Текст книги "Наступление Ночи (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

– Могу я предложить вам что-нибудь еще?

– Полотенца, – сказала Софи. – И миски с водой, так что мы можем попробовать очистить Альвара.

Мэй кивнула.

– Я сейчас вернусь. В конце коридора есть ванная комната, если кто-то из вас хочет помыть лица. Также я могу достать тебе одежду.

– Мы в порядке, – сказала Софи и поняла, что не должна говорить за своих друзей.

Биана смотрела на брата, когда сказала:

– Я останусь здесь.

– Думаешь, этих веревок достаточно? – спросил Там, хорошенько за них дергая, когда его мать ушла.

– Не думаю, что он проснется в ближайшее время, – напомнила Софи.

Биана подошла к портрету Тама, притворяясь, что изучает его, хотя в основном она, казалось, вытирала глаза.

– Вы справитесь без меня? – спросил Там. – Мне правда нужно поговорить с Линн.

– Конечно, – сказала ему Софи. – Говори столько, сколько нужно.

– Должен ли я предположить, что твоя сестра сегодня пойдет на подобный риск? – произнес отец Тама из дверного проема.

Там пожал плечами.

– Тебе же все равно.

Кван перекрыл путь Таму, не дав тому проскочить мимо него.

– Ты принес свои проблемы к нам, Там. Ты решил вовлечь нас.

– Тогда как насчет того, чтобы не испортить все? – огрызнулся Там. – Как насчет того, чтобы ты воспользовался шансом и сделал для нас что-то хорошее, не выдвигая собственных эгоистичных требований?

Кван открыл рот, чтобы поспорить, затем закрыл его и отошел в сторону.

– Все в порядке? – спросила Мэй, когда Там вышел из студии.

Никто не ответил.

Она пробралась к центральному столу, стараясь не ступить в краску, когда ставила золотой поднос, который несла, с полотенцами, чашами и дымящимся кувшином воды. – Должна ли я..?

– Нет, – сказала Софи, забирая у нее ткань… не то, чтобы она знала, с чего начать.

Под ярким светом студии Альвар выглядел еще бледнее, а его раны были такими темными и зубчатыми. Она пыталась очистить некоторые, но, казалось, это только срывало струпья. Поэтому она решила сделать теплый компресс для его лба, а другой для его шеи и рук.

– Как вы думаете, сколько времени пройдет, прежде чем прибудет ваш врач? – прошептала Мэй.

В ответ через дом раздался стук.

Кван пошел открывать дверь, и у Софи перехватило дыхание, когда она услышала не только голос Ливви, приветствовавший его.

Следующие секунды были размыты, а затем Ливви решила лечить своего пациента (ее лицо снова было скрыто маской), когда Фитц побежал к своей сестре, а Грэйди сдавил Софи в объятии.

– Думаю, пойду, проверю своего сына, – тихо сказала Мэй, наблюдая, как Софи тонет в руках Грэйди.

Софи прижалась лицом к груди Грэйди, выпустив несколько слезинок, с которыми она боролась.

– Знаю, что ты это уже знаешь это, – прошептал Грэйди, нежно поглаживая девочку по спине, – но мы их найдем.

Найдем, передал Фитц. Чего бы это ни стоило.

Софи выглянула из объятий Грэйди и посмотрела в красивые глаза Фитца, ощущая свежие слезы, когда заметила его горе.

Это НЕ твоя вина, сказала она ему, прежде чем он смог произнести извинения, формирующиеся в его сознании.

Может и нет, НО мне все равно так, так жаль. Он отвернулся от брата, и гнев в его голове превратился в бурю. Я разобью его сознание, если это понадобится, чтобы найти их.

Она могла сказать, что он имел в виду каждое слово.

Но разрыв памяти – не то, что решается в гневе. И они всегда выходили боком.

Надеюсь, до этого не дойдет, сказала она ему. Если мы с тобой смогли найти путь через разум Димитара, я уверена, мы могли бы покопаться в голове Альвара и найти то, что нам нужно.

Но если мы не… надавил Фитц.

Тогда мы разберемся с этим.

– Вы, ребята, возможно, захотите подождать снаружи минуту, – предупредила Ливви, (хотя Софи поняла, что ей нужно называть ее Снадобье), вытаскивая пару ножниц из черного футляра, который она принесла с собой и который выглядел как коробка для снастей. – Мне нужно срезать остальную одежду, чтобы проверить на наличие ран.

– Мне понадобится одежда, когда ты закончишь, – сказал ей Грэйди, – чтобы проверить ее на наличие трекеров.

Софи застыла.

– Я даже не подумала об этом. Что если…

– Успокойся, – сказала Грэйди, мягко направляя Софи, Биану и Фитца к небольшому пространству за пределами студии и закрывая дверь. – Сандор уже настраивает периметры безопасности снаружи, чтобы убедиться, что мы готовы.

– Сандор здесь? – спросила Софи.

Грэйди кивнул.

– Как и Гризель и Волцер, и, по крайней мере, дюжина гномов. У нас все под контролем.

– Но… я…

– Тебе о многом нужно было подумать, Софи, – перебил Грэйди. – И ты поступила правильно. Ты вытащила себя и своих друзей оттуда целыми и невредимыми, ты выбрала самое безопасное место, о котором только могла подумать, а потом получила помощь. Все нормально, остальное мы возьмем на себя.

Снадобье распахнула двери и вручила ему сумку с кровавыми обрывками.

– Сейчас безопасно войти. Он под одеялом.

– Ты будешь в порядке здесь несколько минут? – спросил Грэйди Софи. – Сандор должен взглянуть на это. И я должен убедиться, что Гризель не побила отца Тама. Когда я ушел, Кван раздавал множество инструкций, чтобы убедиться, что они не разрушили атмосферу Хоралмера.

– Звучит хорошо, – сказал Там, поднимаясь по лестнице позади них. – И не стесняйтесь дать Гризель надавать ему.

– Как Линн восприняла новости? – спросила Софи, когда смотрела, как Грэйди направляется вниз.

Улыбка Тама увяла.

– Почти так, как я ожидал. Она хотела приехать, но я отговорил ее.

– Лучше бы ты этого не делал, – произнесла его мама откуда-то из-под них, подслушивая из теней.

– Знаю, – крикнул ей Там. – Вот почему я сказал ей не приходить. У нас достаточно дел, с чем нужно разбираться прямо сейчас, без твоего шанса убедить нас вернуться домой.

– Но…

– Не надо, – отрезал Там. – Если ты действительно хочешь быть частью нашей жизни, нужно подождать, пока мы не будем готовы.

Он вернулся в студию, не дожидаясь ее ответа.

Софи, Фитц и Биана последовали за ним.

Софи не набралась смелости взглянуть на Альвара, когда Биана ахнула:

– Ты сняла с него веревки?

– Моя работа – лечить его раны, – сказала ей Снадобье. – Даже те, что под веревками. Кроме того, он никуда не денется. Какое бы успокоительное они ему не дали, оно безумно сильное.

Она взяла Альвара за руку и позволила ей упасть на его голую грудь. Все остальное было покрыто черным одеялом.

– Но ты можешь разбудить его, верно? – спросила Софи, вспоминая, как Гезен скрывал свое сознание в самых темных глубинах разума, чтобы избежать допросов.

– Как только я выясню, под чем он сейчас. – Снадобье добралась до ее коробки с лекарствами и вытащила семь тонких свечей, инкрустированную драгоценностями зажигалку и пару очков, которые выглядели так, будто их всегда использовал Элвин. – Вот именно сейчас я завидую Вспышкам. Они делают этот процесс намного проще… тем более, что я снова застряла с этой штукой.

Она указала на ярко-синюю маску, выложенную золотыми бусинами и украшенную золотыми блестками. Ношение очков было проблемой, и конечный результат выглядел заметно кривым. Но она заставила его работать, когда использовала зажигалку, чтобы зажечь первую из свечей.

Пламя было ярче обычного огня, оно отбрасывало глубокий оттенок зеленого на лицо Альвара, когда она изучала его.

Мистер Форкл не захотел прийти? передала Софи Фитцу.

Он не думал, что должен быть рядом, когда Альвар проснется. Кроме того, он хотел отнести Пятну и Призраку звездный камень – и кусок накидки Кифа – чтобы они могли еще раз проверить Наступление Ночи с гномами. Джулин собиралась работать с гномами, чтобы создать камеру для Альвара. А Тиерган пошел, чтобы сообщить моим родителям.

Сердце Софи болело за Олдена и Деллу.

Ты не думаешь, что должен быть там?

Наверное, так и должно быть, но… мне нужно быть здесь.

Он потянулся к ее руке, и то, как он цеплялся за нее, заставило тепло опалить ее щеки.

Ни один из них, казалось, не знал, что сказать после этого, поэтому они, молча, смотрели, как Снадобье переключилась на оранжевую свечу. Потом на желтую. Потом на синюю.

– Что случилось? – спросила Софи, когда Снадобье закончила работать со спектром.

Она сняла радужные очки.

– Я не уверена. Физически он стабилен… или настолько стабилен, насколько можно после такой потери крови. Но я не могу понять, какие успокоительные ему дали, и он не реагирует ни на один из моих эликсиров.

– Погодите, – сказала Биана, когда Софи повернулась, чтобы найти у нее в руках несколько горшков с краской. – Разве мы не гадали, делают ли Невидимки свои собственные специальные успокоительные?

– Я уже об этом подумала, – сказала Снадобье. – Но все те растения, которые мы нашли на местах посева – дремотные ягоды и сонные лилии, а также эфирные и сладкие тени – все они оставляют контрольные маркеры в клетках, а я не могу найти ни одного из них.

Она подвинула веки Альвара и посветила светом красной свечи на них.

– Это означает, что это психическое? – спросил Фитц.

– Вы, ребята, сможете сказать это лучше, чем я, – ответила ему Снадобье.

– Мы должны проверить? – спросил Фитц, а Софи уже направлялась к Альвары.

– Может, тебе лучше сначала отдохнуть, – сказала ей Снадобье. – Ты выглядишь еле стоящей на ногах.

– Я в порядке, – пообещала Софи.

– Тогда позволь мне дать тебе умственную поддержку, – предложил Фитц, когда подошел к ней.

Он потянулся к ее лицу, и Софи закрыла глаза и наклонилась, позволяя ему прижать пальцы к ее вискам. В ту секунду когда их кожа соприкоснулась, порыв тепла затопил ее разум… энергия была мягче, чем она чувствовала в прошлый раз. Гладкой. Покрывала ее мысли как растопленное масло.

– Ничего себе, – выдохнула она. – Ты сделал что-то другое?

– Ты выглядела очень напряженно, – сказал Фитц. – Поэтому я попытался отправить энергию из своего эмоционального центра.

– Ну, это потрясающе. – Она вытянула шею и направила немного тепла в ее утомленные мышцы. – Я хочу, чтобы ты делал это каждый день.

Там фыркнул.

– Радуйся, что Кифа здесь нет, чтобы услышать, как ты это говоришь.

– Я просто имела в виду…

– Я знаю, что ты имела в виду, – заверил ее Фитц. – И я здесь в любое время.

Она взглянула на Альвара, почувствовав, как немного тепла исчезает.

– Ты готов?

Фитц изо всех сил пытался сглотнуть, когда предложил ей свою руку и потянулся к вискам Альвара другой.

– Думаешь, перчатки повлияют на это? – спросила она, когда его ладонь прижалась к ее.

Их кольца на пальцах не соединились.

– Хммм. Я забыл, что мы не работали вместе с тех пор, как… – он взглянул на дверь, понизив голос на случай, если кто-то подслушивал, – … ты проявилась.

– Вероятно, лучше начать с ними, – сказала им Снадобье. – Если это не сработает, можно попробовать без них.

Софи кивнула.

Ты действительно уверен, что готов к этому? спросила она Фитца. Воспоминания Альвара будут тяжелыми.

Он уставился на своего устрашающе тихого брата.

Ты подумаешь, я – трус, если признаю, что немного напуган?

Если ты – трус, то я тоже.

Он сжал ее руку.

Давай сделаем это.

Она медленно вздохнула и кивнула.

Идем через три… две… одну.

Глава 49

Софи опускалась в темноту. Но она ожидала, что будет конец… барьер, через который они могли бы протолкнуть и найти сознание Альвара, скрытое под низом.

Но независимо от того, как они двигались, или как далеко заплывали, они не могли избежать пустоты. И чем сильнее они давили, тем больше тьма, казалось, затягивалась вокруг них, цепляла их, душила в абсолютном небытии.

Думаешь, это из-за твоих перчаток? спросил Фитц.

Софи едва уловила слова, прежде чем их поглотила вакуумная тяга тишины.

Возможно, но если я сниму их, то усилю тебя… и, вероятно, Альвара тоже.

Она никогда не проверяла, работает ли эта способность только с контактом рука к руке. Но энергия исходила от ее прикосновения, поэтому она была уверена, что неважно, куда она положит пальцы.

Думаю, мы должны попробовать, подумал Фитц.

Да, дай мне секунду. Софи разорвала их связь и вытащила свой разум, чтобы очистить голову.

– Я так понимаю, вам не повезло, – сказала Снадобье, когда заметила, что Софи снимала перчатки.

– Я никогда не чувствовал ничего подобного, – сказал Фитц, потирая лоб.

Страшно было то, что Софи действительно ощущала… но она пыталась очень, очень сильно не думать об этом.

– Готов к плану Б? – спросила она, шевеля своими, теперь голыми пальцами, чтобы скрыть, насколько они дрожали.

– Подожди, – сказала Биана, вставая позади Софи и обнимая ее за талию. – Кто-то должен держать тебя, если это станет слишком интенсивным.

Снадобье сделала то же самое для Фитца, и они вчетвером затаили дыхание, когда Софи схватила руку Фитца в тот же момент, когда каждый из них прижал пальцы к вискам Альвара.

НИЧЕГО СЕБЕ.

Мысль исходила от них обоих, поскольку ум Фитца светился приливом пульсирующей энергии.

Так всегда, когда я усиливаю тебя? спросила она.

Довольно сумасшедше, верно?

Внезапно он оказался на десять шагов впереди нее, его мозг предвидел все, прежде чем ее мысли могли даже сформироваться.

И сила.

Крошечный толчок его разума был похож на разрушающий мяч, разбитый о нескончаемый черный.

Но это было, как врезаться в стену дыма. Темнота кружилась вокруг каждого удара без какого-либо воздействия.

Усиление Альвара также не имело никакого эффекта. Софи чувствовала покалывание теплоты, покидающее ее пальцы, но энергию тут же поглощала тьма.

Есть еще идеи? спросил Фитц.

У Софи была одна… но это была не столько идея, сколько осознание.

Что? спросил Фитц, когда увеличил ее силу, чтобы вытащить их умы из психического болота. Я чувствую, что ты что-то утаиваешь.

Знаю… мне просто… нужно подумать.

Прошло десять секунд.

Потом двадцать.

Тридцать.

Что бы это ни было, ты можешь сказать мне, пообещал Фитц. Я не буду волноваться. Если Альвар сломан…

Это не так.

– Думаю, я знаю, что ты собираешься сказать, – сказала ей Снадобье. – И если это поможет, я заметила такое же сходство в его жизненных показателях. Я проверила дважды, чтобы убедиться, что нет ошибки. Но кроме пары изменений, которые могут быть вызваны кровопотерей, все остальное остается таким же.

– Таким же, как и что? – спросил Грэйди из дверного проема, заставляя Софи резко развернуться.

– Все в порядке с Сандором и Гризель? – спросила она. – Они нашли какие-нибудь трекеры?

– Пока нет, – сказал он ей. – Что насчет вас, ребята?

Софи вернулась к Альвару, рассматривая его черты лица в поисках любого признака жизни – любого ключа, что ее теория может быть неправильной.

Его длинные ресницы теперь были сомкнуты, оставляя злые красные линии на липкой коже. И вокруг его рта красовались фиолетовые синяки. Но в основном он выглядел… далеким.

Недостижимым.

– О чем вы со Снадобье говорили? – спросил Фитц. – Что тебе напоминает Альвар?

– Не что, – исправила Снадобье, – а кого.

Ни Софи, ни Снадобье, казалось, не хотели произносить это вслух. Так что они произнесли в унисон.

– Прентиса.

Глава 50

– Я думал, ты сказала, что разум Альвара не сломан. – Лицо Фитца не предавало никаких эмоций, но хрипоту в своем голосе он не мог скрыть.

– Это не так, – пообещала Софи. – Хотя… думаю, есть небольшой шанс, что это может быть. Его разум сейчас слишком пуст, чтобы быть в состоянии. Но вот что я имею в виду. Именно так чувствовался разум Прентиса после того, как мы вывели его из Изгнания.

– Ты имеешь в виду, когда его сознание исчезло? – спросил Грэйди.

Софи заставила себя кивнуть.

– Я никогда не забуду, как у тьмы не было формы. Она просто растягивалась бесконечным ничем.

– Его жизненные показатели тоже совпадают, – спокойно добавила Снадобье. – Они почти идентичны тому, что было у Прентиса, когда я начала лечить его в Каменном Доме. Я даже закончила тем, что дала Альвару те же эликсиры, и все они имела такой же эффект.

– Итак… нам нужно приоткрыть завесу теневого дыма, не так ли? – спросил Фитц, обращаясь к Таму. – Ты же так вывел из этого Прентиса, не так ли?

– Можно попробовать, – сказал ему Там. – Но если он такой же тяжелый, как у Прентиса, мне, вероятно, нужно будет отдохнуть, прежде чем я буду достаточно силен, чтобы поднять его.

Софи предложила свою непокрытую руку.

– Если тебе нужна моя помощь…

– Давай посмотрим, что будет, – сказал Там, пожимая плечами и позволяя его тени подползти к лицу Альвара и медленно погрузиться в его кожу.

Софи приготовилась к крикам, пробирающим до костей, как у Прентиса, когда его завесы были подняты. Но Альвар молчал.

Шли секунды (двести семнадцать) перед тем, как тень Тама вернулась на свое законное место.

– Я не могу этого сделать, – сказал он, хватая одно из полотенец и вытирая пот со лба.

– Тебе нужно больше энергии? – спросил Фитц. – Возможно, я смогу дать тебе толчок.

Там покачал головой.

– Дело не в этом. Его тень не тяжелая. Она… липкая.

– Липкая, – повторила Биана, дрожащий край смеха в ее голосе указывал на то, будто она хотела смеяться и плакать одновременно.

– Знаю, это не очень хорошее описание, – пробормотал Там. – Но это единственный способ, которым я могу это объяснить. Нет ничего достаточно твердого, чтобы ухватиться. Нет отдельных слоев. И когда я толкаюсь вокруг, он заливается сам по себе и сгибается, как когда ты перемешиваешь что-то толстое и липкое.

– Тогда это не так, как у Прентиса, – сказал Фитц, обращаясь к Софи. – Верно?

– Или, возможно, различия связаны с тем, что у Прентиса был сломанный разум, а у Альвара, вероятно, нет, – предположила Снадобье. – Или потому, что мы пытаемся сделать это намного раньше для него. Судя по ранам Альвара, я бы сказала, что он в таком состоянии уже почти день. А мы не пытались приподнять завесу в голове Прентиса неделями.

– Так… мы не можем его разбудить? – спросила Биана.

– На данный момент, нет. – Снадобье поморщилась, будто съела что-то кислое.

– Я не уверен, что понимаю, как их состояния могут быть одинаковыми, – признался Грэйди. – Вы хотите сказать, что Совет дал Прентису то же успокоительное?

– Это возможно, – сказала ему Снадобье.

Софи нахмурилась.

– Но я думала, что Прентис даже не отреагировал на успокоительное, которое дал ему Совет.

– И я тоже, – согласилась Снадобье. – Сломанные умы обычно не реагируют.

– Правильно… мой отец не реагировал, – добавил Фитц, и Софи заметила, что его руки побелели, вероятно, он переживал те страшные дни.

Она позволила своему разуму вернуться к другому душераздирающему воспоминанию и смогла практически почувствовать холодный океанский ветер на своей коже, когда она стояла за высокими воротами Люменарии, ожидая с остальной частью Коллектива, чтобы обменять Гезена на Прентиса.

Бронте сказал нам, что Член Совета Алина должна была отправиться в Изгнание и использовать свою способность Заклинателя, чтобы успокоить Прентиса перед транспортировкой, – тихо сказала она. – Я помню, как интересовалась, могла ли она сделать что-то с Прентисом, что заставило его ускользнуть. Как вы думаете, с Невидимками работал Заклинатель и сделал то же самое с Альваром?

– Заклинатель не мог бы устроить такой эффект, – заверила ее Снадобье. – Они только прибавляют мысли, усиливая существующие мысли и чувства, чтобы манипулировать людьми. Они ничего не могут забрать… особенно все сознание.

– Так… как же тогда состояния Альвара и Прентиса могут быть одинаковыми? – спросил Там.

– Я честно не уверена – призналась Снадобье. – Но мне не нравятся совпадения… тем более, что мы так и не выясняли, что вызвало спад Прентиса.

– Думаю, по этому поводу определенно стоит поговорить с Членами Совета, – сказал Грэйди.

– Ты уверен, что мы можем доверять им? – спросила Биана. – Похоже, они что-то сделали с ним.

– Я боролась с этой идеей с тех пор, как они вернули нам Прентиса в таком запутанном состоянии, – сказала ей Снадобье. – Но я никогда не могла придумать причину, почему они хотели навредить ему.

Как и Софи, когда то же самое беспокойство возникло у нее в голове в прошлом. Любой, кто так сильно повредил Прентису, повлиял бы на свое собственное здравомыслие виной от этого действия, и она не могла представить, что кто-то из Членов Совета взял на себя такой личный риск… даже Алина.

– Но возможно, они сделали что-то непреднамеренно, – добавила Снадобье. – Поэтому я думаю, что мы должны спросить их, что именно произошло.

– Оралье бы знала, не так ли? – спросил Фитц.

– Может, и нет, – предупредила Софи. – Она не была в Люменарии при обмене, только Бронте и Эмери. А Алина и Терик были теми, кто отправился в Изгнание, чтобы принести нам Прентиса.

Снадобье проверила пульс Альвара.

– Я все еще думаю, что мы должны начать с нее, посмотреть, что она знает, и если она думает, что мы должны позволить ей продолжить расследование, или спросить других Членов Совета сами.

– Я могу отправиться в Этерналию на рассвете, посмотреть, смогу ли организовать собрание, – предложил Грэйди.

– Верно, – пробормотала Софи, глядя через светящиеся над ними световые люки. – Я забыла, что сейчас середина ночи.

Глубокая, почти болезненная усталость стянула ее тело, напоминая.

– Может быть, вы, ребята, должны пойти домой и немного отдохнуть, – предложила Снадобье.

– Я не оставлю брата, – сказала ей Биана.

– И я, – согласился Фитц.

– Не похоже, что кто-то из нас смог бы спать, – добавила Софи.

– Ну, тогда вы, возможно, захотите вернуться в коридор, – сказала им Снадобье. – Теперь, когда раны Альвара запечатаны, мне нужно покрыть его кожу ревелдастом, чтобы убедиться, что он не покрыт никакими ферментами огров для отслеживания.

Они были на полпути к двери, когда Там замер.

– Это ты сделала? – спросил он Биану, указывая на свой портрет, нарисованный его мамой, на котором теперь красовалась зубчатая челка.

Биана кивнула.

– Я собираюсь исправить портрет и Линн тоже… если ты не против.

Улыбка Тама была широкой, когда он приблизился, чтобы полюбоваться ее работой. Мазки кисти были поспешными, а серебряные кончики – слишком серыми… но картина, наконец, выглядела его копией.

– Ты шутишь? Это лучшее, что я видел за долгое время!

– Эм, не хотелось бы портить этот момент, но вы, ребята, должны это увидеть, – сказала Снадобье позади них.

Они все развернулись и обнаружили пятно светящегося фиолетового цвета на пятке Альвара.

– Я думала, что начну с его ног, так как вы все еще здесь, – сказала она, пригнувшись, чтобы лучше рассмотреть отметку. – Думаю, что это какое-то клеймо. Форма очень специфична, и отметина выглядит вдавленной в его кожу.

Софи подошла поближе, косясь на закрученные линии, изгибающиеся друг вокруг друга, прежде чем разойтись спиралями. Это напомнило ей падающую звезду.

– Что это значит, когда ревелдаст светится фиолетовым? – спросила она.

– Понятия не имею, – сказала Снадобье. – Я видела только красный или зеленый. Но я не очень разбираюсь в огрских ферментах. Мы должны спросить леди Каденс утром.

– Почему бы не связаться с ней сейчас? – ответила Софи. – Она часть Черного Лебедя, верно? Мы все этим занимаемся. Почему она не может?

– Полагаю, что это справедливо, – сказала Снадобье, вытащив Импартер из кармана. – Но это не я звонила, когда придется столкнуться с гневом разбуженной леди Каденс.

– Я позвоню, – предложила Софи, забирая Импартер и отдавая команду прежде, чем передумала.

– Лучше бы этому быть важным! – рявкнула леди Каденс, ее голос звучал низко от сна, когда пухлое лицо заполнило маленький экран. – И я имею в виду жизненно важно!

– Возможно, – сказала ей Софи. – Что означает фиолетовое свечение?

Леди Каденс зевнула.

– Я должна знать, о чем ты говоришь?

– Ревелдаст, – сказала ей Софи. – Что означает светящийся фиолетовый, когда вы покрываете что-то ревелдастом?

– Я никогда не видела, чтобы что-то становилось фиолетовым, – сказала она. – Ты уверена, что это не голубой?

– Вы скажите мне. – Софи поднесла Импартер к пятке Альвара. – Сегодня вечером мы захватили члена Невидимок, и мы нашли этот след на его пятке, пока искали любой способ, которым они могли бы его выследить.

– Ну, я никогда не видела ревелдаст такого цвета, так что я не уверена… подожди. Ты можешь выключить свет в комнате?

Там щелкнул пальцами, не оставив им ничего, кроме бледного лунного света и фиолетового свечения, которое стало намного ярче, и имело небольшое мерцание, с намеками белого перелива.

Леди Каденс судорожно вздохнула.

– Заключенный в отключке?

– Да, – ответила ей Снадобье. – Как для психических стимулов, так и для всех моих средств. Знаете, что они ему дали?

Мучительно долгая пауза повисла, а затем леди Каденс сказала:

– Так светится метка с остатком сопоридина.

Глава 51

– Должно быть, Невидимки нашли источник пищи для Баколлосисии, – пробормотала леди Каденс, – иначе у них никогда не было бы доступа к такому огромному количеству сопоридина.

– Огромному? – спросила Снадобье, указывая на светящийся знак на пятке Альвара, который был едва больше дюйма.

– Так и есть, – заверила ее леди Каденс. – Эта отметка, по крайней мере, в десять раз больше, чем капля, которая пролилась на меня, а это было значительное количество.

– Сопоридин… об этом было в свитке, присланном Кифом? – спросила Биана.

– Да, – сказала леди Каденс, пустившись в краткое объяснение редкой аминокислоты. – Я, честно, не понимаю, как Невидимки могли с этим справиться. Я снова прочла свои заметки, и Баколлосисиа была глубоко ошибочным созданием. Не могу представить, что их поддерживает.

Софи уставилась на шелушащуюся пудру, покрывающую ее кожу, чувствуя, как кусочки складываются воедино.

– Это должен быть пепел.

– Это то, что в настоящее время размазано по тебе? – спросила леди Каденс.

Софи кивнула:

– Вот почему Невидимки собрали пепел с мест цветения.

– Кто-нибудь объяснит, что это значит? – спросила леди Каденс.

Фитц кратко изложил о двадцати местах, где горело Эверблейз, ныне покрытых цветами, и как они нашли там растущие сонные лилии, дремотные ягоды, эфирные и сладкие тени.

– Пепел, – медленно сказала леди Каденс. – Я пытаюсь представить, как это будет работать.

– Ну, разве не ты говорил, что Баколлосисии нужен азот? – спросила Софи, обращаясь к Грэйди. – И разве не ты говорил, что в золе Эверблейз есть азот, и поэтому пепел такой холодный?

– Я далеко не эксперт в алхимии, – признался он. – Так что это было частично предположение. Но Эверблейз – солнечное пламя, вызванное с неба. И я почти уверен, что оно поглощает азот, когда проходит через атмосферу.

– Так и есть, – согласилась Снадобье.

– И во фрисине тоже есть азот, я думаю. – Софи закрыла глаза, пытаясь представить себе формулу единственного вещества, которое гасило Эверблейз.

Она не могла понять большинство символов, но узнала среди них азот.

И Совет щедро посыпал пожары, чтобы остановить это пекло.

– Но бактериям нужно больше, чем просто азот, – напомнила леди Каденс. – Баколлосисие также не хватало способности сломать элемент.

– Может быть, именно здесь появляются гномьи растения, – предложила Софи. – Или, может быть, квинтэссенция во фрисине тоже является частью процесса. Или Эверблейз может как-то изменять азот. Или… я не знаю, я ужасна в этом деле. Но разве не ты говорил, что это был эксперимент, когда мы были на местах цветения? – спросила она Фитца. – Что, если они сожгли различные растения Эверблейз и ждали, когда Совет погасит пожары фрисином… может быть, они даже сделали что-то еще и с почвой тоже, что объяснило бы, почему там сейчас так много цветов. И затем они собрали все это и протестировали на Баколлосисие в Наступлении Ночи, пока не нашли то, что сработало.

– Все это кажется осуществимым, – признала Снадобье.

– Вы можете выключить свет и показать мне метку снова? – спросила леди Каденс, и Софи передвинула Импартер обратно к пятке Альвара, когда в комнате потемнело. – Это определенно сопоридин, – прошептала леди Каденс, будто ей нужно было убедиться. – И с тем количеством, которому он подвергся, удивительно, что он все еще дышит.

– Его жизненные показатели крайне слабы, – сказала Снадобье. – Но они устойчивы.

– Как вы думаете, сколько времени потребуется для того, чтобы сопоридин испарился? – спросила Софи, уже боясь ответа.

– Я потеряла три дня от одной доли того, чему он подвергся, – сказала ей леди Каденс. – И с учетом того, сколько я вижу на его коже, уверена, что он будет в отключке в течение нескольких недель. Может, месяцев.

– Месяцев? – Новые слезы навернулись на глаза Софи, и она была рада, что темнота могла их скрыть.

Месяцы, пока их единственная возможность найти ее семью, на самом деле, была бы полезна.

– Предполагаю, это означает, что нет никакого противоядия? – спросила Снадобье, когда Там снова включил свет.

– Огры испробовали на мне все, что у них было в арсенале, – сказала леди Каденс со вздохом. – Ничего не помогало.

Слово повторилось в голове Софи… ничего, ничего, ничего.

Вероятно, именно поэтому Биана задала вопрос, на котором Софи должна была сосредоточиться.

– Зачем Невидимки сделали кучу сопоридина?

– Предполагаю, что очевидный ответ: усыпить множество людей, – сказала Снадобье, наклоняя голову и изучая бледное лицо Альвара. – Но там должно быть нечто большее, иначе они бы уже использовали его. Они, должно быть, чего-то ждут.

Грэйди провел рукой по волосам.

– Мы должны выяснить, чего именно.

– И нам лучше найти способ противостоять эффектам сопоридина, если мы не остановим их вовремя, – предупредила леди Каденс.

– Вы действительно думаете, что можете сделать что-то подобное? – спросила Софи.

– Не понимаю, почему нет, – сказала ей Снадобье. – Если Невидимки смогли найти способ поддерживать Баколлосисию, то мы сможем найти лекарство.

– Особенно, если мы объединимся с ограми, – добавила Леди Каденс. – Сопоридин также представляет угрозу для них, поэтому я уверена, что Димитар будет готов отправить некоторых из своих лучших микробиологов, но им понадобится доступ к Альвару для проведения тестов. Как и мне. Возможно, я смогу превратить одну из комнат в Ривердрифт в камеру.

Софи замерла.

– Что если Невидимки этого и хотели? Повстанцы-огры хотят вашей смерти, помните? Так что, если Альвар не настолько в отключке, как они заставляют нас думать, что если они рассчитывают, что мы приведем его к вам, чтобы он мог убить вас?

– Я никогда не думала, что скажу это, – сказала леди Каденс, – но я думаю, что ты переоцениваешь мою важность.

– Возможно, – сказала Софи. – Все, что я знаю, Невидимки не делают ничего без причин. И они просто предупредили нас о том, что знают, как массово производить сопоридин, и что они отказались от своего объекта Наступление Ночи и избавились от Альвара. Они бы ничего из этого не сделали, если бы не планировали что-то большее.

Она впилась в ужасающую мысль, цепляясь за каждую нить страха, который вызвала, потому что это должно было быть то, от чего пытались отвлечь ее Невидимки.