Текст книги "Лунные дети (СИ)"

Автор книги: Наталья Тишь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 46 страниц)

– Давай! – рявкнул тот, не обратив внимания на шефа.

Кэл развернулся к Элиш, чтобы увидеть, как с ее рук сорвалась серебряным солнцем огромная сеть, наполненная силой до краев. Изломанные треугольник, квадрат и спираль – тирим, иссушение.

– Нет! – крикнул он, подался вперед, не отдавая себе отчет в том, что делает. – Не надо!

Но заклинание уже изогнулось, впиваясь в бист вилаха, и лысый пес издал жуткий вопль, рванулся, желая выпить кровь у Элиш, но сыщики тотчас связали его и льдом, и землей, и стальными цепями, не позволяя сдвинуться. Кэл не впервые видел, как действует тирим, но вновь содрогнулся. Бист вилах высыхал в прямом смысле слова – кожа выцветала, скукоживалась, слазила, а сам пес уменьшался на глазах, воя тише и тише. Все происходило быстро, и вскоре цепи больше были не нужны – от нечисти остался иссохший скелет. То, что любил делать сам бист вилах, обернулось против него.

Около лестницы притих ку ши, но с ним сыщики разделаются по-другому, Кэл знал это. Тайг, кажется, окликнул его, наконец заметив, но Кэл поспешил к Элиш, с момента активации заклинания не сделавшей ни шага. Она не шевелилась, только все смотрела на скелет пса.

– Элиш? – Кэл остановился рядом, еще не решаясь притронуться. – Элиш, ты в порядке?

Сейчас важнее всего было убедиться, что она не пострадала. Важнее работы, уборки, расследования было убедиться, что с Элиш все в порядке. Назойливо зацарапалась гончая и рыкнул волк, намекая, что преступники могут быть рядом, но Кэл впервые от них отмахнулся.

– Эл? – Тайг тоже приблизился, остановившись на расстоянии пары шагов.

Элиш вздрогнула, словно только услышала, медленно, как-то заторможенно повернулась к Кэлу и слабо улыбнулась. Она была сейчас белее мела, впрочем, как и остальные, только не дышала так же тяжело.

– Кэл?..

– Кровь, – Кэл указал на лицо, – у тебя кровь идет.

Элиш словно недоверчиво вытерла нос и удивленно посмотрела на руку.

– И правда… – она вновь подняла взгляд на Кэла, а в следующее мгновение медленно, как во сне, опустилась на пол.

Тайг рванулся, но Кэл не позволил ему даже прикоснуться, он подхватил Элиш, прижимая к себе, прижался губами ко лбу, поражаясь, насколько холодна ее кожа. Почти как у трупа. Но ведь нельзя, нельзя умереть просто от заклинания?

– Элиш? – забормотал он, отирая ее лицо. – Элиш, ты меня слышишь? Хили! Тайг, приведи Хили!

«Нет, – Кэл даже не заметил, как молча захромал наверх друг, – нет, ты не можешь погибнуть или пострадать, слышишь, Элиш?» Зачем он позволил использовать это заклинание? Оно всегда забирало много сил, всегда. Сильное заклинание, но и магии требовалось много, а Элиш была слишком молода для такого.

Сыщики медленно окружили их, тяжелое дыхание било Кэлу в уши, стучала в висках кровь.

– Хили сейчас придет, – хрипло объявил он, не выпуская Элиш из рук, но все же быстро оглядел парней. – Обязательно обратитесь к нему. Все.

– Да разойдитесь! – раздалось неуклюжее ворчание, и Солав, растолкав их, склонился над Элиш. Алва и Тайг вернулись с ним. – А… девчонка. Какое заклинание?

– Тирим.

– Дурное, – Хили пощупал ее лоб, проверил зрачки, походя остановил кровотечение из носа. – Откат. Она вычерпала всю свою силу до дна, ничего не осталось, – он качнул головой. – Тоже мне, сыщики. Заставлять лунную использовать солнечное заклинание сразу после зенита! Активация потребовала не только всю магическую силу, но и ресурсы тела. Кровь из носа и обморок. Девочка могла бы умереть.

– Но с ней будет все нормально? – взволнованно спросил Кэл, глядя, как выпрямляется Хили. Мелькнула мысль, что Солаву известен секрет Элиш, но тревога начисто выметала все постороннее.

Целитель цыкнул и поморщился.

– Лежать и лечиться, – припечатал он. – Ей надо выспаться хорошо и пару дней не перетруждаться. Остальные раненые – наверх.

Кэл тихо выдохнул и взглянул на Тайга, похлопавшего его по плечу.

– Слава Небу, – устало улыбнулся тот. – Надо отвезти ее в общежитие.

Кэл на мгновение прикрыл глаза. Он не мог сейчас оставить место преступления, но и позволить Элиш отдыхать в одиночестве в той небольшой комнате – тоже. Решение пришло мгновенно и показалось простым и понятным.

– Фелан!

Следопыт уже был тоже здесь, спустился к своим в подвал.

– Поймай кэб, – велел Кэл, удобнее перехватывая Элиш и поднимаясь. – Отвезешь Элиш домой. Потом вернешься и доложишь, что выяснил.

– В общежитие? – озадаченно уточнил Фелан.

– Ко мне, – Кэл повернулся к Алве. – Ты тоже поедешь, – он криво улыбнулся. – Я не хочу оставлять ее одну. Я знаю, что… неправильно так, но Алва, пожалуйста. Я постараюсь освободиться как можно быстрее.

Алва ответила ему долгим уставшим взглядом. Ее руки были наспех вытерты, но Кэл все еще чувствовал запах крови – крови Матью. Неверно было так поступать, Кэл знал, но разум никак не мог сейчас достучаться до сердца. Кэл хотел, чтобы в безопасности в первую очередь оказалась Элиш. Не семья, не подчиненные, а именно Элиш Тарлах, эта невероятная лунная. Тайг за его спиной тихо дышал, словно тоже боялся, что Алва откажет.

– Пожалуйста, – повторил Кэл, прижимая Элиш к груди все сильнее и не замечая, что у нее на предплечье уже наливаются синяки от чересчур крепкой хватки.

– Хорошо, – наконец сказала Алва. – Хорошо. Я сделаю это.

* * *

Спихнуть на кого-то другого свои обязанности Кэл не мог, да и не посмел бы этого сделать. Практически вся группа Тайга, включая его самого, оставалась в клинике. К счастью, тяжелее всех пострадал Матью, он так и не пришел в сознание, даже когда оказался в палате. Солав установил круглосуточное наблюдение, чтобы вовремя успеть оказать помощь, если рана воспалится или начнет загнивать. По словам целителя, слишком рваные края могли накапливать гной, несмотря на то, что рану зашили. К тому же никто не брался утверждать, что не начнется внутреннее кровотечение, диагностика никогда не была идеальной, как и все в поднебесном мире. Последняя мысль принадлежала самому Солаву, и у Кэла возникло ощущение, что целитель впервые почти что оправдывается, извиняясь за невозможность дать точный прогноз.

С остальными дела обстояли лучше. Сломанные кости загипсовали и закрепили в одном положении, царапины и сильные ушибы пропитали и смазали мазями, наложили необходимые заклинания.

И Кэлу бы радоваться: они справились, они сумели уничтожить опасную нечисть, да только внутренности скручивало при малейшей мысли, что в квартире спит Элиш. Солав утверждал, что не будет последствий, но Кэл все равно волновался, стремился закончить работу быстрее, чтобы добраться до дома и самому убедиться, что с Элиш ничего не случилось, что она просто спит и точно проснется завтра утром. Или днем. Не важно, когда, главное, что откроет глаза и может снова обижаться на него сколько угодно.

Он вполуха выслушал доклад Фелана о следах и вяло кивнул, не в силах сосредоточиться на работе. Кроме тревоги медленно отпускало общее напряжение – Кэл толком не дрался, не успел просто вмешаться, задержавшись на доли минуты, а короткая схватка с обычным псом даже не вымотала и теперь виделась избиением. Даган отвез собаку в Центр помощи, и Кэл счел это наилучшим решением. Маги наверняка позаботятся о животном и, возможно, найдут способ вернуть ему нормальный размер.

В конце концов, Кэл дал отбой и выходной день всем, кто нуждался в этом и мог прийти на работу завтра. До конца рабочей недели оставалось ровно два дня, но Кэл внезапно понял, что у него нет никаких сил. Это было неправильно, настолько неправильно, что сводило мышцы, зубы – сводило все, и он не мог пошевелиться несколько секунд, мечтая лишь о том, чтобы оказаться дома. Роковая среда, проклятая среда. Уилсон с остальными учеными, явно оценив состояние нерадивого шефа, взяли командование на себя и утащили в лабораторию следопытов, расспрашивая их о следах и выуживая остатки магии. Кэл вяло понаблюдал за процессом и в итоге махнул рукой.

– Результаты будут завтра до полудня, – успел он услышать спокойный голос Фелика, перед тем как закрыл дверь. Можно было идти домой. Нужно было идти домой.

Дахи на выходе читал очередную газету – он только и делал, что читал их, но тут отвлекся и покачал головой.

– Домой идите, господин, – добродушно посоветовал он и улыбнулся – впервые на памяти остановившегося Кэла. – Идите, идите, вы сделали сегодня многое, а мальчики-ученые займутся своей работой.

Кэл устало улыбнулся в ответ.

– Спасибо, – искренне поблагодарил он старика. – Надеюсь, в ближайшее время не будет нападений. Хотя бы до завтра. Тут все было спокойно?

– Абсолютно, – заверил его Дахи. – Никого посторонних, ни здесь, ни где-то поблизости, – он коснулся своего носа и подмигнул, – я бы учуял. А вызовы… Я займусь вызовами, если что.

Кэл улыбнулся удачной шутке, но Дахи только опустил взгляд, снова утыкаясь в газету.

…Квартира показалась ужасно большой, когда он закрыл за собой дверь и остановился странно растерянный в небольшой прихожей. Неужели здесь всегда было столько места?.. Несколько шагов до комнаты теперь растянулись на километры. Кэл медленно снял ботинки, ноги гудели от беготни и ходьбы, от стремян, которые сейчас вспоминались только тисками. На шум выглянула из комнаты Алва и, тихо ступая, подошла.

– Привет.

– Привет, – Кэл поежился. – Почему так холодно?..

– Не знаю, – Алва смотрела прямо на него – равнодушно-усталая, как будто застывшая, но во взгляде сквозило горькое отчаяние.

Кэл судорожно сглотнул, почувствовав непреодолимое желание отступить, спрятаться от этих глаз, дождаться, пока они вновь не потеплеют. Но там, по правую руку спала Элиш, и нужно было идти к ней. Только Алва…

– Прости, – вырвалось у него прежде, чем Кэл осознал, что должен сказать совсем не это.

Алва вздрогнула – не от мнимого удара, но скорее от свиста так и не опустившейся плети. Кэл протянул руки и тут же отдернул их, смутно догадываясь, что только усугубит ситуацию. Он не вспомнил тогда, но начинал понимать сейчас: он попросил девушку, что беззаветно и преданно любила его столь долго, позаботиться о другой девушке – о чужой, незнакомой, неправильной. Лунным не было места среди нормальных людей, но он, Кэл, поставил ее сейчас выше всех остальных. И выше семьи. Последняя мысль напугала – как можно ставить что-то превыше семьи?

– Ох, Алва, – он прислонился к косяку, бессильно глядя на подругу. – Спасибо. Небо, спасибо тебе. И прости за…

– За «прости», – Алва слабо улыбнулась, оттаивая, и неожиданно шагнула ближе, обнимая его, прижимая к себе, как любящая мать. Тара иногда обнимала его вот так – Кэл помнил ее руки и запах. От Алвы пахло по-иному – кровью и пылью, но руки обнимали точно так же, вот только не приносил успокоения, скорее пробуждали чувство вины еще сильнее.

– Кэл, – как-то отчаянно произнесла Алва его имя, обнимая крепче и нежнее одновременно, – Кэл, ты только приди… Если захочешь спрятаться, захочешь понять, каково быть по-настоящему любимым – ты только приди, и я приму тебя. Всегда, Кэл, пока ты не поставишь точку, я приму тебя. Я люблю тебя, Кэл.

Ее заполошный шепот окутывал вязким туманом и мешал мысли. Но, как и руки, слова звучали горечью. Кэл осторожно обнял Алву в ответ, уткнувшись ей в плечо, тихо вздохнул. Слова были больны любовью Алвы, и Кэл прекрасно знал, что она не станет навязываться после, но и не сделает вид, что ничего не говорила. Она правда будет ждать, надеясь, что он перестанет видеть в ней младшую сестру. Но Кэл не был уверен, что это случится, он объяснял, а Алва все равно ждала. И сейчас он не мог ничего ответить – конкретного, а она знала, потому и отстранилась – наверняка поэтому. Кэлу хотелось верить в тот непогрешимый образ, который сформировался в его сознании в отношении Алвы, любимой младшей сестры, в которой он не мог увидеть девушку, как ни желал этого одно время, почти в начале их знакомства.

Алва отступила и улыбнулась, уже куда мягче, чем несколько минут назад.

– Я поеду домой, – тихо сообщила она и принялась обуваться.

– Я могу… – Кэл замялся, но Алва покачала головой.

– Не нужно. Кэб внизу?

У него даже не нашлось сил, чтобы ответить. Алва тихо попрощалась и выскользнула из квартиры, не побоявшись после сказанного смотреть прямо в глаза. А Кэл не представлял, что еще сказать, чтобы не обидеть ее.

Но мысли об Алве стерлись, стоило зайти в комнату. На постели под двумя одеялами спала Элиш. Даже так было видно, что она сжалась в комок, словно замерзла. Кэл осторожно коснулся ее лба – кожа заметно потеплела. Элиш тихо дышала во сне, она даже не пошевелилась, когда Кэл прошел на кухне и громко стукнул дверцей, когда вытаскивал чашку. Срочно хотелось поесть, желудок вспомнил, что в него сегодня с утра только закинули пару бутербродов, и сейчас потребовал еды.

В какой-то момент Кэл поймал себя на том, что действует машинально. Тело знало, чем он занимается вечером – поужинать, почитать книгу, помыть посуду, обновить заклинания и усесться за старые бумаги в поисках подсказок для нынешнего дела. Именно за столом Кэл осознал, что уже с полчаса или больше пялится на одну и ту же строчку, совершенно не понимая смысла написанного. Он несколько раз моргнул, чтобы прогнать противную тяжесть в веках, но глаза упорно закрывались. Кэл потянулся, прогулялся по квартире, отвлекаясь от упрямого сна, вцепившегося в него волком. Лечь в кровать он не мог – элементарная вежливость не позволяла настолько нагло забраться под одеяло к спящей девушке. Элиш, конечно, вряд ли проснется. но утром… Ну вот кто знает, что будет утром?

Кэл снова сел за стол и посмотрел на Элиш. Она все так же спала, только, наконец, согрелась – одно из одеял было откинуто в сторону, второе загнулось, оголяя плечи. Алва сняла с Элиш кофту, в которой та пришла с утра. К счастью, дальше раздевать не стала… Кэл смущенно поцарапал щеку – да-да, конечно, сейчас прямо самое время думать о том, как бы Элиш могла выглядеть без одежды. «Нет, – он сморщился и уткнулся в бумаги, – надо сосредоточиться на написанном».

И проснулся.

Моргнул несколько раз, щурясь от света лампы, и изумленно уставился на стоявшую за спиной Элиш. Она куталась в одеяло, переступая с ноги на ногу и явно из последних сил удерживая равновесие.

– Ложись в кровать, – твердо велела она. – Не думаю, что за столом спать удобно. С утра будешь ворчать и кряхтеть, как старый дед, а я не хочу этого слушать.

– Для сонной ты говоришь слишком много, – ошарашенно пробормотал Кэл, поводя затекшими плечами. – Ты… как?

– Откат, – Элиш сморщилась. – Неприятно, но терпимо. Ты ложишься или нет?

Он проснулся окончательно, потер ухо, чтобы убедиться, что не ослышался. Элиш могла быть способна на что угодно, но такое предложение слишком даже для нее.

– Ты сейчас предлагаешь лечь с тобой? – переспросил Кэл на всякий случай и невольно ухмыльнулся. – А не боишься?

– Не знала, что ты некрофил, – притворно изумилась в свою очередь Элиш. – Или тебя в постели устраивают исключительно девушки-бревна? Я запомню, что в случае чего надо брыкаться как можно сильнее. – Она сделала шаг к нему и пошатнулась, вцепилась в спинку стула, чтобы не упасть, продолжая придерживать одной рукой одеяло. – Ну?

Кэл снова моргнул, раз-другой, недоверчиво разглядывая Элиш. Она все еще была чересчур бледна, и сил хватало лишь чтобы не упасть, а пожалуйста – язвит, как обычно, словно не словила несколько часов откат, не вычерпала свою магию до дна. Наверняка ведь сила еще не вернулась, дай Небо, хотя бы пара процентов уже есть, но все равно Элиш не в состоянии пользоваться магией. Кэл усмехнулся.

– Ты невероятна.

– Я в курсе, – Элиш зевнула и смешно пошевелила носом. – В общем, если тебе милее стул, пожалуйста, оставайся. Твоя квартира – твои правила. Мое дело предложить.

Она медленно развернулась, пошатываясь, сделала два шага назад к кровати. Кэл приподнялся, готовый подхватить ее в любой момент, но Элиш упала уже на кровать и тут же повернулась к нему спиной, демонстративно оставляя свободной половину кровати. Кэл облизал пересохшие губы: грех отказываться от такого великодушного предложения, но сумеет ли заснуть? Он слишком устал, конечно, только…

Он немного подумал и все-таки снял домашнюю футболку, погасил лампу. Под одеялом оказалось тепло, даже жарко. К тому же стоило только лечь, как Элиш перекатилась ближе, не прижимаясь, но Кэлу показалось, что он слышит, как бьется ее сердце. Слишком близко, даже чересчур, и, наверное, впервые с момента их ссоры не было колючей границы. Хотя, Кэл улыбнулся, будь они до сих пор в ссоре, вряд ли бы Элиш позволила ему спать рядом, разве нет? Он немного неловко обнял ее, ожидая, что Элиш отстранится, но она только пододвинулась ближе, по-детски доверчиво касаясь головой груди. Кэл замер, прислушиваясь к ее дыханию, и честно постарался не думать ни о чем постороннем, но усталость взяла свое очень быстро. Настолько, что Кэл не заметил, как провалился в сон, убаюканный теплом Элиш.

Глава 15

Если бы кто-нибудь сказал мне, что я однажды проснусь в одной постели с Кэлом, задушила бы предсказателя на фиг. Нечего каркать и предвещать кошмары, какие во сне не привидятся. Но в итоге реальность переиграла, пожалуй, всех, включая провидца. Я действительно проснулась в постели с Кэлом, еще и в обнимку, и – о Небо! – была невероятно счастлива.

Справедливости ради стоит заметить, что радовалась я исключительно биению его сердца, которое сейчас ощущала под пальцами очень четко, а под щекой пульсировала сонная артерия. Живой. Теплый. Настоящий. И я – такая же, потому что мое сердце, как бы пошло и пафосно ни звучало, билось в унисон с его. Даже отползать пока не хотелось, хотя накативший ночью страх медленно, но верно таял, когда я точно убедилась, что мои внутренности на месте.

Человеческое тело ведь сродни механизму: пока все работает исправно, не замечаешь его. Но стоит сломаться любой мелочи, и можно начинать пить травки, рисовать заклинания или устраивать забег по целителям.

Правда, в моем случае я точно знала причину слабости и легкого головокружения: откат. По сравнению с нынешним, первый откат казался комариным укусом, не стоящим малейшего внимания. Подумаешь, слабость была! Тоже мне, неженка нашлась, пережила ведь. Но откат после тирима заставил понять, что в жизни бывают ощущения, сходные со смертью. Хотя мертвым-то как раз наплевать на собственное самочувствие, они умерли и все, остальное трупов уже не касается.

Я помнила, как расцветала серебристая сеть заклинания, жадно высасывая из меня магические силы похлеще бист вилаха. Правда, этого тириму оказалось мало, и он прихватил приличный кусок от сил физических. Что случилось после активации, из памяти стерлось начисто, очнулась я уже здесь, в квартире Кэла.

Мертвая.

Так показалось в первый миг, потому что я совсем не чувствовала сердца. Потом пришло ощущение, что пропали и внутренности. Словно кто-то, пока я спала, раскрыл меня, как книгу, и аккуратно вынул совершенно все органы, оставив только скелет да мясо с мышцами, чтобы кожа не обвисла на костях, как выпотрошенный мешок. Умом я понимала, что такое невозможно, но чувство полнейшей пустоты внутри и накативший страх не лучшие помощники, чтобы размышлять здраво. Хотя судя по реакции Кэла, он даже не понял, насколько я перепугалась. Вряд ли догадался, с какой радости я позвала его в постель.

Но в тот момент мне просто жизненно необходимо было почувствовать чье-то присутствие, услышать чужое сердце, которое бы доказало, что я нахожусь все-таки в мире живых, а не в Подземных залах. А еще я дико замерзла, понятия не имею, почему, но стоило проснуться, и откуда-то навалился холод, пока не прижалась к Кэлу, старалась не задрожать. Еще и накатила слабость, как неприятный довесок.

Прекрасная охота! Предупредить меня о том, что тирим жрет невероятно много магии, никто не удосужился. А зачем? Наверняка ведь решили, что раз лунная, то запасов хватит. Конечно-конечно, и совсем позабыли, что я младше их, а значит, мои резервы куда меньше, даже если на всю голову лунная. Стукнуть Кэла, что ли…

Я отстранилась, посмотрела на него спящего. Не стукну. Наверное, во всем было виновато тепло его рук, но сейчас Кэл походил на мягкую игрушку, с которыми так любят спать дети, искренне уверенные, что плюшевые зверюшки и птички защитят их ночных кошмаров. В моем случае, правда, обнять и прижать, как игрушку, Кэла не получится – все-таки он пошире меня в плечах будет, да и повыше. Но выглядел настолько беззащитно, что поверить в серьезную профессию не получалось. Сыщик? Да этого сыщика сейчас хоть связывай, хоть режь – не почувствует. Даже не пошевелился, когда я выбралась из его объятий, нехотя выползая из-под одеяла. Все-таки холодно у него в квартире, несмотря на царящее за окном лето. Неужели дом нисколько не прогревается?

Странная тишина казалась даже уютной. Нет, все-таки плохо на меня действуют такие откаты. Слабость до конца так и не прошла, перед глазами от резкого движения замелькали черные мушки. Я, конечно, знала, что работа в сыске – дело непростое, но чтобы так…

К горлу подкатила тошнота, когда я вспомнила Матью. О Небо, ку ши разодрал ему живот! Или приснилось?..

– Кэл! – он точно должен знать, чем все закончилось. – Кэл, проснись! Кэл! Хватит спать!

Он только сморщился, мотнул головой и зарылся в одеяло, натягивая его почти до макушки. Ладно, не хочет по-хорошему, будет по-плохому. Я забралась под одеяло и бесцеремонно принялась его щекотать. Если и это не разбудит, то плевать, сама до клиники доберусь.

Но Кэл проснулся. Мгновенно – я не успела глазом моргнуть, как запястье пронзила боль, комната пошатнулась, а Кэл бесцеремонно уселся на меня, рефлекторно стискивая бедра коленями и второй рукой сдавив горло.

– Доброе утро, – просипела я, пытаясь прогнать снова замельтешивших перед глазами мушек и отвоевать хотя бы маленький глоток воздуха. Надо взять на заметку, что с утра его лучше не щекотать.

– Элиш?.. – руку Кэл убрал, но не слез, растерянно уставился на меня, явно не понимая, что случилось.

– Ты всем девушкам так «доброе утро» говоришь? – я демонстративно покашляла и дернула рукой. – Отпустишь? И слезь, ты тяжелый, как медведь.

– Извини, – он поспешно скатился обратно на постель, не сводя с меня взгляда. – Как ты себя чувствуешь?

– Что с Матью?

Кэл на мгновение опешил и тряхнул головой, сгоняя остатки сна.

– Хили сказал, что жить будет, если не станет бегать, – он склонился надо мной, внимательно оглядел. Я улыбнулась помимо воли в ответ на встревоженный взгляд.

– Хорошо… Я в порядке, если не считать слабости. Как я вообще оказалась в твоей постели?

– Я не мог отвести тебя в общежитие, – откликнулся Кэл, продолжая словно прощупывать меня глазами. От такого пристального внимания стало неуютно, и я приказала себе подняться. Тело словно налилось свинцом, оказалось чересчур тяжелым, будто некто, вернувший внутренности, добавил что-то еще, слишком весомое, чтобы оторваться от постели.

– Элиш?

– Сейчас, – я прикрыла глаза и рывком села, опуская ноги на пол. – Почему у тебя так холодно?

– Самому интересно.

Все-таки он до сих пор был встревожен, но чувствую, если обернусь сейчас, никуда не уйду. Просто упаду обратно, зароюсь в одеяла и снова усну. Самое интересное, что магия почти полностью восстановилась, я чувствовала, как подрагивает «ключ», готовый среагировать на любое активирующее слово. Так что на парах простейшее заклинание я вполне могу нарисовать.

О… Академия!

– Элиш?

Я подскочила, наплевав на слабость, и уставилась на часы. Сорок минут до занятий! В любой другой ситуации я бы забила, но если пару ведет Декан-инквизитор, а я лунная, то опаздывать и пропускать пары явно не стоит.

– Опаздываю, – бросила я, подхватив кофту. – Далеко до Академии?

– Пешком сорок минут, на кэбе чуть больше двадцати, – отозвался он. – Мне поехать с тобой?

– С сосны рухнул? – не хватало еще, чтобы мы вместе заявились в Академию! Я знаю, что скажет Алек, и нет, спасибо, слышать не хочу его дурацких вопросов. – Я ушла.

– Элиш!

Кажется, Кэл хотел что-то еще сказать, но времени на разговоры катастрофически не хватало. Потом… Слабость – брысь, мне надо на учебу. Я очень хочу жить долго, счастливо ли – посмотрим по ситуации.

Улица встретила меня теплом и жаркими лучами. Солнце бесстыдно на мгновение ослепило и скрылось за облаком. Интересно, я должна не любить солнце как лунная? Хотя ведь спокойно жила до этого. Солнце – это хорошо, оно согревает, а после выстуженной квартиры Кэла тепло было как нельзя кстати. Другое дело, что с заклинаниями лично у меня проблемы… Впрочем, до вчерашнего дня я ни разу не пользовалась специальными заклятиями такой силы, как пресловутый тирим, хватало и базовых в большинстве случаев. К тому же я скорее исполняла роль ловца, уничтожали нечисть остальные. Эрк объяснил, что важно правильно изгнать тварей, иначе могут остаться тени или эхо, от которых избавляться потом тяжелее. Когда впервые об этом услышала, не поверила, но Эрк вообще не был особо склонен шутить, особенно в том, что касалось работы. Они с Матью потом показали мне старую тень, в которой уже образовался кокон – гнездо нового клуракана.

Ох, Матью…

В свете солнца вчерашняя драка не казалась страшной, да и слабость проходила, но память услужливо подкинула до жути четкую картинку: Матью с взрезанным животом пытается удержать вываливающиеся кишки. Удивительно, что он остался жив… Совершенно не помню, кто его вытащил из подвала, нас и без того было немного, ку ши сдерживались цепями и льдом, бист вилах, казалось, совершенно не реагировал на атаки.

Но ведь как-то справились. Я поежилась и, прищурившись, снова взглянула на яркое солнце. Странно сейчас понимать, что вчера могла погибнуть, по-настоящему и навсегда, а эти люди, тоже куда-то спешащие, смеющиеся дети, они все просто радуются солнцу и лету, не зная, что где-то мог умереть сыщик.

Гул улицы обрушился на меня водопадом. Смех, голоса, ржание коней, скрип дверей и ветер. О Небо… Я обхватила себя руками, встряхнулась, пытаясь вновь не поддаться слабости. Напоминание об опоздании помогло не особо, я вяло взмахнула, заметив кэб, но кучер проехал мимо и остановился поодаль, подобрав женщину с детьми.

Пожалуй, ни Лису, ни Джету не стоит знать, что вчера случилось и где я ночевала. Спокойнее будет. Всем.

На пары я успела в последний момент. Эхри что-то рявкнул мне вслед, когда я буквально влетела в ворота Академии, едва не задев резную створку, но мне важнее было добраться до кабинета. Декан шел по коридору, и я чуть не сбила его, резко завернув за угол. Каллаган кашлянул и, кажется, вопросительно приподнял бровь, но я уже хлопнула дверью аудитории. Успела! Он же еще не начал пару, да и не зашел даже, так что я не опоздала ни на нить.

Алек только изумленно уставился на меня, когда я плюхнулась рядом на скамью. Знать не хочу, на кого сейчас похожа, главное, чтобы не на загнанную клячу. И даже не в форме, переодеваться времени не было.

– Смотрю, у кого-то выдалась бурная ночь.

Я только отмахнулась, стараясь восстановить дыхание и успокоиться. Опять накатила знакомая слабость, но сердце стучало, как бешеное, норовя проломить грудную клетку. Значит, живая, по-настоящему живая.

– Э-э-элиш, ау?

– Иди…

– Доброе утро, – Декан не позволил мне огрызнуться, буквально пригвоздив взглядом к месту. – Проспали, госпожа Тарлах?

– Вроде того, – я криво улыбнулась, поправляя воротник кофты. Не хватало еще сейчас инквизитору объяснять, где я была и что делала. Вряд ли, конечно, он настолько любопытен, но я лунная. Кто знает, какие подозрения может вызвать мое опоздание. Наверное, стоило притащить Кэла…

Декан на удивление промолчал, только неопределенно качнул головой и прошел на свое место за стол.

– Что ж… – он потеребил бородку и улыбнулся. – Начнем пару.

Алек сразу съежился, да и я едва не сползла вслед за ним под парту. Если Декан улыбается именно так – добродушно, даже по-отечески ласково, значит, будет гонять в хвост и в гриву. За такими улыбками всегда прятался притаившийся хищник.

– Господин Маршейн.

– Да? – Алек тут же выпрямился, но смотрел исподлобья, словно стараясь спрятать глаза.

Я уставилась в стол. Хорошо, что не меня первой спросили! В голове хоть шаром покати, сплошная пустота. Ладно, сейчас вроде практика, мы должны повторить заклинания с позавчерашней пары, но на перемене придется сбегать в общагу за тетрадкой и ручкой, потому что впереди лекции. Небо, что же мы проходили?

Алек принялся монотонно рассказывать о последствиях использования специальных ловушек, периодически отвечая на вопросы по географии. Я честно притворялась маленькой мышкой… нет, жучком, и пыталась слиться со скамейкой. Судя по всему, получалось плохо: Декан то и дело бросал внимательные взгляды в мою сторону, но, к счастью, молчал.

– Хорошо, господин Маршейн, – Каллаган кивнул, когда Алек окончательно выдохся. – Госпожа Тарлах, вы в состоянии нарисовать сеть лионра?

«Ключ» мгновенно отозвался на слова, и я машинально потерла горло. Магия плескалась у самых краев, и, по-моему, ничего хорошего в этом не было. Не слишком ли мало времени прошло после отката? Восстановить силы так быстро – это странно. Хотя, может, сказался сон…

– Элиш? – Алек покосился на меня.

– Могу, – я медленно поднялась, боясь расплескать силу, и вышла в центр аудитории. Рисунок всплыл в памяти мгновенно, да и заклинание простейшее – ловушка, просто не позволяющая жертве сдвинуться с места. Разница с обычным заклинанием заключалась в том, что специальная кроме обездвиживания еще и наносила урон: температура в сети превышала тридцать градусов, так что жертва медленно жарилась, не в силах пошевелиться.

Серебристый треугольник, вписанный в волнистую неровную спираль, засиял чересчур ярко для такого солнечного дня. Магия хлынула в нити, «ключ» повернулся настолько легко, что в первую минуту я едва не потеряла контроль, заклинание уже замерцало, норовя взорваться. Стоп-стоп-стоп!

Кажется, вскочил Алек – скрипнула скамья, но Декан оказался быстрее. Я не поняла, когда он очутился рядом: только сидел за столом, наблюдая за мной, и уже стоит за плечом. Сеть оказалась заключена в золотистую полупрозрачную сферу, она застыла, словно Декан заморозил заклинание. Я открыла рот и едва не прикусила язык, когда сзади, повисая на плечах, навалился Алек.

– Круто! – восхищенно выдал он. – Что это?

– Заморозка, условно говоря, – Декан осторожно подтолкнул сферу в сторону своего стола. – Что произошло, госпожа Тарлах?

Кто бы мне сначала сказал.

– Переизбыток силы? – наконец предположила я, подобрав вежливую вариацию вопроса. – «Ключ» повернулся слишком сильно, магии влилось в сеть больше, чем нужно. Только, – я покосилась на окно, – сейчас день, моя сила не должна быть настолько большой.