Текст книги "Адское пламя"

Автор книги: Нельсон Демилль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 36 страниц)

Глава 4

Харри Маллер сидел у стола напротив высокого худого мужчины средних лет, который представился как Бэйн Мэдокс, президент и владелец клуба «Кастер-Хилл». Это, объяснил Мэдокс, для него отнюдь не работа, просто хобби. Бэйн Мэдокс являлся также президентом и владельцем «Глобал ойл корпорейшн» (сокращенно ГОКО), о которой Харри слышал; это объясняло присутствие на стене двух фотографий: на одной – нефтяной танкер, а на другой – горящее нефтяное месторождение в какой-то пустыне.

Мэдокс заметил интерес Харри к фотографиям и пояснил:

– Кувейт. Война в Заливе. – И добавил: – Терпеть не могу, когда горит добрая нефть, особенно если мне за нее никто не заплатит.

Харри промолчал.

На мистере Мэдоксе был синий блейзер и кричащая рубашка из шотландки. На Харри Маллере только его теплые кальсоны. Карл подверг его унизительному обыску с полным личным досмотром, включая раздевание, а двое других охранников держали при этом в руках остроконечные стрекала для скота, которые пообещали пустить в ход, если он станет сопротивляться. Сейчас Карл и один из тех парней стояли у Харри за спиной, по-прежнему вооруженные своими стрекалами. Шерифа пока видно не было, и Харри решил, что он вряд ли сюда едет.

Он наблюдал за Бэйном Мэдоксом, спокойно сидевшим у огромного стола. Они находились в большом, отделанном сосной кабинете на втором этаже охотничьего дома. За окном, расположенным справа, виднелся склон холма, – а на его вершине – антенна, которую он заметил из леса.

– Не угодно ли кофе? Или чаю? – спросил мистер Мэдокс своего гостя.

– Да пошел ты на…!

– Это надо понимать как «нет»?

– Пошел ты!..

Они внимательно смотрели друг на друга. Мэдоксу было около шестидесяти – тренированный, загорелый, зачесанные назад седые волосы, длинный тонкий нос, как у орла, серые глаза под цвет волос. Харри решил, что этот малый богат, но вовсе не глуп. Что-то в Мэдоксе свидетельствовало о силе, власти и мощном интеллекте. Явно привык командовать и все контролировать. Кроме того, Мэдокс, кажется, вовсе не нервничал, захватив в плен и насильно удерживая у себя агента федеральной службы. А это, как уже понял Харри, не сулило ничего хорошего.

Мэдокс достал сигарету из деревянной шкатулки на столе и спросил:

– Не возражаете, если я закурю?

– Да мне наплевать, даже если вы загоритесь. Звоните шерифу. Прямо сейчас.

Мэдокс прикурил сигарету от серебряной настольной зажигалки и задумчиво выпустил дым.

– Так что привело вас сюда, детектив Маллер?

– Наблюдал за птичками.

– Мне бы не хотелось быть грубым, но это выглядит девчачьим хобби, мало подходящим человеку, занимающемуся борьбой с терроризмом.

– Еще минута, и я объявлю, что вы арестованы.

– Что ж, тогда позвольте мне с умом использовать эту минуту. – Мэдокс еще раз осмотрел предметы, выложенные на стол: сотовый телефон Харри, отключенный пейджер, видеокамеру, цифровую камеру «Никон», бинокль, справочник по птицам, карту местности, компас, кусачки, документы и девятимиллиметровый «Глок-27», так называемый «беби-глок», который легко спрятать под одеждой.

Харри заметил, что Мэдокс предусмотрительно вынул из пистолета магазин.

– И как прикажете все это понимать? – осведомился хозяин охотничьего дома.

– Да как угодно, приятель, чтоб тебе пусто было! Верни мне мое барахло и выпусти отсюда к едреной матери. Иначе тебе грозит от двадцати лет до пожизненного за нападение на федерального агента.

Мэдокс сделал гримасу, демонстрируя, что раздражен и теряет терпение.

– Перестаньте, мистер Маллер. Это мы уже проехали. Пойдем дальше.

– Да пошел ты!..

– А давайте я поиграю в детектива, – предложил Мэдокс. – Вот я вижу тут бинокль, портативную видеокамеру, очень дорогой цифровой фотоаппарат с телескопическим объективом и справочник по птицам. Из этого я могу заключить, что вы большой любитель птиц, просто энтузиаст. И настолько этим увлечены, что даже имеете кусачки – на случай если между вами и птичкой окажется какая-то ограда. Плюс к тому девятимиллиметровый пистолет, если птичка не захочет достаточно долго сидеть на одном месте, чтобы вы успели ее сфотографировать. Ну как, у меня получается?

– Не слишком хорошо.

– Тогда позвольте продолжить. Еще я вижу здесь карту Государственного картографического управления США, на которой красным обозначен периметр моих владений. Правильно?

Харри ничего не ответил.

– Также я вижу у себя на столе, – продолжал Мэдокс, – полицейский жетон и удостоверение, в котором указано, что вы отставной детектив из нью-йоркской полиции. Поздравляю вас.

– Чтоб ты сдох!

– Но гораздо больше меня заинтересовал другой жетон и удостоверение, свидетельствующие, что вы являетесь федеральным агентом из Антитеррористической оперативной группы. Не отставным. – Он посмотрел на фото, потом на Харри Маллера и спросил: – Вы сегодня на работе?

Харри решил еще раз воспользоваться заранее приготовленной легендой, на тот случай если этому малому нужен предлог, чтобы выпустить его на свободу.

– О'кей, давайте я повторю вам то, что уже говорил вашим параноикам, взятым напрокат из охранного бюро. Я приехал сюда на уик-энд, на отдых. Наблюдаю за птицами и фотографирую их. Да, я федеральный агент и по закону имею право носить с собой удостоверение и ствол. Два плюс два – вовсе не пять. Понятно?

Мэдокс кивнул.

– Понятно. Но поставьте себя на мое место. А я поставлю себя на ваше. Вот я, федеральный агент Харри Маллер, слушаю человека, который утверждает, будто все вещественные доказательства, лежащие передо мной и свидетельствующие, что он занимался наблюдением, слежкой, на самом деле объясняются его большой любовью к птичкам. И что, мне следует вас отпустить? Или потребовать более логичного и правдивого объяснения? Что бы вы сделали на моем месте?

– Извините, я вас плохо слышу. Ваша рубашка отвлекает внимание.

Мистер Мэдокс улыбнулся, раскрыл справочник, надел очки и перелистал страницы.

– Где чаще всего можно повстречать гагару, мистер Маллер?

– У озера.

– Нет, это слишком легкий вопрос. – Он перевернул несколько страниц. – Какая расцветка у древесной славки?

– Коричневая.

Мистер Мэдокс покачал головой.

– Нет-нет, мистер Маллер. Синяя. Синяя, как небо. Еще один вопрос. Проходной балл – два правильных ответа из трех. – Он снова пролистал страницы. – Какого цвета самец…

– Слушай, возьми эту книгу, намажь ее вазелином и засунь себе в задницу.

Мистер Мэдокс закрыл справочник и отбросил в сторону. Потом повернулся к компьютеру.

– Вот они, ваши цифровые снимки. Никаких птиц я не вижу. Зато вижу ваш интерес к моим сооружениям… к столбам с проводами… и, посмотрим еще… снимок телеобъективом – башня позади дома… панорамный снимок самого дома… ага, а вот и птичка, сидит на моей крыше. Что это за порода?

– Ястреб-говноед.

Мэдокс взял в руки видеокамеру и посмотрел в видоискатель.

– Так, опять этот столб… вы заметили на нем пластмассовые ветки, надо полагать… снова дом… отличный вид с того места, откуда вы снимали… а вот птичка улетает. Кто это был? На первый взгляд большая голубая цапля, но они сейчас подались на юг. Правда, осень нынче необычно теплая. Глобальное потепление, если верить в этот вздор. – Он положил камеру на стол. – Вы знаете, какое предлагается решение проблемы глобального потепления? Нет? Я вам скажу. Ядерная зима. – Он рассмеялся. – Старая шутка.

Мэдокс откинулся на спинку стула и закурил новую сигарету. Выпустил несколько идеальных колец дыма и проследил за ними, пока они не растаяли в воздухе.

– Забытое искусство, – заметил он.

Харри Маллер огляделся, пока Бэйн Мэдокс практиковался в своем забытом искусстве. Он слышал дыхание двух охранников за спиной, а сам перевел взгляд на стену, увешанную какими-то сертификатами или дипломами в рамках. Если бы ему удалось выяснить, что собой представляет этот парень, информация могла бы оказаться полезной в будущем.

Мэдокс заметил взгляд Харри и пояснил:

– Вверху слева висит мое удостоверение кавалера Серебряной звезды. Рядом с ним – удостоверение кавалера Бронзовой звезды и документ на Пурпурное сердце. Затем следует мой патент на звание лейтенанта армии Соединенных Штатов. В следующем ряду обычные медали за доблестную службу, включая медаль за кампанию во Вьетнаме, и указ президента с благодарностью. Я служил в Седьмом кавалерийском полку Первой авиадесантной дивизии. Седьмой кавалерийский – полк генерала Кастера. Это отчасти объясняет название моего клуба. Позднее я, возможно, сообщу вам и другую причину, почему так назвал свой клуб, но, если сделаю это, придется вас убить. – Он рассмеялся. – Шутка. Эй, да улыбнитесь же! Это просто шутка!

Харри заставил себя улыбнуться. «Вот козел!»

– В последнем ряду висит значок «За боевое отличие», снайперский значок, диплом о прохождении спецкурса войны в джунглях и, последнее, удостоверение о демобилизации. Я ушел из армии после восьми лет службы в чине подполковника. В те времена карьеру делали быстро. Много офицеров гибло в бою, открывая большие возможности для повышения в чине. А вы служили в армии?

– Нет. – Харри решил подыграть Мэдоксу. – Я был слишком юн, а потом призыв прекратили.

– Точно. А надо бы его возобновить.

– Вы абсолютно правы, – поддержал Харри. – И женщин тоже надо призывать. Они хотят равных прав, так пусть несут и равную ответственность.

– Совершенно верно.

Харри уже несло:

– Мой сын все равно должен был встать на военный учет, на случай если вновь объявят призыв. А вот дочка – нет. Ну и что это такое?

– Точно. У вас сын и дочь?

– Ага.

– Женаты?

– Разведен.

– Я тоже.

– Женщины могут свести с ума, – пожаловался Харри.

– Но только если это им позволить.

– А мы и позволяем.

Мэдокс фыркнул.

– Да, позволяем. Но как бы то ни было, сюда вы приехали, чтобы следить за нами по заданию Антитеррористической оперативной группы. Почему?

– Вы долго пробыли во Вьетнаме?

Мэдокс несколько секунд неотрывно смотрел на Харри Маллера, прежде чем ответить.

– Два срока – по году каждый. А третья командировка закончилась досрочно пулей из «АК-47», которая прошла всего в дюйме от сердца, пробила мне правое легкое и размозжила ребро на выходе.

– Вам повезло, что остались в живых.

– Я это каждый день себе повторяю. Каждый день – подарок. В вас когда-нибудь стреляли?

– Пять раз. Но ни разу не попали.

– Это вам повезло, что остались в живых. – Мэдокс в упор уставился на Харри. – Такое меняет человека раз и навсегда. И не обязательно к худшему.

– Я знаю. Много моих друзей получили пули. – Он подумал о Джоне Кори, хотя тот как был до ранения идиотом, так им и остался. – Пожалуй, мне следовало пойти добровольцем. Вьетнам позади, но я все равно мог бы служить. Может быть, успел бы застать вторжение на Гренаду или еще куда-нибудь.

– Ну не стоит так уж расстраиваться. Большинство американцев нигде никогда не служили. И, сказать по правде, война – страшная штука. А вы теперь завязаны с терроризмом, мистер Маллер, и, по всей видимости, действуете на передовой. Правильно?

– Ну… да.

– А под терроризмом мы обычно подразумеваем исламских молодчиков. Правильно?

– Да… только…

– Стало быть, вы тут высматриваете исламских террористов? Может, вам помочь?

У Харри мелькнула какая-то неясная мысль, но Мэдокс продолжал:

– Если я могу вам каким-то образом посодействовать, мистер Маллер, вы только скажите. В мире вряд ли найдется человек, более серьезно настроенный на победу в войне с терроризмом, чем я. Так чем я могу вам помочь?

– Ну… э-э… есть одна проблема. Лет пять назад я занимался делом, связанным с террористами из Ирландской республиканской армии, и это было всего в пятнадцати милях отсюда. У них там имелся тренировочный лагерь. – Харри подробно рассказал Мэдоксу об этом деле и закончил: – Восьмерых мы засадили в федеральную тюрьму на сроки от трех до двадцати лет.

– Да-да. Я помню, поскольку все происходило рядом.

– Точно. И тут то же самое. Мы просто проверяем многочисленные частные заповедники на предмет какой-нибудь подозрительной активности, связанной с ИРА. У нас было донесение разведки, что…

– Значит, это не имеет отношения к исламским террористам?

– Нет. Сейчас – нет. Мы занимаемся ИРА.

– Мне кажется, это напрасная трата времени и ресурсов, особенно в свете одиннадцатого сентября.

– Я тоже так считаю. Но нам нужно отслеживать все и всех.

– Да, это точно. – Мэдокс на минуту задумался, потом спросил: – Значит, вы считаете, что клуб «Кастер-Хилл» является… чем он является? Тренировочным лагерем Ирландской республиканской армии?

– Ну, понимаете, начальство получило данные какой-то непонятной активности в этом районе. И меня отправили поразнюхать. Знаете, бывает, когда кто-то использует вашу территорию без разрешения.

– Никто не может проникнуть на мою территорию без моего ведома. Вы сами в этом только что убедились.

– Ну да, понятно. Я укажу в рапорте…

– И конечно же, сюда не могут пробраться люди, занимающиеся боевой подготовкой.

– Ага, я…

– Но это не объясняет, зачем вы фотографировали мой дом. Вам следовало бы искать этих ребят из ИРА по лесам.

– Ага. Просто так получилось…

– Несомненно. Но главное в том, что вы действительно занимались слежкой.

– Ну да. Мне нужно проверить около дюжины владений в этом районе.

– Понятно. Итак, я должен считать, что не мне одному оказана такая честь?

– Простите?

– Я не должен считать, что меня одного избрали для проверки?

– Да, конечно! Это же обычная, рутинная работа.

– Что же, большое облегчение. Кстати, у вас есть какой-нибудь официальный ордер на эту вашу деятельность?

– Есть… но он остался на службе.

– А разве вам не следует иметь такой ордер при себе? – Он махнул рукой в сторону предметов, разложенных на столе, и добавил: – Мы ничего такого не обнаружили, даже заглянув вам в анус. – И мистер Мэдокс улыбнулся.

– Слушай, парень, а не пошел бы ты на…! Черт бы тебя драл! – вскочил Харри. – Ты, траханый засранец, кусок дерьма!

– Простите?

– Да засунь ты свои извинения себе в задницу! Я сейчас же сваливаю отсюда к едрене матери… – Он протянул руку за своими вещами, лежащими на столе, и тут же всю правую сторону тела пронзила резкая боль. Он успел услышать хруст, глухой удар, и наступила тишина.

Потом он понял, что лежит на полу, весь в холодном поту. Перед глазами все плыло, но он рассмотрел стоящего над ним Карла, постукивающего по ладони своим стрекалом, словно говоря: «Ну что, хочешь еще?»

Харри попытался встать, но ноги были как резиновые. Второй охранник подошел сзади, поднял его, взяв за подмышки, и швырнул обратно на стул.

Харри попытался наладить дыхание и унять дрожь в мышцах. Зрение все еще не фокусировалось, звуки отдавались в ушах жестяным звоном.

Один из охранников дал ему пластиковую бутылку с водой, которую Харри едва удержал в руках.

– Просто удивительно, – заметил мистер Мэдокс, – что электричество способно творить с человеком. И практически никаких видимых следов. Так на чем мы остановились?

Харри попытался бросить ему очередное «Да пошел ты!..», но не смог произнести ни слова.

– Кажется, вы пытались убедить меня, что приехали сюда с обычным, рядовым заданием в поисках тренировочных лагерей ИРА. Вы меня не убедили.

Харри глубоко вдохнул и ответил:

– Но это правда.

– Ну что же, тогда позвольте мне уверить вас, что на территории моего владения нет никаких членов Ирландской республиканской армии. Сказать по правде, мистер Маллер, все мои предки – англичане, сплошные англичане, и я не питаю теплых чувств к ИРА.

Харри промолчал.

– О'кей, – сказал Мэдокс. – Давайте покончим с этим вздором насчет ИРА и перейдем к сути дела. Что именно, по мнению вашего начальства, здесь происходит?

Харри снова ничего не ответил.

– Вам опять требуется ободрение электричеством, чтобы удовлетворить мое любопытство?

– Нет… Я не знаю. Мне ничего не говорили.

– Но хоть что-то ведь вам сказали? Например: «Харри, мы подозреваем, что клуб „Кастер-Хилл“…» что? Как именно они характеризуют этот клуб и его членов? Это для меня действительно важно, и я желаю что-то от вас услышать. Вы все равно мне это скажете, рано или поздно. И чем раньше, тем легче для вас.

Харри попытался прочистить мозги от последствий электрошока и обдумать сложившееся положение. Он никогда еще не сидел на другой стороне стола при допросе, у него не было опыта и подготовки, которые подсказали бы выход из подобной ситуации.

– Ну, мистер Маллер?

Он никак не мог решить, то ли придерживаться версии об ИРА, то ли рассказать этому уроду то немногое, что ему было известно. Цель, понятное дело, ясна: убраться отсюда живым, – хотя ему с трудом верилось, что его жизнь действительно в опасности.

– Мистер Маллер! Мы уже проехали версии про птичек и про ИРА – вообще-то неплохую. Но это все неправда. Вы, кажется, в некотором замешательстве, так что позвольте вам помочь. Вам сказали, что клуб «Кастер-Хилл» создан бандой богатых и выживших из ума старикашек с ультраправыми взглядами, которые плетут заговоры с целью, возможно, преступной. Так?

Харри кивнул.

– Что еще они вам сказали?

– Ничего. Мне не полагалось знать большего.

– Ах да! Допуск! Знать только то, что положено! А вам сообщили, что некоторые из членов нашего клуба – высокопоставленные и влиятельные лица, имеющие вес в обществе и правительстве?

Харри помотал головой:

– Это мне тоже не полагается знать.

– Ну ладно, а мне вот кажется, что вам необходимо это знать. Именно потому вы здесь и оказались, знали об этом или нет. Факты таковы, что члены нашего клуба обладают значительной властью – политической, финансовой, военной. Вам известно, что один из наших членов – заместитель министра обороны, а другой – влиятельный советник президента по проблемам национальной безопасности? Известно вам это?

Харри снова помотал головой.

– Нам не нравится, когда какое-то государственное учреждение ведет незаконную слежку за нашей деятельностью, всегда совершенно законной. Мы охотимся, ловим рыбу, выпиваем и обсуждаем сложившуюся в мире ситуацию. Сама конституция охраняет наше право на собрания, свободу слова и частную жизнь. Правильно?

Харри кивнул.

– Кто-то в вашей конторе вышел за рамки своих полномочий, и этого человека заставят ответить за свои действия.

Харри еще раз кивнул. Он верил Мэдоксу. Ведь не в первый раз кто-то из его боссов сошел с резьбы и приказал следить за какой-нибудь группой или человеком, ни в чем не виноватым. Но с другой стороны, слежка именно для того и ведется, чтобы подтвердить или опровергнуть подозрения в незаконной деятельности.

– Видимо, он сошел с резьбы, – сказал Харри.

– Ну, это понятно. А вы попали между двух жерновов.

– Точно.

– Вы не агент ФБР?

– Нет.

– Или вы офицер ЦРУ?

– Да нет же, черт побери!

– Тогда кто вы? Агент, работающий по отдельному контракту?

– Ага. Полицейский из УП Нью-Йорка, в отставке. Работаю на ФБР.

– Низкий уровень допуска? – предположил Мэдокс.

– Ну… да.

– Я сделаю все, чтобы вас не наказывали.

– Ага. И спасибо за электрошок.

– Не понимаю, о чем вы толкуете. – Мистер Мэдокс посмотрел на часы. – Я ожидаю гостей. – И уставился на Харри: – Вы знали об этом?

– Нет.

– Вы чисто случайно оказались здесь именно сегодня?

Харри не ответил.

– Отвечайте же, мистер Маллер! У меня еще полно дел нынче утром.

– Э-э… Ну, мне сказали, что, если я кого увижу…

– Вам велели отслеживать прибывающих гостей, фотографировать, записывать номера машин, отмечать время прибытия и так далее?

– Да.

– Откуда люди, на которых вы работаете, узнали, что у нас сегодня намечается встреча?

– Понятия не имею.

– А зачем вы сфотографировали телефонный столб?

– Я просто… увидел его.

– Когда вы сюда забрались?

– Прошлой ночью.

– С вами еще кто-то есть?

– Нет.

– Как вы сюда добрались?

– Приехал на своем внедорожнике.

– Это ключи от него?

– Да.

– И где он, ваш внедорожник?

– На трассе к югу отсюда.

– Возле того места, где вы проникли на нашу территорию?

– Ага.

– Вы должны доложить о своей работе по телефону?

Такого приказа не было, но Харри ответил:

– Да.

– Когда?

– Когда покину вашу территорию.

– Понятно. – Мэдокс взял мобильник Харри и включил. – Вам, как я вижу, поступило сообщение. – И добавил: – На случай если вас заинтересует, почему тут так отлично работает сотовая связь, сообщаю, что у меня имеется собственная ретрансляционная вышка. – Он махнул в сторону окна. – Теперь вы знаете, для чего нужна эта башня, и можете наклеить на свою фотографию соответствующий ярлычок. Можете также отметить, что у нас есть шифрующее устройство, так что никто не перехватит и не прослушает мои разговоры. Не правда ли, хорошо быть богатым?

– Не знаю, не пробовал.

– Какой у вас код приема речевых сообщений?

Харри сообщил ему код, и Мэдокс, включив режим голосовых сообщений, набрал нужную комбинацию и нажал громкую связь.

Раздался голос Лори:

«Привет, милый! Получила твое сообщение. Я спала. Поеду сегодня по магазинам с твоей сестрой и Анной. Позвони мне попозже. Я беру с собой мобильник. О'кей? Дай мне знать, если останешься там ночевать. Я тебя люблю и скучаю. Берегись этих правых недоумков. Они любят таскаться с пистолетами. Будь осторожен!»

– Голос у нее замечательный, – прокомментировал услышанное Мэдокс. – И звучит все здорово. За исключением того места про правых недоумков и пистолеты. Она, как видно, полагает, что вы останетесь здесь на ночь. Что ж, может, она и права. – Он отключил питание мобильника. – Полагаю, вам известно, что эти аппараты посылают сигнал, который можно отследить.

– Да. Это моя работа.

– Правильно. Поразительная технология! Я могу в любое время позвонить своим детям, в любое место. Они, конечно, никогда не отвечают, но потом перезванивают, после пяти посланных им сообщений. Или когда им что-то нужно.

Харри выдавил улыбку.

– Итак, – продолжил мистер Мэдокс, – кажется, вы и в самом деле тот, за кого себя выдаете. Если по-честному, мистер Маллер, я думал, что вы можете оказаться агентом какой-нибудь иностранной державы.

– Что?!

– Нет, я вовсе не параноик. Члены этого клуба имеют множество врагов по всему миру. Врагов соответствующего ранга и калибра. Мы все тут патриоты, мистер Маллер, и создали немало проблем врагам Америки во всем мире.

– Это же хорошо!

– Я не сомневался, что вы с этим согласитесь. Следовательно, если воспользоваться старинной арабской поговоркой, враг моего врага – мой друг.

– Точно.

– Иногда, однако, враг моего врага является и моим врагом. Не потому что он этого хочет – просто у нас разные мнения насчет того, как поступать с нашим общим врагом. Но обсуждение этого вопроса придется отложить до других времен.

– Ага. Я к вам заеду на следующей неделе.

Бэйн Мэдокс встал и посмотрел на часы:

– Раз уж вы и ваше агентство так заинтересовались этим клубом, я сделаю следующее: разрешу вам, человеку постороннему, присутствовать на заседании нашего исполнительного совета, которое состоится сегодня ближе к вечеру, после ленча в честь прибывающих членов клуба. Как вам нравится идея присоединиться к нам?

– Я… нет, не стоит… Наверное, мне лучше…

– Мне кажется, вы приехали сюда за информацией, не так ли? Куда вам спешить?

– Никакой спешки, просто я…

– Я даже разрешу вам делать снимки.

– Спасибо, но…

– Полагаю, ваше присутствие на заседании принесет пользу нам обоим. Вы кое-что узнаете, а я получу возможность понаблюдать за вашей реакцией на то, что мы обсуждаем. Мы иногда склонны к так называемому «бункерному мышлению». Это когда внешняя реальность исключена из анализа, а выслушиваются только мнения, основанные на наших собственных ощущениях, что не очень здорово.

Харри ничего не ответил, а Бэйну Мэдоксу идея явно понравилась.

– Мне хотелось бы, чтобы вы чувствовали себя совершенно свободно, высказывались по любому вопросу, комментировали каждое выступление и прямо сказали нам, если наши слова прозвучат как бред выживших из ума стариков – ультраправых недоумков. – Он широко улыбнулся. – Нам нужно ваше откровенное мнение о нашем следующем проекте. Проекте «Грин».

– А что это такое, проект «Грин»?

Мистер Мэдокс посмотрел на охранников, подошел к Харри и прошептал ему на ухо:

– Ядерный Армагеддон.