Текст книги "Время любви"

Автор книги: Ширли Эскапа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 32 страниц)

Глава 78

В Нью-Йорке наступил рассвет. Измученная нелегкой исповедью и так долго сдерживаемыми слезами, Джина продремала на плече Хью всю дорогу до отеля. Чуть ли не на руках он отнес ее в номер, уложил в постель и, убедившись, что с ней все в порядке, спустился в холл.

Со слов Джины он знал, что имя ее матери Сесилия О'Коннор и что живет она в Монкс-Бей. Этого оказалось достаточно. Информационная служба мгновенно выяснила нужный номер телефона.

– Миссис О'Коннор?

– Да. Кто говорит?

– Вы меня не знаете, – быстро проговорил Хью, – но я хочу передать вам привет от Джины.

– С ней что-нибудь случилось?

– Нет-нет, с ней все чудесно. Мы только что прилетели из Лондона.

– Так Джина в Нью-Йорке? Почему же…

– Она не позвонила, потому что просто не успела, – успокоил Сесилию Хью. – Сейчас я все объясню.

– Очень хотелось бы, – заявила Сесилия. – Для начала скажите, кто вы такой.

– Меня зовут доктор Хью Дженкинс. Я психиатр и друг вашей дочери. Она рассказала, что собирается на вашу свадьбу, и я упаковал ее вещи…

– Что? Вы упаковали вещи Джины?! – воскликнула Сесилия на том конце провода.

– Вот именно. В тот момент я не представлял, кто она такая. Видите ли, в Лондоне Джина вела очень скромный образ жизни.

– Я этого не знала. В последнее время мы почти не общались.

– Джина рассказала мне об этом, – признался Хью. – Вы не поверите, но я узнал правду всего несколько часов назад. В самолете. Она показала мне журнальную фотографию, и я – представьте! – даже не догадался, что это она. – Хью негромко рассмеялся. – Сейчас Джина намного красивее, темные волосы ей больше к лицу.

– Откуда вы звоните? Мистер Дженкинс, где вы находитесь?

– В отеле на углу Бродвея и Сорок девятой улицы.

– Я немедленно выезжаю.

– Одну минуточку, я хочу кое-что вам сказать.

– Хорошо, я слушаю.

– Джина избрала иной образ жизни еще до встречи со мной. А сейчас она стала опытным оператором на телефоне доверия.

– Джина? Оператором?

– Ей нравится то, чем она занимается, – твердым голосом произнес Хью. – Она счастлива. А я позвонил вам заранее, чтобы предупредить о происшедших с ней переменах.

– Она счастлива? – В голосе Сесилии прозвучало некоторое сомнение.

– Да, – подтвердил Хью. – Джина счастлива. Но теперь ее трудно узнать: она не пользуется косметикой, не красит волосы, не делает пышных причесок. У нее появилась седина. И она самая красивая женщина на свете.

– Я… я буду у вас через час, – запинаясь, пролепетала вконец растерявшаяся Сесилия.

– К этому времени она как раз проснется.

– Спасибо вам, доктор, большое спасибо.

Не опуская трубку на рычаг, Сесилия набрала номер Скарлетт.

– Мама приехала. Слышишь, Джина в Нью-Йорке.

– Что?!

Сесилия быстро пересказала все, что только что услышала от Хью и в завершение сказала:

– Заеду за тобой через пятнадцать минут. Жди.

Хью, не сомневаясь, что легко узнает обеих женщин, поджидал их в холле. Все трое обнялись, будто давным-давно знали друг друга, заулыбались, прослезились. Потом женщины поднялись наверх, а Хью прошел в бар и, сидя за чашкой кофе, принялся размышлять, как пройдет воссоединение семьи.

А в номере 515 мать, бабушка и внучка тоже обнимались, тоже смеялись и тоже плакали.

– Итак, – наконец произнесла Сесилия, – моя дочка проявила бунтарский характер!

– Как же ты красива, мама! – воскликнула Скарлетт, и все снова засмеялись.

– Какое счастье, что я все-таки выжила, – сказала Джина, утирая слезы радости. – А ведь было время, когда больше всего я хотела…

– Расскажи, как это все произошло, – прервала ее Сесилия и погладила дочь по коротким седеющим волосам, а когда рассказ Джины подошел к концу, подвела итог: – По всей видимости, он чудесный человек.

– Но я стала другой еще до того, как познакомилась с Хью.

– Знаю, знаю, мое сердечко, он об этом сказал.

– Ты не поверишь, мама, но я кое-что сделала для «Гибсон и Кин», – сообщила Скарлетт.

– Да, ей стало известно, что твой директор по сбыту рассказывал кому-то, что компания нанимала самолет, чтобы он мог отдохнуть на Гавайях.

– Эд Джонсон? Вот уж никогда бы не подумала!

– Эд во всем признался, и нам пришлось его уволить, – твердо сказала Скарлетт. – Я теперь вроде как помощница твоей помощницы, – нервно добавила она. – Надеюсь, ты не будешь против?

– Хорошие новости, – с улыбкой ответила Джина. – Моника Мартинс может многому научить, она опытный работник.

– Ты сейчас поедешь в свой офис?

– Нет, как-нибудь потом. – Джина внимательно посмотрела на дочь. – А у тебя, видимо, предпринимательский талант, дорогая, это очень важно, раз ты теперь владеешь пятьдесят одним процентом акций. Да, кстати, как к твоей новой деятельности относится Тео?

– Он очень доволен, – поспешно ответила Скарлетт.

– Ох уж эти нынешние мужья! – вмешалась Сесилия.

– Да здравствует феминизм! – провозгласила Скарлетт.

– Да здравствует феминизм! – подхватили Джина и Сесилия, и все весело расхохотались.

– Я счастливейшая женщина, – сказала наконец Джина. – У меня самые чудесные на свете мать и дочь. Большего и желать нельзя. В наших жилах течет одна кровь, а значит, у нас как бы тройственный союз.

– Через шесть месяцев к нашему союзу добавится четвертый, – опустив глаза, поправила ее Скарлетт.

Сесилия распахнула объятия и приняла в них внучку и дочь.

* * *

Четырьмя днями позже под высокими светлыми сводами собора Святого Патрика состоялось бракосочетание Сесилии О'Коннор и Марка Картрайта.

Первоначально после торжественной церемонии было решено устроить семейный ужин в «Четырех временах года», но с приездом Джины и Хью план изменился. Джина не хотела быть узнанной, и в знак уважения к ее желанию все отправились в небольшой уютный итальянский ресторанчик «Примавера».

Лицо Марка сияло от счастья, которое он и не думал скрывать. Да, он счастлив, и пусть весь свет знает об этом!

После семейного ужина молодожены вылетели из Нью-Йорка в Рим, тот самый Вечный город, где они впервые повстречались сорок лет назад. Для медового месяца они выбрали шикарный «Гранд-отель».

– В моем возрасте люди редко влюбляются, – сказал Марк, едва они расположились в номере. – Но если такое все же случается, то это чувство самое крепкое.

– С годами любовь крепнет, – согласилась Сесилия. – Мы становимся более ранимыми, но зато набираемся опыта.

Где-то за окнами грянул переливчатый, торжественный колокольный звон, которого с таким нетерпением ждала Сесилия.

– Слышишь? Это колокола на соборе Святого Петра, – сказала она.

– Да, да, я помню.

Сесилия протянула ему что-то завернутое в темно-бордовую бумагу.

– Возьми, это тебе.

Развернув обертку, Марк ахнул:

– Надо же – шоколадка «Херши»! Ну у тебя и память!

– Умные люди говорят, что иногда история повторяется, только сейчас мы с тобой поменялись ролями, дорогой. – Сесилия отломила от плитки кусочек и положила мужу в рот.

– Я очень рад, что Джина выбралась на нашу свадьбу. И парень ее мне понравился.

Сесилия улыбнулась.

– Ничего себе парень! Ему скоро пятьдесят. Марко, я тебя люблю! Ты совсем не стареешь. – Ее мысли вернулись к Джине. – Она тебе сказала, что собирается изучать психологию в Лондонском университете?

– Сказала. И я уверен, у нее все получится.

– Хью объяснил мне, что она не раскаивается в том, что создала «Гибсон и Кин». Она очень, очень гордится своими достижениями.

– Ну конечно! У нее есть полное право гордиться собой.

– Хью сказал, что она не хочет больше заниматься бизнесом, потому что… – Сесилия запнулась.

– Потому что?..

– Она чувствует необходимость спасать людей, потому что однажды захотела спасти свою душу. И, как видишь, спасла!