Текст книги "Змееносец. Сожженный путь(СИ)"

Автор книги: Юрий Катлинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 57 страниц)

Еще из далека, она увидела у черного хода, одинокую , грузную фигуру, пана Казимира. Он сидел на ящике, и смотрел на море, что виднелось вдали, тонкой, бирюзовой полоской. " Он всегда так сидит, подумала Илза. Никогда не опаздывает, пьет пиво, только после работы. Относится к вещам бережно, жить не может без моря, улыбнулась Илза. А как иначе, он же бывший моряк, капитан дальнего плавания, в отставке. Хороший человек." Илза подошла ближе, встала за спиной пана Казимира, и тихо сказала, глядя на море:

– Оно похоже на жизнь.

– Да, кивнул пан Казимир. Бывает черное, а после, серое, или яркое, и прозрачное, как наша жизнь земная, тяжело вздохнул пан Казимир. Ты сегодня как всегда, по тебе можно часы проверять, усмехнулся пан Казимир. Обернувшись, он добродушно посмотрел на Илзу, и добавил:– Сегодня работы много?

– Только одна машина с пивзавода, покачала головой Илза.

– Ну да, сегодня такой пустой день. Идем , улыбнулся пан Казимир.

– Сейчас открою, кивнула Илза, достав из сумочки, связку ключей.

Она подошла к калитке, и вставляя ключ в замок, увидела чуть в стороне, пыльные следы ботинок, на железной решетке, забора. " Откуда, удивилась она, рассмотрев четкие следы. Может кто залазил во двор? Но там, кроме старых ящиков, и ржавой бочки, ничего нет. А вдруг бар ограбили? испугалась она. Повернувшись, она посмотрела на заспанное лицо пана Казимира, и негромко сказала:– Кажеться к нам кто то залез.

– Что? удивился пан Казимир, подняв брови. Почему ты так думаешь?

– Смотрите, указала на следы, Илза.

Пан Казимир, внимательно посмотрел на следы, улыбнулся, и сказал:

– Шалость мальчишек, точно тебе говорю. Открывай, устало произнес он.

Илза открыла замок, толкнула калитку, и вошла в маленький двор, за баром, где разгружалось пиво. Посмотрев по сторонам, она пожала плечами, поднялась по ступеням, открыла дверь в бар, отключила сигнализацию... " Все как обычно, подумала она, оглядывая помещение бара. Пройдя по маленькому залу, Илза, поправила стулья, и пошла за стойку, там был телефон. – Я насос посмотрю, громко крикнул из задней комнаты пан Казимир. Вчера, какой то звук странный был.

– Хорошо, крикнула в ответ Илза. Только, пожалуйста, пан Казимир, помните, мы открываемся, через час.

– Я успею, бодро ответил пан Казимир.

– Тогда я, приготовлю закуски, надев передник, негромко сказала Илза, достав из ящика, большой нож, и разделочную доску.

Она почувствовала, нет, не увидела, ощутило чье то дыхание за спиной. Осторожно обернувшись, Илза столкнулась с ним взглядом. Он стоял опустив плечи, уставший , растерянный, совсем мальчишка, потерявшийся в большом городе. Взгляд настороженный, и умоляющий одновременно. Будто сказать хочет, не надо меня отталкивать, я свой, а сжатые кулаки говорили, только попробуйте, я буду драться за себя...Она молча смотрела на него, и не знала что сказать. А он, смотрел на нее... Морская форма на нем, местами была порвана, волосы в пыли, на костяшках правой руки, запеклась кровь. " Это тот самый моряк, подумала Илза, рассматривая незнакомца. Только форма на нем не польская, приглядевшись, сразу определила она. Но почему он молчит? Кто он? Надо сказать ему, что я не буду звонить в милицию."

– Кто ты? спросила она, осторожно.

Молодой человек, наклонил голову, прислушиваясь к словам.

– Ты откуда? тихо спросила Илза.

– Как мне пройти в посольство Канады, коверкая слова, произнес на английском молодой человек. Помогите мне, добавил он, глядя ей в глаза.

– Ой, вздрогнула Илза. Я не говорю по-английски, ответила она растерянно. Вы понимаете польский?

– Нет, вырвалось у него на русском. Он покачал головой, и вытянув руку, указал на кувшин с водой.

– Пожалуйста, сказала Илза на русском. Можно пить, кивнула она.

Незнакомец вздрогнул, удивленно посмотрел на Илзу, и спросил:

– Вы русская?

– Нет, натянуто улыбнулась Илза. Я из Прибалтики. Живу здесь, кивнула она. Не бойтесь, я не буду звонить в милицию, сказала Илза, отложив в сторону нож.

– Хорошо, задумчиво произнес незнакомец. Взяв в руки кувшин, он стал жадно пить воду. – Здесь нет посольства Канады, негромко сказала Илза, глядя на незнакомца.

– А где? спросил он, поставив кувшин на стол.

– В столице, наверно, пожала плечами Илза.

– Туда мне не добраться, промолвил незнакомец, сев на стул. Никогда, добавил он, удрученно.

"Почему я это делаю, подумала Илза. Что необходимо, так это звонить в милицию, или прогнать его из бара. Да, второй вариант лучше. Пусть идет куда хочет, его все равно поймают, куда ему бежать. Русский парень, совсем еще молодой, зачем он сбежал, чего ищет? Он должен понимать, что делает, куда идет, а он, наверно даже не знал, – почему? Святая Мария, что мне с этим парнем делать? Если войдет пан Казимир, будет драка, или того хуже, нет, так нельзя. Надо дать ему еду, и пусть уходит, так лучше, для меня особенно. Я сама, на ниточке подвешена, а тут еще беглец из СССР, тогда конец..."

– Я дам вам еду, нерешительно промолвила Илза. И воду, добавила она. Вы сможете ехать в столицу, и там спрашивать дорогу в посольство.

– Я не смогу, покачал головой незнакомец. Мне надо здесь, понимаете? Они поймают меня, и посадят в тюрьму, на всю жизнь, понимаете? А я жить хочу, мне нельзя назад. Он посмотрел на нее так, будто стоял на краю пропасти, гордо, одиноко, уже не боясь, готовый ко всему. Она вздрогнула, увидев этот взгляд, он напомнил ей, Василия." Открытый, добрый, и решительный, подумала Илза. Ну почему так, спрашивала она себя. Почему? Да, его поймают, отдадут "советам", там , посадят в тюрьму, и все, жизнь его закончится. Жалко, он такой молодой, симпатичный. А вдруг он преступник? подумала она. Убийца? Нет, не похож, рассматривая молодого человека, думала Илза. Глаза у него добрые, и не злой он совсем, такой не может быть преступником. Что делать? А вдруг его подослало ГБ, неожиданно подумала Илза. Стукач! Шпион! Если спасем его, значит, подпишем приговор, всем кто в организации. Ужас! Какая я дура! Что я наговорила! Ко мне подходил милиционер, на улице, может показывал меня, этому агенту, ой глупо, размышляла Илза. Надо было сразу догадаться, а я, добрая душа, – верю. Надо дать еду, и вытолкать отсюда, да, так будет лучше. Больше ничего не скажу, ой, как глупо".

–Сейчас, спохватилась Илза. Я соберу вам еду, и дам воды. А вы идите, здесь в городе есть консульство Германии, на улице Фаренгейта, идите туда, если не можете ехать в столицу. Она говорила с незнакомцем, не глядя на него, и собирала в пакет еду.

– Спасибо, смущенно ответил молодой человек. Только еда мне не нужна. Если консульство здесь, в городе, просто объясните, как мне пройти туда.

– Да, конечно, кивнула Илза, поставив пакет на стол. Это просто. Она достала блокнот, вырвала лист, и протянула ручку незнакомцу. – Вы пишите, я буду говорить, как пройти.

– Хорошо, кивнул молодой человек, взяв ручку и листок.

Она прикрыла глаза, и стала диктовать, по памяти, весь путь, от улицы Янтарной , до консульства. Она будто сама, мысленно проходила по улицам, указывая повороты, и приметные дома. Незнакомец быстро записывал, не поднимая головы. Закончив, Илза, посмотрела на исписанный листок, молча кивнула головой, и указала рукой на выход.

– Идите, негромко сказала она. Совсем скоро, сюда придут люди, мне надо работать. Если вас увидят здесь, то арестуют. Вы же не хотите этого?

– Нет, решительно ответил незнакомец.

– Тогда идите, кивнула Илза.

– Спасибо вам, сказал незнакомец. Меня Саша зовут, вдруг произнес он, посмотрев ей в глаза. Фамилия Карно, шепотом добавил он. Я сбежал с парохода "Атолл", сегодня, в порту. Я вижу вы хороший человек, спасибо вам, за все, смущенно улыбнулся Саша. До свидания, кивнул он, и вышел, прикрыв за собой дверь.

– До свидания, растерянно произнесла Илза, опустив руки.

Москва. Весна1989 год.

Здорово когда внутри бушуют страсти, или что то необъяснимое, но такое приятное, отчего кажется будто готов взмахнуть в вышину, и парить, лететь, расправив крылья, упиваясь ветром , чувством , напором... Какая она, – любовь? Задаёшься вопросом, на который никогда не найти ответа. Болезнь? Состояние? Нет, она самое яркое переживание, от которого становится приятно. " Хочется сказать тебе, ты улыбка на моих губах, прикосновение , поцелуй, легкий и страстный, как запах дикой орхидеи, ты словно лазурное море, искрящееся голубым цветом, все для тебя, красивая девчонка, та, которую встретил неожиданно, и «заболел»... Тобой... Бывает, что сказать нечего, а сердце поет. Ты такая милая, улыбнулся Роман, глядя перед собой. Прекрасная незнакомка! Я жду тебя

. Из дверей больницы вышла задумчивая девушка, она внимательно читала журнал." Она, улыбнулся Роман, поднявшись. Взяв приготовленный заранее букетик цветов, он шагнул к ней, и протянув цветы, робко произнес:

– Дождался.

– Что? остановилась девушка, с удивлением глядя на полевые цветы, в руке Романа.

– Это тебе, улыбнулся Роман.

Она посмотрела на него, улыбнулась и взяла букетик. Смущенно прошептала, опустив глаза:– Спасибо.

– Я ждал тебя, промолвил Роман, разглядывая девушку. Ты не назвала своего имени, улыбнулся он.

– Людмила, сказала она негромко. А ты Роман?

– Да, кивнул Роман.

"Ах как закружило! Ее голос, такой бархатный, нежный, будто прикосновение , и терпкий запах, тонкий, еле слышный, а такой дурманящий... Голову кружит, увлекает, и не убежать... Глаза, они такие огромные, голубые, в них растворяешься весь, без остатка. Милая, открытая улыбка, в ней простота, и необъятное чувство свободы, которое невозможно объяснить, надо почувствовать, она словно ручеек, с чистой водой...Ее взгляд, такой выразительный, и в тоже время, завораживающий, пленила... Она, именно так, подумал Роман, будто ключик от сердца, нашелся".

– Красивые цветы, прошептала она.

– Теперь ты другая, улыбался Роман. Теперь, когда мы знакомы, приглашаю тебя в кафе. Здесь есть неподалеку, там вкусное мороженое.

– Даже не знаю, неуверенно ответила Людмила. Мне домой надо. Я и так задержалась после дежурства. Мама волноваться будет.

– Хорошо, кивнул Роман. Тогда я тебя провожу. Не возражаешь?

– Не возражаю, улыбнулась Людмила.

– Идем.

– Да, кивнула она.

Они шли по дорожкам больничного парка, он смотрел на нее, с восхищением...

– Почему такая грустная была, нерешительно спросил Роман.

– Как тебе сказать, вздохнула Людмила, натянуто улыбнувшись. У меня сегодня первое дежурство было, самостоятельное, добавила она с грустинкой в голосе.

– Ты врач? удивленно спросил Роман.

– Нет, покачала она головой. Я фельдшер. Работаю на "скорой", сам видел.

– Так, значит ты "ангел", широко улыбнулся Роман.

– Если бы, грустно промолвила Людмила.

– Ты чем то встревожена?

– Заметно, взглянула она на Романа. Да?

– Есть немного, кивнул Роман. Что то серьезное случилось? Авария?

– Хуже, устало промолвила Людмила.

– Я понял, остановился Роман. Кто то умер?

Она прошла еще несколько шагов, остановилась, обернулась, посмотрела на него, и тихо промолвила:– Да.

– Не принимай так близко, сказал Роман, приблизившись . Не надо, можно сломаться сразу. Зачем? У тебя такая работа.

– Может быть, опустив глаза промолвила Людмила.

– Ничего советовать не могу, только одно, если есть желание, высказать,– говори, негромко сказал Роман. Идем, взял он ее под руку.

– Почему так, негромко сказала она. Представляешь, первое дежурство, и такое..

– Наверно пожилой человек, жизнь заканчивается, рано или поздно, с сочувствием произнес Роман. Старики уходят.

– Нет, покачала Людмила головой, молодой.

– Странно, произнес Роман.

– Приезжаем, будто не слушая Романа, задумчиво говорила Людмила, заходим в дом, а он лежит весь в крови, на полу, и корчиться от боли. Я смотрю на него, и понимаю, одно, я совсем не знаю что мне делать. За что браться, как лучше, все из головы будто стерло. смотрю на него и молчу. А когда он перевернулся, увидела еще "дыру" в спине, я ружье сразу не заметила. Мне Павел Дмитриевич, что то говорит, а я его не слышу, будто пелена перед глазами, туман, и я ничего не слышу, кроме режущего уши стона. Кошмар, одним словом, тяжело вздохнула она. Я и сейчас не понимаю, почему об этом говорю, с незнакомым человеком, взглянув на Романа, сказала Людмила. Что это? спросила она, с тревогой в голосе. И почему?

– Успокойся, негромко сказал Роман, глядя ей в глаза. Такое бывает, но после, как правило проходит. Я знаю.

– Знает он, усмехнулась Людмила, посмотрев на Романа. Ты же молодой, как я, откуда тебе знать. Книжек начитался наверно. Почему именно ты? смотрела на него удивленно Людмила. Я не знакомлюсь, усмехнулась она. А ты, так просто, подошел, цветы, и мне почему то захотелось говорить с тобой. Интересно, улыбнулась Людмила. Может ты гипнотизёр?

– Нет, я самый простой человек, пожал плечами Роман.

– Конечно, как я сама не догадалась.

– Не думай ты об умерших, или убивших себя, зачем? Это твоя работа, ко всему привыкнешь.

– Наверно, грустно сказала Людмила. Первое дежурство, и на тебе, самоубийца, пьяный, да еще умер по дороге в машине, на глазах,– кошмар, тяжело вздохнула Людмила.

– Не вспоминай, не думай, забудь, с расстановкой произнес Роман. Идем?

– Ага, кивнула Людмила, идем. Знаешь, а я сначала подумала, что ты из наших, интерн, или практикант, улыбнулась Людмила.

– Похож? спросил Роман, внимательно посмотрев на Людмилу.

– Нет, покачала она головой, улыбнувшись. Теперь точно нет.

– А на кого?

–Ты какой-то слишком серьезный, глядя на Романа, промолвила Людмила. Не такой, как все. У тебя на лице слишком много морщин. Сейчас я хорошо рассмотрела. Лицо вроде старое, и руки...

– В душе я молодой, рассмеялся Роман.. Ерунда все это, – наблюдения. Он искренне улыбнулся, и добавил:– Значит идем в кафе?

– Нет, сегодня не могу, надо домой. Мама одна, понимаешь.

– Ничего, человек взрослый, сама побудет, от тебя отдохнет.

– Нельзя, замотала головой Людмила. Никак нельзя. Она вдруг изменилась в лице, и молча пошла вперед.

– Подожди Люда, громко позвал Роман, догоняя. Не можешь сегодня, хорошо, я могу завтра за тобой ...

– Не надо, жестко ответила она.

– Зачем так грубо, удивился Роман. Я же ничего плохого тебе не сделал?

– Извини, на ходу бросила она. Мне надо идти, я опаздываю.

– Я не задерживаю тебя, просто ты, так резко изменилась, я не пойму почему, правда.

– Тебе не надо.

– Я провожу тебя домой, мне больше ничего не надо, растерянно сказал Роман.

– Ну почему ты пристал ко мне – остановившись, спросила Людмила, глядя на Романа. Хотел познакомиться? Дальше что?

– Мне хотелось подарить тебе доброту, сам не зная почему, произнес Роман. Успокоить тебя, выслушать, вот и все, пожал он плечами.

– У тебя получилось, кивнула Людмила.

– Не понимаю.

– Дальше я сама, провожать не надо, категорично сказала Людмила, обернулась и пошла.

– Люда, ты не так подумала, воскликнул Роман.

– Пока, махнула она рукой .

– Погоди.

Роман пошел за ней следом. Он шел рядом, и говорил, говорил... Обо всем что приходило в голову. Интересные истории, анекдоты, научные факты, из прочитанных когда то журналов. В его памяти всплывало все то, что когда то читал. Он сам удивлялся себе. А Людмила, понемногу сбавив шаг, с интересом прислушивалась к его рассказам... Незаметно, они подошли к ее дому, старой пятиэтажке, рядом с гастрономом, остановившись у крайнего подъезда, Людмила улыбнулась и сказала:

– Вот мы и пришли, здесь я живу.

– В этом подъезде? спросил Роман, рассматривая окна дома.

– Здесь, кивнула Людмила.

– Наверно на третьем этаже, улыбнулся Роман. Там на балконе много цветов в горшках, правильно?

– Правильно, рассмеялась Людмила. А ты догадливый.

– Повезло, улыбался Роман.

– Я пойду, надо отдохнуть немного, вечером снова на работу, подруга попросила подменить, отец у нее в реанимации, сердце.

– Понятно, кивнул Роман. Можно я тебя вечером провожу на работу, вдруг спросил он, решительно. Всякие хулиганы по дворам пристают, а ты одна.

– Хорошо, улыбнулась Людмила. Я выхожу в половине восьмого, если хочешь приходи.

– Обязательно, широко улыбнулся Роман.

– До вечера, попрощалась она, и вошла в подъезд.

– Половина восьмого, прошептал Роман, радостно улыбнулся, и направился в гастроном. " Надо молока купить, и хлеб, подумал он. Ай, ладно, всегда успею, а вот Люда, это что то волшебное, прекрасное в моей жизни. Мне повезло, такую хорошенькую встретил, симпатичную. Отчего так тянет к ней? Она простая, открытая, светлая, поэтому, мне с ней хорошо. Вечером, проведу ее на работу, утром встречу, – здорово! улыбнулся Роман, входя в магазин. " Через час он сидел дома, в маленькой кухне за столом, и пил холодное молоко из пакета. Свежий батон, крупными крошками, рассыпался по столу. " Как здорово, думал Роман, холодное молоко, и хлеб, я столько мечтал об этом, и вот, теперь каждый день, я пью молоко. Хорошо как, словами не передать. А еще мороженое в стаканчике, с палочкой, – вкуснятина! Уже не грустно, достаточно того, что есть, такая простая моя жизнь." Придвинув к себе радиоприемник, он настроился на волну "Маяк", и довольный, откинулся на спинку стула. " А что здесь изменилось, пока не было меня? спрашивал он себя. Свободы стало больше? Как сказать, она вроде витает в воздухе, а приземлиться не хочет, вот и смотрит на нее народ, как на "диковинку", зная что она есть, а дотянуться не может, боязно. Правильно говорил тот американец, не нужны мы своей стране, и не только такие как я, другие тоже, как ни странно. И что же делать? Где выход? Менять страну, или народ? Да, ни первый , ни второй вариант не подходит. Значит надо каждому, персонально, менять жизнь вокруг себя, да, так правильно. И только тогда, наведя порядок в доме, во дворе, на улице, в городе, мы сможем стать другими, да, иными." Роман встал, вышел в спальню, взял книгу Эрнесто Че Гевара, и погрузился в чтение. Он не заметил, как через час, он закрыл глаза, и заснул. Усталость, словно тяжелая волна, накрыла его тело с головой... Ему снились джунгли, гордые, справедливые люди, с оружием в руках, знакомыми ему советскими автоматами. Враги, с размытыми чертами , искаженными от страха лицами, трусливыми взглядами, пустыми глазами, стайкой бегущие под напором партизан революционеров. Товарищ Че, и рядом с ним, он, Роман, тоже кричит, стреляет, командует, идет в атаку, и захлебываясь от своей героической сущности, все громче орет, во все горло, пугая врагов... "Где справедливость? Только для капиталистов! Мы тоже люди, уважающие себя, достойные, смелые, грамотные! Правильно товарищи, говорил во сне Роман, обращаясь к партизанам. Уничтожим всех врагов революции! Дадим мир и равенство всем людям на земле! Не будет крестьянин гнуть спину на капиталиста, никогда! Товарищи, не дадим мировым капиталистам, уничтожить революцию! За мной! Ура! " Роман кричал, хрипел, дергался телом на кровати, судорожно сжимая в руках подушку..." Чьи то здоровенные руки, давили его, прижимая к земле. Роман дернулся из последних сил, и полетел в пропасть..." Открыв глаза, Роман увидел перед собой поношенные комнатные тапки, слой пыли, на ковре, и черный носок. Приподнявшись, он огляделся, удивленно рассматривая комнату. " надо же, подумал он. Упал с кровати, и главное, почесывая затылок, поднялся на ноги Роман, ничегошеньки не помню. Посмотрев на кровать, он увидел разорванную наволочку подушки, разбросанные на полу простыни , книгу... Взглянув на часы, он оторопел. Стрелки показывали половину восьмого вечера. " Ой бл..., покачал головой Роман. Опоздал! Скорее! Я еще успею. Он забежал в ванную, умылся, причесал волосы, поправил рубашку, на ходу сменил тапки на туфли, и выбежал из квартиры, громко хлопнув дверью. "Успеть бы, быстрее, подгонял он себя, перепрыгивая ступеньки. Если не успею? Надо бежать, по дороге которой шли. Я помню, точно знаю, быстрее." Роман выскочил во двор, и побежал, что есть сил.

Он увидел ее одинокую фигуру издали, на дорожке парка. " Догнал, успел, улыбнулся Роман, перейдя на быстрый шаг. А кто это? Из кустов вышел коренастый мужчина, и направился к Людмиле. Он быстро приблизился к ней, что то сказал, и схватив ее за руку, поволок за собой. Людмила вскрикнула, размахнувшись, ударила мужчину сумочкой по голове, но на того, не подействовало, такое вялое сопротивление, он продолжал тащить ее в сторону. "Ну гад, сейчас получишь, вскипел Роман, сжав кулаки. Мразь! Он рванул вперед, решительно и смело. Подбежав к мужчине, он с ходу прыгнул на него всем телом, и повалил его на землю, освободив Людмилу. Она узнала Романа сразу, широко открытыми глазами, прикусив от страха губу, она верещала, не зная что делать.

– Беги, выкрикнул Роман. Быстрее, в больницу беги, прикрикнул на нее Роман.

– Ну ты козел, перевернувшись на спину, промычал мужчина, и сильно ударил кулаком в голову Роману.

Роман отлетел в сторону, и крикнул:

– Люда! Беги!

И только в этот момент, она услышала его голос. Она рванулась всем телом, и побежала по дорожке. Роман почувствовал привкус крови во рту. Посмотрев на разъярённое лицо незнакомца, Роман вдруг понял, в один короткий миг,– это враг, убить! Мужчина не раздумывая бросился на Романа, охаживая его ногами. Он пинал его, и приговаривал,:– Нападение на сотрудника милиции! Мразь, сука, ты за это ответишь пи....! Роман изворачивался от ударов как мог. Он чувствовал, как что-то треснуло в грудине, боль "словно полноводная река" разлилась по грудине. Пытаясь встать на ноги, он отполз в сторону, схватился за ствол дерева, пытаясь подняться. И снова сильный удар в голову потряс его. Роман упал, и застонал.

– Паскуда! Га..но! орал мужчина, войдя в раж. Он колотил его ногами, и сатанел от злости. Ты у меня кровью захлебнёшься падаль!

Роман закрывая руками голову, попытался ударить ногой мужчину, но промахнулся. А тот, еще больше зверел. ударив несколько раз ногой, по телу Романа, он склонился над ним, и зловеще прошептал:– Живым ты отсюда, не уйдешь, ханурик. Запах "перегара" был такой едкий, что Роман инстинктивно дернул головой, отползая назад.

– Что, не нравится запах, скривился мужчина, а ты понюхай вот это! Он сунул руку за полу пиджака, послышалсы щелчок, и перед глазами Романа, сверкнула "оружейная сталь". Ствол пистолета уперся Роману в верхнюю губу.

– Ну что, "козел героический", такой запах тебе нравиться, а? злорадствовал мужчина, глядя на растерянное лицо Романа. Ты мне га..н, такое дело испоганил, что я тебя просто обязан, закопать под этим деревом, понял! прикрикнул мужчина. "Ничего, тяжело дыша, соображал Роман, я просто так не сдамся, знаю что такое боль, а вот ты, мразь, еще узнаешь. Таких как ты, кастрировать надо, или при рождении умерщвлять, что бы "мутантов", подобных тебе, никогда не было. И будь ты кем угодно, я тебя достану! Обещаю!"

– Эй, кто там! раздался властный, громкий голос. Всем оставаться на месте! Милиция! По кустам "шарил" мощный луч фонаря.

– Тьфу ты, поморщился недовольно мужик, убирая пистолет в кобуру. Но ты не надейся, "пионер", зло посмотрев на Романа, прошептал он. Ты никуда не денешься, я свое слово "держу крепко", все знают. А ППСники, тебя не спасут, они сами подневольные. Вот и правильно, лучше помалкивай ган...н, еще поживешь лишние минутки, злорадно ухмыльнулся мужик, оголив золотую фиксу во рту.

– Свои, громко крикнул он, поднимаясь.

– Кто свои, послышался недовольный голос.

– Старший лейтенант Суков, местное РОВД, громко сказал мужик, вытянув в руке, открытое удостоверение.

Луч фонаря, осветил лицо мужчины с удостоверением. Он прикрыл рукой глаза, и недовольно сказал:– Сами кто такие, представьтесь.

– Сержант Егоров, патрульно постовая служба.

– Младший сержант Рахов, представился второй, сиплым голосом.

– Фонарь убери, в приказном тоне, сказал Суков.

– А что происходит? осветив избитого Романа, неуверенно спросил сержант Егоров. Высокий, он чуть присел на корточки, и негромко спросил, обращаясь к Роману:

– Вы кто, товарищ?

– Насильник, мать его.... сплюнул Суков. Пытался девчушку в парке изнасиловать, хорошо что я сзади шел, увидел, а так бы, девченку, и не дождались.

– Задержанный, спросил второй патрульный ,не глядя на Романа.

– Конечно, прокашлялся в кулак Суков.

Егоров выпрямился, повернулся, внимательно посмотрел на Сукова, и негромко сказал:– Вы пьяны старший лейтенант.

– Ерунда сержант, недовольно махнул рукой Суков. Я же после рабочего дня, имею право, как любой советский человек. Правильно?

– Это не ерунда, покачал головой сержант. Мы доставим задержанного в отдел, а вы можете идти писать рапорт.

– Ты кто такой сержант, не выдержал Суков. Ты кого учишь здесь? Ты еще "оперов" строить будешь? Без тебя обойдусь, понял, категорично заявил Суков. И в отдел доставлю, и рапорт составлю, не учи "палки" ставить, сержант! И вообще, откуда вы здесь?

– Поступил сигнал, о нападении в этом парке, из больницы, спокойно ответил второй патрульный.

– Ясно, кивнул Суков. Прибыли, увидели, можете идти патрулировать, а я задержанного сам доставлю, мой "трофей", понятно?

– Ваше дело, вдруг изменился в лице, сержант Егоров. В РОВД мы сообщим.

– Валяйте, ухмыльнулся Суков. Обернувшись, он посмотрел на Романа, и громко произнес:– Ну что падла, поднимайся, идем в КПЗ. Ох, ты, чуть не забыл, а заявитель кто? спросил он у постовых. Она же свидетель. На нее же напали. Данные ее есть, вглядывался в лица постовых Суков.

– Все зафиксировано в отделе, недовольно ответил Егоров, включая радиостанцию.

– Катунь, я Скоба, прием.

– Это хорошо, усмехнулся Суков, очень хорошо, и зловеще взглянул на Романа. Ты теперь точно труп, и не надейся, шепотом добавил он

Патрульные медленно удалялись в глубину парка. Роман смотрел перед собой, соображая, как лучше поступить. Медленно поднявшись, он сел на землю, прижимая руки к груди. Боль была невыносимой, казалось, что то царапает его изнутри.

– Думаешь если "мусор", то все с рук сойдет, прохрипел Роман.

– Что! Ты кого "мусором" назвал пи...р! Ты у меня сейчас в землю по пояс войдешь! Достав из наплечной кобуры пистолет, Суков снял предохранитель, и направил ствол на Романа.

" Нет, только не так, промелькнула мысль в голове Романа. Я уже видел это. Не испугаешь мразь. Не будет, как ты удумал, "мусор"! Я еще имею силы, для последнего броска".

Чуть в стороне, за кустами, притаился молодой парень, кучерявый, в спортивном костюме, он смотрел на происходящее, и сжимал в руке толстую ветку.

– А завтра и девку твою оприходую, ухмыльнулся Суков. Думаю, она сговорчивее будет, жизнью дорожит. Надоел ты мне, козел, все пока. Палец на курке напрягся, глаза сузились...

Кучерявый выскочил из кустов, как черт из табакерки. Суков только успел обернуться, как толстый, "дрын" опустился ему на голову. Хрясь, и тело, словно подкошенное свалилось на землю. Прозвучал выстрел. Роман вжал голову в плечи.

– Эй, пацан, ты живой, услышал он шепот незнакомца.

Роман осторожно поднял голову, и увидел высокого парня, с пистолетом в руке, "шаряшего" по карманам милиционера.

– Надо же, скривился он, и фамилия у этого гада, подходящая, раскрыв удостоверение, сказал незнакомец. Давай поднимайся, бежать надо, а то сейчас патруль нагрянет, и тогда точно хана нам. Незнакомец подошел к Роману, помог ему подняться, и посмотрев в лицо, улыбнувшись сказал:– За спасение, проставишься отдельно.

– А с этим что, спросил Роман, указывая пальцем на распластанною тело.

– Очухаеться падаль, что с ним будет, сплюнул в сторону незнакомец. Но есть один нюанс, усмехнулся парень, глядя на Романа. За потерю "ксивы" и табельного пистолета, попрут его из "ментовки", быстрее ветра.

– Нет, нельзя, прошептал Роман. Он же Люду мою убьет сволочь. Его нельзя отпускать, гниду, понимаешь? посмотрел он на незнакомца. Нельзя.

– Ну нет братан, на "мокруху" я не подписывался, пожал он плечами.

– Дай пистолет.

– Ты чего, серьезно? удивился незнакомец.

– Дай, потребовал Роман, протянув руку.

– Валить надо братан, а ты на "мокрое" идешь, ты чего? негодовал незнакомец. Одумайся! Это же "мусор"!

– Мне надо, дай ствол.

– Ладно, согласился незнакомец. Держи. Он вложил в руку Романа, пистолет. А что, так даже справедливо, сделав шаг в сторону, промолвил незнакомец, глядя на Романа. Давай, мочи суку.

– Я не задержу, прошептал Роман. Подошел к милиционеру, и, не раздумывая несколько раз, выстрелил. Тело дернулось, и замерло.

– И нет "мусора", усмехнулся незнакомец. Воздух стал чище, добавил он шепотом.

– На возьми, протянул Роман пистолет.

– Не братан, зачем мне такое "палево", ствол из которого мента уработали, помахал перед собой руками незнакомец. Он твой, бери, делай что хочешь.

– Ладно, кивнул Роман. Спасибо тебе. Как тебя зовут?

– Ой, тяжело вздохнул незнакомец. Называй меня "курчавый", так проще.

– А меня Роман.

Вдалеке послышались крики. Незнакомец обернулся, и шепотом произнес

– А теперь Рома, надо бежать, как на олимпиаде, иначе, сидеть будем долго, понял, обернувшись, сказал незнакомец. Сможешь?

– Вытерплю, засунув пистолет в карман, ответил Роман.

– Тогда побежали.

– Погнали, ответил уверенно Роман.

Тяжело дыша, Роман с трудом поспевал за быстрым незнакомцем. Он терпел боль в груди, иногда останавливаясь, сплевывал кровь, скопившуюся во рту, и снова бежал. " Только так надо поступать, думал он. Иначе нельзя, как на войне. Или ты, или тебя, третьего нет,– тупик. Противно на душе, погань, сволочь, позор офицеров, насильник, шептал разбитыми губами Роман. Правильно я поступил, правильно, убеждал он себя".

– Меньше болтай "мокрушник" обернувшись, шепотом сказал незнакомец. Силы береги. Тебе куда? Домой?

– Я сам, остановившись, сказал Роман. Отдышусь только, больно зараза.

Они стояли на окраине парка, за кованым забором виднелся переулок, освещенный одиноким фонарем.

– Ладно, махнул рукой незнакомец. Давай сам. Если меня найти захочешь, спросишь у пацанов, что "тусят" возле ресторана "Салют", на Крайнем, знаешь?

– Ага, кивнул Роман.

– Ну, пока, "мокрушник", усмехнулся парень, и исчез в проеме забора.

– Пока, прошептал Роман. А как тебя зовут?

Не услышав ответа, Роман, осторожно пролез через дырку в ограде, и, перебежав дорогу, свернул в переулок. Пробежав несколько метров, он услышал за спиной, вой милицейской сирены. "Срочно домой, пока не "приняли". И пистолет надо спрятать, пригодится еще".

Роман сидел в ванной, наполненной прохладной водой, и рассматривал огромные синяки на груди. Не раздеваясь, в одежде, что бы смыть кровь, только сняв рубашку... " Ну вот, теперь я стал убийцей, подумал он, приложив полотенце к груди. Как это? Не понимаю пока, отдышатся бы, осмотрется, а после, принять решение. Я убил человека. Милиционера. Что со мной? Зачем? Будто помутнение, пелена с глаз спала, а поздно, – убийца. Но, ведь он хотел надругаться над Людой, прекрасной, чистой девушкой, которой я отдал свое сердце. Поступить по закону? А кто меня защитит, или Люду? Это же зверье, какое то, им плевать на законы, они делают что хотят, распаясавшиеся "черти"! Неужели все такие? спросил Роман себя. Не может быть, среди них есть достойные, совестливые, порядочные... Тогда почему они сами, не избавятся от таких уродов? Эти "отбросы" у них перед глазами, каждый день, их видят, с ними здороваются за руку, говорят, выдают оружие... Для чего? Что бы они выходили на улицу, убивали по личным мотивам, оскорбляли, унижали, чувствуя свое превосходство, так что ли? Или все пальцы на одной руке одинаковы... Значит большой палец, не может отнять мизинец, потому что руки лишиться. Горько, но скорее всего, это правда. Бедная, убогая моя страна, в ней так плохо, что порой кажется совсем невыносимо, и хочется выйти на площадь, что бы орать... Да, убил, и не жалею. Меня никто не пожалел, там "за речкой". Почему я должен прощать здесь, в "протухшем" мире, где человек, только раб. Не позволю, хватит меня унижать и топтать. Я больше не буду терпеть, лучшее, брать то что нужно, говорить то, что хочешь, жить гордо, пусть мало, но свободно! Твердо и окончательно, говорю себе, с этого дня, как бы не сложилась моя жизнь, я буду именно таким– свободным!