Текст книги "Адское пламя"

Автор книги: Нельсон Демилль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц)

Глава 8

Бэйн Мэдокс встал и объявил:

– Начинаем чрезвычайное заседание исполнительного совета клуба «Кастер-Хилл». – И продолжил, по-прежнему стоя: – Джентльмены, как вам известно, в связи с годовщиной событий одиннадцатого сентября Управление национальной безопасности объявило «оранжевый» уровень террористической опасности. Цель настоящего заседания – решить, следует ли нам продолжать осуществление плана «Грин», который приведет к снижению этого уровня до «зеленого». Навсегда. – Мэдокс взглянул на Харри: – Вам нравится такая цель, не так ли?

– Конечно.

– Но это сделает вас безработным.

– Ну и ладно.

– Хорошо. Тогда, если совет не возражает, я введу Харри в курс дела. Вообще-то нам не повредит анализ возможных перспектив, прежде чем мы придем к какому-то решению. – Он посмотрел на Маллера: – Вы слышали выражение «взаимно гарантированное уничтожение»?

– Я… да, слышал.

– В годы «холодной войны», если бы Советы запустили ядерные ракеты, нацеленные на нас, мы без промедления задействовали бы весь свой арсенал ядерного оружия. Тысячи ядерных боеголовок разрушили и уничтожили бы обе страны, обеспечив взаимное уничтожение. Помните?

Харри кивнул.

– Парадокс заключается в том, – продолжил Мэдокс, – что тогда мир был значительно безопаснее. Никаких колебаний, никаких политических дискуссий в нашем лагере. Во всем этом имелась какая-то потрясающая простота. Появление на экранах радаров тысяч ядерных ракет, направляющихся в нашу сторону, означало, что мы уже мертвецы. Возникла бы только одна проблема морального плана – если бы вообще возникла, – успеем ли мы убить десятки миллионов в неприятельской стране, прежде чем погибнем сами? Мы с вами знаем ответ на этот вопрос, однако в Вашингтоне попадались безмозглые людишки, считавшие, что отмщение не может служить оправданием, если мы превратим в руины большую часть планеты, и во имя какой бы то ни было цели нельзя уничтожать ни в чем не повинных мужчин, женщин и детей в стране, правительство которой нас уничтожило. Ну так вот, доктрина ВГУ – взаимно гарантированного уничтожения – сняла все подобные вопросы и проблемы, автоматически обеспечив ответный ядерный удар. Нам уже не требовалось полагаться на президента, потерявшего от страха голову, переживающего нервный срыв, занятого в этот момент партией в гольф или где-то там трахающегося.

Раздалось несколько вежливых смешков.

А мистер Мэдокс продолжал:

– Главная причина, в силу которой принцип ВГУ работал, заключалась в несомненной и симметричной угрозе. Каждая из сторон знала: первый ядерный удар, нанесенный ею, вызовет контрудар с другой стороны, причем такой же или даже превосходящей силы, что приведет к уничтожению цивилизации в обеих странах. – Помолчав, он добавил: – В результате такие районы, как Африка, Китай или Южная Америка, уцелеют и унаследуют то, что останется от Земли. Весьма нерадостная перспектива, не правда ли?

Харри вспомнил, каким был мир накануне развала Советского Союза. Возможность ядерной войны чрезвычайно пугала, но он никогда до конца не верил, что это произойдет.

Мэдокс, словно прочитав его мысли, сказал:

– Но этого так и не случилось. И никогда не случится. Даже самый безумный советский диктатор не решился бы на такое. Несмотря на все вопли леваков-пацифистов и безмозглых интеллектуалов, взаимно гарантированное уничтожение в целом обеспечило безопасность мира от ядерного Армагеддона. Так?

«К чему это он клонит, черт его дери?» – подумал Харри.

Бэйн Мэдокс сел, закурил сигарету и спросил Маллера:

– Вы когда-нибудь слышали о плане «Адское пламя»?

– Нет.

Мэдокс пристально посмотрел на него и пояснил:

– Это секретная правительственная директива. Может, вы случайно слышали это название в каком-нибудь разговоре?

– Нет.

– Так я и думал. Этот секретный план известен только людям из верхнего эшелона власти. И нам. А теперь о нем узнаете и вы, если будете слушать внимательно.

Тут вмешался Пол Данн, советник президента:

– Бэйн, а нам это надо – обсуждать подобные вопросы в присутствии мистера Маллера?

Бэйн Мэдокс повернулся к нему:

– Как я уже говорил, это будет неплохим тестом для всех нас. Нам очень скоро предстоит принять решение, которое изменит мир, да и всю историю человечества – на тысячелетия вперед. Самое малое, что мы сейчас можем сделать, это объяснить наши мотивы мистеру Маллеру, представляющему страну и нацию, которую мы намерены спасти, как мы сами заявляем. Не говоря уж о том, что сейчас, в этот критический момент, мы объяснимся перед собой и друг другом.

Лэндсдэйл, парень из ЦРУ, произнес, обращаясь ко всем:

– Нам придется позволить Бэйну вести дело по своему усмотрению. Давно следовало бы это понять.

– Гораздо более важно, – добавил Эдуард Уолфер, – что сейчас мы переживаем важнейший момент, когда меняется, трансформируется вся история мира, и я не хотел бы, чтобы Бэйн или кто угодно другой вдруг счел, будто мы не обсудили это должным образом, соответствующим важности принимаемого решения.

Мэдокс повернулся к старому другу:

– Спасибо, Эд. Никто в мире, вероятно, никогда не узнает, что здесь сегодня произошло, но об этом знаем мы и Бог. А если мир когда-нибудь все же прозреет, тогда нам придется оправдываться перед Богом и людьми.

– Ну давайте ничего не скажем Богу, – сухо прокомментировал Лэндсдэйл.

Мэдокс проигнорировал его ироническое замечание и затянулся сигаретой.

– Первые нападения исламских террористов начались в семидесятых годах, как вам известно, – напомнил он.

Бэйн Мэдокс начал с кровавой резни на Олимпиаде в Мюнхене и зачитал список терактов представителей исламского джихада за тридцать лет – угоны пассажирских авиалайнеров, взрывы, похищения, казни и массовые убийства.

Все присутствующие хранили молчание и порой кивали, вспоминая то или иное нападение террористов.

Харри Маллер помнил почти все теракты, перечисленные Мэдоксом, и поразился, как много их набралось за последние тридцать лет. И еще его удивило, о скольких он забыл, даже о крупных, таких как взрыв в казарме морских пехотинцев в Ливане, когда погибло около двухсот сорока американских солдат, или о взрыве бомбы на борту лайнера компании «Пан-Американ», летевшего рейсом сто три, над Локерби, при котором погибло несколько сотен людей.

Харри чувствовал, как все больше ярость захлестывает его, пока Мэдокс зачитывает свой список терактов. Ему вдруг подумалось, что, если бы сейчас в это помещение вошел террорист – или просто мусульманин, – собравшиеся разорвали бы его на части. Мэдокс явно умел заводить толпу.

Сам же Мэдокс оглядел сидевших за столом и сказал:

– У каждого из нас, здесь присутствующих, был друг или знакомый, погибший во Всемирном торговом центре или Пентагоне. – Он обратился к генералу Хокинсу: – Ваш племянник, капитан Тим Хокинс, погиб в здании Пентагона. – Потом повернулся к Скотту Лэндсдэйлу: – Двое ваших коллег погибли в ВТЦ, правильно?

Лэндсдэйл кивнул.

– А у вас? Вы в тот день кого-нибудь потеряли? – спросил Мэдокс у Харри.

– Мой босс… – ответил тот. – Капитан Стейн и другие ребята, мои знакомые, погибли в Северной башне…

– Примите мои соболезнования, – сказал Мэдокс, закончив на этом перечисление зверств и иных актов насилия по отношению к американцам и жителям других стран Запада. – Это было совершенно новое явление в мировой истории, и ни мир в целом, ни Соединенные Штаты в частности не знали, как реагировать. Многие думали, все пройдет само. Чего, увы, не случилось. Стало только хуже. По сути дела, Запад оказался безоружным, не способным противодействовать террористическим нападениям; у нас, по-видимому, не хватает воли, чтобы должным образом ответить тем, кто нас убивает. Даже когда Соединенные Штаты подверглись атаке на своей собственной территории – в девяносто третьем году, при взрыве во Всемирном торговом центре, – мы не сделали ничего. – Он посмотрел на Харри: – Правильно?

– Ага… но кое-что все же изменилось…

– Я не заметил.

– После одиннадцатого сентября все изменилось, – сказал Харри. – Мы теперь в гораздо большей мере…

– Знаете, Харри, вы и ваши друзья из АТОГ, да и все эти ФБР, ЦРУ, военная разведка, британские MI5 и MI6, Интерпол и прочие совершенно бесполезные европейские разведывательные службы, могли бы всю свою оставшуюся траханую жизнь преследовать исламских террористов, и это ни черта бы не изменило.

– Но я не знаю…

– Зато я знаю! В прошлом году – Всемирный торговый центр и Пентагон. А в будущем в таком положении вполне могут оказаться Белый дом и Капитолий. – Мэдокс выдержал паузу, затянулся и выпустил несколько колец дыма. – А в один прекрасный день – какой-нибудь крупный американский город, целиком. Ядерный взрыв. У вас есть в этом сомнения?

Маллер молчал.

– Как вы полагаете, Харри?

– Нет. Нету у меня сомнений.

– Вот и отлично. И ни у кого за этим столом их нет. Вот поэтому мы здесь и собрались. А как нам предотвратить такое? – спросил он у Харри.

– Ну… вообще-то я иногда работаю с ребятами из группы по чрезвычайным ядерным ситуациям – ГЧЯС. Вы знаете про такую?

Бэйн Мэдокс усмехнулся:

– Харри, вы сидите рядом с заместителем министра обороны, с одним из ведущих советников президента по проблемам национальной безопасности, с человеком, осуществляющим связи между ЦРУ и Белым домом. Я был бы крайне удивлен, если бы нашлось хоть что-то, о чем мы не знаем.

– Тогда зачем все время задаете мне вопросы?

Мэдокс натянуто улыбнулся:

– Позвольте мне сказать несколько слов о ГЧЯС, известной также как добровольная пожарная команда ядерного века. Очень тонкая штучка и ничуть не более эффективная, порядка тысячи добровольцев из всех областей науки, из правительственных учреждений и правоохранительных органов, которые иногда выдают себя за туристов или представителей бизнеса. Они ездят по городам Америки и по другим важным и уязвимым объектам, таким как плотины, ядерные реакторы и тому подобное, таская с собой детекторы гамма-лучей или нейтронов, спрятанные в портфели, сумки для гольфа, автомобильные холодильники и всякие прочие емкости. Правильно?

– Да.

– Ну и что, хоть одну атомную бомбу обнаружили?

– Пока нет.

– И никогда не обнаружите. Ядерное взрывное устройство или «грязная» бомба с включенным таймером может легко оказаться в жилом доме на Парк-авеню, а шансы ГЧЯС и Харри Маллера обнаружить эту бомбу примерно равны нулю. Правильно?

– Не знаю. Иногда может и повезти.

– А это звучит совсем не ободряюще, Харри, – заметил Мэдокс. – Вопрос сейчас в том, каким образом американское правительство может предотвратить уничтожение целого американского города оружием массового уничтожения, а именно ядерным устройством, установленным террористами? – Он посмотрел на Маллера и добавил: – Мне хотелось бы, чтобы вы извлекли урок из «холодной войны» и стратегии взаимно гарантированного уничтожения и сказали мне, как остановить террористов, намеренных подложить и взорвать ядерную бомбу в одном из городов Америки. Это не риторический вопрос, так что будьте любезны отвечать.

– О'кей, – кивнул Харри. – Думаю, надо поступить как с русскими – если они будут знать, что мы намерены нанести им ядерный удар, то не станут наносить его нам.

– Правильно, – одобрил Мэдокс. – Но ведь враг по своей природе теперь совсем другой. Глобальная террористическая сеть отнюдь не похожа на бывший Советский Союз. Советы были империей со своим правительством, с городами и четкими целями. И все это было занесено в стратегические планы, разработанные Пентагоном, и известно Советам. А вот исламский терроризм – весьма аморфная структура. Если исламская террористическая организация взорвет ядерное устройство в Нью-Йорке или Вашингтоне, по кому наносить удар возмездия? – Он уставился на Харри: – По кому?

Тот с минуту подумал.

– По Багдаду.

– Почему по Багдаду? Откуда нам будет известно, что Саддам Хусейн как-то связан с ядерным нападением на Америку?

– А какая разница? – спросил в ответ Харри. – Любой арабский город подойдет, что один, что другой. Они и так все сразу поймут.

– И в самом деле, поймут. Но имеется идея получше. Во времена администрации Рейгана правительство задумало и разработало секретный план под названием «Адское пламя». В чем он заключается? В полном уничтожении всего исламского мира с помощью американских ядерных ракет – в ответ на ядерное нападение на Америку. Как вам такое?

Харри молчал.

– Можете говорить свободно. Вы среди друзей. Вам бы разве не хотелось – в глубине души, – чтобы все эти страны превратились в море расплавленного и спекшегося стекла?

Харри оглядел сидящих за столом и ответил:

– Да.

Бэйн Мэдокс кивнул:

– Ну вот вам и решение. Харри Маллер, во всех отношениях типичный средний американец, хотел бы, чтобы ислам был уничтожен в ядерном холокосте.

Харри Маллер намеренно поддержал вздор, который нес Мэдокс – а это был именно вздор. Бред сивой кобылы. Безумные фантазии недоумков с крайне правыми взглядами. У них, наверное, от таких разговоров эрекция наступает. Он не видел способа, с помощью которого можно претворить в жизнь выдумки Мэдокса. Это напомнило ему собственную работу в Управлении полиции Нью-Йорка, в отделе разведки, когда он допрашивал радикалов-леваков, толковавших о мировой революции, подъеме масс на борьбу и прочем идиотском вздоре. Его босс называл это «детскими поллюциями». Он снова оглядел сидящих за столом. Вообще-то эти парни не выглядели любителями заниматься онанизмом и вешать людям лапшу на уши. По правде сказать, они казались очень серьезными, нацеленными на что-то существенное, да и сами были людьми значительными.

Мэдокс прервал размышления Харри:

– Так как нам заставить правительство Соединенных Штатов покончить с терроризмом и нынешней явной и неизбежной ядерной угрозой Америке? Не знаете? Ну так я вам скажу. Правительство должно дать ход программе «Адское пламя». Так?

Харри не ответил, и Бэйн Мэдокс добавил:

– В мире где-то болтается порядка семидесяти ядерных устройств, портативных, размером с чемодан, пропавших из хранилищ бывшего Советского Союза. Вам это известно?

– Шестьдесят семь, – уточнил Харри.

– Спасибо. А вам не приходило в голову поинтересоваться, что будет, если хотя бы один из этих чемоданов попадет в руки исламских террористов?

– Мы полагаем, уже попал.

– Да, вы правы. Уже попал. И я вам еще кое-что скажу, если вы не в курсе, – нечто такое, что знают менее двадцати человек во всем мире. Один из таких чемоданов обнаружили в прошлом году в Вашингтоне, округ Колумбия. И не ребята из ГЧЯС, которым повезло, а парни из ФБР, действовавшие по наводке.

Харри задумался над этой информацией, и по его спине пробежал холодок.

– Я уверен, – продолжал Мэдокс, – что имеется еще несколько таких чемоданов, контрабандой ввезенных в нашу страну – вероятно, через несуществующую границу с Мексикой. И один из них, вполне возможно, спрятан в квартире, расположенной через улицу от вашего офиса.

– Нет, я так не думаю. Мы весь район прочесали.

– Ладно, это я просто для усиления эффекта. Не воспринимайте буквально. Вопрос в том, почему портативное ядерное устройство, пропавшее из арсеналов Советского Союза, пока еще не взорвалось в одном из городов Америки? Как вы полагаете, у исламских террористов могут возникнуть какие-либо моральные или этические проблемы, если они вознамерятся уничтожить американский город и убить миллионы невинных людей – мужчин, женщин и детей?

– Нет, не могут.

– Я тоже так считаю. И никто так не думает после одиннадцатого сентября. Однако могу вам сказать, почему этого не случилось и, видимо, не случится. Потому что план «Адское пламя» ничуть не менее надежное средство сдерживания, чем принцип взаимно гарантированного уничтожения, и его невозможно сохранить в полной тайне. В сущности, с тех пор как разработали план «Адское пламя», исламские государства были проинформированы вашингтонской администрацией, что нападение на любой американский город с использованием оружия массового уничтожения автоматически обеспечит ответный ядерный удар Америки по крупным городам и другим целям в исламском мире.

– Очень хорошо, – заметил Харри.

– И все присутствующие здесь джентльмены, – продолжал Мэдокс, – могут подтвердить, что «Адское пламя» рассматривается американским правительством в качестве мощного побудительного мотива для властей исламских стран контролировать активность своих террористов, делиться с американскими разведывательными службами соответствующей информацией и предпринимать все необходимые меры, дабы уберечься от полного распыления в ядерном огне. Интересно добавить, что наводка насчет ядерного устройства, завезенного в Вашингтон, поступила от правительства Ливии. Так что, как видите, этот план работает.

– Здорово!

– ГЧЯС – просто жалкая, односторонняя и чисто оборонительная мера в ответ на ядерный терроризм. А «Адское пламя» – ответ эффективный. Ствол пистолета, приставленный к виску каждого руководителя исламского государства, пистолета, который тут же выстрелит, если они не сумеют обуздать своих приятелей-террористов, не пресекут их ядерные амбиции. Несомненно, большая часть, если не все террористические организации были предупреждены об этом своими исламскими правительствами, которые их укрывают, помогают им и имеют с ними постоянную связь. Верят террористы в такой исход или нет, вопрос не в этом. Похоже, верят, и именно по этой причине на нас пока не нападали с использованием оружия массового уничтожения. Что вы думаете по этому поводу, Харри?

– Звучит вполне разумно, мне кажется.

– Мне тоже. Исламские правительства также были проинформированы, что проект «Адское пламя» не подлежит изменениям – то есть ни один американский президент не может ничего поменять в нем или отменить удар возмездия по исламу. Это удерживает наших врагов от попыток проанализировать и оценить политику каждого президента с целью определить, достаточно ли у него мужества. Президент в данном случае весьма эффективно выведен за скобки, даже если в Америке произойдет ядерный взрыв. Точно так, как это было во времена «холодной войны». – Он повернулся к Полу Данну: – Правильно?

– Правильно, – подтвердил тот.

Мэдокс снова обернулся к Харри:

– Вы, кажется, задумались. О чем?

– Ну… мне кажется, в правительстве об этом уже размышляли… только вот пятьдесят или сто ядерных взрывов на Ближнем Востоке – это же вся нефть погорит к едреной матери… Так ведь?

Некоторые улыбнулись, и Мэдокс тоже расплылся в улыбке. Посмотрел на Эдуарда Уолфера и сказал:

– Заместитель министра обороны уже убедил меня, что в списке целей нет нефтяных месторождений. И нефтеперерабатывающих заводов, и нефтяных терминалов тоже нет. Они останутся нетронутыми, но перейдут под наше управление. – Он снова улыбнулся. – Мне же надо как-то денежки зарабатывать, а то жить будет не на что.

– Ага, точно. А как тогда насчет окружающей среды и прочего? Понимаете, о чем я – радиоактивные осадки, ядерная зима…

– Я уже говорил вам: ответ на глобальное потепление – это ядерная зима. Шутка, конечно. Видите ли, возможные последствия взрыва пятидесяти или даже ста ядерных зарядов на Ближнем Востоке были тщательно изучены и проанализированы в правительстве. Они не окажутся столь уж скверными. То есть для них-то это будет конец света. Но для остального мира жизнь продолжится. Правда, реальные последствия зависят от конкретной компьютерной программы, используемой при их оценке.

– Да?.. – Харри Маллера тревожил еще один вопрос. – Ну, этого никогда не произойдет, поскольку, как вы сами сказали, если террористам все известно… Или вы узнали, что они все же намерены нанести нам ядерный удар?

– Ничего такого мы не узнали. А вы? Вообще-то мои коллеги, присутствующие здесь, считают план «Адское пламя» настолько эффективным сдерживающим средством, что вероятность ядерной атаки исламских террористов на один из американских городов весьма низка. И потому мы должны проделать это сами.

– Проделать что?

– Мы, Харри, люди, собравшиеся в этой комнате, разработали проект «Грин», предусматривающий взрыв атомного устройства в американском городе, который, в свою очередь, запустит план «Адское пламя» – ядерное уничтожение всего исламского мира.

Харри не был уверен, правильно ли расслышал, и подался к Мэдоксу.

А тот посмотрел ему прямо в глаза:

– Прелесть ситуации заключается в том, что правительству даже не придется искать подтверждения, виновны ли в ядерном нападении на Америку исламские террористы. Существует весьма стойкое предубеждение в отношении лиц, ведущих джихад, изначально возлагающее вину за нечто подобное именно на них, так что никаких убедительных улик не потребуется, чтобы запустить план «Адское пламя». Блестяще задумано, не правда ли?

Харри глубоко вдохнул и произнес:

– Вы что, спятили?

– Нет. Разве мы выглядим ненормальными?

У Харри вовсе не было ощущения, что остальные четверо обезумели, но у Мэдокса с мозгами явно не все в порядке. Он набрал в легкие побольше воздуха и спросил:

– У вас есть ядерный заряд?

– Конечно. Как вы считаете, зачем иначе нам здесь собираться? У нас четыре таких заряда. По сути дела… – Мэдокс встал, подошел к черному кожаному чемодану и похлопал по нему ладонью: – Вот один из них.