головой Энвер.

– Говори, выжидающе произнес Мураз.

– Мы знаем друг друга, и доверяем, издалека начал Энвер. Ты привозишь товар, мы его покупаем, всем хорошо, правда?

– Да, кивнул Мураз.

– Цена тебя устраивает, верно?

– Правильно, ответил Мураз.

– Нам нужно больше товара, задумчиво произнес Энвер, глядя на уставшее лицо Мурзы. Мы готовы платить. Ты сможешь привозить больше?

– Не знаю, пожал плечами Мураз. В дороге тяжело, и опасностей много.

– Тогда, мы можем сопровождать тебя, всю дорогу, и ты будешь везти столько, сколько мы продадим здесь. Продавать, как и прежде, будем мы, ты будешь платить нам десять процентов от стоимости товара, за то, что мы будем охранять тебя, по дороге.

– Зачем вам это? спросил Мураз, делая вид, что совсем не понимает, куда клонит, Энвер. Если едет много людей, значит есть какая-то ценность, и от того становится еще опасней, – для всех, добавил Мураз. А ехать одному, пожилому человеку, всегда спокойней, – правда?

– Не всегда, натянуто улыбнулся Энвер. Иногда надежная рука рядом, значит больше, чем седина на волосах.

– Я подумаю, посмотрев настороженно на гостя, сказал Мураз.

– Ты должен знать, мы только хотим, получать больше товара, а значит еще больше денег. У всех есть семьи, их надо кормить. Ты понимаешь?

– Да, кивнул Мураз. А почему вы сами, не поедете? спросил Мураз. Зачем вам я?

– Кто мы там, усмехнулся Энвер. Пришлые люди из Турции. Кто нам поверит на слово? А ты, знаешь все дороги, улыбнулся Энвер. Скажу тебе, мы можем продавать много, очень, покупателей хватает, но купить не имеем возможности. Поэтому я обращаюсь к тебе, с таким предложением. Через несколько дней, ты поедешь туда, дай мне ответ, перед отьездом, хорошо? Энвер не отрывая взгляд, будто гипнотизировал Мураза, глядя ему в глаза. Мураз догадался, что нужно гостю, но, ему надо было подумать.

– Хорошо, промолвил негромко Мураз. Я дам тебе ответ, но только после того, как приеду.

– Твои слова, улыбнулся Энвер.

– Я очень устал, мне надо отдыхать, задумчиво сказал Мураз, не глядя на гостя. Приношу свои извинения.

– Я понимаю, кивнул Энвер. Спасибо за чай.

– Пожалуйста.

– Когда приехать? поднявшись спросил Энвер, поглядев на морщинистое лицо Мураза

– Приезжай через месяц, ответил Мураз, глядя перед собой.

– Хорошо, я приеду, кивнул Энвер, и вышел из комнаты.

Во дворе послышался звук мотора, вспыхнул свет, а через несколько минут, наступила тишина. Мураз сидел, и смотрел перед собой." Теперь я так живу, думал он. Там покупаю за тысячу, здесь продаю за десять, и совесть моя молчит. Лишь бы Вазиру было хорошо, что бы жил в достатке, и не знал бедности , как я познал, в молодые годы,– в одиночестве, на чужбине. Хитрый, этот Энвер, и не только он, все они, албанцы такие. Хотят, не имея ничего, приди и забрать все, вот так, можно сказать о них. Отнять у меня кусок, а потом, вытолкнуть меня на дорогу, и ткнув пальцем, кричать, какой я плохой человек. Наглые они, злые, такие добиваются всего, если захотят. А что я? Один, и если откажу им, они убьют Вазира, и его семью, мой мальчик, даже не думает об этом. За все в ответе я, сам согласился. Надо рассказать Эфенди, он должен помочь мне. Да, я так поступлю. День прошел, и пусть, новый, принесет мне только радость. Вернутся домой..."– Да будет наполнен радостью, наступающий день, вслух прошептал Мураз.

Польша. Лето 1989 год.

Я опишу тебе любовь, во всех красивых красках, я покажу тебе вершину, лишь ту, одну, с которой виден сон... Я подарю тебе цветок прекрасный, открою синий горизонт. Тебе немножечко боязно, воспринимать ее такой, открытой, словно на ладошке, а ты храни ее, такой...

Они проснулись ранним утром, услышав щебетания птиц. Он потянулся, посмотрел на нее, и улыбнувшись произнес

– Непривычно говорить о том, что впервые познаешь, прошептал Саша, глядя в ее большие глаза. Ты хочешь узнавать, а я, тонуть. Ты оберегаешь, я разрушаю...

– Милый мальчик, улыбнувшись, провела пальчиком по губам Илза. Совсем доверчивый, открытый, такой ...

– Уже не верю, перебил ее Саша. И не ропщу, что так случилось, всего лишь грусть в душе, немножечко тоски, по дому.

– А я? спросила Илза.

– Ты берег мой, улыбнулся Саша. Мое спасение, новая жизнь, открытая дверь,– ты многое для меня. Он наклонился и поцеловал ее в губы.

– Такое признание, улыбнулась Илза. Или ты, еще не сказал мне, самого главного?

– Скажу, прошептал Саша.

– И что? кокетливо поправив на плече бретельку, спросила Илза.

– Спасибо тебе, что спасла меня, тихо промолвил Саша.

– Иди ко мне, прошептала она, вытянув руки.

– Я хочу тебя, прошептал он, нежно прижимая ее.

Ворвалась в душу, грусть– тоска, как будто в чем то упрекая, я не могу стоять у края, глядеть на небо, облака... Я разбегаюсь и лечу, как будто опускаясь в пропасть... Я не молчу, и ты , так одинока, моя безудержная страсть, мгновение, как ты далеко. Забыть, зачеркнуть, подумать о другом, и жизнь как реку переплыть, тайком... Носить в себе, скрывать от всех, мы говорили о другом, она таинственнее всех, придет, заманит, не простит... Не надо думать о другой, не станет легче уверяю, закрой глаза, и ощути, прикосновения, иные...

Вацлав открыл замок отмычкой, осторожно толкнул дверь, прислушался, и вошел в квартиру. Звуки из спальни, его не удивили. Он посмотрел на обувь в маленькой прихожей, усмехнулся, и прошел в кухню. Оглядевшись, он достал из холодильника бутылку пива, взял стакан, и сел за стол. Илза появилась неслышно, будто тень. Она встала в дверях, улыбка на ее лице, говорила только об одном,– она в этот момент жизни, счастлива! Вацлав посмотрел на нее грустно, кивнул головой в знак приветствия, и тихо произнес:

– Извини что помешал.

– Нет проблем, улыбнулась в ответ Илза. Ты без приглашения, значит что то срочное? спросила она , сев за стол, напротив Вацлава.

– Да, кивнул Вацлав, посмотрев на дверь в спальню. Ты же с ним? Он смотрел на нее, скорее с грустью, чем обидой. Понимал, не стоит того, всегда выбирает женщина, если захочет. Там этот русский мальчишка?

– Да, опустив глаза , ответила Илза.

– Он совсем юнец, вздохнул Вацлав. Зачем он тебе? Ты прячешь его у себя, несколько месяцев, а что дальше? Думаешь он всю жизнь, проживет в квартире?

–Это мое дело, достав из пачки сигарету, ответила Илза.

– Нет, покачал головой Вацлав. Теперь общее.

– Почему? раздраженно спросила Илза.

– Его надо сдать милиции, или принять к нам в организацию. Ты что выбираешь?

– Только не милиция, не задумываясь ответила Илза, став серьезной.

– Правильно, я тоже об этом подумал. Тогда он пойдет с нами на акцию, и там, станет одним из нас, усмехнулся Вацлав. Или...

– Что? вздрогнула Илза, посмотрев на Вацлава. Или что, прошептала она.

– Или не станет, улыбнулся Вацлав, открыв бутылку пива, поддев пробку, кольцом на руке. – Обещаешь? с надеждой посмотрела она.

– Да, кивнул Вацлав, усмехнувшись. Честное слово.

– Пей пиво, задумчиво сказала Илза, поднялась и пошла в спальню.

Она вошла, растерянно улыбнулась, села рядом с ним, и взяв его руку, тихо прошептала:– Саша, нам надо поговорить. Он взглянул на нее, будто заново узнал , улыбка слегка коснулась губ, он ответил, спокойно:

– Я знаю о чем?

– Догадался, улыбнулась Илза, глядя на него.

– Мне надо уходить от тебя, да? И ты, то есть вы, предлагаете мне идти в милицию, правильно?

– Нет, не так, вздрогнула Илза. Я хочу что бы ты, вступил в нашу организацию.

– Какую? повел плечами Саша. Политическую? О той, что ты мне рассказывала?

– Да? кивнула Илза. Именно той, радостно улыбнулась она.

– Но я же русский, усмехнулся Саша. Зачем?

– Русские тоже разные, понимаешь?

– Я не изменюсь , пожал плечами Саша. Хорошо, я ухожу, поднялся он с кровати, поправив на себе рубашку.

– Куда ты пойдешь, держа его за руку, спросила Илза. Тебя арестуют, и отдадут советской комендатуре, а дальше сам знаешь что – будет.

– Я пойду в посольство, попрошу убежища, сказал Саша, глядя в окно.

– Ты совсем глупый мальчишка, в сердцах сказала Илза, отбросив его руку в сторону. Кому ты там нужен?

– Не знаю, прошептал Саша. Но с вами, мне точно не по пути.

Дверь в спальню распахнулась, на пороге появился встревоженный Вацлав. Он медленно шагал к Саше, направив на него пистолет.

– Он правильно говорит, обращаясь к Илзе, сказал Вацлав. Он нам не нужен, но отпустить его, мы тоже не можем.

Саша обернулся, увидел пистолет, и... Вацлав ударил его рукояткой пистолета по голове. Саша как то неуклюже наклонился всем телом, и свалился на пол.

– Нет, вскрикнула Илза, стуча руками по кровати. Нет!

– Ты не забывай, что должна мне, усмехнулся Вацлав? склонившись над телом Саши. Вытащив из кармана брюк, кусок веревки, он принялся связывать Сашины руки, заведя их , ему за спину. Он лишний в нашей системе, усмехнулся Вацлав.

– Он ничего не знает, нервно прошептала Илза.

– Не уверен, ответил Вацлав. Зачем ты его привела? посмотрев на нее, спросил Вацлав. Понравился?

– Я пожалела его, вдруг расплакалась Илза, утирая рукой, бегущие по щекам слезы.

– Жалость, есть такое в женщине, кивнул Вацлав.

– Вы убьете его?

– Зачем, задумчиво ответил Вацлав. Мы используем его .

– Как? дрожащим голосом, спросила Илза.

– Нормально, усмехнулся Вацлав. Ты не мешай мне. Я сейчас позвоню ребятам, они приедут, и мы его увезем. А ты, пока сиди дома. И не забывай, тебя разыскивают, ухмыльнулся , довольный собой Вацлав. Иди приготовь кофе, а я позвоню.

Прапорщик Маркин, начальник ГСМ, воинской части в Градеке, очень любил выпить. Собственно пристрастился он к выпивке не так давно. Он сам того не заметил, как попал в "капкан обстоятельств". Ему казалось, что должность вынесет его как "на крыльях" из постоянной нужды, к достатку. Всё же бензин, всегда "котировался", но не тут то было. Вначале "заблажила" жена, купить и отправить в Союз, дорогую мебель, потом одежду купить, после ей захотелось автомобиль, и только "мерседес", а откуда у прапорщика такие деньги? Он стал искать выход, и нашел его, в лице местного жителя Лешека, который стал скупать "краденый бензин". Дело вроде наладилось, как через неделю Маркин, понял, что недостача на складе, "грядет" огромная, и он, ничего умного не придумав, стал разбавлять бензин, что бы скрыть кражи. А когда в полку, "стуканул" двигатель командирского "уаза", Маркин сразу понял, – конец карьере. Кое как договорившись, с зампотехом части, Маркин после обеда, прыгнул на велосипед, и поехал в ближайший поселок к своему компаньону Лешаку, занять денег. Откуда ему было знать, что случится, сегодня вечером...

Подъехав к дому, Маркин поставил велосипед у калитки, отряхнул китель, и нажал кнопку звонка. Через некоторое время, к калитке подошёл средних лет, коренастый поляк, в запачканной "робе". Открыв калитку, он хмуро посмотрел на Маркина, и сказал, на ломанном русском:

– Что тебе надо Николай?

– Лешек выручай, "пенендзы" нужны, натянуто улыбнулся Маркин.

– Всем надо, повел плечами Лешек. Мне надо, угрюмо промолвил он.

– Ты не понял, наверно, мялся Маркин, я тебе завтра бензин привезу, а ты деньги. Мне очень надо, проблема у меня. Понимаешь? кашлянул Маркин в кулак. Я как выкручусь, тебе еще спирт привезу, я со связистами договорился.

– Спирт хорошо, кивнул Лешек, не глядя на Маркина. Проходи в мастерскую, кивком головы, указал Лешек. Я сейчас подойду.

– Хорошо, расплылся в улыбке Маркин.

– А сколько тебе денег надо? спросил Лешек, выглянув на улицу.

– Три тысячи, не оглядываясь ответил Маркин. Увидев во дворе микроавтобус , Маркин обошел его со всех сторон, заглянул в окно, и присвистнув поинтересовался:– Сколько стоит?

– Недорого, ответил Лешек, закатив во двор , велосипед Маркина.

– Хороший аппарат, сунув руки в карманы, ходил вокруг микроавтобуса Маркин. Слушай, а мне можно такой пригнать?

– Имеешь "долляры"?

– Есть немного, усмехнулся Маркин.

– Тогда можно, сказал Лешек, поставив велосипед прапорщика во дворе.

– А он на бензине? спросил Маркин, рассматривая колеса автомобиля.

– Это "дизель", ответил поморщившись Лешек.

– Вообще выгодно, рассмеялся Маркин, потирая руки. Так сколько такой?

– Тебе за четыре тысячи "долляров", ответил Лешек. Иди в мастерскую, я принесу деньги, добавил он, махнув рукой, в сторону, кирпичного гаража.

– Угу, кивнул Маркин, и пошел в гараж, оглядываясь на микроавтобус.

"Хорошая вещь, подумал он. И дизельный к тому же. У нас в советской армии, с "солярой" проблем нет, бери сколько надо, а списывать вообще, одно удовольствие, улыбнулся своим мыслям Маркин. Надо быстро прокрутится, денег собрать, и купить себе такой. Домой поедем, на своем автобусе, на кой мне "мерседес", с ним только хлопоты, пальцем тыкать будут, да генералы завидовать, зачем мне." Он вошел в открытую дверь, и оказался в прохладном полумраке мастерской. Пахло смазкой и бензином. Маркин прищурился, приподняв рукой фуражку, и услышал сбоку, от себя, на плохом русском:– Эй, оккупант, заходи, не страшно.

– Это кто оккупант, прищурившись, пытался разглядеть говорившего Маркин. Ты сам кто такой?

– Я поляк, ответил голос, из полумрака.

– Ты слова выбирай, поляк, сплюнул Маркин. А то по шее получить не долго.

– Это хорошо, рассмеялся голос.

– Ты чего там прячешься, а ну выходи, если мужик, сделал шаг вперед прапорщик.

В следующую секунду, прямо перед лицом Маркина, словно из-под земли, возник здоровенный поляк, и ехидно улыбаясь, взял прапорщика здоровенной рукой, за воротник.

– Ты чего, вскрикнул Маркин, выпучив от удивления глаза.

– Ничего, улыбнулся поляк, отпустил прапорщика, и резко ударил его по голове

Маркин осел, посунулся назад, медленно опустился на колени, и упал на бок, сложив руки, перед собой.

– Ой, Збигнев, сколько тебе можно говорить, не надо так сильно, так можно убить, вышел из полумрака Вацлав, подкидывая в руке, гаечный ключ

– Все в порядке, присев на корточки, ответил Збигнев, пощупав прапорщика за шею. Он быстро придет в сознание.

– Хорошо, улыбнулся Вацлав. Тогда его надо связать, как ты думаешь?

– Пусть Франтишек связывает, у него узлы выходят крепкие, кивнул Збигнев.

– Сделаю, отозвался долговязый мужчина средних лет, с рыжими усами. Он слез с верстака, подошёл к прапорщику, и ловко связал его. – Готово, улыбнулся Франтишек. Можно выпить, время есть, добавил он, посмотрев на остальных.

– Я согласен, пробасил Збигнев.

–Выпьем, улыбнулся Вацлав, склонившись над Маркиным. Вот такой оккупант, усмехнулся Вацлав. Совсем не живой, рассмеялся он. Разлив по стаканам самогон, Вацлав первым предложил тост.

– Пусть живет Польша! Свободная от коммунистов, и "советов", добавил он, подняв свой стакан.

– Пусть живет, повторили остальные, и выпили.

Скрипнула дверь. В гараж вошел Лешек. Вид его был угрюмый, и недовольный

– Ты почему такой грустный, усмехнулся Вацлав, глядя на друга. Он тебе денег должен, этот "советский оккупант". Ты скажи, мы вытрясем из него все, до последнего гроша

– Он мне должен двести злотых, устало ответил Лешек, не обращая внимания на Вацлава. Он прошел к верстаку, открыл ящик, поковырялся в нем, достал длинную отвертку, и молча пошел к выходу.

– Эй, Лешек, зачем тебе такое длинное шило, усмехнулся Вацлав.

– Кабанчика хочу забить, ответил не оборачиваясь Лешек.

– Нашего что ли? рассмеялся Збигнев.

– Своего, обернувшись сказал Лешек, сами забивайте. Только уберите потом за собой, я чистоту люблю. добавил он, и вышел.

– Уберем, не волнуйся, кивнул Вацлав, улыбнувшись. за что уважаю Лешека, так это за его слово. Надежный он, как камень.

– Это да, кивнул Збигнев, я давно его знаю.

– Ясно, промолвил Франтишек.

– Сегодня прекрасный день, пьяно улыбнулся Вацлав, глядя на друзей. Мы уничтожим оккупанта! пафосно сказал он, подняв в руке стакан. Пусть пока одного, но это лучше, чем рисовать по ночам краской, на домах где живут эти гады! Правильно?

– Правильно, почти в унисон ответили Збигнев и Франтишек.

– Выпьем за Польшу, без коммунистов, поднял стакан Вацлав.

– Пусть живет Польша триста лет!

Стаканы ударились боками, колыхнув самогон. Горячие головы, мужские игры патриотов, уже смешалось все, в одном котле... Освобождение родной Польши, и личные амбиции, свобода , и сладкий запах, будущего...

– Что с ним делать будем, криво ухмыльнулся Франтишек глядя на прапорщика.

– А ты как думаешь? усмехнулся Вацлав.

– Пинка ему под зад, раздеть, пусть голый бежит к своим "советам"! рассмеялся Франтишек.

– Отличная идея, посмотрел на прапорщика Збигнев.

– Нет, покачал головой Вацлав. Они нашу землю топчут, оккупанты, учат нас жить по своим коммунистическим законам, портят наших женщин, и учат детей ненавидеть родителей, которые сражались на Вестер плато. Разве достойны они, такого наказания? грозно взглянув на товарищей, спросил Вацлав. Мы боремся за это? спросил он, окинув взглядом присутствующих. Или?

– Все, верно, кивнул Збигнев. Этого мало. Надо "поломать" этого коммуниста, пусть знают, мы их не боимся.

– Вы забыли о русском, которого мы привезли, улыбнулся Вацлав. Послушайте, у меня есть предложение.

– Какое? икнул Франтишек.

– Пусть они сами, друг другу горло перегрызут, а мы посмотрим, рассмеялся Вацлав. А? – Хорошо, ухмыльнулся Збигнев. А если откажутся, я сам их задушу, вот этими руками, зло сказал Збигнев, вытянув руки перед собой. Так сожму, все кости переломаю.

– Пришли к нам на хутор, вдруг сказал Франтишек, опустив голову. Танки проезжали, тихо говорил он. Один, прямо поехал, разрушил забор соседей, и въехал в дом. Крыша завалилась, люди кричат, там маленький ребенок был... взволнованно сказал Франтишек. Раздавило их танком, вместе с матерью. Крыша, бревна, на них упали, раздавило... А когда танкисты советские вылезли из танка, усмехались. Они пьяные были, угрожали людям автоматами... Страшно. Никого из них не наказали. А девочку с матерью похоронили. Родители одни остались. Потом мать умерла, а после отец. Не стало семьи польской, целой семьи, тяжело вздохнул Франтишек. А они ходят по нашей земле, и заставляют нас жить так, как хочется им. Сволочи!

– Не могу терпеть, глухо сказал Збигнев. Я убью его, сверкнув глазами, взглянул на прапорщика Збигнев. Нет терпения, убью. Он закатал рукава рубашки повыше, и пошел к лежащему на полу, телу прапорщика.

– Постой, крикнул Вацлав. Успеешь еще, спокойно промолвил он, доставая из за пояса пистолет. Веди второго русского сюда. Пусть грызут живьем ,друг, друга.

Збигнев остановился, посмотрел на прапорщика, у того пошевелилась нога, кивнул головой, повернулся, и пошел в другой конец гаража.

– А мне как? спросил Франтишек, наполнив свой стакан самогоном. Он посмотрел на Вацлава, пустым взглядом, поднес к губам стакан, и выпил. Поморщившись, подцепил пальцем капусту, кинул в рот, и зажевал.

–Я тоже готов, сказал Франтишек, сжав кулаки.

– Подними этого, кивнул в сторону прапорщика Вацлав. Приведи его в чувства. Пусть видит, и ощущает, как подыхать, ухмыльнулся Вацлав.