Текст книги "Адское пламя"
Автор книги: Нельсон Демилль
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 36 страниц)
Часть VIII
Понедельник
Нью-Йорк
В Америке существуют фракции, но нет заговоров.
Алексис де Токвиль. О демократии в Америке, 1835 г.
Глава 16
Это был День Колумба, особый день, когда отмечаются заслуги давно умершего белого человека, случайно наткнувшегося на новый континент на пути куда-то, совсем в другое место. У меня не раз появлялось аналогичное ощущение, когда я выходил из бара «Дрезнерс».
Сегодня мы оделись совершенно обычно: на мне были удобные ботинки, черные джинсы, спортивная рубашка и кожаная куртка. Кейт тоже красовалась в джинсах, но в сапогах, свитере с высоким воротом и замшевой куртке.
– Твоя сумочка не сочетается с кобурой, – заметил я.
– Ну, значит, мне сегодня придется купить новую сумочку.
Надо бы мне почаще держать свой длинный язык за зубами.
Мы вышли из своего дома на Восточной Семьдесят второй улице, и Алфред, наш швейцар, подозвал нам такси.
В этот праздничный день уличное движение на Манхэттене было не слишком напряженным, так что мы быстро добрались до дома двадцать шесть по Федерал-плаза.
Это был отличный осенний день – ясный и чистый.
– Ты уверен, что Том Уолш сегодня появится на работе?
– Нет, но если ты напоешь несколько нот, я могу узнать мелодию.
– Ты клоун.
– Это уже давно и точно установлено.
Таксист, парень по имени Зияд аль-Шехи, если верить табличке, говорил с кем-то по своему мобильному по-арабски.
Я приложил палец к губам, наклонился вперед и прошептал:
– Он разговаривает со своим руководителем из местной ячейки Аль-Каиды… говорит что-то о распродаже в магазине «Бергдорф», назначенной на День Колумба.
Она тяжело вздохнула.
Мистер аль-Шехи закончил разговор, и я спросил его:
– Вы знаете, кто такой Христофор Колумб?
Он глянул в зеркало заднего вида:
– Коламбус-серкл? Или Коламбус-авеню? Куда вам нужно? Вы ж сказали, на Федерал-плаза.
– Вы никогда не слышали про «Нинью», «Пинту» и «Сайта-Марию»?
– Простите, сэр?
– Про королеву Изабеллу, черт побери? Вы участвуете в параде на День Колумба?
– Простите, сэр?
– Джон! Прекрати!
– Я пытаюсь помочь ему подготовиться к тесту на получение гражданства.
– Прекрати.
Я откинулся назад и замурлыкал песню «Осень в Нью-Йорке».
Поскольку нынче федеральный праздник, Федеральная антитеррористическая оперативная группа не полностью задействована, но Кейт решила все равно пойти вместе на работу, чтобы составить мне компанию и подогнать свои бумажные дела. Потом мы вместе съедим ленч и она отправится по магазинам, чтобы поспеть на распродажи по случаю Дня Колумба.
Даже когда наши графики совпадают, мы не всегда едем на работу вместе. Нередко один из нас слишком долго занимается своим макияжем, а другого одолевает нетерпение и он уезжает.
У Кейт в портфеле лежала «Таймс», и я попросил дать мне спортивную страницу, но вместо этого она протянула мне первую полосу.
Заголовок на первой полосе гласил: «Рамсфелд выступает за решительные массированные действия, чтобы сорвать любые попытки нападения». В статье разъяснялось, что США следует действовать быстрее, пока мы еще не вышли из «предкризисного периода», чтобы предотвратить попытки напасть на нашу страну. Если Саддам читает «Таймс», подумалось мне, он позвонит своему букмекеру и сделает ставку на то, что вторжение начнется в конце января.
Другая большая статья посвящалась взрыву начиненного взрывчаткой автомобиля возле часто посещаемого западными туристами ночного клуба на индонезийском острове Бали. Кажется, открывается новый фронт в этой войне, развязанной глобальным терроризмом. Насчитали сто восемьдесят четыре погибших человека плюс более трехсот раненых – самые значительные потери после 11 сентября 2001 года.
«Таймс» полагала, что нападение, видимо, работа исламистских «экстремистов». Хорошее предположение. И слово они в «Таймс» подобрали хорошее. Зачем называть их террористами или убийцами? Это так безапелляционно, словно судебный приговор. Выходит, Адольф Гитлер тоже был экстремист.
Мы не победим в войне с терроризмом, пока не победим в словесных баталиях.
Я перешел к кроссворду и спросил у Кейт:
– Какое можно дать определение умеренному арабу?
– Не знаю.
– Это парень, у которого кончились патроны.
Она покачала головой, а Зияд рассмеялся.
Юмор всегда помогает навести мосты между разными культурами.
– А денек нынче будет дли-и-инный, – заметила Кейт.
И, как потом оказалось, была совершенно права.
Глава 17
Харри не сидел за своим столом, когда мы без пяти минут девять прибыли в дом двадцать шесть по Федерал-плаза. Не появился он там и в девять пятнадцать, и в девять тридцать. А ведь, как следовало из нашего последнего с ним разговора, он должен был доложиться Уолшу именно сегодня. Уолш был на месте. Харри не было.
В офисе – некоторое разнообразие по сравнению с обычной суетой – стояла тишина. Я насчитал трех копов из УП Нью-Йорка – они сидели за своими столами – и одного агента ФБР – Кейт. Кроме того, на посту в командном центре, расположенном где-то на двадцать шестом этаже, должен сидеть по меньшей мере один дежурный спецагент – принимать информацию по телефонам, по радио и Интернету. Оставалось только надеяться, что все террористы разъехались на нынешний длинный уик-энд любоваться осенними листьями в лесах Новой Англии.
В девять сорок пять я позвонил Харри Маллеру на сотовый и оставил сообщение, потом позвонил ему домой в Куинс и оставил сообщение на автоответчике. Наконец, вызвал его по пейджеру – а это, в соответствии с правилами нашей работы, было уже официальным вызовом.
В пять минут одиннадцатого Кейт пересекла помещение и сказала мне:
– Том Уолш хочет видеть нас обоих.
– Зачем?
– Понятия не имею. Ты с ним еще не говорил?
– Нет.
Мы направились в кабинет Уолша. Дверь была открыта.
Уолш встал с места и встретил нас на полпути – явный признак, что вы еще не по уши в дерьме. Он сделал нам знак садиться к круглому столу возле окна, и мы уселись. Стол был завален бумагами и папками – картина, очень непохожая на то, что здесь было при Джеке Кениге.
На стекле его огромного окна, сквозь которое когда-то виднелись башни-близнецы, теперь красовалась переводная картинка с изображением тех же башен и словами «11 сентября – не забудем никогда!».
Как я уже говорил, сегодня выдался отличный осенний день, такой же, как и тогда, год и месяц назад, при нападении на ВТЦ. Если бы не встреча в ресторане «Окна в мир», Джек, вероятно, сидел бы тогда здесь, в своем кабинете, и наблюдал за этим из окна. И Дэвид Стейн тоже смотрел бы на происходящее из своего углового кабинета. Но вышло так, что они увидели все с гораздо более близкого расстояния.
– Джон, – начал Том Уолш, – ребята из отдела компьютерной безопасности сообщили, что в пятницу ты использовал свой пароль, пытаясь получить доступ к закрытому файлу.
– Совершенно верно. – Я посмотрел на Уолша. Он был слишком молод для поста ответственного спецагента и руководителя группы – около сорока, ирландского происхождения, черноволос, довольно привлекателен, не женат. У него была репутация дамского любимчика, а также трезвенника, что автоматически превращало его в поддельного ирландца – парня, который женщин предпочитает виски.
– Почему вас заинтересовал этот файл? – спросил он.
– Ну, не помню. Том. Я же так и не смог в него залезть, а посему и думать забыл, чем он меня заинтересовал.
Уолш пристально смотрел на меня, выказывая некоторые признаки нетерпения, как мне показалось.
Раньше мне не очень нравился напористый тевтонский стиль Джека Кенига, потом я думал, что мне импонирует стиль Тома Уолша, поскольку сам наполовину ирландских кровей, но это был тот случай, когда характер работы формирует человека, – как говорится, поживешь в грязи, поневоле запачкаешься.
– И какого дьявола должен означать твой запрос «Иракский „Кэмел-клуб“; оружие массового уничтожения»?
– Да просто глупость. – Я глянул на Кейт, но ее это явно не насмешило, лишь обеспокоило.
– Понятно. – Уолш тоже посмотрел на Кейт, как и он сам «несгибаемую героиню» из ФБР, и спросил ее: – Вы сообщили Джону об этом задании и слежке?
– Сообщила, но только в воскресенье.
– Значит, это Харри Маллер вам рассказал, – заявил мне Уолш.
Ну нет, коп своего брата копа никогда не сдаст, и я ответил:
– Харри Маллер? А какая связь между ним и этой касторкой, или как его там?.. Как он называется?
– Ладно… это не важно. Не имеет значения.
– Именно. И раз уж я здесь оказался, могу я подать официальную жалобу на то, что вы просите у моей жены разрешения направить меня на задание на север штата?
– Я вовсе не просил разрешения! Просто оказал вам обоим любезность. Вы женаты, и мне не хотелось разрушать ваши личные планы на этот праздничный уик-энд.
– В следующий раз обращайтесь ко мне.
– Хорошо. Вас понял.
– А почему вам в голову пришла именно моя фамилия?
Уолшу, кажется, совсем не хотелось обсуждать этот вопрос, но он ответил:
– Ну, это очевидно. Мне казалось, вы более всего подходите для такой работы.
– Том, вам, наверное, известно: последний раз, когда я занимался слежкой в сельской местности, это было в Центральном парке и я пропадал там целых два дня.
Он вежливо улыбнулся:
– Видите ли, я имел в виду несколько иные аспекты слежки.
– Такие как?..
– Ну, во-первых, это задание связано со вторжением в частные владения без ордера, что как раз относится к вашей компетенции. Кроме того, в этом заведении – в клубе «Кастер-Хилл» – очень хорошая система безопасности и охрана, поэтому существовала угроза, что агента, ведущего наблюдение, перехватят и станут допрашивать, а вы, я знаю, могли бы справиться с подобной проблемой. – И добавил внушительно: – Члены этого клуба имеют некоторое политическое влияние в Вашингтоне.
Я понял, почему никто не пожелал обратиться к судье за ордером на обыск. А помимо этого всплыло явное несоответствие между тем, что сказал мне Харри Маллер – рутинное задание, обычная слежка для заполнения досье и все такое прочее, – и сообщением Тома Уолша. Поскольку Харри не стал бы мне врать, я сделал заключение, что он не получил от Уолша полной информации, и сказал ему:
– Стало быть, вам понадобилось, чтобы попался именно этот коп, если что-то пойдет не так?
– Это совершенно исключено! Ладно, давайте пойдем дальше. От Харри Маллера нет никаких вестей.
Да я уже давно заподозрил, что именно поэтому мы и очутились у него в кабинете, но еще надеялся на другую причину.
– А он должен был с вами связаться?
– Только в том случае, если у него возникнут осложнения.
– Иногда осложнение заключается именно в том, что агент не выходит на связь.
– Спасибо за подсказку. О'кей, давайте я вам расскажу все, что знаю. – И начал: – Харри Маллер, как вам известно, уехал отсюда около пяти вечера в пятницу. Перед этим он заходил в техотдел, получил то, что ему было нужно, и пошел в гараж, где стоял его внедорожник, на котором он приехал на работу, предвидя подобное задание. Дженнифер Лупо случайно встретила его в гараже, они обменялись несколькими словами, и это, насколько нам известно, был последний человек, который его видел. – Он вздохнул и продолжил: – А последним, кто его слышал, была его подруга, Лори Баник – он звонил ей в семь сорок восемь утра в субботу.
На столе стоял диктофон, и Уолш нажал кнопку. Раздался голос Харри: «Привет, малыш. Это твой любимый и единственный. Я тут в горы забрался, так что у меня, вероятно, достаточно долгое время будет скверный прием. Но я хотел послать тебе привет. Сюда я приехал вчера около полуночи, переночевал в машине, а сейчас уже на службе, возле охотничьего домика богатеньких ультраправых недоумков. Так что не звони мне, я тебе сам попозже звякну по обычному телефону, если не смогу дозвониться по сотовому. О'кей? Мне еще надо будет кое-что сделать в тутошнем аэропорту, чуть позже сегодня или завтра утром, так что, наверное, придется здесь ночевать. Дам тебе знать, когда это выяснится окончательно. Ладно, поговорим потом. Пока. Целую».
– Итак, мы знаем, что он туда доехал, – прокомментировал услышанное Уолш. – И знаем, что добрался до этого владения. В девять шестнадцать утра она перезвонила ему и оставила сообщение, которое мы потом получили от компании-провайдера. – Он снова нажал кнопку диктофона, и мы услышали голос Лори Баник: «Привет, милый! Получила твое сообщение. Я спала. Я сегодня поеду по магазинам с твоей сестрой и Анной. Позвони мне попозже. Я беру с собой свой мобильник. О'кей? Дай мне знать, если останешься там ночевать. Я тебя люблю и скучаю. – Потом она добавила: – Берегись этих правых недоумков. Они любят таскаться с пистолетами. Будь осторожен!»
– И вы, конечно, ей позвонили.
– Да. Сегодня утром. Она сказала, что в субботу около четырех пополудни получила текстовое сообщение от Харри на свой мобильный телефон, и в нем говорилось… – Он заглянул в лежавший на столе листок и прочитал: «Извини, я пропустил твой звонок, тут скверный прием. Я тут одного приятеля встретил – он приехал ловить рыбу. Увидимся в понедельник».
Никто из нас не стал объяснять очевидное – последнее текстовое сообщение могло прийти от кого угодно, а вовсе не от Харри. Но Лори, по-видимому, считала, что именно от него, поскольку Уолш сказал нам:
– Она беспокоится. Позвонила ему, получив сообщение, а он не ответил. Она продолжала ему звонить и оставлять сообщения, и на пейджер звонила раз пять. Последнее свое сообщение отправила вечером в воскресенье. Она пересказала мне содержание – раздражение, даже злоба, по возрастающей, а в последнем заявила, что, если он не ответит, между ними все кончено.
Я спросил:
– А когда она перестала злиться и начала беспокоиться?
– Примерно в десять вечера в воскресенье. У нее есть номер ночного дежурного, так что она побеседовала с агентом ФБР – это был Кен Рели – и сообщила ему о своих тревогах.
Я кивнул. Я и сам получал подобные звонки от подружек и приятелей, мужей и жен. В таких случаях приходится здорово напрягаться, чтобы понять, есть ли действительный повод для беспокойства. Почти в ста процентах подобных случаев любимый и единственный оказывался жив и здоров, но это ненадолго – вернувшись домой, он уже таким не будет.
– Кен попытался ее успокоить, – продолжил Уолш, – но подружкам не оказывают таких услуг, как женам или членам семьи, так что предложить ей он мог не слишком много. Он, конечно, записал ее номер телефона и сказал, что позвонит, если что-то узнает. И даже попробовал связаться с Харри по сотовому и пейджеру, но не получил ответа. Его это не слишком обеспокоило, – добавил Уолш.
По правде сказать, для беспокойства не было особых оснований, если не считать, что Харри не ответил на сигнал пейджера. С одной стороны, это все же был уик-энд, а агенты, как всем известно, частенько забывают свои пейджеры дома. Или, к примеру, пребывают во время вызова в шумной компании в баре или, наоборот, в тихой компании в постели, где сигнал пейджера можно и не услышать. Но с другой стороны, Харри ведь был на задании.
– Может, вся проблема в плохом приеме, – предположил я.
Уолш кивнул:
– Когда я приехал сюда, в восемь, то первым делом просмотрел записи в журнале дежурных за весь уик-энд и обнаружил запись, оставленную Кеном Рейли по поводу Лори Баник и Харри Маллера. Я не слишком беспокоился, но позвонил Харри на сотовый и послал вызов на пейджер. Потом перезвонил мисс Баник и переговорил с ней. Затем сделал еще несколько звонков, включая местное отделение ФБР в Олбани, и попросил тамошнего начальника, Гэри Мелиуса, начать поиск пропавшего агента, хотя, как я понял, он был не совсем уверен, действительно ли детектив Маллер пропал при исполнении служебных обязанностей, а не по собственной воле. Как бы то ни было, шеф местного отделения уведомил полицию штата, а те, в свою очередь, должны были сообщить об этом местной полиции, которая лучше знает район, но не располагает приличными людскими ресурсами. Они сейчас проверяют местные больницы, но пока среди поступивших туда не обнаружено никого с таким именем и никаких неопознанных пострадавших.
Он посмотрел на Кейт, потом на меня, пытаясь определить, как я полагаю, нашу реакцию и, видимо, экстраполировать оценку его немедленных действий людьми, стоящими выше на иерархической лестнице.
– Полиция штата, – продолжал он, – прогнала фамилию Харри через компьютер в поисках жертв дорожно-транспортных происшествий. У них есть данные о его машине – марка, модель, цвет, номер. Но пока машину не обнаружили – последнее сообщение поступило пятнадцать минут назад. Однако там совершенно дикие места, огромные пространства, так что это может занять немало времени, даже если машина еще в тех краях.
Кейт спросила:
– А его сотовый телефон или пейджер как-то реагируют на вызовы?
– Телефонная компания проверяет это. Пока что ответ отрицательный.
Как следовало из нашего с Харри разговора, предполагалось, что в понедельник он будет здесь. Но Уолш пока об этом не упоминал, и я осведомился:
– Харри ведь должен был сегодня вам доложиться, так?
– Да. По идее он должен был сдать в техотдел полученное оборудование и диски с цифровой камеры не позднее девяти утра, а потом явиться ко мне с отчетом.
– И тем не менее вы все еще не начали беспокоиться по-настоящему.
– Я озабочен. Но меня бы не удивило, если бы он позвонил или вошел сюда прямо сейчас.
– А меня бы удивило. Харри Маллер не имеет привычки пропускать назначенные визиты к начальству.
Уолш не ответил.
Я не испытываю восторга от руководства в стиле «завтра-завтра, не сегодня», которого придерживается Том Уолш, однако новый парень на подобном месте всегда будет соблюдать осторожность и не станет звонить директору ФБР с сообщением, что небо вот-вот упадет нам на головы.
И конечно же, проблема имела еще одну сторону: сам клуб «Кастер-Хилл». Если бы Харри Маллер охотился в лесу на Абдула Садами [12]12
Генерал, бывший президент Нигерии, диктатор, захвативший власть в результате военного переворота.
[Закрыть]и при этом пропал, реакция была бы совсем другой.
И еще одно. Рассуждая цинично, будь Харри Маллер агентом ФБР, а не бывшим копом из нью-йоркской полиции, реакция последовала бы незамедлительно, несмотря на праздничный уик-энд. Строго говоря, агент Кен Рейли мог бы позвонить Тому Уолшу еще в воскресенье вечером. Не то чтобы безопасность полицейского менее важна, чем безопасность агента ФБР, – скорее здесь сыграла роль неважная и отчасти заслуженная репутация нью-йоркских копов, которых многие считают не в меру свободными индивидуальностями.
– Как вы полагаете, – спросил я Уолша, – исчезновение Харри напрямую связано с его заданием?
У Уолша уже имелся ответ:
– Мне бы не хотелось гадать по поводу причин его исчезновения, но если бы я этим занялся, то не исключил бы, что с Харри случилась какая-то неприятность. Там миллионы акров диких лесов, так что он мог заблудиться или с ним произошел несчастный случай: сломал ногу, попал в поставленный на медведя капкан, нарвался на медведя. Со слов шефа отделения в Олбани, понятно, что тамошний народ иной раз охотится не в сезон. Харри наверняка был в камуфляже и мог попасть под случайный выстрел. Там полно всяких опасностей. Потому-то эти места и называют дикими.
– И именно потому это была не самая лучшая идея – посылать туда одного человека, – заметила Кейт. – Следовало послать двоих.
– Задним числом вы, видимо, правы, – согласился Уолш. – Но я проводил десятки подобных заданий со слежкой в сельской местности силами одного-единственного агента. Адирондакские горы ведь не африканские джунгли.
– Но вы же сами только что сказали…
– Не надо высматривать здесь второе дно. Это обычная работа по стандартному сценарию, и мы никогда его не обсуждали, если на задание отправлялся Джон. Давайте лучше займемся более неотложными проблемами.
Я решил, что самая неотложная проблема – это сам Уолш, и ударил в лоб:
– Том, а что собой представляет этот клуб «Кастер-Хилл»?
Он немного подумал, прежде чем ответить.
– Не вижу, какое это имеет отношение к поискам Харри, но если вам так хочется узнать… Насколько мне известно, а известно мне не много, это частный и абсолютно эксклюзивный охотничий и рыболовный клуб, членами которого являются по большей части очень богатые и могущественные люди.
– Вы также говорили, что они обладают значительным политическим влиянием.
– Так мне сказали. Можно утверждать, что в него входит половина Вашингтона и Уолл-стрит.
– А откуда эта информация?
– О подробностях не спрашивайте. Уверен, что полный и подробный список членов клуба не подлежит разглашению, вот поэтому кое-кто из министерства юстиции пожелал установить за ним наблюдение и проследить за намеченной встречей.
– Кто именно?
– Вообще-то вас это не касается.
– Хороший ответ, – кивнул я, вспомнив подробности сообщения, отправленного Харри своей подружке.
– А что Харри должен был делать в аэропорту? И в каком именно аэропорту?
Уолш заколебался, но все же ответил:
– Это Адирондакский региональный аэропорт. Кое-кто из намеревавшихся принять участие в клубном собрании в этот уик-энд, вероятно, мог прибыть коммерческим рейсом – там имеется местное воздушное сообщение. Харри следовало поехать в воскресенье в этот аэропорт и заполучить копии списков прибывших пассажиров.
Я снова кивнул. Уолш забыл упомянуть, что списки пассажиров можно заполучить в любом другом месте, где у данной авиакомпании имеется свой компьютер, или даже прямо отсюда, из дома двадцать шесть по Федерал-плаза, если компания пойдет навстречу. А посему Харри явно требовалось точно установить, кто именно прибыл на частных самолетах или чартерными рейсами. А кроме того, наверняка еще и проверить взятые напрокат машины и заполучить копии договоров проката – по ним нетрудно потом определить, кто принимал участие в этом собрании. Похоже, мне придется выяснить все это самому.
Как бы то ни было, Том Уолш поменял тему разговора.
– Полиция штата располагает поисковым самолетом с инфракрасными датчиками для выявления крупных живых или недавно умерших организмов. У них большой опыт в поисках пропавших в лесу людей.
– Это хорошо. – Теперь настала моя очередь изменить тему беседы. – Вы, кажется, сказали, что это обычное задание, и тем не менее оказались здесь в праздничный день, чтобы встретиться с Харри и получить его отчет. А техотдел наверняка тоже открыт, чтобы забрать диски его цифровой камеры и видеопленку, которые, насколько я понимаю, будут немедленно переданы в Вашингтон вместе с данными, полученными в аэропорту.
– К чему вы ведете?
– С чего это вдруг возникла столь срочная необходимость следить за этим клубом?
– Не имею понятия. Я просто выполняю приказ, как и вы… хотя вообще-то вы не всегда выполняете приказы. Но я выполняю. – И тут же дал мне совет: – Вам следует задавать только те вопросы, которые могли бы помочь вам в выполнении ваших заданий. – И еще добавил: – Наша задача – собирать информацию, разведданные. Иногда мы знаем, для чего, иногда – нет. Порой нам велят действовать на основании этих разведданных, порой поручают кому-то другому.
– И давно это продолжается?
– Довольно давно.
Обычное столкновение интересов ФБР и полиции, что, я уверен, мешает всем.
Кейт сказала Уолшу:
– Том, я работала с нью-йоркскими полицейскими с тех пор, как оказалась в составе нашей оперативной группы, и многому у них научилась. А они многому научились от нас.
В принципе у ФБР я не слишком многому научился, а вот ЦРУ – совсем другое дело.
– После одиннадцатого сентября, – продолжала Кейт, – нам нужно мыслить по-иному, задавать любые вопросы, спрашивать обо всем, что нас заинтересовало, и даже противоречить вышестоящему начальству, когда нас что-то не удовлетворяет.
Уолш некоторое время изучающее смотрел на нее, потом подвел итог своим наблюдениям:
– Мне кажется, кое-кто подает вам дурной пример.
– Нет. Просто у меня изменился образ мыслей после случившегося год назад.
Это Уолш пропустил мимо ушел и предложил:
– Давайте вернемся к пропавшему…
Но Кейт его перебила и перешла на свой любимый адвокатский стиль:
– Том, я по-прежнему не понимаю, для чего за этой группой установлена слежка. Какие против них подозрения? Незаконная деятельность? Нарушение федеральных законов?
– Какие бы ни были против них подозрения, они никак не связаны с возможным исчезновением Харри Маллера, и потому вам это знать не обязательно.
Тут встрял я:
– Это ведь группа реакционеров, правильно? Клуб, объединяющий недоумков, придерживающихся крайне правых взглядов.
Он кивнул.
– Ну так вот: исходя из этого, а также принимая во внимание огромные политические и финансовые возможности членов сего так называемого охотничьего и рыболовного клуба, мы имеем дело с заговором с целью совершить государственный переворот.
Он улыбнулся:
– Мне кажется, они уже это сделали на выборах.
– Хороший аргумент. Но мы все же хотели бы узнать, что вам сказали наверху.
Уолш, немного поколебавшись, сообщил:
– Ладно. Насколько я понял, это заговор с целью вздуть цены на нефть. Парня, который вроде как руководит этим клубом, зовут Бэйн Мэдокс. Вы, наверное, про него слышали. Он владеет компанией «Глобал ойл корпорейшн». ГОКО. Это даже больше, чем вам необходимо знать.
Я обдумал полученную информацию. Имя и впрямь знакомое. Стремление вздуть цены на нефть – ничего необычного. Тем не менее это не объясняет существование клуба «Кастер-Хилл» и не оправдывает столь одиозный состав его членов. Что-то тут не так, а Том Уолш вовсе не собирается внести ясность, даже если способен это сделать.
Тем не менее я продолжил:
– Том, я ознакомился с вашим распоряжением.
– Это вселяет большие надежды.
– И решил, что наша первоочередная задача – это иракцы.
– Совершенно верно.
– А какая тогда связь между клубом «Кастер-Хилл» и иракцами? И предстоящей войной?
– Никакой, насколько мне известно. Задание Харри было спущено нам в связи с собранием членов этого клуба, что, как мне представляется, происходит не слишком часто. Вам нетрудно следовать за моими мыслями?
– Извините. Я уже полностью настроился действовать в соответствии с вашими указаниями, замотать голову в рванье и весь нынешний день болтаться поблизости от какой-нибудь кофейни, набитой иракцами.
– Забудьте об этом. Вернемся к нашей проблеме. Откровенно говоря, я еще не подал начальству рапорт об исчезновении Маллера, но очень скоро кто-нибудь из штаб-квартиры поинтересуется информацией, которую они запрашивали. И тогда мне придется объяснять, что я временно потерял связь со своим агентом, направленным на это задание. Разговор наверняка будет не слишком приятный, но если использовать оставшееся до этого момента время, возможно, мне удастся предложить им кое-какие положительные сведения.
– Мы с Кейт могли бы поехать на север штата и принять участие в поисках, – предложил я.
Уверен, что Тому Уолшу не слишком понравилось мое предложение, но я сегодня был на дежурстве, к тому же он знал, что мы с Харри друзья. Кроме того, ему следовало послать на место кого-то из ФБР, причем поскорее, а Кейт допустила ошибку, заявившись сюда в праздничный день, и – voila, [13]13
Вот вам, пожалуйста (фр.).
[Закрыть]Уолш теперь мог сообщить в Вашингтон, что уже направил на место своих людей.
– Я не сомневался, что вы захотите заняться этим делом, – сказал он. – Все уже приготовлено.
– Вот и хорошо. Мы выедем, как только соберемся.
Он посмотрел на часы:
– Вообще-то вы едете через пять минут. Внизу уже ждет машина. Она отвезет вас на вертолетную площадку на Манхэттене. Вертолет ФБР доставит вас в Адирондакский аэропорт. Перелет займет около двух часов. В аэропорту будет ждать машина, взятая напрокат в компании «Херц» на имя Джона. Когда прибудете на место, сообщите мне, и я дам вам дальнейшие инструкции.
– С кем держать связь на месте? – спросила Кейт.
– Связь у вас будет. А вечером или завтра к вам присоединятся агенты из Олбани и отсюда.
– А у вас есть ордер на обыск клуба «Кастер-Хилл»? – осведомился я.
– В последнем сообщении из нашего офиса в Олбани было сказано, что они пытаются найти какого-нибудь прокурора федерального уровня, которому, в свою очередь, придется отыскивать федерального судью, согласного поработать в выходной день.
– А они все салуны уже обошли? И прочие питейные заведения?
Это Уолш проигнорировал и продолжил:
– Прокурору придется убедить судью, что это дело федерального значения и необходимо выдать ордер на обыск территории клуба «Кастер-Хилл» – около шестнадцати квадратных миль, – но не самого охотничьего дома. Такой ордер мы не получим без конкретных улик и открытого на них дела, а у нас нет оснований подозревать, что Харри Маллер находится в этом доме.
– Нам и не нужен ордер, – заметила Кейт, – если существует прямая угроза человеческой жизни.
С этим Уолш согласился.
– Я уверен, что владелец клуба, мистер Мэдокс, позволит вам осмотреть дом, коли речь идет о пропавшем или, может быть, раненом человеке, и мы начнем действовать именно так. Но если он не захочет с нами сотрудничать или его не окажется на месте, а работники клуба не будут знать, что им делать, тогда мы добьемся ордера на обыск дома.
– А как мы объясним мистеру Мэдоксу, что у нас, возможно, пропал федеральный агент, причем на его территории? – спросил я.
– А ему не нужно знать, что Харри – федеральный агент. Обыск будет производить полиция штата. Мы, ясное дело, сделаем все необходимое, но при этом не должны возбуждать у Мэдокса подозрения, что он у нас под колпаком.
– Если Харри захватили охранники клуба, – заметил я, – то Мэдокс уже знает, что сидит под колпаком.
– У нас нет никаких оснований считать, что Харри насильно держат в клубе «Кастер-Хилл». Но если это так, тогда он использует свою легенду.
– Какую?
– Что он заблудившийся фотоохотник на птиц.
– Не думаю, что такая ерунда пролетит, извините за каламбур. А если охрана его обыщет? Он туда «чистый» отправился?
Уолш поколебался, прежде чем ответить.
– Нет. Но охрана вряд ли станет обыскивать обычного заблудившегося туриста, случайно оказавшегося на их территории. Да и Харри такого не допустит.
– Ну не знаю, Том. Но мне бы очень не хотелось, чтобы все пошло по худшему варианту. На его месте я бы не брал с собой ни удостоверение, ни «глок». Копы, забирающиеся внутрь гангстерских шаек, не таскают с собой пистолеты и жетоны.
Уолшу это напоминание явно не понравилось.
– Прежде всего клуб «Кастер-Хилл» вовсе не логово гангстерской шайки, так что не надо использовать свои полицейские навыки и примеры там, где они непригодны. Кроме того, пока мы предполагаем, что Харри не был задержан или обыскан частными охранниками клуба «Кастер-Хилл».
– О'кей, допустим, он и впрямь заблудился или с ним произошел несчастный случай на территории клуба. Полиция штата и местные копы, видимо, уже ведут наземный и воздушный поиск. Тогда чего же мы ждем?
– А мы и не ждем, Джон. Мы просто действуем поэтапно, а они обследуют лесистые районы вне территории клуба. – Он посмотрел на нас и добавил: – Лично я думаю, что мы не обнаружим Харри в этом клубе. Да и вы так не считаете, если честно. Давайте действовать рационально, разумно сочетать нашу озабоченность исчезновением Харри с необходимостью держать мистера Мэдокса в неведении относительно наших устремлений.