Текст книги "Наступление Ночи (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 32 страниц)

Вот почему ее родителей перевезли из Наступления Ночи. Чтобы удерживать ее слишком занятой паникой и поисками, чтобы расследовать любое из этого.

Она не могла позволить себе совершить эту ошибку.

Но она также не могла оставить своих человеческих родителей.

Ей придется заниматься всем, даже если ее мозг чувствовался так, будто он растягивается настолько тонко, что может порваться.

– Ладно, – сказала Снадобье, хлопнув в ладоши. – Я прослежу, чтобы Коллектив устроил Альвара там, где мы все сможем добраться до него для тестирования. И тебе нужно поговорить с Димитаром, Каденс. Сможешь ли ты разместить каких-либо огров, которых он пошлет, в Ривердрифте?

– Конечно, – сказала леди Каденс. – Но кому-то нужно будет предупредить Совет об их присутствии.

– Я могу справиться с этим, – предложил Грэйди.

Леди Каденс кивнула, раздался щелчок, и Импартер погас.

– Что насчет нас? – спросил Фитц. – Что мы должны делать?

– И даже не думайте о том, чтобы говорить нам идти домой и ложиться спать, – добавила Биана.

– Почему нет? – спросил Грэйди. – Вы, ребята, выглядите истощенными. И грязными. И замерзшими. Вам нужно помыться и дать себе немного отдохнуть. Все важное может подождать несколько часов.

Софи потянула свои ресницы.

– Я… мне нужно поговорить с сестрой. – Она обратилась к Снадобью. – Она знает, что ты со мной?

– Я сбежала, пока она спала. И она не знала, что ты сегодня идешь в Наступление Ночи. Она, кажется, догадывалась, что происходит что-то грандиозное, но я отвлекла ее образцами цветений. В результате, ты можешь поделиться всем или тем, сколько ты думаешь, она может вынести… и это определенно может подождать до утра.

Софи кивнула, решив дать сестре еще несколько часов покоя.

– Ладно, мне неприятно это говорить, но разве мы ничего не забыли? – спросил Там. – В смысле… разве ты не сказала, что разум Альвара ощущался, как разум Прентиса?

Сердце Софи остановилось.

Она едва могла обрести дар речи, чтобы сказать:

– Означает ли это, что Совет дал Прентису сопоридин?

– Я… не знаю, – призналась Снадобье. – Жизненно важные показатели совпадают… но как они могли использовать его?

– Понятия не имею, – сказала Софи. – Но если бы они это сделали…

Она не знала, как закончить эту фразу. Последствия были слишком огромными.

– Нам нужно это выяснить, – сказал Там. – Думаешь, на коже Прентиса еще остались следы, чтобы мы могли его проверить?

– Сомневаюсь, но в любом случае не повредит посыпать на него ревелдаст. Я не могу сделать это до утра, – предупредила Снадобье. – Разбудив его посреди ночи, он будет слишком сильно переживать. Но я пойду туда первым делом утром, обещаю.

– Итак, в то же время, вы, четверо, – Грэйди указал на Софи, Фитца, Тама и Биану, – должны пойти домой и отдохнуть столько, сколько сможете.

– И я знаю, что вы собираетесь поспорить, что не уснете, – влезла Снадобье. – Но так не будет, если вы возьмете это. – Она предложила им четыре ярко-розовых флакона. – Да, это сонные эликсиры. Весьма слабые, их действие будет продолжаться только пару часов. И да, я понимаю, что ты, Софи, не фанат успокоительных, но возьми его у кого-то, кто уже почти два десятилетия с Черным Лебедем. Иногда мы должны помнить, что мы не машины. Нам это может не нравиться, но нам нужна еда и сон… даже если нам придется заставлять себя. Иначе мы упадем на землю.

Софи смотрела на розовые флаконы.

– Кто останется здесь с Альваром?

– Сандор, – пообещал Грэйди, – и Гризель. В Хевенфилде и Эверглене достаточно охраны, чтобы мы смогли провести одну ночь без них.

– И я попрошу Сонгов поставить мне здесь кровать, – добавила Снадобье. – Я также обещаю, что буду особенно раздражать их, – сказала она Таму, подмигивая. – Если что-нибудь случится, я разбужу всех вас. Просто возьмите эликсиры и идите домой. Дайте вашим телам перерыв, в котором они нуждаются, и возвращайтесь сильными. У нас впереди много работы.

Глава 52

Софи не спрашивала Снадобье, что было в сладком розовом седативном средстве, зная, что ответ, вероятно, заставит ее захотеть не принимать его. Так что она не была готова к интересным снам.

В ту секунду, когда она залезла под одеяло, то уплыла в радужно-сверкающую страну с котятами в диадемах и щенками, и конфетными островками, окруженными танцующими дельфинами в пачках. Все было так счастливо, блестяще и ярко… что у нее кружилась голова, а живот сжимался. Но, возможно, в этом и был смысл. Радоваться, что она возвращается к реальности… даже если та была не такой милой. И радоваться, что она проснулась и обнаружила людей в своей комнате, вместо тех танцующих антропоморфных животных.

– Что происходит? – спросила она, подтягивая одеяло к груди и садясь, чтобы встретиться лицом к лицу с Эделайн и леди Каденс.

– Ты разбудила меня раньше, – сказала леди Каденс, хмурясь, наблюдая, как Софи натягивает перчатки. – Поэтому я решила, что будет справедливо преподнести тебе ответную услугу. Особенно с тех пор, как ты настояла на том, чтобы спать до полудня.

– До полудня? – Паника вклинилась в горло Софи, когда она взглянула из окна на яркий дневной солнечный свет. – Я думала, что успокоительное должно действовать всего несколько часов!

– Так и есть, – заверила Эделайн, – но твое тело было таким измученным, что как только ты заснула, то полностью отключилась. И мы позволили тебе поспать, потому что тебе это было нужно.

– И потому что пришло время позволить взрослым решать некоторые из этих проблем, – добавила леди Каденс. – О, не смейся надо мной… нет ничего плохого в том, чтобы признавать, что чтобы справиться с некоторыми вещами нужно немного больше мудрости и зрелости.

– Это не имеет к тому никакого отношения, – настаивала Эделайн. – Мы просто хотели дать тебе шанс восстановиться после невероятно выматывающего дня. И не волнуйся, мистер Форкл здесь, чтобы проинформировать тебя обо всем, что происходит…

Эделайн все еще заканчивала предложение, когда Софи побежала по лестнице. К сожалению, она не поняла, что все еще была в мятой ночной рубашке, с взъерошенными волосами после сна и утренним дыханием, пока не добралась до гостиной.

Еще более прискорбным было то, что мистер Форкл не был единственным, кто ждал ее.

Остальные четыре Члена Коллектива тоже находились там в причудливой маскировке. И Ливви снова была Снадобьем, на этот раз в серебряной маске, украшенной черными перьями.

Грэйди тоже был там.

И Олден и Делла.

И Фитц, Декс, Биана, Там и Линн.

И Сандор, Гризель, Волцер, Ловиз и Кадок.

И внушительная фигура в украшенной драгоценными камнями диадеме и накидке, с такими острыми чертами лица, как и кончики его древних ушей… что, вероятно, было причиной, по которой Черный Лебедь решил скрыть свои личности.

– Рад видеть тебя, мисс Фостер, – сказал ей Член Совета Бронте, когда девочка сделала реверанс, пытаясь убрать как можно больше грязных волос за уши. – Вижу, ты очень хотела начать эту встречу.

Она покраснела.

И даже несмотря на то, что она была в лучших отношениях с Бронте в течение последних нескольких месяцев, ее сжимающийся желудок не мог забыть все время, которое он провел, угрожая отправить ее в Изгнание.

– Извините, – пробормотала она, проскользнув в халат, который Эделайн, к счастью, додумалась схватить, прежде чем они с леди Каденс присоединились к ним.

– Не нужно извиняться, – сказал ей мистер Форкл. – Я, например, с облегчением вижу, что ты отдохнула. Я бы позволил тебе проспать весь день, но боялся, что ты не будешь слишком счастлива, если я это сделаю.

– Так и было бы, – согласилась Софи. – Где Альвар?

– В безопасном месте, – пообещала Визг. Ледяная корка на ней делала невозможным узнать ее в качестве мамы Декса.

– Это была очень напряженная ночь и еще более напряженное утро, – добавил мистер Форкл. – У нас много ответов для тебя, но прежде чем мы перейдем к ним, мне нужно, чтобы ты и твои друзья пообещали держать свои вопросы при себе, пока мы не закончим объяснять. Иначе мы никогда не справимся с этим.

Когда они кивнули, он попросил всех шестерых сесть на диван, что было не похоже на хороший знак, куда приведет разговор.

– Не волнуйся, – прошептала Биана, садясь рядом с Софи, а затем к ним присоединились Линн, Там и Фитц. Декс устроился на противоположной стороне, садясь как можно дальше от Софи. – Мы все только что проснулись.

Это было бы намного более утешительно, если бы остальные ее друзья не выглядели так хорошо одетыми и не приняли душ. Биана даже заплела в волосы драгоценные камни по всему замысловатому переплетению.

Софи чувствовала себя еще более неуютно, когда заметила, что Кифа там не было. Она сказала ему держаться подальше, но… казалось, что все собрались без него.

– Давайте посмотрим, с чего начать? – спросил мистер Форкл, когда повернулся к светлой комнате. После трех поворотов то к окну, то снова к комнате, он остановился на вопросе содержания Альвара, объяснив, что старший Васкер был перемещен в камеру, которую гномы и гномы-карлики построили рано утром… достаточно далеко от всего, чтобы гарантировать, что Альвар не будет представлять угрозы. Но все еще легко доступен для леди Каденс и огров-исследователей, которые прибыли из Равагог в то утро, чтобы начать работу над противоядием для сопоридина.

– Вы в порядке? – спросила Софи Олдена и Деллу, когда заметила, какие тени залегли под глазами… наплевать, что она нарушила правило мистера Форкла не задавать вопросов.

– У нас смешанные эмоции, – сказал Олден, теребя свой мятый плащ. – Но мы знаем, что что-то подобное было неизбежно с тех пор, как мы узнали правду о нашем сыне.

– В некотором смысле это облегчение, знать, что он больше не помогает с ужасными проектами Невидимок, – добавила Делла. – Мне просто жаль, что сейчас мы ничего не можем от него узнать… особенно о том, где найти твою семью.

– Что по-прежнему является приоритетом, – заверил Грэйди. – Я знаю, ты волнуешься, что Невидимки используют твоих родителей в качестве отвлечения. Но посмотри, сколько нас здесь сейчас. – Он махнул рукой на переполненную комнату. – И это еще только часть ресурсов. Таким образом, мы более чем способны разделиться между проектами. И мы найдем их.

– Но… у нас нет никаких зацепок, – поспорила Софи.

– На самом деле, есть, – сказал ей Гранит. Его голос был столь же трескучим, как и скалистая маскировка, которая придавала ему вид наполовину вырезанной статуи.

– Какие например? – спросил Там.

Мистер Форкл улыбнулся.

– Вы, детишки, хорошо справляетесь с правилом не задавать вопросов, как я ожидал.

– Но так как вы спросили, – влез Бронте, – я одна из этих зацепок. – Его острый взгляд переместился на Декса, который вжался глубже в диванные подушки. – До меня дошли сведения, что ты обладаешь тайником Финтана… и не нужно выглядеть таким напуганным. Я рад, что вашей группе удалось украсть его, хотя, я надеюсь, что вы принимаете все меры предосторожности, чтобы защитить его.

Что бы ты ни делал, не говори ему, что носишь его с собой, передала Софи Дексу. И не упоминай, что у тебя есть тайник Кенрика.

Декс еле заметно кивнул, его взгляд быстро метнулся прочь, когда он сказал Бронте:

– Никто не доберется до тайника, если я не захочу.

– Отлично, – сказал Бронте. – Мы с тобой будем работать вместе, чтобы получить доступ к секретам, и посмотрим, что сможем раскрыть об этом заключенном, с которым он работает. У нас с Финтаном долгая история, так что если кто и может выяснить пароли, защищающие его секреты, так это я.

– Это значит, что он выбирал пароли? – спросила Софи.

Бронте покачал головой.

– Они генерируются самим тайником. Это функция безопасности как для защиты секретов, так и для того, чтобы предоставить нам возможность восстановить информацию, если она станет важной. Каждый пароль – это то, что по своей сути должно быть инстинктивным для нас, если мы подталкиваем наши умы, чтобы вызвать его… и у меня есть несколько теорий о том, что может быть ключом Финтана. Так что планируй приходить ко мне в офис в Этерналии каждый день, – сказал он Дексу, – пока мы не получим доступ.

Декс определенно не выглядел обрадованным, когда сказал:

– Да, конечно.

Софи попыталась подарить ему сочувственную улыбку, но он не посмотрел на нее.

– Мы также поговорили с леди Гизелой, – сказал Гранит, заставляя Софи выпрямиться. – Сандор дал мне Импартер Кифа прошлой ночью, а также кусок его грязной накидки. И она была так шокирована, услышав о состоянии Наступления Ночи, что согласилась встретиться со мной там, чтобы убедиться во всем самой.

– Вы встречались с леди Гизелой? – уточнила Софи.

Гранит кивнул.

– Пожалуйста, скажите, что вы арестовали ее, – взмолилась Биана.

– Я сказал то же самое, – проворчал Бронте.

– Мы обдумывали это, – сказал им мистер Форкл. – Но Гизела слишком осторожна, чтобы не быть готовой к этому. И на данный момент, от нее гораздо больше пользы, когда у нее есть свобода исследовать некоторые вещи самостоятельно. По-видимому, Невидимки украли что-то довольно важное, когда очистили ее помещение, она назвала это Архетипом.

– Она сказала, что это такое? – спросил Фитц.

– Только в самых туманных терминах, – сказал Гранит. – Гизела умна. Она знает, что у нас нет альянса… хотя она продолжала утверждать, что мы – дураки, что не предлагаем его. И она хорошо обучена прятать секреты от телепатов. Я пытался вторгнуться в ее разум, пока мы были вместе, и смог только услышать ее самые мягкие наблюдения.

– Софи и я могли бы пройти через любую блокировку, которую она использовала, – поспорил Фитц. – Ты должен был взять нас с собой.

– Я бы хотел, – сказал ему Гранит, – но Гизела потребовала, чтобы встреча была строго между ней и мной. Как я уже сказал, она умна. Она даже не дала мне увидеть ее лицо.

Софи задумалась, было ли это связано с ее шрамами от шамнива… не то, чтобы это имело значение.

– Она сказала что-нибудь о том, что такое Наступление Ночи?

– Она сказала, что это испытательный центр, предназначенный для измерения достоинства. Но она отказалась говорить, кого она планировала проверять, или что произойдет с теми «достойными» и «недостойными», или на чем базировались эти определения, даже когда я предположил, что Черный Лебедь может быть открыт для сделки. Единственная другая информация, которую она дала мне, это подтверждение того, что третий уровень в Наступлении Ночи был использован для их экспериментов с сопоридином… и она призналась только тогда, когда я показал, что у нас есть Альвар.

– Зачем ты ей это сказал? – рявкнул Фитц.

– Поскольку я должен был позволить ей думать, что она принудила меня к раскрытию решающего секрета. Также, потому что я хотел увидеть ее реакцию. Она была действительно потрясена. На самом деле, вот почему она была готова объяснить несколько деталей о сопоридине. Она не дала ключа к разгадке относительно окончательной цели препарата, конечно, или сколько из схемы было планом Финтана вместо ее… но она действительно сказала, что у каждого из двадцати мест пожара были различные переменные, чтобы изменить эффект и потенцию белка. И она думает, что Альвар был подвергнут самому сильному изменению.

– Конечно, – пробормотала Софи.

– Вот почему мы с мистером Дизнеем должны начать работать с тайником, – отметил Бронте.

– Погодите, – сказала Софи, когда он достал следопыт из кармана плаща. – Что насчет Прентиса?

Мистер Форкл преступил с ноги на ногу.

– Прежде чем я отвечу на это, я должен напомнить каждому из вас о вашем обещании удержаться от вопросов. Можете ли вы попробовать на самом деле придерживаться этого в следующей части?

Он ждал, пока они согласятся, прежде чем кивнуть Снадобью.

Она шагнула вперед, регулируя наклон своей маски, когда сказала им:

– Я протестировала Прентиса сегодня утром. И не нашла никаких следов, подобных тому, что на пятке Альвара.

Софи пыталась решить, испытала ли она облегчение, когда Снадобье добавила:

– Но в центре его ладони была маленькая светящаяся точка. Так что он определенно подвергся воздействию сопоридина.

Глава 53

– Как вы могли это сделать? – прокричала Софи Бронте. – Вы хоть представляете, как близко мы подошли к тому, чтобы потерять Прентиса навсегда?

Она пожалела о словах, когда лицо Олдена стало из бледного серым.

Делла, должно быть, тоже заметила перемену, потому что обняла мужа, прижимая его ближе и шепча ему на ухо.

– Я ничего не сделал Прентису, – спокойно сказал Бронте. – И для протокола, ни Эмери, ни Алина. Ни Терик… хотя я думаю, что его травма в Люменарии будет достаточным доказательством того, что он не связан с Невидимками.

– Он не лжет, – добавил мистер Форкл, прежде чем Софи могла выдвинуть обвинение. – Я провел большую часть утра в Этерналии, лично допрашивая всех двенадцать Членов Совета, и я держал свой разум открытым для их мыслей, чтобы обеспечить их честность.

– И я заставил его привести меня к Прентису, чтобы увидеть этот знак, – сказал ей Бронте. – Даже сейчас мне все еще трудно поверить, что такое незначительное светящееся пятнышко на его ладони могло причинить такой вред.

– Похоже, что он был подвержен тому же количеству, что и я, – тихо сказала леди Каденс. – Поверьте, этого более чем достаточно… особенно с разбитым умом, усиливающим реакцию.

– Как вы думаете, почему я голосовал, чтобы позволить большему количеству огров появиться в Затерянных Городах? – сказал ей Бронте. – Я рассчитываю на тебя и твою команду, чтобы найти лекарство для этого вещества, до того как Невидимки раскроют все, что они задумали.

– Я все еще гадаю, может ли манипуляция теневым дымом вытащить Альвара из транса, – влезла Снадобье. – Если ты хочешь, Там, я бы хотела проверить несколько теорий.

– Все, что хотите, – произнес Там.

– Как Уайли воспринял эту новость? – спросила Линн. – Кто-нибудь объяснил, что такое сопоридин?

– Да, – сказала ей леди Каденс. – Я ответила на все его вопросы.

– И я дал понять, что Совет не имеет ничего общего с состоянием его отца, – добавил Бронте.

Софи не могла заставить себя поверить ему.

Ты уверен, что Члены Совета ни при чем? передала она мистеру Форклу.

Да, мисс Фостер, передал он в ответ. Уверен. Я немного нарушил правила телепатии во время моих допросов и прочесал все их умы гораздо более тщательно, чем они понимали. И мне удалось вытащить каждое их воспоминание о том дне… и никто из них не дал мне никаких оснований сомневаться в их целостности.

– Так кто тогда накачал Прентиса? – произнесла Софи вслух.

Бронте повернулся, чтобы посмотреть на пастбища, наблюдая за петлями аргентависа по вольеру.

– Скорее всего, это был один из гномов, работавших в Изгнании. Мы знаем, что некоторые их виды объединились с Невидимками. И Терик сказал, что с ним были несколько гномов, которые помогали извлекать Прентиса из камеры и давать ему успокоительные. У любого из них была возможность применить сопоридин на ладонь Прентиса, чтобы никто не заметил.

– Член Совета Эмери уже просмотрел записи охраны, – добавил мистер Форкл. Два разных гнома перешли в Изгнание незадолго до запланированного отъезда Прентиса, и с тех пор подали в отставку. Мы дали их имена королю Энки, и он подтвердил, что они пропали из гномьего мира. Сегодня Оралье отправится в Изгнание, чтобы поговорить с нынешними охранниками и посмотреть, заметил ли кто-нибудь из них что-нибудь в тот день… или мог бы кто-нибудь из них быть предателем.

– Не могу представить, что Невидимки столько времени стали бы держать там предателей, – настаивал Бронте. – Гораздо более вероятно, что их привезли специально для Прентиса.

– Но почему? – спросил Там. – Зачем идти на столько неприятностей, чтобы накачать кого-то, у кого уже сломанный разум?

– Вероятно, потому что они знали, что мы готовимся исцелить его, – сказала ему Снадобье, – и они не хотели, чтобы мы узнали, что заставило его произнести «лебединая песня».

– Я думал, что он произнес «лебединая песня», потому что знал, что его должны арестовать, – напомнил Декс.

Олден вздрогнул, и Делла снова обняла его.

– Мы когда-то думали то же самое, – признался мистер Форкл. – Но, как я уверен, вы помните, Прентис знал о символе Путеводной Звезды. И он показал последние фрагменты, когда мисс Фостер передала слова «лебединая песня». Объедините это с огромными усилиями, которые приложили Невидимки, чтобы держать его раздробленным, и это кажется довольно показательным.

– Хорошо, но вот что я не понимаю, – сказал Там. – Это на самом деле беспокоило меня с тех пор, как Прентис показал нам символ, но я ничего не сказал, потому что подумал, что я новичок в группе, поэтому я, вероятно, что-то пропустил. Но… если Прентис знал, что символ был очень важным… поэтому он, похоже, связал его с «лебединой песней»… почему он никому не сказал об этом, прежде чем его разум был сломан? Даже если он пытался защитить секреты Черного Лебедя, он знал, что символ Путеводной Звезды не имеет ничего общего с вами, ребята. Так почему же он не сказал: «Э-э, вот эта большая штука, которую вам нужно посмотреть, так как я не смогу»? Разве вы не исследовали бы символ, если бы он показал его вам? – спросил мальчик Олдена.

– Конечно. – Голос Олдена звучал хрипло, когда он повернулся к Снадобью. – Но это не пощадило бы Прентиса от этой боли. На самом деле, это только послужило бы еще одним доказательством того, что разрыв памяти был необходим.

– Ладно, – сказал Там, – но поскольку Прентис знал, что разрыв неизбежен, не мог бы он, по крайней мере, передать что-то важное, пока еще мог, чтобы убедиться, что секрет не будет похоронен после того, как его разум будет сломан?

– Это звучит похоже на Прентиса, – пробормотал Гранит.

– И он ничего не сказал Кинлину во время их личной встречи, не так ли? – спросил Олден Снадобье.

Она пожала плечами.

– Я уверена, что если бы он это сделал, Кинлин бы расследовал.

– Так… народ, вы тоже думаете, что это странно? – подтвердил Там.

Софи определенно теперь так думала, когда он упомянул об этом.

И ни у кого не было достойного объяснения.

– Ну, – сказала Снадобье, прочистив горло. – Это делает наши хорошие новости еще более значимыми. Достаточно скоро мы сможем сами задать эти вопросы Прентису.

Софи, не задумываясь, вскочила на ноги.

– Значит ли это..?

– Да, – сказал мистер Форкл, когда она не могла закончить вопрос, на случай, если она не могла надеяться ни на что. – Теперь, когда мы, наконец, понимаем, почему Прентис принял такой резкий спад, и знаем, что мы можем предотвратить его снова, мы готовы попытаться исцелить его.

Глава 54

– Сейчас? – спросила Софи, не заботясь о том, что она была в халате. Если Черный Лебедь готов к исцелению, она направиться прямо к Прентису с утренним дыханием и всем прочим.

– Я подумал, что у тебя может быть такая реакция, – сказал мистер Форкл, улыбаясь. – Но, к сожалению, мы не планируем ничего такого немедленно. Прентиса все еще ожидает огромное количество душераздирающих новостей, и…

– У него всегда будет, – перебила Софи.

– Будет, – согласился Гранит. – Но я думаю, что придумал способ облегчить процесс. В последний раз, когда ты была в сознании Прентиса, ты не могла с ним общаться?

– Вроде бы. – Софи на самом деле говорила с ментальной проекцией Джоли, потому что Прентис сказал ей, что он больше не знает, как быть самим собой.

– Ну, он гораздо более стабилен, чем был раньше, – сказал ей мистер Форкл. – Так что надеюсь, для тебя будет проще с ним общаться. Мы думаем, что будет лучше, если ты объяснишь трагедии, которые произошли, прежде чем вытащишь то, что осталось от его сознания, из любого безопасного пространства, в которое он спрятался. Если он сможет справиться с этим, то, вероятно, сможет столкнуться с этим, как только вернется в реальность. И если он будет бороться, то не будет разрушаться так сильно, как если бы он был полностью исцелен.

Это не был ужасный план… хотя Софи не была в восторге, что она станет носителем всех плохих новостей.

Я буду рядом с тобой, пообещал Фитц. Я знаю, что не могу войти в сломанный разум, но могу поддержать тебя, как в прошлый раз.

Он потянулся к ее руке, и Софи сжала его руку… пока не заметила Декса, уставившегося на их переплетенные пальцы.

Она отстранилась в ту же секунду, когда Декс отвернулся, и Софи решила не смотреть ни на одного мальчика, когда глубоко вздохнула и сказала:

– Если ты хочешь, чтобы я это сделала, я сделаю.

– Отлично. Но мы пока туда не направляемся, – предупредил мистер Форкл. – И нет, я не говорю это, потому что пытаюсь остановиться. Ты забываешь, что леди Гизела до сих пор не рассказала тебе, что она знает о смерти Сиры. И очень важно, чтобы мы рассказали ему все плохие новости.

– Тогда дай мне Импартер, – сказала Софи, протягивая руку. Она понятия не имела, как заставит леди Гизелу выполнить соглашение, но она не собиралась больше затягивать это… не тогда, когда они были так близки к тому, чтобы, наконец, все исправить.

– Еще одна реакция, которую я предположил, – сказал мистер Форкл. Именно поэтому я вернул Импартер Сандору в соответствии с инструкцией передать его тебе, как только ты придумаешь, что скажешь, и, возможно, также будешь меньше похожа на кого-то, кто недавно проснулся из кошмаров. Чем отчаяннее ты кажешься, тем более грандиозными будут требования леди Гизелы.

Софи чувствовала себя подобно сдувающемуся суфле, когда опустилась обратно на диван.

– Мы придумаем план, – заверила ее Биана. – Если мы все будем работать над этим вместе, я уверена, что это займет у нас несколько часов… максимум.

– Но нормально, если тебе нужно будет больше, – спокойно добавила Снадобье. – Еще один или два дня не будут иметь значения в великой схеме вещей. И я думаю, для тебя гораздо важнее поговорить с сестрой. Она уже пыталась связаться с тобой дважды сегодня утром, чтобы проверить.

Казалось, что-то треснуло в груди Софи, вызвав поток холодного черного страха.

– Ты уже что-нибудь ей рассказала?

– Только то, что ты в безопасности и отдыхаешь, и скоро с ней поговоришь. Я подумала, что будет лучше, если она услышит от тебя самые трудные вещи. Она сильнее, чем ты думаешь, – пообещала Снадобье. – Она будет принимать новости тяжело. Но я знаю, она справится. И я прослежу, чтобы она знала, что ей можно оставаться так долго, как нужно. На самом деле ей здесь начинает нравиться. Я научила ее делать рипплфаффы, и она изобретает все виды сумасшедших комбинаций вкуса.

Софи не могла улыбаться.

Она едва могла думать.

Вероятно, поэтому ей потребовалось слишком много времени, чтобы понять ошибку Снадобья.

Бронте все еще находился в комнате, слушая каждое слово, которое они произносили.

И Снадобье только что обнаружила, что ее сестра незаконно находилась в Затерянных Городах.

Глава 55

– Все в порядке, – сказал ей кто-то.

Софи не могла понять кто.

Раскаленная добела паника затуманила все, кроме жгучей тесноты в груди и пульсирующего стука сердца в ушах.

– Дыши, – приказал тот же голос.

Когда она не ответила, шип холода уколол ее разум, будто что-то темное ползло по ее непроницаемому ментальному щиту.

Ее взгляд сфокусировался, и она обнаружила, что Бронте присел перед ней, его руки сжимали ее плечи.

– Думал, что это может привлечь твое внимание, – сказал он без намека на улыбку.

– Пожалуйста, – ахнула она. – Пожалуйста… вы не можете…

– Технически, я могу делать все, что пожелает Совет, – прервал он, вставая.

Темные драгоценности в его диадеме блестели, когда он нависал над ней.

– К счастью, – добавил он, растягивая слово, – в данном случае воля Совета находится в гармонии с твоей. У нас нет желания видеть, как какой-либо вред причиняется твоей сестре, и жаль, что ты так легко предполагаешь, что мы будем ей вредить. И для протокола, я уже знал, что она была здесь, в Затерянных Городах.

– Да? – спросила Софи.

– Я рассказал всему Совету сегодня утром, – признался Грэйди. – Я хотел, чтобы они поняли, почему поиск твоих родителей должен оставаться в столь же высоком приоритете, как и разработка лекарства для сопоридина. Но я не сказал им, где она находится, так что они никак не смогут приблизиться к ней.

Бронте покачал головой.

– Даже если бы ты сказала нам, где ее найти, у нас нет планов вмешиваться в то, что организовал Черный Лебедь. Мы никогда не оставим ребенка, нуждающегося в нашей помощи.

Софи пришлось закрыть рот, чтобы не напоминать ему, сколько раз он угрожал сделать именно это с ней после того, как ее впервые привели в эльфийский мир, или как Совет не имел никаких проблем с изгнанием Тама и Линн.

– У тебя есть мое слово, – заверил ее Бронте, – что никакой вред не будет причинен твоей сестре, пока она находится в Затерянных Городах, и что она может оставаться столько, сколько нужно. Совет уже проголосовал… и решение было единогласным. Я прошу только об одном.

– Вы никогда не говорили, что есть условия, – поспорил Грэйди.

– Это просьба, – исправил Бронте. – Личная, могу добавить… я очень надеюсь, что ты будешь готова предоставить ее мне, мисс Фостер.

Волоски на шее Софи ощетинились, когда она ждала услышать, что он попросит… но она все еще не была готова к тому, что он сказал:

– Я бы хотел с ней встретиться.

– С моей сестрой, – прояснила Софи.

Он кивнул.

– Сегодня, если это возможно.

– Почему?

Вопрос, казалось, исходил ото всех в комнате сразу, с различной степенью подозрительности.

Бронте закатил глаза.

– Вы действительно удивлены, что мне интересно? Эта молодая девушка – первый человек, который испытывает любую часть нашего мира в течение многих тысячелетий. Вы можете винить меня за желание знать, что она думает об этом?

– Но она мало что видела, – сказала ему Софи. – Только то место, где остановилась.

– Именно поэтому я надеюсь, что ты приведешь ее сюда сегодня днем. Я предполагаю, что ты не захочешь отводить меня туда, куда бы ты ее не спрятала. Кроме того… увидеть ее реакцию на это место… как на поместье, так и на созданий. Даже на это.

Он щелкнул по кончикам ушей с несвойственной для него широкой улыбкой, и Софи пыталась понять, как он может быть тем же эльфом, который хмурился на нее яростью тысячи солнц, когда Фитц впервые привел ее в Эверглен, и у нее отвисла челюсть.

– Уверяю тебя, у меня нет скрытого мотива, – пообещал Бронте, возвращаясь к стеклянной стене. – Я просто старый дурак, живущий прошлым.

Софи взглянула на своих друзей, радуясь, что видит шок на их лицах, будто они все думали, кто этот незнакомец, и что он сделал с Членом Совета Бронте?

– Вы забыли, что Атлантида не была построена как обязательство, – сказал он, когда заметил их разинутые рты. – Это был сон. Будущее, в котором эти человеческие существа, которые так похожи на нас… и все же жили такими очень разными жизнями… могли бы вдохновить нас настолько, насколько мы могли бы вдохновить их. Конечно, все было напрасно. Их жадность уничтожила все. Но прости меня за то, что я жажду этого маленького проблеска того, что могло быть.