Текст книги "Боевая птица (СИ)"

Автор книги: Сия Кейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 43 страниц)

Боль от удара о твердую землю привела Сеитту в чувство. Когда девушка открыла глаза, она увидела склонившееся над ней испуганное лицо Рейвы, озаренное свечением камня за дверью. Мысли хлынули в голову Сеитты, как вода, сломавшая плотину, и девушка не на шутку испугалась того, что с ней только что произошло.

Камень сделал ее безумной. Сеитта забыла обо всем, даже перестала чувствовать боль, завороженная магией. Сейчас она с ужасом посмотрела на свои сбитые в кровь руки. Костяшки пальцев саднили и буквально горели от боли. Сеитта раздраженно фыркнула, решив подниматься с пола:

– Что это было?

Даже собственный голос показался Сеитте чужим. И как она могла потерять саму себя, позволив магии затмить свое настоящее я?

Рейва помогла ей встать на ноги и пожала плечами:

– Я бы хотела спросить тебя о том же. Зачем ты бросилась к этой двери?

Сеитта ощутила внутри себя бездонную пустоту, словно в ее душе образовалась пропасть.

– Это… я не знаю, как это получилось…

– Я звала тебя! – Воскликнула Рейва, – Звала все это время, а ты даже не слышала!

Раздирая дебри собственной памяти, Сеитта вспомнила тот тонкий голосок, зовущий ее. Это была Рейва.

Но нельзя пробить магическую стену обычным криком. И все же у Рейвы получилось. Сеитта боялась предположить, что было бы, если бы девочка не вытащила ее из магической ловушки.

– Я… я даже не чувствовала боль. – Призналась Сеитта.

– Я боялась, что ты навредишь себе. Это все этот камень? – Рейва покосилась на дверь, – Неужели он способен лишить разума?

– Похоже, что да… – Ответила Сеитта, в то время как в ее голове крутились другие мысли.

И она поспешила их озвучить:

– Рейва, скажи… ты пыталась колдовать, когда звала меня?

Девочка ошарашено уставилась на нее, похоже, искренне не понимая, о чем спросила Сеитта:

– Нет, с чего ты взяла? Я даже не знаю, на что способна моя… магия.

– Вот, что я думаю… – Объяснила Сеитта, – Ты бы так и не дозвалась меня, если бы не была ведьмой.

По лицу Рейвы проскользнуло невнятное выражение испуга. Сеитта решила не заострять на этом внимания и обернулась на по-прежнему закрытую дверь.

«Беги отсюда, пока она снова не захватила твой разум» – посоветовали девушке собственные мысли. Но разве она могла так запросто сдаться?

Что будет с Башней, если сейчас она поддастся своему страху и попросту сбежит, лелея свой страх и восхваляя собственную трусость?

Сеитта исступленно смотрела на скользящий по неровным стенам свет, со сладкой радостью осознавая, что не чувствует ничего, что пару минут назад заставило ее разбить кулаки в кровь об эту дверь. Она ощущала лишь злость, чувствовала ее практически так же сильно, как боль в содранных до мяса костяшках.

Крик ворона, донесшийся откуда-то издалека, со стороны замка, сбил Сеитту с хода собственных мыслей и даже заставил ее вздрогнуть от страха. Карканье разнеслось по тоннелю и пугающим эхом отразилось от стен. Рейва с Сеиттой испуганно переглянулись – откуда птице взяться в замке?

– Значит, это услышала не только я? – С подозрением поинтересовалась Сеитта, не сводя глаз с девочки.

– Не только ты. – Почти неслышно ответила она.

Они застыли на месте, словно статуи, пока Сеитта пыталась найти объяснение происходящему. Существовали Многоликие, способные обращаться воронами, но во всем замке из этих волшебников была только сама Сеитта, да и та девчонка, запертая в подземелье, которая пыталась убить Вайна. Возможно, птица залетела в здание через случайно разбившееся окно и теперь пыталась найти выход. Но самой убедительной была версия о том, что ворон был чьим-то посыльным, и если он закричал возле входа в тоннель, то это могло означать только одно…

Раздалось еще два тревожных «кар-р-р», и у Сеитты больше не осталось никаких сомнений. Она поймала блуждающий взгляд Рейвы:

– Он зовет нас. Бежим!

Выхватив из руки Рейвы факел, Сеитта рванула по тоннелю вперед, спотыкаясь едва ли не каждой коряге, торчащей из земли. Она вмиг забыла все свои терзания по поводу двери без ключа и камня, что непременно должен был оказаться в ее руках.

Девушка даже не оборачивалась, чтобы проверить, бежит ли за ней Рейва, не упала ли она где-то. Чувство тревоги закутало Сеитту коконом, не оставив никакой осторожности и осмотрительности. Озеро страха в ее душе било волнами о берега.

Вороны не приносили хороших вестей. Никогда. А к Сеитте посыльный мог прилететь только лишь из Башни. Если случилось что-то ужасное…

Как бы девушка не пыталась отбрасывать эти мысли, они непременно возвращались и неизменно стремились к Ван Илару. Все ее страхи, все мечты и лучшие воспоминания были связаны с этим человеком. Каково ли будет его лишиться?

Уж точно больнее, чем отрезать себе руку.

– Как ворон может звать нас? – Прозвучал сзади задыхающийся от быстрого бега голос Рейвы.

– Это не ворон, а посыльный. Вестник. Ты что, ни разу о таком не слышала?

Рейва промычала что-то в ответ, больше не произнеся ни слова. Мерцающее пламя факела освещало им путь, тоннель стал шире, а это значило, что они приближались к выходу из катакомб. Из замка все еще был слышен голос ворона, его тревожное карканье лишь прибавляло Сеитте страха, и она бы сейчас многое отдала, чтобы не слышать этого.

Чуть не упав три раза, и два раза ободрав одну и ту же руку об острые булыжники, Сеитта добралась до узкой деревянной двери, ведущей в одну из башен замка. Она с силой толкнула ее, чтобы распахнуть посильнее, и буквально вылетела из тоннеля, судорожно оглядывая круглую комнату башни. По ее стенам, выложенным крупными округлыми камнями, сразу же расползлись узоры пламени от факела, и взгляд девушки сразу же подметил птицу, пристроившуюся на спинке одного из старых запыленных стульев.

Посыльный тоже заметил Сеитту и тут же вспорхнул в воздух, чтобы подлететь к ней. Когда он опустился на руку девушки, Рейва догнала ее и выбралась их катакомб. Ее круглые от удивления глаза немигающе уставились на ворона, преспокойно сидящего на руке Сеитты. Птица тоже изучала девочку своими глазами-бусинками. Через мгновение она приветственно каркнула в знак знакомства, правда, Рейва восприняла это иначе. Она испуганно попятилась к выходу из комнаты, боясь взглянуть не только на ворона, но и на Сеитту.

– Рейва, не бойся, – Мягко сказала Сеитта, – этот ворон очень умный. И он рад познакомиться с тобой.

– Сомневаюсь… – Процедила девочка, с ужасом поглядывая на птицу.

Ворон даже не глянул на девочку, поднимая одну лапу, чтобы Сеитта обратила на нее внимание. Тонкой веревкой к ней был привязан небольшой кусок свернутого пергамента.

Сеитта прошла к стене, все еще держа ворона на руке, что ему, похоже, даже нравилось. Девушка повесила факел на стену и аккуратно размотала веревку вокруг птичьей лапки. Краем глаза Сеитта заметила, что Рейва, всем видом подававшая свою решимость уйти, так и не сдвинулась с места, увлеченно наблюдая за получением послания.

Бесцеремонно отшвырнув веревку на пол и отпустив ворона, Сеитта вцепилась в неровный кусочек пергамента, в нескольких местах испачканный чернилами. Судорожно размотав его, она вгляделась в неровный убористый почерк, напоминавший острые макушки хвойного леса. Девушка узнала бы этот почерк из тысячи, хоть им и было написано всего несколько слов:

Возвращайся. Срочно.

Ван Илар

Что могло заставить его написать такое? Неужели в Башне действительно произошло что-то, что нельзя было исправить без ее помощи, что-то, что было важнее поиска камня?

– Что там? – Донесся голос Рейвы.

Сеитта подозрительно скривила брови, подняв на нее взгляд:

– Он просит меня вернуться в Башню. Срочно.

Лишь одно радовало Сеитту – записка была от Ван Илара, а это значило, что он, может и не здоров, но все жив.

– И ты полетишь? – Рейва подошла ближе, все еще с опаской косясь на ворона.

Сеитта опустила записку в карман своего платья:

– Конечно. Если бы это не было так важно, Ван Илар бы не стал меня тревожить.

Она решилась. Даже не найдя камень, Сеитта на удивление легко решила пока повременить с этим, ведь появилась проблема явно более важная, хотя что могло быть важнее для Башни, чем снятие проклятья? Может, Ван Илар нашел более простой способ избавиться от заговора Данги?

Хотя могло произойти нечто совсем другое. Если Тоурс все же продался кому-то вместе со своей мерзкой душонкой и подобной ему мерзавкой Гайэл, то колдуны явно раскололись на два лагеря. Причем здесь Сеитта, она пока что не понимала, но надеялась вскоре узнать.

Девушка в несколько широких шагов преодолела комнату и остановилась возле окна. Одним размашистым движением она распахнула его створки и почувствовала дуновение ветра на своем лице. Но наслаждаться им у нее совсем не было времени. Девушка повернулась к Рейве:

– Я вернусь, обещаю. Ни за что, слышишь, ни в коем случае, не ходи туда, – Она указала на дверь в катакомбы, – одна. Я вернусь, и мы попробуем снова.

– Тогда возвращайся скорее. – Попросила Рейва.

– Я попробую…

Девушка повернулась к окну, но услышала хриплый вздох Рейвы, будто девочка собиралась еще что-то сказать. Сеитта вопросительно посмотрела на нее.

– Ты уверена, что стоит лететь? – Осмелилась Рейва.

– Абсолютно. – Кивнула Сеитта.

Закрыв глаза и подставив лицо ветру, Сеитта приготовилась к трансформации, с неким удовольствием осознавая, что успела соскучиться по этому ощущению.

– Скажи, ты ведь любишь его? – Раздался голос Рейвы.

Этот вопрос сбил Сеитту с толку, она даже распахнула глаза и удивленно взглянула на девочку. Ее разум судорожно принялся искать ответ на вопрос, который она и сама задавала себе бесчисленное количество раз, но каждый раз оставляла без ответа. Сейчас молчать было нельзя.

– Так же, как и он меня. – Выпалила она.

Сеитта и сама не знала, что значила эта фраза, была она правдой или ложью. Чтобы не дать Рейве увидеть свое смущение, Сеитта поспешила обратиться птицей, и это впервые удалось ей за считанные секунды, без долгих волнений и подготовки.

Она поднялась в воздух и выпорхнула в открытое окно навстречу ночному небу, порабощенная лишь одной мыслью.

Как эта девчонка могла оказаться такой проницательной?

Глава 29. Тарварра

Если бы у Тарварры хватило на это сил, мир бы рухнул от одной только ее злости, не говоря уже об отчаянии и жажде мести.

Она ненавидела саму себя за глупость и непредусмотрительность. Как можно было не подумать о том, что эта дрянь решит пожертвовать жизнью, лишь бы разрушить ее планы? Эралайн никогда бы не стала ей союзницей, и все же что-то наивное в душе Тарварры искренне понадеялось на это.

И за это сестра наказала ее неповиновением.

Прохладный ветер хлестал по лицу Тарварры, пока она со своей стражей ехала по широкой мощеной дороге в Кимнт, оставляя позади шумный Грери, все еще бившийся в конвульсиях после поединка за корону. Девушке казалось, что она до сих пор слышала крики разгневанных горожан, а перед глазами у нее стояли сцены поджога домов и уличных стычек. Мало кто решил сохранять спокойствие после того, как Вайн доказал свое право быть королем. Те люди, которых Тарварре удалось переманить на свою сторону, сразу же обвинили ее в проигрыше Эралайн.

– Ты отправила ее на смерть, почему не пошла сама!? – Кричали они, заметив ее холодную реакцию на смерть сестры.

– Рано вам еще на трон!

– Многоликие… помним мы, как вы порабощали таких, как мы!

Тарварра не стала унижаться и объяснять им, что если ее предки наломали дров, то это не значит, что она была такой же.

Да, у Многоликих действительно была не лучшая репутация, но ведь никто не упрекнул их прошлым, когда Тарварра с Эралайн пообещали народу будущее.

Такова суть людей – все хотят ударить, когда ты уже внизу.

Она не сбегала из Грери, трусливо поджав хвост, а покидала столицу с гордо поднятой головой. Тарварра никогда бы не позволила себе покинуть город побежденной, она довела ситуацию в Грери до успокоения и только тогда собралась в путь назад.

Сейчас в опустевшей душе Тарварры завывал ветер. Ее мысли метались от одного образа к другому, так и не находя ничего стоящего. Цель, к которой она шла так долго, с такими стараниями и такой тернистой дорогой, отдалилась от нее на расстояние от земли до неба, и девушка не представляла способа достичь ее снова.

Правда, это совсем не значило, что Тарварра забросила этот замысел. Она была не из тех, кто отказывался от своей мечты. Девушка мысленно пообещала себе, что если будет нужно, она похоронит весь свой клан, но получит корону.

Стражники позади Тарварры о чем-то перешептывались, что она обычно не приветствовала, но сейчас у нее не было никакого желания призывать их к порядку.

Она устремила взгляд вдаль, где на горизонте показалась зеленеющая стена леса. До замка оставалось не так далеко – проехать около двадцати минут по лесу и подняться на холм, с которого уже откроется вид на сам замок, расположившийся в зеленой долине с петляющей речкой, поросшей густыми зарослями.

Тарварра дернула за поводья, чтобы ускорить лошадь. Собственные мысли, полные злости на саму себя, были невыносимы девушке, и она надеялась, что, приехав в замок и с головой уйдя в его проблемы, сможет забыться хотя бы на пару часов.

Вскоре она доехала до первых лесных деревьев, зашумевших над ее головой, и свернула на довольно узкую тропу со следами копыт, даже не замечая отставших стражников, пока они не закричали ей:

– Госпожа, может, стоит немного замедлиться?

Тарварра оглянулась и окинула их презрительным взглядом. Один из них, пошустрее и помоложе, все же смог ее догнать. Поравнявшись с Тарваррой, он осмелился заглянуть ей в глаза:

– Нам ни к чему спешить. Зачем вы загоняете лошадь?

Ни сказав ни слова, Тарварра окинула его презрительным взглядом и двинулась в перед, оставляя стражника позади. С чего он решил, что может ей командовать? Как он посмел ей указывать? Такие вещи были непростительны.

Девушка едва могла сдерживать свою злость, она вцепилась пальцами в гриву своего коня, а ногтями другой руки впилась себе в ладонь. Тарварра буквально чувствовала, как власть утекает из ее рук, словно песок сквозь пальцы. Она не могла потерять даже те крохи уважения – и главное – страха – что у нее остались. Ее будут боготворить и бояться. Именно так, и никак иначе.

Ветер принес за собой приторный запах распустившихся цветов. Вдыхая его, Тарварра закрыла глаза, но вовсе не для того, чтобы успокоиться. Наоборот – она заставила все свои чувства, увядшие после смятения от содеянного Эралайн, воспрять и подняться, возродиться, как феникс из пепла. Это получилось даже быстрее, чем она ожидала. И вот уже Тарварра горела изнутри и почти снаружи, готовая ко всему.

Она обернулась через плечо и посмотрела на молодого стражника, едущего в нескольких метрах позади. Он даже не заметил, что чем-то привлек ее внимание, и Тарварра сразу же повернулась назад, уставившись на дорогу. Но перед ее мысленным взором все еще висело его слегка небритое лицо с горбатым носом и тонкими губами.

Девушка отпустила поводья и неопределенно взмахнула руками в воздухе. Из ниоткуда ей в лицо ударил сильный порыв ветра, швырнув в глаза прядь волос, хотя Тарварра этого даже не заметила.

– Kreti elsa inta ganya. – Прошептали ее губы.

Она прикрыла глаза, замерев в ожидании. Уже в следующий миг послышался грохот и крики. Тогда Тарварра обернулась, молодой стражник завалился на шею своего коня безвольным трупом, чем он в общем-то и являлся благодаря желанию Тарварры.

Сама девушка тоже ощутила боль. Так ее организм отреагировал на внезапный всплеск магии и крупное ее использование. Под корсетом тревожно заныл бок, и Тарварра попыталась отделаться от тревожных мыслей, повернувшись к стражникам, которые уже успели остановить лошадь и принялись вытаскивать Многоликого из седла.

– Эй! – Воскликнул один из мужчин, державший на руках безвольное тело парня, – Ты чего!?

Идиот. Как можно не понять, что Многоликий уже мертв? Тарварра с чувством горечи пожалела, что легкомысленно поспешила и не придумала ему более мучительную смерть, которую можно было бы легко воплотить в замке.

Наконец-то двое оставшихся стражников увидели лицо покойника. Его глаза были широко распахнуты от резкого всплеска боли, закончившегося так быстро, что бедняга даже не успел закричать. Его можно было бы назвать удивленным, если бы не кровь, вытекшая красной слезой из уголка правого глаза.

– Что с ним случилось-то? – Удивленно вздохнул один из мужчин.

– Да, кажется, помер…

– Что, просто так, ни с того, ни с сего? – Не поверил стражник.

Тарварра не желала это слушать.

– Бросьте его! – Рявкнула она, – Живо!

Стражники пробубнили себе под нос что-то невнятное, и на миг Тарварре даже показалось, что они решили взбунтоваться против нее. Не самая лучшая затея. Но мужчины послушно положили тело на землю и поплелись к коням, потупив головы.

Не дожидаясь, пока они снова заберутся в седла, девушка дернула за поводья и поехала дальше. Пробираясь все дальше и дальше в лесные дебри, она наслаждалась этим моментом торжества и одиночества. Никто не смеет указать ей на неправоту. И за это он сразу же будет наказан.

Она не знала, поняли ли стражники, что смерть парня – ее рук дело. Но все же решила, что ее это заботить не должно.

Лес становился все реже, и вскоре сквозь стволы деревьев начал проглядывать зеленеющий холм с коричневатой полосой петляющей дороги наверх. Тарварра всей душой хотела поскорее оказаться в замке, чтобы там, запершись в своих покоях, позволить себе расслабиться и забыться, хотя бы на час.

Ее коню явно не нравилась такая быстрая езда, но она бы не сбавила скорость, даже если бы знала, что по приезде животное умрет. Тарварра добралась до вершины холма за считанные минуты, оставив стражников, оплакивающих своего наглого дружка, далеко позади.

Притихший замок застыл внизу, к нему вела широкая дорога, тянущаяся до самого горизонта. Если поехать на запад, можно было добраться до родного поселения, но Тарварра с каким-то странным чувством отчужденности поняла, что ни капельки не скучает по родным местам. Здесь, возле столицы, ближе к ее мечте, девушка чувствовала себя гораздо уютнее.

Охрана замка, расставленная по крепостной стене, быстро заметила приближающуюся хозяйку и поспешила приказать открыть ворота, чтобы не заставлять наследницу – теперь уже единственную – ждать. Въехав на широкий двор, Тарварра сразу же нашла взглядом многочисленных суетливых слуг и тут же спешилась, доверяя уставшую лошадь конюху. Сама же она на ходу бросила служанкам приказ наполнить ванну в ее покоях и поспешила в замок, чтобы найти Дангу.

В пустых коридорах было тихо. Тарварра почти бегом поднималась по лестнице наверх, и чем ближе она была к покоям Данги, тем испуганней становились отведенные в сторону взгляды слуг. Это насторожило девушку – неужели и здесь что-то случилось?

Она без стука ворвалась в комнату Данги, ожидая застать ее за обыденным занятием – исступленным и бессмысленным гляденьем в окно – но на этот раз возле него никого не было, так же, как и за столом, где бывшая королева ела или делала вид, что читает книги. Тарварра обошла покои Данги вдоль и поперек, так и не обнаружив обитательницу комнат.

В порыве нахлынувшей паники Тарварра выскочила в коридор, намереваясь выкрикнуть имя Данги так, чтобы эта мерзавка услышала ее, в какой бы части замка не находилась, но все же Многоликая успела вовремя остановить этот легкомысленный порыв. Увидев проходящую мимо запуганную служанку, Тарварра набросилась на нее, грубо прижав к стене. Локоть девушки оказался возле горла служанки – молоденькой хрупкой девчонки с конопатым лицом – и в любой момент Тарварра могла попросту придушить эту безропотную деревенщину.

– Где Данга? – Требовательно прошипела Многоликая.

Глаза служанки достигли ужасающих размеров, а лицо стало белее бумаги. Ее зрачки испуганно метались то к разъяренным глазам Тарварры, то к ее локтю, мешающему дышать.

– Я… точно не знаю… – Пролепетала служанка, – но… говорят, она пропала.

Брови Тарварры сошлись к переносице:

– Что!? Что значит «пропала»!?

Девчонка сбивчиво и нервно дышала, мямлила, пытаясь подобрать слова. Ее лоб покрылся испариной от волнения, и от всего этого Тарварра испытывала мрачное удовольствие.

– Она просто… исчезла. – Вымолвила девка, – Несколько дней назад…

– Ее искали? – Прошипела Тарварра.

Служанка растерянно помотала головой, да так сильно, что Тарварра поймала себя на мысли, что ожидала увидеть, как шея этой селянки не выдержит такой нагрузки. Многоликая все же решила сжалиться над этой трусихой и убрала локоть с ее горла, отодвигаясь чуть назад.

– Свободна. – Соизволила рявкнуть она.

Уже через считанные секунды служанки и след простыл, будто бы ее здесь и не было никогда. Тарварра прижалась спиной к стене, стиснув челюсти от закипевшей внутри злости.

Неужели эта бесхребетная тварь осмелилась сбежать?

Мысли проносились в ее голове ураганом, и когда Тарварра открыла глаза и отстранилась от стены, ее лицо уже перекосила ядовитая улыбка. Вряд ли такая неосмотрительная идиотка, как Данга, долго протянет без ее защиты. Кто бы ни помогал бывшей королеве сбежать отсюда, он недолго будет ей союзником. Тарварра это чувствовала.

Данге оставалось топтать эту землю пару месяцев, не больше – без магии, без армии и без короны она не представляла из себя ровным счетом ничего. Скорее всего, ее убьют какие-нибудь мелкие разбойники, пытаясь ограбить, или даже простые горожане, заметившие ненавистную королеву живой. В крайнем случае, ее сожгут на костре, как ведьму – она же ведь воскресла из мертвых!

По пути в свою комнату Тарварра еще раз пожалела о том, что вообще решила воскресить эту идиотку, чем создала себе еще одну ненужную проблему. Хотя, даже не одну – последствия слишком сильной и опасной магии преследовали Многоликую до сих пор, и какие бы способы избавиться от них она бы не пробовала, они все равно не исчезали.

Думая о том, что в комнате ее уже ждет горячая ванна, Тарварра позволила себе на время забыть о Данге. Она вошла в свою комнату, откуда сразу же улизнула нерасторопная служанка, и поспешила сбросить с плеч меховую накидку Многоликих. В столичных краях в ней не было никакой необходимости – весна уже начала всячески заявлять, что лето близко, и не жалела тепла – но именно в ней Тарварра чувствовала непоколебимую уверенность, словно накидка придавала ей сил.

На ходу сбрасывая с себя остальную одежду, Тарварра прошла в небольшую ванную с большим зарешеченным окном, откуда лился яркий свет, заставляя горячую воду в ванной сверкать бликами, словно по ней расходились волны. Издалека напоминало море, только не то шумящее и бурное, куда Тарварра без капли сожаления сбросила девчонку-ведьмочку, а спокойное, слегка заливающее песчаный берег и шуршащее тихими волнами.

Тарварра расшнуровала свой тугой корсет и отшвырнула его на каменный пол в самый угол ванной, морщась от боли. Следом за корсетом на пол упали бинты, только уже прямо под ноги девушке. Она боялась опускать глаза на свой бок, боялась касаться этого места рукой – вдруг там кровь? – но все же, настороженно прикусив губу, она осмелилась взглянуть.

Полтора года назад в очередном поединке с Эралайн на мечах сестра нанесла Тарварре небольшую травму – зацепила ей бок лезвием. Девушка успела вовремя остановить меч, чтобы рана не стала серьезней, но все же на теле Тарварры остался глубокий кровоточащий порез. Его даже пришлось зашивать, а когда он зажил, на боку девушки остался шрам.

За эти годы она успела напрочь позабыть о нем, пока сравнительно недавно он не воспалился и не начал болеть. Уже больше месяца Тарварра мучилась от постоянной боли, мешающей двигаться, и терпела ее из последних сил. А шрам не только болел, но и гноился, из вскрывшейся раны постоянно сочилась кровь вперемешку с вонючим гноем, из-за чего Тарварре приходилось бинтовать его едва ли не каждый день, чтобы банально не пачкать одежду.

Посмотрев на мерзкого вида рану и аккуратно ощупав пальцами покрасневшую воспаленную кожу вокруг, Тарварра поняла, что ситуация хотя бы не стала хуже за сегодняшний день, хотя это вполне могло быть, потому что около часа назад Тарварра воспользовалась своей силой, да и не просто так, а с целью убить человека! Это могло значительно ухудшить состояние раны, которая и так была далеко не царапиной. Никакие лекарства не помогали, хотя Тарварра перепробовала уже все, о чем вообще знала, кроме колдовства. Правда, могло ли оно помочь вылечить то, что им же и вызвано?

Не надо было быть гением, чтобы понять, что незаживающая рана – проклятье за использование магии, не данной Тарварре от рождения, да еще и какой магии – воскрешения мертвых! Безболезненно такие вещи проходили только для Безглазых, да и то, возможно, все это сказки.

Тарварра не знала, чем все это может для нее закончиться, но одним из пунктов в ее плане было найти заклятье, которое исцелит ее от этой напасти. А пока что она делала все, чтобы рана не становилась хуже.

Схватившись руками за борт ванны, Тарварра залезла в нее, медленно и с блаженством погружаясь в горячую воду. Боль от реакции раны на тепло стихла довольно быстро, и девушка положила голову на стенку ванны, закрыв глаза от удовольствия. Ее волосы рассыпались по плечам и свободно покачивались в воде. Зарываясь все глубже и глубже в свои мысли, Тарварра видела свои самые смелые мечты – тронный зал, где горят факелы, а она сидит там одна, важно разложив руки с тяжелыми кольцами на пальцах по подлокотникам. К ней по широкой ковровой дорожке подходят делового вида люди с предложениями торговых союзов, а некоторые, даже – руки и сердца.

Кого бы выбрала себя в мужья Тарварра? Красавца вроде Ван Илара или известного на весь мир умнейшего ученого? Героя сказаний и легенд? Смельчака, привыкшего быть тенью – шпионом при дворе сразу нескольких королевств? Девушка и сама не знала ответ на этот вопрос. Наверное, она бы взяла себе в мужья того, кто беспрекословно ей бы подчинялся.

«Толла» – мысленно рассмеялась она.

Тарварра даже не заметила, как пролетело время, возможно, она даже задремала, размечтавшись о какой-то ерунде. Вода в ванне успела остыть, и девушка даже начала мерзнуть, когда стала вылезать из нее.

Она схватила висящее на стене полотенце и вытерла бегущие по коже холодные капли. Ступая по каменному полу мокрыми ногами, она оставляла за собой следы, пока вытирала длинные волосы.

Послышался стук в дверь. Он повторился всего два раза и затих. Тарварра резко мотнула головой – может, ей показалось? Она ведь просила никого ее не тревожить, а нарушать ее приказы вряд ли бы кто-то осмелился.

И все же девушка не поверила в то, что могла ослышаться.

– Чего тебе? – Решилась спросить она.

Если в покоях никого нет, то ее никто и не услышит. Не случится ничего страшного.

– Эм… – Прозвучал из-за двери тихий голос какой-то служанки, – К вам приехал, госпожа…

– Кто!? – Не выдержала Тарварра, застывшая с полотенцем в руках. Она ненавидела, когда люди начинали мямлить.

– Ваш отец.

Глаза Тарварры округлились от удивления. Как отец мог оказаться здесь? Что ему нужно? И самое главное – неужели ему хватило на это сил? Тарварра ведь сделала все так, как говорилось в книге заговоров…

Она отшвырнула полотенце на пол и подняла платье, валяющееся невнятной кучей в углу. Корсет девушка решила не зашнуровывать, да и на бинты не было времени – отец был не из самых терпеливых людей – она просто натянула платье и даже не подобрала накидку, когда вышла из ванной.

Служанка ждала ее прямо здесь, возле двери в коридор. Куда пристроили отца, Тарварра пока не знала, возможно, он даже все еще ждал в холле, что явно вызовет у него не лучшую реакцию на то, как Тарварра заправляет замком. Перекидывая мокрые волосы через плечо, она натянула сапоги на босые ноги и кивком головы приказала служанке вести ее к отцу.

Они вышли в коридор и спустились по парадной лестнице к главному входу, возле которого стоял ссутуленный человек в запыленном дорожном плаще. Тарварра поспешила к нему, жестом веля служанке удалиться.

– Отец! – Воскликнула Тарварра, – Как ты здесь?

Все это время он разглядывал вестибюль замка с высоким потолком и огромной кованной люстрой, рассчитанной на несколько сотен свеч. Сейчас же его глаза метнулись к дочери.

Каким бы бессмысленным не было заклятье Тарварры, его следы все же были видны на постаревшем и исхудавшем лице отца. Он действительно выглядел больным. Жаль только, что не смертельно больным. Тарварра нацепила на лицо гостеприимную улыбку, в то время как ее мысли предложили ей еще раз попробовать наложить заклятье, пока отец будет в замке.

– У меня к тебе разговор. – Голос Сайлона стал еще более хриплым, будто он совсем недавно его сорвал.

– Настолько важный, что ты решил приехать сюда?

Тарварре едва удавалось сохранять остатки самообладания. Лицо отца было непреклонным и сохраняло такое выражение, будто сейчас он начнет воспитывать маленькую непослушную дочку, отчитывая ее за провинность.

– Честно говоря, я вообще не понял, зачем ты отправилась сюда, да еще и забрала с собой половину поселения.

Девушка заметила, что на них уставились любопытные глаза некоторых слуг. Она положила руку на плечо отца и почти прошептала ему на ухо:

– Эм… давай пройдем в мою комнату. Здесь слишком много ненужных глаз и ушей.

Отец коротко кивнул и позволил Тарварре вести его за собой. Поднимаясь по лестнице, она думала о том, какой же сложный разговор ей сейчас предстоит пережить и просила всех богов придать ей сил и того, чего ей зачастую не хватало – терпения.

Пропустив отца в свою комнату, Тарварра закрыла за ним дверь и прошла к своему столу возле большого окна, на который она и уселась, а Сайлону указала на кресло напротив. Не снимая дорожный плащ, отец устроился в кресле и сразу же приступил к делу:

– Так зачем ты здесь, Тарварра?

Девушка улыбнулась, надеясь сойти за наивную дурочку:

– Ох, отец ты был болен, когда я приходила спрашивать твоего совета. Мне нужен был твой совет. Но пришлось уехать, когда ты был в бреду, прости. Сам понимаешь, такой шанс выпадает крайне редко…

– Что? Какой шанс? – Сайлон недоуменно впился в дочь своими ввалившимися глазами.

Тарварра сделала вид, что сказала что-то на редкость очевидное:

– Как какой? Получить корону, конечно.

Отец заметно напрягся:

– Тарварра, ты шутишь? Мы же бросили эту затею! Эралайн сбежала…

– Я вернула ее. – У девушки не осталось больше никакого желания стоить из себя наивную идиотку. Если и говорить что-то, то правду. Тем более, что в голове у нее начала вырисовываться очередная задумка.

– Как? – Удивился отец, – Где ты ее нашла?