Текст книги "Пламя (СИ)"

Автор книги: Ольга Корф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 52 страниц)

– Нансей, сделайте что-нибудь! – в ужасе прокричала Екатерина. Молодой человек тоже рванулся к дерущимся. Вместе с Алансоном им удалось оттащить брыкающегося обезумевшего короля.

Генрике поднялся с пола, сплёвывая кровь, которая образовалась из-за рассечённой губы.

– Вам мало кровопролития?! Вы решили ещё и друг друга поубивать?! – возмутилась королева.

– Я его сошлю! – продолжал неистовствовать Карл. – А Гиза казню! И остальных! Убить всех! Как я вас ненавижу!

– Успокойся! – тоже перешла на крик Екатерина. – Ты мужчина или нет?! Ты король!

Как только Нансей и Франсуа отпустили Карла, тот согнулся пополам, оглушительно кашляя. Королева бросилась было к нему, но резко остановилась. Чем она ему поможет?

Он продолжал задыхаться от кашля.

С ним такое бывало. Непонятные приступы, при которых казалось, что он вот-вот умрёт от удушья. Но это не было смертельно. Каждый раз Карл оправлялся. Но в глубине души Екатерину каждый раз мучил страх. А что если на это раз всё зайдёт дальше? Она похоронила мужа, старшего сына и ещё нескольких своих детей, поэтому слишком хорошо знала о коварстве смерти.

Наконец король перестал кашлять. Капитан плеснул воды в кубок стоящий на столе и протянул ему, попутно усаживая Карла в кресло. Когда последний попил, ему стало лучше. Он молчал и пытался восстановить дыхание.

– Что ж, – промолвила королева, – теперь нам остаётся только ждать утра и надеяться, что весь это хаос всё же закончится, оставив после себя не слишком много потерь.

Никто не решился произнести вслух, что потерь и так уже слишком много, а надеяться на такое скорое завершение беспорядков не приходится.

– Нансей, приложите ещё больше сил для усмирения толпы, – хрипло приказал Карл. – А на твоём месте, – он обратился к герцогу Анжуйскому, – я бы поспешил отозвать своих головорезов.

Генрике вышел вслед за капитаном.

Король, королева-мать и Алансон остались в комнате, где опять повисла гнетущая тишина.

Маргарита возвращалась в своим покои, по-прежнему идя в сопровождении охранников и Келюса. Она старалась как можно меньше смотреть по сторонам, только бы не видеть всего происходящего.

Несмотря на то, что они выбрали самый пустынный путь к её покоям, здесь всё равно было огромное количество людей. Они наводнили коридоры и чтобы протиснуться через толпу, стражникам пришлось кричать и размахивать оружием, только так их пропускали. Некоторые неудачливые попадали под их острые штыки.

Когда небольшая процессия вышла к лестнице, с перил неожиданно спрыгнул человек. Это был гугенот, судя по его полностью чёрной одежде. Он как пантера скользнул прямо к ногам Марго, протягивая к ней свои испачканные кровью руки. Лицо его было свирепым. "Смерть предателям Валуа!" – нечеловеческим голосом заорал он. Она в ужасе закричала так громко, как никогда прежде не кричала.

Но человек резко остановился, издал хрип и истекая кровью упал навзничь. Падая, он задел Марго, отчего она тоже повалилась на пол. Подняв голову, она увидела над собой Келюса, который вытирал об одежду мертвеца окровавленную шпагу.

– Люди могут становиться животными, Ваше Величество, так что нельзя медлить ни секунды, когда они выпускают когти, – произнёс он, а потом протянул ей руку, помогая подняться. Королева Наваррская испытала такой ужас, что была в оцепенении. Граф подхватил её под локоть, увлекая вверх по лестнице... Опасность миновала, но сколько ещё их было на пути!

Маргарита больше не обращала внимания на стоны, трупы и кровь. Они были повсюду. Ей вдруг резко стало безразлично, хотелось лишь поскорее запереться в своих покоях, смыть с себя кровь и не видеть больше ожившего кошмара.

На пути возникла молодая женщина, с растрёпанными рыжими волосами. Несмотря на её порванную перепачканную кровью одежду и напуганное лицо, нетрудно оказалось узнать Анриетту. Марго кинулась к ней.

– Слава Богу! С тобой всё в порядке! Я не думала, что ты в Лувре.

– И с тобой! – воскликнула герцогиня. – Как же я перепугалась! И я здесь совсем недавно, – после свадьбы герцогиня на пару дней уезжала куда-то с мужем. – Приехала только сегодня вечером. Даже не успела навестить тебя, потому что, как только я явилась в Лувр, началось всё это.

– Пошли со мной, пожалуйста, – попросила Марго. – Ты мне очень нужна.

Неверская согласилась и вместе они добрались до покоев, где их встретила Жюли, которая очень переживала за свою госпожу. Подруги устроились в креслах. Чтобы успокоиться они выпили по кубку вина, которые тотчас вручила им предусмотрительная служанка.

– У тебя кровь на одежде, – сказала герцогиня.

Марго оглядела свое белое платье, которое во многих местах было испачкано. Она и без того никогда не любила белый, но теперь этот цвет навсегда будет ассоциироваться у неё с этой страшной ночью.

– Это не моя, – прошептала она.

– Слава Богу!

– Мне страшно, – призналась Маргарита. – Анри чуть не убили. Я ворвалась в последний момент. У меня до сих пор руки трясутся.

– О Господи, Марго, какая же ты храбрая! – поразилась Анриетта.

– Ничуть. Мне очень страшно. Скажи мне, ты не знаешь... Где Генрих? – в глазах её было беспокойство... Вот что на самом деле тяготило её душу.

– Я должна сказать тебе одну вещь, – неуверенно промолвила герцогиня. – Только ты не пугайся, но он там, – она махнула рукой в сторону окна.

– Где?! – глаза королевы округлились.

– На улице...

Марго думала, что количество обмороков и полуобмороков на сегодня исчерпано, но это оказалось не так. Генрих там! В самом пекле сражения! Да там же практически невозможно выжить! Она почувствовала, что снова начинает терять сознание и крепко схватилась за подлокотники. Неверская тут же бросилась к ней, но Маргарите все же удалось взять себя в руки.

– Как он там оказался? Что с ним? – слабым голосом спросила она, ей продолжало дурнеть.

– Он... – молодая женщина боялась открывать подруге страшную истину. – Он главарь католиков. Они уничтожают гугенотов.

Маргарита вскрикнула и всё-таки упала в обморок. Она побледнела ещё сильнее, голова её откинулась назад, наполненные слезами глаза закрылись. Анриетта позвала Жюли и они начали приводить её в чувства. Даже понадобились нюхательные соли.

Очнувшись, королева прошептала:

– Расскажи мне всё... Мне надо знать...

Тогда Анриетта поведала всё, что ей самой было известно, а это было, в общем-то, не очень мало. Она упомянула и про убийство Колиньи, и про то, как началась резня. Марго слушала с глазами полными ужаса и отчаяния.

– Да что же это... – проговорила она, когда герцогиня закончила. – Неужели самые страшные кошмары начинают сбываться?

Но в мыслях её первое место занимал Генрих. Она спасла мужа от гибели физической, но не спасла любимого от гибели духовной. Она сейчас здесь, в Лувре, а он на улице безжалостно убивает людей. Она ведь знала кто он! Но понимать начала только сейчас.

Шум не прекращался на протяжении всей ночи. Ближе к рассвету, Маргарита упала на колени перед статуей Девы Марии и начала молиться, потому что больше она не знала, что делать. Ей вспомнились всё молитвы, которые она когда-либо знала. Воззвания к Богу смешивались со слезами. Марго просила, умоляла, причитала, плакала, надеясь, что её на небесах хоть кто-нибудь услышит. Часов в семь утра послышался звон колоколов.

– Какое святотатство! – воскликнула королева Наваррская. – Они только что вырезали пол Парижа и играют Te Deum!

Она была в смятении. Сложно было поверить, что это явь, а не дурной сон... Прошло около часа. Марго почувствовала, что больше не может оставаться в неведении. Она вскочила на ноги и начала мерить шагами комнату.

– Сядь и успокойся, – устало вздохнула Анриетта.

– Я не могу! – воскликнула девушка. – У меня такое ощущение, что сердце сейчас вырвется из груди. Мне страшно. Я не могу сидеть здесь, не зная, живы ли вообще близкие мне люди!

– О ком ты?

– Да обо всех, Анриетта! Господи... Сколько же это будет продолжаться?!.. Я иду узнать хоть что-нибудь!

Она поспешно направилась к выходу.

– Стой! – в ужасе закричала герцогиня. – Тобой овладело безумие?! Опомнись! Там опасно!

– И что же? Пускай! – бесстрашно возразила королева. – Меня никто не тронет. Я уверена.

– А если вдруг ты ошибаешься, тогда что?

– Слушай, мне всё равно. Если я пробуду здесь ещё хоть минуту, я умру от разрыва сердца, – безапелляционным тоном заявила она, нажимая на дверную ручку.

– Тогда я с тобой! – заявила подруга.

– Нет, – твёрдо возразила Маргарита, – ты останешься здесь.

– Но...

– Я прошу тебя, не спорь! Если я не вернусь через полтора часа, зови кого-нибудь и отправляйтесь на поиски. Так для нас будет больше шансов обезопасить себя.

Неверская больше не возражала.

Однако стоило Марго вновь положить ладонь на дверную ручку, как раздались крики, звон оружия, которые стремительно приближались. Она успела отшатнуться от двери очень вовремя, поскольку она распахнулась и в неё вбежал грязный, окровавленный человек в порванной одежде. Руку он прижимал к плечу, но это мало помогало, потому что оттуда струилась кровь.

Незнакомец упал на пол.

– Помогите, умоляю! Спасите меня!

– Кто вы?! – взвизгнула Маргарита.

– Моя фамилия – Леран, – из последних сил прохрипел он. – Меня преследуют, помогите! – от потери большого количества крови он потерял сознание.

– Скорее, помогите мне! – выкрикнула Марго. Она при помощи Жюли и Анриетты втащила молодого человека на кровать. Только они успели это сделать, как вновь послышался топот и голоса.

– Ага, он здесь!

Тотчас в спальню королевы Наваррской вбежали люди. По их виду она поняла, что они католики. И, видимо, пришли за этим человеком, который, следовательно, был гугенотом.

– Как вы посмели войти сюда, господа?! – Валуа вспомнила о своём достоинстве.

– Простите, Ваше Величество! Мы лишь преследуем этого человека.

– Я приказываю вам удалиться! Вы его не тронете, он под моей протекцией!

– Но он еретик!

– Я приказываю вам удалиться, – твердо повторила Маргарита. Она говорила холодно и величественно, ей нельзя было не повиноваться. Как только убийцы скрылись, она подбежала к своей постели, на которой сейчас лежал молодой человек. Она его уже видела, кажется, на каком-то балу.

Неожиданно разлепив глаза, молодой дворянин взглянул на склонившуюся над ним Маргариту.

– Ангел... – прошептал он, прежде чем снова впасть в безвольное забытье.

– Несчастный, – прошептала она, проводя рукой по его спутанным волосам. Рубашка его полностью пропиталась кровью. Нанесенные ему раны, должно быть, были серьёзные, хотя Марго и мало в этом смыслила. Она растерянно обернулась к Жюли. – Ты что-нибудь понимаешь во врачевании? – с надеждой спросила она.

– Немного, мадам.

– Я тоже, – сказала Анриетта. – Но не лучше было бы позвать врача.

Маргарита ещё раз взглянула на молодого человека, который застонал в беспамятстве.

– Он гугенот, – вздохнула она. – Поэтому не следует, чтобы хоть одна живая душа, даже врач, знала, что он здесь.

– Ладно, думаю, мы справимся, – решила Неверская.

– Я могу пойти? Вы сможете одни? – с тревогой спросила принцесса.

– Это всё же слишком опасно! – начала было Анриетта, но королева жестом остановила герцогиню от дальнейших увещеваний.

Оставив раненного на попечении двух дам, Марго покинула свои покои, двинувшись вперёд. Всё практически стихло, лишь время от времени из каких-то отдалённых уголков дворца слышались крики, лязг железа и выстрелы. Однако большая часть Лувра в прямом и переносном смысле вымерла.

Несмотря на то, что на улице уже взошло солнце, в здании было темно, потому что во-первых, день был сам по себе пасмурным и мрачным, а во-вторых, плотные портьеры закрывали окна, не позволяя свету проникать вовнутрь.

Девушка старалась ступать осторожно, чтобы не наступать на разбросанные по полу тела, которых к её ужасу было очень много. Она отчаянно храбрилась, но душу её сковывало страхом. Несколько раз Маргарита всё же задевала что-нибудь. Одна из попавшихся ей на пути, валяющихся на полу шпаг, оцарапала ей ногу. Также она ощущала, что подол её платья промок от крови и стал тяжелее.

Вылазка эта была безумной и едва ли имела хоть какой-то смысл, но напуганная девушка преисполнилась стремлением всё же узнать, что происходило после того, как она ушла в свои покои. Путь её снова шёл к комнатам Карла. Но выходить одной было слишком неосторожно. Несмотря на то, что стояла тишина, Марго не была здесь одна. Всего секунда понадобилась на то, чтобы её схватили бесшумно подкравшиеся сзади люди и затащили за угол.

– Надо же! Неужели это та самая шлюшка Валуа?! – присвистнул незнакомый мужчина, резко прижимая её к стене и зажимая ей рот своей грубой грязной ладонью.

– Ваше Высочество! – подтвердил второй его догадку. – Вот это удача.

– Ценный улов! – подхватил третий. – Потребуем от них выкуп?

Первый расхохотался, ещё сильнее вдавливая в стену королеву, которой казалось, что она сейчас умрёт от страха.

– Это было бы слишком гуманно! Никакой выкуп не исправит того что они уже сделали. Лучше мы убьём её! Принцесса крови всё-таки, хоть какая-то месть!

Она попыталась брыкаться ногами. Тогда увалень, который держал её, резко дёрнул Маргариту на себя.

– Сначала мы с ней позабавимся, – дополнил второй, подходя сзади и кинжалом разрезая ей юбки. Лезвие полоснуло и по ногам, но лишь несильно задело кожу. Если бы она была способна сейчас здраво мыслить, следовало бы догадаться, что сопротивление ни к чему хорошему не приведёт. Но Марго была слишком напугана... Кричать у неё не получалось. Она снова начала пытаться отбиваться и брыкаться.

– Какая горячая девчонка! – подметил её третий мучитель. Ей удалось дать коленом в живот тому, кто её держал. Он заорал от боли и на секунду её отпустил. Тотчас она набрала в лёгкие воздуха и принялась звать на помощь, но в следующий миг сзади её ударили рукоятью кинжала по голове. В глазах потемнело. Девушку бросили на пол.

Тот человек, которого она ударила, был явно разъярён. Он схватил её за волосы и с размаху отвесил пощёчину. Нежная кожа её тотчас покраснела, слёзы покатились из глаз.

Сейчас Марго вдруг осознала, что она совершенно одна. Никто ей не поможет. Над ней надругаются, а потом убьют. Как ни странно, она резко ощутила пустоту. Будто уже ничего не важно. Ей всегда казалось, что в моменты гибели человек должен подумать о всей своей жизни или же начать молиться, но она не думала ни о чём. Физическая боль тоже перестала ощущаться. Их мерзкие руки уже вовсю скользили по её телу, но ей отчего-то было всё равно.

Совершенно отрешённо она представила, как позже найдут её обезображенный труп. Интересно, а они сильно расстроятся? Или даже так – а будет ли кому расстраиваться? Анри вряд ли жив. Конечно, Карл его не тронул, но Лувр наполнен разгневанными католиками. Хоть он и под охраной, прорваться к нему не так уж и трудно. Скорее всего, его прикончили в числе первых.

Гиз... Сейчас, когда её так немилосердно мучили, его имя отзывалось в душе гораздо большей болью. Он не то что закончил начатое и убил одного Колиньи – он развязал истребление гугенотов. На его руках теперь столько крови, что её не отмыть и за бесконечное количество времени, однако, скорее всего, Генрих тоже мёртв. Он был в гуще событий, он всё это начал. Конечно же, нашлись те, кто рискнул всем, чтобы его убить.

Её братьям угрожало меньшее, но они тоже могли пострадать. Все, кто был ей дорог, её страна, её мир – всё это потонуло в крови. Марго всегда любила жизнь, но сейчас она подумала о том, что, возможно, проще умереть, чем оплакивать столько смертей, а потом пытаться принять то, что все, кто её окружают – чудовища.

Как будто вдалеке королева услышала треск собственного платья. Поскорее бы они уже наигрались и просто её прикончили! Только бы было не слишком больно... Она устала бороться. Просто наивная, глупая, слабая женщина, просто избалованная принцесса, всегда всё видевшая в розовом свете. Она не создана для борьбы и сопротивления.

Но слёзы всё ещё лились из глаз.

Ведь всё могло быть иначе...

Тяжёлый носок сапога одного из этих монстров врезался в её бедро. Маргарита взвыла от боли. Оказывается, она всё ещё могла что-то почувствовать!

Нет, у неё уже не было сил выносить эту пытку. Сейчас она просто умрёт. Насиловать и протыкать штыками им останется лишь её бездыханное тело...

И вдруг послышался чей-то нечеловеческий крик. Марго ощутила, что её больше никто не прижимает к холодному каменному полу. Не понимая, что происходит, она всё же попробовала откатиться в сторону. Как ни странно, ей это удалось. Королева Наваррская осмелилась приоткрыть глаза. Один из этих троих чуть поодаль лежал в луже собственной крови. Другой корчился неподалёку со шпагой, торчащей из его живота. А третий сейчас схватился в поединке с её нежданным спасителем. Его ей тоже удалось разглядеть. И хотя сознание стремительно отключалось, она всё же поняла – это был Генрих. Уж не привиделось ли ей?

Труп третьего свалился на пол, как мешок. Оставшийся возвышаться над ним человек, вне всяких сомнений, был Гизом. Он тотчас бросился к девушке.

– Марго! Я едва успел!

Не стоит и говорить о том, что его одежда была заляпана кровью, как и у всех во дворце.

Молодой человек упал на колени подле неё, поспешно скидывая с себя плащ и укутывая в него её ослабшее вздрагивающее от рыданий тело.

– Я только сумел попасть в Лувр... О если бы я знал! Как ты оказалась одна? Они же могли убить тебя! Как же я испугался! – лицо Генриха выражало отчаяние. Сейчас он понял, что чуть не потерял её навсегда. Губами герцог прижался к её макушке. Он шептал ей ласковые слова, обнимал, но она не двигалась. Даже уже не плакала. Обмякла в его руках, как безвольная сломанная кукла...

Наконец Марго подняла не Генриха свой пустой взгляд.

– Я жива. И ты тоже, – прошептала она.

– Да. Всё позади, – его губы коснулись её, но она никак не отреагировала.

– Что с тобой? – Гиз с беспокойством вглядывался в её лицо. – Они же ничего не успели тебе сделать?

– Только били.

– Так что же...

Маргарита резко оттолкнула его, а потом отползла к стене, забиваясь в угол, закутываясь в его плащ и смотря затравленным взглядом.

– Что с тобой? – недоумевал он.

– Не приближайся! – крикнула она. Сейчас казалось, что девушка обезумела.

– Ну что ты? Это же я! – Генрих протянул к ней руку.

– Не смей! – она смотрела так, что он покорился.

– Что с тобой произошло?

Несколько секунд они молчали, смотря друг на друга.

– И это ты спрашиваешь, что произошло? – наконец тихо спросила она. – Генрих... Ты шёл по дворцу? Видел всех этих мёртвых людей? А был на улице? Мне страшно представить, сколько там ещё! – Марго говорила едва слышно, голос её охрип. – И все эти люди... По крайней мере половина погибла по твоей вине! Я всё узнала. Это ведь практически ты начал избиение! Конечно, у вас там был целый союз по уничтожению протестантов, но беспорядки на улицах начались с того, что ты устроил в доме Колиньи! Более того, на этом ты не остановился! – она сама не понимала, откуда в ней ещё нашлись силы, чтобы высказать ему все это.

Герцог сидел на полу напротив, слушая её обвинения.

– Это война, – промолвил он. У него не было оправданий. Все, которые он мог найти, она знала. Но их было недостаточно. – Прости.

Маргарита вдруг истерично расхохоталась.

– Ты просишь прощения у меня? Проси у сотен погибших этой ночью людей!

– Я не мог поступить иначе.

– Я понимаю. Прекрасно понимаю. Но не могу это так принять.

Ему было невыносимо видеть этот страх и боль в её глазах, пустоту в чёрных зрачках. И всё это из-за него.

– Пожалуйста, – Генрих снова попытался коснуться её.

– Не трогай меня, убийца! – она расплакалась, пряча лицо в ладонях. Наконец отчаяние начало выплёскиваться. – Я думала, что смогу справиться, но мне было не представить, что произойдёт такое!

– Но никто из нас тоже не представлял!

– Я понимаю. Я могу вас оправдывать. Но я не могу снова быть с тобой! – Маргарита отняла ладони от лица, вновь смотря на него. – Оставь меня, умоляю!

Гиз был в растерянности. На улице продолжалась резня, он отправился узнать обстановку в Лувре, но совершенно не рассчитывал объясняться сейчас с Марго.

– Послушай, мы сможем всё наладить. Скоро всё кончится. Главное успокойся и ничего не бойся!

– Ничего не наладится. Эта ночь изменила всех нас. Мы уже не будем прежними, и всё не будет, как прежде! Просто дай мне уйти, – она встала, придерживаясь за стену. Он поднялся вслед за ней.

– Куда ты?

– В свои покои.

– Позволь мне тебя проводить.

– Нет.

Она больше не могла его видеть. Истерзанное сердце рвалось на части.

– Но здесь опасно!

Марго печально усмехнулась.

– Уже нет. Мне больше ничего не грозит, я вернусь одна.

Гиз попытался схватить её за руку, но Маргарита поспешно вырвала ладонь. Он сделал шаг к ней, сжал её плечи, но она изо всех сил оттолкнула его. Снова плача, девушка взмолилась:

– Оставь меня!.. Я не могу, не могу!

Видя её отчаяние, он отступил. Марго развернулась и пошла прочь.

Генрих понял, что она просто хотела уйти от него подальше. Ей нужно время. А у него сейчас сотни других забот.

Ночь святого Варфоломея продолжалась. Солнце хоть и взошло, но толком ничего не освещало. Гиз поднялся на ноги и смотрел ей вслед, пока маленькая ссутулившаяся фигурка не скрылась за поворотом. Он ударил кулаком о стену.

Она не вынесет, не примет. Этого стоило ожидать. Но вдруг это конец? Что если эта ужасная ночь сломала Марго? Неужели это точка невозврата?.. Генрих вытащил из трупа одного из нападавших на неё гугенотов свою шпагу и пошёл прочь.

Анжу шёл по центральной галерее. Он уже был совсем без сил, едва переставляя ноги. Его сопровождали Келюс, Нансей, Дю Га и ещё несколько человек.

Своим войскам он приказал отступить. Как ему доложили, то же самое сделал и Гиз. Однако едва ли это имело смысл, поскольку резня шла среди обычных людей. Из провинций к Парижу скакали гонцы, которые докладывали, что волна насилия стремительно расползается от Парижа по всей Франции. И всё это лишь за одну ночь... Что же они наделали?

В памятную ночь святого Михаила протестанты вырезали лишь один город. Католики, решившие ответить им, кажется, стремились утопить в крови всю страну.

– Какие будут приказания, монсеньор? – осведомился капитан.

Генрике устало вздохнул.

– А какие могут быть? – он задал риторический вопрос. – Мы сделали всё, что смогли. Это стихия, нам с ней не совладать, – не в его правилах было отчаиваться, но сейчас глупо было бы ещё на что-то надеяться.

– Куда мы идём? – спросил Дю Га, который до этого следовал чуть позади, равняясь с принцем.

– К королю. Проверим обстановку.

Дальше они шли в молчании.

Неожиданно взгляд Генрике наткнулся на маленькую фигурку, сжавшуюся у выхода из галереи. Приглядевшись он понял, что это ребёнок. Маленький мальчик, лет восьми, дрожал и с ужасом крутил головой. На его заплаканном личике отражался беспредельный страх... А ведь в Лувре были и дети... Сначала герцог хотел пройти мимо, но что-то его остановило. Он подошёл к мальчику, опускаясь перед ним на корточки.

– Эй, – тихо позвал Генрике. Ребёнок вздрогнул и поднял на него свои огромные голубые глаза.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда. Почему ты один?

От страха малыш не мог выговорить ни слова.

Анжу не имел опыта общения с детьми и сейчас слабо представлял, что нужно говорить.

– Я ищу свою маму, – наконец пролепетал тот.

– Ты потерялся?

– Не совсем... Я был с папой, он хотел увести меня отсюда.

Пока мальчик говорил, Генрике рассматривал его. Ему ещё не доводилось видеть таких детей. Бледная, практически прозрачная кожа, глаза непривычно огромные и пронзительно голубые, не просто светлые, а скорее белые волосы. Худенький, маленький, но почему-то он казался каким-то взрослым. Да и говорил, несмотря на свой испуг, достаточно складно. Внешность его напоминала ангела.

– И где твой папа?

– Его задушили шнуром от портьеры, – и малыш расплакался.

У герцога Анжуйского внутри всё сжалось. Несмотря ни на что, он тоже был человеком и сейчас пребывал в ужасе. А сколько ещё таких же несчастных детей в одиночестве ходят по Парижу, пытаясь разыскать своих родителей? Молодой человек неловко приобнял его за плечи.

– Как тебя зовут?

– Гастон, – всхлипнул он.

– А кто твои родители?

Ребёнок назвал фамилию. Их Генрике знал. Это был один наваррский дворянин с женой. Выходя из Лувра принц видел, как несчастной женщине проломили череп ударом дула алебарды.

Значит, мальчик остался сиротой. Но как ему сообщить о смерти матери, когда совсем недавно на его глазах погиб отец? Анжу решил пока ничего не говорить.

– У тебя есть ещё родственники?

– Нет, – тихо ответил он.

– Ладно, Гастон. Иди сюда, мы что-нибудь придумаем, – принц подхватил мальчика на руки.

– А вы найдёте мою маму? – с надеждой пролепетал тот.

– Найдём, – заверил его Генрике.

Затем он передал малыша Келюсу и приказал отнести Гастона в свои покои.

Граф опять проворчал что-то о том, что сегодня он только и занимается провожанием несчастных беззащитных детей (к которым он, по всей видимости, причислял и Марго), однако повиновался. Конечно, перед этим он не забыл возмущённо спросить, почему это делать должен не Дю Га, на что последний ответил, что он всегда должен быть с Его Высочеством.

Таким образом маленький Гастон хотя бы на ближайшее время получил надёжное укрытие.

– А не все Валуа чудовища, – пробормотал Нансей себе под нос.

Но Анжу его услышал и горестно усмехнулся.

– Ошибаетесь, капитан. Мы все те ещё дети преисподней.

Наконец, Генрике добрался до апартаментов короля. Стража безропотно пропустила его. Нансею и своим людям герцог приказал оставаться снаружи.

В комнате царило мрачное безмолвие. Свет не пробивался через глухо задёрнутые портьеры.

Карл дремал за столом, издавая рваные стоны во сне. Королева-мать сидела в том же кресле, которое занимала, когда Анжу ночью отсюда уходил, и смотря в пространство пустым взглядом, чисто машинально перебирала чёрные чётки с жемчужинами. Франсуа разместился на стуле возле входа и крутил в руках кинжал из дамасской стали, рукоять турецкой работы которого была усыпана драгоценными камнями.

Когда принц вошёл, всё тотчас подняли на него взгляды. Уставшие, скорбные. Он поёжился.

Карл проснулся и протирая глаза, попытался понять, кто это вошёл. Узнав брата, он лишь поджал губы.

– Что-нибудь новое? – осведомилась Екатерина.

– Резня распространяется за пределы Парижа, – этим было всё сказано.

– В городе смогли успокоить народ?

– Ну как сказать... Судя по тому, что я слышал, живых протестантов здесь осталось немного. Так что вырезать уже больше некого.

– Что ж, значит, эту битву мы выиграли, – холодно рассудила Екатерина.

– Но какой ценой! – воскликнул Франсуа.

– Когда Бог устроил всемирный потоп, его это не останавливало.

– Но мы не Боги! – простонал Карл. – И нас за это обязательно ждёт кара свыше!

Королева как-то по-дьявольски расхохоталась.

– Кара? Да мы и так уже прокляты! Чувство вины, дети мои, если уж мы говорим о нём, остаётся до конца жизни. Но нужно запрятать его глубоко в душе. Мы пока что правим этой страной и нам нужно быть сильными.

Анжу подошёл к окну и отодвинул край портьеры, заглядывая за неё. Перед ним в утренней дымке расстилался город. По улицам бесконечными потоками больше не двигались толпы, но даже отсюда можно было разглядеть нагромождения трупов, просто сваленных на мостовых. Бездушное кровавое месиво. Уже не живые люди.

Капал мелкий дождь. Смешиваясь с кровью, он стекал по узким улицам бордовыми ручейками. Над Парижем вились дымки от потухающих костров. Они поднимались к серым таким же бездушным небесам, закручивались под облаками и исчезали в бесконечности.

Город затих. Всё уже свершилось.

========== Глава 51. Ещё одна из Валуа ==========

Варфоломеевская ночь стала одной из величайших трагедий в истории Франции. В Париже погибло около двух тысяч человек.

Впоследствии волна насилия зародившаяся в Париже перекинулась и на его окрестности, а потом и того дальше, приняв колоссальные масштабы. Заглядывая вперёд, стоит сказать, что продлилось всё это почти несколько недель. Подобного Франция ещё не переносила.

Бойня продолжалась, не успокаивалась, а наоборот разрасталась. Король, даже при помощи солдат, не мог навести порядок.

Днём Карлу пришлось выйти к волнующемуся народу. Точнее сказать, всему, что от него осталось. В полдень люди собрались перед Лувром.

Короля практически заставили выйти на балкон, хотя он не хотел этого делать, пребывая в страшном испуге. Ему даже боязно было взглянуть на город, на то, во что он превратился после ночных свирепств.

Под руку с ним шла бледная и словно неживая королева, больше напоминавшая восковую куклу. Всю ночь Елизавета провела в своих покоях, молясь на коленях перед статуей девы Марии.

Короля сопровождал герцог Анжуйский, которому даже удалось изобразить внешнее спокойствие. В конце концов, людей нужно усмирить, а не напугать.

Королева-мать, как и всегда, неизменно присутствовала подле Карла. Она тоже надела маску отчуждённости и мысленно уже готовила речь, которую следовало сказать людям. Конечно, говорить должен был Карл, но ему явно понадобится помощь.

Франсуа, который сидел до этого в комнате вместе с ними, тоже вышел вслед за родственниками. Он пребывал в смятении, но решил, что просто обязан оказать поддержку.

Королевских особ сопровождали маршал де Рец, Нансей и прочие придворные и военные из их ближайшего окружения.

Когда процессия вошла в зал, из которого можно было выйти на балкон, к ним неожиданно присоединился Гиз.

Король, увидев его, опять чуть не впал в очередной припадок. Однако его крепко схватил Франсуа и не дал ему вырваться.

– Вам лучше туда не ходить, – заметила Екатерина. – Люди считают вас главным зачинщиком, потому что всё началось с убийства вами Колиньи.

– Я понимаю, – кивнул Генрих. – И, более того, готов взять на себя основную ответственность.

Этот благородный жест позволял королю официально заявить перед народом, что произошедшее случилось не по его воле, а являлось итогом личной вражды Гиза и Колиньи, с которой и началась всеобщая потасовка.

– Но это безумие, – промолвила королева. – Вы сильно рискуете.

Но она ошибалась, а Генрих прекрасно знал, что делал. Несмотря на то, что он и сам был напуган произошедшим и совершенно не желал того, что произошло, сейчас он собрал волю в кулак и решил, что даже из этой страшнейшей ситуации нужно извлечь выгоду. Отец, который был отмщён этой ночью, всегда учил его не жалеть о том, что уже случилось, а прилагать все усилия, чтобы улучшить будущее и настоящее. О том же сказала ему и мать, которую он успел посетить этим утром.