Текст книги "Нам здесь (не) жить (СИ)"

Автор книги: Сергей Зонин

Соавторы: Светлана Ракова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 62 страниц)

– Но когда он выйдет из твоего облика, эти знания всё равно потеряются!

– Знания, которые позволили «мне» провести исследование – да. Но не результаты исследования. Они могут уместиться в пару абзацев. Я подозреваю, что ключ к неограниченному, или хотя бы очень долгому Тайм Стопу лежит в области знаний, которые Тзинч называет «теорией относительности», но проверить не могу, потому что…

– Да понял я уже, понял… Ладно… Но учти, ты у меня за это будешь в долгу!

– Разумеется. Как я и сказала ранее. Знания имеют свою цену, у ТАКИХ знаний она особенно высока, и я готова её уплатить. Всю.

О тех девяти (за один цикл я-Ререй не успела провести все требуемые опыты) мне хочется вспоминать даже меньше, чем о дворце испытаний Аримана. При том, что в основном в неё превращался Перевёртыш (и ему понравилось, пакостнику этакому!). Он брал управление нашим общим телом, примерял на себя её мысли и чувства… Я же скорее наблюдал со стороны. Но даже долетавшие до меня отголоски были… Очень тзинчитскими. Я всё-таки дитя Хаоса Неделимого, такой холодный интеллектуальный экстаз был чужд даже семени Лоргара во мне. Что уж говорить о школьнике Нацуки Субару. А воспоминания о том, ЧТО могла натворить Ререй с магическим могуществом Голубых Писцов и знаниями технически развитого мира – до сих пор бросают в дрожь. Это какой-то некронский криптек в человеческом обличье! Ещё спасибо, что никто ей не рассказал о компьютерах – её сила немного ограничивалась тем, что она всё считала «на глазок», но даже так…

Если боги этого мира – хоть Двенадцать, хоть Четверо – узнают о подобном потенциале…

«Тзинч о нём уже знает», – напомнил с привычным ехидством Перевёртыш.

«Он видел это снаружи. Он понимает только результат. Впечатляюще, но не более того. Just as planned. А мы с тобой ею БЫЛИ. И знаем, что на каждую воплощённую в жизнь идею там приходится по сотне ожидающих воплощения!»

«Знаем. Только тебя это пугает, а меня – восхищает».

«Надеюсь, восхищает не до такой степени, чтобы побежать немедленно докладывать Тзинчу?»

«Конечно нет. Девчонка правильно сказала – мы, тзинчиты, понимаем ценность и цену знаний. Даже Изменяющему Пути придётся предложить мне очень много, чтобы я с таким расстался».

Теория относительности не помогла – в ней было два варианта замедления времени – при релятивистских скоростях и в сильных гравитационных полях, но не было вариантов ускорения оного. Ход неподвижных часов при нулевой тяжести был максимально быстрым в природе. А сбрасывать весь Новый Мир в окрестности чёрной дыры или разгонять его до скорости света наши архимаги всё-таки сочли нецелесообразным.

Но решение проблемы времени Ререй-которой-были-мы всё равно нашла. Называлось оно «Комната иллюзий». Не в том смысле, как лабиринт Аримана. Там не подвергался иллюзиям вошедший – вместо этого в иллюзию – в виртуальные частицы – превращалось всё, что в ней находилось. После чего эта «голограмма» подвергалась уменьшению в десять тысяч раз.

– Живого человека уменьшить невозможно, – объясняла Ререй. – Вернее, возможно, но это его убьёт – сверхплотный конденсат для биологической жизни непригоден. Но если мы сближаем не настоящие элементарные частицы, а только их тени, отражения, места где они МОГЛИ БЫ быть – можно настроить взаимодействие так, чтобы принцип исключения Паули и некоторые другие эффекты стали из законов – рекомендациями. А с уменьшением расстояний на четыре порядка – все процессы ускоряются на те же четыре порядка. В том числе и мышление – нервному импульсу просто нужно пробежать в десять тысяч раз меньшее расстояние. Магия, правда, в такой комнате работать не будет – любое постороннее заклинание нарушит работу заклинания уменьшения. Как создать магическую лабораторию с ускоренным временем – я ещё подумаю. Но чтобы прочитать учебники из вашей библиотеки и задать вопросы обо всём, что мне непонятно – Комната пригодна уже сейчас.

– Но ты же и стареть там будешь в десять тысяч раз быстрее! – быстро возразил Тзинч.

– Пока что да. Впоследствии я доработаю Комнату так, чтобы из иллюзии в реальность переносилось только состояние мозга, но не тела – тогда это будет почти как с возвращениями у Субару. Но пока что полгода субъективного времени на университетский курс я могу себе позволить – я не в том возрасте, где это скажется на моей эффективности.

Глава 60. Деньги, кровь, гордыня и спесь держат на себе величье этих стен

У римлян шёл в атаку последний легион.

Его ряды уверенно держались.

Но варвары сегодня, превосходя числом,

В сраженьи неизбежно побеждали.

У римлян шёл в атаку последний легион,

Свою судьбу прекрасно понимая,

Что для него не будет счастливого «потом».

Держать ряды! И римляне держали.

У римлян шёл в атаку последний легион,

Но не равняйте доблесть и закланье!

И, если хоть один с мечом и со щитом,

То римляне ещё не проиграли!

Тарас Кардаполов, «Последний легион»

Окрестности в пожаре

Пылают за окном.

Король наш старый Гарри

Подвинулся умом.

На нивах опалённых

Зерна не соберешь.

Летят отряды конных,

Вытаптывая рожь.

К чему страдать-трудиться,

Всё пущено на слом.

Не дай вам Бог родиться

При Генрихе Шестом!

Александр Городницкий, «Не дай вам Бог родиться при Генрихе Шестом»

Молт Сол Августус:

Зорзал так и лучился гневом. Нет, проявлять его открыто он не смел. Повышать голос на императора в Садере не имеет права никто – даже мои собственные дети. Особенно мои собственные дети. Особенно те, что в очереди на престол – а Зорзал в этой очереди был первым и очень не хотел потерять своё место. Я был единственным человеком, которого он боялся – пока что. Поэтому кроме учащённого дыхания, слегка раздувшихся ноздрей и покрасневшего лица он ничем не выдавал своего недовольства. Но скрывать ярость ему тоже было нелегко. Проведя много лет в провинциях, Зорзал разучился держать лицо при дворе – там-то большей власти, чем собственная, он не знал. Там даже его недовольство, не то что злость, почти наверняка означало чью-то скорую смерть. Разве что префекты и легаты осмеливались ему возражать – и то предельно тихо, скромно и вежливо. Здесь же соизмерять проявления чувств приходилось не только передо мной, но и перед Сенатом. Зорзал презирает Сенат и как я подозреваю – намерен после коронации разогнать его ко всем демонам. Меня это мало беспокоит лишь потому, что он не первый такой умный. Мысль о том, чтобы избавиться от остатков Республики и собрать всю власть в кулак, приходит членам моего рода где-то каждое третье поколение. Хотя казалось бы, когда твоя фамилия Кесар, надо бы знать, чем это заканчивается – пусть даже мы и не потомки по крови того самого Юлия Цезаря.

– Отец, чем я вызвал твоё недовольство, что ты дважды за последние дни меняешь мои полномочия?! – мальчик наконец выбрал подходящую, как ему казалось, линию поведения. – Вначале назначаещь меня командовать ауксилариями с другого континента, которых и на центурию не хватит. Затем, прежде чем я успеваю вступить в командование хотя бы на этой должности – хотя я загнал двух пегасов по дороге сюда, чтобы успеть вовремя – ты и от командования «Особым Легионом» меня тоже отстраняешь! Если я впал в немилость – так скажи это прямо!

– Нет никакой немилости, сын мой, – хотя сейчас мне очень хотелось именно её и объявить. Но увы, даже императоры вынуждены считаться с обстоятельствами. – Трон, Сенат и народ Садеры по-прежнему тебе доверяют, как нашей первой надежде и опоре, крепкой деснице. Просто появилась более срочная и более достойная задача именно для тебя и твоих талантов. Ты будешь назначен диктатором для защиты Вечного Города.

Зорзал умолк и растерянно моргнул. Всякого он мог ожидать, но только не этого. Последний раз полномочия диктатора выдавались члену императорской семьи двести лет назад.

– Это великая честь для меня, – с трудом выдавил сын. – Но что случилось такого, что стране понадобился диктатор? Неужели враги из-за Врат наступают так быстро?

– Нет, как раз они пока что стоят на месте. А вот объединённая армия вассальных королевств предала нас и сейчас идёт на Садеру. У тебя есть время до обеда, чтобы ознакомиться с последними новостями и предоставить мне черновой план сражения.

– Только тебе? А разве Сенату…

– Сенату ты представишь вечером. Когда я внесу в него все необходимые поправки.

Сын недовольно вскинул голову, но сразу её опустил. Такой порядок рассмотрения означал, что я ему не доверяю до конца. Но с другой стороны, а когда это императоры доверяли диктаторам?

– Припасов у них надолго не хватит, – рассуждал Зорзал. – Подвоз продовольствия наши купцы прекратили сразу же, как только варвары снялись с места. А жрёт такая орда – не меньше, чем столица. У них есть неделя на обычных пайках или две – на урезанных. В силу этого у них есть два возможных решения. Первое – разделиться на относительно небольшие армии – по десять-двадцать тысяч душ – и пойти грабить наших крестьян, одновременно окружая Садеру и перерезая нам пути сообщения. В этом случае я быстрыми вылазками разобью их поодиночке. Второе – собрать войска в бронированный кулак и попытаться разбить наши силы в генеральном сражении, после чего сразу идти брать город.

– И при соотношении сил три к одному они скорее всего выберут первый вариант. Тем более учитывая, что они пока не знают о том, что в городе все оставшиеся легионы.

– Узнают, – хищно ухмыльнувшись, пообещал Зорзал. – Но к тому времени отступать будет поздно. Даже если они попытаются развернуться, мы догоним. Но они не попытаются.

– Тогда по стратегии вопросов нет. Переходим к тактике. Как именно ты намерен выиграть это сражение?

Классическую тактику применения легиона Зорзал выучил раньше, чем научился толком читать и писать. Разворачивается в чистом поле стена щитов, ощетинившись пиками, и предлагает супостату попробовать её на прочность. Если враг предпочитает дальний бой – легионеры закрываются щитами, а изнутри строя работают наши лучники. Если же он увязает в ближнем бою, пытаясь опрокинуть наш строй, по нему внезапно (чем внезапнее, тем лучше, хотя полностью скрыть перемещение масс тяжёлой конницы слишком сложно) бьют с боков катафракты, «смыкая клещи». Легаты и центурионы выполняют эту часть сами, оно всё сто раз отработано едва ли не до уровня инстинктов. Хитрость, ум и интуиция главнокомандующего направлены совсем на другое – правильно выбрать момент для ввода в бой ауксилариев. Именно от этого одного приказа может зависеть победа или поражение. После того, как он отдан, от военачальника почти ничего не зависит – гоблины и огры слишком тупы, чтобы отдавать им сложные приказы прямо в бою. Поэтому сказать «ауксиларии, вперёд» – это как выбить чеку катапульты. Когда камень или бочка с горючим уже в полёте, их не поправишь и не отзовёшь. Но ДО отправки нужна и тяжёлая работа и тонкий расчёт.

Аналогия с катапультой продолжается и в том, что при всей капризности этот род войск совершенно незаменим. Как без катапульты не проломишь крепостную стену, так без огра или другого великана – стену щитов. Без гоблинов обойтись ещё худо-бедно можно, они не делают ничего такого, что не смог бы новобранец-человек после месяца обучения. Вот только плодятся они со скоростью, которая людям и не снилась, поэтому играют роль кровавой смазки в любой серьёзной военной машине. А без смазки – слишком неудобно, а порой и больно.

И вот это как раз и было главной бедой предстоящего плана битвы. Если бы сражались только люди против людей – выучка легионеров легко перекрыла бы силу и ярость варваров, как неоднократно перекрывала её в прошлом. Но когда у вас три тысячи огров, а у противника тридцать тысяч, железная стена щитов как-то даже без магии быстро превращается в бумажную. Беда даже не в том, что противник может проломить ваш строй в любой момент – беда в том, что он это может делать НЕОДНОКРАТНО. Да, каждый отдельный огр – одноразовое оружие, но когда их у вас достаточно много – ничего не мешает разделить эту орду на отряды поменьше и выпускать по мере надобности.

Поэтому мне было очень интересно, каким образом мой сын намерен с этой проблемой разобраться. Неплохой экзамен на зрелость, пока я решаю на порядок более сложные проблемы – с Бахарутом и с Нихоном.

– Когда они будут в дне перехода от Садеры, я выведу легионы за стены и за ночь разверну линию фортов. Утром они увидят нас и у них будет выбор – обогнуть нас и штурмовать город, либо попытаться прорваться сквозь форты. Во втором случае укреплённые позиции, включая противоогровые рвы и ямы-ловушки, компенсируют недостаток численности. В первом же – мы ударим им в бочину, прямо на марше, прежде чем они успеют построиться.

– При такой численности они могут сделать и то, и другое, – возразил я. – Оставить часть войск связать вас боем, а другую послать на штурм.

– Я оставлю один легион в городе для обороны стен, – неохотно согласился Зорзал. – А также всех гоблинов, они на стенах хороши. Городскому гарнизону не нужно побеждать варваров – достаточно продержаться несколько дней, а на это многочисленных войск при хороших стенах не нужно.

– Вы сильно разочаровали моего нанимателя, – заметил ходячий куст. – И бахарутского императора – тоже. Никто не любит неудачников, попадающих в неприятности по собственной глупости. Но вам ещё очень повезло, что господин Го Гин готов участвовать в любой хорошей драке. А где согласен он – там не против поучаствовать и его тролли – особенно если противниками будут люди. Господин Бафомет же слишком дружески относится к господину Го Гину, чтобы его отговаривать.

Только богам известно, чего мне стоило не кликнуть немедленно стражу и палачей. Ладно ещё, когда в таком тоне со мной говорил равный по титулу и могуществу император Бахарута, но чтобы какое-то, прости Двенадцать, растение!

– С точки зрения закона даже господин Бафомет остаётся подданным Империи Бахарут, – заметил генерал Карвен. – В отличие от Го Гина, который будучи правителем независимого государства, ничьим подданным быть не может. Союзнических обязательств у Королевства Троллей к Садере нет, поэтому в любом сражении он может участвовать лишь по собственному желанию. А вот Бахарут такие обязательства имеет.

– Вы действительно думаете, что для существ подобной силы записанное на бумаге подданство что-то значит? – иронично поднял бровь глава разведчиков Фрейвальдс. – Маг, способный к заклинаниям девятого круга… Ему достаточно пальцем шевельнуть, чтобы завтра на престолах Бахарута и Садеры сидели совершенно другие люди.

Увидеть распятие этого болтуна мне хотелось особенно! Если бы не его длинный язык, проблемы с вассальными королевствами сейчас бы вообще не стояло! Их войска полегли бы там же, где наши легионы…

Сам он, правда, утверждает, что все вассалы являются «не стоящей внимания» проблемой по сравнению с мотивацией Бафомета. Легко было бы расценивать это как простые западные суеверия… Но сам Зиркниф такую позицию своего наёмника разделял, что не позволяло от неё просто отмахнуться.

– Я не говорю, что бафолка можно или нужно заставить исполнять долг перед государем, – покачал головой Карвен. – Я говорю о том, что раз он сам выбрал подобную линию поведения, неважно сейчас, по каким причинам, то вряд ли так сразу от неё откажется. Поэтому необходимо в первую очередь прояснить его позицию, чему я надеюсь поспособствует присутствующий здесь господин Опунций. Просветите нас, пожалуйста, что намерен делать в сложившейся ситуации ваш… наниматель? И – если вам известно, конечно – как он это мотивирует.

– Мой наниматель, – спокойно сообщило растение, – крайне расстроен тем, что ему предоставили неполную информацию о противнике Империи Садера и её действиях в Завратье. Он расценивает это как нарушение союзнических обязательств не только по отношению к нему лично, но и ко всей Империи Бахарут. В связи с этим Бафомет намерен свернуть свою деятельность в Фалмарте до изначальной миссии – то есть защиты Садеры от «пятнистых». Только защиты и только от них. Если войска, расквартированные на Алнусе сейчас, перейдут в наступление, они будут остановлены. Это он гарантирует, но ничего более. Если Империя пожелает снова атаковать их – последствия за ваш счёт. Если Садеру атакуют любые другие вооружённые силы – разбирайтесь с ними сами, как умеете.

– Но он не возражает, чтобы в садерской гражданской войне приняли участие мы? – уточнил Карвен, и я едва удержался от плевка. Назвать мятеж провинций «гражданской войной», фактически уравняв нас с варварами как стороны конфликта, было почти такой же наглостью, как поведение растения. Однако по факту генерал, кажется, всё-таки был на нашей стороне, поэтому гнев мне пришлось сдержать так же, как недавно Зорзалу. Хотя не стоит забывать, что это именно с его согласия (если не по прямому приказу) Фрейвальдс разболтал варварам о поражении наших легионов.

– Мой наниматель настоятельно НЕ РЕКОМЕНДУЕТ, – по тону было очевидно, что эта рекомендация пожёстче приказа будет, и сам растительный монстр это прекрасно понимает, – никому из Людоедских Земель вступать во взаимодействие с пришельцами из-за Врат. Как уже было сказано выше, он берёт их полностью на себя. Что же касается действий садерцев, бахарутцев и троллей в отношении любых других вооружённых сил на Фалмарте, то он не считает себя достаточно компетентным, чтобы давать по этому поводу какие-либо рекомендации.

Я с облегчением выдохнул. Уже неплохо, когда столь могущественный колдун держится вдали от дел простых людей, да ещё и защиту обещает, пусть и ограниченную, но против твоего главного страха. Варвары – хотя бы противник знакомый. Справлялись с ними в прошлом – справимся и сейчас.

– Тогда мне понадобится ваша помощь, Фрейвальдс, – генерал обратился к разведчику с таким видом, будто меня в комнате вообще не было.

– Какая именно?

– Го Гин привык биться в одиночку, я не сомневаюсь, что он с радостью передаст мне командование своим отрядом, чтобы самому ворваться в ряды противника и проверить лично, насколько хороши здешние воины против боевого тролля. По ходу дела он скорее всего разочаруется, но это не важно. Важно, что тролли вряд ли будут рады руководству человека. Твоих бардовских скиллов хватит, чтобы убедить их повиноваться хотя бы в течение одной битвы?

– Хватит, – без колебаний ответил Фрейвальдс. – Только сначала объясни, зачем ТЕБЕ в это ввязываться. В приказах от Зиркнифа такого вроде не было.

Карвен пожал плечами.

– Садера нам кое-что обещала за помощь, а мятежные вассалы не обещали ничего.

– Ясно, убедительно. Что ж, поскольку мы всего лишь авантюристы, моя команда от активных действий тоже воздержится – за исключением уже обещанной вам дипломатической помощи…

– Насколько ваши тролли лучше наших огров? – попытался я вернуть разговор в важное для Империи русло. – Чего от них можно ожидать? В битве таких масштабов сотня бойцов, пусть даже лучших, обычно значимой силой не считается…

– И хорошо, – кивнул Карвен. – Пусть не считается и дальше. Если они не примут нас всерьёз, значит мы сможем нанести больше урона, застав их врасплох. А вы лучше на нашу помощь не рассчитывайте. Пусть Зорзал ведёт сражение так, как будто нас нет вообще. Если мы что-то сможем изменить, это станет для него приятным сюрпризом, если не сможем – он не растеряется и будет действовать в соответствии с прежними планами.

Дюран, которого мятежники избрали вождём объединённого войска, тоже далеко дураком не был. Да что там, откровенно говоря, он куда умнее Зорзала. И как военачальник, и просто по жизни. Но у Зорзала под началом – вышколенные легионы, способные исполнить сложнейшие манёвры, как единое целое, как пальцы одной руки. А у Дюрана – своенравное и амбициозное феодальное воинство. Из-за этого самые впечатляющие военные хитрости ему недоступны – просто не хватит навыков и дисциплины у исполнителей. Что отчасти уравнивает разницу в качестве главнокомандующих. Как и наличие у нас волшебного зеркала, способного показать любые манёвры варваров заранее.

Конечно, даже у самых опытных легионеров есть свои пределы. И строительство укреплённых лагерей НОЧЬЮ, в ежеминутном ожидании противника, вплотную подошло к этим пределам. Пусть даже мы сожгли полугодовой запас факелов и все невоенные маги Садеры истратили весь запас маны на заклинания подсветки. На рассвете всё равно выяснилось, что некоторые линии обороны кривые или проложены вообще не там, в других зияют бреши, куда пройдёт матёрый олифант, треть ловушек видна врагу с такого расстояния, что в них попасть можно лишь нарочно. Но это всё равно было лучше, чем мы надеялись, и ГОРАЗДО лучше, чем опасались. Оставалось дождаться ответного хода варваров, чьи грифоны взвились в небо на разведку с первыми лучами солнца.

При помощи зеркала я нашёл Дюрана лично и полюбовался выражением его лица, когда воздушные разведчики опознали штандарты всех девяти легионов. Это была хорошая психологическая атака – когда он осознал, что все войска, которым полагалось стоять в разных концах Ойкумены (в том числе и на границе его собственного королевства) – собраны прямо здесь, у ворот беззащитной, как ему казалось, столицы. Мы-то знаем, что из-за ссоры с Бафометом мини-Врата нам больше не доступны. Что это был разовый манёвр, настоящее чудо, спасшее Новый Рим, как некогда гуси спасли Старый. Но Дюрану это знать неоткуда! С его точки зрения, если легионы мгновенно оказались у столицы – они могут так же мгновенно вернуться на прежние места стоянки, а может и прямо у ворот варварских городов. Поэтому их уничтожение становилось вопросом выживания.

Дюран немного подумал… И двинул в атаку дварфов.

Их было немного – всего пять тысяч на всё войско союзников, а чтобы представители разных кланов не переругались между собой, он одновременно задействовал лишь одну тысячу. Три отряда по триста с лишним бойцов. В прямом столкновении войска Зорзала их бы перемололи и не заметили.

Но Дюран приказал им не атаковать, а сделать бреши в наших укреплениях, навести переправы через рвы, засыпать ямы. А если в Фалмарте и есть военные инженеры лучше, чем в наших легионах – то это, несомненно, именно дварфы. Стрельба со стен фортов их не слишком беспокоила. В броне из лучшей на континенте стали, с ростовыми (в их рост, не в человеческий – но им-то больше и не надо) щитами – они могли презрительно поплёвывать не только на наши стрелы, но даже на дротики. А Дюран ещё и поставил эльфийских лучников и магов прикрывать дварфийских сапёров. После этого наши стрелки и копьеметатели из-за стены форта нос высунуть боялись – луки остроухих может и не слишком сильны, у нас с такими подростки тренируются, но меткость у них запредельная. С двухсот шагов прямо в глаз через щель забрала – для них игрушки. И что самое обидное, эльфы-то от наших стрел уходили простейшим образом – меняя позицию уже ПОСЛЕ того, как выстрел был сделан. Двести шагов стрела пролетает не мгновенно, на один-два шага в сторону времени хватит. А вот у нас это не работало! Не потому, что их стрелы как-то запредельно быстры, а потому, что проклятые колдуны умудрялись перенаправлять их вслед за движением цели прямо в полёте!

Эльфов тоже было немного в сравнении с общим количеством войск, но дварфы под таким прикрытием работали спокойно и уверенно, словно у себя в горных крепостях.

Магов именно в смысле чистых – воюющих заклинаниями, а не заколдованным оружием – даже среди эльфов оказалось мало, десятка два, кажется. Но урон эти два десятка наносили не меньше, чем тысяча дварфов. Пока широкоплечие коротышки засыпали рвы и наводили мосты, заклинатели взяли на себя стены фортов, к которым вплотную подходить дварфы всё же не рисковали. Да как взяли! От молний и огненных шаров деревянные заборы вспыхивали, точно хворост в костре! По слову магов земли рушились целые секции! Долго творить такие чары они, правда, не могли – через несколько минут отошли в тыл на восполнение маны. Всё-таки это были не могущественные Видящие – старейшины-заклинатели эльфийского народа. Так, мальчишки и девчонки, только начинающие непростой путь мага… Но за эти минуты они проделали в нашей обороне здоровенную дыру!

В эту дыру тут же устремились рыцари варваров. Дюран понимал, что одного прорыва для реализации численного преимущества недостаточно – нужно по меньшей мере пять. Поэтому огров он придержал, а вот самым нетерпеливым и честолюбивым из человеческих вояк позволил попытать удачи. Эльфы и дварфы с их пути своевременно отошли, за время штурма практически не понеся потерь.

Разумеется, кончилось это тем, чего и следовало ожидать. Кого-то они, конечно, стоптали копытами, кого-то зарубили или насадили на копья – но потом легионеры просто задавили их массой, зажали с двух сторон, не давая развернуться стащили с коней крючьями, забили клевцами и чеканами… Потери противника с этого захода составили около трёх тысяч, наши – около тысячи. Вот всего-то ещё 99 раз так же – и можно свести битву вничью, что Империю вполне устроит.

А пока в пятом форте шла эта мясорубка, Дюран, даже не дождавшись её окончания, послал сапёрные команды проделать аналогичный проход в соседний, четвёртый форт.

Зорзал самолично прибил одного гонца, принесшего ему донесение о новой атаке. Спасибо не до смерти, только сотрясение мозга от удара по шлему. Добрый у меня сын вырос, мог бы и голову отрубить. Это мне отсюда через зеркало всё сразу видно, а ему приходится как обычно через вестовых приказы отдавать и доклады получать. И то, что он сейчас получает, ему очень не нравится. Дюран понимает, что большую армию под контролем не удержит, а потому работает ювелирно, небольшими отрядами, чтобы иметь возможность дать каждому конкретное и подробное задание. Может себе позволить – он ведь атакующая сторона, инициатива у него…

Была. Пока из дыры в стене пятого форта не вылетело, как снаряд из катапульты, нечто огромное, тёмно-зелёное и чудовищно стремительное. Все варвары, что оказывались у него на пути, разлетались в стороны, точно соломенные детские куклы – хорошо если одним куском. Конные или пешие, в броне или налегке – этому чудовищу было совершено без разницы. Только отряд великанов смог его задержать. Секунд на десять. Ровно столько понадобилось Го Гину (а я уже понял, что это наш «уважаемый союзный король»), чтобы раздать каждому по удару кулака – кому в челюсть, кому в висок, кому по черепу сверху. Великаны, в отличие от простых смертных, от его ударов не взрывались кровавыми фонтанами – всего лишь падали, как подкошенные. Огры тоже – только чаще уже не дышали после этого.

Варвары засыпали его стрелами, тыкали копьями… Бесполезно. На тролля это всё производило не больше впечатления, чем детское игрушечное оружие из тростника – на легионера в полном доспехе. У меня возникло полное впечатление, что он один, даже без своей свиты, может выиграть нам войну. Такого подавляющего превосходства одного воина над целой толпой я ни разу в жизни не видел. Будто сам Эмрой спустился на землю поразвлечься, истребляя жалких смертных, сея ужас и безумие.

Не стоило мне его вспоминать…

Го Гин внезапно остановился, точно налетев на стальную стену. На его пути стояла с пьяной ухмылочкой и горящими глазами совсем юная девица в чёрном платье, едва вошедшая в возраст замужества. Ну то есть, это так выглядело со стороны, если не знать, кто она на самом деле.

Апостол Эмроя Рори Меркури. И в спокойном-то состоянии опаснейшая из этих тварей! А сейчас она явно насосалась под завязку крови и душ, уже пролитых воинами на поле брани. Что сделало её… Не знаю, во сколько раз сильнее, но раз в десять безумнее – точно!

По сравнению с Го Гином, только что разметавшим пару центурий, она выглядела хрупкой щепкой, но король троллей явно не собирался судить о ней по размерам. Ответив ей точно такой же безумной ухмылкой, после того, как перемолвились парой слов, он извлёк странную деревянную дубину, при виде которой глаза Апостола расширились. Боги, как бы я хотел понимать, о чём эти двое сейчас говорят!

Самого столкновения я не увидел – оба бойца двигались чересчур стремительно для человеческого глаза. Алебарда Апостола вонзилась в плечо тролля… И застряла там, прорубив кожу и мускулы, но явно остановившись об кость.

Оружие Апостола! Способное пробить каменную стену, как обычная алебарда пробивает бумагу! Было остановлено телом живого существа! Теперь я точно видел в этом мире всё, включая то, чего не может быть.

Рассечённая до кости мышца, кажется, Го Гина не побеспокоила совершенно. Он сделал какое-то хитрое движение раненой рукой, стремясь перехватить алебарду за древко пониже и заодно ударить этим древком Рори в живот. Апостол крутанулась вокруг древка и ударила его ногой в челюсть. Го Гин цапнул зубами и ступня Рори вместе с половиной голени исчезла в его пасти.

Апостол всё-таки выпустила алебарду и прыжком ушла в сторону на трёх конечностях, пока Го Гин задумчиво и с видимым удовольствием жевал её ступню. Нога отрастала просто на глазах, но всё-таки где-то на полминуты её подвижность снизилась. Они с Го Гином снова обменялись какими-то комментариями. Возможно, он сделал комплимент её вкусу, а она была польщена. Учитывая степень безумия этих двоих, я бы не удивился – они явно нашли друг друга. Войска обеих сторон вокруг них замерли, не осмеливаясь вмешаться в поединок полубога с чудовищем.

Тролль перехватил алебарду – в его лапе она казалась простым боевым топором, и вес божественного оружия, неподъёмного для смертных, ему никак не мешал. И снова рванулся в атаку с такой быстротой, что на миг пропал из виду. Рори ещё не до конца восстановила ногу, поэтому «рыбкой» проскочила у него то ли между ногами, то ли под рукой – рассмотреть точно я не успел, но так или иначе она оказалась у него за спиной, оттолкнулась здоровой ногой и перекатом ушла подальше. Го Гин развернулся вокруг оси, прыгнул следом, сделал длинный выпад алебардой…

Рори её поймала. За лезвие. Двумя пальчиками. Сказала что-то с ехидным видом.

Вряд ли даже обожравшись душ она смогла стать НАСТОЛЬКО сильнее. Скорее она сейчас сказала что-то вроде «моё собственное оружие никогда не причинит мне вреда». Или может «отнять его у меня – ещё не значит лишить меня власти над ним».

Тролль понимающе усмехнулся, а потом сделал что-то очень странное. Он ударил своей деревянной дубиной по лезвию алебарды сбоку. Внешне с божественным оружием от этого ничего не произошло, но Рори… Почему-то рухнула, мгновенно обмякнув, точно марионетка с обрезанными нитями. Го Гин подхватил её за шиворот, как человек хватает котёнка, и разом утратив весь интерес к человеческим сражениям, направился обратно в лагерь, неся бесчувственного Апостола в одной руке, а её оружие – в другой. Само собой, его никто не посмел остановить, все – и варвары, и наши – торопливо расступались.