Текст книги "Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке"
Автор книги: Светлана Архипова
Соавторы: Екатерина Юрьева,Ольга Болгова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 50 страниц)
Глава семнадцатая, в которой герои просто с приятностью проводят время
«Чадили факелы, отбрасывая тусклый отблеск на закопченные стены и пиршественный стол, заставленный огромными блюдами с яствами…».
Из «Истории зловещих событий…»
Розингс, 19 апреля, понедельник, 6:30 вечера
Поскольку не у всех гостей была возможность переодеться к обеду, то леди Кэтрин в виде исключения решила отойти от традиционных условностей и провести вечер без излишних церемоний.
Когда хозяева и гости Розингса перед обедом собрались в гостиной, то дамы не блистали драгоценностями и декольте, а джентльмены не щеголяли вечерними фраками и шелковыми чулками. Только мисс Бингли, сославшись на привычку переодеваться к обеду, появилась в роскошном вечернем платье с бриллиантовой диадемой в волосах.
Миссис Херст, которая решилась на время оставить своего больного мужа, была даже рада, что может спуститься в дневной одежде, которая все равно отличалась от простых платьев прочих приглашенных леди изысканностью покроя и богатством ткани.
Учитывая, что генерал, который отчего-то чувствовал себя в Розингсе как дома, предложил джентльменам выпить по рюмочке после трудного дня, «…чтобы скоротать время до прихода дам, и…так сказать, гррр-м, для аппетита», леди застали мужчин уже в довольно шумном настроении.
– Сэр, позвольте заметить, что священники могут позволить себе вкусить вино или какие другие крепкие напитки в доме своей сиятельной патронессы, – доказывал полковнику мистер Коллинз, норовя взять его под руку. – Подобным образом выказанное уважение достойнейшей из достойных леди не может таить в себе злонамеренности или непочтения. И не будем забывать, что вино, как и хлеб – это духовные дары, освященные таинством евхаристии…
– Простите, – Фицуильям отцепил от себя пальцы пастора и подошел к Энн, с намерением сопроводить ее к столу. Но леди Кэтрин уже успела перепоручить свою дочь заботам другого племянника, а сама обратила свой взор на генерала.
– Гррр-м, миледи, – Бридл почтительно склонился перед хозяйкой дома. – Я был бы невыразимо польщен, если бы мог рука об руку пройтись с вами в столовую. Я старый солдат, мадам, проведший всю жизнь на полях сражений, и не знаю слов… гррр-м… тонкостей этикета, но оказанная вами честь сделает меня счастливейшим из смертных.
Леди Кэтрин, немного смутившись, заверила его, что у нее в доме обходятся без церемоний, и она будет только рада иметь рядом такого провожатого.
– И не смейте утверждать, что вы старый солдат, – она кокетливо положила руку на обшлаг его мундира. – Зрелость – это самый расцвет мужественности, опытности и мудрости закаленного в боях воина.
– Мадам, только вы можете понять старого… гррр-м… зрелого солдата, – польщенный генерал медленно повел свою даму в столовую. – Ваши слова проливают бальзам на покрытое шрамами сердце усталого воина…
За ними потянулись остальные гости. Сэр Фэйр, почтительно склонив голову, предложил свою руку мисс Бингли, которая нет-нет, да и посматривала на Дарси, идущего рядом с мисс де Бер. Бингли, повинуясь выразительным взглядам сестер, подошел к мисс Дарси, а полковник был вынужден довольствоваться обществом миссис Херст. Некоторым джентльменам, ввиду досадной нехватки кавалеров, пришлось сопровождать по две дамы.
Небольшой переполох устроил МакФлай, который пытался проникнуть в столовую, но после неравного боя с лакеями был пойман и препровожден в привратницкую, куда, разжалобившись стонами и визгом пса, леди Кэтрин приказала отнести ребрышки баранины и приличный кусок свежей буженины, по ее выражению, «негоднику на ужин».
Когда все расселись в столовой, генерал Бридл окинул восхищенным взглядом стол, заставленный блюдами со всевозможными яствами, и воскликнул:
– Даже во дворце магараджи в Индии я не видывал такой изысканности и такого разнообразия кушаний!
– О, вы бывали и в Индии?! – ахнула польщенная комплиментом леди Кэтрин.
– Не просто бывал! Я сражался там семнадцать лет, – откликнулся Бридл, не забывая налегать на свою тарелку, полную еды. – Воевал с княжеством Майсур, с маратхами…
– Как это, должно быть, занимательно! – заметила миссис Херст. – А что в Индии с погодой? Говорят, там тоже часто идут дожди…
– Отвратительная погода! – генерал передернул плечами. – То нестерпимая жара, то лютый холод, то проливные дожди, то невыносимая засуха… гррр-м… Можете представить, даже тигры там страдают от ужасного климата.
– Тигры? – восторженно переспросила леди Кэтрин. – Вы хотите сказать, что встречали в Индии тигров?!
– Не просто встречал, мадам, но и охотился на них! – генерал небрежным движением подкрутил ус. – Привез с собой в Англию несколько шкур и…
– Что вы говорите?! – заинтересованно спросила миссис Беннет. – Неужели в Индии водятся тигры?
– И тигры, и львы, и слоны… гррр-м… Есть у меня и парочка бивней…
Пораженная услышанным, публика забросала генерала вопросами об Индии, на которые он весьма словоохотливо отвечал. Мисс Бингли были описаны индийские ткани и шали, мистеру Коллинзу рассказано о миссионерских подвигах английских священнослужителей, полковнику Фицуильяму – об индийском оружии, в частности, о клинках, выплавленных из знаменитой дамасской стали.
Младшим мисс Беннет была неинтересна Индия. Гораздо больше их занимал лейтенант Йорик, вниманием которого каждая из них хотела завладеть. Китти казалось, что она никогда еще не встречала такого обаятельного молодого человека, Лидия же сравнивала лейтенанта с мистером Уикхемом, и хотя сравнение было явно не в пользу Йорика, она все же с удовольствием кокетничала с ним, следуя своей привычке кокетничать со всеми офицерами, какие только попадались на ее пути.
Сам лейтенант за обе щеки уплетал и молочного поросенка, и утку с яблоками, и раков, и баранью ногу, не забывая обмениваться шутками с девушками, и даже вполголоса напевать им куплеты из любимых песенок:
«У которых есть, что есть, – те подчас не могут есть,
А другие могут есть, да сидят без хлеба.
А у нас тут есть, что есть, да при этом есть, чем есть, —
Значит, нам благодарить остается небо!»
Девушки весело смеялись, и Йорик, все еще не разобравшись, какая из них ему нравится больше, улыбался сразу обеим.
Капитан Эдгар Шелли слышал, как Робби Йорик поет и флиртует с двумя девицами, и в который раз восхитился легкостью его характера, помогающего лейтенанту везде и со всеми чувствовать себя свободно. Капитану, напротив, было весьма неуютно в незнакомой компании, да еще в затрапезном полевом мундире, переодеть который не оказалось возможным. Перед этим он полдня провел в лесу, собирая с солдатами какой-то хлам, пролежавший там десятки или более лет. Нашлась только пара-тройка предметов, могущих заинтересовать следствие, к которому он вдруг оказался причастен. Шелли был предан своему генералу, проявившему себя во время военной кампании храбрым и разумным полководцем, беспрекословно выполнял его приказы, но капитану не нравились эти судейские дела, к которым привлекли его драгун и его самого. Он предпочел бы сражаться с французами, а не прочесывать лес в поисках каких-то улик.
Посмотрев на разношерстую компанию, собравшуюся за столом Розингс Парка, капитан обратил внимание на девушку, сидевшую неподалеку от хозяйки дома. Она казалась совсем юной и была очень недурна собой. Его представили ей перед обедом, но он не запомнил ее имени, и только сейчас заметил ее милое, живое личико и чудесные глаза. Девушка оживленно рассказывала что-то своему соседу, который улыбался ей вежливой улыбкой, а сам нет-нет, да и посматривал на другую молодую леди, которая находилась на дальнем от него конце стола.
Бингли совершенно запутался в этих Ромальтах, Муальдах или как там звали какого-то рыцаря, зловредных опекунах, разбойниках и похищенных девицах по имени то ли Гортемина, то ли Кортенция, и давно потерял нить романтической истории, которую ему с жаром пересказывала мисс Дарси. Он смотрел на мисс Джейн Беннет, сидящую на другом конце стола и мечтал оказаться рядом с ней, чтобы… Бингли приободрился, вспомнив, что после обеда они перейдут в гостиную, где мисс Дарси усядется за фортепьяно, и он сможет располагать сам собой.
– Неведение становится невежеством, если проистекает от нашей собственной лени и нежелания искать путей просвещения, – пробормотала Мэри. – И это непростительно.
– Что? – машинально переспросила Элизабет и положила себе на тарелку немного рыбы в каком-то белом соусе.
– Неважно, – сказала Мэри и покосилась на судью, который увлеченно поглощал тушеного цыпленка. Она вспомнила обещание сэра Фэйра еще раз вызвать ее на допрос и помрачнела.
Элизабет ужасно не хотелось спускаться к обеду, как и встречаться вновь с судьей, который чуть не обвинил ее в убийстве и периодически посматривал на нее с нескрываемым подозрением. Видеть мистера Дарси ей тоже было не совсем приятно. Он поразил ее сегодня своим заступничеством, и тем, что дал ей свой платок…
Она говорила себе, что так поступил бы каждый джентльмен на его месте, но при этом понимала, что ей легче было бы принять помощь от любого другого человека, чем от гордого и высокомерного мистера Дарси, к которому она всегда относилась с неприязнью, и который никогда не скрывал свое к ней нерасположение.
Вот и сейчас во время обеда, присутствовать на котором повелевал ей долг гостьи, и после него, когда джентльмены присоединились к дамам в гостиной, – он не сказал ей ни слова и ни разу не посмотрел в ее сторону, видимо, считая ниже своего достоинства поинтересоваться ее самочувствием после унизительных и несправедливых нападок судьи.
Зато Элизабет была приятно удивлена разговором с мисс Дарси, которая подсела к ней в гостиной и оказалась очень милой и доброжелательной девушкой. Вопреки рассказам мистера Уикхема, Джорджиана вовсе не выглядела надменной, напротив, явилась весьма простой в общении и на редкость разговорчивой. Поделившись с Элизабет своими предположениями насчет разбойников, которые орудуют в окрестностях Розингса и похищают компаньонок благородных девиц, мисс Дарси вскоре перешла к фортепьяно, на котором, как выяснилось, она превосходно играла.
«Не стоит с предубеждением судить о незнакомых людях со слов других», – подумала Элизабет, с дружелюбной улыбкой наблюдая за мисс Дарси. Тут она заметила, что мистер Бингли, который явно намеревался подойти к Джейн, на полпути был остановлен мистером Дарси, который тихо что-то ему сказал, после чего мистер Бингли с покорным видом подошел к фортепьяно и стал переворачивать ноты для мисс Дарси.
«Ох уж этот человек! – с горечью мысленно воскликнула Элизабет, посмотрев на свою слегка поникшую старшую сестру. – Он считает для себя возможным вмешиваться в судьбы других людей и подчинять их жизнь собственным прихотям!» Но тут вспомнила, как мистер Дарси вмешался в ее собственную жизнь и спас от обвинений судьи, после чего она слегка смутилась, ощущая себя неблагодарной. Признательность к нему перемежалась с осуждением человека, который столь легко мог пренебречь чувствами окружающих его людей.
Сэр Юстас весь вечер разрывался между желанием послушать генерала и уделить должное внимание мисс Бингли. В итоге он вполне успешно справился с этой задачей: успевал ничего не упускать из рассказов генерала и даже периодически вставлять туда остроумные, с его точки зрения, замечания, а также ухаживать за мисс Бингли, заодно мягко попеняв ей за неточность, допущенную при их сегодняшней беседе. Обворожительно улыбнувшись, Кэролайн уверила судью, что слабость леди не помеха для наблюдения, коли она обладает чутьем, острым глазом и женской интуицией. Подобные мысли были для сэра Юстаса внове, но произвели на него весьма благоприятное впечатление.
Генерал, насладившись отличным портвейном, специально извлеченным по особому случаю из дальнего угла винного погреба Розингса, и в гостиной продолжал путешествовать по местам своей боевой славы. Пообещав леди Кэтрин при случае поведать ей занимательнейший рассказ о том, как он в одиночку охотился на тигра, Бридл плавно перешел от рассказов об Индии к сражениям на Пиренейском полуострове.
Полковник Фицуильям с неослабевающим интересом и восхищением продолжал посматривать в сторону мисс де Бер. Встревоженная его взглядами Энн обратилась к ближайшей от себя даме с каким-то малозначащим вопросом, надеясь завязать с ней беседу. Увы, ее соседкой оказалась миссис Херст, которая весь вечер была нервозна и непривычно молчалива, и сейчас смогла выдавить из себя лишь утверждение, что если к созвездию Козерога, где уже находится Марс, приблизится еще и Луна, то ничего хорошего из этого не получится.
– Предчувствую, что будет дождь, – прошептала она и бросила затравленный взгляд за окно.
Миссис Беннет с умилением наблюдала за своими младшими дочерьми, которые сидели вместе с лейтенантом Йориком, и мысленно готовилась к свадьбе одной из них с этим очаровательным молодым офицером. К сожалению, рядом с почтенной матерью семейства не было ни сестры Филипс, ни леди Лукас, с которыми можно было поделиться своими радостями и планами на будущее.
Мистер Беннет пристроился в одиноко стоящем за камином кресле и с нетерпением раскрыл фолиант, который еще днем весьма его заинтересовал. Найдя нужную страницу, он прочитал:
«Шериф, призванный в поместье, выяснил вскоре, что сэр Роджер с женой, дочерью и ее мужем, опередили по дороге сэра Рупрехта и прибыли в Розингс раньше него.
– Как могло такое случиться? – вопрошал присутствующих шериф. На что ответствовал сын убиенного сэра Рупрехта: его отец искал в лесу потерявшуюся леди Розамунду. Но стоило шерифу поинтересоваться, где был Фредерик сам в это время, ответом послужило молчание, которое нарушила лишь Лауренсия, невеста Фредерика. Благородная девица сия зарыдала и призналась, что она с женихом и братом была в этом лесу и даже слышала крики, которые издавала несчастная Розмунда, встретив свою смерть».
Глава восемнадцатая, в которой становится известно о новых находках
«– Два убийства страшных случилось, и что ждет впереди? – вскричал сэр Хьюго. – Наш дом проклят, и все мы прокляты в нем».
Из «Истории зловещих событий…»
Дорога в Розингс, 20 апреля, вторник, 10:15 утра
Судья Фэйр и генерал Бридл поехали в Розингс в самом благодушном настроении.
– Эти дамочки, гррр-м, – сообщил генерал, восседая в коляске рядом с судьей, – они, конечно, прелестны. Особенно одна из них – сплошное очарование! Какой характер! Какая наблюдательность!
– Совершенно с вами согласен, генерал, – отозвался сэр Юстас, вспоминая вчерашний разговор с мисс Бингли о женской интуиции и чутье. – Думаю, я догадываюсь, о ком вы говорите. Хороша собой, умна, наблюдательна… Удивительно, как эта леди, лишившись чувств, смогла заметить так много существенных деталей. Эх, не будь мистер Дарси столь подозрительно настойчив, мы бы вчера уже выяснили, кто убийца.
– Лишилась чувств?! – генерал с возмущением посмотрел на своего собеседника. – Леди Кэтрин невозможно представить в обмороке. Эта дама умеет держать себя в руках. Железный характер. Хотя, если она захочет упасть без чувств, надеюсь, сделает это, когда я буду поблизости. Гррр-м… Я с удовольствием поддержу ее своими руками. Да, своими собственными руками, сэр.
– Леди Кэтрин?! Я имею в виду вовсе не леди Кэтрин, – заверил генерала судья. – Мисс Бингли! О, какая дама! Сколько огня, сколько выдумки и энергии! Такие леди редко встречаются, поверьте моему опыту. Это вам не безвольные, вечно всхлипывающие и стонущие создания…
– Мисс вчера несколько оплошала со своими показаниями, – заметил генерал.
– Не знаю, не знаю, – отозвался сэр Юстас. – Поведение мисс Элизабет Беннет выглядит очень подозрительным. Слишком спокойна. И ее платье со следами крови… Мистер Дарси вмешался совсем некстати. Конечно, я вынужден верить его слову, но проследить за мисс Беннет не помешает, совсем не помешает… Поверьте моему чутью и опыту, сэр…
– Отлично, сэр, – перебил его Бридл и посмотрел вперед. – Вот и Розингс. Славный домишко! А хозяйка…
Генерал приложил кончики пальцев ко рту и громко причмокнул.
– Давненько я не встречался с такими дамочками. Будто лет двадцать сбросил. Эх… – генерал развернул плечи и впился взглядом в леди Кэтрин, которая как раз в это время вышла из парадной двери особняка. На леди было весьма легкомысленное светлое платье, а в руках она вертела чудный кружевной зонтик. Она увидела подъезжающую к крыльцу коляску, и, разглядев в ней генерала, нежно улыбнулась. Генерал с легкостью, необыкновенной при его кряжистом сложении, выскочил из экипажа и приложился к милостиво протянутой руке.
Энн, наблюдавшая эту сцену, отошла от окна своей комнаты и присела за столик, на котором лежал раскрытый дневник. Она окунула перо в чернильницу и записала:
«20 апреля 18** года.
Мама определенно увлечена генералом Бридлом. И он ею – тоже. Интересно, она выйдет за него замуж, или опять разочаруется во всех мужчинах, как это было после ухаживаний бедолаги сэра Хаммока? Она отвергла его руку только потому, что он предпочитает жаркое рагу и любит выпить кружку-другую темного эля. Мама говорила, что это вульгарно.
И еще потому, что сэр Хамэк не любил розы из-за их колючек, а предпочитал, чтобы на его клумбах рос клевер, который по его словам, во-первых, цветет все лето; во-вторых, он пьет из него чай, а в-третьих… не помню…
Словом, она ему отказала, и я думаю, правильно сделала, иначе у нас вместо розария появилось бы поле клевера, а мама была бы вынуждена подписывать свои письма такой смешной фамилией. Впрочем, фамилия Бридл тоже не самая лучшая, хотя генерал куда симпатичнее сэра Хамэка
Фицуильям продолжает на меня смотреть, и я начинаю думать… Да, это все выглядит очень подозрительно! Ведь именно Фицуильям нашел эту шаль, возле которой была обнаружена лужа крови… Если… Если он это сделал специально, чтобы привлечь внимание свидетелей и обеспечить себе алиби? Шаль потом пропала… Почему она пропала? И кто знал, что она лежит на каминной полке в холле? Знал полковник, потому что приказал ее туда положить!
Другие тоже это знали, но именно он приказал Дугласу не спрятать шаль, а положить на видное место.
И еще мистер Херст. Говорят, что яд положил какой-то незнакомец, но мне кажется, что это мог сделать Фицуильям, потому что он тоже пьет бренди. Он мог налить себе бренди, а потом бросить яд в графин. Но зачем ему отравлять мистер Херста? И похищать и убивать мою миссис Дженкинсон?
А что, если он похитил миссис Дженкинсон потому, что она – моя компаньонка? Может быть, следующей жертвой стану я?! Иначе почему он все время на меня смотрит? И этот странный блеск в его глазах… Он явно замышляет недоброе. И хотя трудно представить, зачем ему меня убивать, мне все равно становится страшно…
Я пыталась намекнуть Джорджиане, что убийца среди нас, но она так уверена в своей версии о разбойниках, что переубедить ее совершенно невозможно…
Нужно будет проследить за Фицуильямом и быть крайне осторожной, чтобы не остаться с ним наедине, и не дать ему возможности меня убить…»
– Кто у нас еще остался? – спросил генерал, водрузившись в кресло в библиотеке. Из-за прыжков из коляски и трогательной встречи с хозяйкой дома ему стало жарко. Он промокнул затылок большим красным платком и, отдуваясь, отпил из большого бокала, наполненного лимонадом со льдом.
– Знает толк в таких делах, – пробасил он, имея в виду то ли повара, приготовившего такой вкусный лимонад, то ли саму леди Кэтрин, проследившую, чтобы в ее доме все напитки были на самом высоком уровне. Как и еда, впрочем, – генерал с удовольствием вспомнил вчерашний стол.
– У нас на очереди, – забубнил сэр Юстас, – леди Кэтрин, мистер Бингли, мисс Джорджиана Дарси и мисс Энн де Бер. А также мы еще не разговаривали с пастором мистером Коллинзом, его женой и мисс Джейн Беннет.
– Гррр-м, – пробормотал генерал. – Как их всех… сюда занесло… Не многовато ли?
– Гости, родственники, – судья перетасовал бумаги и дернул за шнур звонка.
Через минуту в библиотеке появился дворецкий, которому было приказано отправить в Хансфорд за Коллинзами и мисс Джейн Беннет, а также на всякий случай пригласить в Розингс и Беннетов, если вдруг возникнут какие-нибудь неожиданные вопросы.
– И пригласите сюда полковника Фицуильяма, – сказал судья.
– Полковник вчера был на допросе, – напомнил ему генерал, наблюдая, как лейтенант Йорик занимает свое место за столиком у камина.
– У меня возникли некоторые сомнения, – напыжился сэр Юстас. – И я хотел бы…
Когда полковник вошел в библиотеку, судья объяснил ему, что показания свидетелей несколько противоречивы, поэтому он вынужден уточнить некоторые детали, в частности, время появления на поляне мисс Элизабет Беннет.
– Она задержалась в лесу и пришла позже своих родственников? – спросил у Фицуильяма сэр Фэйр.
– Они появились почти одновременно, – ответствовал полковник.
– А нам сказали, что ее не было гораздо большее время, – наскакивал судья.
– Я этого не заметил. Насколько я помню, мисс Элизабет Беннет шла за родителями и сестрами.
– Так, так, – задумался сэр Фэйр. – А вы были раньше знакомы с мисс Беннет?
– С которой из них? – усмехнулся полковник. – Их пятеро, если позволите…
– С мисс Элизабет Беннет!
– Нет, не был знаком.
– А когда на поляне появилась мисс Мэри Беннет?
– Это которая из них?
– Средняя. Такая странноватая девица, все время о чем-то думает. Она пришла на поляну вместе с мистером Дарси, – раздраженно сказал судья.
– Ах, это мисс Мэри… Да, она появилась вместе с Дарси и мисс Бингли. А что? Эту девочку вы подозреваете в похищении и убийстве компаньонки? – насмешливо спросил Фицуильям.
Сэр Фэйр хотел ответить, что он подозревает и мисс Элизабет, и мисс Мэри, и даже самого полковника, потому как его пуговица была найдена вчера возле места преступления, но благоразумно промолчал и выразительно посмотрел на капитана Шелли, который молча сидел у окна. Капитан встал и поднес к столу объемный пакет.
– Смотрите, – судья ловко вытащил из пакета измятую женскую перчатку, потемневшую цепочку от часов, выцветшую розовую ленточку, обломок некогда бывшего желтым пера от дамской шляпки, серебряный брелок от ключей, жемчужную сережку и разложил эти вещи на столе. – Что скажете? Эти улики вчера нашли драгуны, когда прочесывали лес под командой капитана Шелли.
– Многовато для одного леса, – сказал полковник. Он покачал головой, разглядывая предметы на столе, и вдруг внутренне похолодел: в точности такая сережка входила в комплект украшений, которые были подарены его отцом, графом *** мисс Энн де Бер на ее восемнадцатилетие. Это были нитка жемчуга, гребень из слоновой кости, украшенный жемчужинами, и серьги… Нет, это не может быть сережка его кузины. В то время, когда в лесу происходило какое-то преступление, Энн ехала в Джорджианой в карете…
– Ничего не могу сказать, – покачал головой Фицуильям. – Эти вещи я вижу впервые в жизни.
– Благодарю вас, сэр, – судья встал и кивнул лейтенанту Йорику. – А теперь, думаю, настало время поговорить с нашей хозяйкой леди Кэтрин.
Выходя в дверь, расстроенный полковник случайно заметил, как генерал одернул мундир и снял несуществующую пылинку с обшлага своего рукава.
