Текст книги "Лунные дети (СИ)"

Автор книги: Наталья Тишь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 46 страниц)

– Так я под присмотром, – Риан пожал плечами. – Когда и ты жил дома, мама же такого не устраивала.

– Идеальная семья, – хмыкнул Кэл и потер лоб. – Такое чувство, что я марафон пробежал… вместе с подземными псами.

– Ничего не откусили?

Кэл поспешно ощупал себя и развел руками.

– Кажется, цел.

– Жаль, – огорчился Риан и кивнул на книги. – Впрочем, тогда помогай. Вон та башенка последняя. Там всего лишь научные пособия, так что должен справиться, если никто не сожрал твои мозги.

Когда он открыл первую брошюрку, чтобы просто отвлечься от почти случившейся ссоры, пришлось признать, что в чем-то брат может оказаться прав.

* * *

Джудас Ханрахан назначил встречу только через две недели. По словам Томаса, дела на юге требовали его непосредственного присутствия, и Кэлу не оставалось ничего, как смириться. Он мог бы вернуться в Гестоль, но пятидневное путешествие туда, а потом обратно съели бы большую часть времени. К тому же мама наотрез отказалась отпускать его на север в ближайшую неделю.

– Я соскучилась, – безапелляционно сообщила она утром и устало улыбнулась. – Неужели тебе не хочется побыть еще дома, Кэл?

Хотелось. Как бы там ни было, но хотелось. Мать больше не поднимала вопрос о переводе, хотя Кэл почти физически ощущал ее желание перевести его обратно в столицу. И еще Кэла не покидало странное чувство растерянности. Эйфория от возвращения домой схлынула, и он неожиданно осознал, что ему даже нечем особо заняться. Томас велел сидеть дома, отказавшись выдать временное разрешение на участие в берстольких делах. Он объяснил это тем, что сейчас расследовать почти нечего. Большая часть либо «застывшие» дела, либо успешно раскрываются группами городской охраны. Папа подтвердил его слова, когда Кэл пришел к нему с предложением помочь.

– Странное дело, но этим летом ничего страшного не случилось, – заметил отец вечером, поглаживая бородку. – Прости, Кэл. Дело даже не в разрешении от Томаса, просто работы действительно мало.

– Не думаешь, что это подозрительно? К тому же в сыске усилили охрану входа. Сейчас даже сыщики обязаны оставлять свою фамилию в журнале посещений.

Отец потянулся к газете.

– Я только думаю, что пока ничего не происходит, мы можем подготовиться к тому, что нас ждет.

Затишье перед бурей? Ситуация нравилась Кэлу тем меньше, чем сильнее он пытался добиться хоть от кого-нибудь ответа. Крупные очаги появления нечисти в Берстоле были вычищены давным-давно, поэтому город, если подумать, всегда спал спокойно. Флари Мудрый охранял не только самого себя, но и людей, что жили здесь. Но спокойствие столицы отличалось от болота Гестоля. Или он за время службы в Центральном сыске привык, что хоть какая-то работа да есть? Она была и сейчас, Томас не утверждал, что сыщики сидят без дела. На севере же недели могли пройти в полнейшей тишине. И все же… Словно и в Берстоле сейчас где-то набухало гнездо нечисти, которое, достигнув полного созревания, могло породить опаснейшую нечисть. О нем, безусловно, подозревали, но отыскать не могли.

О кристалле связи Кэл вспомнил поздно вечером, снова наговорившись с Томасом. Он активировал его, кристалл неярко засветился и потух, только пропал мутный налет. Первым порывом было связаться с Тайгом и спросить, как обстоят дела на работе. Нет, сначала следовало узнать, что с Матью. Если случилось обострение, Тайг мог бы сообщить об этом и через домашний шар связи, он знал слово вызова. Прошла почти неделя с момента отъезда, но раз никто не вышел на связь, все было в порядке?..

Интуиция мерзко захихикала почему-то голосом Брэндана, и Кэл все-таки вызвал Тайга. Попытка провалилась: никто не откликнулся, и кристалл, едва сверкнув, снова погас.

Наверняка все хорошо, и Тайг просто где-то гуляет – как обычно. Отправился в ближайший бар познакомиться с симпатичной девушкой. Он-то развлекался как мог и старался взять от жизни все, насколько это позволял закон, который он же охранял. «Или в «Джохо»», – все тем же голосом шепнула интуиция, и Кэл тряхнул головой, прогоняя неприятные мысли. «Джохо» означало Элиш, но вряд ли она согласится на… что-то. Он снова посмотрел на кристалл: Элиш точно еще не спит и, наверное, на работе. Значит, скорее всего, просто не заметит вызова. Но во сколько сегодня вернется? И стоит ли вообще сейчас с ней говорить, особенно учитывая, как они расстались?

А утром Тайг сам связался с ним. Кэл только бросил взгляд на часы – друг пришел на работу.

– Привет, Тайг.

– Привет, шеф, – голос прозвучал глухо, да и его самого не было видно в кристалле. – Что произошло, раз ты вспомнил о кристалле и о нас?

– Тайг, – Кэл сморщился от откровенно фальшивого надрыва, – ты говоришь как почти брошенная девушка.

– Неужели? Почему ты не предупредил об отъезде?

– Не успел. Я сказал Дахи.

– Дахи, – Тайг наконец появился в кристалле и выглядел откровенно невыспавшимся, – а мне нельзя было сказать? Или Алве. Даже если речи перед этим ни о какой поездке не шло. Я сейчас говорю не как твой подчиненный, а просто как друг, Кэл. Слово начальника – закон, но поступил ты погано.

– Что случилось? – перебил его Кэл.

– Случилось? – Тайг горько усмехнулся. – Четыре дня назад умер Матью, три дня назад мы его похоронили. Позавчера приходила его невеста и просила отдать тело.

– Тело погибшего сыщика всегда сжигается, – машинально процитировал кодекс Кэл. – У Матью была невеста?..

– Ты знаешь об этих людях чуть больше, чем их досье? – слова ударили под дых, он шумно втянул воздух.

– Нет. Они работали, Тайг.

– Да, шеф, – вдруг весело согласился тот, но кристалл исказил его черты в злом оскале, – конечно, шеф.

– Мы будем обсуждать сейчас мои качества как начальника?

– Не будем, – с готовностью ответил Тайг, веселье в его голосе кололось больнее острейших иголок. – Не будем, Кэл. Потому что это твои проблемы, а не мои. Но, Кэл, знаешь, мне совершенно не понравилось видеть, как милая девушка рыдает навзрыд и едва не падает мне в ноги, умоляя отдать ей тело ее несостоявшегося жениха. Которого она хотела похоронить по-человечески. Катрин умная девочка, пришла, когда все уже разошлись, так что только Дахи ее видел. Как бы мне следовало поступить, если бы она упала на колени перед всеми? – Тайг почти зарычал. – Мне нечего дать ей, Кэл! Бес тебя дери, это ты должен быть здесь! Ты должен отвечать, и я помогу тебе, но не скидывай свои обязанности, когда тебе приспичит сбежать домой!

– Я не сбегал, – хрипло возразил Кэл, сжимая кристалл. – Небо, Тайг, я не смогу вернуться, пока не поговорю с Ханраханом. Он сейчас в столице. У меня просто нет выбора.

– Конечно-конечно, – отражение Тайга вновь пропало с кристалла. – Свяжись хотя бы с Алвой. Ты прекрасно знаешь, что кроме меня и тебя в Гестоле у нее нет никого. Ты привел нас, Кэл, так не убирай подпорки сейчас, когда так паршиво.

– Я… постараюсь.

В ответ послышался усталый смешок.

– Я объясню парням, в чем дело. В общих чертах. С Алвой объяснись сам, и лучше ничего не скрывай от нее, шеф.

– А Элиш? – вопрос сорвался с языка помимо воли.

– Элиш сильная, – отрезал Тайг, но в голосе отчетливо прозвучала непривычная мягкость. – Она сильнее Алвы, знаешь ли.

– Знаю, – пробормотал Кэл, стараясь прогнать всколыхнувшуюся, совершенно неуместную ревность. – Не будь она сильной, не выжила бы после побега из дома. И все же присмотри за ней, Тайг.

– Я присматриваю, – заверил его друг. – Стараюсь изо всех сил, но ты помнишь и то, что эту стену сломать не так просто. Но я отступать не собираюсь.

Кэл промолчал, не решившись сейчас заявлять какие бы то ни было права на Элиш. Спорить с Тайгом из-за девушки? Нелепо. Элиш даже не относилась к семье, к его семье, в отличие от Тайга.

– Я могу навестить твоих родителей, – вместо этого предложил он. – Передать им что-нибудь?

– Не надо. Лучше возвращайся быстрее и разгребай свои бесовы бумаги сам. Никогда не думал, что у тебя уйма подобной работы.

– Ты бы предпочел сидеть, сложив ноги на стол, – невольно фыркнул Кэл, представив, как Тайг сидит с документами. – Ничего не сжег?

– Оцени мое великодушие: нет, – Тайг снова появился в кристалле, он весело осклабился. – Моя драгоценная Небесная дева и Алва удерживают, но я на грани! Так что не обижайся, о благородный шеф, если не досчитаешься пары-тройки бумажек.

– Главное, чтобы там не оказалось важных документов, а с остальным делай, что хочешь.

– Я так и скажу Алве! – обрадовался он. – Она все зудит, что надо внимательно читать, что подписываю. Зато теперь у меня прямое разрешение на утилизацию скучных документов.

Кэл не сразу нашелся, что на это ответить.

– Не гони коней! – вяло возмутился он наконец и усмехнулся, меняя тему. – Я постараюсь разобраться со всем быстрее.

– Надеюсь. Очень надеюсь.

Стало ли Тайгу легче после разговора? Находясь здесь, дома, Кэл ни в чем не был уверен. Гестоль по-прежнему казался далеким, словно на другом конце света, и дотянуться до него, чтобы поддержать своих людей, было невозможно.

Матью все-таки умер… Совесть изнутри вцепилась и трясла его, как грязную ненужную тряпку. Он так и не навестил Матью в клинике перед отъездом. Сорвался на вокал сразу после разговора с Каллаганом. Честнее – после ссоры с Элиш, показавшейся незаслуженной пощечиной. Или это сообщение декана о появившихся в Гестоле Следящих так подействовало? Сейчас было бессмысленно искать причины, теперь предстояло разобраться с результатами собственных опрометчивых поступков.

Кэл покрутил в руках кристалл: совсем забыл спросить Тайга о Брэндане. Вряд ли Следящие объявились по собственной инициативе, кто-то должен был намекнуть, что в Гестоле лунная. С другой стороны, намекнуть Ханрахану? Или тут свою роль сыграл дезактивированный камень Следяших, который переправил Кеннет?

Нет, хватит. Он снова вернулся к поиску причин, а следовало задуматься о возможных последствиях. Две недели. Не позволяют работать? Тогда он найдет другой способ занять свободное время.

* * *

К концу первой недели Кэл был готов сжечь все библиотеки города. Голова раскалывалась от обилия проработанного материала, но от скудности информации хотелось шипеть котом. Все, что удалось выудить из закрытого доступа крупнейших столичных библиотек, практически дословно повторяло общеизвестные сведения о лунных. Да, опасны. Да, многие сумасшедшие оказывались носителями именно этого типа магии. Да, Следящие принимают превентивные меры, чтобы сразу упечь лунного в клинику, пока он не натворил бед. Но об этом знали все, не только в Рохстале, но и, возможно, в Четте и в Ирре.

Не важно.

Кэл пытался отыскать хотя бы малейшую зацепку, которая бы позволила выйти на след убийц. Слишком уж были они уверены в себе, в том, что их никто и никогда не поймает. Если рассудить, до сих пор так и было, но Кэл теперь твердо намеревался переломить исход ситуации.

Попробовать понять, чего пытаются добиться лунные? Он оглядел стопки книг и старинных документов, где так или иначе упоминались инородные. Учитывая историю их поступков, начиная с дворцового переворота, когда Мэлис предал своих же соратников, испугавшись их силы, и заканчивая вызовом опасных тварей в Гестоле (то ли чтобы отвлечь внимание, то ли проверка на вшивость), лунные по сути не совершили ни одного хорошего поступка. В сказках они фигурировали в роли злодеев, в легендах им отводилась та же роль: огромные толпы зомби грабили и убивали по приказу лунного мага, пока не появлялся герой и не убивал преступника. Сюда же прибавить клиники и… Кэл вытащил найденные данные о тестировании новых лекарств, где подопытными выступали все те же лунные маги.

Инородные были и крысами, и псами в глазах людей. Их боялись, но и издевались соразмерно страху.

Исходя из этого, лунные могли добиваться… свободы? Равноправия? Первое показалось Кэлу правильнее, но методы выглядели чересчур сомнительно. Убивать, чтобы заполучить свободу? Или свобода для этих убийц заключалась в том, что они могли творить что угодно и не понести за это наказания? Но в таком случае лунные оставались обычными преступниками, не более того.

Так к чему они стремились? Что желали доказать своими действиями? Нет, что они искали? Кэл записал еще один пункт в наскоро составленный список.

Они что-то искали в библиотеке Академии в ту ночь, когда появились глейстиги. В городской библиотеке тоже спрашивали книги о лунных и списки сохранившихся старинных заклинаний – какой-то неизвестный мужчина в широкополой шляпе, из-за чего библиотекарь не смогла толком разглядеть лицо. Да и не стремилась к этому. Кроме того, за похожими книгами после приходили еще совершенно разные люди, даже мальчик лет десяти, он спрашивал сказки о лунных магах. Но встретиться с мальчиком не получилось: он будто не существовал вовсе.

Так что ищут лунные?

Они похищают солнечных магов из обоих Альси и мелких городков, где расследовать пропажу никто толком не будет: рядом лес, горы, заблудиться там или упасть в глубокий овраг легко.

Еще? Кэл задумчиво снова окинул взглядом книги. Еще они создают фальшивые личности, наслаивают их одну на другую так, что до настоящей невозможно добраться, либо память просто стирается… Значит, среди них точно есть один или двое мозгоправов, очень способных. Солнечные маги, помогающие лунным? Подобное было слишком сложно представить, но именно солнечная магия усиливала целительские способности.

Он стряхнул с бумаги крошки от недавно съеденного пирожка, отставил подальше термос с прихваченным из дома чаем и дописал очередной пункт.

Среди преступников водились те, кто знал либо имел доступ к специфическим лунным заклинаниям. Последний пункт пугал больше всего. Заклинание-хамелеон, настроенное на определенные действия… Кэл замер, пораженный внезапной догадкой. Он схватил верхний справочник по утраченным заклинаниям, за ним второй и третий – самый объемный и старый. Именно там нашелся даже не ответ, скорее намек, что его версия может оказаться верной. Заклинание-хамелеон реагировало в первую очередь на тип магии. При солнечной выдавало что угодно, всегда безобидное, те же цветы и набор открыток, о которых рассказал Каллаган. Использование лунной магии повлекло за собой активацию боевого заклятья, спасшего Элиш от убийцы.

Но возможно ли было так настроить заклинание? Что или как нужно выстроить рисунок, чтобы «хамелеон» сработал правильно? Об этом следовало спрашивать того, кто накладывал заклинания, десятки таких «хамелеонов». Причем заклятья распадались, стоило им потерять носителя.

Может, среди лунных есть гений? Злой гений, который знает о «хамелеонах», применяет глубокий гипноз, из которого невозможно вывести человека, не убив его, и с легкостью играет с человеческими жизнями. Скорее всего, этот гений и был главой преступной группировки, он же руководил остальными, искал кандидатов и выполнял самую сложную и тонкую работу. Один вопрос: как его поймать? И хотелось верить, что отрубив этой змее голову, остальное тело рассыплется и перестанет быть опасным.

Тайг ежевечерне докладывал о делах в Гестоле. По его словам выходило, что вновь все спокойно, ни намека на подрывную деятельность, а мелкие дела определенно не имели связи с лунными. Брэндан сидел дома под арестом и ничего не предпринимал. Кэл только угукал в ответ. Стоило ли это считать очередным затишьем перед бурей? Если да, то когда разразится гроза, какой урон будет нанесен, кто пострадает в налетевшем буране из серебра и мертвой плоти?

В конце второй недели пребывания в Берстоле Кэл попытался стребовать с Томаса информацию о том, куда ехал Ханрахан. Он был уже готов сам двинуться навстречу главе Совета, лишь бы поскорее вернуться в Гестоль. Томас, естественно, отказал в просьбе и пригрозил домашним арестом, если Кэл попробует без разрешения ввязаться в дело.

– Ханрахан скоро вернется, – отрезал он и грохнул кулаком по столу. – Прекрати строить из себя сопливого подростка, Эмонн! У второго лица государства есть и другие дела помимо разговора с тобой о лунной.

– Всегда думал, что второе лицо Рохстала – это королева, – раздраженно буркнул Кэл, скрючившись на все том же неудобном стуле.

– Ты где-то видишь ее величество? Успокойся и иди домой.

Но домой возвращаться не хотелось, и Кэл попробовал выяснить у нынешнего дежурного местоположение Моргана Каллена, но парнишка только развел руками и виновато сообщил, что ручной лунный сейчас тоже не в столице.

Небо словно издевалось над Кэлом Эмонном, он был готов уже взмолиться о пощаде. А когда в субботу Джудас Ханрахан через Томаса передал, что встреча состоится не раньше, чем через пять дней, Кэл едва на полном серьезе не уверовал, что на него навесили проклятье.

Родители, естественно, радовались тому, что он дома так долго. Мать все время говорила о прежних временах и мечтала, как Кэл все поймет и вернется обратно в Берстоль навсегда. Она твердила изо дня в день, что нечего ему делать на севере, где так легко простыть, где зима большую часть времени, где нет никого, кому можно довериться так, как семье.

Кэл скрипел зубами. На второй неделе слушать счастливый щебет матери, до раздражения уверенной в своей правоте, стало почти невыносимо. Как он жил до этого? Он знал об этой ее черте, но никогда не ощущал на себе в полной мере.

Словно чувствуя, что атмосфера дома скоро начнет вязнуть на зубах, Риан старался как можно больше времени проводить вне дома, только бросая виноватые взгляды в сторону Кэла. Он не винил брата: сам бы так и поступал, но библиотеки закончились, а в мелких выбор был невелик, и Кэл проверял названия просто по спискам. Все повторялось, и нигде не было неучтенных или неожиданно найденных изданий, в которых бы скрывалась новая информация о лунных.

Но вести из Гестоля перевернули все с ног на голову.

Тайг связался с Кэлом в среду в пять утра, и пока тот протирал глаза и пытался сообразить, почему друг выглядит хуже зомби, просто сообщил:

– Сегодня ночью на штаб напали лунные. Убиты Дахи, Фелан и все ученые.

– Что?..

– Сегодня ночью на штаб….

– Я услышал, – перебил его Кэл. – Ты сказал «убиты»?

– Убиты Дахи, Фелан и все ученые, – как заводная кукла, повторил Тайг и судорожно, словно у него перехватило горло, вздохнул. – Кэл, эти твари, эти гриммовы дети… Они знают, что их не поймают. Бес их дери, Кэл, что мне сказать родным убитых?..

– Возьми себя в руки, – велел Кэл. Как никогда хотелось последовать собственному приказу: задрожали руки, изображение Тайга пошло мелкими волнами, превращаясь в пугающую безжизненную маску.

Он почти бросил кристалл на кровать и на несколько секунд спрятал лицо в ладонях, пытаясь распутать вспыхнувший клубок ощущений. Превалировало облегчение: его семья не пострадала, в стороне осталась и Элиш. Хотя каково ей сейчас: дружила ведь ближе всех с тем пареньком. Шоном. И все же не было горечи, только печаль и злость на лунных, посмевших поднять руку на то, что принадлежало ему. На людей, которые подчинялись его приказам.

Значит, действительно считают, что им все дозволено?

– Тайг.

– Да?

– Остались какие-то зацепки?

Тайг, кажется, поперхнулся, но ответил четко и куда более живо, чем минуту назад.

– Нет. Остаточные следы магии, но и без того понятно, что это лунные. Они воспользовались кинжалом и, похоже, разделочным ножом. К утру Хили должен что-нибудь сказать, я отдал останки тел на экспертизу.

– Хорошо. Как остальные?

– Жаждут убивать, – послышался смешок, пропитанный усталостью и горечью. – Я отправил всех по домам, когда коты потеряли след, и сам вызвал Хили с его парнями. Колин обещал допросить дежуривших в ту ночь парней. Алве пришлось быть со мной все время.

– Как она?

– Спит сейчас, – Тайг кивнул куда-то в сторону, – в моей комнате. Не оставлять же ее одну.

– Верно, а…

– Но лучше бы это был ты.

Кэл выбрал наилучший с его точки зрения вариант: он просто проигнорировал эту фразу. Мать бы точно сказала то же самое, еще бы посетовала, что Алве приходится полагаться на Тайга, тогда как Кэл должен быть на его месте. А Элиш? Что с Элиш, что с этой упрямой лунной девчонкой?..

Но дело сейчас было не в Алве, не в Элиш, не в отношениях, а в лунных. В тех, кто вломился в дом сыщиков и убил, превращая штаб в могилу.

– Утром, как только получишь новую информацию, доложи мне, – резче, чем следовало, велел Кэл. – Возьми себя в руки, Тайг! Мы сыщики, и сейчас в противниках оказались сумасшедшие убийцы. Они не погнушаются взять в заложники любого, кто может показаться им полезным для дела, и так же легко убить его. Думаешь, они будут держать слово?

– Вряд ли им нужны заложники, – угрюмо отозвался Тайг. – Я понял, шеф. Ближе к полудню или раньше все будет. Когда ты вернешься?

– Завтра выезжаю. Сразу после встречи с Ханраханом. Если он еще перенесет, плевать, я вернусь.

– Понял. Отбой.

Кристалл погас, и Кэл упал на подушку, придавив камень. Тупая грань врезалась в ребра – как незаточенный нож, но он не пошевелился, прислушиваясь к боли. Все ли узнал? Верный ли отдал приказ? Острое чувство сожаления пересиливало облегчение – находясь в Берстоле, Кэл мог сделать слишком мало, но зато сумеет сразу доложить Томасу о случившемся.

Печаль от потери людей окончательно выместила злость. Что позволяло лунным действовать так безрассудно, настолько открыто, при этом не оставляя следов? Тот гипотетический гений, который их возглавлял? Сколько людей у него в подчинении? Если больше десяти, как всех спрятать? Впрочем, проблемы с тайным укрытием могли возникнуть, перевали число преступников за тридцать… Или нет?

Снова заснуть не получилось. Кэл резко сел, и бок отозвался болью. В свете ночника на ребрах ярко алела полоса, оставленная кристаллом связи. Она быстро сойдет, но рана, нанесенная лунными, затянется нескоро. Мстить было неразумно: такая у них работа – ловить преступников, и если убийцы оказались сильнее и умнее, кого винить в этом, кроме себя самого? Впрочем, можно ли было предположить, что лунные пойдут на такой дерзкий шаг?

Он спустился вниз, вышел в гостиную и замер, прислушиваясь к спящему дому. Начинался рассвет, наступал новый день, но родители и брат еще спали, не зная, что на севере погибли люди. Кэл прикрыл глаза: сейчас он больше всего боялся принести в этот счастливый мирный дом смерть и страх. Матери не обязательно знать, что происходит на самом деле, как и Риану. Достаточно того, что он рассказал в первый день. Иначе мама могла… о, она запросто могла отдать все, использовать любые связи, лишь бы не отпустить его обратно в Гестоль.

Такая работа? Кэл усмехнулся. Мать это знала, но ей же было прекрасно известно, насколько маловероятно в Берстоле громкое убийство. Здесь жил Флари Мудрый, и Джудас Ханрахан вычищал чужими руками все, что могло угрожать жизни короля.

Дом словно тихо вздохнул, отозвался на его мысли, окутывая сонным теплом, но Кэл встряхнулся, сбрасывая секундное оцепенение. Предательская мысль согласиться с матерью и остаться дома была безжалостно изгнана. Тайг не вернется. Алва могла, она бы пришла, позови ее Кэл, но Тайг бы уперся, при всей своей внешней безалаберности он ненавидел оставлять дело незаконченным. И… в Гестоле оставалась Элиш, которая точно никуда не поедет. Для этого пришлось бы забирать и дядю, и Джета, и «Джохо». Что еще держало Элиш в Гестоле? Академия?

Кэл протянул руки к окну, словно мог так дотянуться до севера. Солнечные лучи скользнули в окно, осветив и обстановку, и его, словно отвечая на несомкнутые объятия. Если бы Элиш была здесь… Можно было вернуться в комнату, вызвать по кристаллу, но он ни разу так и не связался с ней после отъезда, не представляя реакцию. Поругались бы? Или Элиш была бы равнодушна, особенно сейчас, после случившегося? Или не стала бы разговаривать? Кэлу не хотелось вкладывать новые кирпичики в и без того ставшую прочной стену отчуждения. Следовало поговорить с глазу на глаз и объяснить – хоть что-нибудь.

Позади раздался шорох, спугнувший солнце. Лучи, последний раз скользнув по Кэлу, пропали, и в гостиной потемнело.

– Кэл?

– Папа? – он обернулся, чуть нахмурился, не понимая, что могло разбудить отца так рано. Сегодня он не дежурил, значит, мог спать еще часа три точно. – Что случилось?

– Это ты мне скажи, – отец привалился к косяку, скрестил руки на груди. – И что с боком?

Кэл покосился на побледневшую, но все еще видную полосу.

– Несчастный случай, назовем это так, – он замолчал, подбирая слова. – В Гестоле было нападение на штаб, есть убитые.

Отец промолчал, со стороны могло показаться, что он уснул, но Кэл ждал ответа. Отец никогда не умел засыпать в некомфортном для него положении. Сколько раз он приходил после дежурства, из последних сил сидел за столом или просто в гостиной, отдыхая у камина, но неизменно засыпал, только когда оказывался в собственной постели.

– Сколько людей ты потерял?

– Семь человек. Дежурный, пять ученых и один следопыт.

Отец приблизился, сжал плечо, заглянув Кэлу в глаза, и тихо заговорил:

– Ты знаешь, что твоя работа настолько опасна. Тара не зря неодобрительно отнеслась к твоему переводу: любая нормальная мать желает видеть своих детей живыми и здоровыми. Но ты не опустишь руки и отыщешь, кто это сделал. Я верно говорю?

– Это лунные, – Кэл кашлянул, прочищая внезапно охрипшее горло. Тягучее чувство благодарности к отцу, нашедшему простые, но правильные слова, сдавило грудь. – Лунные, папа. Они на севере и на юге.

Он коротко кивнул, словно не удивился услышанному.

– Имена?

– Ни одного. Они как призраки, похищают людей, как боханы, а мы получаем трупы, если находим малейший след.

– Нехорошо, – отец нахмурился и отстранился. – Но если что-то началось, конец обязательно будет.

– На комедию это не тянет, – несколько смущенно усмехнулся Кэл. – Скорее драма.

– Только не надо превращать ее в трагедию, – он сморщился. – Не люблю пьесы, они слишком однобоки. Если умирать, то всем, если смеяться, то над всем миром. Что Томас сказал по этому поводу?

– Я встречаюсь сегодня с Ханраханом и после возвращаюсь в Гестоль, – невпопад ответил Кэл. – Скорее всего, сразу отправлюсь на вокзал. Попробую поговорить с мамой с утра.

– Ты уж постарайся правильно подобрать слова, – отец неожиданно коротко хохотнул. – Иначе Тара тебя никуда не отпустит. Привяжет, и будешь сидеть, пока за тебя не разберутся.

– Мама может, – Кэл поежился. – Я попробую.

– И не рассказывай о лунных. Ей хватает тревог. Если понадобится совет, свяжись со мной. В крайнем случае, я приеду в Гестоль. Маг из меня паршивый, но не везде нужна магия. Иногда умение вовремя выстрелить или остановиться и подумать куда надежнее вашей силы. И в Гестоле ты тоже не один. Что бы Тара ни говорила, я верю Кеннету. Он рисковый парень, но поможет.

– Конечно, – Кэл помимо воли улыбнулся и хмыкнул. – Особенно если дело коснется Элиш, он точно вмешается.

– Элиш?

– Его девочка, – он замялся. – Студентка, подрабатывает в таверне у друга Кеннета. Наверное, ему как дочь. Характер у них почти одинаковый.

– Познакомь ее с нами, сын, – отец хлопнул его по плечу и кивнул, резко меняя тему и спасая тем самым Кэла от ненужных объяснений: – На кухне есть пирог. Ты вряд ли заснешь, так что подкрепись и прогуляйся по Берстолю. Полагаю, нескоро еще увидишь рассвет в столице.

* * *

Поезд из столицы приходил в Альбифо в одиннадцать вечера, еще двадцать минут ушло, чтобы добраться до Гестоля. Тайг пообещал собрать сыщиков, несмотря на время, но сейчас ночной разговор казался Кэлу сомнительным решением.

Северная столица в отличие от Берстоля встречала гостей по-осеннему золотыми листьями и почти северным ветром. Город готовился к приближавшейся осени, люди уже натягивали водолазки с длинными рукавами и легкие кофты, и Кэл в плаще не казался чужим. Он на мгновение замер, покинув кэб, прислушался к Гестолю и своим ощущениям.

Это была его территория, на которую посягнули. Но вот загвоздка: город словно не желал признавать чужаков, именно сейчас Кэл ощутил сопротивление как никогда. Гестоль не приветствовал его, он вообще не вызывал никаких чувств. Только ветер резко взвыл, усилил напор, пытаясь сбить с ног всех, до кого оказался в состоянии дотянуться. Кэл сделал шаг, второй и остановился снова.

Штаб показался маленьким.

Дело было не в сравнении с берстольским сыском или разнице высоты зданий, просто гестольский сыск выглядел… осиротевшим. Кэл заставил себя подойти ближе, потянуть дверь, войти внутрь – чтобы остановиться в третий раз. Привычное место дежурного пустовал. Столик покосился, словно Дахи одним только своим присутствием не давал ему развалиться, но теперь, потеряв опору, стол стремительно старел и рассыпался. Не было газет, исчез даже стул, будто никогда здесь не сидел человек с проницательным взглядом.

В коридоре тоже стояла тишина, только где-то в самом конце слышались приглушенные голоса, больше смахивающие на шепот призраков. Не поселились ли здесь действительно привидения? Тела убитых, скорее всего, уже сожгли, но дух уничтожить было невозможно. Кэл скривился и щелкнул себя по лбу: неуместные мысли, давно известно, что умершие насильственной смертью не порождают призраков. Он тихо выдохнул, стараясь унять царивший в голове хаос, и вошел в свой кабинет.

– Алва?..

Она вздрогнула, прежде чем обернулась, явно не услышав тихо скрипнувшей двери, привычно по-птичьи наклонила голову, словно не поверила своим глазам. Кэл, неловко улыбнувшись, развел руками: вот он, я, вернулся, по-настоящему вернулся к вам. Нарочито медленно, все еще не доверяя своим ощущениям, Алва подошла, коснулась его щеки, проверяя, не призрак ли перед ней, и только потом бросилась на шею, прижимаясь всем телом.

– Кэл!..

– Я вернулся, – он осторожно сжал ее в ответ. Алва показалась слишком хрупкой, почти хрустальной куклой, которую так легко можно раздавить, если недооценить силы. – Вернулся.

Алва только сильнее стиснула его в объятиях, и Кэл, уловив знакомый запах ее шампуня, духов и Гестоля, неожиданно осознал, что вновь вернулся домой. Он уезжал из дома, но попал снова домой, сюда, к Алве, такой знакомой, такой близкой сейчас, как никогда прежде. Как он мог вообще посметь подумать о том, чтобы отступить и вернуться в столицу? Пусть Гестоль не принимал его, всячески противился, но Алва была здесь – русая птица счастья и дома.

Волосы Алвы пахли солнцем и еще не ушедшим летом, она вся казалась Кэлу в этот момент настолько светлой и тонкой, что не хотелось выпускать ее из объятий. Алва была одной с ним крови, его сестрой, той девочкой, о которой всегда мечтала мать.

Наваждение разрушили два прозвучавших в унисон голоса:

– О, Кэл!

– Кажется, мы чему-то помешали.

Алва мягко отстранилась, бросила укоризненный взгляд на свирепо улыбающегося Тайга. Стоявшая рядом Элиш равнодушно улыбнулась.