Текст книги "Наступление Ночи (ЛП)"
Автор книги: Шеннон Мессенджер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 32 страниц)
– Ну, – сказала Эделайн, осторожно поглаживая Софи по спине пальцами, – если ты подумаешь о чем-то, что мы можем сделать, мы здесь.
Софи поцеловала каждого из них в щеку и направилась к кривой центральной лестнице. Ее спальня занимала весь третий этаж, и она стояла в дверном проеме, пока Сандор делал свою ночную проверку. Но когда ее взгляд следовал за ним по ее огромной комнате, она не могла сдержать удивление, что подумает ее сестра, если придет к ней домой.
Стеклянные стены открывали вид на океан, тонкие цветы, сплетенные в ковер, были прекрасны, а огромная кровать выглядела готовой для принцессы… и фиолетовое пушистое тельце Игги подпрыгивало в крошечной клетке, добавляя уникальный причудливый вид. И все же, комната не обязательно говорила о новой жизни Софи. Девочка не потрудилась украсить ее… даже после того, как Киф указал, что почти ничто в комнате, казалось, не было ее… в значительной степени, потому что она провела большую часть времени в Затерянных Городах или волнуясь, что Грэйди и Эделайн не примут ее, или боясь, что Совет сошлет ее или изгонит, или сражаясь, чтобы остаться в живых.
– Все чисто, – сказал Сандор, шагнув на свое привычное место у двери. – Я дам тебе один час с включенным светом, на случай, если ты захочешь записать что-нибудь в журнал памяти. Но потом я жду, что ты пойдешь спать.
– Мы знаем, что сон так не приходит, – поспорила она.
– Это не значит, что тебе не стоит пытаться. Пожалуйста, Софи. Похоже, тебе понадобится отдых.
Борьба только потратит впустую ее драгоценное время при свете, таким образом, Софи помылась и переоделась в пижаму с такой скоростью, на какую была способна. И когда она вышла из ванной, ее взгляд уперся прямо в стену книжных полок, ища старый альбом для заметок… который был покрыт тонкой пленкой пыли.
Она не забыла забрать с собой альбом, когда Фитц привел ее в Затерянные Города, но она вряд ли просматривала фотографии с тех пор. Теперь девочка забралась в кровать и вынудила себя изучить каждое фото, вновь пережив воспоминания, которые давно похоронила.
Поездки на пляж и зоопарк, и Диснейленд. Каждый первый и последний день школы. Плюс все меньшие моменты, такие как слизывание теста для печенья с деревянных ложек с сестрой, или обе девочки, гордо показывающие камере Эллу и Бан-Бан – их особые плюшевые игрушки.
– Ты выглядишь такой юной, – сказала Эделайн через плечо, заставляя Софи едва не уронить альбому. – Прости… я думала, ты слышала, как я вошла.
Она смотрела на фотоальбом со жгучим любопытством, и часть Софи одолевало искушение скрыть фотографии и сохранить две половины ее жизни раздельно. Но если ее человеческая семья действительно сумела сохранить свои воспоминания, она должна была позволить всему слиться.
Она похлопала по кровати и перевернула страницы обратно к началу, когда Эделайн устроилась поближе, обнимая Софи за плечи.
– Посмотри на эти большие карие глаза, – прошептала Эделайн, изучая первую подборку фотографий.
– Да, даже в детстве я была странной, – пробормотала Софи.
Голубые глаза были стандартны среди эльфов, но измененная генетика Софи сделала ее глаза цвета земли с золотыми вкраплениями. Ее дразнили и хвалили за это, но единственное, что она знала наверняка, это то, что она всегда была другой.
– Ты была прекрасна, – настаивала Эделайн.
Софи фыркнула:
– Ой, пожалуйста… посмотри на мою гигантскую голову!
– У всех детей большие головы. Кроме того, тебе нужно было место для этого мощного мозга.
– Вееееерно. Уверена в этом. – Софи прищурилась на фотографии. – Я была очень серьезным ребенком.
На каждой фотографии ее лицо выглядело сосредоточенным, будто она пыталась понять мир.
Или, может быть, она какала. С детьми, трудно было сказать.
– Ты была совершенна. – Эделайн прикоснулась к краю фото, где малышка Софи была одета в столько оборок, что выглядела как цветок. – Ты совершенна.
Следующая страница была полна семейных фотографий… просто трое, хотя на третьей мама Софи явно была беременна.
– Иногда я забываю, что у тебя была целая жизнь, прежде чем ты пришла сюда, – прошептала Эделайн, и тоска в ее голосе всколыхнула новую порцию забот.
Эделайн повернулась к следующей странице, к фотографии Софи, устроившейся на выцветшем старом диване со своей младшей сестрой на коленях.
– Ты, наверное, так сильно по ним скучала.
Софи кивнула.
Но она не упомянула, что надеялась, что ее человеческие родители смогут сохранить свои воспоминания. Потому что не думала о том, как это может повлиять на Грэйди и Эделайн.
Девушка знала, что это будет грязно и сложно, но в основном думала, как это может изменить вещи для нее… и ее человеческой семьи.
Что если Грэйди и Эделайн не подумают, что это хорошая новость?
Что если это повредит связь, на создание которой они так упорно трудились?
Что если…
Слишком много было «что если».
И она не была готова ни к одному из них.
– Ты уверена, что тебе не нужно поговорить? – прошептала Эделайн, когда Софи резко закрыла альбом.
– Прямо сейчас я действительно не знаю, что сказать, – призналась Софи.
– Ну… я здесь, если передумаешь.
Эделайн помогла ей убрать фотоальбом, прежде чем щелкнула пальцами, чтобы опустить занавески на окна, и оставила Софи одну. Все было тихо после этого… за исключением храпящего Игги.
Но как только Софи закрыла глаза, каждый из тех «что если» принял яркие, ужасающие формы.
Она боролась с кошмарами и раньше… и была знакома с бессонными ночами. Но пустотелый холод, который поселился в ее сердце, чувствовался иначе.
Она лежала там, потея и дрожа, сжимая своего ярко-голубого плюшевого слона и пытаясь проговорить с собой через него. Но когда ком в груди начал сжиматься, она откинула одеяло и бросилась к двери.
– Что случилось? – спросил Сандор, когда она побежала по лестнице.
– Мне… нужна моя семья.
Это казалось самым глупым, самым инфантильным поступком… тем более что она принесла с собой Эллу. Но Софи больше не могла противостоять этому удушающему одиночеству.
На полпути на второй этаж Софи поняла, что никогда не была в комнате Грэйди и Эделайн. Когда она впервые переехала, то рассматривала все, но к ним не заходила… хотя никто никогда не говорил ей об этом. И с тех пор, самое большее, что она когда-либо делала, это смотрела сквозь щель в дверном проеме, пока в комнате было темно. Если бы Сандор не стоял прямо за ней, она могла бы повернуть назад… но гордость повела ее вперед, и даже, несмотря на то, что ее стук был едва слышен, Грэйди ответил сразу же.
– Все в порядке?
Софи откашлялась.
– Я в порядке. Я просто хотела… у тебя на пижаме ти-рексы?
Грэйди посмотрел на пушистые штаны, покрытые неоново-зелеными, пернатыми динозаврами. Рубашка была белой, с ревущей мордой динозавра на груди.
– Это подарок Элвина, когда ты жила с Черным Лебедем.
Софи улыбнулась. Элвин – врач из Ложносвета – был известен своей любовью к бестолковой одежде с животными.
– Полагаю, ты здесь не для того, чтобы обсуждать пижаму, – заметил Грэйди.
Снова поднялось искушение, но Софи умудрилась пробормотать:
– Я хотела узнать, можно ли мне здесь переночевать. С вами, ребята.
Она ожидала, что Грэйди спросит почему. Может быть, даже немного разозлиться, что она будет спасть в его постели.
Вместо этого, его улыбка была и трогательной, и грустной, когда он сказал ей:
– Конечно, – и отошел в сторону, чтобы впустить ее.
В комнате уже было темно, но Софи смогла разглядеть тонкие занавески и изящную серебряную мебель, прошаркав по мягкому ковру, она оказалась у огромной кровати. Каждый столб напоминал Софи о дереве, тянущем металлические ветви к потолку, образуя замысловатый навес, с тонкими нитями ткани, сплетенными вокруг мерцающих огней, будто выцветший звездный свет.
Эделайн подвинулась к центру кровати и помогла Софи залезть к ней.
– Ты не против? – спросила Софи, когда нырнула под одеяло, которое казалось особенно теплым и мягким.
– Конечно, нет. – Эделайн поправила подушки, когда устроилась рядом с Софи, обняв ее одной рукой за талию, а другой осторожно глядя ее, когда Грэйди присоединился к ним на другой стороне кровати.
– Вот, – сказал он, щелкнув пальцами и заставив комнату светиться рядом нежно окрашенных шаров и отбрасывать нежные тени на стены. Каждая тень была разной формы… парящие птицы, величественные горы, плавающие рыбы, изящные звери. – Джоли боялась темноты, когда была маленькой, – объяснил он. – Поэтому мы добавили вот это.
– Мы хотели, чтобы она увидела, что тени, которые пугали ее, могут быть красивыми и мощными, когда мы узнаем, как взять их под контроль, – добавила Эделайн.
Взять под контроль.
Звучало так просто.
И так невозможно.
Но Эделайн была прав… это был единственный способ пройти через это.
Завтра Софи услышит сообщение Черного Лебедя, надеясь, что у них будет твердый план. И если нет, ей придется придумать, как двигаться вперед с мамой Кифа, если ни у кого не будет идей лучше.
Тем временем, она сосредоточится на хороших вещах, которые у нее были. Оставив все «что если» в покое, пока они не станут «конечно».
– Я люблю вас, – прошептала она, когда устроилась рядом с Эделайн, обнимая Эллу сильнее.
– Мы тоже тебя любим, – прошептал Грэйди в ответ.
И все же она немного поворочалась, прежде чем сон сморил ее. И даже несмотря на то, что ее сны не были приятными, неизменное тепло ее семьи убирало худшие кошмары.
Глава 11
– Не выходи, пока не оденешься, – прокричал Сандор Софи через дверь ванной на следующее утро, когда она стояла перед шкафом с одеждой, завязывая пояс на шелковой зеленой тунике.
Несмотря на несколько спокойную ночь сна, она все равно проснулась на восходе солнца, ее конечности зудели от нервотрепки, которую нес следующий день.
По крайней мере, ее сестра спала. Эми свернулась в постели с Ватсоном и Марти, когда Софи связалась с ней, чтобы посмотреть, что она делает… и та не обрадовалась, что ее разбудили.
Софи вышла в свою комнату.
– Почему? Что-то…
Она замолчала, когда заметила Кифа, стоящего в дверях ее спальни.
Он прибыл, по крайней мере, на час раньше. И выглядел… уставшим.
– Да, я знаю, – сказал он, почесывая волосы, которые были гораздо менее тщательно уложены, чем обычно. – Похоже, я проиграл драку с подушкой…
Так и было. Темные круги под глазами были ужасны.
– Тем временем, ты выглядишь особенно блестяще, – с медленной улыбкой добавил он.
Софи возилась со своими рукавами, украшенными драгоценными камнями… которые соответствовали изумрудам на ее ботинках до колен, в которые она заправила серые леггинсы. Биана с разочарованием отметила, что сложная одежда делает лучшую работу по маскировке перчаток, поэтому Софи пыталась заставить себя привыкнуть к ношению блеска и излишеств.
Губы Кифа сложились в его знаменитую улыбку, когда он прошел по комнате, чтобы встать ближе.
– Я сказал это в качестве комплимента, Фостер. Блестки хорошо смотрятся на тебе. Так что делай новую прическу.
Он потянулся и аккуратно прошелся пальцами по краю замысловатой косы. Софи проснулась рано и решила послушать Вертину – крошечное лицо, запрограммированное в ее спектральное зеркало, которое любило давать советы по красоте, независимо от того, хотела ли Софи их слышать или нет.
– Если ты пытаешься произвести на меня впечатление, это работает, – сказал он ей, и девочка почувствовала, что покраснела… пока он не добавил, – но, ты всегда впечатляешь меня, так что, может быть, ты думала о ком-то еще?
Софи сделала шаг назад.
Она знала, что он только дразнит, но это не помешало ей пережить совсем другой вид ожога.
Киф откашлялся.
– Похоже, у нас обоих одинаковое представление о зеленом.
Он отбросил полы плаща, обнажив затейливо вышитую подкладку цвета сосны с хризолитовыми пуговицами.
– Это кажется правильным, пока мы не сделали посадку, – пробормотала Софи, сжимая медальон с семечком Уондерлинг мистер Форкла. Эльфы не носили черный на своей версии похорон, предпочитая вместо этого цвет жизни.
Киф кивнул.
– Мне пришлось проникнуть в Кендлшейд, чтобы забрать это из моего шкафа… хотя, честно говоря, я не уверен, живет ли там сейчас мой отец. Там было слишком темно и тихо.
Софи нахмурилась.
– Где ему быть?
– Может быть, в его «секретной квартире в Атлантиде»? Или в его «тайном пляжном домике»? Он там «спасается», когда ему нужен «перерыв», потому что, знаешь ли, двухсот этажная башня не достаточно большая для проживания нас троих. Или нет, – поправил он.
Он пытался отбросить эти мысли, но Софи могла видеть боль, показавшуюся складкой между его бровями. Отец Кифа физически никогда не бил его, но он причинил ему много эмоциональной боли своими оскорблениями и нереалистичными ожиданиями, и он заставил Кифа чувствовать себя постоянной проблемой.
– Ты забрал миссис Вонючку, пока был там? – спросила она, пытаясь поднять настроение, но забыла, что она заметила такого-некрасиво-такого-симпатичного плюшевого гилона в спальне Лорда Кассиуса в Кендлшейде, как если бы он спал с ним, пока не было Кифа.
– Вообще-то, да, – сказал Киф. – Не могу снова оставить ее. Я не должен был оставлять ее в первый раз.
– Не должен был, – согласилась Софи. – Могу поспорить, сегодня ты будешь спать лучше.
– Наверное. – Он улыбнулся, качая головой. – Я никогда не думал, что мне нужно плюшевое животное, чтобы спать. Но… никогда не знал, что мне нужно много чего, прежде чем встретил тебя.
Как-то он приблизился, и у Софи пересохло в горле, когда он поднялся и снова коснулся ее косы. Их взгляды встретились, и его губы разошлись, когда он, казалось, хотел выдавить слово, но не то, которое он в конце концов сказал:
– В любом случае. У нас мало времени до того, как сюда приедет Фан Клуб Фостер, так что я спрошу об этом быстро… и я хочу настоящий ответ, а не отвлечение-избегание, в этом ты становишься мастером. Ты собираешься связаться с моей мамой, не так ли? Чтобы попросить ее отвести нас к Наступлению Ночи?
– Возможно, придется, – призналась Софи. – Но только после того, как мы будем готовы.
– Но каждую минуту мы теряем…
– Знаю. – Софи прижала кулак к узлу эмоций. – Поверь… мне больно от каждой потерянной секунды. Но я много думала об этом, и дело в том, что твоя мама знает, что мы никогда бы не связались с ней, если бы не отчаялись. И она будет использовать это в своих интересах.
– Как ожидание это изменит? – спросил Киф.
– Это дает нам шанс убедиться, что мы больше ничего не упускаем.
– Ты правда думаешь, что мы придумаем идею получше?
– Не знаю. Может быть, план Черного Лебедя будет…
– Э-э, мы говорим об одном Черном Лебеде? – прервал Киф. – Спорим, они расскажут нам, кого выбрали для замены Форкла в Коллективе, а затем прикажут нам прочесть скучные книги и попрактиковаться в использовании наших способностей… и пока я уверен, что ты и Фитцстер не возражаете против гляделок…
– Это называется Когнитивная тренировка, – поправила Софи. – И это не то, что мы делаем.
– Продолжай говорить себе это.
Софи проигнорировала его.
– Снадобье предупредила меня, что план на случай непредвиденных обстоятельств заставит меня разозлиться. Звучит так, будто это должно быть что-то грандиозное.
– Или, может быть, она знает, что ты возненавидишь того, кого они изберут, чтобы заполнить его место в Коллективе. Тьфу… что если это Тимкин Хекс?
Мысль о том, что папа одной из самых противных девочек Ложносвета станет боссом – даже если Стина стала немного лучше в последнее время – заставила Софи захотеть все бросить.
– Это не Тимкин, – пыталась она убедить себя. – Он новичок в ордене.
– Тогда кто, по-твоему, это будет? – спросил Киф.
– Понятия не имею.
Для нее, мистер Форкл был Черным Лебедем. Без него она и представить не могла орден, хотя и пыталась.
– Ну, даже если они назначат кого-то, кого мы любим… и у остальных членов Коллектива будет какой-то другой блестящий план, что делать без Форкла – это все равно не приблизит нас к Наступлению Ночи. Для этого нам нужна моя мама.
– Может быть, – призналась Софи. – Но не нужно пихать руку в гадючье гнездо, пока есть план, чтобы избежать укусов.
– Ладно, я накину тебе пару баллов за причудливую метафору. Но я могу справиться с мамой. Она любит славу и внимание, и Финтан забрал это и оставил ее гнить в тюрьме огров. Она захочет отомстить. Особенно когда узнает, что у Финтана достаточно моей крови, чтобы попасть в Наступление Ночи. Она назвала это место моим наследием, но мы оба знаем, что она действительно имела в виду, что это ее наследие. И теперь Невидимки там, без нее.
– Да, но ты забываешь, что у твоей мамы все еще есть своя задача, – напомнила Софи. – И похищение моих родителей могло быть частью ее плана.
– Знаю. Но я ей тоже нужен, и не говорю это, потому что думаю, что моя мама любит меня и скучает по мне. Я не верил в эту ложь в течение многих лет.
Он сказал это с такой легкостью, что Софи решила коснуться его руки.
Он смотрел на ее пальцы в перчатках, обхватывающие его.
– Я просто говорю, что она не оставила бы записку, которую вы нашли в моем шкафу, и не поправила бы мой Импартер, и не потребовала бы, чтобы ты забрала меня из Невидимок, если бы я ей не был нужен. Итак, давай выясним, зачем.
– Выясним. Уверена, что выясним. Мы просто должны быть готовы.
– Я готов… и знаю, ты наверное думаешь про неудачу с Невидимками…
– Это именно то, о чем я думаю, – согласилась Софи.
– Но этого не будет. Я не знал Финтана. Я знаю свою маму.
– Да? – спросила Софи так аккуратно, как могла. – Она врала тебе большую часть твоей жизни, манипулировала тобой и стирала твои воспоминания.
– Да, она определенно не выиграет в номинации мать года, – пробормотал Киф. – И да, она обманывала меня в прошлом. Но у меня было много времени, чтобы подумать об этом, и я почти уверен, что понял ее.
– Почти уверен? – повторила Софи. – Ты хочешь рискнуть всем ради «почти уверен»?
– Единственное, чем я рискую, так это собой.
– Это намного больше, чем я готова потерять. – Это прозвучало нежнее, чем она подразумевала, поэтому девушка добавила, – и я знаю, что остальные наши друзья согласятся со мной.
Киф фыркнул:
– Спорю, Мальчик-Челка не согласится.
– Ну, возможно, если ты перестанешь называть его Мальчик-Челка.
– Да, но этого не будет никогда.
Киф придумал прозвище Таму из-за длинной челки, которую тот окунул в расплавленное серебро, чтобы позлить своих эгоистичных, доминирующих родителей. Волосы были действительно потрясающими, и такие же серебряные концы были у его сестры-близнеца, Линн, которые та добавила к ее длинным черным волосам по той же причине. Но Киф продолжал неустанно дразнить Тама по этому поводу. Наверное, потому, что Киф и Там не понравились друг другу при первой же встречи.
Самое смешное, что ни один из них не понимал, как много общего у них было. Если бы они справились, то, вероятно, стали бы лучшими друзьями.
– Я ценю твою заботу, Фостер, – сказал Киф, медленно убирая руку. – Но мы оба знаем, что рано или поздно нам придется обратиться к моей маме. Так почему бы не сделать это, прежде чем мы потратим кучу времени, которую не можем позволить себе потерять?
– Потому что, – девушка глубоко вздохнула, – есть вещи поважнее, чем то, что происходит с моей семьей. Мне больно говорить это. Но… это тоже правда. Все, что происходит с ними сейчас – лишь небольшая часть плана Невидимок. И я думаю, что они пытаются держать меня в напряжении… стараются держать всех нас так сосредоточенными на спасении, чтобы мы не заметили, что они творят на самом деле. Так же, как было в Люменарии.
Цвет вытек с лица Кифа.
– Есть идеи, над чем еще они работают?
– Нет. Но я не удивлюсь, если они вернутся к первой атаке Эверблейз. Мы никогда не изучали, почему они зажгли все эти пожары в человеческом мире, и думаю, нам нужно это выяснить. Кто-нибудь когда-нибудь говорил о пожарах, пока ты жил с Невидимками?
Он покачал головой.
– Финтан всегда творил о чуде огня и о том, что нужно сгореть, чтобы что-то сильнее могло подняться из пепла… бла, бла, бла. Но это была его обычная тирада о том, что Совет никогда не должен был запрещать Пирокинез.
– Ну, я все еще думаю, что за Эверблейз должна стоять причина больше, – сказала она тихо. – Но даже если я ошибаюсь, мы знаем о более чем двух похищенных людях.
– Это не означает, что мы должны игнорировать основной план, чтобы помочь им тоже.
– Но у нас нет плана. Поверь, я пытаюсь собрать все вместе. Но так много вещей, с которыми мы должны разобраться… например, мама Уайли. Финтан не похитил бы Уайли, если бы у него не было чего-то важного. Так что, может быть, если мы это выясним, то получим рычаги воздействия, или, по крайней мере, поймем, что такое «видение» Финтана… не знаю. Вчера в моей голове было гораздо больше мыслей со смыслом.
– Вообще-то, это имеет смысл, – сказал Киф. – Но есть только один человек, который может дать нам эту информацию… и эй, это тот человек, с которым, как я говорил, мы должны связаться!
– Она не скажет нам ничего просто так. То же самое касается любой помощи в поисках Наступления Ночи.
– Так давай посмотрим, чего она попросит.
– Ты правда думаешь, что твоя мама попросит то, что мы сможем дать?
– Да. Думаю, она в отчаянии, и если я ошибусь, то все, что мы сделаем… это просто поговорим. Вот почему я пришел сюда пораньше. Я обещал, что больше ничего не сделаю без тебя, так что…
Он полез в карман и вытащил что-то маленькое, зеленое и блестящее.
– Это булавка Преттельза? – спросила Софи, прищурено глядя на металлическое животное.
– Гилон, – согласился Киф, подмигивая.
– Ладно, серьезно, пожалуйста, скажи, что произошло во время Великого Инцидента Гилон? Меня тошнит от того, что все избегают этого вопроса.
– Это потрясающая история. Но сейчас не лучшее время. – Он вытащил из кармана что-то еще, и кровь в жилах Софи похолодела.
– Пожалуйста, скажи мне, что это не…
Киф поднял это над головой, когда она бросилась, чтобы перехватить.
– Да. Декс дал мне его пару недель назад.
– Ему не следовало этого делать.
– Согласен, – сказал Сандор, заглядывая в комнату. Одна из его больших серых рук грозно нависла над мечом, пока он держал в другой Кифа. – Дай мне это, прежде чем сделаешь что-нибудь глупое.
В течение одной бесконечной секунды они глядели друг на друга.
Затем Киф ткнул пальцем в острый конец булавки-гилона и провел им по коже, оставляя темно-красный порез.
– Прости, Гигантор – сказал он, стискивая зубы и отбегая на другую сторону комнаты. – Глупость – это моя специальность.
– Не надо! – прокричала Софи… но он уже размазал кровь по задней части серебряного экрана.
– Все будет хорошо, – прошептал Киф, когда небольшое устройство вспыхнуло тусклым светом.
Софи покачала головой, ее мозг был слишком забит словами, которые она не должна была произносить, когда решится ответить. Но она все равно услышала резкий, высокомерный голос леди Гизелы, когда он прорвался сквозь все еще пустой экран Импартера.
– Самое время.
Глава 12
– Рада, что вы оба здесь, – сказала леди Гизела, когда Киф нажал на пустой экран Импартера. – Это делает все гораздо проще.
– Ты нас видишь? – спросила Софи, радуясь, что ее голос звучал сильно и спокойно.
– Конечно. Точно так же, как я вижу твоего гоблина, маячащего позади тебя и выглядящего готовым схватить Импартер и раздавить его. Кстати, я бы не разрешала ему этого сделать. Очевидно, вам нужна моя помощь, иначе ты бы никогда не решилась довериться мне.
– Мы тебе не доверяем, – сказал Киф, его руки дрожали так сильно, что он едва удерживал покрытое кровью устройство.
Софи гадала, было ли ему больно, так как его порез по-прежнему кровоточил. Но потом она поняла…
Это был первый раз, когда он говорил со своей мамой с тех пор, как узнал, что она может быть мертва. И в последний раз он видел ее, когда она пыталась убить его и его друзей.
– Ты ждешь, что мы поверим, что ты еще не знаешь, что происходит? – рявкнул Киф.
– У меня есть свои теории, – сказала ему леди Гизела. – Но Финтан доказывает, что одновременно предсказуем и глуп, думая, что он может измельчить мой план и выбрать, каким частям следовать… как если бы они не были тщательно созданы после многих лет беспрецедентных исследований, а затем тонкой настройки, пока все не было усовершенствовано.
– Теперь проясним, – сказала Софи, – твой план – Инициатива Путеводной Звезды?
– Это название, в конечном итоге, прижилось, да. И побереги дыхание просьбами о специфике. Все может быть еще можно спасти, и ни один из вас не готов принять это.
– И никогда не примем, – сказала ей Софи. – Любой план, предполагающий убийство ни в чем не повинных людей…
– Кто сказал, что неповинных? – прервала Леди Гизела. – Если ты говоришь о том, что произошло с теми гоблинами в Люменарии… и ноге Члена Совета Терика, если на то пошло… я говорила тебе, что это видение Финтан. Как и его дебильный план с ограми и гномьей чумой. Я никогда не могла придумать нечто столь неизящное.
– Тогда почему Король Димитар сказал мне на Мирном Саммите, когда Финтан сначала подходил к нему по поводу чумы, он назвал это Инициативой Путеводной Звезды? – спросила Софи.
– Откуда мне знать? Возможно, Финтан внес свою поправку. Если ты мне не веришь, подумай о том, что это был тот же разговор, когда Финтан убедил Димитара запереть меня в своей тюрьме.
Желчь покрыла язык Софи.
Как бы она ни презирала мать Кифа, она никогда не забудет воспоминание, которое видела, как леди Гизела молила о жизни, когда ее тащили в легендарную огрскую тюрьму. Ее кожа была покрыта странными изогнутыми ранами, наиболее глубокие, вероятно, оставили шрамы.
Возможно, именно поэтому леди Гизела не давала им увидеть ее.
– Что насчет похищений? – спросил Киф.
Его мама вздохнула:
– Все это испытание было непостижимым решением Бранта… схватить мунларка, исследовать ее воспоминания, чтобы узнать, что Черный Лебедь планировал, а затем стереть ее разум, чтобы нейтрализовать ее и посмотреть, сможем ли мы перепрограммировать ее для работы на нас. Я говорила ему, что они будут готовы к этому сценарию, но ему не хватило терпения подождать лучшей альтернативы. И он был достаточно идиотом, чтобы похитить ненужного ребенка, пока был там.
Киф обнял Софи свободной рукой, удерживая их обоих неподвижными.
– Не это похищение я имел в виду. И ты знаешь это.
– Да? Тогда тебе нужно быть яснее. За исключением…
Она замолчала и когда снова заговорила, в словах звучал с трудом обузданный гнев.
– Сколько людей они взяли?
– Ты не знаешь? – Софи хотела бы растянуть свое сознание и окунуться в разум леди Гизелы… но не зная местоположение мамы Кифа и не имея особого знакомства с ощущением ее мыслей, она не сможет сделать достаточно сильную связь.
Когда леди Гизела промолчала, Софи решила, что не может относиться к своей семье, как к пешкам в игре.
– Они забрали моих человеческих родителей.
Леди Гизела выругался под нос.
– Полагаю, они любят делать вещи личными.
– Чтобы я отвлеклась, верно? – спросила Софи.
– Похоже, мунларк, наконец, научился задавать правильные вопросы.
– Означает ли это, что я должна спросить, была ли еще одна причина для атак Эверблейз несколько месяцев назад? – надавила Софи.
Она могла услышать улыбку в голосе леди Гизелы, когда та произнесла:
– Определенно, это вопрос, который я удивлялась, что никто раньше не задавал. Каждое действие… многогранно.
– И я предполагаю, что ты не собираешься говорить нам, какие некоторые другие аспекты там могут быть? – спросила Софи.
– У пожаров? Именно в этом ты хочешь моей помощи? И имей в виду, я помогу тебе только с одним вопросом.
Ответ должен был быть «да». Пожары могли быть важнее, чем что-либо.
Но, даже зная, что Невидимки воздействовали на нее, упираясь на нечто личное… Софи не могла заставить себя произнести слово.
– Мы должны вернуть семью Фостер обратно, – сказал Киф, делая выбор за нее. – Зачем Невидимки их забрали? Есть ли в них что-то важное?
– Уверена, они хотели бы это выяснить. Хотя для Бранта, это в основном из-за мести. Твой побег заставил его плохо выглядеть, Софи. А потом ты с большим удовольствием испортила некоторые из его других планов… и помогла уничтожить его руку. Он решил заставить тебя заплатить.
Софи хмуро посмотрела на Киф, удивляясь, уловил ли он то же самое, что и она.
– Ты имела в виду «был»?
– Что был? – спросила его мама.
Софи и Киф переглянулись.
– Разве ты не слышала, что Брант был убит в Люменарии? – спросил Киф.
Повисла тишина.
Если бы не статический треск, Софи бы заволновалась, что связь была разорвана.
– Это был несчастный случай? – прошептала леди Гизела. – Или они включили его тоже?
– Ни то, ни то, – сказала ей Софи. – Он погиб, когда напал на Члена Совета Оралье.
Леди Гизела залилась лающим смехом:
– Это она его? Мисс локоны и розовые щечки? Не уверена, что верю этому.
– Она помогла. – И Софи ни в коем случае не собиралась рассказывать ей о том, что случилось с мистером Форкле в процессе.
– Ну, – произнесла леди Гизела после очередной повисшей тишины, – это, безусловно, интересный сдвиг в балансе. Особенно для Руи.
– Почему? – спросил Киф.
– Разве ты не жил с ними?
Киф посмотрел на Софи.
– Руи и Финтан много спорили.
– Уверена, что они спорят еще больше теперь, когда у Финтана есть новый советник, – добавила леди Гизела. – На самом деле, это объясняет внезапное ускорение.
Софи потребовалась секунда, чтобы понять того, на кого она, должно быть, имела в виду.
– Ты говоришь о пленнике, который они освободили из подземелья Люменарии.
Пленнике, который находился там тысячи лет.
Пленнике, который был настолько опасен, что Совет стер любые знания о нем из своих воспоминаний… будто это могло каким-то образом заставить проблему исчезнуть.
– Она настоящая легенда, – сказала леди Гизела, – но это все, что я собираюсь сказать вам, потому что она может быть еще полезна для меня.
Киф фыркнул.
– Мне нравится, ты ведешь себя так, будто у тебя все еще есть сила в этом бардаке. Невидимки порезали тебя, заперли в тюрьме и оставили умирать.
– Если я такая бессильная, почему мы ведем этот разговор?
Софи колебалась, прежде чем признаться:
– Потому что они забрали моих родителей в Наступление Ночи.
– Конечно они это сделали. Вот для чего я это все разработала.
– Так… моя семья часть твоего плана? – прошептала Софи.
– Ничто из этого не происходит так, как я хотела, – единственный ответ, который дала леди Гизела… хотя это и не особо-то был ответ.
Но Киф перешел к более важному вопросу.
– Что такое Наступление Ночи? Какая-то тюрьма?
– Это будущее, хотя Финтан никогда не понимал эту концепцию. И я не буду спрашивать, как он попал туда, Киф, так как уверена, что мне не понравится ответ.
– Да, – согласился Киф. – Так почему бы тебе не рассказать нам, как добраться туда, и мы проясним все?
