Текст книги "Владыки Безмирья (СИ)"

Автор книги: Полина Громова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 50 страниц)

Глава 17. Слишком долгий дождь

За окнами по-прежнему лило как из ведра. Время было совсем не позднее, но было так темно, что казалось, будто бы наступили сумерки. Когда я вернулся в общую комнату, Киф все еще был там. Но он уже был не один. Чтобы прогреть и просушить дом, хозяин постоялого двора приказал разжечь камин, и теперь Киф вместе с Боггетом сидели у огня. До того как они заметили меня, они о чем-то оживленно разговаривали. У обоих в руках были кружки, обернутые полотенцами.

 – Попробуй, – Боггет протянул мне такую же. – Чисто местная вещь.

В кружке было пряное горячее вино. Вкус оказался непривычным, но приятным.

 – Я провожу вас в подземелье, – сказал Киф.

Боггет ничего не ответил – видимо, они об этом уже условились и Киф говорил для меня.

 – Я не понимаю кое-что. Можете объяснить? – я подсел к ним и сначала повернулся в сторону Боггета. – Ты говорил, что уровень сложности заданий соответствует нашему уровню. Киф достаточно сильный. Если он будет нас провожать, не получится ли, что мы столкнемся с трудностями более высокого уровня?

 – Ну, мой уровень ниже, чем у Ариэла или Норы, – откликнулся Киф. – Иногда им приходилось меня защищать.

 – Защишать других – это нормально, – сказал я.

 – Уровень Кифа не имеет значения, – произнес Боггет. – Это подземелье не станет подстраиваться под нас. Киф, что ты знаешь о нем? Оно сильно изменилось?

 – Я не знаю подробностей, так что придется все разведывать уже на месте, в окрестностях подземелья. Но, если судить по тому, что я слышал, оно изменилось достаточно сильно. Не хочу никого обидеть, но, похоже, сами вы его с первого раза вряд ли пройдете. Не хватит ни сил, ни опыта. У вас в команде одни новички.

Боггет кивнул.

 – А что насчет твоих друзей? Может, нам следовало бы попросить их помощи?

Киф на секунду задумался.

 – Хм... Да нет, мы и сами справимся. А им, скорее всего, было бы даже скучновато.

Боггет кивнул снова.

 – Ариэл, насколько я понял, монах? А Нора? Хилер?

 – Нет, она следопыт. Ее раса – оборотень, так что навыки на очень высоком уровне. Правда, есть запрет на использование некоторого холодного оружия, но это ей не мешает.

 – Слушай, а они рисковая парочка. На зелья-лечилки полагаются, что ли?

 – Скорее на то, что не получат серьезного урона. Оба хорошо владеют магией.

 – Этого же недостаточно. На магию вечно какие-нибудь ограничения возникают.

 – Ну, я немного хилю. Но не от всего, и это просто навык, а не специализация.

 – Кстати, а у тебя какой класс?

 – Не скажу, смеяться будешь...

Они говорили через меня друг с другом, так что мне приходилось вертеть головой из стороны в сторону. Мало того, что голова начинала кружиться, – я еще и не понимал, о чем идет речь.

 – Эй, эй, погодите! Можете объяснить, что вы только что сказали?

Киф и Боггет уставились на меня. Казалось, они на какое-то время забыли о моем присутствии и очень удивились, когда я их окликнул. Боггет рассмеялся.

 – Ну, разумеется...

 – Можно я тоже послушаю? – раздался голос Тима. Я обернулся и увидел его в дверном проеме – он высовывался из-за косяка, словно котенок, который подкрался, почуяв что-то интересное.

 – Конечно, иди сюда... Значит, так, – начал Боггет, и в интонации его голоса тут же возникли нотки, хорошо знакомые нам по училищу. – Если объяснять кратко, то существуют различные классы, которые сформированы на основе полезных умений и навыков. Принадлежность к определенному классу открывает доступ ко всем умениям этого класса – правда, не ко всем сразу. Кроме того, существуют подклассы, там умений гораздо больше, а еще можно изучить некоторые полезные навыки другого класса. У умений есть уровни овладения – от начального до легендарного. А еще есть профессии и специальности. Тоже, по сути, комплекс навыков и умений, только...

 – Боггет, а можно то же самое, только на каком-нибудь примере? – попросил Тим.

 – Хорошо. Возьмем, например, Кифа...

 – Нет-нет-нет! Не надо меня брать! – Киф вскинул руки и запротестовал. – Может, ты все объяснишь на примере себя?

Боггет осклабился.

 – Как же, разбежался!.. – Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Тима. – Вот, к примеру, ты.

Тим удивился, да и я тоже. Все знали, что на занятиях Боггета инициатива наказуема: стоит задать какой-нибудь вопрос, и инструктор заставит тебя же на него отвечать; стоит попросить еще раз показать какой-нибудь прием – все, считай, ты макивара. Так что только самые смелые открывали рот на занятиях Боггета. Но здесь была другая ситуация. Во-первых, мы были уже не в училище. Училище осталось далеко позади. Во-вторых, Тим еще никакого примера собой не представлял. Но Боггета это не остановило.

 – У тебя есть определенная предрасположенность, – говорил он. – Ты можешь манипулировать силой на расстоянии. Селейна тебе уже объяснила, как применить эту способность: ты можешь усилить союзника или ослабить врага. Или и то, и другое.

 – Хилер, – вставил Киф. – Или чародей.

 – Баффер, если уж на то пошло.

 – Баффер?..

 – Бафы – это плюсы к чьим-нибудь характеристикам. Минусы от характеристик называются дебафами, – пояснил Киф.

 – Ага, – согласился Боггет. – Но пока это только предрасположенность. Если ты выберешь определенный класс и начнешь осваивать соответствующие умения, то она превратится в навык, и не в один. Но это не значит, что ты должен выбирать класс, исходя из этой предрасположенности. Ты можешь начать учить то, что тебе интересно или просто нравится. Не обязательно, чтобы это тебе давалось. В конечном итоге ты лишь потратишь на изучение навыков больше времени и усилий. Успеваешь?

Тим кивнул. Я непроизвольно кивнул тоже. Было очень интересно.

 – А еще ты способен составить чертеж, создать механизм, предложить какую-нибудь технологию. Это можно соотнести с профессией инженера. Класс и профессия отличаются тем, что в бою классовые навыки используются непосредственно, а навыки профессии могут быть использованы только как вспомогательные, косвенно. Но при этом весь крафтиинг, то есть ремесленничество, держится именно на профессиях, да и чтобы занимать должность в административном аппарате города, например, тоже нужна соответсвующая профессия – скажем, писарь. Кроме того, класс можно выбрать только один. Изучение дополнительных навыков другого класса ограничено – ты можешь изучить их не все и не в полном объеме – и твой класс это не изменит. Профессия может быть одна, профессий может быть несколько. Их тоже можно выбирать не по предрасположенности, а исходя из потребности, симпатии или интереса. Чем больше профессий, тем ниже предельный уровень изучения навыков каждой из них. При этом классовые навыки и способности соотносятся с навыками и способностями, соответствующими профессии. Они могут усиливать друг друга, ослаблять друг друга, если неправильно подобраны и изучены, или никак друг на друга не влиять. Твои как раз пока никак друг на друга не влияют.

 – Ясно... Получается, способности определяются тремя характеристиками: расой, классом и профессией. Так?

 – Да. Только рас большое количество, может быть разная степень проявления рассовых особенностей, да и сами расы могут смешиваться. Классы имеют множество подклассов. Профессии разделяются на специальности – их, кстати, тоже можно несколько взять. С учетом соотношения навыков и разных уровней их освоения все это дает тысячи комбинаций. Прибавьте к этому состояние здоровья, интеллект, опыт и прочие индивидуальные характеристики.

Тим улыбнулся.

 – Выходит, что двух одинаковых существ здесь нет. Как и в нашем мире!

Когда я услышал эти слова, странная догадка мелькнула в моем сознании. Но я не решился высказать ее вслух.

 – Да, – ответил за Боггета Киф. – Но есть местные, то есть коренные обитатели этого мира, а есть пришлые. Кто-то ведет обычный образ жизни, кто-то постоянно находится в поисках приключений. Грань между ними на самом деле очень тонкая: в какой-то степени ночное патрулирование городских улиц в составе стражи тоже можно считать поиском приключений...

Моя догадка никак не выходила у меня из головы. «Как и в нашем мире», – повторил я про себя слова Тима.

 – Многие из тех, кто попадает сюда, уже обладают определенными навыками, – продолжал Киф. – Большинство этих навыков можно использовать как стартовые при выборе класса или профессии. У вас в отряде, например, есть очень сильный боевой маг – девушка по имени Селейна. Она ведь имеет врожденный магический дар, а использовать его научилась еще там, в вашем мире, верно? Она может добиться очень значительных успехов, стать высокоуровневым кастером. Но ей не хватает опыта реальных сражений и командной работы. Здесь она еще не может в полной мере продемонстрировать, на что способна.

 – Как и в нашем мире, – прошептал я. Тихо-тихо, чтобы никто не услышал. Потому что, услышь они это, эффект будет сравним со взрывом... Так мне казалось.

 – Кстати говоря, Селейна...

Послышались тихие твердые шаги. Селейна вошла в комнату.

 – Что, кстати говоря, я?

 – Ты, кстати говоря, с точки зрения этого мира будешь боевым магом атакующего класса, кастером. Это один из типов дамагеров – так называют тех, кто наносит урон противнику, обычно издалека, и состредотачивается на этом, – не растерялся Киф. – А профессия... хм... я не уверен. Может быть, стратег? Хотя, стратег – это ведь роль в боевой группе, а не профессия, даже не специальность...

Селейна качнула головой. Рассуждения Кифа ее не удивили, но она не была с ними согласна полностью.

 – Стратегия – это не мое. Предпочитаю выполнять задачи, которые ставит передо мной кто-то другой.

 – Ну да, конечно. Но вряд ли кто-то способен проанализировать ситуацию так, как ты.

 – Спасибо, Тим.

 – Тогда, может быть, аналитик? Но это тоже не профессия. Вот же...

 – Селейна, а кем бы ты хотела быть? – спросил я.

Она слегка нахмурилась.

 – Стать кем-то... Что ты имеешь в виду?

 – Ну, ты хотела бы иметь какую-то профессию?

 – У меня уже есть профессия: я маг.

 – А еще?

Селейна задумалась.

 – Да... Пожалуй, да. Я хотела бы стать летописцем. Я люблю книги, мне нравится читать, и сама я, наверное, тоже сумела бы написать что-то.

 – Идеально! – воскликнул Киф. – Боггет, ей даже объяснять ничего не надо!

 – Угу, – довольно согласился инструктор.

 – О чем вы?

 – Классовые навыки и навыки профессии могут друг друга усиливать, ослаблять или никак не влиять друг на друга, – объяснил Киф. – Маг любого типа, владеющий навыками летописца, способен использовать их при создании свитков с заклинаниями, при сотворении или описании волшебных предметов, при расшифровке магических текстов. Да много для чего еще! Получается, что навыки твоей профессии будут улучшать твои классовые навыки. Твой уровень будет становиться повышаться гораздо быстрее.

Селейна кивнула – мол, принято к сведению. «Вот бы она однажды взялась записать всю нашу историю, – подумал я. – Наверное, когда пройдет много лет, интересно будет перечитать ее».

Постепенно разговор перешел на другие темы, стал веселей и проще. Я хотел спросить Кифа или Боггета еще кое о чем, но решил, что сделаю это позже, когда у меня появится возможность поговорить с кем-нибудь из них с глазу на глаз.

К обеду в общей комнате собрались все. Явился Рейд – судя по его виду, он успел вздремнуть после тренировки. Последней пришла Рида. Выглядела она напряженно, и все, заметив это, при ее появлении замолчали. Рида вышла на середину комнаты и остановилась. В руках у нее был сложенный вчетверо листок бумаги.

 – Наверное, мне не стоило этого делать, – сказала она, переводя взгляд с одного из присутствующих на другого, – Но я обыскала комнату Вена и Арси. Я кое-что нашла.

Она развернула листок.

 – Это записка. Ее оставил Вен.

 – Ну и что там написано? – нетерпеливо спросил Рейд.

В записке было всего две строчки. Рида прочла:

 – «Простите за доставленные хлопоты. Увидимся дома». Это все, – она опустила листок. – Подписи нет, но почерк принадлежит Вену.

Напряженная атмосфера моментально разрядилась, словно все вдруг разом выдохнули.

 – Значит, все было не зря?

 – Выходит, что так.

 – Ладно, черт с ними, где бы они ни были. В самом деле, увидимся дома – поговорим...

Теперь мы могли возвращаться домой со спокойной совестью. Даже Рида выглядела заметно ободрившейся. Но дождь все еще лил, и мы решили остаться здесь до следующего утра. Я счел, что могу воспользоваться этим, и после ужина отправился к Кифу. Выбирая между ним и Боггетом, я руководствовался тем, что именно от Кифа я впервые услышал о Безмирье и его обитателях. Но начать разговор с ним я хотел не с этого.

Комната Кифа находилась под самой крышей. Дверь была распахнута, окно тоже. Благодаря тому, что за окном проходила небольшая крытая галерейка, дождь в комнату не заливал. Киф сидел на подоконнике. Я постучал костяшками по косяку.

 – Можно к тебе?

 – Да, конечно! Заходи. Есть что-то новенькое? – он подвинулся на подоконнике, чтобы я мог сесть рядом.

 – Нет. Просто хочу тебя кое о чем спросить, – я уселся рядом с ним.

Дверь я закрыл, так что сквозняка не было, и было не холодно, разве что сыро. Интересно, а если я когда-нибудь спрошу, почему он так не любит замкнутые пространства, он расскажет мне об этом?.. Киф выжидающе смотрел на меня.

 – Ариэл и Нора не против того, что ты отправился с нами?

Киф удивился.

 – А почему они должны быть против?

 – Ну... Вы же команда.

Лицо Кифа едва заметно исказилось – словно он почувствовал случайный укол, не очень-то и болезненный, но неприятный.

 – Да, мы команда. И мы много времени провели вместе. Но мы очень разные, Сэм, – он отвернулся, посмотрел в проем галереи, на низкое темно-серое небо, начинавшееся сразу за козырьком. С крыши сыпались крупные стеклянные капли. – Мы начинали вместе. Обошли половину Безмирья, наверное – ну, не половину, конечно, но много где побывали, в общем. Погибали и возрождались. И никогда не бросали друг друга. Но со временем разница между нами становитсяь все заметней. Ариэл и Нора постоянно стремятся стать сильнее. Они много рискуют, но и получают в случае победы тоже много: силу, опыт, уникальные умения, редкие артефакты... Они  никогда не останавливаются на достигнутом. Для многих они настоящие легенды.

 – А ты?

 – А мне все это почему-то не по душе. Раньше все было не так, но сейчас, стоит Ариэлу заговорить о каком-нибудь редком предмете и о том, что мы сделаем, чтобы его получить, на меня накатывает такая тоска... Я не хочу побеждать кого-то ради победы, добывать что-то ради добычи. Мне просто нравятся путешествия и приключения, которые можно разделить с кем-то. Потому что какой смысл в победе, если вокруг только те, кто восхищается тобой, и не с кем разделить радость? Да и радости-то уже нет, потому что ты больше не прикладываешь усилия, чтобы достичь чего-то. Ну, вот скажи, какая радость прийти на поле битвы и в одиночку раскидать целое войско?

 – Ариэл так может?

 – Да. Ему нравится быть способным на это, но он хочет быть способным на большее – ну, ты видел. А я просто хочу радоваться тому, что происходит вокруг, вместе со всеми – или переживать из-за этого. Нора такая же, как Ариэл. Им комфортно вместе. Они очень сильные и хорошо ладят, им даже не нужно разговаривать, чтобы понимать намерения друг друга. Я, с какой стороны ни посмотри, гораздо слабее их, – он искоса посмотрел на меня и улыбнулся. Улыбка вышла невеселая и немного виноватая. – Я ведь уже какое-то время даже уровень свой не повышаю.

 – А по-моему, ты гораздо сильнее их вместе взятых, – честно сказал я.

Киф хмыкнул, повернулся ко мне.

 – Да нет же! Ты не понял. Если придется сражаться... – Он вдруг осекся и покраснел. Дошло, наконец.

 – Если придется сражаться, мы их уделаем, – сказал я. Это не было пустым хвастовством, и не имели значения ни численный перевес, ни таланты каждого из нас, даже способности Селейны. Дело было в том, что у нас все было еще впереди. Мы были в самом начале Безмирья, и оно улыбалось нам.

Киф усмехнулся.

 – А ты, пожалуй, прав, – сказал он.

За дверью послышался тихий шорох – этакое шлепанье-цоканье по полу. Затем кто-то поскребся в дверь, подцепил ее, она отворилась, и в комнату вошел Флипп. Я не знал, Рида призвала его или он сам теперь умел появляться, но я был рад его видеть, только надеялся, что он не помешает никому в гостинице.

 – О, привет, приятель! – сказал Киф. Флипп вальяжно прошествовал к нам, помахивя кудлатым хвостом, ткнулся мне в бок, потом в бедро Кифа. Тот потрепал его загривок. Флипп лизнул руку Кифа и, потоптавшись, улегся под окном. Он был теперь настолько крупным, что напоминал уже не комок, а копну шерсти. Недолго думая, Киф откинулся и улегся на его. Флипп этого, кажется, даже не заметил.

 – Киф, я давно хотел тебя спросить. Искатель приключений и безмирник – это ведь не одно и то же, да? Вы с Боггетом так старательно избегаете этой темы.

 – Ничего мы не избегаем! Просто к слову не приходилось.

Я ему не поверил.

 – Боггет что-то недоговаривает. И ты тоже. Киф, в чем дело?

Он повернулся, продемонстрировав невинное выражение лица. Но я был настойчив. Киф не выдержал моего взгляда, отвернулся. Однако сдаваться он не собирался.

 – Ничего такого, Сэм.

Я вздохнул.

 – Если тебе так трудно рассказать об этом, давай я сделаю это сам. Я расскажу, о чем догадываюсь. Если я окажусь в чем-то неправ, просто поправь меня. Договорились?

Он промолчал. Это была маленькая победа.

 – Итак, по-моему, быть искателем приключений и быть безмирником – не одно и то же. Любой может превратиться в искателя приключений, а потом ему может это надоесть, и он вернется к своей обычной жизни. И наоборот. Так?

Киф кивнул.

 – А еще не имеет значения, родился ты в этом мире или попал сюда из какого-то другого. Ты сам решаешь, кем ты будешь: человеком, который осядет где-нибудь, постарается освоиться и начнет вести размеренный образ жизни, или тем, кто выберет путь авантюриста.

 – Теоретически да. Но те, кто родились здесь, как правило, все-таки остаются местными. А те, кто попадает в Безмирье, обычно превращаются в странников и искателей приключений.

 – Но это же просто тенденция. Это не закон.

Он опять кивнул. Но на этот раз кивок был неуверенный.

 – Знаешь, я никогда раньше не думал об этом, – признался он.

 – Позволь, я продолжу. Получается, от самого факта попадания в Безмирье ничего не зависит. Более того: ничего не зависит и от того, какую судьбу ты здесь выберешь. Боггет говорил нам, что этот мир принимает нас за своего рода игроков, и поэтому все, что здесь происходит, может приносить нам пользу. Он рассказывал, что иногда у тех, кто попадает в Безмирье, появляются магические способности или улучшаются магические и физические навыки, которые были прежде. Но это не значит, что мы Безмирью нравимся или мы для него что-то значим. Безмирье готово уничтожить нас при первой же возможности. Но еще Боггет говорил, что иногда для тех, кто попадает сюда, начинается другая жизнь. Он говорил о вознаграждениях за выполненные задания и о том, что эти задания будут соответствовать нашему уровню. То есть, нам следует думать, что в Безмирье мы не столкнемся ни с чем, что будет для нас непреодолимой трудностью, потому что сам мир устроен так. Мы должны считать, что здесь мы сумеем справиться со всем, пусть и не с первого раза. Но разве в любом другом мире иначе? Ведь даже если ты ошибаешься и умираешь, это всего лишь теряет значение... Киф, этот мир, в сущности, ничем не отличается от любого другого.

Он нахмурился.

 – Я понимаю, почему ты так говоришь, Сэм. Тебе легко так говорить. Твой родной мир очень похож на то, что ты видишь сейчас вокруг: примерно тот же уровень развития технологий, сходное социальное устройство... Но не все Безмирье такое. Есть совершенно иные места. Здесь есть то, что невозможно даже представить, – Дрейфующие Горы, Поднебесья, Бездна...

 – Киф, я говорю не о форме, а о сути.

 – О сути? – он на мгновение задумался. – Хорошо... Магию можно назвать сутью мира? То есть, ее можно отнести к характеристикам, которые определяют суть мира?

Я пожал плечами.

 – Магические законы входят в число законов природы. Так что, пожалуй, да.

Киф победно улыбнулся.

 – Есть миры, где магии не существует.

 – Откуда ты знаешь? Ты бывал в них?

 – Я – нет. Но Боггет пришел из такого мира.

 – С чего ты взял?

 – У него нулевая предрасположенность к магии. Он может пользоваться только заемной магией – чьей-то чужой, заключенной в предмет, например.

Поверить Кифу было трудно.

 – Я много раз видел, как Боггет проявлял особые способности, – сказал я и услышал, как неуверенно звучит мой голос. – Он же владеет ведьмачьей силой. В нашем мире ее отделяют от высокой магии, но это все-таки магия.

 – Нет, – твердо сказал Киф. – Все, что ты видел, – комбинация иных навыков, немагических.

Я хотел возразить ему: на память приходил наш опыт общения с болотными эльфами, когда, чтобы вывести Селейну из ее особого состояния, пришлось усыпить ее ведьмачьей колыбельной. Что это было, если не использование магических способностей?.. Но стоило мне только подумать об этом, как я вспомнил: а ведь без помощи Тима Боггет не мог ее усыпить, ему не хватало сил. Да и раньше он никогда не демонстрировал это свое умение.

 – Значит, он пришел сюда из мира, где нет магии?.. – вслух удивился я.

 – Скажем так: из мира, где магии нет, но где всем очень хочется, чтобы она была, – ответил Киф. – Именно поэтому ему удается пользоваться заемной магией. Нужно верить, что это возможно, или хотя бы очень хотеть, чтобы это было возможно, иначе ничего не получится, – он закинул руки за голову, удобнее устроился на Флиппе. – Спроси его сам как-нибудь. Если он будет в настроении, то расскажет тебе о своем родном мире.

«Да я уже спрашивал его однажды», – подумал я. Но тогда Боггет не стал говорить на эту тему. Может, что-то изменилось и мне следует попробовать еще раз? Посмотрим.

 – А ты, Киф? Из какого мира ты пришел?

Он вдруг стал серьезнее.

 – Я не знаю, Сэм. Я ничего не помню до того, как оказался в Безмирье. Может, меня и не существовало вовсе. Но мне приходилось пару раз погибать, и возрождался я всегда здесь же, так что, наверное, я одно из местных существ.

 – Хочешь сказать, ты не человек?

Не то чтобы я был очень уж удивлен – от Кифа, не раз перевоплощавшегося безмирника, можно было ожидать всякого. Но доподлинно узнать, что он изначально не являлся человеком, было все-таки странно.

Киф улыбнулся, словно был рад признаться в этом.

 – Да, я не человек. Тебя это беспокоит?

Я улыбнулся ему.

 – Нет.

Киф запрокинул голову.

 – Я безмирник, – сказал он. – Но это не знание, а, скорее, убеждение. Когда я оказался здесь, я не помнил о себе ничего, кроме собственного имени, – он мечтательно усмехнулся. – Представляешь? Только имя – и целый мир...

 – Киф, а Ариэл и Нора тоже безмирники?

 – Ариэл – да, Нора – нет.

 – А Боггет?

 – Безмирник. Насколько я понял, он какое-то время назад погиб и довольно долго пробыл в другом мире. Он не умеет ходить между мирами?

 – Как ты это понял?

 – По штрафам. Их у него накопилось довольно много.

 – По штрафам? Что это?

 – Временные ограничения на использование навыков. Либо полные, либо частичные. Общее снижение уровня, потеря опыта. Я вижу такие вещи, это одна из способностей искателя приключений. Тебе б тоже не помешала, кстати. Уметь оценивать союзников и противников – это важно. Так о чем ты хотел спросить?

Я собрался с духом.

 – Киф, если не важно, кто ты и откуда пришел, то что значит быть безмирником? Или, как ты иногда говоришь, хиро... Дело ведь не только в том, что мир тебе подыгрывает – удачливые люди бывают во всех мирах. И даже если ты можешь вернуться сюда после смерти... Это ведь не самое главное, так?

Киф скосил глаза и посмотрел на меня со странным выражением лица – как будто бы я только что рассказал ему мерзкий анекдот и он не знает, смеяться или кривиться от отвращения.

 – Значит, оно уже поманило тебя? – он усмехнулся. – Кто бы мог подумать... Будь осторожен, Сэм. У него обаяние дьявола и такой же нрав. А еще у него страшный аппетит, Сэм. Не успеешь заметить, как оно тебя проглотит.

Я нахмурился.

 – О чем ты?

Но Киф, проигнорировав мой вопрос, продолжал:

 – Если оно положило на тебя глаз, оно найдет способ заполучить тебя. Тебе следует быть очень осторожным.

Я рассердился: все это звучало слишком напыщенно и чересчур зловеще.

 – Да кому – ему? Кто – оно?

 – Безмирье, разумеется.

Киф улыбнулся шире, блеснув своими острыми, хищными белыми зубами – вот уж чей аппетит не вызывал сомнения.

 – Знаешь, голодным здесь выглядишь только ты.

Лицо Кифа моментально изменило выражение.

 – О, знаешь, я и вправду есть хочу. У тебя ничего не завалялось?

У меня в кармане лежал припасенный с ужина пирог. Я протянул его Кифу.

 – Спасибочки! – он цапнул пирог, сел и немедленно впился в него зубами. Флипп утробно заурчал. Киф отломил от пирога кусок и скормил его нашему с Ридой питомцу. Кажется, они поладили.

Интересно, почему Киф так много ест? Особенность расы? Если да, то какой? Сейчас ведь Киф выглядит как человек. Здорово было бы узнать, какой внешний вид у него настоящий... Я невольно улыбнулся: наверняка это что-нибудь вроде ящерицы или змея. Или, может быть, Киф – угорь?..

 – Ты так и не ответил мне, – напомнил я, когда он разделался с пирогом.

 – Что значит быть безмирником? – он облизнул пальцы, замер, посмотрел на меня. – Весь аппетит испортил.

 – Ну, извини. Мне нужно это понять.

«Прежде, чем я уйду отсюда», – добавил я про себя, думая о скором возвращении домой. Мне отчего-то и вправду было важно понять это – словно вернуть этому миру какой-то незримый долг или извиниться перед ним за то, что я оставляю его.

 – Ты вот называешь себя безмирником. На основании чего ты так думаешь?

Киф задумался.

 – Ну... Я погибал и воскресал несколько раз. При этом я сильнее и удачливее многих авантюристов моего уровня. А еще мне легче даются различные навыки, если я хочу их изучить.

 – Это все?

 – Разве этого недостаточно? По мне так воскрешение после смерти – очень убедительное доказательство, и...

 – Киф.

 – ...И еще я могу ходить между мирами, и...

 – Киф!

 – Ну что?

Я пристально посмотрел на него.

 –  Я спрашиваю тебя не об этом. И ты это знаешь.

Он зажмурился.

 – Сэм. Я тебя ненавижу. Всю душу из меня вытаскиваешь. Ну зачем ты так?

 – Прости. Ничего не могу с собой поделать.

Он вздохнул.

 – Ладно, слушай. Ты прав: само по себе воскрешение после смерти еще ничего не значит. Видишь ли, безмирники – не единственные, кому это доступно. Ты, наверное, уже и сам это заметил. Я думаю, чтобы быть безмирником, вообще не обязательно умирать, – он подмигнул мне. – Тут дело в другом. Любого, кто находится в Безмирье, можно отнести к одной из трех групп. Первая – местные жители. Кто они и чем занимаются, не важно, они просто появились на свет здесь. Вторая – попаданцы вроде Боггета, тебя и твоих приятелей. Вы родились в ином мире, но оказались здесь. А третья – это, собственно, искатели приключений, игроки. Есть поверье, что Безмирье существует только ради них.

 – Игроки? – переспросил я. Мне приходилось и раньше слышать это слово от Боггета, но я не придавал ему особого значения.

 – Ага. Локация, по которой мы болтаемся, так себе. Неразвитая, недоработанная – одим словом, Крайние земли. Ни квестов интересных, ни территорий хороших для кача – кроме, пожалуй, Черной пади. Поэтому игроков тут почти нет, и вы с ними не сталкивались. Ну, разве что та история с попыткой захвата деревни – там как раз были отряды игроков, ну и потом еще пара случаев была, в Линне вы их наверняка видели... Но речь сейчас не об этом. Главное отличие игроков от всех остальных в том, что у каждого из них два тела. Одно находится в том мире, откуда они приходят, а другое здесь, его еще называют аватаром или персонажем. Игроки могу по своей воле перемещать свое сознание из одного тела в другое и обратно.

Я нахмурился: слова Кифа звучали неправдоподобно даже для этого мира.

 – И каким же образом они это делают?

 – Магия. Или технология. В некоторых мирах практикуют духовные путешествия. Для них Безмирье – что-то вроде тонкого мира, где можно узнать что-то новое, усовершенстивовать свои навыки или открыть в себе новые способности. Ад, рай, потусторонний мир, обитель усопших предков – в Безмирье есть локации, которые легко можно принять за такие пласты реальности. Но большая часть игроков приходит сюда из совсем иных миров. В тех мирах очень высоко технологическое развитие. Там механизмы позволяют людям на какое-то время переносить сознание в своих персонажей. И здесь они могут воскресать. Если персонаж умирает, с самим человеком ничего страшного не происходит. А персонаж может возродиться. Видел обелиски и большие каменные круги? Вот, персонажи после смерти появляются на них. То есть, – не знаю, как в их родных мирах, – а в Безмирье игроки бессмертны. Такой уж это мир...

Пока Киф говорил все это, перед моими глазами проплывали сцены из нашего путешествия по этому миру: защита деревни отрядом мастера Тиха, поле боя после битвы, странный пир... Слова Кифа многое объясняли.

 – Местные жители, по крайней мере, некоторые из них, тоже могут воскресать. Воскресают и представители разумных рас, и нежить, и нечисть с монстрами, – продолжал тем временем Киф. – Толком никто не знает, от чего это зависит, но говорят, что все дело, опять-таки, в игроках. Мол, те, кто с ними общается и дает им поручения, и даже те, на кого они охотятся, могут воскреснуть. В таком случае их тела восстанавливаются прямо в этом мире, потому что они – его часть. А вот с безмирниками все сложнее... Изначально все они попаданцы. Они не являются частью этого мира, хоть и связаны с ним. И несмотря на то, что Безмирье принимает их за игроков, запасных тел у них нет. Поэтому, если они погибают здесь, то возраждаться им приходися где-то еще, в чужом мире, в чужом теле. После этого они могут вернуться. А вот получится все это или нет – неизвестно. Пока не попробуешь, не узнаешь, и даже если получилось однажды, это не значит, что получится еще раз. Ты вот, Сэм, такой попаданец, другой жизни у тебя может не оказаться, – Киф скосил глаза и посмотрел на меня с грустной улыбкой. – Так что не умирай по возможности, ладно?

Я кивнул. Странная это была просьба – о таком до Кифа никто меня еще не просил. Его слова тронули меня до глубины души.

 – Так что же тогда это такое – Безмирье? – спросил я.

Киф мечтательно запрокинул голову.

 – Безмирье... Это фантазия, мечта. Мир, где нет скуки и смерти. Такого нет и не может быть, но... Очень хочется, чтобы он был. Поэтому Безмирье существует. – Он ненадолго замолчал, улыбка его стала шире. Я ждал продолжения, и вскоре оно последовало: – Безмирье – оно словно говорит со мной. Но не словами, даже не звуками – не только звуками, то есть... Цветами, запахами, событиями – всем, что есть. Всем собой. Я внимаю ему, и... Это потрясающе. Я стараюсь отвечать ему – не словами, а мыслями, движениями, поступками... А иногда и словами тоже. Знаешь, что из этого получается? Молитва, – он усмехнулся. – Сэм, я сказал тебе, что меня зовут Киф. На здешнем языке это слово означает «высокочтимый, уважаемый, священный», что-то вроде приставки к имени или титулу. Но иногда оно используется в значении «священнослужитель». Это просто случайное совпадение – как и то, что твое имя  означает «соленый». Но – знаешь? – мне это нравится... Но я не это хотел сказать. Мое имя – может, все дело в нем? Порой, когда я чувствую свою связь с Безмирьем особенно остро, я возношу ему молитву. С благодарностью. Иногда – за то, что оно забрало меня из того мира, где я жил прежде, – если я прежде все-таки где-то жил. Не знаю, хуже там было или лучше, чем здесь, но мне здесь нравится, и я не хочу покидать Безмирье. Иногда я благодарю его за то, что я не сгинул во время очередного приключения или, сгинув, сумел вернуться. Но чаще всего я благодарю его ни за что, просто так, потому что мое сердце переполняется радостью. В такие моменты я верю, что моя жизнь не проходит впустую, что я для чего-то нужен, что у меня все получится и я никогда не умру... – он снова улыбнулся – полугрустно, полувесело. – Знаешь, Сэм, ты первый, кому я это рассказываю, так что... извини меня за все. Я думаю, эта особая связь и делает простого странника безмирником. А уж как именно сложится его судьба – ты прав! – не так уж и важно. Быть героем, конечно, здорово. Но остаться непонятым, непризнанным, отвергнутым, даже изгнанным и влачить жалкое существование – да, здесь может быть и так. А можно еще ни на что не надеяться, ни во что не верить, потерять всех, кого ты любил, – и несмотря на все это остаться счастливым. Скажешь, ненормально? Тогда быть безмирником значит быть ненормальным... Эй, чего ты смеешься?