Текст книги "Адское пламя"

Автор книги: Нельсон Демилль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

Глава 34

Мы еще немного поболтали об этом деле, двигаясь через заповедник. В Саут-Колтоне я спросил Шеффера:

– Вы знаете Руди, у которого бензоколонка?

– Да, я его помню. Еще с тех времен, когда патрулировал этот район. А что?

– Он подсадная утка Мэдокса в тутошних местах. – И я рассказал ему о своем коротком знакомстве с этой крысой Руди.

Шеффер кивнул:

– У этого парня, Мэдокса, здесь гораздо больше связей, чем я думал. Но, как уже говорил, с ним никогда не возникало никаких проблем, и я не считал, что он тут так здорово завязан. Но теперь уж глаз с него не спущу!

Я подумал, что у нас не будет особо долгого «теперь», но промолчал.

Шеффер, видимо, пришел к той же мысли.

– Пожалуй, теперь он у нас подозреваемый номер один.

– Я тоже так думаю.

– А ваши коллеги, что торчат у меня в офисе, согласны с этим?

– Я сообщил о своих подозрениях Тому Уолшу в Нью-Йорк.

– А что вы будете делать в Потсдаме?

– Просто передохнем.

– Да ну? А почему бы вам не вернуться в «Дело»?

– Боюсь, мистер Гриффит уже сидит в нашем номере и балуется с косметикой Кейт, поджидая нас.

– Стало быть, вы пустились в бега и скрываетесь от собственного начальства?

– Ну, я бы не стал употреблять такие выражения.

– Правда? А какие выражения вы бы употребили?

– Дайте подумать. А пока вот что: мы можем рассчитывать на ваше молчание?

– Дайте подумать.

– В противном случае можете сразу везти нас в Рэй-Брук.

– А что я буду с этого иметь?

– Вы будете делать правильные вещи.

– И когда я получу этому подтверждение?

– Ну… скажем, через пару дней.

– Правда? Стало быть, вы желаете, чтобы я пренебрег своими профессиональными обязанностями и не скрыл от Гриффита, что возил вас на место преступления, а затем отвез в Потсдам?

– Я вам вот что скажу, майор. Спросите у него и у других парней из ФБР, о чем тут вообще идет речь. Если они дадут вам прямой ответ, посылайте их в Потсдам, пусть найдут нас. Договорились?

– Думаю, от этой договоренности выиграете только вы. Но ладно. Договорились.

– Я еще добавлю к этому ключи от машины, взятой напрокат в фирме «Херц», которую вы, вероятно, захотите отогнать со своей стоянки в расчете на ничтожную вероятность, что ФБР умеет использовать добрые старые полицейские методы слежки и займется поисками арендованной нами машины. – Я передал ему ключи. – Там на заднем сиденье корзина с ленчем для пикника. Готовил шеф-повар из «Дела». Она ваша.

– Так. Все лучше и лучше. И что там на ленч?

– Наверное, улитки. И еще: если хотите скрыть от ФБР все следы, позвоните в «Дело» и спросите нас.

– Из вас вышел бы отличный дезертир, – заметил майор Шеффер.

А на самом деле именно дезертирами мы и были в настоящий момент. Но говорить ему об этом совершенно не обязательно.

Мы уже въехали в предместье Потсдама, и Шеффер спросил:

– Куда хотите направиться?

– Просто высадите нас возле станции метро.

Не уверен, что майор оценил или вообще понял мой юмор, но он ответил:

– Думаю, вам понадобится машина.

– Хорошая мысль. Тут найдется прокатная фирма?

– Есть отделение «Энтерпрайз».

Я ждал продолжения списка, но, видимо, это было все.

Мы миновали центр города, поехали дальше по шоссе пятьдесят шесть, мимо больницы, где я опознавал тело Харри, и еще через несколько минут прибыли в контору «Энтерпрайз».

Майор Шеффер припарковался возле офиса.

– Не знаю, почему вы избегаете Гриффита и в какие неприятности попали, но вы потеряли здесь друга и напарника, а ваши коллеги меня вусмерть затрахали, иначе я бы не стал соваться ради вас в эти дела.

– Мы высоко ценим ваше содействие. У вас отличный инстинкт.

– Да? Хотелось бы получить от вас подтверждение.

– Мы будем держать вас в курсе.

– Это будет очень мило с вашей стороны, хотя бы для разнообразия. О'кей, я не скажу Гриффиту, что встретился с вами на месте преступления и передал вам его слова.

– И избавьтесь от нашей арендованной машины, – напомнил я.

– Да я уж как-нибудь и сам справлюсь, детектив.

– Вы можете быть совершенно уверены, майор, что мы с Джоном возьмем на себя всю ответственность в случае возникновения у вас любых проблем, – вступила Кейт.

– Единственная моя проблема в данный момент – это как разместить шестерых федеральных агентов, которые явно намерены перехватить у меня это дело.

– Там еще едут, – сообщил я и добавил: – Вот что я думаю по поводу того, каким образом убили Харри Маллера. – И пересказал свою версию реконструированных событий. – Еще раз осмотрите внедорожник. Ищите следы пребывания в нем Харри – он мог хоть ненадолго прийти в себя, пнуть в потолок или в боковину заднего отсека.

Майор Шеффер посидел молча, потом заметил:

– Да, все могло происходить именно так. Но это не сокращает дистанцию между нами и убийцей. Или убийцами.

Вообще-то подозреваемым номер один по-прежнему оставался Бэйн Мэдокс, хотелось майору в это верить или нет.

– Ну что же, – сказал я, – когда найдете подходящего подозреваемого, то можете сразу его расколоть, описав, как все происходило. Это будет неплохо смотреться в вашем рапорте.

Он кивнул и поблагодарил. Но работу мне так и не предложил.

Мы обменялись рукопожатиями, а затем я и Кейт пошли в офис «Энтерпрайз».

– Нам нужно взять напрокат машину, – обратился я к стоявшей за прилавком даме.

– Что ж, вы приехали по нужному адресу.

– Так я и думал. Как насчет внедорожника?

– Есть «хендай-акцент», полностью наготове.

– И какой у нее акцент?

– А?

– Ладно, беру.

Я воспользовался личной кредитной карточкой, поскольку мои работодатели уже расплатились за одну арендованную мной машину. Не говоря уж о том, что я был в бегах и скрывался от них и им потребуется больше времени, чтобы отследить мою личную карточку, чем ушло бы на казенную.

Через пятнадцать минут я уже сидел за рулем маленькой корейской машинки.

Мы поехали назад, в центр города, и Кейт заметила:

– Это совсем не так уж долго – взять машину напрокат.

Кажется, я понял, к чему она клонит.

– Да, совсем недолго, особенно если не требовать копии всех договоров за последние четыре дня.

– Не говоря уж о том, сколько времени можно сэкономить, если не подбивать клинья к даме, оформляющей аренду.

Господи! Ну вот вам, пожалуйста! Мы сидим по уши в дерьме, какой-то маньяк, одержимый манией величия, собирается затеять третью мировую войну или что-то в том же роде, а она мотает мне кишки из-за глупых шуточек у прилавка фирмы «Херц», причем давным-давно. Ну вчера. Я гордо отверг эти игры и ответил ей полным молчанием.

– Ты теперь не холостяк, знаешь? – напомнила она мне.

И так далее.

Мы добрались до центра города, и я заехал на парковочную площадку возле кафе.

– Хочу кофе.

– Джон, ты уверен, что все правильно делаешь?

– Ага. Хочу взять кофе навынос. А ты что возьмешь?

– Отвечай на мой вопрос.

– Да, уверен. Я знаю, что делаю.

– И что ты делаешь?

– Не знаю.

– И как долго ты намерен это делать?

– Пока не раскроем убийство или нас не схватят наши коллеги, что бы ни произошло первым.

– Ну, я могу тебе сказать, что будет первым.

– Кофе?

– Черный.

Я вылез из машины и вошел в кафе. Скромное местное заведение, вовсе не «Старбакс», где сперва пришлось бы идти к банкомату.

Я заказал два черных кофе явно тупой юной леди за стойкой и, пока она с трудом переваривала в уме мой заказ, обратил внимание на полку с буклетами и бесплатными путеводителями. И рассовал несколько по карманам.

Тупица за стойкой все еще пыталась определить, какого размера крышка нужна для контейнеров с кофе, когда я обратился к ней:

– Мне нужно сделать местный звонок. Можно воспользоваться вашим мобильником?

– Э-э-э?..

Кофе обошелся в доллар пятьдесят, и я дал ей пятерку:

– Сдачи не надо, это за звонок.

Она протянула мне свой мобильник, и я набрал номер «Дела».

Ответил Джим:

– «Дело». Чем могу вам помочь?

– Это мистер Кори. Кто-нибудь нам звонил, мне или жене?

– Доброе утро, мистер Кори! Вам понравилось у нас?

– Привет, Джим. Должен вам сказать, что это самые лучшие двенадцать сотен баксов, какие я когда-либо тратил в Лас-Вегасе.

Джим на минутку утратил дар речи.

– У меня для вас два сообщения. Оба от мистера Гриффита. Он просит вас перезвонить. – Он дал мне номер Гриффита и спросил: – Вы будете сегодня к ужину?

– Разве я могу пропустить вальдшнепов, приготовленных Анри? Сделайте одолжение, позвоните Санни и напомните, что он собирался дать мне взаймы смокинг и галстук. О'кей?

– Да, сэр. Это мистер Демотт из номера «Обзор».

– Точно. Пусть отнесут эти одежки к нам в номер. Ну ладно, увидимся в час коктейлей. Анри обещал подать поросенка в тесте.

– Да, я слышал.

Я отключился и вернул телефон мисс Тупице, которая, как мне показалось, решила, что это подарок. По крайней мере не нужно волноваться, что она сумеет вспомнить нас, если сюда припрутся со своими расспросами федералы.

Я вышел из кафе, раздумывая о том, как мне лучше поступить. Может быть, мне следует прекратить вести себя беззаботно и эгоистично, думать о карьере Кейт, поехать на встречу с Гриффитом и все ему выложить, в том числе о МЭД, ЯДЕ и СНЧ, в надежде, что ФБР сумеет разобраться в замыслах Мэдокса, прежде чем станет слишком поздно? Или мне не следует делать ничего из вышеперечисленного? А причина этого очень проста: дело слишком странное, а я больше никому не доверяю. Исключая, конечно, Кейт, которая – безразлично, в каком порядке это поставить, – является моей женой, моим напарником, моим адвокатом, моим непосредственным начальником и агентом ФБР.

Но с Кейт никогда не знаешь, кто именно из всех упомянутых выше персонажей вылезет наружу первым.

Я рассчитывал, что жена и напарник.

Глава 35

Я вернулся в машину и передал Кейт кофе и пачку буклетов и путеводителей.

– Надо найти место, где остановиться, но не в Потсдаме.

– Может, рвануть в Канаду и попросить там политическое убежище?

– Я рад, что у тебя еще остается чувство юмора.

– А я вовсе не шучу.

Я пил кофе, пересекая центр Потсдама, а Кейт рылась в печатных материалах. Я сообщил ей о своем звонке в «Дело».

– Гриффит скоро потребует, чтобы местная полиция начала поиски пропавших, то есть нас, если уже не потребовал. Но думаю, нам удастся держаться на шаг впереди него.

Кейт, кажется, не слышала – изучала местную литературу.

– Вот подходящее местечко, чтобы купить там домик. Средняя цена – шестьдесят шесть тысяч четыреста долларов.

– Я говорил о месте, где можно снять комнату на ночь, дорогая.

– А средняя стоимость содержания – всего тридцать тысяч семьсот восемьдесят два доллара в год. Сколько дает твоя семидесятипятипроцентная утрата трудоспособности?

– Милая, найди, где нам переночевать.

– О'кей… – Она перелистала несколько буклетов: – Вот есть неплохая на вид гостиница. Номер с завтраком.

– Никаких номеров с завтраком!

– Но выглядит здорово. И стои́т изолированно, если именно это нам требуется.

– Требуется.

– Территория – двадцать два акра, раньше там были конюшни для верховых лошадей университета Сент-Лоуренс. – И зачитала: – «Гостиница обеспечивает полное уединение, как в классическом дворянском поместье».

– И сколько стоит это классическое дворянское поместье?

– Шестьдесят пять долларов за ночь. Но можно взять отдельный коттедж за семьдесят пять.

– Столько мы платим в «Деле» за час.

– Ага, все еще платим.

– Точно? Дальше куда?

Она заглянула в буклет:

– Нам нужно попасть на национальное шоссе одиннадцать.

Я уже начал описывать второй круг по центру Потсдама; к этому времени я неплохо знал этот район. Доехал до перекрестка со множеством придорожных магазинчиков, и вскоре мы выбрались на шоссе одиннадцать, ведущее из города.

– Я знавал ребят из отдела розыска беглых преступников, – сказал я. – Они говорили, что беглецы вроде как наслаждаются, уходя от погони. Они, типа, получают прилив адреналина, это для них как под балдой – хитрить, изворачиваться, лететь куда глаза глядят…

– Лично я никакого наслаждения не испытываю. А ты?

– Ну… в общем, да. Это вроде игры. А игры – это наслаждение.

Это она комментировать не стала.

– Гостиница примерно в десяти милях отсюда, на окраине Кантона.

– Кантон находится в штате Огайо.

– Может, они его переместили сюда, а может, в штате Нью-Йорк имеется свой Кантон.

– Ладно, увидим. – И мы продолжили путь по национальному шоссе одиннадцать.

Кейт вернулась к изучению буклета местной торговой палаты.

– Здесь много колледжей, в этом районе, и процент людей с образованием выше, чем в среднем по стране.

– Только тут недолго заморозить твою образованную в колледже задницу.

– Средняя температура января двадцать семь градусов. [31]31
  Около -3° по Цельсию.


[Закрыть]Не так уж и холодно.

– Повторишь мне это в январе.

– А зиму мы могли бы проводить у твоих родителей во Флориде.

– Я уж лучше замерзну до смерти.

Часы на панели приборов показывали одиннадцать сорок семь, а мне следовало позвонить Дику Кернсу сразу после полудня.

Дорога была весьма оживленная и проходила по открытой местности, меж ферм и небольших городков. Мы уже выбрались из района Адирондакских гор на равнину, окружающую Великие озера. Там, в горах, в этом райском уголке, где медведей больше, чем людей, а дорожное движение незначительное, мы с Кейт тут же привлекли бы внимание и нас бы запомнили. А здесь мы слились с местными обитателями. Пока я держу на привязи свой слишком длинный язык.

Управлять маленькой «хендай» было легко, но мне-то требовалась машина с приводом на все четыре колеса – на случай если в какой-то момент придется прорываться сквозь ограду клуба «Кастер-Хилл». Например, нынче вечером.

– У тебя много патронов? – спросил я у Кейт.

Она не ответила.

– Кейт!

– Два запасных магазина в портфеле.

У меня был один запасной магазин – во внутреннем кармане куртки. Никогда у меня нет с собой достаточно патронов! Может, имея портфель, я бы взял еще один магазин.

– А в Кантоне продают спорттовары?

Она, не отвечая, полезла смотреть в путеводителе.

– Вот реклама спортивного магазина в Кантоне.

– Отлично.

Дальше мы ехали в молчании, и через десять минут Кейт сообщила:

– Здесь сворачивай на шоссе шестьдесят восемь. И смотри не пропусти указатель на гостиницу «Уилма».

– Может, нам самим открыть тут гостиницу? Ты будешь готовить и убирать, а я – стрелять по прибывающим гостям.

Ответа не последовало.

Я увидел указатель на «Уилму» и свернул на гравийную дорожку, тянувшуюся через всхолмленное поле, поросшее вечнозеленым кустарником. Впереди виднелся дом в стиле Кейп-Код [32]32
  Остров и курорт на Атлантическом побережье США к югу от Бостона.


[Закрыть]с крытой верандой.

Я подъехал, остановил машину, мы выбрались наружу и поднялись по ступеням на веранду. Я оглянулся на шоссе, едва отсюда видневшееся.

– Ну как? – спросила Кейт.

– Отлично! Именно в таком местечке укрылись Бонни и Клайд.

Она позвонила в дверь, и минуту спустя нам открыл джентльмен средних лет:

– Чем могу служить?

– Нам нужна комната на ночь, – ответила Кейт.

– Что ж, вы приехали по нужному адресу.

Это, видимо, у них тут местная шуточка. То же самое они, наверное, скажут, когда вы попадете по «Скорой» в местную больницу с острым аппендицитом.

Мы вошли внутрь, в маленький офис рядом с фойе, и Нед, хозяин заведения, сказал:

– Свободны два номера наверху и два коттеджа.

– Мы возьмем коттедж, – выбрал я.

Он показал на два фото:

– Вот это «Дом у пруда» – он стоит у воды. А вот это «Дом в поле».

«Дом в поле» выглядел подозрительно и больше походил на жилой трейлер.

– Думаю, мы возьмем «Дом у пруда», правда, Джон? – повернулась ко мне Кейт.

– Правильно, – одобрил я и спросил у Неда: – В коттеджах есть телефоны с выходом в город?

– Конечно, есть. И электричество тоже, – усмехнулся он.

Я уже хотел сообщить, что мы прибыли из роскошного курортного отеля, где нет ни телевизоров, ни внешних телефонов, но Нед бы все равно не поверил.

– В «Доме у пруда» есть кабельное телевидение и видеомагнитофон, и там можно подключиться к Интернету.

– Не шутите? Может, у вас найдется и лэптоп в аренду?

– Есть один. Можете пользоваться бесплатно, если вернете к шести тридцати. В это время моя жена проверяет, что новенького появилось на интернет-аукционе. Покупает всякую дрянь, а потом перепродает. И говорит, будто зарабатывает на этом. Но я так не думаю.

Если бы мы сейчас не скрывались, я бы сказал ему, что она, видимо, трахается с каким-нибудь парнем из компьютерно-сервисной компании. Но сейчас я только улыбнулся.

Так или иначе, я заплатил за коттедж наличными, что Неду очень понравилось, и он не потребовал с нас никаких удостоверений личности или залога. Он дал мне свой комп – стоимостью примерно в тысячу баксов. Я уже подумывал попросить упаковку пива, раз уж на то пошло, но решил не злоупотреблять его гостеприимством.

Нед дал нам ключи от коттеджа, зачитал некоторые основные правила пользования им и указал направление к «Дому у пруда»:

– Езжайте на запах.

Это скорее всего привело бы меня к кухне, но, думаю, он имел в виду, что сначала надо сесть в машину.

Мы с Кейт пошли к машине, и она сказала:

– Ну видишь, какие здесь милые и доверчивые люди?

– Кажется, у меня украли бумажник.

Это замечание она проигнорировала:

– Напоминает Миннесоту, где я выросла.

– Что ж, они тут неплохо поработали. Но свое переселение сюда мы обсудим позднее.

Я поехал на запах, и через сотню ярдов мы увидели маленький дощатый коттедж на берегу пруда.

Кейт взяла свой портфель, мы вылезли из машины и вошли в домик. Он оказался вполне приличным строением с гостиной, спальней и кухней, украшенной эклектическим набором вещей, купленных на интернет-аукционе. К задней его части примыкала веранда, выходящая на пруд. И я надеялся, что где-то внутри обнаружится еще и ванная.

Кейт уже изучала кухню, и я поинтересовался:

– Что там в холодильнике?

Она открыла дверцу:

– Электрическая лампочка.

– Позвони в бюро обслуживания.

Она и это проигнорировала, но зато нашла ванную.

Я снял трубку с телефонного аппарата, стоявшего на письменном столе, и набрал номер Дика Кернса – с оплатой звонка вызываемым абонентом.

Он подтвердил оплату и спросил:

– Почему это плачу я?

– А я в тюрьме и уже использовал бесплатный звонок, чтобы звякнуть своему букмекеру.

– Где ты? И кто такая Уилма, чье имя у меня на определителе?

– Жена Неда. Что ты нарыл?

– Насчет чего? А-а, Пушкин! Русский поэт. Уже умер. Больше никакой информации.

Дик, видимо, испытывал искушение немного меня подурачить, вместо того чтобы сразу послать куда подальше.

– Кончай, Дик. Это действительно важно.

– Прежде я должен вас спросить, какой у вас допуск.

– Пять футов одиннадцать дюймов.

– К сожалению, детектив Кори, большая часть этих сведений не может быть выдана людям менее шести футов ростом, но я тут укажу, что вы уже подали заявку на шестифутовый допуск.

Расправившись с этой древней шуткой, Дик сказал:

– Ну ладно. Готов записывать?

– Сейчас. – Тут Кейт как раз вышла из ванной, пододвинула к столу кухонный стул и села. Я включил громкую связь и предложил Дику: – Можешь поздороваться с Кейт.

– Привет, Кейт!

– Привет, Дик.

– Я рад, что вы тоже там и уберегаете этого парня от неприятностей.

– Пытаюсь.

– Я вам когда-нибудь рассказывал о том случае…

– Дик, – оборвал я, – у нас мало времени.

– Ага, у меня тоже. Ладно. Готов?

Кейт достала блокнот, я взял ручку со стола:

– Давай!

– Даю. Путов Михаил. Родился восемнадцатого мая тысяча девятьсот сорок первого года в Курске, Россия, Союз Советских Социалистических Республик. Отец погиб в бою в сорок третьем, капитан Красной армии. Мать умерла, больше никаких сведений. Субъект учился… Не могу выговорить эти гребаные русские названия…

– Давай по буквам.

– Хорошо. – Он начал выдавать сведения об образовании Михаила Путова, и у меня уже стало сводить челюсти, пока он не сообщил: – Окончил Ленинградский политехнический институт, факультет ядерной физики. Потом аспирантуру. А потом работал в этом… черт бы его побрал… Курчатов? Ага, Институт Курчатова в Москве… Тут сказано, что это ведущее ядерное заведение в Советском Союзе и малый занимался там исследовательской работой.

Мы обменялись с Кейт многозначительными взглядами.

– Ты именно на это рассчитывал?

– Что еще там есть?

– Ну, потом он вкалывал на кухне, чистил картошку для супа…

– Дик!..

– Работал в Сибири, был связан с советской программой ядерных вооружений… – Он по буквам назвал город или базу. – Эта информация вроде как секретная, а начиная с семьдесят девятого года и по девяносто первый, до развала Советского Союза, сведений о нем почти нет.

– О'кей… а насколько эта информация надежна?

– Часть сведений я получил напрямую от ФБР. Путов у них в списке взятых под наблюдение. Другие сведения почерпнул из автобиографии, которую он выставил на веб-сайте по месту работы.

– А где он работает?

– В Массачусетском технологическом институте. Профессор.

– И что преподает?

– Ну не русскую историю.

– Ага…

– Еще кое-какие сведения о нем я получил он-лайн из академических журналов. Его очень уважают.

– За что?

– За ядерное дерьмо. Не знаю. Хочешь, чтоб я тебе это зачитал?

– Ладно, я потом посмотрю. Что еще?

– Ну, еще мне повезло в отделении ФБР в Бостоне. Нашел там одного парня, который, как я знаю, любит потрепаться «без протокола». И он сказал мне, что Путов приехал сюда в девяносто пятом году в рамках нашей помощи бывшим советским гражданам с целью использовать здесь болтающиеся без дела таланты, прежде чем эти парни продадутся кому-нибудь другому за более высокую цену. В рамках этой же программы его устроили на работу в МТИ.

– Надо было его просто пристрелить.

Дик усмехнулся:

– Ага, это обошлось бы дешевле. Ну вот, ему купили квартиру в Кембридже, и он по-прежнему получает свои баксы от дяди Сэма. Я к тому же проверил его кредитную историю и выяснил, что его рейтинг – ААА. Никаких долгов или проблем с возвратом кредитов. А это, как нам хорошо известно, снимает половину причин, по которым он мог бы встрять в большую часть нелегальных ядерных делишек, происходящих во всем мире.

– Верно. – Но меня беспокоила вторая половина: причины или мотивы, настолько неотразимые, чтобы заставить заняться нелегальными делишками нефтяного миллиардера. Власть, например. Или слава. Или месть.

– А почему он оказался в фэбээровском списке лиц, взятых под наблюдение? – спросила Кейт.

– Парень из Бостона сказал, что это стандартная процедура для подобных людей. Но у Бюро нет на него никакого негатива. И все же они требуют, чтобы он уведомлял их, когда куда-то уезжает, поскольку, как говорит этот парень, Путов – ходячее хранилище таких секретов, которые нельзя передавать странам, ведущим нелегальную работу над ядерной программой.

– А Путов уведомил бостонский офис, что намерен уехать из города?

– Не знаю, я этим не интересовался. Мне и так здорово повезло, что он мне попался и все это рассказал «без протокола». Но мои вопросы касались только прошлого.

– Жена у него есть? – спросила Кейт. – И дети?

– Двое взрослых сыновей перебрались сюда в рамках той же программы. На них – ничего. Жена, Светлана, не очень хорошо говорит по-английски.

– Вы с ней общались?

– Ага. Позвонил им на квартиру. Но перед этим звякнул ему на кафедру, в МТИ. Его секретарша, мисс Крэбтри, сказала, что он прислал ей е-мейл в субботу и сообщил о задержке до вторника – до сегодня. Но его там нет и никто ничего не слышал. Думаю, он все еще в ваших краях. А?

– Мы не знаем. – «Странно, – подумал я. – Он отменил заказ на рейс в двенадцать сорок пять на Бостон прошлой ночью, но до сих пор не связался с институтом или авиакомпанией, чтобы заказать билет на следующий рейс, который, насколько я помню, будет в девять пятьдесят пять завтра утром. И на арендованной машине в Бостон не уехал – ее вернули в офис компании».

– Его секретарша беспокоится? – спросила Кейт.

– Не могу сказать. Отвечала она четко и профессионально, и у меня не было оснований на нее давить. Так что я позвонил Светлане, а та мне говорит: «Его нет дома». Тогда я спрашиваю: «А когда будет?» – отвечает: «Во вторник». А я: «Вторник – это сегодня», – она: «Званить патом», – и вешает трубку.

– Званить патом?

– По-русски это значит «позвоните позже». Ну, я позвонил попозже, минут двадцать назад, и сказал: «Мне очень нужен Михаил. Он выиграл миллион долларов в лотерею „Ридерз дайджест“, и ему срочно нужно потребовать выигранные деньги». А она говорит: «Денги? Какие денги?» Как бы то ни было, его нет дома, иначе она бы его послала забирать бабки. Значит, этот парень пропал?

– Может быть. Что-нибудь еще?

– Нет. Все в рамках базового бесплатного предложения.

– А номер его сотового ты не узнал?

– Я спросил у Светланы и у секретарши, но они не дали. Могу спорить, что сами они ему звонили, и не раз.

– Хорошо. А как насчет телефонной компании? Или, может, отделения ФБР по Бостону?

– Я попробую узнать в телефонной компании. Но этому своему парню в ФБР звонить не стану. Я уже и так его выдоил; он очень мне помог, но потом стал задавать лишние вопросы. Там больше не стоит мутить воду, если, конечно, ты не намерен поднимать бучу.

– Ладно, оставим это пока.

– Кейт, ну почему я влез в это дело? Когда я работал на АТОГ, у них были свои собственные компьютеры, телефоны и досье.

Она посмотрела на меня и ответила Дику:

– Ваш приятель разрабатывает собственную версию по поводу этого дела.

– Понял. А вы ему не говорили, что тут надо работать командой?

– Говорила, и не раз.

Теперь настала моя очередь закатывать глаза.

– Хорошо, – сказал Дик. – Когда Джона выгонят с работы, у меня найдется для него место.

– Я полагаю, что тогда он попадет в федеральный список «на работу не брать».

– Ну хватит, – прервал их я. – Давайте ближе к делу. Дик, тебе ничего больше не приходит в голову, что могло бы оказаться важным или имеющим отношение к делу?

– К какому делу?

Хороший вопрос. Но прежде чем я успел ответить, Дик спросил:

– А что там насчет чего-то ядерного?

– Вряд ли это имеет отношение к расследованию убийства.

– А каким образом профессор из МТИ мог оказаться замешанным в убийство?

– Я думал, что он из русской мафии, но не похоже. О'кей, я…

– Значит, этого парня украли арабы?

– Едва ли. Дай мне его телефоны – домашний и служебный.

Он продиктовал нам номера и сказал:

– Ну ладно, ребята, теперь мячик на вашей половине. Желаю поскорее найти этого Путова и, главное, того сукина сына, что убил Харри Маллера.

– Найдем.

– Спасибо, Дик.

– Вы там поосторожнее!

Я повесил трубку, и Кейт посмотрела на меня:

– Ядерный физик!

– Вот именно.

– И что он делает в клубе «Кастер-Хилл»?

– Может, чинит микроволновую печь?

– Джон, нам необходимо лететь в Нью-Йорк, сегодня же, и заставить Уолша собрать нужных людей…

– Погоди. Ты слишком нервно на это реагируешь. У нас нет никакой убедительной информации, помимо того что ядерный физик случайно оказался в гостях в клубе «Кастер-Хилл»…

– У нас есть МЭД, ЯДЕ и СНЧ…

– Бог ты мой, надеюсь, они уже сами до этого докопались.

– А если нет?

– Тогда они полные идиоты.

– Джон…

– Мы не можем признаться, что обнаружили улики и скрыли их от следствия… нет, забыли сообщить.

– Мы? – Она резко поднялась со стула. – Это ты о них не сообщил! И мы совершили преступление. А я соучастник.

Я тоже встал:

– А тебе не кажется, что я тебя в любом случае прикрою?

– А мне этого вовсе не нужно. Нам следует доложить обо всем, что мы обнаружили, включая Путова. Прямо сейчас.

– Насколько нам известно, ФБР знает все, что знаем мы, но они с нами информацией не делятся. Так с какой стати нам делиться с ними?

– Так в этом и заключается наша работа!

– Правильно. И мы ею поделимся. Но не сейчас. Считай, что наше занятие – это побочное, второстепенное расследование.

– Да, но мы занялись незаконным расследованием!

– Неправда. Уолш сам нас назначил…

– Но Лайам Гриффит…

– К дьяволу Гриффита! Будем считать, что он привез нам чистое белье на неделю.

– Тебе отлично известно, зачем он прилетел.

– Нет, мне это не известно. И тебе тоже.

Она подошла ближе:

– Джон, что у нас дальше?

– Как всегда: поиск истины и справедливости. Долг, честь и страна.

– Вздор!

– Ну, на самом деле мы просто стараемся уберечь собственные задницы. У нас крупные неприятности, и единственный выход из создавшегося положения – продолжать колоть это дело и дальше, пока…

– Только про собственное эго не забудь. Вот он, Джон Кори, Управление полиции Нью-Йорка, старается доказать, что умнее, чем все ФБР!

– Мне нет нужды это доказывать. Это установленный факт.

– Я возвращаюсь в Нью-Йорк. Ты едешь со мной?

– Нет. Я должен найти убийцу Харри.

Она села на кровать и уставилась в пол. Расстроилась, конечно.

Я стоял молча целую минуту.

– Кейт! – И положил ей руку на плечо. – Доверься мне!

Она пробормотала, словно сама себе:

– Ну почему просто не вернуться в Нью-Йорк и не сообщить Тому все, что нам известно?.. И попытаться спасти карьеру… обоим?

– А потому, – ответил я, – что мы уже прошли точку возврата. Обратного пути нет… Мне очень жаль, что так получилось.

Она еще немного посидела, потом встала:

– Ну хорошо… И что дальше?

– СНЧ.