Текст книги "Боевая птица (СИ)"

Автор книги: Сия Кейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 43 страниц)

– Почему?

– Придет время, и ты все узнаешь сам.

С этими словами Рул встала из-за стола и схватила поднос с осколками. Еды на нем уже не осталось – Кайрин оголодал так, что смел все под чистую. Служанка не произнесла ни слова и вышла, закрыв за собой дверь на ключ, словно ее здесь и не было.

Кайрин вытянул ноги, поудобнее усевшись на стуле, и прикусил губу. Ему стало гораздо лучше, но голова все еще кружилась, а зрение казалось каким-то туманным. Вряд ли Кайрин смог бы сейчас обратиться. Он не стал даже пробовать, тем более что в замке снова стал проворачиваться ключ.

Парень так резко вскочил с места, что едва не потерял равновесие от головокружения. Закинув покрывало, что было у него на плечах, на кровать, он вернулся к столу, на котором лежал, устроился на неудобной жесткой столешнице и снова притворился спящим.

Отец и Чайс зашли молча, словно им нечего было друг другу сказать. Скорее всего, они просто переживали за результат своего эксперимента, так же как Кайрин волновался по поводу своей магии. Если алхимика получится…

Он слышал, как Чайс подошел к столу и взял с него что-то металлическое. Шаги приближались, и чуть приоткрыв глаза, Кайрин увидел скальпель в руке алхимика. Ученый решил пустить кровь, в которой растворилась чистая магия. Что ж, пусть попробует.

– А что с его кожей? – Спросил Сайзанг.

Кайрина тоже волновал этот вопрос. Мысль о том, что ему придется ходить так всю жизнь, пугала едва ли не больше, чем перспектива остаться без дара.

– Еще один побочный эффект. Ерунда. Ты же сам сказал – тебе на него плевать. Ну подпортили мальчику мордашку – и что с того!? – С какой-то веселостью в голосе ответил Чайс.

Кайрин еле сдержался, чтобы не встать и не высказать алхимику в лицо все, что он об этом думает. Или просто «подпортить мордашку» ему в ответ.

Холодное лезвие коснулось кожи юноши на запястье. Кайрин стиснул зубы, приготовившись к боли и надеясь, что это проявление нервозности не так заметно. Скальпель распорол ему кожу, и теплая кровь полилась по руке. Парень терпел боль из последних сил, но осознание того, что ему придется лежать в собственной крови, еще больше пугало его. Кайрину стало противно.

Кровь испачкала всю его руку, Кайрин чувствовал, что она уже натекла лужицей вокруг его ладони и начинала капать на пол. Чайс ходил по комнате. Он снова приблизился, и по звуку падающих капель парень понял – алхимик собирает его кровь в какую-то емкость, возможно, в стакан или бокал.

Потому что магическую кровь надо пить. Кайрин читал об этом, но естественно, не поверил в такие бредни. Сейчас же ему стало действительно страшно.

По звукам Кайрин понял, что Чайс подал кровь отцу. Парень напряг слух и, возможно, даже начал молиться. Он вспоминал имена тех богов, что покровительствовали Многоликим. Кайрин, как бы далеко от клана он не был, как бы не изменился внешне, всегда чувствовал себя одним из них. И сейчас тоже.

Напряженная тишина свидетельствовала о том, что отец сделал глоток. Кайрин напряженно ждал.

– Тьфу! – Рявкнул отец, выплевывая кровь на пол. – Ничего! Не работает. Я должен был что-то почувствовать! Я знаю, как это должно проходить!

Кайрин пытался бороться со своим лицом, оставаться невозмутимо-спящим, но он улыбался. Улыбался, чувствуя себя целым. У них снова ничего не получилось. Они снова ничего у него не отняли.

– Может, немного подождать? – Неуверенно предложил Чайс.

– Ты – никчемный шарлатан, а не ученый! Не собираюсь я ждать! – Яростно выпалил Сайзанг, уходя прочь.

Его тяжелые шаги стихли, удаляясь по коридору. Чайс рванул за ним, но Кайрин прекрасно понимал, что этого алхимика в замке больше не будет.

Тогда парень открыл глаза и ужаснулся. Кровь до сих пор текла из его раны. Она залила стол и уже скопилась лужицей на полу. Кайрин ожидал увидеть нечто подобное, вспоминая свое отражение в зеркале. И все же он был в ужасе.

Его кровь была черной.

Глава 8. Вайн

У него болела голова от здешних запахов – дыма опиума, смешавшегося с алкоголем и неприятными ароматами одеколонов. Казалось, никто из остальных присутствующих этого не замечал, но Вайну действительно было не по себе. Он мечтал поскорее выбраться из этого тесного кабинета – душной коробки с мраморным полом и стенами, увешанными картинами и гобеленами. Здесь было темно, как в норе – свет шел от единственной свечи на отполированном до зеркального блеска столе, который уже заплевали и испачкали министры. Им вообще было плевать на манеры, никто даже не подумал прекратить курить в помещении, поэтому вонючий дым тяжелым облаком висел в воздухе. Вайну приходилось стоять на ногах – так ему казалось, что он имеет влияние над министрами. Естественно, это было не так. Министры открыто зевали и дремали во время речи нового короля, обсуждали что-то свое, когда Вайн просил ответа на заданный вопрос. Они выводили его из себя. Вайн стиснул челюсти и впился ногтями в ладони, чтобы уменьшить свою ярость, но она уже кипела настолько, что его самообладания не хватало, чтобы держать гнев в узде. Он громко хлопнул ладонью по столу:-Кому не интересно, можете проваливать! Повисла гробовая тишина, и только Вайн резко и порывисто дышал полной грудью. Он прожигал глазами каждого из министров. – Мы здесь не в игрушки играем! – Продолжил он, – Если вы пришли сюда поржать и почесать языком о своих шлюхах, за которых вы вчера отвалили целое состояние, то можете идти, я вас не держу. Если злость могла быть осязаемой, то сейчас Вайн чувствовал ее кожей. – Мальчик, – Проскрежетал королевский казначей, дряхлый тощий старик с мерзкой лысиной, – а не много ли ты на себя берешь? За те недели, что Вайн прожил в замке, он понял, что нужно вести себя по-другому. Не как тощий мальчик из самого бедного района города, борющийся даже не за жизнь, а за выживание, а как король. Теперь он стал королем, но все еще был безропотной дворнягой в глазах этих зажравшихся стариков. Это нужно было менять. Упершись ладонями в стол прямо перед казначеем, Вайн наклонился к старику и впился в него взглядом:-У меня к вам просьба, господин казначей. – Прошипел парень, – Не заставляйте меня напоминать вам каждый раз: кто вы, а кто – я. Знаете, что отличает короля от обычного человека? Его желания сбываются быстрее. Старик побледнел и отодвинулся, прислонившись к спинке кресла. Вайн снова встал во главе стола:-Подведем итоги. – Его голос прогремел в тишине – молодой, неуверенный, недостаточно грубый и, по мнению Вайна, ужасный из-за этого, – Вы не предоставили мне отчеты о правлении в провинциях, не собрали списки имен мятежников и подпольщиков, заявивших о себе за время правления Данги, не собрали все ее военные достижения в одном документе, а что самое главное – явились сюда, как ни в чем не бывало, считая, что я вам ничего не сделаю. Прекрасно.

– Большинство из нас избраны в совет даже до вашего рождения, Ваше Величество. – Прохрипел Каутос, представитель ученых, наконец-то вытащив изо рта трубку с опиумом.

Вайн обвел взглядом комнату и всех собравшихся:

– Именно это я и считаю ошибкой.

Никакие действия не останутся без последствий. Вайн прекрасно понимал, насколько невыгодно для него заводить таких врагов, как эти старики, сидящие здесь на протяжении десятилетий. Если он распустит совет, они объединятся и будут плести против него интриги, пока он не закончит так, как Данга, если не хуже. Потупив голову, Вайн стиснул челюсти и запустил руку в волосы:

– Я считаю, что не могу просто так доверять вам.

По кабинету поползли недоверчивые перешептывания, но Вайн продолжил, и когда он заговорил, голоса стихли:

– Я не знаю никого из вас и имею полное право сомневаться в вашей компетентности. Это еще не значит, что я собираюсь распустить этот совет. Вы пройдете проверку. Показав себя с лучшей стороны, вы заслужите мое доверие и место в совете. Проявив с худшей – укажете себе на дверь.

– Вы не имеете права! – Проверещал казначей.

– Что за глупые игры!?

– Нам некогда заниматься этой ерундой! – Подхватил придворный жрец, которого Вайн вообще считал лишним в этой комнате. Зачем религии лезть в политику?

– А по-моему, хорошая идея. – Донесся грубый голос с дальнего края стола.

Оттуда на Вайна смотрел высокий крупный мужчина в доспехах. На вид ему было около пятидесяти, но при этом он казался довольно бодрым и еще… умным. Именно в его глазах Вайн увидел ту рассчетливость, что должна была быть у каждого в этой комнате.

Вайн не хотел себе признаваться, но у него ее тоже не было.

– Генерал, зачем вы поддерживаете сумасбродные идеи короля? – Возмутился один из стариков. – Он еще слишком молод, чтобы осознавать, насколько важно все, что происходит в этой комнате.

– А мне кажется, он осознанно идет на этот шаг, не так ли, Ваше Величество? – Ответил генерал.

– Генерал Эндин прав. – Согласился Вайн. – Портить с вами отношения я не собираюсь, но и править как те, кто был до меня, тоже не желаю.

Он встретил взгляд генерала. Мужчина неотрывно смотрел на Вайна, и парень видел в его глазах нечто, похожее на гордость.

Вайн не смотрел на время, пока раздавал министрам указания и рассказывал о своих правилах. Он так увлекся, что забыл обо всем, но когда совет был объявлен закрытым, на Грери уже опустилась глубокая ночь. Вайн видел, с каким нетерпением уставшие министры рвались к выходу из кабинета, и он чувствовал от этого какое-то мрачное удовольствие. Наверное, такой у власти вкус – как у сахара, смешанного с углем.

Генерал выходил из кабинета последним, когда Вайн уже обессиленно уселся на свое место во главе стола и почти лежал на нем, подперев рукой больную голову. Эндин был единственным из совета, кто обернулся на Вайна в дверях. Единственным, кто одобрительно кивнул ему, прежде чем уйти.

Он проснулся, когда почувствовал, что кто-то настойчиво трясет его за плечо. Рейва вцепилась мертвой хваткой и звала его по имени. Вайн протер заспанные глаза:

– Что еще такое? Ты видишь, я занят.

Он не сразу понял, что уснул сидя на том же самом стуле в том же самом кабинете, насквозь пропахшем дымом.

– Уже завтра твоя коронация, а ты ведешь себя так, будто короновать будут кого-то другого! – Возмущенно пропищала сестра.

– А я тебе разве не говорил? – Вайн уставился на Рейву, – Я уже нашел своего двойника, который будет вместо меня. Коронация – его забота, но никак не моя.

Парень снова лег на столешницу, и ему было плевать, что шея ныла оттого, что он несколько часов пролежал в такой неудобной позе. Он закрыл глаза и притворился спящим. Рейва снова принялась дергать брата за плечо:

– Я серьезно! Вайн, просыпайся.

– Зачем? – Не поднимаясь со стола спросил он. – Если ты скажешь, что тебе скучно, и ты разбудила меня из-за того, что тебе не с кем поболтать, я отправлю тебя в катакомбы под замком и выпущу оттуда только тогда, когда высплюсь. Если что, это произойдет лет через шесть, когда ты настолько вырастешь, что перестанешь донимать меня по пустякам.

– Вайн, уже полдень!

– Каким образом эта информация может мне помочь выспаться?

Он ждал, когда Рейва окончательно выйдет из себя и хотел узнать ее дальнейшие действия. Пока что она лишь трясла его за плечо и возмущенно звала по имени.

– Только посмей помять мне рубашку! – Пригрозил Вайн, все еще лежа лицом на столе.

Попав в замок, Вайн стал носить просторные льняные рубашки. На них не было видно ни грязи, ни замятин, да и он почти не чувствовал легкую ткань на себе. Ему было глубоко плевать на свой внешний вид, в отличие от Рейвы.

– Я готова разорвать это уродство прямо на тебе!

– Рейва, перестань. – Поднимаясь, сурово сказал Вайн.

Девочка отцепилась от брата, встала рядом и сложила руки на груди. Вайн одарил ее взглядом, вопросительно выгнув бровь.

– Нас ждет Элисер. – Наконец сказала Рейва, сделав при этом такое лицо, будто бы Вайн был младшим, а не она. – Она приготовила твой костюм для коронации.

Вайн цокнул языком.

– Я тебе вчера говорила! – Недовольно вскрикнула сестра.

«Будто бы у меня других забот нет» – подумал Вайн, но ничего не сказал. Рейва с головой решила погрузиться в жизнь принцессы. Вайн разрешал ей примерять десятки платьев и украшений, хотя считал это расточительством. Он надеялся, что желание быть сахарной принцессой скоро пройдет, а пока, чтобы искупить ту жизнь на грани голодной смерти, что все еще висела над ними тенью прошлого, он разрешал ей эти игры. Рейва расхаживала по замку в ярких шелковых платьях, и по шороху подола Вайн уже знал, что она приближается.

– Ты думаешь, что я целыми днями занимаюсь той же ерундой, что и ты!? – Все-таки не вытерпел Вайн.

Рейва шокировано уставилась на него. Парень продолжил:

– Ты донимаешь меня всякими глупостями! Мне не нужно все то, что ты считаешь важным. Не. Нужно. Если я потакаю твоим прихотям, это не значит, что надо лезть с ними ко мне!

Он не заметил, как перешел на крик, не заметил, как лицо сестры окрасилось недоумением и страхом. Вайн не заметил, как она расплакалась.

Он понял, что обидел ее, только когда девочка выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Вайн остался в комнате один, опустошенный и напуганный, словно вместе с криком он передал всему миру еще и свои чувства – хорошие и плохие – а внутри разверзлась пустота. Он медленно опустился на стул и закрыл лицо руками. Бежать за Рейвой ему не хватало сил.

Вайн еще долго думал, что она сейчас вернется и позовет к Элисер. Тогда бы он без единого словечка возмущения согласился и не злился бы даже если Рейве вздумалось бы прицепить к его затылку розовый бантик. Но сестра все не приходила, и Вайн начал думать, что она уже заперлась в своих покоях и дуется там, ковыряясь в горах новой одежды.

В дверь постучали как раз тогда, когда Вайн решил пойти к Элисер в одиночку и все-таки посмотреть на этот чертов костюм.

– Ваше Величество? Мне сказали, что вы здесь.

– Войдите. – Отозвался Вайн, и какая-то часть его сознания радовалась, что ему не придется навещать служанку и примерять ее творение.

На пороге появился молодой гвардеец с редкими светлыми, словно выгоревшими, усиками. Вайн был готов поспорить, что парень отращивал их, чтобы казаться старше. Лицо гвардейца выражало какое-то беспокойство, и Вайн не мог понять: то ли это обыкновенное волнение от встречи с королем, то ли новости у парня не очень хорошие.

– Что такое? – Спросил Вайн.

– Ваше Величество, эм… – Запинаясь, начал парень, – наши гонцы докладывают, что… в провинции Алаг поднят мятеж.

Вайну показалось, что его сердце сорвалось с места и ухнуло вниз.

– Мятеж? – Переспросил он, искренне недоумевая, что это может случиться с ним.

Гвардеец кивнул:

– Несколько мятежников были пойманы и казнены на центральной площади главного поселения.

Вайн опустил голову, зарывшись одной рукой в волосах:

– Это все, что ты знаешь?

– Пока да.

Король поднялся с места и уверенно (по крайней мере, так ему казалось) посмотрел на гвардейца, надеясь, что этот взгляд может как-то подействовать и не выдать его страха. Он пытался выглядеть готовым ко всему. У него это ужасно получалось.

– Держи меня в курсе всего. – Приказал Вайн. – Докладывай даже самые мелкие подробности, едва ты о них узнаешь. И еще… найди генерала Эндина и скажи, что я звал его.

Вайн уже отвернулся, обшаривая кабинет взглядом. Где-то должна быть…

– Я видел, как он покидал замок.

Король повернулся к нему и вопросительно вскинул бровь. На мгновение Вайну показалось, что он перегибает палку. Он вел себя так, будто считал, что его подданные умеют угадывать его мысли. Но это было всего на мгновение. Вайн, не произнося ни слова, прожигал парня взглядом. Бедняга бледнел от страха прямо на глазах, и Вайну начало казаться, что он сейчас упадет в обморок от ужаса.

– Значит, пусть вернется! – Рявкнул Вайн и продолжил искать.

За считанные секунды гвардейца и след простыл, и Вайн прикусил губу, думая, насколько власть страшная штука. Прошло меньше месяца, но он изменился так, словно и не было никогда того гвардейца, которого Данга на свою беду выдернула из толпы.

Тогда Вайна ненавидели за ту надменность, что была в нем при общении с остальными. По сравнению с ним нынешним, это была лишь жалкая кроха, и Вайн со страхом подумал, что дальше будет только хуже. Он уже обидел Рейву и накричал на какого-то парнишку, возможно, такого же, каким был когда-то он сам.

С отвратительно-горьким привкусом холодности, Вайн признался самому себе, что ему сейчас не до этого.

Он развернул на столе огромную карту Лоури – ее-то он и искал. В первые дни своей «власти» Вайн рассматривал ее с таким любопытством и восхищением, будто это был не разрисованный географическими метками лист бумаги, а настоящее чудо света. Она покрывала весь огромный стол, словно скатерть, плотная, неподвластная гнили и сырости бумага, была украшена золотыми надписями и бахромой из нитей по краям. Почерк, которым были выведены все надписи, заслуживал отдельного внимания – Вайн невольно чувствовал себя пустым местом, вспоминая свои косые каракули и сопоставляя их с этим шедевром.

Провинция Алаг была самым северным регионом Лоури и граничила с дикими кочевыми землями. Разумеется, почти все там было пропитано культурой кочевников – необразованных дикарей, у которых каннибализм и человеческое жертвоприношение до сих пор имели место быть и вовсю практиковались. Все, что Вайн знал об этих местах – лучше туда не соваться. Они хоть и принадлежали Лоури, но не были его частью, как остальные провинции. При дворе мотался один-единственный посол, которому наверняка было известно меньше, чем самому Вайну. Мятеж там, скорее всего, был делом обыденным, и Вайн допускал, что гонцы сделали из мухи слона, но все же такой случай был первым за время правления Вайна.

«Мятеж еще до официальной коронации. Не слишком-то хороший знак» – подумал Вайн, водя пальцем по рельефному рисунку на карте.

Ему показалось, что вместо стука в дверь, кто-то в нее со всей силы врезался. Парень подумал, что прибыл генерал, но вместо него в комнату ввалилась женщина, еще до того, как Вайн разрешил ей войти.

Это оказалась Элисер. Она выглядела растрепанной и запыхавшейся, словно бежала сюда со всех ног через весь замок. Вайн подумал, что она явно перегнула палку, раз решила так яростно и активно искать его из-за костюма. Или дело было не в этом?

– Рейва, – между вдохами прошептала Элисер, – она… без сознания. В библиотеке.

Вайн не думал, что умеет так быстро бегать. Он даже забыл как это – слышать свист ветра в ушах, особенно когда бежишь по помещению, где воздух вообще не колеблется. Тысячи мыслей проносились в его голове, когда он несся по коридору, едва ли не сбивая встречающихся ему гвардейцев.

Библиотека находилась в другом конце замка, но Вайн добрался до нее едва ли не за минуту. Он тяжело дышал, а ноги ныли так, словно он не пробежался по замку, а пересек весь Лоури с запада на восток. Парень рывком распахнул тяжелые двери, едва не потеряв равновесие от их веса, а потом с прежней прытью забежал в помещение.

Книжные полки здесь были высотой до самого сводчатого потолка, шпилем уходящего к небу. Они были выше Вайна раз в пять, если не больше. Парень чувствовал себя песчинкой в этой громаде. Рейва же, лежащая на полу, как брошенный лист бумаги, и вовсе была бы незаметна, если бы не ярко-зеленое платье, надетое на ней. Брат бросился к ней и ударился коленями о каменный пол, когда опустился рядом.

Грудь Рейвы медленно и глубоко вздымалась, словно она спала. На ней не было ни единого пятна крови, и Вайн разозлился на себя за то, что не спросил у Элисер, что здесь произошло. Он схватил сестру на руки и только тогда подметил, что на руке у нее был красный ожог, кожа на ладони уже покрылась волдырями, словно девочка прикоснулась к чему-то очень горячему и не отдернула руку.

Вайн потащил ее в комнату и по пути встретил Элисер, которая бросилась его догонять еще из кабинета. Ему казалось, что это было в прошлой жизни.

– Что с ней случилось? – Спросил он, прожигая служанку взглядом.

– Я… не знаю. – Элисер смотрела на юношу испуганными глазами. – Я услышала ее крик, когда проходила по коридору. Зашла, а там она лежит.

– Ей десять лет! – Прорычал Вайн. – За ней требуется глаз да глаз!

Он понимал, что в том, что Рейва сейчас без сознания, виноват он, но гордость и та самая злополучная надменность не давали ему признаться в этом даже самому себе. Вайн злился на себя, но это выглядело так, будто он пытался разорвать неведомыми когтями свою душу изнутри.

– Ваше Величество… – Пролепетала Элисер, – такого больше не повторится.

Он хотел ответить ей, как настоящий король. Унизить, накричать, пригрозить. Но в итоге одарил грозным взглядом и сухо кивнул.

Он сидел возле постели Рейвы в ее покоях и не знал, куда себя деть. Нервы, напряженные, как натянутая тетива, не давали спокойно сидеть на месте. Поэтому Вайн неустанно барабанил пальцами по колену.

Он послал Элисер за придворным врачом, и пока женщина искала его, Вайн разглядывал покои сестры, в которых он до этого не бывал, только видел мельком. Пристанище Рейвы было намного больше его собственного, но выглядело гораздо уютнее. Вайн не знал, когда ей хватило времени найти столько милых безделушек, чтобы украсить ими полки и шкафы. На диване в гостиной, где сейчас лежала девочка, было расстелено шикарное шелковое покрывало ало-бордового цвета, напоминающего Вайну о крови.

Он снова задумался о тех мятежниках, что сегодня погибли, можно сказать, по его приказу. Вайн ни разу не видел этих людей, возможно, они действительно были отъявленными негодяями и заслуживали своей смерти, но их кровь была на его руках.

Или нет?

Ведь он убил только Дангу.

Вайн вцепился руками себе в волосы и уперся локтями в колени. Он не хотел об этом думать, но эти мысли настигли его, как лавина. Парень заставил себя переключиться.

На большом обеденном столе, накрытом белой скатертью, в резной вазе из дерева стояли свежие фрукты. Вайн даже не подозревал, что их до сих пор поставляли в замок, тем более в такое время года! Окна были зашторены, и свет лился только от нескольких свеч на прикроватной тумбочке, что была у дивана. Вдалеке виднелась дверь, ведущая в спальню с огромной кроватью под балдахином, а через коридор – ванная со стенами, выложенными голубоватой плиткой.

Наконец-то входная дверь открылась, и в тишину комнаты ворвались голоса Элисер и врача, имени которого Вайн не помнил, да и не желал запоминать. Это был ссутуленный мужчина средних лет в неудобном пенсне, еле держащемся на горбинке носа. Он торопливо направился к Рейве, и Вайну бы следовало отойти, чтобы не мешать, но парень остался на прежнем месте, контролируя каждое движение мужчины.

Доктор проверил пульс девочки, посмотрел зрачки и даже заглянул в рот, но он не пользовался никакими своими приборами. Терпение Вайна было на исходе:

– Ну? Что с ней?

Мужчина повернулся к королю, поправив свое пенсне. Его лицо было настолько невозмутимым, словно он разговаривал не с королем, а с прислугой. Этот человек или бесстрашен или надменен похлеще самого Вайна.

– Полагаю, это просто потеря сознания от шока. Скорее всего, она просто испугалась. Увидела крысу, например. У детей такое бывает.

– Тогда почему она еще не пришла в себя!? – Выпалил Вайн, а потом к нему вернулся не только голос, но и разум, – Подождите, а ожог?

Доктор повернулся к Рейве. Он даже и не подумал осмотреть ее в поисках физических повреждений! В голове Вайна уже закрутились шестеренки, планирующие, как бы поскорее убрать этого доктора из замка.

Ну, хотя бы ожог лекарь нашел быстро. Он стал придирчиво рассматривать ладонь Рейвы, покрасневшую от чего-то горячего.

– Вряд ли она обожглась в библиотеке… – Сказал доктор. – Может, до этого она пошла на кухню?

Взгляды мужчин метнулись к Элисер, сжавшейся от страха на стуле в углу. Скорее всего, их подозрительные лица не на шутку напугали женщину, потому что она едва не разрыдалась, начав оправдываться:

– Меня не было на кухне… простите. Я убирала комнаты, да еще и в коридоре было много пыли, и я пошла…

– А кто был на кухне? – Перебил ее Вайн, – Кто мог видеть Рейву?

Элисер тяжело вздохнула, ее глаза расширились от ужаса, словно она боялась наказания за свою невнимательность. Жестокого наказания.

– Никого! – Окончательно разрыдалась она, – когда я заходила туда в последний раз, там никого не было…

Вайн злобно сжал челюсти и впился ногтями себе в ладони. Он стал королем, но по-прежнему казался себе беспомощным мальчишкой, неспособным разрешить даже такую малость, как глупые проделки сестры.

– Вайн? – Послышался тихий голосок.

Парень не заметил, как метнулся к Рейве и оказался стоящим на коленях на полу перед ее кроватью. Так их лица были на одном уровне. Вайн вцепился в здоровую руку сестры и крепко сжал ее:

– Никогда, – прошептал он, – никогда, слышишь, никогда я тебя не отпущу одну.

– Что случилось? – Рейва уставилась на него пустыми глазами.

Вайн посерьезнел:

– Хотел бы я задать тебе тот же вопрос. Мы нашли тебя в библиотеке без сознания. С обожженной рукой. Что там случилось?

Рейва, хоть ее взгляд и был направлен на брата, будто бы смотрела сквозь него. Взгляд девочки потерянно метался по комнате, будто ответ на вопрос скрывался где-то в углу или на стене.

– Я… – начала она, – я не помню.

– Подожди, как? Как ты не помнишь? – Вайн почувствовал, что его голос был несколько жестче, чем следовало.

– Я схожу за снадобьями. – Влез в разговор доктор. – Для лечения ожога.

Вайн позволительно махнул ему рукой, искренне желая, чтобы врач поскорее исчез отсюда.

Когда за ним закрылась дверь, а Элисер чуть обрела смелости и подошла поближе, Вайн, уже мягче, переспросил:

– Рейва, что там случилось? Куда ты ходила?

– Я… – из глаз девочки полились слезы, что заставило Вайна удостовериться, что она не врет, – я помню только библиотеку. Я искала там книгу, но ничего не нашла и решила уходить. И все.

– Но ты обожгла руку. Как такое возможно? Книгой?

Слезы посыпались из глаз Рейвы градом, лицо раскраснелось:

– Я не знаю!

Вайн тяжело вздохнул и потупил голову, но руку Рейвы не отпускал. Он сел на пол и положил голову на край кровати сестры:

– Прости меня, лисенок.

– За что? – Прошептала Рейва, вглядываясь ему в глаза.

– За то, что наорал на тебя. За то, что задвинул на задний план.

– Ты же король. Тебе можно.

Вайн крепче сжал ладошку своей принцессы, надеясь, что ей не больно:

– Я твой брат. В первую очередь.

Когда на Грери уже опустилась ночь, и в замке уснули все, за исключением парочки беспокойных слуг, не спал еще один человек. Вайн солгал всем, когда сказал, что хочет уединиться в своих покоях. Вместо этого он пошел в тренировочный зал, место, где он срывал свою злость на деревянных противниках и где приводил свой разум в порядок с помощью боли. Он все еще не достаточно хорошо управлялся с мечом. Он все еще пытался это изменить.

Но не сейчас. Сейчас Вайн сидел на полу, прижавшись головой к стене, и смотрел в потолок. У него раскалывалась голова, и не только от боли, но и от тех назойливых мыслей, что в нее лезли.

Генерал так и не явился. Правильно, зачем ему помогать незнакомому мальчишке? Пусть сам разгребает всю эту грязь, что творится на окраинах его королевства! Генерал не станет утруждать себя этими глупостями. Вайн знал это, но все равно на что-то надеялся.

Он всегда на что-то надеялся. Например, на то, что Рейва расскажет, что случилось. Ее оставили в постели на весь день, хоть девочка и пыталась вырваться из комнаты, но Вайн не оставлял попыток выяснить у нее, что же произошло. И все они были тщетны – Рейва молчала или заявляла, что ничего не помнит. Вайн не мог понять, как такое возможно. Он злился на сестру и на самого себя, и не мог разобраться, к кому же скопилось больше ярости.

Парень сделал глоток вина из темной бутылки, стоящей рядом на деревянном полу. Камни здесь были сверху устелены досками, чтобы было не так больно падать. Во время поединков без падений не обойтись. Вайн даже без соперника доводил или запутывал себя так, что тяжесть меча приводила его к неприятному столкновению с полом. За пару недель тренировок его тело покрылось синяками, а уставшие мышцы постоянно ныли от непривычного напряжения. Скоро это пройдет, надо просто продолжать в том же духе.

Вайну казалось, что он испытывает гнев ко всему вокруг. Он злился даже на то, что у него под рукой сейчас не оказалось чего-то покрепче вина – чтобы сразу ударило его в голову и заставило забыться. А пока что перед его глазами все лишь немного приходило в движение, и это не приносило Вайну никакого удовольствия.

Развешанные по стенам зала факелы слегка потрескивали и разрезали темноту своим мерцающим светом, словно тысячи свечей, собранных в одном месте. В зале не было больше никого, возле одной из стен располагалась огромная стойка с оружием на любой вкус – от игл до топоров. В этом помещении могли тренироваться около десятка человек одновременно, если не больше, но за все время, что Вайн жил в замке, сюда никто не приходил, кроме него. То ли гвардейцы решили, что можно тренироваться в другом месте, то ли просто подумали обойтись без этого.

Вайн поймал себя на мысли, что у него завтра коронация, о которой он успел напрочь забыть. Ему бы следовало хорошо выспаться, чтобы выглядеть утром как подобает молодому королю – свежим, бодрым, самоуверенным. Но завтра он будет стоять перед толпой с темными кругами под глазами и ссутулившись от усталости. Значит, так тому и быть. Вайн глотнул еще вина.

Грохот где-то вдалеке заставил парня напрячься. Вайн пытался понять, откуда донесся странный звук, и его слух подсказывал ему только одно – из-за стены. Той самой, что была скрыта за стойкой с оружием. Вайн поднялся на ноги и только тогда понял, что его разум далеко не так ясен, как ему сейчас хотелось бы. Он медленно, будто проверяя, смогут ли ноги удержать его, поплелся в сторону стойки. Остановившись возле нее, Вайн прислушался. Он надеялся, что тот звук просто послышался ему от усталости или опьянения, пока не услышал за стеной отчетливые, но не ритмичные шаги.

Там кто-то был, хотя Вайн не знал даже о том, что за стеной была какая-то комната. По комнате не совсем ходили, а будто бы танцевали или… дрались. Вайн начал судорожно перебирать в своей голове варианты проникновения в комнату, и единственное, что пришло ему в голову – это сдвинуть стойку с оружием.

Вайн нетвердо стоял на ногах и все же навалился на стойку, похожую на деревянный шкаф без дверей, всем своим весом, и к его удивлению, она поддалась. Кинжалы, аккуратно развешанные на задней стенке, со звоном упали вниз. В любом случае, Вайн привлек к себе внимание. Но сейчас его это не особо волновало – любопытство пересилило страх.