Текст книги "Адское пламя"

Автор книги: Нельсон Демилль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 36 страниц)

Глава 23

Мы забрались в свой «форд» и последовали за черным джипом вниз по склону холма, к воротам.

Оставаясь на территории клуба, мы не разговаривали – на тот случай если вокруг имеются подслушивающие устройства дистанционного действия, – но уже включили свои мобильники и пейджеры, на которых значилось, что Кейт поступило два сообщения, а мне ни одного.

Часы на приборной панели показывали шестнадцать пятьдесят восемь – значит, Том Уолш все еще у себя в офисе и целых две минуты будет защищать западную цивилизацию.

Возле караулки джип съехал в сторону, и ворота отворились. Когда мы выезжали, я увидел в окне двух охранников – один из них снимал нас на видеокамеру. Я наклонился к окну на стороне Кейт и поприветствовал его, выставив средний палец.

Маккуэн-Понд-роуд была уже в тени, и я включил фары, чтобы заметить медведя скорее, чем он меня.

– Ну и что ты думаешь?

Кейт помолчала, прежде чем ответить.

– Обаятельный мужчина, только не в меру политически озабоченный.

Это одна из самых интересных вещей в мире: послушать мнение женщины о мужчине, с которым вы оба только что познакомились. Люди, представляющиеся мне уродами, кажутся ей привлекательными; мрачных отшельников она считает приятными в общении, и так далее. В данном случае, однако, я вроде как был с ней согласен.

– Похоже, ты ему понравился, – заметила она. – Только пойми это правильно: он чем-то напоминает мне тебя.

– Это каким же образом, дорогая?

– Ну, такой же уверенный в себе… и за неимением лучшего определения можно сказать – типичный мужчина-мачо. Впрочем, все это вздор.

– Хорошее определение. Но гораздо важнее другое: знает ли он про Харри больше, чем нам сказал.

– Ну… ведет он себя вполне беззаботно и невозмутимо.

– Верное свидетельство того, что это социопат, склонный к нарциссизму, – заметил я.

– Да, но иногда такое поведение свидетельствует, что данному человеку нечего скрывать.

– Ему есть что скрывать, даже если это только повышение цен на нефть. Поэтому минюст им и интересуется.

– Это так, но…

– И тем не менее он приглашает нас и беседует без своего адвоката.

– Это ты к чему?

– Он желает узнать, что нам известно, и может это узнать из вопросов, которые мы задаем.

– Ну, это несколько односторонний подход.

– А как насчет истории клуба «Кастер-Хилл»?

Она кивнула:

– Замечательная история. Вообще-то, если подумать, это просто здорово… молодые офицеры… сохраняют связь… некоторые становятся богатыми и влиятельными… и Бэйн Мэдокс строит этот огромный дом.

– Ага. Но еще более здорово, что он, в сущности, признал эту их группу неким тайным обществом, которое каким-то образом влияло на развитие событий в период «холодной войны». Включая участие в незаконных операциях.

– Он хочет выглядеть значительным и влиятельным… – задумчиво произнесла Кейт, – мужчины часто так себя ведут… но если хоть что-то из этого правда, тогда клуб «Кастер-Хилл» проявляется совсем в другом свете. У меня возникли некоторые подозрения, которые он, конечно же, не хотел возбудить.

– Вероятно, считал, что нам уже известна история его клуба.

– Или, – дополнила Кейт, – это совсем давняя история и он к тому же ею гордится, как гордится своей службой во Вьетнаме. Ну не знаю… он все-таки признал, что был каким-то образом связан с войной против терроризма.

– Точно. Это то же самое, что быть немножечко беременной. Как я уже говорил, эта группа представляет собой нечто большее, чем видно на первый взгляд. Тут есть определенная политическая составляющая. А в современном мире нефть мистера Мэдокса очень легко смешивается с политикой.

– Да так было всегда.

Я сменил тему и вернулся к нашим первоочередным заботам:

– Итак, связан Мэдокс с исчезновением Харри или нет?

Она долго молчала, потом наконец ответила:

– Что меня всерьез встревожило, так это его увертки и уловки… словно он ждет, когда Харри сам объявится…

Я кивнул:

– И это снимет с него все подозрения. У меня такое скверное предчувствие, что Харри и впрямь скоро обнаружится, и не на территории клуба Мэдокса.

Кейт согласилась.

– Надо бы мне проверить пришедшие сообщения. – Она прослушала их и сказала: – Том. Два раза. Требует перезвонить ему как можно скорее.

«Интересно, почему Уолш позвонил ей, а не мне?»

Кейт проверила свой пейджер. С тем же результатом.

– Тоже Том, два вызова.

– Настойчивый малый, а?

– Да нет… и чего это у тебя вечные проблемы с начальством?

– Мои проблемы проистекают из того, что начальство вешает мне лапшу на уши, а от меня ожидает безоговорочной верности и преданности. Если ты предан мне, я предан тебе. Если ты пудришь мне мозги всяким дерьмом, я буду делать то же самое с тобой. Вот такие условия контракта.

– Спасибо, что просветил. А теперь я позвоню этому нашему начальству, а ты пока все свое внимание сосредоточь на дороге. Поезжай помедленнее, а то еще окажемся вне зоны действия сети.

Я сбросил газ и попросил:

– Включи громкую связь.

Она набрала номер, и из трубки раздался голос Уолша:

– Где это вас черти носили?!

Кейт ответила, не прельстившись возможностью навешать ему лапши на уши:

– Беседовали с Бэйном Мэдоксом в клубе «Кастер-Хилл».

– Что?! Я же вам запретил! Это что, ваш идиот муж придумал?!

Тут включился я:

– Привет, Том. Муж идиот на связи.

Молчание. И затем:

– Кори, на сей раз вы действительно все изгадили!

– Это вы и в прошлый раз говорили.

Он явно был не в лучшем расположении духа и почти орал:

– Вы полностью нарушили мой приказ! Все, вас теперь на помойку выкинут, мистер!

Кейт, кажется, немного встревожилась:

– Том, мы получили разрешение мистера Мэдокса на ведение поисков на его территории, начиная с рассвета. А пока что он обещал начать поиск силами своей охраны.

Ответа не последовало. Я уж решил, что связь прервалась, или у Тома начался припадок, или еще что-нибудь в этом роде, и спросил Кейт:

– Хочешь чипсов?

Но она смотрела только на телефон:

– Том? Вы меня слышите?

Его голос снова раздался из телефонной трубки:

– Боюсь, нам уже не нужно продолжать поиски.

Мы молчали, и я почувствовал, как внутри у меня все сжалось. Я уже понял, что́ он сейчас скажет, но не желал этого слышать.

– Полиция штата обнаружила тело мужчины, которого в предварительном порядке идентифицировала как Харри Маллера – на основании содержимого его бумажника и фото на удостоверении, – сообщил Том Уолш.

Мы по-прежнему безмолвствовали, и тогда Том сказал:

– Мне очень жаль, что я стал вестником такой скверной новости.

Я съехал на обочину, глубоко вдохнул и попросил Уолша:

– Подробности, пожалуйста.

– Примерно в начале четвертого в региональный офис полиции штата в Рэй-Брук, где вы должны были в это время находиться, поступил анонимный звонок от мужчины, заявившего, что он шел лесом и обнаружил на тропе тело. Он убедился, что мужчина мертв – по всей вероятности, погиб от пулевого ранения, – помчался обратно к своей машине, добрался до телефона тревожной связи парка и вызвал полицию. Имя свое он не назвал, – добавил Том.

Я решил, что его имя мне и так известно: «Я был снайпером в армии».

– Этот человек, – продолжал Уолш, – дал весьма точное описание места, и через полчаса местные копы и полиция штата с помощью собак-ищеек нашли тело. При дальнейших поисках обнаружили и внедорожник Харри – примерно в трех милях к югу от места, где нашли тело, так что, выходит, Харри направлялся в сторону клуба «Кастер-Хилл» и находился в трех милях к северу по той же тропе.

– Это противоречит тому, что Харри сообщил своей девушке по телефону, – заметил я.

– Да, я еще раз прокрутил его сообщение. Цитирую: «Я на службе, возле охотничьего домика богатеньких ультраправых недоумков». Но это вовсе не означает, что он уже добрался до места или был поблизости от территории клуба.

Да, этот человек явно не обладает чутьем детектива.

– Том, – сказал я, – это совершенно лишено смысла – что он оставил машину в шести милях от нужного места, потом позвонил своей подруге в семь сорок утра и отправился шастать по лесу. Ему бы потребовалось минимум два часа, чтобы добраться до ограды, а я считаю, он хотел быть в самом клубе или около него уже с первыми лучами солнца. Но если вы верите предложенной вам версии, тогда он туда едва добрался бы к десяти утра. Вы следуете моим рассуждениям?

Повисла пауза.

– Да, только… – наконец проговорил он.

– Хорошо. И раз уж вы этим занялись, выясните, с какого азимута шел телефонный вызов, когда Харри звонил своей подруге. Тогда и узнаете, где именно он находился в тот момент.

– Спасибо, я знаю. Телефонная компания как раз занимается этим. Однако там может не быть ретрансляционных вышек помимо той, что на территории клуба «Кастер-Хилл», чтобы точно взять пеленг.

– А откуда вам известно о вышке на территории клуба?

Снова несколько секунд молчания.

– Это я узнал в телефонной компании. Через час узнаем больше, но должен вам сказать: даже если он был возле ограды клуба «Кастер-Хилл», когда звонил своей подруге, это не означает, что он проник на их территорию. Его мог кто-то спугнуть. Или что-то. И тогда он рванул назад, к своей машине, и нарвался на пулю. Сами ведь знаете, любую улику можно рассматривать с нескольких углов.

– Да неужели? Придется запомнить. И кстати, иногда здорово помогает обычный здравый смысл.

– Федеральные прокуроры не слишком интересуются здравым смыслом. Они желают, чтобы улики говорили сами за себя. А эта улика ни о чем не говорит.

– Ну, значит, нам нужна дополнительная информация. Расскажите поподробнее о его ране.

– Пуля из ружья; вошла в верхнюю часть торса сзади и, как мне сказали, раздробила позвоночник и вышла, пробив сердце. Пулю пока не нашли. Смерть, видимо, была мгновенной… я говорил с майором Шеффером, и он утверждает, что Харри сразу… словом, он умер там, где упал. В бумажнике остались все деньги, никто не тронул его часы, пистолет, удостоверение, видеокамеру, цифровой фотоаппарат и все прочее, и, по словам полиции штата, все это выглядит как несчастный случай на охоте.

«Да и сейчас могу положить оленя с двухсот ярдов».

– Именно так оно и должно выглядеть.

Уолш на это не отреагировал.

– По всей вероятности, нам следует посмотреть, что он успел отснять, – заметил я.

– Уже посмотрели. Ни на видеопленке, ни на диске цифровой камеры ничего нет.

– Отправьте пленку и диски в нашу лабораторию – пусть проверят, не было ли там чего стерто.

– Уже делается.

– Как скоро будет готов отчет о вскрытии? – спросила Кейт.

– Тело сейчас везут в окружной морг в Потсдам для окончательного опознания по фото и отпечаткам пальцев из его личного дела; оно в штаб-квартире ФБР. Я приказал, чтобы вскрытие там не производили – это слишком важное дело, чтобы доверить его местному патологоанатому. Вечером или завтра тело доставят сюда, в Бельвью.

– Правильно. Перешлите мне факсом копию отчета о вскрытии и результаты токсикологического анализа.

– Токсикологам потребуется от четырех до шести дней.

– Два-три анализа они могут сделать и быстрее. И еще – скажите ребятам из Бельвью, чтобы проверили тело на предмет нечистой игры. Наркотики, царапины, следы веревки или наручников на коже, другие травмы помимо пулевого ранения. И последнее: очень важно точно определить время смерти.

– Вам, наверное, трудно в это поверить, но главный патанатом Нью-Йорка, полиция штата и ФБР именно за это и получают деньги.

Я пропустил это мимо ушей и продолжил:

– Кроме того, немедленно прикажите следователю из полиции штата, прикомандированному к моргу, непременно присутствовать при снятии с тела одежды и сборе личных вещей. Нужно обратить внимание вот на что: нет ли на одежде или личных вещах следов, что их кто-то исследовал.

– В морг уже едет кто-то из Федерального бюро расследований. Плюс еще два наших агента направляются из Олбани. Мы вообще-то намерены забрать у них это расследование, поскольку он был федеральным агентом и убит на задании.

– Вот и хорошо. Еще одно: сделайте все, чтобы полиция штата и ФБР самым тщательным образом изучили место происшествия и нашли свидетелей. Следует сразу же предположить, что это преднамеренное убийство.

– Это понятно, но дело может оказаться именно тем, чем представляется сейчас – несчастным случаем. В тех местах такое часто случается. И кстати, если бы вы находились там, где полагалось, то были бы на месте и при деле – выдавали бы свои полезные советы и рекомендации, как проводить посмертное вскрытие и вести расследование.

– Том, пойдите к черту!

– Я понимаю, вы расстроены, так что не стану обращать на это внимания. Но моего терпения хватит только на один раз.

– Пошел к черту!

Он проигнорировал это вторично и спросил:

– Вы сейчас где?

– Только что выехали из клуба «Кастер-Хилл», – ответила Кейт.

– Значит, вы не только зря теряли там время, – сказал Уолш, – но также предупредили Бэйна Мэдокса, что он у нас под наблюдением.

Кейт тут же ринулась меня защищать:

– Джон очень аккуратно все это обставил. И если Мэдокс не подозревал, что сидит под колпаком, то и сейчас об этом не знает. А если знал, то обсуждать это не имеет смысла.

– Смысл в том, – возразил Уолш, – что вам не следовало там появляться ни при каких обстоятельствах. Чего вы добились, поехав туда? А, Джон?

– Это была спасательная операция, Том. И я добился того, чего хотел – получил его разрешение на ведение поисковых работ. О'кей, поиски больше не нужны, хотя я все равно готов их вести, просто для того чтобы и дальше общаться с Бэйном Мэдоксом.

– Этого не будет. Теперь, когда вы уже нанесли ему визит, мы в соответствии с законом обязаны сообщить ему, что человек, о котором шла речь, обнаружен вне его территории.

– Не спешите сообщать ему эту информацию.

– Джон, я не хочу с ним связываться. Это вам не какой-то рядовой гражданин с улицы. Так что в течение ближайшего часа ему передадут все новости – местные полицейские или представители правоохранительных органов штата.

– Дайте мне сначала переговорить с майором Шеффером.

– Зачем?

– Я только что сорок минут болтал с Мэдоксом, и у меня возникли некоторые странные подозрения на его счет. Полагаю, этот сукин сын держал Харри у себя, допрашивал, а потом убил.

– Это… это неслыханно! Думайте, прежде чем говорить такое!

– Лучше вы об этом подумайте.

– Кейт?! – завопил Уолш.

Она глубоко вдохнула и сказала:

– Это вполне возможно. Действительно вполне возможно.

– Но какие у него мотивы? – осведомился Уолш.

– Не знаю, но выясню это, – заверил я.

Он несколько секунд молчал, потом смилостивился:

– Ну ладно. Мы, несомненно, поведем расследование так, будто это предумышленное убийство. А пока мне нужно позвонить подруге Харри, этой Лори, и Вашингтон меня вызывает по другой линии, так что…

– Лучше пошлите кого-нибудь к Лори Банник – копа из оперативной группы; пусть он с ней лично поговорит. И еще: у Харри есть дети и бывшая жена. Нужно послать к ним человека, которого они знают, чтобы именно он сообщил о его смерти, – например бывшего начальника или напарника. Поговорите с Винсом Парези – он знает, как это сделать.

– Понял. А вы отправляйтесь в аэропорт и ждите вертолет – он заберет вас оттуда. Коп из полиции штата встретит вас там, передаст обе камеры Харри, и вы привезете их сюда…

– Погодите, погодите, – перебил я. – Мы отсюда не уедем, пока не завершится расследование.

– Нет, вы возвращаетесь на Манхэттен. Сегодня же. Я буду здесь…

– Том, простите, но вам нужно иметь на месте преступления своих людей!

– Спасибо за напоминание. Я знаю. На вертолете туда прилетят двое наших. А вы, детектив Кори, отстранены от этого дела, и Кейт тоже. Возвращайтесь немедленно. А сейчас меня вызывает штаб-квартира и у меня нет ни времени, ни терпения, чтобы…

– У меня их тоже нет. И вот что я вам скажу, прямо и откровенно. Первое. Маллер был моим другом. Второе. Вы сами хотели направить меня на это гребаное задание, и это я мог бы сейчас лежать в морге вместо него. Третье. Я думаю, что его убили. И четвертое. Если вы снимете меня с этого дела, я такой тарарам устрою, что в Минюсте будет слышно.

– Вы угрожаете мне, да?

– Да. Пятое. Вы направили человека в укрепленный за́мок и даже не намекнули, что́ его там может ждать! Я только что убрался оттуда – черт побери, даже отряд «Дельта» не в состоянии туда пробиться! Шестое. Харри Маллер пошел на задание, имея при себе удостоверение, но не имея приличной легенды прикрытия. Интересно, вы давно вот так зарабатываете на жизнь?!

Это его здорово достало, и он взорвался:

– Вот что я вам скажу!..

– Нет, это я вам кое-что скажу, Эйнштейн траханый! Вы полностью прогадили это дело! Но знаете что? Я готов прикрыть вас, когда на нас дерьмо польется потоками. И знаете почему? Потому что вы мне так нравитесь? Черта с два! Вы прямо сейчас прикажете мне остаться и участвовать в расследовании. Если вы этого не сделаете, конечным пунктом моего полета будет не дом двадцать шесть по Федерал-плаза, а Вашингтон. Вам понятно?

Ему потребовалось около четырех секунд, и он сказал:

– Вы привели весьма убедительные аргументы в пользу вашего участия в этом деле. Но Боже меня упаси, если вы…

– Вы прекрасно говорили до упоминания Бога. Замолчите, пока у нас равный счет.

– Еще нет, но я его обязательно сравняю!

– Вы скоро посчитаете себя редким счастливчиком, если вас не сошлют куда-нибудь к черту на рога, например в Уичиту, штат Канзас, – заявил я. – Ладно, последнее слово оставляю вам и Кейт.

Кейт, пребывавшая в весьма потрясенном состоянии, сказала Уолшу:

– Я должна согласиться с Джоном, что задание, полученное Харри, было плохо продумано и организовано. И мой муж действительно мог бы сейчас лежать в морге.

Уолш оставил это без внимания и холодно произнес:

– Меня ждет звонок из штаб-квартиры. Что у вас еще?

– Ничего.

– Тогда езжайте в Рэй-Брук, в полицию штата, и позвоните мне оттуда.

Он отключил связь, и мы какое-то время сидели молча. Машина все так же стояла на обочине. Я слышал, как в лесу поют птицы и тихо рокочет двигатель на холостых оборотах.

– Так я и знала, что это случится, – нарушила тишину Кейт.

Я не ответил, погруженный в собственные мысли и воспоминания о Харри Маллере, который почти три года сидел за столом напротив меня; два бывших копа, чужаки в чужой стране, именуемой домом двадцать шесть по Федерал-плаза. «Тело перевозят в Нью-Йорк для вскрытия, прощание в похоронном бюро в четверг и в пятницу, заупокойная месса и похороны в субботу».

Кейт взяла меня за руку:

– Просто не верится…

В течение многих месяцев после 11 сентября я то и дело присутствовал на поминках, похоронах, заупокойных мессах и поминальных службах, днем и ночью, иногда по три раза в день. И все, кого я знал, тоже жили и действовали по тому же безумному графику, и с течением времени я даже привык налетать на одних и тех же людей в похоронных бюро, церквях, синагогах и на кладбищах; мы просто смотрели друг на друга с выражением, которого не опишешь словами; шок и травма были еще свежи в памяти, но постепенно похороны стали сливаться в общий монотонный процесс, и единственным отличием одних похорон от других была убитая горем семья, всегда отличавшаяся от предыдущей. А потом вдовы и дети-сироты оказывались на похоронах другого копа, куда пришли вместе со всеми, чтобы отдать покойному последний долг, и тоже становились частью скорбящих. Это было выматывающее душу, сюрреалистическое время, один черный месяц за другим, с черными гробами, черными траурными покрывалами, черными лентами и черным похмельем после целой ночи возлияний.

Я все еще помню тоскливое завывание волынок, последний салют и гроб… в котором зачастую почти ничего не было, разве что какая-то часть тела… и как его опускают в могилу.

– Джон, давай я сяду за руль, – предложила Кейт.

Мы с Харри на многих погребениях были вместе, и я помню, как на похоронах Дома Фанелли, когда мы вышли из церкви, Харри сказал мне: «Когда коп вспоминает, что его могут убить на дежурстве, то невольно думает о каком-нибудь тупом говнюке, у которого случился счастливый день. И кто бы мог подумать, что подобное произойдет прямо здесь?»

– Джон, с тобой все в порядке? – спросила Кейт.

И еще я вспомнил мать Дома, Марион Фанелли, – она держалась с потрясающим достоинством, практически игнорируя собравшуюся толпу. Все тогда сосредоточились на вдове и детях Дома, и Харри сказал мне: «Пойдем поговорим с ней. Она осталась одна».

Это напомнило мне, что мать Харри еще жива и нужно включить ее в список тех, кого следует официально уведомить о его смерти.

Кейт уже выбралась из машины и открыла мою дверцу:

– Я сама поведу.

Я тоже вылез и пошел на ее место.

Мы поехали дальше. В полном молчании.

Небо было еще светлым, но дорога терялась в густой тени, а лес по обе стороны уже погрузился в черноту. То и дело в зарослях мелькали чьи-то блестящие глаза и какой-нибудь зверек перебегал дорогу. За поворотом в свете фар застыл олень, прежде чем рвануть в чащу.

– До управления полиции штата мы доберемся примерно через час, – заметила Кейт.

Минут через десять я ответил:

– Задание Харри не имело никакого смысла.

– Джон, выброси это из головы.

– Он мог бы перехватить и сфотографировать все машины прямо на дороге, на пути туда или обратно. Ему вовсе не требовалось забираться на территорию.

– Джон, не думай об этом. Пожалуйста. Теперь ничего уже не исправишь.

– Именно поэтому мне и нужно подумать.

Она бросила на меня взгляд:

– Ты действительно считаешь, что это Бэйн Мэдокс?

– Косвенные улики и все мои инстинкты говорят, что да. Но мне требуется больше фактов, прежде чем я его убью.