Текст книги "Адское пламя"

Автор книги: Нельсон Демилль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)

Глава 9

Бэйн Мэдокс предложил сделать небольшой перерыв, во время которого все, за исключением Скотта Лэндсдэйла и Харри Маллера, вышли из комнаты.

Лэндсдэйл стоял возле дальнего конца стола, и они с Харри смотрели друг на друга оценивающими взглядами.

– Даже не думайте и не мечтайте, – первым заговорил Лэндсдэйл.

– Подойдите ближе, я вас не слышу.

– Кончайте с этими играми в детектива-мачо. Единственный способ отсюда выбраться – если мы вас отпустим.

– Думаю, вам не стоит закладывать свои шелковые цэрэушные штанишки в расчете на это.

– Если вы ответите мне на несколько вопросов, мы можем договориться.

– Именно так я всегда говорю подозреваемым. И вру при этом напропалую.

Лэндсдэйл пропустил это мимо ушей и спросил:

– Когда Уолш давал вам задание, что он конкретно сказал?

– Велел одеться потеплее и сохранить все счета за бензин.

– Хороший совет. Спасибо за подтверждение, что вас направил сюда именно Уолш. А что вам потом следовало сделать со своими цифровыми дисками?

– Найти парня из ЦРУ и засунуть их ему в задницу.

– Может, вам также следовало съездить в Адирондакский аэропорт? Это тоже входило в ваше задание?

Харри понял, что Лэндсдэйл хорошо знает свое дело. Парни из ЦРУ – сплошь сукины дети, но высокопрофессиональные сукины дети.

– Нет, – ответил он. – Но это хорошая мысль. Готов спорить, что обнаружу вашу фамилию в списках прибывших пассажиров.

– Харри, Харри, у меня гораздо больше удостоверений на разные фамилии, чем у вас носков в гардеробе, – усмехнулся Лэндсдэйл и задал следующий вопрос: – Кому еще в доме двадцать шесть известно о вашем задании?

– А мне-то откуда знать, черт побери?

– Я не говорил об этом раньше, но один мой человек с Федерал-плаза сообщил мне, что вы разговаривали с вашим соседом по кабинету, Джоном Кори, в холле перед лифтами, и у вас при этом был в руке металлический чемодан из технического отдела. Кори спрашивал вас, куда вы отправляетесь?

– Этот вопрос можете засунуть себе в жопу.

Лэндсдэйл проигнорировал предложение.

– Я пытаюсь вам помочь, Харри.

– Правда? А я думал, вы из ЦРУ.

– Хотите участвовать в нашем предприятии?

– Ага, конечно. Я с вами.

– Сейчас, вероятно, вы вовсе так не думаете, но когда все останется позади, поймете, что это был единственный выход из положения.

– Вам не надо пописать или еще что-нибудь?

– Нет, но вот вопрос, над которым стоит подумать. Вам не кажется, что вас подставили?

– Что вы хотите сказать?

– Я хочу сказать, что Уолшу кто-то, вероятно, из Вашингтона, велел послать одного из своих парней – специалиста по слежке из УП Нью-Йорка – заснять людей, прибывающих в этот клуб. Выглядит как рядовое задание, не так ли? Но люди, отдавшие такой приказ – может, и сам Уолш в том числе, – отлично знали, что вам не удастся подойти даже на милю к этому охотничьему дому, как вас поймают.

– Я подошел гораздо ближе.

– Поздравляю. Но вот о чем я подумал: Харри, а вас не подставили? Не выставили в роли жертвенного агнца? Улавливаете мою мысль?

– Нет.

– Я имею в виду, что все было проделано слишком грубо и единственная причина, по которой вас могли сюда направить, – это запугать нас до поноса, чтобы мы либо остановили осуществление плана «Грин», либо, наоборот, ускорили. Как вам кажется?

– Я работал с ЦРУ и полагаю, что вам, ребята, заговоры мерещатся буквально повсюду, за исключением тех случаев, когда это происходит в действительности. Именно поэтому вы так часто сидите по уши в дерьме.

– Тут вы, вероятно, правы. Но позвольте поделиться с вами своими параноидальными сомнениями. Вас послали сюда высокопоставленные идиоты, передав приказ через Уолша, с целью запугать нас и заставить действовать. Или дать возможность ФБР заполучить ордер на обыск, чтобы те примчались сюда на ваши поиски и обнаружили четыре наших ядерных чемодана, которые, как они считают, здесь находятся.

Харри не ответил, но задумался.

– Давайте предположим, – продолжал Лэндсдэйл, – что кто-то хочет нас запугать и заставить действовать. Кто бы это мог быть? Возможно, мои люди. Или сам Белый дом пытается заполучить предлог, чтобы запустить план «Адское пламя».

Харри задумался и над этим, но снова промолчал.

– Но все может быть и по-другому, – не унимался Лэндсдэйл. – Например, вас послали сюда, чтобы вы попросту исчезли и ФБР могло все тут обшарить, имея на это причины и получив ордер на обыск. Вообще-то единственные улики, которые можно нам инкриминировать и найти в нашем клубе, – это четыре ядерных устройства и вы сами, но ни эти заряды, ни вы долго здесь не останетесь. Что же до наличия СНЧ-передатчика, то в этом нет ничего незаконного. Правда, его присутствие здесь будет трудно объяснить. Правильно?

Харри Маллер чувствовал себя так, словно попал в одну из психушек, каких полно на севере штата, причем сразу после того, как власть в больнице захватили пациенты. И что это за бредятина насчет какого-то санчасть-передатчика? Как можно куда-то передать санчасть? Да и вообще, зачем им?..

– Вы знаете, что такое СНЧ? – спросил Лэндсдэйл.

– Ага. Это которые Санта-Клаусу помогают.

Лэндсдэйл улыбнулся:

– Видимо, не знаете. Сверхнизкие частоты. СНЧ. Это вам о чем-то говорит?

– Нет.

Лэндсдэйл хотел было продолжить, но тут открылась дверь и в комнату вошли Мэдокс и трое остальных.

Лэндсдэйл перехватил взгляд Мэдокса и кивнул в сторону двери.

– Извините, мы на минутку, – сказал Мэдокс и, выходя с Лэндсдэйлом из помещения, бросил Карлу, стоявшему у входа: – Держи мистера Маллера под присмотром.

Карл вошел в комнату и закрыл дверь.

– О'кей, я поговорил с Маллером. – Лэндсдэйл двинулся по коридору. – И он, кажется, и впрямь ничего не знает, если не считать задания. Никто с ним не беседовал, даже Уолш, а ведь это стандартная процедура при посылке рядового агента наружного наблюдения на важное задание.

– Я знаю, – ответил Мэдокс, следуя за ним. – К чему вы клоните?

Лэндсдэйл помолчал.

– Уверен, что пославший сюда Харри Маллера ни секунды не сомневался в его поимке. Правильно?

Мэдокс молча ждал продолжения.

– Я также совершенно уверен, что ЦРУ известны ваши намерения, Бэйн. И министерству юстиции тоже, и ФБР.

– Не думаю, что это так.

– А я думаю. И, основываясь на собственных источниках информации, полагаю, что министерство и ФБР намерены прикрыть эту лавочку. – Лэндсдэйл значительно посмотрел на Мэдокса и добавил: – Но у вас есть сторонники и друзья в правительстве. Особенно в ЦРУ, которое хочет, чтобы вы пошли на это. Понимаете?

– Не уверен, что кто-то в правительстве, исключая находящихся здесь, хоть что-то знает о проекте «Грин», иначе…

– Бэйн, да укоротите вы свое гребаное эго хоть немного! Вас используют, вами манипулируют, и вы…

– Вздор!

– Отнюдь не вздор. Подумайте сами. У вас имеется отличный план. Но вы слишком долго его высиживали. И все эти доброжелатели из министерства юстиции и ФБР в итоге навалились на вас, желая совершать правильные поступки и, следовательно, развалить этот ваш заговор. ЦРУ смотрит на это совсем иначе. Там полагают, что ваш план – абсолютно гениальная придумка, великолепный ход, мать его так, но вы слишком долго тянете кота за хвост.

– Вы это точно знаете? – спросил Мэдокс. – Или просто гадаете?

Лэндсдэйл обдумал его слова.

– И то и другое. Видите ли, в качестве офицера связи ЦРУ в Белом доме я не полностью посвящен в дела Лэнгли. Но я продолжительное время служил в отделе теневых операций и многое слышал про вас задолго до того, как вы впервые услышали обо мне.

Мэдокс молчал.

– Каждое секретное подразделение любого разведывательного учреждения имеет своих легендарных сотрудников, мужчин и женщин, которые в легенде выглядят гораздо более могучими, чем в жизни, почти как мифологические герои. Я работал с одним таким парнем, и он однажды рассказал мне об «Адском пламени». Именно тогда и всплыло ваше имя, Бэйн, – частное лицо, способное запустить этот план в действие.

Мэдокс поежился и спросил:

– Именно этому я и обязан нашим знакомством?

Лэндсдэйл ушел от прямого ответа.

– Именно этому я обязан тем, что получил направление в Белый дом. Ваш маленький заговор повлек за собой появление аналогичного комплота между некоторыми лицами в ЦРУ, а также в Пентагоне… и, весьма возможно, в самом Белом доме. Другими словами, в Вашингтоне есть люди, помимо членов вашего исполнительного совета, которые вам помогают. Уверен, вы прекрасно это сознаете. И понимаете также, что если бы вас не было, то люди в правительстве, желающие реализовать план «Адское пламя», сами были бы вынуждены развозить собственные ядерные устройства по американским городам. – Он деланно улыбнулся и добавил: – Но мы предпочли поддержать частную инициативу, основанную на вере в правое дело.

– К чему вы клоните, Скотт?

– К тому, Бэйн, что пославший сюда Харри Маллера хочет довести все до быстрого завершения. Если это ФБР, тогда вас скоро раскроют; если ЦРУ – нам дают знак действовать быстрее. У меня нет никаких сомнений, что в каждой из этих организаций знают о помыслах другой. Это результат вечного бега наперегонки в стремлении понять, чей замысел по защите безопасности Америки победит в конечном счете.

Мэдокс некоторое время смотрел в пространство, потом произнес:

– Мне нужно примерно сорок восемь часов.

– Надеюсь, у вас есть это время, – сказал Лэндсдэйл. – У меня имеется свой человек в Антитеррористической оперативной группе, и он сообщил, что этот Маллер работает в отделе Ближнего Востока и не имеет отношения к подразделению, занимающемуся местными террористами. Стало быть, странно, что именно его выбрали для этого задания. И еще он сообщил мне, что изначально выбор пал на Джона Кори, такого же, как и Малер, бывшего нью-йоркского полицейского, работающего в отделе Ближнего Востока. Почему? Вот в чем вопрос. Какая разница, кого именно послать сюда в качестве жертвенного агнца? – Он закурил сигарету. – Но потом я вспомнил, что парень из ЦРУ, когда-то рассказавший мне об «Адском пламени», раньше был прикомандирован к АТОГ и попал как-то в крупную разборку с этим Кори. И даже хуже того – они чуть не поубивали друг друга.

Мэдокс глянул на часы.

– Одной из многочисленных проблем, из-за которой они сцепились, – продолжал Лэндсдэйл, – была, видимо, нынешняя жена Кори. Она агент ФБР, откомандированная в распоряжение оперативной группы. – Он улыбнулся: – Вечно эти женщины под ногами путаются.

Мэдокс тоже улыбнулся:

– Ревность на сексуальной почве – мощная сила, как учит история. Из-за того, что какой-нибудь Джек переспал с какой-то Джил, а та, в свою очередь, перепихнулась еще и с Джимом, рушились целые империи. Так к чему вы клоните?

– Всего лишь к тому, что вижу в этом не просто совпадение, – на том месте, где сидит сейчас Маллер, ожидая смерти, должен был сидеть Кори.

– Ну, иной раз совпадение – это не более чем совпадение, Скотт, – заметил Мэдокс. – Да и какая разница?

Лэндсдэйл помолчал, явно колеблясь, потом все же ответил:

– Если это не совпадение, тогда я усматриваю здесь почерк настоящего мастера – человека, который первым рассказал мне об «Адском пламени» и обеспечил мое нынешнее место в Белом доме. И который, кстати, познакомил меня с членами клуба «Кастер-Хилл»… Но это совершенно невозможно, поскольку он погиб. Или считается погибшим. А погиб он во Всемирном торговом центре.

– Человек может быть либо живым, либо мертвым, – заметил Мэдокс.

– Этот парень – настоящий призрак: мертвый, когда ему это нужно, и живой, когда требуется вернуться. Просто если это действительно организовал он, если именно он стоит за посылкой Маллера сюда, то мне стало легче. Значит, у нас гораздо больше шансов запустить проект «Грин» в течение ближайших сорока восьми часов и гораздо больше уверенности, что правительство в ответ даст ход плану «Адское пламя».

Мэдокс уставился на Лэндсдэйла:

– Ну, если вам от этого легче, Скотт, я рад за вас. Но самое главное, мистер Лэндсдэйл, вовсе не в том, что делается в Вашингтоне, а в том, что происходит здесь. Я работал над этим планом почти десять лет и обеспечу его осуществление.

– Не сможете, если они прижмут вас в ближайшие день-два, – заметил Лэндсдэйл. – Радуйтесь, что у вас есть друзья в Вашингтоне, и еще благодарите Бога, если мой бывший советчик из отдела теневых операций ЦРУ жив и присматривает за вами.

– Ну, раз вы так считаете… может, когда все будет позади, я сумею встретиться с этим человеком, если он все еще ходит среди живых, и пожать ему руку. А как его звали?

– Не могу вам этого сообщить, даже если он и впрямь мертв.

– Ну тогда, если вы его когда-нибудь увидите – живого, естественно, – и если он действительно был моим ангелом-хранителем при осуществлении этого проекта, поблагодарите его от моего имени.

– Хорошо.

– А теперь, – Мэдокс указал на дверь, – продолжим заседание.

Лэндсдэйл пошел к двери, а Мэдокс покивал в ответ на собственные мысли. Он был рад узнать, что об этом таинственном человеке из ЦРУ сохранилось такое хорошее мнение. В действительности же, и Мэдоксу это было прекрасно известно, он вовсе не погиб 11 сентября и сейчас как раз ехал в клуб «Кастер-Хилл». В действительности мистер Тед Нэш, старый друг Бэйна Мэдокса, звонил сюда перед заседанием исполнительного совета и спрашивал, не попал ли Джон Кори в плен к Мэдоксу. Узнав, что вместо Кори у них сидит некий мистер Харри Маллер, Нэш, кажется, разочаровался и заметил: «Не та рыбка». Но все равно был настроен вполне оптимистично и добавил: «Посмотрим, что можно сделать, чтобы заманить Кори в клуб „Кастер-Хилл“. Он тебе понравится, Бэйн. Крайне эгоистичный ублюдок и почти такой же умница, как я».

Бэйн Мэдокс последовал за Лэндсдэйлом в комнату, подошел к столу и объявил:

– Заседание продолжается. – Потом ткнул пальцем в черный чемодан, стоявший посреди комнаты: – Эта штука, которую все вы видите впервые, ядерное устройство РА 155 советского производства, весит около семидесяти пяти фунтов и содержит двадцать пять фунтов плутония высочайшей степени очистки плюс детонирующий заряд.

Харри уставился на чемодан. Когда он работал в ГЧЯС, ему не сообщали, как это выглядит; небольшие ядерные заряды можно упрятать в самые разные контейнеры различных размеров, и, как говорил их инструктор, на них не будет наклейки «Радиационная опасность» или черепа со скрещенными костями – ничего подобного, так что придется полагаться на счетчик Гейгера и детектор нейтронов.

– Этот небольшой чемодан, – продолжал Мэдокс, – даст взрыв мощностью около пяти килотонн – примерно половину взрывной силы бомбы, сброшенной на Хиросиму. Поскольку все эти устройства старые и нуждаются в постоянном обслуживании, взрыв может оказаться слабее. Но это вряд ли послужит утешением, если вы случайно окажетесь рядом, – усмехнулся он.

– Вообще-то, – заметил Лэндсдэйл, – мы как раз и сидим рядом. – И добавил, явно в шутку: – Может, вам не следовало бы здесь курить, Бэйн?

Мэдокс не обратил на это внимания.

– Для вашего сведения, джентльмены: взрыв этой маленькой штучки сровняет с землей весь центр Манхэттена и повлечет за собой немедленную смерть полумиллиона человек, а через некоторое время погибнут еще полмиллиона.

Мэдокс подошел к чемодану и положил на него руку.

– Невероятное технологическое совершенство! Интересно, о чем думал Господь, когда создал атомы, которые способны делиться или которые может расщеплять любой смертный с целью получить такую сверхъестественную энергию?

Харри Маллер с трудом оторвал взгляд от этой ядерной бомбы и, заметив стоящую перед ним бутылку с водой, схватил ее дрожащей рукой и жадно отпил прямо из горлышка.

– Вам, кажется, нехорошо. Вы плохо выглядите, – взглянул на него Мэдокс.

– Вы тоже не выглядите слишком уж хорошо. А где вы, мать вашу, достали эту бомбу?

– Вообще-то это было совсем не трудно. Вопрос упирался только в деньги, как и все в жизни. Плюс мои собственные реактивные самолеты, чтобы привезти ее сюда из бывшей советской республики. Я заплатил – из собственного кармана! – десять миллионов долларов, если вам это интересно. Можете себе представить, сколько таких бомб закупили люди вроде бен Ладена?

Харри прикончил воду из своей бутылки и взял бутылку Лэндсдэйла, а также его шариковую ручку, которую сунул в карман. Никто этого не заметил, поскольку Мэдокс продолжал говорить:

– Мы не монстры, мистер Маллер. Мы нормальные люди, намеренные спасти западную цивилизацию, спасти свои семьи, нашу страну и нашу веру в Бога.

– Убив при этом миллионы американцев? – спросил Харри, несмотря на протесты своего внутреннего голоса.

– Исламские террористы все равно их убьют, Харри. Это всего лишь вопрос времени. И лучше, если мы сделаем это раньше. Тогда города будем выбирать мы, а не они.

– Вы что тут, все с ума посходили, мать вашу перемать?!

– Придержите язык, Харри! – рявкнул Мэдокс. – Совсем недавно у вас не возникало никаких возражений при мысли об уничтожении мусульманского мира – мужчин, женщин, детей, плюс западных туристов и бизнесменов и бог знает кого еще, кто окажется на будущей неделе в странах Ближнего Востока…

– На будущей неделе?!

– Да! Как я уже говорил, можете сказать за это спасибо себе и своей организации. Сегодня тут оказались только вы – ходили, все разнюхивали, – но завтра или послезавтра могут появиться федеральные агенты и, возможно, войска из Кэмп-Драма. Будут разыскивать вас и обнаружат вот это! – Он похлопал по чемодану.

Харри чуть не вскочил со стула.

– Стало быть, нам нужно вас спрятать и доставить чемоданы в предназначенные для них места. – Он повернулся к членам совета. – А пока займемся более неотложными делами. Первое… – Он подошел к столу и нажал клавишу на клавиатуре. Свет в комнате начал гаснуть, экран монитора на стене засветился, и на нем появилась цветная карта Ближнего Востока и Восточной Азии. – Сейчас мы взглянем на мир ислама, который собираемся уничтожить.

Глава 10

– Итак, джентльмены, – начал Бэйн Мэдокс, – вот перед вами земли ислама, простирающиеся от Атлантического побережья Северной Африки, через всю Восточную Азию и кончающиеся в самой населенной мусульманской стране – Индонезии, которая является последним рубежом в войне с терроризмом. – Он сделал паузу для вящего драматического эффекта. – Сегодня в этих странах проживают более миллиарда мусульман, но к некоему моменту на будущей неделе их станет намного меньше. – Мэдокс дал всем время переварить услышанное. – Эд предоставил нам список мусульманских городов, на которые нацелены наши ракеты в соответствии с планом «Адское пламя»… – Он посмотрел на лист бумаги, лежащий перед ним, и позволил себе пошутить: – Выглядит прямо как рождественский список просьб к Санта-Клаусу.

Никто не засмеялся, и Мэдокс добавил:

– Эд расскажет об этом плане подробнее.

Заместитель министра обороны Эдуард Уолфер приступил к объяснениям:

– Существует, в сущности, два списка – А и Б. Список А охватывает весь Ближний Восток, так сказать, арабское сердце ислама, плюс некоторые конкретные цели в Северной Африке, Сомали, Судане, в мусульманских районах Центральной и Восточной Азии. Список в основном не менялся последние двадцать лет, но время от времени мы все же добавляли в него несколько новых целей, таких как северная часть Филиппин, превратившаяся в рассадник исламского фундаментализма. Отметим также, что изредка вычеркиваем из списка некоторые цели. Например, в результате нашей оккупации Афганистана мы выбросили большую часть этой страны из списка, равно как и некоторые места в районе Персидского залива, в Центральной Азии и Саудовской Аравии, где в настоящее время размещены американские войска.

Все покивали, некоторые сделали заметки в блокнотах.

– Мы также включили в список несколько новых целей в Южном Афганистане, – продолжал Уолфер, – а именно район Тора-Бора и прилегающие пограничные территории Пакистана, где, как мы считаем, скрывается бен Ладен. Если сукин сын переживет и это, то станет королем Большой Ядерной Помойки.

Раздалось несколько вежливых смешков.

– А зачем два списка? – спросил Скотт Лэндсдэйл.

– В соответствии с планом «Адское пламя», – пояснил Уолфер, – есть два возможных варианта ответного удара. Список А входит составной частью в оба из них, а цели по списку Б добавляются в зависимости от уровня и мощности атаки террористов. Например, если они используют биологическое или химическое оружие, уничтожены будут только цели по списку А. Если же это будет ядерное нападение с уничтожением американского города или нескольких городов, тогда к списку А без каких-либо дискуссий и обсуждений добавятся цели по списку Б.

– Ну, мы знаем, что нападение на США будет ядерным, – вмешался Мэдокс. – Потому что именно мы взорвем ядерные заряды.

В комнате воцарилось молчание, которое нарушил Пол Данн:

– Бэйн, вам не следовало бы проявлять такой энтузиазм по этому поводу.

– Извините, Пол. Но у нас ведь не официальное заседание Совета национальной безопасности, где все соблюдают вежливость и корректность. Здесь мы можем говорить то, что думаем.

Пол Данн не ответил, и Уолфер продолжил свои объяснения:

– У нас всегда были некоторые сомнения и озабоченность по поводу последующего выпадения радиоактивных осадков и изменений климата… отсюда и появление основного списка и дополнительного. Плюс к этому, конечно же, отнюдь не все исламские государства укрывают у себя террористов или ведут недружественную политику по отношению к США. «Адское пламя» снимает большую часть разногласий, рассчитывая удар возмездия в соответствии с природой террористического нападения на США. Итак, если это химическое или биологическое оружие и при этом погибнет, скажем, двадцать тысяч человек в Нью-Йорке или Вашингтоне, тогда ответный удар будет нанесен только по шестидесяти двум целям из списка А. Мы бы не хотели перегнуть палку.

Лэндсдэйл рассмеялся, отметив абсурдность подобного заявления, но больше, кажется, никто этого не заметил.

– На сегодняшний день, – продолжал Уолфер, – в обоих списках имеется в целом сто двадцать две цели. Мы предполагаем, что первоначальные потери противника составят около двухсот миллионов человек и, вероятно, еще порядка ста миллионов погибнут в течение следующих шести месяцев в результате воздействия радиации. – И равнодушно добавил: – После этого трудно прикинуть масштабы потерь в результате болезней, голода, холода, самоубийств, беспорядков и тому подобного.

Возражений не последовало.

– Люди, разработавшие план «Адское пламя», – сказал Уолфер, – понимали, что необходимо обеспечить такое положение, при котором будущий президент и его администрация не стояли бы перед стратегическим или моральным выбором. Если налицо ситуация Икс, мы отвечаем по списку А. Если ситуация Игрек – добавляем к нему список Б. Все очень просто.

Харри Маллер отвернулся от освещенной карты и посмотрел на четверых мужчин, сидящих по обе стороны стола. В свете, отбрасываемом монитором, все четверо, всего полчаса назад выказывавшие определенные признаки нервозности, теперь выглядели совершенно спокойными. Их лица словно говорили: «О'кей, мы все слышали. Давай заканчивай».

Он оглянулся на Мэдокса, не отрывавшего взгляда от монитора, и заметил, что по его лицу бродит странная улыбка, словно он смотрит порнуху. Мэдокс перехватил устремленный на него взгляд и подмигнул.

Харри повернулся на стуле и посмотрел на экран. «Боже ты мой! Они и в самом деле решились на это! Тогда помоги нам, Господи!»

– «Адское пламя», – вновь заговорил Уолфер, – это лишь новая версия ВГУ. В сущности, этот план был предложен, разработан и подготовлен к осуществлению при администрации Рейгана группой старых бойцов времен «холодной войны».

Он помолчал и уважительно произнес:

– Это были люди с характером. Они противостояли Советам, и противник струсил первым. Они оставили нам великий урок и великое наследство. И чтобы быть достойными этих людей, подаривших нам мир, свободный от советской угрозы, мы должны сделать с исламскими террористами то, что эти воины «холодной войны» готовились сделать с Советским Союзом.

И снова в комнате воцарилось молчание. Потом генерал Хокинс заметил:

– У русских по крайней мере имелось достоинство и здоровый страх смерти. И было бы неприятно и стыдно уничтожать их города и людей. Но вот эти ублюдки – исламисты траханые – заслуживают всего того, что мы для них приготовили.

– Расскажите, что конкретно мы приготовили и что они получат, – обратился Мэдокс к Эдуарду Уолферу.

Тот прокашлялся и начал:

– Они получат сто двадцать две ядерные боеголовки различной мощности, которые запустят в основном с ядерных подводных лодок класса «Огайо», находящихся в Индийском океане. Плюс несколько межконтинентальных баллистических ракет, выпущенных из районов Северной Америки. – И добавил: – Русских мы поставим в известность – в качестве жеста доброй воли и предупреждения – за минуту до пуска.

– Эти ядерные боеголовки, – заметил генерал Хокинс, – представляют собой лишь небольшую часть нашего арсенала. Останутся еще тысячи боеголовок, если нам потребуется нанести второй удар по исламу или русские и китайцы начнут делать глупости.

Уолфер кивнул и возобновил свои объяснения:

– В список А включены почти все столицы стран Ближнего и Среднего Востока: Каир, Дамаск, Амман, Багдад, Тегеран, Исламабад, Эр-Рияд и так далее; плюс к этому другие крупные города, известные лагеря подготовки террористов и все военные объекты.

Он сверился со своими записями и добавил:

– В первоначальном варианте Могадишо попал в список Б, но после «Дня черного ястреба» [7]7
  Операция американских войск в 1993 г. в Сомали против местного военного диктатора Мохаммеда Фарраха Айдада.


[Закрыть]его перенесли в список А, чтобы отомстить за это постыдное поражение. То же касается и порта Аден в Йемене – эсминец «Коул» [8]8
  Американский корабль, подвергшийся атаке террористов-смертников в Адене в октябре 2000 г., в результате чего 17 американских моряков погибли и 39 были ранены.


[Закрыть]тоже будет отомщен.

– Отрадно слышать, – заметил Мэдокс, – что в списки вносятся коррективы в соответствии с меняющейся обстановкой. Нам предстоит за многое отплатить.

– Вы совершенно правы, – согласился Уолфер. – Но как бы нам ни хотелось отомстить за гибель наших морских пехотинцев в Бейруте, этот столичный город в списках не значится. Половина его населения – христиане, а сам Бейрут станет для нас плацдармом при создании нового, более здорового Ближнего Востока. Заметьте также, что Израиль избавится от враждебного соседства – его будут окружать сплошные выжженные земли.

– А израильтянам известно об «Адском пламени»? – спросил Лэндсдэйл.

– То же, что известно нашим врагам, – ответил Уолфер. – Им этот план был представлен как один из возможных вариантов развития событий. Их не слишком радует перспектива покрыться радиоактивной пылью, но у них хорошая служба гражданской обороны и отработанная стратегия борьбы с подобными проблемами, так что они сумеют выжить, пока небо не очистится.

– Эд, как вы считаете, я уже могу заказать на Пасху турпоездку в Святую землю? – улыбнулся Скотт Лэндсдэйл.

– Мы сейчас говорим о совершенно новом мире, Скотт. О мире, в котором аэропорты вернутся к уровню безопасности, существовавшему в шестидесятые годы. О мире, в котором ваша семья и друзья снова будут провожать вас до выхода на посадку, а багажные камеры хранения перестанут восприниматься как принадлежность прошлого века. О мире, где каждого авиапассажира не станут рассматривать как потенциального террориста, где безопасность самолетов вновь вернется к техническим вопросам, а не к возможности присутствия на борту смертника со взрывчаткой в ботинках. О мире, где американский турист или бизнесмен не будет потенциальной жертвой террориста. В этом новом мире, джентльмены, к любому американцу отнесутся с должным уважением и вежливостью, даже с некоторой долей священного ужаса – так относились к нашим отцам и дедам, освободившим Европу и Азию от сил зла. А поэтому, Скотт, можете планировать поездку в Святую землю на Пасху. Вас там прекрасно примут, и вам не придется беспокоиться насчет бомбистов-самоубийц, взрывающихся в переполненных кафе.

Все сидели тихо, и Уолфер перешел к проблеме священных религиозных центров:

– В список основных целей входят также мусульманские священные города, такие как Медина, Фаллуджа, Кум и прочие. Удар по одним этим целям позволит вырвать у ислама сердце. Их самый священный город, Мекка, будет пощажен, но вовсе не из сентиментальности или чрезмерной чувствительности и уважения к их религии – его оставят в качестве города-заложника, который также уничтожат, если кто-то из террористов выживет и вздумает нам угрожать или мстить. Правительства стран Ближнего Востока, – сообщил он в заключение, – знают об этом. И просили нас также оставить Медину, если случится самое худшее. Мы ответили «нет».

– Хороший ответ, – заметил Мэдокс. – У меня было много неприятных конфликтов с королевской семьей саудитов. А через неделю они уже станут историей и единственное, что у них есть хорошего и полезного – нефть под песками, – дождется нас.

Эдуард Уолфер пропустил это замечание мимо ушей и продолжил:

– Еще одно святое для мусульман место, Иерусалим, также не будет разрушено, поскольку мы, христиане, а вместе с нами и иудеи, почитаем его как самый священный из всех святых городов. Мы полагаем, что после осуществления плана «Адское пламя» израильтяне вышвырнут мусульман из Иерусалима, Вифлеема, Назарета и других христианских святынь, которые они сейчас контролируют. А если не они, то мы сами их оттуда прогоним.

– К вопросу о городах, которые следует пощадить, – вмешался Мэдокс. – Я не вижу в списке Стамбула.

– Стамбул – это история, настоящее сокровище, – пояснил Уолфер. – Географически он находится в Европе и снова станет Константинополем. Мусульман оттуда вышлют. Должен добавить, джентльмены, что уже подготовлен план политических изменений, которые последуют за «Адским пламенем». Некоторые границы на карте мира перекроят, народы выселят из тех мест, где мы не хотим их видеть. Иерусалим, Бейрут и Стамбул приходят на ум первыми – правда, с этим политическим планом я знаком недостаточно.

– Что бы он собой ни представлял, – заметил Мэдокс, – эти проблемы мы вполне можем оставить Государственному департаменту. Пусть они сами с ними трахаются.

– Аминь, – подвел итог генерал Хокинс. – Если Багдад и большая часть Ирака исчезнут с лица земли, нам не придется воевать с Саддамом Хусейном.

– Вообще, – уточнил Уолфер, – нам и с Сирией не придется воевать, да и с Ираном тоже. Враждебные страны просто перестанут существовать.

– Мне это нравится, – одобрил Мэдокс. – А вам, Харри?

Тот поколебался, прежде чем ответить.

– Ага, если кому-то может понравиться мысль о массовом уничтожении людей.

Мэдокс пристально посмотрел на него:

– У меня есть сын, Харри. Бэйн-младший. Он офицер запаса армии США. Если мы начнем войну с Ираком, его призовут на действительную службу и он может погибнуть. А я предпочел бы, чтобы погибли жители Багдада, чем получить извещение о смерти сына в Ираке. Это, по-вашему, эгоистичное желание?