Текст книги "Нам здесь (не) жить (СИ)"

Автор книги: Сергей Зонин

Соавторы: Светлана Ракова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 62 страниц)

– Мы и не собираемся, – хмыкнул генерал. – Да, выглядит как наилучший компромисс для всех трёх сторон. Мы получаем достаточную компенсацию понесённого ущерба, вы – безопасность от ответного удара Империи, а они – жизнь.

– Именно так. Нас это устраивает. Их тоже. Вас?

– Более чем. Есть только один нюанс. Можете ли вы предоставить доказательства, что эта партия мира действительно существует и действительно достаточно влиятельна, чтобы обеспечить капитуляцию в случае смерти Зорзала?

Король задумался, откинувшись на стуле.

– Мои гонцы не могут ходить через стену Садеры как в гости к соседям, – сказал он наконец. – Каждый визит сопряжён с большим риском, что внутрь, что наружу. Однако, это даёт мне повод пропустить ваш караван в Садеру. Я передам вам тайные знаки, используя которые, вы сможете сами встретиться с сенаторами-миротворцами втайне от Зорзала, пока рабы будут разгружать зерно.

– Прекрасно. Нас такое решение более чем устроит. Кстати, мы можем передать вам – и им – устройства связи, которые позволят общаться на расстоянии каждый день, не подвергая агентов риску.

Колонна снова двинулась вперёд. Через полчаса мы уже въезжали в ворота Садеры.

– Странно, что они пропустили внутрь всех, включая и боевые машины, – заметил по радио Датч. – Даже для Роанапура, где без ствола и в туалет не ходят, эта колонна – серьёзная огневая мощь. Её конечно не хватит на захват и удержание всего города, но любого объекта в нём – точно. А уж здесь…

– Во всяком случае перебить защитников на стенах и открыть ворота с такой силой точно можно, – согласился в нашей машине Ли Вэй. – И принц не может этого не понимать – что пригласил не одного троянского коня, а целую кавалькаду. Неужели он так сильно верит в заложников?

– Сомневаюсь, – процедила Реви. – То есть заложники, конечно, местным подонкам самоуверенности добавляют. Но тут есть что-то ещё. У меня этого места мурашки по коже. Держите ухо востро, болтуны.

Пока машины ехали по улицам, все проходы были оцеплены легионерами – так что незаметно ни к нам, ни от нас ни одна мышь не проскочила бы. Но когда мы въехали в портовый склад, там уже ожидали сотни крепких мужиков, готовых забрать мешки с зерном – и проконтролировать их всех было совершенно невозможно, учитывая, что они должны были заходить и выходить в машины постоянно.

Один из грузчиков пронёс под одеждой пергамент с письмом от сенатора. Другой через полчаса унёс ответное письмо от японцев. И ещё парочка спустя час вынесла в одном из мешков с зерном рацию, генератор к ней и инструкции по пользованию тем и другим.

Генерал Хазама выглядел крайне недовольным. Ну, формально он, конечно, держал морду кирпичом, как умеет любой японец. И даже армейский матерный не использовал – только идеально отточенные бюрократические формулировки. Но при этом от него фонило раздражением, как радиацией от тонущей АПЛ. И как солдат солдата я даже могла его понять. Никто не любит, когда в планирование боевой операции вмешиваются гражданские шпаки, да ещё иностранные. Но поделать он ничего не мог – наблюдение за каждым применением оружия было нашей непосредственной обязанностью в Особом Регионе. И лучше заранее согласовать такие действия, чем потом расхлёбывать последствия сотни рапортов, которые мы можем написать.

– Итак, согласно донесениям так называемой «фракции мира» в Сенате Садеры – мы не знаем, насколько это название соответствует содержанию – принц Зорзал днём передвигается по городу, посещая различные учреждения, а ночь проводит в собственном дворце. Оба варианта достаточно сложны как для ракетного, так и для артиллерийского удара. В первом случае мы можем спровоцировать слишком много ненужных сопутствующих потерь, так как придётся обрушить едва ли не всё здание. Во втором – небольшая низкоконтрастная цель, постоянно меняющая свои координаты.

– Что насчёт вертолёта на бреющем и короткой очереди из автопушки? – спросил кто-то из штаба.

– Не получится, – покачал головой представитель летунов. – В средневековом городе нашего мира – запросто, любую цель. Но учитывая, сколько над городом этих их виверн… Нужно не меньше вертолётного полка и не меньше получаса на бой, чтобы через них прорваться. За такое время цель успеет спрятаться.

– А если использовать снайпера? – спросила я.

На меня посмотрели так, как будто с ними заговорил кактус.

– Как средство поражения – это, пожалуй, оптимально, доказано ещё Освальдом, – задумчиво сказал руководитель японской спецгруппы. – Но как его доставить в город и где разместить? Человек в маскхалате… Да пусть даже просто с винтовкой – будет слишком сильно бросаться в глаза по сравнению с местным населением.

– Доставить с очередной партией еды. Переодеть в местного. Винтовку – в разобранном виде в мешке с едой. Попросить наших местных союзников разбить шатёр на крыше какого-нибудь дома. Я уверена, что в «партии мира» найдётся хоть один человек, владеющий домом недалеко от маршрута Зорзала.

– Это, пожалуй, организовать можно… Но тогда понадобится исполнитель европейской внешности. Монголоиды и негроиды в этом мире встречаются, но конкретно в Садере – слишком редки. У вас есть знакомые наёмники-европейцы с опытом снайперской работы? Которые доедут сюда хотя бы за неделю?

– Ну, – я пожала плечами, – одного из них я видела сегодня утром. В зеркале.

Глава 64. Говорят, царь – ненастоящий!

Not just swords, but words as well,

Bridges built where strong ones fell.

A soldier’s path is carved in stone,

But strength is more than steel alone.

Stand with pride, fight with grace,

Shield my land, protect my place.

Though fate may turn, though kings may fall,

My oath remains – I give my all.

Through fire, through fear, through shattered schemes,

I fight not just for war, but dreams.

For those I lead, for those I trust,

I wield my blade because I must.

Blade in hand, yet heart still free,

A path beyond just victory.

Through battle’s end, through kingdom’s call,

With steel and honor, I stand tall.

Mianbao, Stand with Pride (Bozes’s Song)

Не воспринимая мир как должное

Беру всё в свои железные руки.

Чувство абсолютной свободы ложное

У вас, жиром заплывшие суки.

Спичкой горящая нетерпимость,

В удовольствия превращается тихий стон,

Когда огнём пылающая справедливость

В квадрат возводит попранный вами закон.

Я знаю каждую тварь из вас поимённо,

Мною просчитан вашего скотства вес

Мы всех найдём, я и чернознамённый,

Громящий улицы людской бес.

К перекошенным грязью денег лицам

Поднесу факел первобытной злобы,

Я нахрен ваш доктор, будем теперь лечиться,

Не поступали так никогда больше чтобы.

Дельфин, «Иду искать»

Ёсида Цунэо, позывной «Кастер»:

Не могу, положа руку на сердце, сказать, что мне совсем не было страшно отправляться в лагерь противника, который уже устроил в Токио резню, далёкую от любых представлений о гуманности. Особенно когда парней рядом нет, из вооружения – только пистолет, а из защиты – только бронежилет второго класса. Ничего лучше под одежду медика не спрячешь.

Да, нам гарантировали неприкосновенность, но её гарантировали также и пленным гражданским. А мы отправились в Садеру именно для того, чтобы эти гарантии сделать чуть более реальными. То есть по умолчанию подразумевалось, что местный диктатор так или иначе попытается нас на кривой козе объехать. Например утроить число заложников. И это ещё относительно хороший вариант.

Но лучший вариант в таких ситуациях – не пытаться подавлять страх (вытесненный в подсознание, он может спровоцировать даже больше неадеквата), а извлечь из него пользу.

Нет, страх сам по себе не подскажет, откуда ждать ножа или выстрела. Какого-либо мистического чутья у меня, несмотря на позывной, не было. Но страх помогает не расслабляться, обостряет все самые обычные пять чувств. Заставляет почаще оглядываться по сторонам. А вторая выгода от него, что он упрощает маскировку, делает актёрскую игру более правдоподобной. Вполне естественно, что гражданский психолог, окружённой толпой людей, которая по нашим меркам – буйные сумасшедшие с холодным оружием, будет чувствовать себя не очень комфортно. Мои коллеги, отправленные к другим рабам, испытывают то же самое. И мне желательно как можно меньше выделяться на их фоне.

Нет, диплом специалиста по кризисной психологии у меня самый настоящий. А то, что психология военная – так тут среди сотни присланных специалистов, гражданских – не больше двух десятков. И те в основном работали в полиции или в спасателях. Человека совсем необстрелянного сюда не пустят. А многие и сами пострелять при необходимости могли. Но всё-таки они в основном применяли оружие только в тире, сдавая ежегодные нормативы. Я же был переговорщиком разведгруппы сил специального назначения. И вот это маленькое различие мне следовало от тюремщиков любой ценой скрыть.

Зорзал – по его собственным словам – сумел найти и забрать у работорговцев пятьдесят человек наших пленников. Соответственно, по два наблюдателя на каждого – это сотня. Ещё от шести до двенадцати пленников по разным оценкам находились где-то на просторах Фалмарта, и добраться до них не было возможности. Первыми вывозятся дети, потом старики (таких, правда, не оказалось, но программа это предусматривала), потом женщины трудоспособного возраста и последними – совершеннолетние мужчины.

Моей подопечной должна была стать Мочизуки Норико, восемнадцатилетняя безработная. Так как она уже достигла совершеннолетия до открытия Врат, то по протоколам попадала в третью очередь, хотя одного взгляда на неё было достаточно, чтобы понять – психологически она ещё ребёнок и работать надо крайне осторожно, чтобы не сломать её окончательно. Тут интересы службы вошли в противоречие с клятвой Гиппократа, потому что немного надавив на командование, я мог бы добиться выкупа Норико в первую очередь – вряд ли это что-то изменило бы. Но согласно заданию мне следовало побыть в тылу врага подольше, чтобы собрать побольше информации.

Спасибо ещё, доктор сказал, что физически пациентка вполне здорова – при захвате она подверглась побоям и получила пару порезов, но всё это успело зажить – прямо сейчас медицинская помощь не требовалась. Выплакавшись, Норико рассказала нам, что её спасли лингвистические способности. Она хорошо владеет английским и французским, что позволило ей разобрать хотя бы часть слов во франколате – государственном языке Империи Садера. Поскольку захватчикам кровь из носу нужен был переводчик как можно скорее – Норико сразу же забрали из общего загона и отправили в храм богов-близнецов, аспектом одного из которых является знание, а второго – учение (не в смысле культ, а в смысле обучение, педагогика). Неизвестно, помогли ли действительно молитвы последователей этих богов, или у девушки действительно просто был талант к европейским языкам – но за три недели курсов, которых обычно хватает на «моя-твоя-понимай» она заговорила на франколате не хуже, чем на неродных для неё земных языках. А по её собственному утверждению – даже лучше. Позже я выяснил, что отправка самых способных из свежезахваченных рабов в этот храм – здесь обычная практика. Не только для обучения языку, но и для оттачивания вообще любых способностей. Близнецы не вкладывают в голову уже готовых знаний – но действуют, если верить местным легендам, как ноотропы – значительно усиливая способность к пониманию и запоминанию.

Если это хотя бы на два процента правда, а не просто суеверия и эффект плацебо, то доступ в Особый Регион резко подорожает. Нейрофизиологи и когнитивные психологи в очередь выстроятся в надежде на следующую нобелевку. Учёные – народ столь же отмороженный и к риску привычный, как военные, полицейские и журналисты.

Пока Норико проходила обучение, политическая ситуация разительно (по мнению местных) поменялась. Десять легионов были уничтожены и стало неясно, кто оплатит весьма дорогостоящий курс в храме. То есть работорговцы со жрецами рассчитались сразу – это каста весьма влиятельная и ссориться с ними себе дороже. А вот кто оплатит самим торговцам эти расходы, если прежние заказчики мертвы или в плену? После некоторого размышления глава компании решил передать её «в подарок» принцу Зорзалу – тот виделся наиболее вероятным военачальником в предстоящей войне, так что рабыня-переводчица ему позарез нужна будет. Взамен предполагалось получить от него некоторые торговые послабления. Но прежде, чем они успели это реализовать, мы как раз заключили договор «пленники в обмен на продовольствие», и Норико, не успев увидеть своего нового «хозяина», свалилась прямо к нам в руки. Благодаря такому удачному совпадению, работа с пациенткой оказалась едва ли не самой лёгкой частью моей миссии. Главным было только не проболтаться, что её родители числятся погибшими. Об этом она узнает уже после эвакуации. И не от меня.

Вот после ликвидации Зорзала начнётся суета посерьёзнее. У первого принца в городе много сторонников. И прежде, чем Сенат успеет навести порядок, многие могут пожелать с нами расквитаться. Да, оппозиция обещала, что в день смерти диктатора на страже будут стоять верные ей люди, которые нас и сами пальцем не тронут и другим не позволят. Но как известно, ни один план не выдерживает проверки боем. Кого-то могли перекупить, кто-то может изначально быть двойным агентом, а кто-то может изменить мнение в последний момент, просто от стресса. Цареубийство и само по себе изрядный медиаповод, способный заставить местных переосмыслить ценности. А уж цареубийство с последующей внезапной капитуляцией…

Так что пистолет я держал наготове, и на всякий случай принял пару стимуляторов, обостряющих внимание и реакции. Конечно, моё главное оружие – язык, а против пары контуберний в полном боевом снаряжении – никакой пистолет и никакая спецподготовка не спасёт. Но парочку горячих голов охладить в крайнем случае я смогу, если они окажутся совсем невосприимчивы к рациональным аргументам.

Как ни странно, всех пленников после доставки в столицу задержали в одном и том же здании, отведя под них два этажа и полсотни комнат. Правда, это означало, что наблюдателям придётся спать вместе с подопечными, но это было терпимое неудобство. Вопрос состоял в другом – Зорзал не мог не понимать, что так риск мгновенного освобождения всех пленников одним рейдом становится гораздо выше. Он намеренно нас провоцирует? Но что он выигрывает, если мы нападём? Это ведь при любом исходе – срыв сделки об обмене.

Именно это мне в первую очередь и поручили выяснить. Какие козыри у него в рукаве и сколько этих козырей. В первую очередь, конечно, любые сведения об объекте «Невероятный Халк».

Охраняли нас два десятка городских стражников. Обычных стражников, не легионеров и не преторианцев. Правда, среди этих двух десятков был один маг, один бывший гладиатор-вольноотпущенник и два представителя гуманоидных нечеловеческих видов Особого Региона. Это делала их отряд несколько более опасным, чем местная «полиция» в среднем. Но всё равно – случись «бунт пленников» и сотня армейских медиков с сотней стволов без труда положила бы эти два десятка. Даже без помощи спецназа извне.

Помимо городской стражи была ещё какая-то странная наёмница. Звали её, как я узнал от Норико, Леинас. Красивая, атлетически сложенная блондинка в доспехах незнакомого типа – совершенно не похожих на местный псевдоримский стиль. Кираса, наплечники, латные сапоги и перчатки – всё из тёмного металла, солидного и увесистого даже на вид. Если даже это низкокачественное железо, толщина вполне компенсировала плохую обработку, и выстрел в грудь из моего «Глока» скорее всего оставит лишь неглубокую вмятину и синяк на коже.

Но при этом в районе от пояса до колена никакой защиты демонстративно не было. Жёсткая юбка из толстой кожи с широченным вырезом спереди, шортики из тонкой ткани, совершенно обнажённые бёдра и края кружевных чулок, выглядывающие из-под сапог. Это как? Это вообще что?! Я конечно не эксперт в средневековом военном деле, больше по современному готовился – но тут не надо быть экспертом, чтобы понять – воевать в таком ну совершенно не возможно! Все недостатки полного доспеха при отсутствии преимуществ от него!

Я так залип на её странную экипировку, что не сразу обратил внимание на ещё одну важную деталь – половина лица у Леинас была закрыта свисающими волосами, и судя по тому, как она двигала головой, она нарочно поддерживала такую «чадру». Похоже, на скрытой части – шрамы или следы какой-то болезни, наподобие тех, что у наблюдателя Ириневской.

Словом такое сочетание экстравагантной внешности и не менее экстравагантной одежды просто не могло не привлекать внимания. Особенно в Садере с её традиционным сексизмом. Можно было бы ожидать, что Леинас будут пытаться как минимум унизить и высмеять, как максимум – изнасиловать. Исключение могли сделать для высокопоставленной дворянки. Дочери какого-нибудь сенатора или графа, которая защищена не личной силой, а своим статусом… Но дочь важного человека не поставили бы сторожить пленников! Её обозначили как наёмницу, то есть лицо вне местной социальной иерархии. То есть защитить себя она могла только сама, никто за неё не вписался бы.

И тем не менее остальные стражники усердно делали вид, что ничего необычного не происходит, демонстрируя настолько яркую реакцию «Это не моё дело», что у меня на миг возникло ощущение, будто я снова дома в Японии.

Норико ничего на эту тему сообщить не могла, потому что сама появилась в столице лишь на несколько часов раньше нас. Она только отметила, что Леинас не говорит ни на японском (что ожидаемо), ни на франколате. Тем не менее, у имперцев хватало переводчиков, знающих её язык. Один такой был прикреплён к отряду стражи.

Чтобы узнать об этой странной девушке больше, мне следовало её разговорить. При этом не выдавать своего особого интереса – то есть поднимать лишь те темы, которые беспокоили бы обычного психолога-наблюдателя… Хорошо, что двери в комнаты заложников оставались открытыми и нам разрешали выходить в коридор, где дежурила стража на одном конце – и Леинас на другом. Покидать этаж, однако, запретили без прямого разрешения Зорзала.

– Простите, миледи, я не нарушу никаких правил, если задам Вам несколько вопросов? Я ни в коем случае не хотел бы портить Вам репутацию перед Вашим руководством, так что если что-то запрещено – просто скажите и я поищу другого собеседника…

– Моё руководство на другом континенте, а здесь – только наниматели, – фыркнула Леинас, слегка приподняв дуновением волосы, закрывающие правую половину лица. – И мне здесь скучно, так что почему бы и не поболтать с гостями из другого мира. Я вам тоже вопросы позадаю, идёт?

– О, разумеется.

Конечно, всё, что я тут скажу, благодаря переводчику сразу станет известным Зорзалу. Но в целом объект оказался куда более расположен к контакту, чем я ожидал.

Через две минуты я уже знал о существовании на соседнем континенте империи Бахарут, которая больше ста лет поддерживала дружественные отношения с империей Садеры, правда, в основном по переписке. Легко дружить, когда вас разделяют месяцы плавания.

– И что же, император Бахарута теперь по союзническим обязательствам тоже считает нас врагами? – мне не пришлось изображать беспокойство. Леинас усмехнулась.

– Зиркниф – хитрый и осторожный лис. Он ничего не сделает без выгоды для себя. Прямо завтра его рыцари штурмовать Алнус не пойдут, если вы этого боитесь.

– Но Зорзал может этого потребовать? Или нет?

– Даже Зорзал не так глуп, чтобы требовать невозможного. Ни у него, ни у нас нет кораблей, чтобы перевезти потребное для такого штурма количество войск. Через два месяца сюда прибудет от двух до пяти тысяч Имперских Рыцарей – но это и всё.

– Проливать кровь пары тысяч, откровенно говоря, мы тоже не хотим, – осторожно сказал я.

– Разве это мы массово разводим железных драконов? – хмыкнула девушка. – Совершенно не вижу, почему бы благородным воздушным наездникам не перелететь океан и не высказать Зиркнифу лично все ваши предложения. Уверена, он будет рад, – в последнем предложении мне послышался горький сарказм. – Мы и маленький отряд в сотню бойцов сюда еле доставили предельным напряжением сил – и никто в этом отряде не уполномочен обсуждать политику империи в целом.

– И чем этот отряд в сотню рыцарей может помочь, там где не помогут тысячи? – переговорщик Ёсида знал об объекте «Халк», но доктору Ёсиде об этом знать не полагалось.

– Ха, наши бойцы не ровня садерским. Если бы мы – тем составом, что есть сейчас – атаковали вашу крепость на Алнусе… Ну, не скажу, что победили бы, но кровью бы вы умылись точно.

– Честно говоря, мне в такое трудно поверить. До сих пор все местные войска, с которыми мы сталкивались, были опасны лишь для невооружённых гражданских, – на самом деле не все, но о «Халке» должна заговорить она, а не я. – Как только подходили наши вооружённые силы, они могли только бесславно погибать…

– До сих пор вы сталкивались только с садерцами, – наживку она не проглотила, то ли не слышала о бое с двумя БТРами, то ли не хотела о нём вспоминать. – Самый лучший местный воин на уровне нашего вчера мобилизованного крестьянина. Ваши огнестрелы не очень бы помогли, если бы противник умел, например, так…

Я не успел даже вздохнуть, не то что к оружию потянуться. А ведь я боец спецотряда, пусть и не лучший в нём! Но то, что произошло, выглядело, как сцена из гонконгского боевика, а не любая задача из курса огневой подготовки. В неуловимое мгновение оказавшись рядом со мной, Леинас подхватила за воротник, взбежала ВМЕСТЕ СО МНОЙ, держа в одной руке, словно поролоновую куклу, по стене (на добрых три с половиной метра вверх!), и выхватив копьё, подвесила меня на нём под потолком, проткнув одежду на спине и вогнав его в лепнину сантиметров на десять. И всё это вместе заняло где-то полсекунды!

Я повис, хватая ртом воздух, как рыба на удочке.

– И что, любой из рыцарей Бахарута может то же самое?!

– Ну, нет, – польщённо хмыкнула блондинка, глядя на меня с пола. – Разброс в силах на нашем континенте гораздо больше, чем здесь. Я всё-так отношусь к воинской элите. Таких, как я, в Бахаруте всего четверо на службе Императора и может быть ещё десяток, если тщательно порыться среди независимых наёмников. Средний Имперский Рыцарь только раза в три-четыре сильнее среднего легионера. Но пяти тысяч таких при поддержке магов – настоящих боевых магов, а не местных недоразумений – хватило бы, чтобы создать вам проблемы.

– Но во время нападения на Токио ничего подобного не было зафиксировано… Да и в битве за Алнус – тоже…

– Естественно, иначе ваши вояки не чувствовали бы себя так уверенно. Мы прибыли уже после вторжения за Врата, когда садерцев разогнали ссанными тряпками – и поделом. Они взялись за добычу не своего размера.

Н-да. Сейчас главное – не выдать ничего мимикой, в случае чего девица сломает мне шею, как цыпленку. Страх тут вполне правдоподобен, а что боюсь я не совсем своего странного положения – это детали.

Итак, имеется союзник, который превосходит садерцев, как США, допустим, превосходят Японию. Аналога ядерного оружия у них нет – но аналог ракетной артиллерии в принципе возможен. Но этот «артиллерийский зонтик» по договору развернётся только тогда, когда будет совершено прямое нападение на инфраструктуру Садеры. До тех пор всякие «Халки» и «Чудо-Женщины» это тизер. Страна, которая способна в качестве «маленькой военной делегации» прислать полноценную команду супергероев, вполне может нанести и серьезный урон нам.

И именно повод для этого урона хочет спровоцировать Зорзал. Жаль, неизвестны подробности о том, что из себя представляет этот договор – а Леинас достаточно неглупа, чтобы не выболтать лишнего.

– Вы бы не могли меня отсюда снять? Ваши способности я более чем оценил, но мне ещё работу делать надо… Да, теперь я понимаю, почему Вас одну назначили охранять заложников – при такой силе этого более чем достаточно…

Что-то проворчав, Леинас сделала короткий жест – и копьё, выскользнув из потолка и моей одежды, само вернулось в её руку. Нет, я умею падать с высоты второго этажа, ничего себе не повредив. Но большинство психологов, даже военных, такой подготовки не проходит. Так что это был… довольно агрессивный жест. Пришлось отряхнуться и сделать вид, что ничего такого в этом нет.

– Кстати, можно уточнить – Вы здесь поставлены следить, чтобы нам не причинили вреда, или чтобы мы не сбежали?

– И то, и другое. И ещё чтобы вас не попытались отбить извне. Я гарантирую честность сделки со всех сторон.

И ведь она может. В замкнутом пространстве противник с такой силой и скоростью всю нашу разведывательную команду положит с вероятностью процентов в восемьдесят. В незащищённые голову или таз попробуй ещё попади, а «на автомате из автомата» любой спецназовец целится в торс – где с бронёй всё более чем в порядке. Как только останусь один, немедленно передам нашим, чтобы вылазку на освобождение проводить даже не пытались.

Продумать следующий вопрос, который позволит вызнать ещё немного о сложившейся ситуации, мне помешало появление нового действующего лица. Больше всего этот гость напоминал прямоходящего козла почти двух метров ростом. За его спиной развевался алый плащ, а на голове красовался костяной шлем. Между рогами был подвешен на двух ниточках амулетик в виде пентаграммы. Я пять минут назад думал, что Леинас выглядит экстравагантно? По сравнению с этим типом она заурядная домохозяйка!

Леинас, кстати, сразу притихла, и на рогатого смотрела с явной опаской. Примерно так же, как я на неё. Она явно знала его – и это знакомство не было дружеским.

Они заговорили между собой на одном и том же языке – языке Бахарута. Зверочеловек на чём-то настаивал, а Леинас ему упрямо отказывала. Переводчик, который обеспечивал нам с ней разговор, смотрел в стену и делал вид, что его тут нет.

– Простите, не будет ли с моей стороны чрезмерной наглостью поинтересоваться, что является темой обсуждения? – спросил я, подойдя к ним. Норико перевела мои слова на франколат, а стражник, в свою очередь, на язык Бахарута. Но что интересно – зверочеловек порывался мне ответить ещё до того, как сделали свою работу переводчики. Он подавил это желание, но я готов был поклясться – он понимает японский!

– Бафомет хочет поговорить с кем-то из ваших, – неохотно бросила Леинас. – А если он причинит им вред, отвечать за всё мне. С него-то не спросишь…

Хм, Бафомет? Это вообще-то имя придуманного в средние века демона, которому якобы поклонялись тамплиеры… Козлиную голову и копыта ему приписали уже в Новое Время… Но внешность этого существа очень даже подходила под описание!

– Он тоже с вашего континента?

– Да, хотя не из нашей страны родом. Он получил гражданство Бахарута незадолго до миссии на Фалмарт.

Всё страньше и страньше, как сказала бы Алиса. В такую миссию следует включать только самых проверенных людей… С другой стороны, кто бы говорил, конечно…

– Бафомет-сан, вы действительно имеете намерение причинить заложникам вред?

И снова тот же ПОНИМАЮЩИЙ взгляд ещё до слов переводчиков. Подозрение превратилось в почти уверенность.

– Если бы я хотел причинить им вред, я бы не стал спрашивать разрешения. Дело даже не в том, что я сильнее. Леди Леинас просто не узнала бы ничего. У меня есть способы попасть в комнаты заложников с другой стороны.

– Так и использовал бы эти способы! – рявкнула Леинас. – Если я ничего не знаю, с меня и спроса нет, моя задача сражаться с открытыми угрозами, а не отлавливать ассасинов по углам. А если я дам тебе разрешение, то спросят именно с меня!

Проблема официальной ответственности была мне знакома. Как и тех, кто считает, что к ним правила не относятся, потому что они чересчур высокопоставлены или сильны.

– Я могу взять на себя ответственность за допуск? В любом случае любая беседа с заложниками будет проходить под нашим наблюдением…

– Не можете! Здесь для меня вы такой же объект охраны, как и заложники.

– Хорошо, а если я предложу Вам присутствовать при беседе лично? Мы можем вынести какую-нибудь мебель в общий коридор, пригласить сюда Норико-сан, сесть поудобнее и пообщаться как цивилизованные люди…

– Хм, это… возможно, – я видел, что Леинас и самой не хочется давить на зверочеловека слишком сильно, поэтому она ухватилась за возможность сохранить лицо.

– И да… всё это будет только при согласии Норико-сан, – уточнил я, пока стражники неохотно потянулись в комнаты за мебелью. – После пережитого она с опасением относится ко всем не-японцам, поэтому имеет полное право отказаться, чтобы не усиливать травму.

– Я что, такой страшный? – приподнял бровь Бафомет, и сам себе ответил: – Да, именно такой. Хорошо, принимаю. Я не собираюсь никого принуждать к общению, сам такого накушался когда-то. Но если Норико-тян откажется, спросим разрешения у других заложников. Кто-то да согласится.

– Я согласна, – это были первые собственные слова Норико, до тех пор она переводила недостающее, как профессиональный синхронист – будто её здесь не было и речь шла вообще не о ней.

– Скажите, а в Бахаруте положение полулюдей лучше, чем в Садере? Все, кого я тут встречала, были либо рабами, либо перегринами, и они говорили мне, что других отношений законы Садеры не допускают… Получить гражданство Садеры могут только чистокровные люди… Но Вы выглядите таким богатым и влиятельным…

Рогатый усмехнулся, оскалив клыки. Совершенно не козлиные клыки.

– С точки зрения закона я личный раб императора Бахарута. В этом смысле обе империи друг друга стоят… Просто заклинатель моего уровня может все эти законы вертеть на… посохе. Мне плевать, кем они меня считают, пока моя сила даёт мне возможность быть самим собой.

– Вам повезло, – мечтательно сказала девушка. – У меня никогда не было такой силы…

– Я слышал, в твоём мире нет магов и магии?

– Нет. А также нет иных существ, способных разговаривать, помимо людей. Хотя есть легенды и сказки обо всём этом. Мы считали их выдумкой до открытия Врат…

– Сказки, легенды… И игры по мотивам этих сказок и легенд?

– Да, много разных игр… У нас в Японии игры в жанре фэнтези как раз были особенно популярны… Фэнтези – это как раз про эльфов, гоблинов, магов, рыцарей… Только это не такие игры, как у вас… То есть такие тоже есть – когда люди переодеваются и изображают героев чужой сказки… Это мы называем полевыми ролевыми играми. Но есть и видеоигры… Не знаю, как бы объяснить Вам, что такое компьютеры и приставки… Это что-то вроде магических шаров, создающих иллюзии… Только на самом деле в них нет магии, это просто очень умные механизмы…