Текст книги "Боевая птица (СИ)"

Автор книги: Сия Кейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 43 страниц)

Боевая птица

Глава 1

1356 год эпохи Бурь

Толпа была такой тесной, что проталкиваться через нее было сложнее, чем Вайн поначалу думал. Он вытягивал шею, выглядывая из-за спин людей, и все же не мог увидеть площадь. Хотя чего он мог ожидать – ему следовало бы радоваться, что его – двенадцатилетнего мальчишку – не затоптали здесь насмерть.

Рейва цеплялась за руку Вайна, он постоянно чувствовал, как ее ногти впивались ему в ладонь, и радовался, что сестра послушно следовала за ним. Не хватало еще потерять ее в толпе!

– Вайн… – Пролепетала девочка, и мальчик едва расслышал ее голос, смешавшийся с гулом толпы.

Он взглянул на сестру, ее большие глаза разглядывали не все вокруг, как он ожидал, а лишь его лицо – единственное знакомое во всем городе. Во всем этом мире.

Вайн крепко сжал ее крохотную ладошку. Рейва казалась ему такой маленькой и хрупкой, после смерти мамы она похудела, а ее улыбка стала редкой, как солнечное затмение. Вайн тоже не отличался габаритами, что жутко его раздражало – ростом он был невысок, худощав, да и вообще маловат для своих двенадцати. Его не замечали в толпе, будто он был пылинкой – страшно представить, что бы здесь сделали с четырехлетней Рейвой, будь она одна!

Да, тащить ее сюда было не слишком-то хорошей идеей, но Вайн не мог себе позволить оставить Рейву одну. Он обещал матери, да и даже без этой клятвы сестра была для него главным в жизни.

Весь город собрался сегодня здесь. Вайну казалось, что никто из горожан не остался сегодня дома, и для этого был повод.

Сегодня свершится история Лоури.

Все эти люди, многие из которых даже отдаленно не напоминали коренных жителей Лоури, все они пришли, чтобы увидеть, как королевство шагнет в новую эпоху, и возможно, получить привелегии от нового короля. Или от старого.

Запах горячей еды ударил в нос Вайна из открытых окон старенькой таверны, мимо которой проходили они с сестрой. В желудке у мальчика все сжалось, он с грустью взглянул на открытые ставни, на силуэт толстой женщины, работающей на кухне, на ароматные булки, разложенные на прилавке. Рейва тоже смотрела на это и истекала слюной. Им это в жизни не купить.

Вайн потащил ее дальше, не заостряя внимания на голоде, ставшем их постоянным спутником. Многие из горожан едва сводили концы с концами – это было видно по их грязным, порванным одеждам, по костлявым рукам и ввалившимся щекам. Эти люди устали так жить, но что они могли поделать?

Нынешний король не утруждал себя заботой о народе. Всю свою жизнь он проводил, утопая в пирах и званных ужинах, в объятиях любовниц и речах льстецов. Он забыл о своем народе, бросил его на произвол судьбы, словно ненужную собаку. Эта жизнь успела надоесть всем и каждому в королевстве, и именно сегодня перемены появились на горизонте, маня своим призрачным светом.

Шпили замка появились вдалеке, они уже приближались к площади, но Вайн все равно волновался. От страха у него вспотели ладони, сердце в груди колотилось о ребра. Мальчик еще крепче сжал ладошку Рейвы.

Броская, коричнево-бордовая форма гвардейцев вскоре показалась среди людского моря, и это было знаком того, что они почти пришли. Но если они и были на месте, Вайн ничего не мог разглядеть. Рейва – тем более.

Он стал пробираться вперед, и успел несколько раз получить осуждение от "бдительных" старушек и еще несколько ударов за излишнюю наглость. Вайну было больно, но он не собирался показывать это сестре.

Вскоре мальчик наконец-то смог разглядеть пустую площадь между спинами горожан, и когда он устроился поудобнее, найдя место, где никому не мешает, Вайн нагнулся к сестре:

– Залазь ко мне на плечи.

Он поддержал ее руками, девочка подчинилась, и вскоре ее ноги повисли у него на плечах. Рейва была легкой, но только не для Вайна. Мальчик чувствовал ее тяжесть, но сильнее его бесило то, что это заставляло его осознавать свою слабость. Вайн терпеливо не придал этому значения, пытаясь перевести внимание на площадь.

Старый замок нависал над площадью из потертой брусчатки всей своей громадиной десятка этажей и башен, увенчанных шпилями и оплетенных лозами, будто веревками. Эти растения говорили о ветхости и запустении внутри, Вайн ясно представлял отвратительный запах сырости, висевший внутри, как проклятье. Его фантазия рисовала ему длинные пустынные коридоры с развешанными по их стенам коптящими факелами, неспособными развеять сырость. По замку витала эта гулкая пустота бесконечного одиночества, кажущегося привлекательным лишь на первый взгляд.

Говорят, замок таким и был.

Может, жить там ненамного лучше, чем в тесной лачуге на краю города?

Нетерпеливые крики заждавшейся толпы эхом разносились по площади, они будто бы пропитали воздух, и Вайн сам не заметил, как вскоре тоже кричал вместе со всеми, вызывая короля к своему народу.

Им пришлось долго ждать, и Рейва начала мерзнуть, отданная во власть осеннего ветра. Он трепал ее платье, сшитое из лохмотьев, светлые локоны девочки превратились в тучу паутины, прицепленной к голове. Вайн чувствовал, как она тряслась:

– Потерпи, скоро все начнется.

"Этот ублюдок боится" – подумал мальчик, видя, как толпа с противоположной стороны начала расступаться, пропуская кого-то вперед.

Претендент на трон.

Именно этот человек мог решить дальнейшую судьбу Лоури. Именно в его руках сейчас были все и каждый. Именно в нем должно быть столько смелости, сколько есть только в героях и сумасшедших. Потому что после того, как он перейдет эту черту, у него будет только два пути – власть или смерть.

Вайн восхищался такими людьми, хоть и понимал, что и правящий король когда-то был таким же. Это было еще до его рождения.

Мальчик ожидал, что сейчас из толпы, на распутье жестокости и смерти выйдет рыцарь непобедимого вида, но когда мимо людей протиснулась девушка, Вайн опешил.

С большого расстояния разглядеть ее было сложновато, но Вайн пометил, что ростом она была невелика даже для девушки, хрупкой, словно принцессы из неправдоподобных сказок, длинные черные волосы были стянуты в косы, а доспехи сшиты из тонкой, но качественной кожи.

Толпа удивленно загудела, но были и те, чьи лица выражали каменное спокойствие. Они знали, что сегодня претендентом будет именно она.

Это значило, что эта девушка могла стать королевой Лоури как минимум на полгода. Или умереть сегодня.

Через несколько минут гул стих, и толпа стала принимать девушку так, будто ее знали все. Претендентка держалась, словно была сделана из камня, она будто бы смотрела в глаза каждому. Обещала все и одновременно ничего. И всем, и Вайну в том числе, хотелось верить в это обещание.

Реакция толпы изменилась. Недовольное уханье вскоре разносилось вокруг всей площади, и на то была причина: король вышел к людям.

Вайн мог поклясться: большинству присутствующих хотелось плюнуть ему в морду. И он бы сделал то же самое, хоть и был всего-навсего ребенком.

Мальчик взглянул на девушку, спокойно похаживающую из стороны в сторону в другой части площади. Поначалу он сомневался, что она станет следующей королевой. Теперь же был уверен в ней.

Что ж, богатство изменило короля в худшую сторону. Ему было слегка за тридцать, когда он оказался на престоле, но сейчас он выглядел намного старше пятидесяти – толстый и облысевший, с мутными от постоянного пьянства глазами и недостатком зубов. Вряд ли он вообще способен драться, что уж говорить о победе?

Советник короля появился за его спиной вместе с одним из гвардейцев. Толпа погрузилась в крик и визг, нетерпение достигло своей финальной точки.

– Прошу тишины! – Раздался голос советника, который оказался еще и неплохим глашатаем.

Гул начинал стихать, но по лицу короля было ясно, что он ожидал полнейшей тишины. Он совсем не знал свой народ.

– Сегодня, – Продолжил седой советник, – свершится желание нашего народа, наша дань уважения своему славному прошлому и шаг в будущее Лоури. Сегодня наш новый король докажет, что достоин им быть. И сделает он это в поединке, дуэли не на жизнь, а на смерть. И именно сегодня в этом поединке впервые примет участие женщина.

Он махнул рукой в сторону девушки, уже держащей в руке меч. Всем своим видом она излучала каменное спокойствие и уверенность, и Вайн медленно осознавал, что на ее месте чувствовал бы себя так же.

– Да начнется бой! – Воскликнул советник, подняв руки к пасмурному небу.

В этот момент гвардеец сунул в руку короля меч, в его лезвии отражались безупречные сверкающие доспехи, так контрастирующие с простенькой неприглядной броней девушки.

Король сделал шаг вперед, спускаясь по каменным ступеням вниз, его меч был крепко сжат в руке, лицо выражало такую же непреклонную уверенность, как и у соперницы, но в нем Вайн сомневался сильнее.

Девушка тоже медленно пошла вперед, ее кожаные сапоги мягко ступали по камням, да и она сама казалась изящнее кошки.

Гул поднимался волнами, подзадоренный предвкушением битвы. На мгновение Вайн удивился жажде крови, присущей его народу, но сразу же задвинул эту мысль подальше, потому что соперники были уже в метре друг от друга.

– В этом поединке есть только один выживший. И именно ему суждено стать королем. – Объявил советник.

Его последняя фраза прозвучала в абсолютной тишине:

– Начинайте!

Лязг метала разорвал тишину, словно бумагу, и толпа взорвалась восторженным криком. Возможно, эти люди хотели не столько перемен, сколько кровопролития.

Мечи короля и девушки столкнулись с молниеносной скоростью, Вайн даже не ожидал, что старый толстяк на такое способен. Казалось, их оружие высекало искры.

Девушка кружила вокруг короля со скоростью проворной мыши, дразнящей ленивого кота. Она отражала каждый удар, владея мечом так, словно он был продолжением ее руки, Вайну казалось, что она читала мысли короля, предсказывая его атаки. Сама же она не спешила нападать – тянула время.

Она застонала, когда меч короля зацепил ее незащищенное плечо, и этот звук в повисшей напряженной тишине слышал каждый.

На выглаженные тысячами сапог камни брусчатки старинной площади упали ярко-алые капли ее крови, но девушка даже и глазом не повела. Стиснув зубы, она с новой силой набросилась на короля, словно дикий волчонок, и на этот раз вместо обороны на мужчину одна за одной сыпались агрессивные атаки. Вайн не знал, правильна ли эта тактика, пробудившаяся под действием эмоций.

Но уже через минуту он понял, что все же эта девушка ничего не делала просто так – она всего-навсего решила ускорить этот бой. На лбу короля выступили капельки пота, он дышал неровно и отрывисто, меч дрожал в руке.

Король перестал атаковать, да и защищался он так, что это походило на первые занятия с мечом маленького ребенка. Ему оставались считанные минуты.

Совершая одну из таких атак, девушка выбила меч из руки короля. Не защищенный абсолютно ничем, король попытался воспользоваться своими кулаками, в результате чего лишился руки.

Девушка не раздумывая взмахнула мечом, отсекая королевскую руку. Толпа ахнула, и Вайну отчаянно захотелось закрыть сжавшейся от страха на его плечах Рейве глаза, но было уже поздно – девочка видела все. Рука упала на камни с глухим стуком, и король закричал от боли, схватившись за разрубленное предплечье. Кровь потекла по его пальцам, собираясь в лужицу на земле. По лицу мужчины было видно, что он неспособен терпеть эту боль. Он упал на колени, а потом и на спину.

Девушка не стала медлить: она налетела на него, как коршун, пронзив сердце мужчины мечом одним резким и отточенным движением. Желание править видно сразу.

Толпа гудела, она готова была прорваться сквозь ряды гвардейцев и таскать девушку, свою новую героиню, на руках, словно богиню.

Девушка бросила окровавленный меч на брусчатку – звон металла разнесся по площади, и тогда советник подошел к ней, тонувшей в овациях.

– Поприветствуйте новую королеву Лоури! – Объявил он.

Толпа разразилась криком, Вайну казалось, что его уши не выдержат этого, он снял Рейву с плеч. Девочка была бледной, как смерть – ей еще не доводилось видеть нечто подобное.

И он надеялся, что в ближайшем будущем не доведется.

Эралайн упала на грубо сколоченный из полусгнивших досок пол, стиснув зубы от боли в ушибленных локтях и ожидая еще большей от Тарварры. Вскоре твердый нос ботинка ударил ее по ребрам, и из глаз девочки градом посыпались слезы. Она попыталась сжаться, чтобы хоть как-то защитить себя, но рука Тарварры рывком подняла ее на ноги.

– Дерись, никчемная дрянь! – Заглядывая Эралайн прямо в глаза, прокричала девушка.

Она сунула в безвольную руку девочки рукоять меча. Эралайн заглянула Тарварре в глаза, пытаясь найти в них хоть капельку нежности и сочувствия, которая должна быть в ее сердце. Наверное.

В книгах, что Эралайн читала по ночам, старшие сестры были не такими. Они были добрыми и любящими, всегда защищая младших от всего на свете. Тарварре следовало бы быть другой, но она была такой, как все Многоликие. Жестокой, самоуверенной и безжалостной.

И почему про их клан перестали вспоминать обычные люди?

– Бери меч! – Закричала Тарварра, отвесив сестре пощечину.

Слезы с новой силой хлынули из глаз Эралайн, пальцы отказывались ей подчиняться и сжимать рукоять, словно принадлежали другому человеку. Меч со звоном упал на пол, и девочка всхлипнула от страха. Она не могла больше.

– Никчемность! – Заверещала Тарварра. – Я все расскажу отцу: он тебя высечет. Соскучилась по боли?

– Нет, Тарварра… – Прошептала Эралайн, борясь со слезами, подступающими к горлу. – Не надо…пожалуйста.

Девочка опустилась на колени перед сестрой, Тарварра усмехнулась, глядя на нее свысока. Глаза девушки хищно сверкнули, и она отвесила Эралайн очередную пощечину. Девочка прижала руку к ушибленной щеке, из носа у нее потекла кровь, капая на разорванную рубашку из грубой мешковины.

Тарварра опустилась на корточки, чтобы смотреть сестре прямо в глаза. Ее темные волосы выбились из хвоста, собранного на затылке, обрамляя лицо густыми длинными прядями. Глаза, губы, брови не выражали ничего, кроме каменного безразличия, хотя Эралайн знала, что сестра ни к чему не относилась равнодушно.

– Нет, Эралайн. Я все ему расскажу. Я не позволю тебе вырасти слабачкой. – Прошептала Тарварра вкрадчивым голосом. Эралайн показалось, что этот голос был похож на змеиное шипение.

– Я не слабачка. – Ответила она, заглядывая в темно-серые глаза сестры.

– Не льсти себе. – Рявкнула Тарварра, вставая.

В этот момент с улицы донеслись крики. Эралайн попыталась разглядеть происходящее через щели в стенах старого сарая, в то время как Тарварра, подметая пол подолом длинного платья, вышла на улицу.

Едва за девушкой захлопнулась дверь, Эралайн позволила себе встать с колен. Девочка отряхнула свою одежду от грязи и пыли, стерла с лица слезы тыльной стороной ладони и подошла к стене. В щель дул осенний ветер, уже становившийся по-настоящему холодным, пасмурное небо было готово наказать мир дождем. Эралайн решила пока не выходить из сарая, чтобы сестра не заставила ее мокнуть под холодным ливнем.

Всадник, приехавший в деревню, казался грязным и уставшим – он ехал без остановок несколько дней. Он ловко спрыгнул с коня и сразу же отдал животное подоспевшему конюху. Тарварра подошла к нему. Не успела она ничего спросить, как мужчина произнес:

– Это срочно. Мне нужно к вождю.

Большими шагами он пошел в сторону самого большого и высокого из домов, разгоняя прохожих на своем пути. Эралайн видела, как он накричал на детей, что играли у него на дороге.

– Да что случилось-то!? – Не выдержала Тарварра, спешащая за ним.

– Король мертв. – Даже не обернувшись, бросил ей мужчина. – Его убила девушка. Данга. Теперь она королева Лоури.

На мгновение Тарварра оцепенела. Эралайн знала, какие мысли витали в ее голове. Девушка озадаченно посмотрела в сторону гонца, и снова побежала за ним. Мужчина уже заходил в дом вождя, открывая толстую дубовую дверь, настолько тяжелую, что Эралайн до сих пор не могла открыть ее без посторонней помощи. Вскоре и сестра скрылась за этой дверью.

Прижавшись к самой крепкой и добротно сколоченной стене сарая, Эралайн точила свой старый кинжал, пытаясь сосредоточиться на скрежете камня по металлу. Получалось у нее все же плоховато – мысли витали вокруг Тарварры и отца, вокруг столичных вестей, принесенных гонцом. И все эти гнетущие думы были приправлены первобытным, животным страхом.

Лучи тусклого света, пробиваясь словно слабые ростки сквозь каменную брусчатку, полосами сквозили из щелей между досками, извиваясь на стенах сарая. Эралайн разглядывала их, пытаясь разгадать эти тайные узоры, будто они были посланием для нее.

Погрузившись в свои мысли, девочка даже не услышала, что кто-то подошел к сараю. Дверь со скрипом распахнулась, и на пороге оказался парень. Эралайн не могла вспомнить его имени, как бы не старалась.

– Вождь зовет вас. – Сказал он, опершись на дверной косяк.

Эралайн дернулась, словно от удара, прежде чем встала с пола. Она бы многое отдала, лишь бы не идти сейчас к отцу, но ничего не могла изменить. Девочка нехотя оставила кинжал и пошла вслед за посыльным.

Поведение жителей деревни не вызывало никаких подозрений. Взрослые неслись куда-то по своим делам, не замечая прохожих, дети играли, погрузившись в какой-то другой, понятный только им мир – они еще не знали никаких вестей.

Эралайн с грустью взглянула на детей. Они были ненамного старше ее – каких-то пару лет, но девочка уже и забыла, когда в последний раз держала в руках не оружие, а куклу. Сестра каждый день, с упрямством осла вдалбливала в нее, что Эралайн не просто девочка. Она нечто больше. Не только для Многоликих, но и для всего Лоури.

Эралайн не хотела верить ей. И все же ей приходилось.

Посыльный молча открыл дверь перед самым носом Эралайн, пропуская ее внутрь. Хоть этот дом и был для девочки родным, она ненавидела его всем сердцем.

Шаркая ногами, она шла вслед за посыльным в зал советов. Из открытой двери самого большого помещения в доме помещения лился свет факелов. Тени маячили в нем, словно бумажные картинки, чьи-то шаги ритмом отдавались по дому. Это действовало на нервы, как и те тихие голоса, что доносились до ушей Эралайн.

Девочка зашла в зал и остановилась прямо возле входа. Проходить глубже не хотелось. Там, возле камина за широким крепким столом сидел отец и Тарварра. Сестра исступленно смотрела на свои руки, ее пальцы были сложены в замок, а нога под столом отбивала четкий ритм. Отец поглядывал на обеих дочерей, его охранник возле стены маячил-туда сюда. Стоило ему завидеть Эралайн, как он вытянулся по стойке «смирно» и замер, будто перестав быть живым.

– Отец, ты звал меня? – Набравшись смелости, спросила Эралайн.

– Садись, Эралайн. – Сказала Тарварра, указав на место за столом, что было напротив нее.

Девочка медленно прошла вглубь комнаты, смотря не на сестру с отцом, а на тлеющие угли в камине. Угли напоминали ей людей – снаружи такие черные и мрачные, но с горящими сердцами внутри. Эралайн опустилась на стул, и теперь ей уже пришлось взглянуть на отца.

По лицу мужчины нельзя было ничего прочитать – он вообще всегда был для Эралайн загадкой. Наверно, она должна была что-то к нему чувствовать – ведь вождь Сайлон как-никак был ей отцом, но Эралайн ощущала лишь бесконечную пустоту, глядя на этого человека. Она сложила свои маленькие ладошки на столе, ожидая, когда вождь заговорит. Свеча, оплавившаяся от долгого использования и потерявшая всякий вид, неустанно горела ярким огоньком. Он был размером с ноготь, но занимал все внимание Эралайн. Комната погрузилась в тишину.

– Вчера в столице избрали новую королеву. – Начал отец, впившись своими жадными глазами в Эралайн. Девочка осмелилась ответить ему тем же. – Говорят, он дралась не хуже мужчины.

– Уверяю, Тарварра тоже дерется не хуже мужчины. – Ответила Эралайн.

Девушка пронзила ее взглядом. По лицу сестры Эралайн поняла, что перегнула палку. Но извиняться она не собиралась.

– Ты знаешь! – Отец ударил кулаком по столу, заставив дочерей вздрогнуть. Сайлон взглянул на старшую. – Тарварра лишена того дара, что был дарован тебе.

– Я… не хочу. – Эралайн отвела глаза.

– Ты думаешь, кто-то спрашивал твоего мнения? – Резкий голос Тарварры резал слух, словно заточенный клинок.

– Почему я? – Стиснув челюсти, застенчиво прошептала девочка. – Столько людей в деревне, наделенных даром, и снова я!

– Потому что только ты училась повелевать с рождения. – Ответил отец, его лицо утратило выражение недавней злости и снова вернуло спокойствие, граничащее с безразличием, как и у Тарварры. – И это не обсуждается.

Эралайн тяжело вздохнула.

– Пройдет несколько лет, ты вырастешь, а за это время Тарварра научит тебя всему.

Девушка кивнула, глядя отцу в глаза:

– Все будет в лучшем виде, отец. Ей всего десять, и у меня еще есть время. Можешь не волноваться – к ее шестнадцати годам ты получишь королеву-убийцу.