Текст книги "Владыки Безмирья (СИ)"

Автор книги: Полина Громова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 50 страниц)

 – И что ты хочешь этим сказать?

Селейна пожала плечами.

 – Я, мой отец, Арси и Сэм – столько людей помогли ему без очевидной на то причины. Может быть, Арси никто не похищал? Вдруг он ушел с принцем по собственной воле?

 – Но я же видел на нем ошейник раба! – воскликнул Вен. – Да и кто согласится по своей воле покинуть родной мир, семью, друзей? Ради чего такое можно сделать?

Селейна снова пожала плечами.

 – Кто знает. Но такая причина может существовать. Мы ведь все здесь, правда?

В комнате вдруг стало очень-очень тихо.

 – Ладно, – сказал Боггет. – Давайте для начала расспросим того человека, которого вам удалось разыскать. Потом решим, что будем делать дальше.

 – Мы условились о встрече завтра вечером.

 – Хорошо. Вы живете в этой гостинице? Здесь есть еще свободные комнаты?..

Свободные комнаты были. Рида, к счастью, занимала комнату одна. Кода мы вошли к ней, наконец-то оставшись наедине, она положила мне руки на плечи. Но тут же нахмурилась, заглянула мне в глаза.

 – Сэм. В чем дело?

 – Рида... Я должен тебя кое о чем спросить. Это кольцо. У Рейда такое же. Вы...

Она не дала мне договорить, отстранилась, оскорбленно усмехнулась.

 – Сэм, ты что, с ума сошел? Между мной и Рейдом ничего нет.

 – Но ваши кольца!

 – Это мои кольца.

 – Что?..

Выходит, это Рида сделала ему такой подарок?.. Немыслимо...

Рида устало выдохнула.

 – Это магические кольца. Они нужны для того, чтобы понимать язык этого мира. У Вена есть точно такое же. Только оно ему великовато, и он носит его на цепочке на шее, чтобы не потерять. Перед отправлением я позаимствовала эти кольца у тетки вместе с некоторыми другими вещицами. Вы-то сами, кстати, как общаетесь с местными?

 – Мы?.. А... Боггет объяснил, как понимать здешнюю речь. Это оказалось совсем несложно. Тим вообще сам обо всем догадался, а я... Рида, прости меня. Я идиот.

Она улыбнулась. Приблизившись, она снова положила мне руки на плечи.

 – Ну, теперь-то ты успокоился?

Да как я вообще мог засомневаться в ней?..

 – Да... Прости меня, пожалуйста. Я... Я очень тебя люблю. И я правда идиот, Рида.

Она подалась вперед, и мы долго, нежно целовались. Я запер дверь в комнату? Да, кажется, запер...

Потом мы лежали на узкой гостиничной кровати, не столько удовлетворенные, сколько лишь взбудораженные. Я не ожидал, что мы отыщем Риду и остальных так скоро, все произошло слишком быстро и ошеломило меня. Я никак не мог поверить, что все происходит на самом деле и Рида, положившая голову мне на плечо, настоящая.

 – Сэм, а кто та девушка? – спросила она.

Я не сразу сообразил, о чем идет речь. Все, что было до того, как за нами закрылась дверь комнаты, отдалилось, подернулось дымкой. Когда же я наконец сообразил, о чем идет речь, мне стало неловко: вот как одной девушке, лежа в постели со своим парнем, может прийти в голову спрашивать его о другой?..

 – Кайли... Мы подобрали ее на пути сюда. Она сбежала из дома и направлялась к тетке, которая живет где-то здесь, в городе. Она попросила проводить ее. – Я, кажется, нравлюсь ей. – Я решил быть откровенным. – Но между нами ничего не было.

Рида вздохнула, потерлась щекой о мою грудь.

 – Я и не думала ни о чем таком. Она же совсем ребенок.

Я кивнул.

 – Да, пожалуй.

 – Ты не беспокоишься о ней? Она же совсем одна, в незнакомом городе.

 – Она сказала, что бывала здесь прежде. От помощи она отказалась. Так что я не волнуюсь за нее. А если у нее и появятся какие-то проблемы, она наверняка сообразит прийти сюда.

 – Ясно...

Мы провалялись в постели до самого вечера, а когда спустились к ужину, оказалось, что все остальные были уже в сборе. Более того: между Тимом и Селейной на лавке сидела Кайли. Завидев меня, она помахала рукой.

 – Сэм, привет! А я думала, где ты... Я соскучилась!

 – Кайли... Что-то случилось?

 – Нет, все в порядке! Просто решила вас навестить.

 – Ты нашла свою тетку? Надеюсь, жить ты будешь у нее?

 – Разумеется! Ой, она так рада была меня видеть, так рада!..

Поздно вечером, уже в сумерках, Кайли действительно ушла. Мы предлагали ей проводить ее, но она отказалась. Отпускать ее одну в такое время было, конечно, опасно, но я не стал настаивать. Кайли сказала, что ее тетка живет буквально на соседней улице. Что ж, теперь хотя бы было понятно, почему она привела нас к этой гостинице – она наверняка знала о ней раньше. На самом деле я был бы рад позаботиться об этой девчушке: я был благодарен ей за то, что она волею случая привела меня к Риде. Кстати, ночевать в одной комнате хозяин гостиницы нам не разрешил. Наша связь не была весомым аргументом: не женаты – значит, не женаты.

На следующее утро Кайли заявилась в гостиницу к завтраку. Я не знал, вчера ли она успела познакомиться с хозяином гостиницы и прислугой или ее знали здесь прежде, но так или иначе ее были рады видеть. Вела Кайли себя шумно, но она была миленькой и не слишком-то мешала, так что с ее появлением настроение у всех приподнялось. Развеселился даже Вен. Вчера я не обратил на это внимания – не до того было – но он держался очень строго, словно вдруг повзрослел на год или даже два.

Насколько я смог выяснить, со времени попадания в Безмирье с ними не произошло ничего опасного. Рида тщательно подготовилась к этому путешествию: у нее с собой было серебро, которое можно было обменять на местные деньги, немного золота и различные магические артефакты, часть из которых она изготовила сама, а часть «позаимствовала» у тетки. Я гордился моей Ридой – и в то же время испытывал жгучее чувство обиды из-за того, что в это путешествие вместе с Веном она взяла с собой не меня, а Рейда.

Рейд – смуглокожий, выше меня почти на голову, шире в плечах – всегда нравился девушкам. Хотя я и не замечал, чтобы прежде они близко общались, теперь с Ридой он держался совершенно свободно, а на меня погладывал с тем же чувством превосходства, что и раньше, в училище. Я больше не сомневался в верности Риды. Но непринужденность их общения на фоне знания о том, что они столько времени провели вместе, задевала меня. Раньше мое сознание успешно избегало этих мыслей, но теперь это было больше невозможно. Рейда это все веселило, а я злился. Я понимал, что этим только доставляю ему удовольствие, но сделать с собой ничего не мог. Единственным утешением мне невольно послужила Кайли: Рейд как-то попытался ущипнуть ее за упитанный деревенский окорочок, а в ответ после короткого звонкого визга был вынужден выслушать приличную лекцию о том, как не следует обращаться с девушками, которую Кайли исполнила в своей любимой позе – кулачки в бока. Как ни странно, на Рейда это подействовало, и он, хоть и отшутился, больше не приставал к ней. Впрочем, скорее всего, Рейд попросту взвесил все «за» и «против» и пришел к выводу, что ему ни к чему неприятности подобного рода в мире, где все мы лишь беззащитные пришельцы.

 – Может, пойдем прогуляемся? – предложила мне Рида после завтрака. – До вечера у нас еще много времени.

Я согласился, и мы покинули гостиницу. Кайли попыталась увязаться с нами, но Тим – как же я был благодарен этому догадливому мальчишке! – ухитрился отвлечь ее.

 – Пойдем, покажу тебе кое-что удивительное, – сказала Рида.

Мы вышли в город и пошли вдоль бывшего канала – Нижней улицы. Было непривычно смотреть сверху на людей, живущих своей обычной ежедневной жизнью. Рида взяла меня за руку и повела за собой. Насколько я понял, она уже неплохо ориентировалась в городе. Мы пересекли большую людную площадь, посреди которой возвышался внушительный обелиск, очень похожий на тот, что я уже видел в Элраске. Здесь же располагалось и портальное кольцо, и отовсюду слышались уже привычные крики:

 – Пати ищет хилера! Ищем хилера для похода на гоблинов!..

 – Элексиры, продаю элексиры! На ману, на силу! Малые и средние! Дешево! Элексиры!..

 – Видел такое? – спросила Рида, кивнул в сторону портала.

 – Да, в одном городе. Интересно, что это такое.

 – Портальная магия, – авторитетно заявила Рида, даже не заметив, что я ей немного подыграл. Ей всегда нравилось быть умной. – А вон там, – она указала на каменный круг неподалеку от обелиска, – оказываются искатели приключений, если их кто-нибудь убивает.

Круг я уже видел тоже и видел, как на нем появляются люди.

 – Они что, тут воскресают?

 – Да нет, конечно, такое же не возможно. Просто это тоже какя-то магия. Не знаю, правда, какая. Но что-нибудь вроде заклинания, которое переносит их сюда, чтобы спасти от неминуемой смерти. Я наблюдала за ними. Появляются они совершенно здоровыми, даже не ранеными. Только без вещей, и одежды у них почти не остается.

Слушая Риду, я вдруг вспомнил, что привлекло мое внимание в словах Боггета, произнесенных несколько дней назад. Речь тогда шла о Тихе и бароне Хейбервелле. «Переубивали друг друга раз пятьдесят, не меньше», – сказал тогда Боггет. А еще мне вспомнилось поле после боя – как воины прибегали за своей одеждой и снаряжением, как многие из них, хотя казались усопшими, поднимались и уходили после того, как маги читали над ними какие-то заклятья. И – я только теперь обратил на это внимание – ведь на пирушке после битвы людей было почти столько же, сколько до начала сражения. Не могло же быть так, чтобы в том столкновении, в котором участвовали и могучие воины, и маги и была задействована конница, почти ничто не погиб. Может быть, это все-таки не магия – то есть, не такая магия, о которой говорит Рида? Может быть, в этом мире есть... бессмертие? Не то, доступное только для безмирников, – не то, о котором говорил Киф, а бессмертие обычное, ежедневное? Что же тогда получается – все эти перерождения в других мирах, воплощения в монстрах вовсе не являются обязательным? Может, они вообще не имеют смысла?.. Эх, был бы сейчас здесь Киф, задал бы я ему пару вопросов. Боггета донимать лишний раз такими вещами совсем не хочется.

Оставив шумную площадь позади, мы вышли к еще более широкой и глубокой улице-каналу, по дну которой до сих пор текла вода – небольшая речушка, забранная в гранитную набережную. Сколько же здесь когда-то было воды!

За каналом берег шел резко вверх, начинался подъем на холм, увенчанный замком. Но Рида, окликнув меня, указала в другую сторону.

 – Сэм, смотри!

От одного берега канала до другого тянулся длинный ровный мост с множеством арок, на котором был выстроен каменный дом с узкими стрельчатыми окнами. По обе стороны от моста возвышались еще две части этой удивительной постройки, увенчанные островерхими башнями, соединенными между собой аркбутанами.

 – Это не все. Взгляни вон туда!

В противоположном конце сухого канала виднелся еще один мост, превращенный в торговую галерею. Он пестрел яркими флажками и тентами, а еще на нем, как ни удивительно, росли довольно большие деревья. Часть опор закрывал плющ, а под мостом, прямо под арками, был устроен маленький фонтан и ютилось несколько развлекательных заведений.

 – Мне кажется, этого город побогаче, чем наша столица. Как думаешь?

 – Может быть. Но с водой у них тут проблемы, да?

 – Да, питьевая вода здесь дорогая. Говорят, это все из-за ведьмы. Якобы сто лет назад она повздорила со здешним правителем и прокляла его город, поэтому источники стали иссякать.

 – Интересно, это та же ведьма, у которой живет Арси?

 – Кто знает... Может, это была ее предшественница. А может, это и она сама – вдруг ведьмы здесь живут долго...

Она стояла, опираясь ладонями о парапет канала. Я приобнял ее.

 – Рида, а тебе здесь нравится?

Она повернулась.

 – Где? В этом городе?

 – Нет. В этом мире.

Она задумалась, потом пожала плечами.

 – Не вижу ничего особенного. Если бы не столько различных существ и типов магии, это место можно было бы принять и за наш мир – за какую-нибудь далекую страну, например. Я не рассчитывала, что магическая машина Тима перенесет нас в другой мир, и сначала так и подумала.

Я кивнул.

 – У меня тоже было такое ощущение, когда мы только появились здесь. Но потом...

Я не договорил. Рида пристально взглянула на меня.

 – Что?

 – Мне показалось, что он заговорил со мной. Сам мир. Понимаешь? Точнее, не совсем заговорил, но... Как если бы я посмотрел на него, а он посмотрел на меня. Как если бы мы обменялись взглядами. Такой бессловесный разговор... Я, наверное, глупости говорю, да? Прости...

Рида ухмыльнулась.

 – Никакие это не глупости, Сэм. Любой маг тебе это подтвердит. Потому что магия – это и есть разговор с миром. И надо уметь не только разговориться, но и не поссориться, а в идеале еще и убедить мир прислушаться к твоим словам!

 – Да? Вот, значит, как...

Рида – моя Рида, умная, всегда спокойная, уверенная в себе, с готовым ответом на любой вопрос – она не поняла меня. В ее словах, конечно, была толика истины – по крайней мере, такое понимание магии было мне доступно. И все же то, что я чувствовал с тех самых пор, как оказался здесь, было не магией, а чем-то иным. И чтобы рассказать об этом, нужны были иные слова.

Мы еще долго гуляли по городу, любуясь его красотами. Я рассказывал Риде о том, что с нами происходило по дороге сюда, и пытался объяснить, как без помощи магии понимать здешний язык. Потом мы зашли перекусить и направились назад, к гостинице. Десерт – вымоченные в сладком сиропе фрукты, подвяленные и насаженные на шпажки, – мы взяли с собой и жевали их по дороге.

 – Ой, я же совсем забыла тебе кое-что сказать! – спохватилась вдруг Рида.

 – Что?

Вместо ответа она тоненько засвистела, и довольно скоро, шлепая лапами по мостовой, показался бурый стожок шерсти с четырьмя лапами.

 – Флипп! Так ты взяла его с собой?

Флипп потерся о бедро Риды – как всегда, он сначала приветствовал хозяйку. Но потом он позволил и мне потрепать его холку. Мне показалось, он стал крупнее.

 – Не думал, что ты его возьмешь с собой.

 – А я не думала, что это получится, – Рида сняла со шпажки яблоко и скормила с ладони Флиппу. – Но, когда мы направлялись в этот мир, я чувствовала, что Флипп был вместе со мной, а потом я попробовала позвать его, и он пришел.

Я никогда не видел, как Флипп появляется. Если Рида звала его, он всегда выбирался откуда-то – из-за кустов (если поблизости были кусты), из подвала (если поблизости был подвал), а то и вовсе попросту выворачивал из-за угла (если поблизости был угол). Мне всегда было интересно, как бы появился Флипп в месте, где бы ему не за чем было спрятаться.

 – Классный пет! – показав нам выставленный вверх большой палец, заметил проходивший мимо человек и, не останавливаясь, пошел своей дорогой.

Рида скормила Флиппу шпажку от своего десерта – наш питомец-утилизатор ел все. Потом она погладила его и спрятала. Исчезал Флипп просто: оборачивался вокруг себя, словно собирался, как кот, свернуться клубком, а потом попросту пропадал из вида.

Мы направились к гостинице. Но не успели пройти и пару кварталов, как нас окликнула женщина. На улице было не очень много народу, так что нетрудно было догадаться, что она обращается именно к нам.

 – Эй, постойте! Пожалуйста, подождите,!

Она бежала к нам, махая руками. Мы остановились.

 – Постойте... Простите, пожалуйста! Но мне очень нужна помощь... Ах... – женщина запыхалась, и теперь ей было трудно говорить. Она была немолода, в простом коричневом платье с передникм и в белом чепце, волосы из-под которого немного выбились из-за бега. – Вы ведь путешественники, которые остановились в гостинице «Солнечный луг», так? Мне соседка сказала... Ах... Вы же странствующие герои? Пожалуйста, пожалуйста, помогите мне! – Она подалась вперед и взялась за мою руку. Мы с Ридой переглянулись.

 – Да что случилось-то?

 – В мой дом забрался грим! Понятия не имею, откуда он взялся! Может, сбежал от кого. Страшный такой, черный! Ах... У меня детей трое, я их к соседке отвела пока, сказала, чтоб носа домой не совали, а они перепугались, так плачут, так плачут!

 – А разве не стража такими вещами должна заниматься? – спросила Рида.

 – Да пока я стражу дозовусь, пока то да се! Они ж сами не станут этим заниматься, не по их части, заказ в гильдию отправят, а там...

 – Но это же... правильно?

 – Ну помогите мне пожалуйста! Просто выгоните его из моего дома, я заплачу! Страх как собак боюсь!

Рида нахмурилась.

 – А вы уверены, что это грим?

В нашем мире гримами называли здоровенных черных псов, полумагических тварей, обитавших в нечистых местах. Они были сильными, жрали все подряд, скот резали постоянно, но на людей нападали крайне редко и никогда не показывались в светлое время суток. Кое-где их даже прикармливали, пытались приручать. Если здесь гримами называют таких же существ, то сложностей с ним быть не должно: скорее всего, пес просто забился в местечко потемнее и останется там до ночи, а потом уйдет. Проще всего этой женщине с ее детьми где-то пересидеть это время, а заодно можно и специалиста вызвать. Придет, проверит – а то у страха глаза велики. Если эта женщина так боится собак, то, может, она обычного крупного пса за грима приняла... Интересно, а ведьмаки вроде нас с Ридой у них тут есть?

 – Ну пожалуйста, ну пойдемте, ну что вам стоит, вы же можете! Его просто выгнать надо, и все! Я вас очень прошу! Я заплачу! Серебром!

Мы переглянулись с Ридой снова. В деньгах мы теперь не нуждались, у Риды с собой было достаточно сбережений. Вмешиваться не в свое дело в чужом городе чужого мира нам тоже не стоило. Но все же было одно «но»... То есть, целых два «но». Во-первых, я – со всеми этими историями о Безмирье, его миссиях и играх. Как ни крути, я попал под обаяние этого места и уже не стремился так скрупулезно соблюдать правила, регламентировавшие мою жизнь прежде. Во-вторых, Рида – с ее чувством профессионального долга и желанием исполнять его везде, где бы она ни оказалась.

 – Ну, что, Сэм? Может, поможем ей?

 – Пожалуйста, помогите! Что ж мне, с ребятишками на улице ночевать, а?

В общем, мы согласились. Женщина, не отпуская мою руку, повела нас за собой на соседнюю улицу. Уж не тетушка ли это Кайли? С это девчонки станется притащить втихаря домой какую-нибудь зверушку. Но дом, к которому привела нас женщина, оказался совсем не розовым, а светло-серым. Маленький домик, втиснутый между двумя другими. Два этажа, на подоконниках первого цветут герани, верхние окна закрыты ставнями. Ничего примечательного.

 – Я за водой ходила, дверь открытой оставила – с двумя-то ведрами в руках поди открой! Он тогда и пробрался в дом! Влез в подвал с кухни, проклятый! – она ринулась к крыльцу, поднялась было на ступеньку, потом отпрянула назад. – Сходите, милые, выгоните эту тварь, прошу! Уж я не поскуплюсь! Вот – она сунула Риде серебряную монетку. – Все, что есть с собой, милые! В доме еще есть, я вам дам, только выгоните пса!

У меня с собой был меч. Еще вчера я приметил, что и в этом городе многие свободно расхаживают с оружием, и не стал оставлять его в гостинице. Но мне не хотелось убивать несчастную тварюшку, всего лишь прячущуюся от дневного света.

 – Веревка есть? – спросил я.

 – Есть, есть! В кухне висит, слева, как войдете, на гвозде прямо! Спасибо, что взялись помочь! Спасибо вам, милые!

Мы вошли в дом. Было неловко от того, как сердечно благодарила нас эта женщина. Мы и не сделали-то еще ничего, разве что согласились помочь. В своем мире мы с Ридой привыкли к иному обращению. Там на нас смотрели как на магов-недоучек, бестолковых школяров, не годных ни на какое стоящее дело. Никогда не встречали с радостью, потому что мы всегда приходили не сразу, хотя в этом и не было нашей вины: из-за бюрократических проволочек после обращения за помощью всегда проходил день или два (за исключением экстренных случаев, но ими занимались не мы, а настоящие маги). По окончанию работы благодарили, порой даже пытались сунуть пару сладких яблок или кусок пирога. Но ни о каком авансе никогда речи не шло.

Домик внутри был очень чистенький, ухоженный. Наверх шла узкая лестница. Гримы порой забирались довольно высоко, иногда обитали даже на колокольнях. Но мы решили не подниматься на второй этаж, раз уж хозяйка сказала, что пес юркнул в подвал. Слева от входа на кухню на гвозде действительно обнаружилась веревка. Я взял ее. Дверца в подвал, полуприкрытая, была в дальней стене. Я прошел к ней. Рида тем временем поискала по кухонным полкам, нашла светильник с фитилем, но не нашла масла.

 – Надо было спросить, где у нее масло или жир... – сетовала она.

 – Домик совсем маленький. Подвал, скорее всего, такой же. Вряд ли нам понадобится свет.

 – Ну, ладно... Ой, погоди. Я нашла огарок свечи.

Рида вытащила с верхней полки огарок на простом глиняном блюдце, желтый, сильно оплавленный. Она зажгла его.

 – Все, можем идти.

Я открыл дверцу, подпер ее лавкой и пошел вперед первым, как это у нас с Ридой было принято. На меня нахлынули воспоминания о наших совместных охотах в прежние времена, и мне, несмотря на то что многие из них не были такими уж приятными, вдруг стало очень спокойно на душе – словно мы с Ридой уже вернулись домой, в наш мир.

Я спускался по лестнице. Деревянные ступени тихо поскрипывали под ногами, впереди покачивалась моя ломаная темная тень. По обеим сторонам лестницы висели привязанные к балкам корзины и какой-то скарб. Пахло пылью, землей, картофелем, совсем немного – крысами и копченой рыбой. Когда лестница окончилась, мы оказались на небольшой площадке. Рида приподняла огарок свечи.

 – Это что, весь подвал? Да здесь даже спрятаться негде!

 – Нет. Там еще одна лестница, смотри.

Лестница вела вбок и уходила далеко вниз. Она была уже, и перила на ней были только с одной стороны.

 – Спускаемся?..

Спускаться пришлось долго. Теплые домашние запахи остались наверху, потянуло холодом и сыростью.

 – Собак она боится, а жить в доме с таким подвалом не боится?  – сетовала Рида. – Удивительная женщина...

Наконец мы добрались до пола. Он был каменный и немного скользкий. Рида снова приподняла огарок, чтобы мы могли оглядеть место, в котором оказались. Но тут огонек в плошке погас.

 – Вот же...

 – Ничего страшного. Я пойду на слух. Стой у лестницы, ладно?

Я двинулся вперед, плавно заходя влево. Глаза привыкали к темноте, но все же здесь было слишком темно, чтобы различить хоть что-то. Я остановился, прислушался. Темнота безмолвствовала. А вдруг хозяйке показалось? Вдруг никакой грим в дом не забегал и мы в черной комнате ищем черную кошку, простите, черную собаку, которой здесь нет?.. Но стоило мне так подумать, как позади, со стороны лестницы, послышался легкий шорох.

 – Сэ!.. – успела выкрикнуть Рида, но ее голос что-то заглушило, оборвало. Послушалась возня.

 – Рида!

Я бросился к ней, но вдруг что-то метнулось слева – черное в черном – и навалилось на меня. Это был совсем не пес. У него были и руки, и ноги. Я попытался драться, хотя бы высвободиться из его захвата, но у меня ничего не получилось. Это существо, кем бы оно ни было, со всей силы ударило меня лбом в лоб, и я потерял сознание.

Я пришел в себя от противно-мягкого сладковатого запаха. Мое лицо было закрыто какой-то тканью. Дышалось с трудом, в носу и во рту все горело. В легких как будто бы не хватало воздуха. В ушах стоял шум, и не сразу я сообразил, что его источник не внутри моей головы, а вне ее: это были приглушенный гогот и крики толпы. Лежал я на твердом и был связан – хорошо так связан, с руками за спиной, с перетяжкой через грудь, по ногам тоже. Пошевелиться я не мог, разве что немного поерзать. Но и это далось с трудом: непонятно, как такое могло произойти, но, казалось, с того момента, как я отрубился, прошло очень много времени. Возможно, несколько часов.

 – Да сними ты с него уже повязку, его на арену скоро. Он должен быть в состоянии орать.

Тряпку сдернули, я зажмурился, но вспышки света, которая могла бы ослепить меня, не последовало. Приоткрыв глаза, я увидел, что лежу на полу в каком-то очень маленьком пространстве. Нависая надо мной, на лавке сидел обнаженный до пояса верзила, получеловек – полу не знаю что. За ним, на лавке повыше, поставленной как бы на ступеньку, сидел богато одетый человек, сбоку к нему прижималась женщина. За его спиной стояло еще двое, за ними был занавес красного цвета. Прибавив ко всему этому доносившийся до меня гул толпы и услышанное ранее, я сообразил, что нахожусь в ложе.

 – Где... Рида? Что вы с ней сделали?

Верзила, небрежно пошевелившись, двинул мне ногой в живот, потом уперся ей мне в бедро.

 – Хозяин, он очухался. Шуметь будет.

 – Не будет. Он же не идиот. Ты же не идиот, правда?

 – Где Рида?!.. Что...

На этот раз пинок был отнюдь не небрежным. Досталось грудине. Мастер Боггет, вам есть у кого поучиться...

 – Там подружка твоя, – хозяин арены указал куда-то кивком головы. – Как раз вышла. Хочешь посмотреть?

Приняв этот вопрос за распоряжение, верзила крутнул меня на полу, припер лицом к дощатому ограждению ложи. Сквозь щель я увидел арену – небольшой круг, засыпанный песком и опоясанный высоким заграждением. За ним были трибуны – немного, всего четыре или пять рядов. Но на них было полно народу. Раздавались свист и улюлюканье.

 – Давай, детка!

 – Не робей!

 – Я на тебя поставил! Давай, принеси мне денежек!

А на арене, злобно озираясь по сторонам, стояла Рида. Платье на ней было криво обкорнано так, что едва прикрывало колени. Поверх него был надет великоватый кожаный нагрудник. В руке у Риды был мой меч. И – никаких ведьмачьих амулетов на шее. Часть деревянного ограждения за ее спиной приподнялась, и на арену, припадая к земле и водя носами по воздуху, выступили три крупные пятнистые гиены. Рида резко обернулась, отступила на несколько шагов, взяла меч наизготовку.

Я закрыл глаза и постарался успокоиться. Рида ведьмачка. Она всегда была хороша на тренировках. Знает, как обращаться с оружием, а магией владеет лучше, чем обычный выпускник нашего училища. Она умная, смелая, решительная и всегда умела показать себя. У нее есть Флипп, она может призвать его. Да... Но Флипп не боевой монстр, он всего лишь питомец-утилизатор. А дрался в нашей паре всегда я.

Черт! Как такое могло случиться? Как я мог это все допустить! Как мне теперь помочь Риде... Да никак. Я валяюсь здесь, на полу, связанный, и могу только смотреть на нее. Рида... Пожалуйста, не проиграй. Не дай им себя ранить. А потом мы обязательно что-нибудь придумаем.

Одна из гиен отвлеклась, обнюхивая ограждение, но вторая стала заходить сбоку, примериваясь к добыче. Третья стояла посередине, размышляя, что делать ей. Это были крупные, сильные звери, но они отличались от тех, что обитали в нашем мире: загривок каждой, помимо гривы, украшал белый костяной гребень.

Гиена бросилась вперед, но Рида оказалась быстрее, отскочила в сторону, пропуская ее перед собой, и тут же другой зверь неожиданно сорвался с места, прыгнул на нее. Рида сориентировалась поздно, но все же успела перехватить меч и ударила зверя навершием в зубы. Гиента отскочила в сторону, из ее пасти закапала кровь. Публика взвыла от восторга. И тут другой зверь, переглянувшись с третьим, бросились в атаку вместе.

 – Рида, не дразни их! Убивай! – заорал я и тут же получил пинок, ударился головой о заграждение. В глазах на мгновение вспыхнула россыпь золотых цвездочек. Хозяин арены над моей головой тихо рассмеялся.

 – Подожди, твое время еще не пришло, – сказал он. Мне стало тошно от страха, но еще хуже было чувство собственной беспомощности.

Рида отбилась от обеих гиен, ранив при этом одного зверя. С мечом она управлялась сносно, но он был явно тяжелым для нее. Были в этом свои преимущества: увеличивалась сила и инерция удара. Но были и свои минусы. Когда один из зверей атаковал снова, Рида оказалась недостаточно расторопной. Гиена едва не свалила ее с ног: на излете прыжка цапнула за платье, потащила за собой. Ткань лопнула, разорвалась. В пасти у гиены остался лоскут. Публика ликовала, а мне пришло в голову, что звери эти, возможно, дрессированные – специально натасканы на то, чтобы сначала рвать одежду, прежде всего на девушках, это ведь то еще зрелище. А может быть, кто-то управлял зверями, направляя их действия с помощью магии.

Я закрыл глаза. Но все равно видел арену и Риду на ней.

Так продолжалось какое-то время. Рида с расцарапанной лодыжкой наловчилась справляться с нападениями зверей, одна из гиен была серьезно ранена, а другая уже испускала дух на песке арены.

 – Ну, пора сделать представление поинтереснее, – сказал хозяин арены. Верзила встал, схватил меня и легко, словно куклу, перебросил через борт арены.

«Я сломаю шею, – подумал я с какой-то странной радостью. – Ну и ладно. Так мне и надо...»

Я рухнул на песок арены, покатился по нему. Публика взвыла. В груди у меня что-то хрустнуло, лопнуло. В рот набился песок. Открыв глаза, я увидел Риду. Она стояла, круто повернув голову, и смотрела на меня. Глаза ее были полны ужаса.

Между тем дверка в ограждении снова приподнялась, и на арену неспешно, щурясь от света и прижимая уши, вышли два здоровенный черных волка.

Обычный волк не станет нападать на человека. Наоборот: он постарается избежать встречи с ним. Но это были не обычные волки. В отличие от гиен, этих зверей наверняка готовили гораздо тщательней, и этот их выход на арену был далеко не первым.

Раненую гиену просто отшвырнули в сторону, последняя здоровая отбежала к ограждению и вжалась в него, выгнув шею. Волки двинулись на Риду, причем один на полдороги передумал и пошел на меня.

В свободной руке Риды вспыхнул яркий светящийся шарик, и она тут же швырнула им в зверя.

 – Ослепление!..

Шарик шарахнулся о лоб волка и рассыпался серебряными искорками. Зверь только потряс головой. Под шкурой у него на шее блеснула цепочка с магическим амулетом. Рида бросилась ко мне и встала между мной и зверем. Приглядевшись, я заметил, что у этого волка никакой защиты от магии вроде бы не было. Но и волк понимал, что он находится в опасности: он остановился, искоса посмотрел на Риду. Та отступила сначала на шаг, потом на два. И вдруг, резко повернувшись, попыталась перерезать веревки.

 – Рида...

 – Я справлюсь!

Но едва лезвие меча коснулось веревок, один из волков бросился в атаку. Риде пришлось резко перейти в оборону. В ее свободной руке снова появилось что-то.

 – Поражение!..

Волк попятился, сел на задние лапы, затряс головой. Публика неистовствовала. Рида снова повернулась ко мне, снова взялась за веревки – и тогда атаковал второй. Ему магия была нипочем, да и второй уже оклемался. Так повторялось несколько раз: Рида металась между защитой от зверей нас обоих и попытками освободить меня.

 – Не режь, руби!

 – Ты сумасшедший? Я же тебя пораню!

 – Плевать!..

Я не сошел с ума, но был близок к этому. Крики людей на трибунах слились в один сплошной вой, а я смотрел, как кралась в сторону сдохшей товарки последняя здоровая гиена, как она понюхала труп, не заинтересовалась мясом и двинулась к нам. С тремя зверями Риде было не справиться, тем более эти двое, словно дожидаясь какого-то сигнала, до сих пор только играли с нами. Нужно было освободиться до того, как они получат сигнал атаковать всерьез. Ничего, если я буду ранен. Главное, чтобы я хотя бы немного смог драться. Труп, раздираемый зверями, – я не хотел бы остаться в памяти Риды в виде подобного зрелища. Но я готов пойти на это, если буду уверен в том, что у Риды есть хоть какой-то шанс выбраться отсюда. Однако нас ведь никто не планирует оставлять в живых, верно?..