Текст книги "Снайпер должен стрелять"

Автор книги: Валерий Прохватилов

Соавторы: Алексей Беклов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 43 страниц)

– Но зато есть катышки, – сказал Крыл, энергично взмахнув кулаком, как форвард, забивший в ворота гол. – «Терминатор», видать, помогает коротать время в подобных печальных случаях… Это ж сколько, получается, наш Вильгельм Тель просидел в засаде?

– По моей прикидке, шесть или семь часов, – сказал Городецкий. – И к тому же после бессонной ночи – такая меткость!

– Вот что делает с мужиками ревность! – сказал Крыл. – Главное ведь, в «пригласительном билете» ясно сказано – «в девять», – нет, он зачем-то прется на чердак не то в два, не то в три утра!

– Это еще не все, – продолжал Андрей. – Неожиданно интересным оказался обратный путь Бертье, до Рейн-стрит, 16. Получается, тяжеленнейшими воротами он воспользовался лишь раз, когда шел «на дело». Сбил замок, открыл и закрыл за собой ворота. А обратно он уходил через черный ход, через двор и дальше – прямиком через бетонный забор, ограждающий конюшни со всех сторон. То есть двинул, как танк, самой краткой дорогой, точно в направлении своего коттеджа. Как какой-нибудь «луноход»!.. Это трудно представить, но, под дьявольским ливнем, очевидно, закинув зачехленную винтовку за спину, Жан Бертье в два касания одолел с разбегу забор, высота которого не менее трех с половиной метров! Ветер был в тот день юго-западный, очень сильный (это я, разумеется, еще раз проверил), посему сумасшедшие струи ливня, уничтожив следы во дворе и дальше по всей округе, совершенно не коснулись внутренней стороны забора. На бетоне остались рифленые следы ботинок: левый – на высоте от земли метр семьдесят, правый – на высоте два десять. Дальше он уже, очевидно, подтянулся на руках и затем, спрыгнув вниз, побежал к коттеджу. Дома он мог быть уже минут через сорок пять – пятьдесят, не более. Это я, конечно, тоже проверил. В коттедж, правда, не заходил…

– Замечательно, – сказал Монд, – мы, оказывается, уже довольно давно работаем, но, к сожалению, сами о том не ведаем… Впредь прошу всех запомнить: любые новые результаты – будь то косвенная улика, будь там хоть черт с рогами! – немедленно заносить в компьютер. Мари – ответственная… А вообще, конечно, Андрей, огромное вам спасибо. Ваши новые данные дополняют представление о психологии Бертье и доводят его образ до той едва различимой в природе грани, за которой нам потребуются уже, мне кажется, консультации не только, скажем, уважаемого профессора Макклинтона, но и его коллег… Вы следы на том заборе сфотографировали?

– Разумеется, мистер Монд.

Городецкий достал из кармана куртки несколько фотографий и пустил их по кругу. Ракурс каждого снимка был выбран так, что вся панорама в целом зрителю представлялась почти объемной.

– Впечатляет, – сказал Лоуренс, когда Мари положила наконец фотографии ему на стол. – Интересно получается: ливень кончился, люди Сэма ползают чуть ли не на карачках, ищут следы в прошлогодних опилках вперемешку с навозной жижей, а следы, они вот где, почти что у них над ухом… Просто невозможно себе представить, что человек, совершающий такие акробатические кульбиты, свободно распахивающий почти спекшиеся от времени ворота, которые впору толкать бульдозером, способен раскиснуть от анонимки, натворить столько зла и, включив примитивный боевик Виндсдейка, в двадцать шесть лет покончить с собой, не оставив даже простой записки… Что вы, кстати, думаете, Андрей, о Бертье – в чисто человеческом плане… если, скажем, на минуту отбросить мысль о его злодействах?

– Этот тип людей для меня загадка, – сказал Андрей. – Если он, по житейским меркам, нормален, то почти ни в одном его поступке нет логики. Удивление в нем вызывает все – от необъяснимых природных данных до странного ритма жизни. Нулевой интеллект, если глянуть даже хотя бы на список кассет для видика. Я нисколько не удивлюсь, если доктор Макклинтон скажет, что перед нами – типичный олигофрен.

– Да, нормальным здоровым идиотизмом тут пахнет за десять миль. Но, как я уже сказал, консультацию в клинике Макклинтона мы получим в любое время.

– И еще одно обстоятельство, о котором сегодня ни разу никто не вспомнил, – сказал Андрей. – Когда будем прослеживать его связи, так сказать, с внешним миром, хорошо бы задаться и таким вопросом: каким образом Жан Бертье удовлетворял естественный в его возрасте интерес к противоположному полу? Лично мне так и видится рядом с ним зажигательная блондинка, прилетающая в коттедж по любому вызову.

– Вы имеете в виду телефонные разговоры с Лондоном?

– Отнюдь. Здесь как раз область чистой фантазии. Но я бы удивился, если бы фантазия в данном случае не обернулась земной реальностью. И конечно, Лондон тут ни при чем. Вацлав Крыл утверждает, что зажигательные блондинки давно уже расселились по всей Британии.

– Они просто переехали сюда из России и Чехии, – сказал Крыл, подмигнув Андрею.

– У вас все, Андрей? – спросил Монд, игнорируя этот шутливый тон.

– Пока все.

– В таком случае заканчиваем, – сказал Монд. – Джорджа я просил подать обед к четырем часам, а сейчас уже половина пятого. Но считаю, что хоть что-то мы сегодня себе наметили. Надо будет только чуть иначе распределить наши силы в ближайшем будущем. Думаю, что в Лондон лучше будет поехать Андрею, а «блондинкой» займется Вацлав. Видите, я в ее существование уже уверовал… Для Мари у меня есть отдельное поручение, о котором скажу позднее. И последнее, без чего, как мне кажется, нам не будет спокойной жизни. Я имею в виду кипучую энергию Арри Хьюза. Вацлав сегодня уже упоминал его, да и с Доулингом у меня о его статье в «Экспрессе» был разговор особый. Доулинг считает, что своей цели – взбудоражить общественное мнение – статья достигла. Но для нас сейчас это очень плохо, потому что расследование наше мы все-таки поведем не совсем легально. Разумеется, читателям импонируют сама хлесткость Хьюза: получается, что комиссар полиции дело сдал, показав такой вечный мотив, как ревность, а на стол к читателям ложится как раз статья, где уже один заголовок заставляет хвататься за голову: «К кому Жан Бертье ревновал собачонку Марфи?» Да еще причем – аршинными буквами… Я веду разговор не к тому, чтобы пресса в Англии перестала быть вдруг свободной. Для нас с вами тут интерес практический: дело в том, что вместе с общественным мнением могут быть взбудоражены и те, кто стоит за спиной убийцы. Если, конечно, кто-нибудь за ним вообще стоит. И вот их-то не то что волновать, но и просто настораживать раньше времени мне бы очень не хотелось!.. Говоря короче, в Арри Хьюзе нам с вами лучше все же иметь союзника. Очень рад, что все вы теперь, как выяснилось, в той или иной степени с ним знакомы. Хьюзу можно будет даже – в разумных рамках – доверить часть наших планов. Льщу себя надеждой, что среди вас троих найдется человек, способный со всей тактичностью довести до журналиста сложность ситуации, в какой мы сейчас находимся.

Краем глаза Монд не без удовольствия позволил себе заметить, что Мари при этих последних словах зарделась. Крыл и Городецкий курили, спокойно слушали.

– Есть еще какие-нибудь вопросы?

– Все понятно, – ответил за всех Андрей.

– В таком случае, друзья мои, приглашаю всех перейти в столовую, – сказал Монд.

…Облака закрывали солнце, но было жарко. Вацлав расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, толкнул деревянную незапертую калитку и пошел по широкой песчаной дорожке к дому.

Обойти ему предстояло домов пять-шесть, остальные располагались достаточно далеко от коттеджа, где жил Бертье. Обитатели дальних домов навряд ли могли сообщить что-либо о человеке, который полгода провел в затворничестве. Что касается самого задания, то оно представлялось Вацлаву хоть и нудным, но зато привычным и легким. Он заранее выяснил имена, род занятий всех, с кем ему предстояло встретиться.

На звонок на крыльцо не вышел, а скорее выкатился толстый маленький человечек с беспокойным сверлящим взглядом. В этом потном пивном бочонке со сбитой на самый затылок шляпой Крылу трудно было узнать образцового в недалеком прошлом служащего известной страховой компании. В левой руке он держал садовые ножницы и пластмассовую голубенькую корзиночку.

– Мистер Делано Дэвис, если не ошибаюсь? – спросил Крыл, пытаясь изобразить улыбку.

– Кто, позвольте узнать, интересуется мистером Дэвисом? – в свою очередь спросил толстяк, еще больше сдвигая на затылок шляпу.

– Мистером Дэвисом интересуется местная полиция, мистер Дэвис, – сказал Крыл, ощущая заранее, что разговор не сложится.

– Почему вы так уверены, что перед вами – Делано Дэвис? – не сдавался толстяк, демонстрируя всем видом, что он себе цену знает.

Крыл решил, что пробка в этом старом пивном бочонке засела на редкость плотно, посему решил сменить тактику разговора и – почти неожиданно для себя – перешел на лесть:

– В этом я уверен на сто процентов по той самой простой причине, что в руках у вас – садовые ножницы, мистер Дэвис. Кто, скажите, лучше хозяина смог бы столь безупречно, с таким изяществом обработать вот эти, к примеру, кусты молодой айвы? Вам, должно быть, в этом искусстве чертовски завидуют соседи не только с вашей Рейн-стрит, не так ли?

Вацлав умолк и тут же с забытой давно тоской уличил себя в том, что говорил все это почти с такой же вымученной улыбкой, какую самому ему приходилось видеть не так уж часто, разве что на лицах лихих кандидатов в палату общин в самый разгар телевизионных прений. Потому он все же добавил – несколько холодновато, но все же без нажима, в пределах дежурной вежливости:

– Ну так как, мистер Дэвис, не хотите ли ответить на два-три моих вопроса, которые не должны показаться вам слишком трудными?

– Отвечаю по порядку, – сказал толстяк, бросил ножницы в пластмассовую корзинку и поставил ее на перила лестницы. – Я не знаю никого, кто бы мог мне завидовать на этой грязной, кривой и вонючей улице… Я с полицией с юных лет никогда не имел никакого дела и традицию эту ради вас нарушать не стану, хоть стреляйте у меня над ухом из вашей поганой пушки… Если же вам вдруг захочется получить бесплатную консультацию по уходу за японской айвой…

– Упаси Господи! – сказал Крыл. – Я вырос среди айвы. Моя мама в детстве рассказывала, что нашла меня в зарослях японской айвы, точно так же, как прежде находили детей в капусте.

– Думаю, что она после не раз жалела, что не прошла в тот день мимо, – парировал толстяк.

– Молодец! – восхищенно сказал Вацлав Крыл, поднимаясь выше на две ступеньки. – От такого говоруна так и веет многолетним опытом тех прокисших пивных подвалов, что гудят день и ночь в трех минутах ходьбы отсюда. Ты там часто бываешь?

– Нет.

– Зря! С таким языком там тебя любой угостил бы бесплатным пивом.

Он вдруг сгреб толстяка за лацканы легкой клетчатой куртки со следами подсохшей глины и слегка пристукнул спиной о стену:

– Отвечай мне быстро, приятель, – Жана Бертье ты знал?

– Из французов знаю только Наполеона, – и не думая сдаваться, сказал толстяк.

– Но уж с графом-то Бэдфулом тебе точно доводилось играть в бейсбол, не так ли?

– В первый раз про такого слышу!

– А телевизор в доме, разумеется, вообще отсутствует?

– Телевизор есть, но сидеть у экрана у меня нет времени. Разве я похож на праздного фараона, который шляется весь день по улицам, приставая к приличным гражданам?

– Молодец, – еще раз похвалил своего стойкого оппонента Крыл, выпуская куртку. – Когда будешь подрезать айву, будь внимателен, не подрежь язык. А то он у тебя такой длинный, что, если вбить башку твою в плечи, он, должно быть, высунется из задницы!

Крыл спустился с крыльца и пошел к воротам. Пнув калитку и чертыхнувшись, он понял, что поражение было полным, как бочка с пивом…

В следующем доме дверь ему открыла симпатичная вихрастая девчушка в цветном передничке.

– Мне весьма хотелось бы побеседовать с обитателями этого дома, мисс, – с максимально возможной галантностью поклонился ей Вацлав Крыл.

– Подождите секунду, господа мои дома, я сейчас доложу, – с любопытством глянув на визитера, сказала девушка. – Проходите сюда, – пригласила она в переднюю, упорхнула в комнаты и тут же вернулась. – Вас ждут…

Вацлав знал, что живут здесь мистер Гаррисон и его супруга. В прошлом он – инженер промышленной фирмы, производящей бытовую аппаратуру, имеет несколько изобретений. Жена, кажется, никогда нигде не работала, но в свое время присоединила к капиталу мужа свое довольно значительное наследство.

Гаррисон встретил его в гостиной.

– Добрый день, мистер Гаррисон, – начал Крыл. – Извините, но я осмелился побеспокоить вас по поводу тех трагических событий, что произошли у нас, к нашему общему огорчению, восьмого июня, в среду.

– Добрый день, присаживайтесь, – пригласил хозяин. – Вы из полиции?

– Да, – считая, что вдаваться в подробности не имеет смысла, ответил Крыл.

– Будь добра, Элиза, пригласи миссис Гаррисон, – распорядился хозяин, кивнув служанке, которая сразу же устремилась к двери. Но между тем миссис Гаррисон сама уже входила в гостиную.

– К нам пришли из полиции, дорогая, – сказал Гаррисон негромко, с большой почтительностью.

– Здравствуйте, мистер…

– Мистер Крыл, с вашего позволения, – отрекомендовался Вацлав.

– Вот как? Вы, наверное, иностранец, а служите в нашей полиции, мистер Крыл?

– Ничего не поделаешь, миссис Гаррисон, – сказал Крыл. – Так уж получилось… Но я смею вас заверить, что и среди иностранцев попадаются люди, которым безусловно можно доверить покой и безопасность граждан.

– Ради Бога, извините, но вы, должно быть, не так меня поняли, мистер Крыл. Или это я скорее всего неправильно выразилась.

– Ничего, миссис Гаррисон.

– Элиза, – тут же распорядилась хозяйка, – приготовьте нам, пожалуйста, чай… Вы любите чай со сливками? – улыбнувшись как можно любезней, спросила она у Вацлава.

– Чай со сливками – мой любимый напиток, миссис Гаррисон, – сказал Крыл. – Но, быть может, с вашего позволения, Элизе лучше пока остаться? Мне хотелось бы побеседовать сразу со всеми, если не возражаете.

– О, не беспокойтесь об этом! Все, что знает Элиза, знаем и мы с мужем. Не так ли, Элиза?

– Так, мадам, – сказала Элиза, уходя на кухню.

– Что же вас конкретно интересует, мистер Крыл?

Она явно брала инициативу в свои руки. Подтянутая, с укладкой «а ля Тетчер», она, видимо, хотела бы походить на Железную Леди не только внешне.

– Это ужасно, – говорила она, – ведь живешь и не знаешь, что буквально чуть ли не через дорогу от тебя поселился маньяк. Он с таким же успехом мог перестрелять нас всех! А наша доблестная полиция? Ради Бога, простите, мистер Крыл, я не вас имею в виду… Но куда она смотрит? И что это за пример для остальной молодежи? Молодой, здоровый мужчина целый день валяется на диване и целыми днями смотрит эти кошмарные фильмы про всяких монстров!

– Я чувствую, вы в курсе событий, миссис Гаррисон, – попытался перебить ее Вацлав.

– Да, я в курсе. – Она не желала никому уступать инициативу. – Мы с мужем не пропустили ни одного телевизионного репортажа по делу Бэдфула. Кроме того, в какой-то газете была статья Арри Хьюза. Вот пример того, как надо работать, а не валяться бревном на диване… Как тут не спятишь? Вы подумайте только – открыть стрельбу среди бела дня!

– Сесиль, дорогая, – перебил ее мистер Гаррисон, – мистер Крыл хотел бы задать нам вопросы…

– А разве я не отвечаю на вопросы? – ничуть не смутилась хозяйка дома. – Кто бы мог подумать! С кем из соседей ни поговоришь, выясняется, что никто ни разу даже в глаза не видел этого Бертье! А теперь оказывается…

– Я слышал, его изредка кто-то навещал? – довольно бесцеремонно перебил ее Вацлав.

– Его? Не-ет… Хотя да – экономка! Очень, очень приличная женщина. Элиза с ней иногда болтала. И вы знаете что? – Она глянула на мужа, будто ища поддержки. – Иногда мне кажется, что это Бертье отравил ее!

– А кроме экономки? – Вацлав решил ставить вопросы короче, не найдя другой возможности прервать бесконечный словесный поток хозяйки.

– Кроме экономки? Нет, я не думаю… Понимаете – он и дома сидел как в засаде. Ждал своего часа!

– А машины?

– Что – машины?

– Разве не подъезжали к его дому какие-нибудь машины?

– Нет, нет и нет. Я не могла бы этого не знать.

– А во сколько вы, извините, ложитесь спать, миссис Гаррисон?

– При чем тут это? – так и вскинулась миссис Гаррисон. – Вы бы лучше поинтересовались, когда ложился спать этот чертов француз? Ведь Бертье – француз? Элиза утверждает, что в какие-то дни недели он вообще не ложился спать.

– Благодарю вас, миссис Гаррисон, – Вацлав поднялся, – вы очень помогли следствию.

– Вы уходите? – Миссис Гаррисон казалась разочарованной. – А чай?

Крыл сослался на дела, поклонился и двинулся к выходу. Элиза мелькнула перед ним в коридоре. Он подмигнул ей и быстро шепнул:

– Выскочи на минутку, я подожду тебя…

Она весело закивала головой и скрылась. Не прошло трех минут, как она уже была на крылечке.

– Послушайте, мистер Крыл, – она прыснула в ладошку, удивляясь необычности его фамилии, – если есть желание, стукните вон в тот дом. – Она показала пальцем. – Там живет мисс Кэтрин, все зовут ее просто Кэт… Так вот будто бы она говорила, что видела, как кто-то приезжал к этому Бертье, к убийце. Все, я побежала, а то моя добрейшая хозяйка меня пристукнет.

Вацлав даже не успел ее поблагодарить. Вдруг она вновь высунулась из двери и крикнула:

– Только будьте осторожны, как бы вас там не слопали!

Дверь захлопнулась, и до Вацлава снова донесся ее задиристый чистый смех. Покрутив головой, Вацлав тоже улыбнулся и двинулся в сторону особняка, на который показала ему Элиза.

Он звонил раз, другой – особняк казался необитаемым. Вацлав положил ладонь на звонок и уже не снимал ее. Где-то в глубине помещений раздавался трезвон, на который ответа не было. Затем неожиданно, без каких-либо признаков приближающихся шагов дверь чуть-чуть приоткрылась, и из сумрака небольшой прихожей на Вацлава глянула любопытная пара глаз.

– О! Да здесь мужчина! – тут же раздался смешливый возглас.

– Смею вас уверить, что не только по внешнему виду, мисс, – немедленно подхватил Вацлав предложенную манеру.

– Это любопытно, – сказал все тот же смешливый голос, и дверь распахнулась полностью. – Если только вы не назойливый страховой агент или торговец какой-нибудь мелкой дрянью…

– Не волнуйтесь, мисс Кэтрин. – Неожиданно Вацлав поймал себя на том, что улыбается широко, как луна на вечернем небе. – Я немедленно объясню вам, кто я такой, если мне будет позволено побеседовать с вами хотя бы в течение трех минут. Или это сейчас невозможно?

– Почему же невозможно? – Она отступила, словно приглашая его войти.

И машина во дворе, и обстановка, в которой оказался Крыл, – все говорило о том, что хозяйка этого коттеджа может себе позволить многое. Судя по всему, она только что встала. Теплый халат, наброшенный на ночную голубенькую рубашку, не очень подходил для приема гостей, но, видимо, этот будничный факт ничуть ее не смущал. На вид ей можно было дать лет девятнадцать, но Вацлав не удивился бы, узнав, что она моложе. Эта внезапная дуэль взглядов длилась не дольше одной минуты, причем, снова поймав себя на том, что широко улыбается, Вацлав Крыл вдруг сделал рукой тот самый воистину международный жест, который молодые люди любого уголка планеты без слов понимают как: «Эх, была не была!» Девушка тоже не без удовольствия рассматривала его, будто что-то прикидывая в уме.

– Я к вам по делу, мисс, – поспешил он заверить ее, припоминая последнюю фразу Элизы насчет того, что его здесь могут запросто слопать.

– Хотите выпить? – неожиданно, будто следуя той странной логике, которую всегда именуют женской, предложила хозяйка.

– Несколько позже, мисс Кэтрин, – не особо уверенно сказал Крыл, наблюдая, как она ставит на стол два бокала, бутылку мартини, затем вазу с фруктами. – Извините, я еще не представился. Мистер Крыл… Я из управления полиции…

– Замечательно, – тут же перебила его хозяйка. – Значит, не торговец, не страховой агент и уж во всяком случае – не журналист… В таком случае, может, чего-нибудь покрепче?

Говорила она все это таким тоном, словно дело, о котором собирался узнать Вацлав Крыл, ее нисколько не интересовало.

– Вы что-нибудь слышали, мисс…

– О, и вы о том же! Я так сразу и поняла. Тут ко мне уже приходил один шустрый тип. Кто же не слышал, если об этом кошмарном случае без конца твердят по телевизору? А какая прекрасная съемка! Не могу себе простить, что не присутствовала, когда выносили тела на улицу. А вы?

– Можно сказать, присутствовал, – уклончиво сказал Вацлав, рассчитывая, что это подогреет ее интерес.

– Значит, вы были внутри этого жуткого дома и все видели своими глазами?

– Лучше бы мне этого не видеть, мисс Кэтрин.

– Говорят, у этого Бертье был целый арсенал оружия…

– Не так много, мисс, но зато по качеству…

– Почему же «Дейли экспресс» об этом не написала?

– Очевидно, того шустрого типа, о котором вы упоминали, в дом не пустили.

– И действительно оказалось, что этот Бертье – маньяк?

– Да, но при этом довольно странный. Вы ведь знаете, когда именно он поселился на вашей улице…

– Разумеется, теперь знаю, все из тех же репортажей, – с полгода! Но представьте – здесь ни разу его никто не видел!

– А вам кажется, это нормально, когда молодой, здоровый мужчина полгода живет один и его не навещают женщины?

Вопрос Вацлава попал в цель. Для мисс Кэтрин подобная ситуация не могла считаться нормальной ни в коем случае. Она открыла рот и замерла.

– У него, конечно, была прислуга, – медленно, словно думая о чем-то другом, проговорила она. – Да, та самая экономка… Но уж вы-то, разумеется, ее видели. Это типичное не то – сорок пять лет или что-то около того… – Мисс Кэтрин вдруг разволновалась и начала ходить по комнате, не замечая, что халат ее распахнулся. – Подождите, подождите. – Она, казалось, забыла уже о Вацлаве, настолько ситуация ее захватила. – Ведь действительно полгода!

– Тут случайно мне подсказали, что в разговоре с соседями вы упоминали какую-то машину.

– Точно! – обрадовалась она, словно сделала невероятное открытие. – И не просто машину – такси! Я видела ее дважды. Постойте, пойдемте наверх. – Она схватила Вацлава за рукав и потащила за собой.

Они оказались на втором этаже, в ее спальне. Постель еще не убиралась, одежда в беспорядке валялась там, где ее бросили. Мисс Кэтрин подвела Крыла не к тому окну, что выходило на улицу, а к другому, смотрящему прямо на усадьбу Гаррисонов. Из него, однако, хорошо просматривались и улица, и ворота, ведущие в дом Бертье.

– Вот! Такси останавливалось у ворот, – показала мисс Кэтрин пальцем. – Ночи были еще темные, водитель зажигал фары, выбирался из машины, чтобы распахнуть дверь перед дамой, за которой он приезжал. Я видела ее, потому что она проходила перед капотом и появлялась в свете фар.

«Или Андрей пророк, или мне дико везет», – решил Вацлав.

– Вы не помните, в котором часу это происходило? – спросил он.

– Думаю, часов в шесть.

– Так точно?

– Ну, я нередко возвращаюсь домой в это время.

– И как вы думаете, мисс Кэтрин, кто бы это мог быть?

– Не стройте из себя мальчика, – улыбнулась она. – Кто покидает дом одинокого мужчины в шесть часов утра? Наверное, не его мама.

– Вы правы, мисс.

– Кстати, я почему-то прекрасно помню, что оба раза это было во вторник.

Мисс Кэтрин казалась очень довольной.

– Теперь-то вы не откажетесь выпить со мной? – спросила она.

– Вечером я бы мог пригласить вас на ужин, – предложил Крыл.

– О, это еще так не скоро! Уверяю вас, у меня найдется все, чтобы хорошо провести время.

– О'кей! Если вы разрешите мне воспользоваться вашим телефоном, дальнейшее можно будет обсудить.

Он набрал телефон Мари.

– Привет! Это Вацлав. Поздравь Андрея. Похоже, что по вторникам Бертье посещала дама, оставалась у него до утра, приезжала и уезжала на такси. Я тут заскочил пообедать, ближайшие два часа меня можно найти по телефону… – Он подмигнул мисс Кэтрин и вслед за ней продиктовал Мари номер.