Текст книги "Не служил бы я на флоте..."

Автор книги: Владимир Бойко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц)

выпуклым военно-морским глазом к створке двери. Оттуда на

него смотрел другое, не менее выпуклое военно – морское око.

«Ты кто?» – спросил Батя. «Я – дневальный Саша Корсуков, а ты

кто?» – последовал вопрос из–за закрытой двери. «А я командир

роты, капитан 3 ранга Покатило!». За закрытой дверью послышал-

ся звук падающего тела и возглас «Ебпт…! Дверь открыть не могу –

18

закрыта с вашей стороны на замок, товарищ командир!». «А и не

надо» – сказал Евгений Максимович – всем залечь беззвучно до

начала программы «Время» (когда откроют ротное помещение),

как на потерпевшей аварию подводной лодке».

Вот как он нас приучал к борьбе за живучесть.

ВПК

Третий курс СВВМИУ. Практика в Горьком, на заводе в Сормо-

во. Первое знакомство с атомными подводными лодками. Впер-

вые увидел резиновое покрытие «Медуза», приклеиваемое и за-

крепляемое на корпусе подводной лодки для снижения шумности,

дабы супостаты не слышали нас в морях – океанах. Прихватил на

всякий случай с собой клея пузырек. После отбоя намазал соседям

по рядом стоящим койкам подошвы ботинок. Лег спать.

По подъему ботинки с помощью какой-то матери и обещани-

ем убить мерзавца, отдирались вместе с досками пола казармен-

ного помещения. Вот это клей! Вот тебе, бабушка, и ВПК!

ЭКСКУРСИЯ

СВВМИУ. Начало третьего курса. Времени свободного много

и решили мы с однокашником съездить на Сапун-гору. Два года

мечтали и все никак. Вышли в город, сели в автобус и приехали

осматривать Сапун-гору и «Диораму Штурм Сапун-горы» на ней.

Осмотрели, сели в ближайшем кафе на шашлык под сухое вино, и

для обмена впечатлений.

Посидели прилично, отдохнули и поехали обратно. Решили

выйти на площади у Малахового кургана, пивка попить по Высоц-

кому: «…пивком усугубили…». Берет нас за попу патруль. Молодые

мичмана – патрульные, деревянные как Буратино, предъявляют

нам замечания за отсутствие пружины в бескозырке и обрезанные

ранты на ботинках. Даже обидно

стало – а на хрена мы употребляли

алкоголь?

Ладно, повязали, так повязали.

Машина подошла как раз комен-

дантская и нас привозят в коменда-

туру. Прапор необъятных размеров

заставляет нас делать приборку на

трапе. Тут мы и расхохотались.

19

На первом и вторым курсе у нашего отделения объект при-

борки были трапы! То в казарменном помещении, то у кабинета

начфака, то на самом основном в 283 ступеньки. Дело привычное,

приборку мигом сделали, а подошедший дежурный по гарнизону

(преподаватель из нашего училища с кафедры ФИЗО) вернул нам

аусвайсы и «…летите голуби, летите…» без всяких замечаний к

себе в родную систему.

Мы и улетели. Продолжать знакомство с достопримечатель-

ностями. Особенно проверять время работы винных магазинов и

пивных точек города, записанных на околыше внутри бескозырки

или фуражке каждого уважающего себя курсанта Севастопольско-

го ВВМИУ.

СНАЙПЕР СВВМИУ

Пятый курс. Наш однокашник, член сборной команды СВВМИУ

по стрельбе из спортивного пистолета, после соревнований в тире

училища, собрав пистолеты Марголина в чемодан, а не уместив-

шиеся там, рассовал в карманы и за пояс брюк, поехал в город сда-

вать их в местный ДОСААФ. В катере его разморило, однокашник

и прикемарил на солнышке. Курточка распахнулась, стали видны

два пистолета Марголина за поясом и еще пара в карманах брюк.

Сказать, что народ на катере прибалдел, значит ничего не сказать.

Первым делом все быстро освободили носовой салон и перебра-

лись в кормовой. Доложив капитану «Шпион на катере!», матрос

из команды вооружился аварийным топором и притаился за руб-

кой. Капитан катера, не долго раздумывая, доложил по радиостан-

ции, что на борту находится вооруженная до зубов группа терро-

ристов. Машина завертелась.

Пришвартовались к Графской. Однокашник, очнувшись, по-

думал – проспал что ли? Нет никого в салоне.

Но, увидев знакомые очертания портопункта

«Графская пристань», успокоился и не успел

даже удивиться, когда люди в серых шинелях

на пирсе скрутили его и защелкнули наручники

на руках! Толпа безмолвно провожала «шпиона

– террориста» в синий «воронок» и горячо бла-

годарила сотрудников КГБ за проявленную опе-

ративность. Еще бы! Удалось избежать участь

заложников и остаться в живых!

20

ПУСТЬ ЛУЧШЕ ЛОПНЕТ СОВЕСТЬ,

ЧЕМ МОЧЕВОЙ ПУЗЫРЬ

День ВМФ в Севастополе, как и в других приморских городах,

всегда заканчивался салютом – праздничным фейверком. После

него вся эта праздничная толпа, разгоряченная всевозможными

напитками, растекалась по ближайшим общественным туалетам

для удовлетворения естественных надобностей. Образовывались

громадные очереди, особенно в женские туалеты. В мужских – бо-

лее – менее, но иногда женщины блокировали и мужские туалеты.

И не пробиться было в них.

Я с товарищами по оружию, то бишь, однокашниками, на

третьем курсе участвовали непосредственно в салютной группе

в районе площади Восставших. Отстрелявшись, бросили на паль-

цах кому тащить в училище ракетницы и бракованные патроны.

Нам с Александром повезло, и мы пошли гулять. В районе ста-

диона «Чайка» приспичило в туалет и нам. В то время там был

общественный туалет за стадионом, причем не так и заметный с

улицы. Подходим. Вроде очередей нет, но дверь в мужской туа-

лет заколочена, в женский вроде бы и никого. Глаза продолжают

лезть на лоб. Влетаем в женский туалет, отстегиваем клапана и

испытываем блаженство. Заходящие в этот момент женщины, (в

свой родной то ведь заходят, не подозревая о нас) все напира-

ющей толпой снаружи с негодованием вопят: «Что вы делаете?

Здесь для женщин!».

На что дружок мой, ни капли не стесняясь (а куда стесняться то,

поздно уже и «…пролетариату нечего терять!..») заправляя детород-

ный прибор в брюки, отвечает им: « А у нас это что, для коров?».

АКАДЕМИКИ

И снова о родном училище. Как известно после сдачи экзаме-

нов в конце каждого семестра мы убывали в отпуск или на практи-

ку, а затем все равно в отпуск. Но

в отпуск убывали не все. В учили-

ще оставались ребята пересдавать

экзамены (кому не повезло) или

лишенные отпуска по недисци-

плинированности. Все это назы-

валось «Академия» (учебная – по

задолженностям и политическая –

21

для нарушителей воинской дисциплины),

а оставшиеся в ней – академиками. После

третьего курса практика проходила обычно

на судостроительных заводах страны и, чем

нам особенно нравилось, только в граждан-

ской форме одежды (секретость, блин!). Вот

и из нашей первой роты (командира звали

Николай Иванович) ребята перед отпуском

поехали в славный город кораблестроите-

лей – Северодвинск на практику, а после

нее предстоял очередной отпуск. Ну а тем, кто не сдал сессию,

путь предстоял обратно в училище. А было таких горемык – кур-

сантов девятнадцать человек.

Заканчивалась практика, убывающие в отпуск ловили билеты

для проезда. Ломал голову, где достать билеты и транспорт для

перевоза 19 курсантов и командир роты, Николай Иванович. Горя

желанием быстрее добраться до Симферополя – Севастополя,

сдать заваленную сессию и убыть в отпуск один из курсантов, Ар-

кадий, придя на Главпочтамт Северодвинска, пытался дать теле-

грамму начальнику училища следующего содержания: «Николай

Иванович и 19 академиков вылетают завтра рейсом №-5487.

Встречайте. Обеспечьте транспортом».

Телеграфистка долго и упорно сопротивлялась отправке теле-

граммы, мотивируя совершенно секретным содержанием оной, а

так как она прекрасно знала, что на заводе всегда присутствуют

пара академиков из судостроительной промышленности, и это

дело очень серьезное, да и иностранные разведки не дремлют.

Набрала определенный номер телефона (сейчас бы сказа-

ли – телефон доверия) и не прошло и десяти минут, как повязало

КГБ нашего бравого Аркадия, горящего благими намерениями, но

обвиняемого в шпионаже ребятами в серых шинелях. Все окон-

чилось благополучно, когда разобрались что к чему. Закончилась

практика, поехали ребята по домам, а 19 академиков во главе с

Николаем Ивановичем убыли в Симферополь, где их встретили и

тут же быстренько увезли в училище, в Севастополь, где, не тратя

время даром за пару – тройку дней сдали экзамены и разъехались

по домам на отдых.

Аркадий все-таки дозвонился втихаря и помог быстро ребятам

добраться до родных стен Севастопольского ВВМИУ.

22

МАСТЕРА СПОРТА

СВВМИУ. Сдаем очередное ФИЗО – бег на пять километров.

Делов то – пробежать на время во-

круг здания нашего училища, а оно

второе в Европе по длине, да и зна-

чимости, три с чем-то круга. Побе-

жали. С Игорем Садыковым на пер-

вом же круге сходим и в кустах залегаем. Перекуриваем и считаем

примерно по времени, когда выбегать и присоединяться к нашим

бегущим, чтобы затем финишировать в общей толпе. По нашим

подсчетам выскакиваем и бежим, но почему-то никого из наших

стайеров не наблюдаем – из-за угла здания так никто и не показал-

ся. Мы первыми коснулись финишной ленточки. Преподаватель

ФИЗО торжественно объявил: «Поздравляю с побитием мирового

рекорда на 7 минут!».

СТОМАТОЛОГ

Июнь. Сдаем зачеты по плаванию и прыжкам с вышки в ак-

ватории бухты родной Голландии. Дело поставлено на поток, все

идет хорошо. После плавания приступили к прыжкам с пятиме-

тровой вышки. Прыгали один за другим: как только выныривал из

воды очередной прыгнувший, как уже сверху на него летел следу-

ющий. Прыжки так нравились, что уже пошли шутки, граничащие с

хулиганством. Выныривая из воды, Петя орал что-то не понятное, а

рот у него был «…хоть завязочки пришей…». На него сверху «бом-

бой» с полностью смещенной точкой центра тяжести тела (то есть

задницей вниз) летел Серега, впечатывавшийся своей необъятной

и тяжеловесной попой в пасть Петру.

Из воды вынырнули оба одновременно с воплями: у Сергея из

задницы торчал выдранный Петин зуб!

СЕМЬ ПЯДЕЙ ВО ЛБУ

Севастопольское ВВМИУ. Третий курс. В конце семестра про-

валялся я в лазарете пару недель. Вышел на волю, а здесь и сессия

подоспела. Подошла очередь сдавать сопромат. Спрашиваю, что

там сдавать надо, есть ли вопросы и литература? Дают мне ребята

груду брошюрок по сопромату, я готовлюсь, пишу «самолеты» на

трудные вопросы («самолеты» – листы бумаги на которых пишется

ответ на вопрос и эти листы равномерно распределяются в рука-

23

вах голландки. На листах в уголке пишется

номер вопроса или билета на экзаменах

карандашом. Вытащил лист, стер номер ре-

зинкой – к ответу готов!). Наступил экзамен.

Вытащил билет, сел и начинаю готовиться.

Первые два вопроса – без замечаний, а на

остальные пришлось вытащить «самолет».

Начал отвечать, вроде бы нормально,

но на третьем вопросе у принимающего эк-

замен кандидата наук Маньковского глаза

как-то странно засветились. Задал он не-

сколько вопросов, на которые я по другому «самолету» и ответил.

Еще пару вопросов – и здесь дикий северный лис начал ко мне

подкрадываться уже довольно – таки заметно. Ладно, говорит

Маньковский, иди с Богом, сын мой, четыре балла тебе лишь за

то, что ты ответил на вопросы по материалу, который мы будем

проходить в следующем семестре. Вышел с экзамена, разобрался:

оказывается, я писал «самолеты» с тех брошюрок по темам сопро-

мата, которые нам начали бы преподавать в следующем семестре.

А Маньковкий принял меня за курсанта «…семи пядей во лбу…».

А когда я умудрился на экзамене по теоретической механике

вытащить три самолета, (причем каждый из них был написан раз-

ными чернилами!) и сдать экзамен на пять баллов, то меня начали

звать «Вова – наш младший научный сотрудник».

МУДРОСТЬ

Севастопольское ВВМИУ. Конец нового набора, начало суще-

ствования первокурсниками. Командиры отделений (все из воен-

нослужащих) решили отметить это дело. После отбоя, бросили на

пальцах, и за вином выпало бежать мне и Боре Буткевичу, пом-

ните у Высоцкого: «…Борис Буткевич, Краснодар, проводит аппер-

кот…». Это о нем. С вином проблем

не было – за забором в частном

секторе им торговала бабка Люти-

кова (звали ее баба Дина, но кличка

была – баба Лютикова). Как она его

делала и из чего, об этом история

умалчивает, но принятый стакан ее

вина через пять мину поворачивал

24

мозги на 180 градусов. Время 22.30. Берем с Борей обрез на четы-

рех ножках с мусором, выносим мусор в ближайший крематорий,

а с обрезом бегом к бабке Лютиковой. Маскировка, блин! Затава-

риваемся и также бегом в ротное помещение с тем же обрезом,

но уже полным банками вина. Прибежали, разгрузились, никто не

застукал (Ура!), употребили, поговорили, легли спать.

Утром Батя Покатило провел среди командиров отделений

инструктаж о вреде пьянства на ночь. Мы недоумевали – откуда

прознал? И как всегда все гениальное оказалось просто: в обрезе

была дырка, а из опрокинувшейся банки вино выливалось на зем-

лю и оставляло демаскирующий след от забора бабки Лютиковой

прямо к нам в ротное помещение. Максимыч понял все сразу и

понял также то, что кроме как командирам отделений из военнос-

лужащих, больше таким делом заняться никто не мог.

НЕУВОЛЬНЯЕМЫЙ ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ

Саня Казаков с первого курса и до четвертого не ходил в уволь-

нение вообще. Максимыч офонаревал и что только не предлагал

ему, что бы Александр лишь бы сходил в увольнение в город. Ну,

не ходил он и все тут. В середине четвертого курса подошел Саня к

Бате и попросил уволиться на три дня на свою собственную свадь-

бу в Бахчисарай. Максимыч офонарел в последний раз: «Какая

нахрен свадьба? Ты же в увольнение не ходил, значит, с девушкой

познакомиться не мог, и свадьбы быть не может!».

Свадьба состоялась, а Максимыч был посаженным отцом на

ней. Ларчик открывался просто: Александр был родом из Бахчи-

сарая и с первого курса до четвертого держал мотоцикл в кочегар-

ке училища и мотался к себе домой без всяких увольнительных и

приключений все эти года учебы в училище. Мотоцикл Алексан-

дра однажды сыграл решающую роль в деле физподготовки кур-

сантов СВВМИУ. Саня Боржестик, по кличке Борщ, на четвертом

курсе остался в академии по ФИЗО.

Отпуск горит и надо выручать това-

рища. Встал извечный вопрос: «Что

делать?». Думали недолго и решили:

Борщ сдает бег на 5 км вокруг здания

училища, а Саня на мотоцикле везет

его с тыловой части здания, невиди-

мой преподавателю по ФИЗО.

25

Наступил день сдачи зачета. Александр на мотоцикле подъез-

жает к воротам системы, но ВОХРа его не пускает на территорию!

Прокол! Выбежавший Борщ из-за угла здания, увидел Саню за во-

ротами, и это ему придало сил. Он что есть мочи рванул вперед,

обогнав своих бежавших вместе с ним сотоварищей, надеясь за

поворотом сесть на мотоцикл и сократить время пробега. Но не

тут-то было! ВОХРА так и не пустила Александра на территорию

училища. А что же Борщ? Как оказалось, лишь уже присутствие

друга с мотоциклом на помощь, придало ему силы, и он сдал бег

на 5 км самостоятельно!

КОНВЕРТИРУЕМАЯ ВАЛЮТА

После того, как нас успешно Максимыч выпустил из Севасто-

польского ВВМИУ «в люди», его назначили начальником лабо-

ратории в училище. Служба такая, что и мечтать не приходилось.

Лаборатория уже доживала свой век, единственно, что веселило,

так это действующий макет подводной лодки первого поколения

по диаметральной плоскости на всю стену. Как рассказывал Мак-

симыч, она нужна была, когда приезжала комиссия что-то прове-

рять. Ее приводили к Бате, он включал этот макет, лампочки раз-

ноцветные мигают, винты крутятся, и комиссия бьется в экстазе. В

итоге – положительное решение. И второе – выдача нескольких

литров «шила» в месяц на протирку то самой схемы. Как проти-

ралось, объяснять, надеюсь не надо. Отправили однажды Мак-

симыча в командировку в город N за вагоном металла для нужд

училища. Поехал, прихватил на всякий случай конвертируемую

валюту – «шило». Подходя к заводу, с которого был выписан ме-

талл, Батя увидел трехкилометровую очередь автомашин (все за

тем же пресловутым металлом), но подводник нигде и никогда не

пропадет, всегда найдет выход из любой ситуации. Действуя по

принципу « дитям мороженое, его бабе цветы…» (секретарше кон-

феты, директору «шило») Макси-

мыч вагон металла оформил и даже

умудрился сделать так, что завод

перегнал его на железнодорожную

станцию. Прибыв на ж/д станцию,

Батя убеждается, что вагон стоит в

ожидании состава в направлении

Крым. И ждать этого радостного мо-

26

мента приходится как до следующего всемирного потопа. Придя

к коменданту ж/д станции и увидев там какого-то пехотного стар-

шего лейтенанта, Максимыч выкатил ему на стол «шило» и объяс-

нил ситуацию. Далее события начали развиваться с сумасшедшей

скоростью: комендант ж/д станции, вот этот самый пехотный стар-

лей, дает команду задержать уже вышедший за пределы станции

состав на Крым, вернуть его и прицепить к нему вагон с металлом!

Что было и выполнено железнодорожниками незамедлительно.

Всего лишь за поллитра «шила» комендант провернул дело под

маркой «Срочный секретный спецгруз для оборонной промыш-

ленности»!

И кто после этого скажет, что даже в те времена, в нашей среде

алкоголь не являлся конвертируемой валютой?

АКУСТИК

Из-за большого числа курсантов на спецфаке Севастопольско-

го ВВМИУ нас звали «китайцами», в свою очередь ребят с электро-

технического факультета звали «утюгами», а с третьего – дизель-

ного, конечно же, «маслопупами». На 1 факультете или спецфаке,

готовящем инженер – механиков на

атомные подводные лодки, служил

офицер, которого из-за его больших

габаритов и оттопыренных ушей

курсанты между собой звали его

просто – «Жопа – Уши» или «Аку-

стик». Будем и мы дальше его назы-

вать в рассказах просто – Акустик.

Акустик знал об этом и всячески старался пресечь все злодеяния

в свою сторону, тем самым, нарушив правило – не обращай вни-

мания на шутки и дразнилки и оно само собой отпадет. Как пра-

вило, услышав звучание своей клички от курсантов, он сразу же

бросался за ними. Отбили мы у него охоту следующим образом:

однажды Акустик спускался по знаменитому училищному трапу –

от спальных корпусов до учебных в 283 ступеньки – почти как По-

темкинская лестница в Одессе, на развод дежурно – вахтенной

службы. Обгоняющий его курсант обронил тихо слова «Акустик!

Жопа–Уши!», и побежал вниз. Акустик и рванул за ним с воплем

«Стойте, товарищ курсант! Я вас узнал!». Курсант бежал «… бы-

стрее лани…» (как-никак был кандидатом в мастера спорта по лег-

27

кой атлетике), но очень умно, держа бегущего за ним Акустика на

расстоянии вытянутых двух рук.

В итоге Акустик увидел, как курсант забежал в подъезд казар-

менного помещения, что и хотелось нам. Вбегает он на третий

этаж (первые два были закрыты) и спрашивает дневального «Где

и куда?». Дневальный, молча, показывает на сушилку. Акустик,

срывая дверь, врывается в сушилку и, конечно же, никого там

не обнаруживает. Взор его падает на открытое окно, к которому

он и подходит, выглядывает в него и видит распростертое тело

курсанта на асфальте внизу в форме №-2 и лужу крови вокруг

головы. Хватаясь за сердце, со словами «Убил! Убил!»» он, ниче-

го не видя вокруг себя, побрел к начфаку докладывать о проис-

шествие по перечню №-1. Как только он скрылся за поворотом

казармы, курсант встал, отряхнулся, выбросил пузырек с красной

тушью в кусты и убыл в ротное помещение, где все мы, молодые

балбесы, смеялись от души. Вот так курсанты и отучили Акустика

бегать за ними и не обращать внимания на клички (она потом от

него все равно отпала). А обрати он внимание, что курсант убегал

от него в робе, а в форме №-2, одетой для контрастности с разли-

той красной тушью, изображавшей кровь, лежал другой курсант,

совершенно по другому сценарию прошло бы это веселенькое

мероприятие.

Акустик также первый попался на очередную курсантскую

забаву при ежегодном получении вещевого аттестата. Получали

мы его на складе, расположенном в здании учебного корпуса,

как раз перед верхним плацем. Как известно ботинки хромовые

получают в картонных коробках. Курсант решает просто: ботинки

связывает шнурками и через плечо, а в коробку как минимум –

пару кирпичей и оную – на плац плашмя. От роты обычно оста-

ется коробок 30, не меньше. И как всегда, топающий на развод

вахты Акустик, увидев это безобразие, с воплем «Опять спецфак

аттестаты получал!», со всего разгона и размаха, почти как Пеле,

бьет правой ногой по коробке и тут же в горячке, левой по другой

коробке.

В итоге – перелом пары пальцев на ногах и лазарет или ко-

стыли замаячили на горизонте. Акустик всегда выбирал второе,

но попадался не один раз. Профессорско – преподавательский

состав училища на такие шутки не попадался – все – таки канди-

даты и доценты!

28

Юбилейные знаки Севастопольского ВВМИУ

(из коллекции автора)

29

ГОЛУБА

Работал у нас в училище очень умный преподаватель по на-

чертательной геометрии. Как позитивным, так и негативным лю-

бимым выражением у него было слово «Голуба», поэтому и звали

его не иначе, как Голуба. Жил Голуба в городе, и в училище при-

бывал к занятиям на катере. В те времена билет на катер в Гол-

ландию или на Северную сторону стоил пять копеек при средней

заработной плате в стране 100–120 рублей. Билеты продавались в

кассах только на Графской пристани, а на катерах – при убытии из

Голландии, Троицкой или Инкермана. При следовании из Голлан-

дии после окончании рабочего дня, Голуба контролеру на катере

протягивал сто рублей одной купюрой. Конечно же, сдачи у того

не было никогда. Продолжался этот театр двух актеров довольно –

таки продолжительное время. Голуба был счастлив, что хоть в один

конец, но бесплатно! Но, на всякий болт есть гайка с газовой резь-

бой! Нарвался Голуба однажды на контролершу, которая перешла

на рейдовый флот из троллейбусного парка. И звали ее подходя-

ще – Машка – кондукторша. И повидала она за всю свою работу на

троллейбусах столько, сколько Голубе и не снилось. В очередной

раз, возвращаясь домой на катере из Голландии, Голуба доста-

ет сторублевую купюру и протягивает ее Машке – кондукторше,

ожидая слов: «Ладно, пятак завтра отдадите». Но не тут – то было.

Машка – кондукторша, взявши сто рублей, вручила Голубе билет

на проезд и сдачу – девяносто девять рублей девяносто пять копе-

ек одними ПЯТАКАМИ!!!

С тех пор и до конца своей жизни Голуба расплачивался за би-

лет на катерах только мелочью.

ВОСПИТАТЕЛЬ – НАСТАВНИК

Михаил Андроникович Крастелев, на-

чальник Севастопольского ВВМИУ с 1950 по

1971 год, очень своеобразно воспитывал

нас, курсантов училища. Будучи настоящим

мужчиной, однажды рассказал со сцены клу-

ба училища о правилах поведения курсанта,

тем самым, заботясь о наших будущих женах.

А произнесенная им фраза звучала что-то

вроде этого: «Страшных и кривоногих дур в

училище не водить. Увижу – накажу!». Не все

30

конечно следовали его совету, и Михаил Андроникович видел вся-

кое – и страшнее атомной войны, толстых, кривоногих, блатных и

убогих. Но молоды мы были, и он нам всё прощал, но уму – разуму

учил очень хорошо, что очень хорошо помогало в нашей будущей

службе. Запомнились еще две его знаменитые фразы: «Не ходи го-

ловой!» – это во время проведения строевого смотра, и во время

осмотра формы одежды: «Если ваш интерес, товарищ курсант, на-

ходится с левой стороны, то носовой платок вы должны носить в

правом кармане». Еще запомнилось его мужская солидарность по

отношению к нам – курсантам. Однажды сыграли общее постро-

ение училища на плацу – гидродроме. На середину строя вышел

Михаил Андроникович, а чуть позади, стояла девица (та самая

«страшная и кривая») в «интересном положении» и лет ей было

«столько не живут» с какими-то сопровождающими. От нашего

начальника училища прозвучала пространная лекция по теме мо-

рали, гордого звания будущего офицера – подводника, мужчины,

порядочного человека и прочее, прочее, прочее. В конце речи (мы

уже понимаем к чему он клонит, поскольку разговор на эту тему

состоялся вчера) была произнесена заранее обговоренная фраза:

«Пусть тот, кто был с данной мадам, сам, как настоящий мужчина,

выйдет из строя». Выдержав для приличия паузу, строй зашевелил-

ся, и вперед начали выходить курсанты. Когда из строя вышло уже

человек 50 и движение еще продолжалось, обалдевшие сопрово-

ждающие с криками, позорящими достоинство и честь дамы типа

«Бл*дь!», вывели красавицу за ворота системы.

После трехминутной тишины раздалась команда «Разойдись!».

РАЗВОД СУТОЧНОГО НАРЯДА

Обычный день, 17.00 – время развода. На плац Севастополь-

ского ВВМИУ под грохот большого барабана медленно выходит

караул и суточный наряд по ротам. После необходимых в таких

случаях проверки внешнего вида, знания Устава, дежурный по

училищу с начальником караула отворачиваются и вскрывают па-

кет с паролем для караула. Пароль – это секретное слово и знать

его должны только они. Вскрыли, прочитали, начальник караула

встает в строй. Все это до боли знакомо и привычно: курсанты под-

тянулись и замерли в ожидании стандартной команды: «Караул и

суточный наряд! Равняйсь! Смирно! По местам несения службы –

шагом марш!».

31

Но, в тот день была открыта новая эпохальная страница в

истории советских воинских ритуалов заступившим дежурным по

училищу капитаном 1 ранга Соболевым. Громко так, во всю мощь

командирского баса, капитан 1 ранга Соболев в одночасье стал

классиком военной мысли: «Караул и суточный наряд! Равняйсь!

Смирно! СЛУШАЙ СЕКРЕТНОЕ СЛОВО!».

Второй раз он вошел в историю следующей фразой, также

произнесенной на разводе суточного наряда: «Здравствуйте, то-

варищи КОРАБЛИ!».

ДРАЛОСКОП

Во время учебы в Севастопольском высшем военно – мор-

ском инженерном училище большинство из нас при написании

курсовых проектов руководствовалось следующим принципом:

«Не надо накачивать мускулатуру логарифмической линейкой –

возьми прототип и передери его у товарища!». При исполнении

чертежей мы всегда пользовались нехитрым прибором, представ-

ляющим из себя обыкновенное оконное стекло, под которое ста-

вилась лампа накаливания 220 в 50 Гц. На стекло накладывался

чертеж, на него чистый лист ватмана и через 15–20 минут новый

чертеж ваш готов. Среди курсантов СВВМИУ этот прибор получил

название «Дралоскоп».

Однажды, исполняя обязанности дежурного по училищу, на-

чальник кафедры физической подготовки и спорта в два часа ночи

проверял несение службы в ротных помещениях училища. В од-

ной из рот системы, зайдя в сушилку, он обнаружил курсанта, ра-

ботающего на дралоскопе. Спросил его: «Что вы делаете, товарищ

курсант?». В ответ полковник получил следующую фразу: «Рабо-

таю на дралоскопе, товарищ полковник. Заданий и курсовых про-

ектов много, а дралоскоп у нас один на роту, вот только сейчас ко

мне очередь и дошла».

Утром, при докладе начальнику училища, начальник кафедры

ФИЗО выдает: «Товарищ адмирал! Для облегчения учебного про-

цесса курсантов, нельзя ли сделать каждому курсанту училища по

дралоскопу, а то они бедные по ночам не спят!».

ЛЕГЕНДА О САМОВОЛКЕ

Курсант Севастопольского ВВМИУ Александр Щерица, по про-

звищу Ящерица, был ярым самовольщиком и неистощим на леген-

32

ды, их оправдывающие. Однажды, в очередной

самоволке он был остановлен комендантским

патрулём. По другому и быть не могло, если ты

в понедельник прогуливаешься по Севастополю.

«Товарищ курсант! Почему не приветствуете

старшего по званию?» – спрашивает начальник

патруля, заранее зная ответ вроде «виноват, за-

думался, не заметил». Но Ящерица преподносит

ему сюрприз: «Потому что я недисциплиниро-

ванный». «Хорошая шутка, – одобрил начальник

патруля, – и куда изволите дрейфовать?».

«Изволю дрейфовать на гауптвахту, вот моё предписание», –

сделал ответный ход Ящерица. «Логично, но почему без сопрово-

ждающего?» – выбросил последнего козыря начальник патруля. «А

зачем? Я дорогу знаю, не в первый раз». «В таком случае, не смею

Вас задерживать!» – крыть начальнику патруля было больше нечем.

В следующей самоволке Ящерица использовал разовый

увольнительный билет в котором на обороте указал маршрут сле-

дования: «СВВМИУ – Венерологический диспансер – СВВМИУ».

Все патрульные группы, попадавшиеся ему на пути в городе, ша-

рахались в сторону после прочтения текста на обратной стороне

увольнительной записки.

РЕЗЮМЭ

Однажды в Севастопольском ВВМИУ на первом курсе сидим

как-то вечером в Ленинской комнате и смотрим по телевизору

всей ротой «Адъютанта его превосходительства». В 70-х годах был

такой сериал про первых чекистов и Гражданскую войну. Есть там

сцена, в которой актёр Юрий Соломин (главный персонаж – супе-

рагент красных в штабе белогвардейцев) стоит перед зеркалом, а

пацан, который играет Юрия, сына убиенного коммунистами пол-

ковника Львова, проникновенно спрашивает: «Павел Андреевич..

Вы – шпион?». Соломин резко оборачивается и с окаменевшим

лицом смотрит на мальчика (тут следует драматическая пауза се-

кунд на 10). Народ затаил дыхание, ждёт развязки, и тут откуда-то

из глубины зрительного зала (сидели на табуретках) раздаётся ти-

хий, печальный голос: «Пиzдец тебе, Юрочка...».

Смеялись мы так долго и громко, что прибежал дежурный по

училищу, думал, драка.

33

БОЙ МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ

Истории о драках между курсантами Севастопольского

ВВМИУ и гражданской молодежью Севасто-

поля хоть и канули в вечность, но о них могут

поведать все бывшие курсанты «Голландии».

Однажды сообщение о драке «голландцев»

на Северной стороне было передано по «Го-

лосу Америки» даже с фамилиями некото-

рых участвующих и фамилиями должност-

ных лиц СВВМИУ. Когда я поступал в данное

училище в 1970 году, эту историю мне рас-

сказывал курсант 5-го курса. С тех пор эта

очередная байка стала легендой, гуляющая

по всем ВВМУЗам страны. Вот она:

В середине 60-х годов несколько курсантов – первокурсни-

ков получили по фэйсу на на танцплощадке, расположенной на

Северной стороне в районе кинотеатра «Моряк». Размазав

кровь и сопли, они не побежали звать на помощь своих одно-

кашников, а сделали все строго в соответствии с марксист-

ско – ленинским учением о войне и армии, а также применив

знания, полученные на кафедре морской пехоты.

В день следующих танцев, две роты курсантов пошли

якобы в культпоход на Северную сторону. Одна рота засела

в кустах вокруг танцплощадки, другая вошла в ограду танц-

площадки и начала жестоко мстить. Штатские пиджаки, вы-

рвавшиеся из бойни, выскакивали за помощью, но тут попада-

ли во второе кольцо нападавших, и месть ужесточалась. Когда

на место побоища стянулись силы МВД и комендатуры, было

уже тихо и бесследно.

На следующий день все училище построили на плацу, что-

бы выслушать проповедь начальника училища и прибывших

для прочистки мозгов офицеров штаба Черноморского флота.

Самое удивительное было то, что закончив разнос своих под-

чиненных, начальник училища отвернулся от микрофона, но не

рассчитал мощности своего голоса, и все училище услышало