Текст книги "Аналогичный мир - 4 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Зубачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 64 страниц)

– Вот, Эсти, наличных у меня не так много с собой, возьми в банке. Хорошо?

– Да, – Эстер взяла чек и улыбнулась ему. – Всё будет в порядке, милый, ни о чём не беспокойся.

Он поцеловал её в щёку и ушёл.

Эстер, как всегда, постояла на крыльце, глядя ему вслед, пока он не исчез из виду, и вернулась на кухню.

– Марк, Рути, помогите мне.

Как всегда, быстро всё убрали, и она отпустила детей играть в саду. А теперь… теперь займёмся делом.

Иметь всегда под рукой блокнот для записей она привыкла ещё на работе. Но столько комнат, что сразу и не вспомнишь, куда его дела, вернее, где оставила. Кажется, в спальне.

Да, там он и лежал, на комод. Эстер взяла его и спустилась в кухню, села к столу. Итак: что нужно, что есть, что купить? Сначала определим меню, чтобы не покупать лишнего. И в отдельную колонку, что в дом. Сервировка… одежда… надо всё продумать. «Мужчина должен уметь много зарабатывать, а женщина – экономно тратить». Так говорил Дэвид, сгибаясь над очередным чертежом. А Эд любил повторять, что дырявую ванну даже самый мощный кран не наполнит. И нахваливал её за состряпанный из мизера обед.

Эстер улыбнулась воспоминания. Ну вот, кажется, вс… разумно. Салат, форшмак, бульон с гренками и фаршированными шейками, рыба, курица, десерт, а аперитив и коктейль после обеда – это уже компетенция Ларри. Он скажет, или нет, сам купит, бар – его территория. С этим ясно. Теперь сервировка…

Закончив, она перечитала свои записи и встала. Пора. Сегодня уже среда, если она хочет всё успеть, надо спешить. Сначала в банк…

Когда она в новом «деловом» платье – Колетт хорошо шила не только свадебные наряды – вышла на крыльцо, Марк и Рут подбежали к ней.

– Мама, ты куда?

– Ты за покупками?

– Мы с тобой.

– Нет, – улыбнулась им Эстер. – Я иду в Большой город.

Большим городом называли центр, а многие и вообще белые кварталы. Марк сразу понимающе кивнул, но предложил:

– Я помогу, мама.

– Спасибо, сынок, – Эстер погладила его по голове. – Я справлюсь. Будьте умниками и не уходите из дома.

– Мама, – начала рут, – а ты принесёшь нам чего-нибудь?

– Я иду по делам, – строго сказала Эстер, но тут же улыбнулась. – Как получится.

– Ладно, – вздохнула Рут.

– Мы будем ждать, – улыбнулся Марк.

Уже на улице Эстер обернулась помахать им рукой. Оба стояли на крыльце и смотрели ей вслед.

День за днём в хлопотах, беготне и тратах…

…– Две большие курицы в субботу, миссис Эстер? Слделаем, не проблема.

– Спасибо, мистер Роуз.

Смуглое лицо мясника лоснится, словно истекая жиром.

– А в пятницу тогда…

– В пятницу, как всегда.

– Помню-помню, – и Роуз перечисляет ей её обычные закупки.

Эстер с улыбкой кивает, и Роуз, заговорщицки понизив голос и подмигивая – это его обычная манера при важных сообщениях – говорит:

– Сосиски будут. Особенные.

– Пикантные? – радуется Эстер.

– В самую точку, миссис Эстер, – и многозначительно: – От Мортонса.

– Я возьму фунт.

– Понял, всё сделаю.

Фунт пикантных сосисок – это, конечно, дорогое удовольствие. Но удовольствие…

…– Лучше карпа ничего нет, миссис Эсти, вы уж мне поверьте.

– Да, спасибо. Вот этого тогда и… – одной рыбины будет мало, пожалуй, да, надо двух, не меньше, – и вот ещё этого. Спасибо, миссис Эми.

– На здоровье, миссис Эсти…

…А орехи, пряности, а всякие незаметные, но такие нужные и очень дорогие мелочи… За этим она ходила в «белые» кварталы. Там и раньше было главным – уверенно держаться. А уж сейчас-то… Да с её деньгами.

За столовым бельём и приборами она пошла на Маркет-стрит. Да, это дорого, это очень дорого, но… положение обязывает.

Она выбрала скатерть и салфетки с вытканными венками из роз и лавров. Рут – да упокоится её душа – рассказывала, что в доме Левине праздничная «пасхальная» скатерть была заткана шестиконечными звёздами, да, кажется, так, могендовидами, и Дэвид вспоминал о такой же, уже доме их бабушки и дедушки, разорённом ещё задолго до её рождения, но… нет, это надо специально заказывать, нет-нет, так рисковать и нарываться нельзя. Хватит того, что они Левине. Ведь мало ли что…

И Эстер перешла к прилавку со столовым серебром. Сервиз у них строгий, изысканно простой, значит, и вычурное «под старину» серебро не подойдёт. Рукоятки гладкие, но изящной формы, современные, но не экстравагантные. Полная дюжина, плюс сервировочный комплект, кольца для салфеток… нет, салфетки она сложит и поставит короной, подсвечники… да, парадный стол со свечами. Подсвечники в этом же стиле… а если… а если взять тот, что у Ларри в шкафу? Она даже задохнулась на мгновение, представив, как это будет. Но… но без Ларри она это решить не может, и на подсвечники всё равно уже не хватит, она же сама не подумала о них заранее. Зайти к Ларри… да, именно так она сейчас и поступит.

Она расплатилась за серебро, скатерть и салфетки.

– Оставьте пока у себя, я зайду за ними позже.

– Разумеется, миледи.

Ну, конечно, кто покупает за наличные – уже миледи.

До «Салона» она дошла одним духом, мужественно не остановившись у витрины «Всё для дам», хотя умом понимала, что теперь ей многое здесь вполне доступно, но… но вот и дверь.

Эстер вошла в залитый светом, сверкающий, несмотря на обилие чёрного бархата, магазин. И сразу увидела Ларри. Он стоял у прилавка, укладывая в футляр длинную жемчужную нитку. Женщина в светлом платье с бесцветными прямыми волосами не оглянулась на звон дверного колокольчика: не могла оторвать взгляда от жемчуга. У Ларри дрогнули в улыбке губы, и Эстер поняла, что он заметил её.

– Пожалуйста, миледи.

Ларри протянул женщине футляр, и та не взяла, а схватила его с покоробившей Эстер хищной торопливостью, надменно кивнула.

– Благодарю.

И резко повернулась к выходу, обдав Эстер всё замечающим неприязненным взглядом.

Она ещё была в дверях, а Ларри уже подошёл к Эстер.

– Что-то случилось?

– Нет-нет, – она успокаивающим жестом взяла его за руку. – Нет, но мне надо посоветоваться.

– Конечно, проходи.

Пропуская Эстер в свой кабинет, Ларри переглянулся с охранником, и тот кивнул, показывая, что знает, кто она.

В кабинете Эстер перевела дыхание и… заговорила совсем о другом.

– Ларри, кто она? Такая… неприятная.

– Покупательница, – пожал плечами Ларри. – Заказывала жемчужную нитку, оплатила наличными. А что?

– Ничего, – Эстер почувствовала, что краснеет. – Ничего, милый. Я насчёт обеда. У меня есть идея.

Выслушав её, Ларри кивнул.

– Ну, конечно, Эсти, это будет очень красиво. И Энни мне говорила, что по большим праздникам менору ставили на стол. В субботу я его принесу домой, а в понедельник утром унесу сюда.

– Да, Ларри, – сразу согласилась Эстер. – Конечно, дома такое держать не стоит, – и про себя закончила: – Просто опасно.

Она поцеловала его в щёку и взяла со столика свою сумочку.

– Я пойду, милый, извини, что помешала.

– Нет, что ты, Эсти, ты не можешь помешать. Да, деньги…

– У меня есть. Главное я уже купила, Ларри.

Ещё один поцелуй, и они вышли в магазин. Звякнул колокольчик, впуская седого благообразного джентльмена. Эстер улыбнулась мужу и пошла к двери. Проводив её внимательно оценивающим, но не осуждающим взглядом, джентльмен обратился к Ларри.

– Добрый день, мистер Левине. Готово?

– Добрый день, сэр, – с улыбкой склонил голову Ларри. – Разумеется, сэр.

На улице Эстер посмотрела на часы. Теперь за покупками и сразу домой. Надо спешить. И так ленч запоздал. Приём приёмом, но жить надо каждый день…

…В субботу Ларри принёс домой подсвечник. Для этого он накануне купил вместительный и неброский портфель, там же, на Маркет-стрит. Сердце так и прыгало у горла, когда он толкнул дверь этого магазина. Но лицо продавца сразу показалось знакомым, и тот узнал его.

– Добрый день, мистер Левине, – даже его имя знают?! – Чем могу помочь?

И дальше всё прошло великолепно. Ну да – сообразил Ларри уже по дороге домой – как он знает уже многих на этой улице, так знают и его, а разницу в цвете деньги всегда покроют.

Портфель хорошей кожи и добротной выделки очень понравился Эстер.

– Конечно, милый, ты прав. Не под мышкой же нести. Но… тебе не будет тяжело?

– Ну, что ты, Эсти, – Ларри самодовольно повёл плечами. – Разве ты шла замуж за слабака?

Эстер невольно рассмеялась и поцеловала его. Обычно Ларри говорил очень чисто и правильно, но иногда переходил на простецкую, даже грубую – если бы это был не он, а кто-то другой – рабскую речь. В первый раз она растерялась и даже хотела его поправить, но, увидев его улыбку, сообразила, что он так шутит. Позволял это себе Ларри не часто и всегда – на её взгляд – уместно.

И вот суббота. Сегодня Ларри ушё1л на работу один. Эстер и дети остались дома наводить порядок. Всё должно блестеть и сиять. И не только снаружи, но и внутри. Неважно, что гости куда-то не зайдут или чего-то не увидят, ты, нет, мы сами должны быть во всём уверены. А ещё надо приготовить ленч, и обед, и уже готовить на завтра, и сходить за заказами.

Кур Эстер заказывала в Цветном и потому спокойно взяла детей с собой.

– Мам, мы же вчера всё купили, – удивилась рут.

Но вместо Эстер ответил Марк.

– Ты забыла, что завтра гости?

Рут вздохнула. Конечно, гости – это хорошо, но если к ним надо так готовиться, а потом ещё соблюдать все приличия – то лучше обойтись без них. Но промолчала: слишком уж мама переживает из-за этих гостей. Да и папа тоже. Хотя… хотя Марк ей про них рассказывал. Что Фредди у мухи на лету крылья отстреливает, что в одиночку целую банду, которая в заваруху погналась за мальчишками из имения, перестрелял, дал раза из автомата – и никого не осталось. И этот… Джонатан – тоже стреляет, и он лендлорд, самый главный, все на него работают, а он захочет – заплатит, захочет – вычтет. С ним в оба надо смотреть.

В лавке Роуза их ждал большой и очень холодный пакет. Куры были большие и, как удовлетворённо отметила Эстер, достаточно жирные и, как ей и нужно: с шейками, потрохами и головами, и очень хорошо ощипанными.

– Спасибо, мистер Роуз.

Она расплатилась, уложила пакет в сумку, и её тотчас же взял Марк со словами:

– Мама, тебе тяжело, я понесу.

– Ишь, помощник какой, – ухмыльнулся Роуз и подмигнул. – А завтра, глядишь, и защитник.

– Да, – кивнула Эстер и вздохнула. – Дай бог, чтоб не понадобилось.

– Дай бог, – согласился роуз.

Зашли ещё в рыбную лавку за селёдкой: Эстер тогда, завозившись с карпами, совсем забыла про неё. Пакетик с селёдкой взяла рут.

И уже по дороге к дому купили печенья и мороженого.

Только пришли, только переоделись и Эстер стала готовить ленч, как Марк, всегда словно чувствовавший появление отца, выбежал на улицу, и Рут, конечно, за ним.

Кухонное окно выходило на задний двор, и Эстер вышла навстречу Ларри как была, в фартуке.

Сначала она решила, что он оставил подсвечник в салоне, ну, забыл или передумал: так легко, как невесомый, он нёс свой портфель, но увидев, что он не дал его Марку, а продолжает нести сам, поняла – принёс.

– Эсти, – легко взбежал на крыльцо Ларри, – всё в порядке?

– Да, милый, – она подставила щёку для обычного поцелуя и протянула руку к портфелю.

Но Ларри рассмеялся.

– Нет, Эсти, я сам, – и мягко отвёл её руку.

– Да, хорошо. Ленч уже почти готов.

– Отлично. Я сейчас переоденусь и спущусь.

Разговаривая, они прошли в гостиную. Ларри поставил портфель на пол и посмотрел на прыгавших вокруг детей.

– Вы хорошо себя вели?

– Да, – сразу ответила рут.

– Да, – с секундной заминкой улыбнулся Марк.

Эстер кивком подтвердила их слова.

Ларри полез в карман и вытащил две маленькие фигурки-головоломки: человечка и собачку. И пока Марк и Рут шумно делили их, он взял портфель и поднялся в спальню.

Там он поставил портфель в угол, чтобы его прикрывала штора, а дальше всё по обычному порядку. Раздеться, повесить костюм в шкаф, принять душ, надеть джинсы, ковбойку, домашние лёгкие туфли-тапочки, и вниз, к Эстер и детям.

Обычно субботний ленч, начинавший выходные, включал что-нибудь необыкновенное, но сегодня ограничились покупным мороженым. И началась большая субботняя лихорадка. Ведь воскресное утро пройдёт в церкви, и всё, что можно сделать заранее, надо сделать сегодня.

И субботний обед был «будничным» и каким-то сделанным второпях. Но вечер, вечер, в гостиной у камина или на террасе, это уже обязательно, без этого никак. И чтобы папа что-нибудь читал вслух или рассказывал, и мама рядом, с чем-нибудь из рукоделия. Без этого день не кончен.

Вечер тёплый, лето же уже, и сидели на террасе. С политого газона приятно пахло влажной травой, раскрывались белые звёздочки «ночно ё красавицы» – эти цветы посадили маленьким островком, совсем недавно, а как хорошо прижились. В доме напротив уютно светятся окна и кто-то, невидимый в сумерках, сидит на качелях, а те чуть поскрипывают.

И было так хорошо, что когда Ларри закончил свой рассказ об очередном подвиге Геракла, они долго просто молча сидели.

– Пап, – вдруг прервал молчание Марк, – а давай возьмём щенка. Или котёнка.

Ларри посмотрел на Эстер, но тут вмешалась Рут.

– Я у мамы ещё когда просила, она не разрешила, – и, вздохнув, убеждённо закончила: – И не разрешит.

Эстер невольно покраснела, но ей помог Ларри.

– Мы это ещё обсудим, Марк. Ведь это не игрушка, а живое…

– Да, – подхватила Эстер. – Конечно, так.

Рут надула губы, но Марк подмигнул ей, и она промолчала.

А когда дети, уже выпив молоко, поднялись наверх, Марк сказал сестре.

– Папа разрешит, он добрый.

– Да? – возразила Рут. – А мама…

– Он её уговорит, вот увидишь. Ты только не наседай так. Нахрапом хорошо не получится.

Рут засмеялась.

– Нахрапом – это как?

– Это как ты! – сердито ответил Марк.

Ну и что, что у него такие простецкие слова выскакивают. У отца тоже бывает, так мама над ним не смеётся. И слово это простое, не ругательное.

– Ладно тебе, Марк, – сразу стала мириться рут. – Оно просто такое смешное, – она с милой гримаской повторила: – Нахрапом, – и засмеялась.

Но Марк сразу ушёл к себе. И когда Эстер пришла поцеловать их на ночь, он лежал в постели с обиженным лицом.

– Ты что, сынок? – встревожилась Эстер, касаясь губами его лба. – Ты не заболел?

– Нет, всё хорошо, – Марк вздохнул. – Я деревенщина, да?

– Глупости, – засмеялась Эстер и снова поцеловала его. – Ты умный и хороший мальчик, спи.

Марк послушно закрыл глаза. Эстер погладила его по голове, поправила одеяло и вышла. Рут уже спала, и Эстер только получше укрыла её. Да и ничего страшного не произошло, как поссорились, так и помирятся. Марк и Рут вообще очень дружны.

Спустившись вниз, Эстер нашла Ларри в гостиной, и её ждал обычный стакан с соками.

– Всё в порядке, – сразу сказала Эстер, принимая стакан. – Спасибо, милый.

Ларри, как обычно, сел в кресло, а Эстер рядом с ним на подлокотник и обняла так, чтобы он смог положить голову на её плечо. Сидели молча. Завтра большой день, очень многое решится завтра, и им надо отдохнуть. Они вместе, рядом. Что бы ни случилось, что бы ни было, она не оставит его.

Ларри глубоко вздохнул. Эстер погладила его по плечу, поцеловала в висок.

– Пошли спать, Ларри. Бог даёт день…

– Бог даёт и пищу, – с улыбкой закончил Ларри и допил свой стакан.

Это было любимым присловьем Старого Хозяина и помнилось Ларри с тех всё стремительнее удалявшихся в прошлое дней.

Эстер допила свой сок и встала, с мягкой решительностью забрала у Ларри стакан.

– Иди, милый, я уберу и поднимусь.

Ларри кивнул и встал.

Как всегда, по дороге в спальню заглянул в комнаты детей, постоял, слушая их дыхание.

И, как обычно, Эстер, войдя в спальню, застала его уже в постели. Она быстро привела себя в порядок, выключила свет и легла.

– Спим, Ларри? Или как?

– М-м? – сонно спросил он.

– Спим, – тихо рассмеялась Эстер, вытягиваясь рядом с его большим тёплым телом.

Надо спать. Завтра будет нелёгкий и очень непростой день.

Без пяти восемь на Новую улицу въехала тёмно-синяя машина.

Фредди специально заложил большой круг, чтобы въехать не со стороны Цветного. Светиться самим и засвечивать Ларри совсем не нужно. И он, и Джонатан были при параде. Не полном – без смокингов, в костюмах от Лукаса.

– Ты смотри, как Дэннис разворачивается.

Фредди кивнул.

– Увеличим процент?

– Зачем? Пусть капает спокойно, – Джонатан благодушно глазел по сторонам. – Ага, вон тот?

– Точно, Джонни.

Фредди притёр машину к тротуару точно напротив дорожки и выключил мотор. И сразу из дома вышли на крыльцо двое: высокий негр в чёрном костюме и рядом с ним женщина в белой кружевной кофточке и длинной светлой юбке. И двое детей: мальчик в белой рубашке и тщательно отглаженных брюках, и девочка в розовом с оборочками платье.

Фредди и Джонатан одновременно вышли из машины. Но дорожка через блестящий после недавнего полива ровно подстриженный газон узка, и Джонатан пошёл первым, а Фредди за ним. Но на крыльцо она поднялись рядом.

– Добрый день.

– Добрый день, сэр.

Ларри явно собрался представлять им свою жену, и Джонатан с необидной ловкостью опередил его.

– Джонатан Бредли.

– Фредерик Трейси, – поддержал его Фредди.

– Очень приятно, – храбро улыбнулась Эстер. – Эстер Левине.

Обмен рукопожатиями, вежливый полупоклон марка, Рут изобразила нечто вроде книксена. Прошли в гостиную. Джонатан и Фредди оглядывались с живым интересом, и Ларри повёл их по дому.

Они обошли оба этажа. Марк и рут молча следовали за ними по пятам. Похвалы показались Ларри искренними, и он перевёл дыхание. Эстер тоже немного успокоилась. Пока всё шло нормально.

Дом, его убранство, выдержанный в общем стиль, в самом деле понравились и Джонатану, и Фредди. Конечно, они видели дома и побогаче. Но этот дом сделан именно под Ларри, и дом делается, а не куплен уже готовым, который потому и остаётся чужим.

Осмотрев дом и садик – его Ларри показывал с террасы – ну, не мог же он не показать свою альпийскую горку и зелень, уже высоко поднявшуюся по деревянной решётке, отгораживающей сад от хозяйственного дворика, и раскрывающуюся к темноте «ночную красавицу», вернулись в гостиную. Ларри уже совсем уверенно прошёл к бару и сделал четыре коктейля. Вкусов Джонатана он не знал, но, что любил Фредди, помнил и потому сделал им одинаково.

– Оу! – вырвалось у Фредди после первого глотка. – Спасибо, Ларри.

– Счастлив, что вам понравилось, сэр.

Как-то незаметно, не привлекая внимания, Марк и Рут ушли наверх. А чуть позже Эстер, извинившись, пошла проверить, как они легли.

– Ты молодец, Ларри, – Фредди покачивал стакан, прислушиваясь к шуршанию льда. – Я знал, что у тебя всё будет хорошо, но чтоб настолько… – и поймав краем глаза, что Эстер спускается по лестнице, продолжил: – И не только в камнях разбираешься.

– Да, – кивнул Джонатан. – Это настоящее… сокровище.

Зайдя мимоходом – сюда гостей пока не водили – в столовую, Эстер зажгла свечи, оглядела готовый стол. Да, всё в порядке, можно приглашать. Она вошла в гостиную и, кивнув Ларри, подошла к беседующим. Ларри протянул ей стакан.

– Спасибо, – она улыбнулась ему. – Всё в порядке, уже спят.

– Маленькая леди очень мила, – улыбнулся Джонатан. – Думаю, со временем сравнится… – и лёгкий поклон.

– Спасибо, – улыбнулась Эстер, поднося к губам стакан.

Ещё несколько общих обычных для предобеденного коктейля фраз, допиваются стаканы, и приглашающий жест Ларри.

Джонатан не думал, что его можно удивить сервировкой. Но стол на четверых, бело-серебряный с единственным золотым пятном – массивным семисвечником посередине – заставил его на мгновение застыть. Фредди незаметно ткнул его кулаком в бок, и Джонатан очнулся.

Когда сели за стол, Ларри с необычной для него строгостью в голосе сказал:

– Сэр, – он обращался к ним обоим, и они одновременно кивнули, – сегодня не простой вечер. Разумеется, это не дата, но сегодня обед в честь и в память сэра Маркуса Левине.

– Да, Ларри, – сразу кивнул Джонатан. – Если бы не он…

– Ничего бы этого не было, – закончил за него Фредди.

И Ларри благодарно улыбнулся им: его поняли. И вопросов – почему на столе блюда еврейской кухни – не будет. И подобранные им вина по как те, памятные по урокам Энни.

Эстер, почти совсем успокоившись, угощала гостей.

– Это форшмак, попробуйте, Джонатан.

– Очень вкусно.

– Спасибо, Эстер. Очень вкусно.

– Рад это слышать, сэр.

Эстер уже называла их по именам. Фредди только с улыбкой поправил её, когда она назвала его Фредериком.

– Друзья зовут меня Фредди.

Джонатан улыбнулся и промолчал. Ларри упорно придерживался привычного «сэр», но звучало это не отчуждённо.

– Эстер, а вы встречались со старым Маркусом?

– Нет, Джонатан, мне рассказывала о нём рут. Поездки были слишком дороги. И опасны.

– Да, – кивает Ларри. – Сэр Соломон, это сын сэра Маркуса, приезжал один раз, незадолго…

Он запнулся, не зная, как закончить.

– Понятно, – кивнул Фредди. – Я старика хорошо помню. Джонни, ты же знал его раньше, так?

– Иначе бы я не обратился к нему, – усмехнулся Джонатан. – Да, дом Левине и семья Бредли – давние знакомые. И друзья. Ещё мой дед дружил с Маркусом, тот тогда был Молодым Левине. А мой дед – младшим Бредли. Ларри, тебе наверное Маркус рассказывал…

Ларри покачал головой.

– Ювелирное дело не терпит болтовни, сэр.

– Резонно, – хмыкнул, передразнивая Джонатана, Фредди.

Все охотно рассмеялись, поддерживая атмосферу дружеского обеда.

Ларри боялся, смена сервировки вызовет затруднения, но у Эстер всё было продумано и подготовлено заранее, и сервировочные столики – один даже с подогревом – оказались очень удобны. Бульон с шейками и гренками вызвал новый град похвал и шуток.

– А это фаршированная рыба, – объявила Эстер. – Слово автору.

Ларри смущённо улыбнулся и встал, чтобы разложить по тарелкам сочащиеся соком ароматные куски в окружении свёклы, моркови и лука.

– Пожалуйста, сэр. Пожалуйста, сэр.

После недолгого молчания – все были заняты едой – Фредди причмокнул:

– Потрясающе, Ларри. Может, откроем при салоне ещё и ресторан? От клиентов отбою не будет.

Ларри польщённо улыбнулся.

– Благодарю, сэр, но сэр Маркус учил меня, что когда много в руах, то потом подбирать сложно.

– Золотые слова, – кивнул Джонатан.

– Я вам положу ещё, Фредди? – встала Эстер.

– Слово леди – закон для ковбоя, – расплылся в улыбке Фредди. – Не смею отказываться.

Джонатан рассмеялся: пристрастие Фредди к рыбе = экзотике для Аризоны, там копчёная рыба считалась шикарной закуской к пиву – было ему известно ещё с тех пор. Интересно, Ларри это тоже знает? Но рыба необыкновенная, никогда такой не ел. Надо же, какой Ларри умелец.

После рыбы на столе появилась курица. Большая, золотисто-коричневая, бесстыдно задравшая тугие лоснящиеся окорочка. Эстер взяла нож. Удивлённые взгляды Джонатана и Фредди заставили её улыбнуться. Увидев, длинное лезвие без затруднений проходит сквозь тушку, Фредди с необидно насмешливым удивлением спросил:

– Это такой нож?

– Нет, – рассмеялась Эстер. – Это такая курица.

Нарезав курицу, она взяла лопатку и разложила ломти по тарелкам. И снова воцарилось молчание.

– Да-а, – выдохнул наконец Фредди. – Всякое видел, но чтобы курица без костей… Это впервые.

Эстер рассмеялась.

– В жизни всегда что-то впервые.

– Это точно, – кивнул Фредди.

– Очень вкусно, – улыбнулся Джонатан. – Вы настоящая волшебница, Эстер.

Ларри счастливо улыбнулся. Кажется, им действительно понравилось. А за десерт можно не волноваться: цимес ещё никого не оставил равнодушным. Он помнит, как его делала Энни.

И, как он и ожидал, цимес вызвал сначала удивление, а потом восторг. Особенно у Джонатана. И когда после десерта перешли в гостиную к бару, Джонатан ещё раз повторил:

– Ну, никогда такого не ел. Эстер, это просто чудо.

– Спасибо, – улыбнулась Эстер. – Я вас ненадолго оставлю. Ларри, не давай скучать гостям.

Когда она вышла, Фредди улыбнулся.

– Ну, Ларри, нет слов. Где ты её отыскал?

– На заседании школьного совета, сэр, – ответно улыбнулся Ларри.

– Во! – восхитился Фредди, переходя на ковбойский говор. – Во где искать надо, а то шляешься ты, Джонни, где ни попадя.

Джонатан охотно рассмеялся и поддержал тему.

– Да, Ларри, ты у Монро комплект ей подбери.

– Во-во, – кивнул Фредди. – Ты слушай, он по комплектам знаток. В чём другом промашку даст, а здесь разбирается.

Джонатан легонько пихнул Фредди и продолжил:

– Чтоб утром она в постели с чашкой кофе знаешь, как смотрелась! – и захохотал вместе с Фредди.

И, захваченный этим весельем, Ларри потерял голову.

– Прошу прощения, сэр, но утром кофе в постель подают мне. Джонатан застыл с открытым ртом, а Фредди молча отсалютовал Ларри стаканом. И наконец продышавшись, сказал «учительским» тоном.

– Во, Джонни, учись у знающих людей. А то так и не сумеешь себя поставить.

Когда Эстер, освежив в спальне лицо и посмотрев на спящих детей, спустилась вниз, разговор шё1л о предстоящих осенью выборов мэра и начальника полиции.

Вечер плавно заканчивался. Ещё общие доброжелательные фразы, благодарности за оказанную честь и доставленное удовольствие. И прощание на крыльце. Званый обед закончился в тот час, когда должен начинаться съезд перед званым ужином, но на Новой улице уже была ночь. Здесь жили богачи Цветного квартала, а им всем завтра с утра на работу, постоянную и по меркам Цветного престижную и высокооплачиваемую.

Стоя на крыльце, Ларри и Эстер взглядами проводили Джонатана и Фредди до их машины. А когда та отъехала, Ларри обнял Эстер за плечи.

– Спасибо, Эсти, ты молодец.

– Ох, Ларри, – Эстер прислонилась головой к его плечу. – Им понравилось? Как ты думаешь?

– Думаю, да, – твёрдо ответил Ларри. – Если бы было что-то не так, сэр Фредди сказал бы. Он всегда говорит прямо.

По-прежнему держа Эстер за плечи, он увёл её в дом, по дороге щёлкнув замком входной двери.

– Ты устала, пойдём спать.

Так – в обнимку – они и ушли в спальню.

Когда шум мотора затих вдали, Чак выбрался из своего убежища. Впроде его не заметили. Он тщательно отряхнул брюки и рубашку. Оглядел пустую тёмную улицу и не спеша, гуляющей походкой направился к центру Цветного.

Он сам не понимал, почему, а вернее, зачем шляется вечерами по Цветному кварталу, обязательно прочёсывая Новую улицу, но особо об этом не задумывался. А… а просто так! И сегодня бы прошёл бы мимо и пошёл дальше, по барам да по бабам, но увидел тёмно-синий «ферри» – свою машину и… и не смог уйти.

Из-за плотных штор ни силуэтов, ни голосов не разобрать, совсем вплотную не подойдёшь: слишком велик риск, но… за три дома ближайшая стройка, а вот оттуда можно и проследить. Сидел, сидел и высидел. Дождался. Оба были. Зачем? Кой чёрт их сюда принёс, какие-такие дела у них с Ларри? Ну, работает он на них, так Слайдеры тоже работают, поганец этот со своей – пузо до глаз – вон, наискосок от Ларри, так к нему не пошли, а здесь целый вечер просидели. А какого хрена? Зачем это ему? А ни за чем. Просто интересно. И… и вдруг пригодится. Когда-нибудь и для чего-нибудь. С беляками надо ухо востро держать, а то мало ли что…

Разговор Ларри с женой он расслышал хорошо. Ну, Ларри и дурак, сам длинный, а мозгов… как у воробья, что под лошадиными копытами навоз клюёт. Сытно да тепло, а переступит лошадь – так раздавит и не заметит, что там под подковой хрустнуло. «Фредди всегда прямо говорит»! Нашёл… откровенного. Как же! Чёрт, а не беляк, который месяц под дулом держит, и трепыхнуться даже не подумай. Был Ларри работягой-придурком, таким и по гроб жизни останется.

Чак ещё раз огляделся по сторонам и уже спокойно пошёл домой. Поздно уже баб ловить, завтра с утра на маршрут. Только проспи, так Бредли такой вычет впаяет, что мало не будет.

Когда они выехали с Новой улицы, Фредди вздохнул.

– Да-а. Ну, всего ждал, но не такого.

– Угу, – Джонатан искоса посмотрел на него. – Тогда тебя тоже так кормили?

– Сравнил! Как я понимаю, сегодня был супер-люкс. Но рыба-а… обалдеть, Джонни! Ты раньше такое ел?

– Еврейскую кухню? Где, Фредди? Мысль о ресторане, кстати, неплоха, но где найти повара?

– Всех перестрелять нельзя, – философским тоном заметил Фредди. – Кто-то да уцелеет. Будем искать?

– Наткнёмся – используем. А специально искать… слишком много условий, Фредди.

– Понял, – кивнул Фредди. – А чего ты на морковку так налегал? В кролики решил податься?

– Ты её тоже наворачивал, аж уши дрожали, – так же по-ковбойски ответил Джонатан. – Как это её назвали?

– Цимес, – ответил Фредди и ухмыльнулся. – Не запоминай, больше его тебе негде просить.

– Ла-адно тебе, – рассмеялся Джонатан. – У неё как раз много не выпросишь.

– Ларри мягкий, ему как раз такая и нужна для равновесия. Вытряхивайся, Джонни, я её в гараж отгоню.

Джонатан кивнул и вышел из машины. Фредди высадил его за квартал от их квартиры. На ночь у каждого были свои планы. Скорчившуюся у недостроенного дома фигуру оба заметили и узнали, но разговаривать об этом сочли лишним.